10
В субпространстве не видно звезд, лишь серое марево, но представляя, что они там, я вспоминала их свет. Закрывая глаза, видела картину ночного неба над побережьем, когда моя голова лежала на груди любимого. Мне чудился запах моря, стук его сердца.
Повернула голову и увидела, что Рад мирно спит, уткнувшись мне в плечо. С первого же дня на корабле, он слышать не хотел о том, чтобы мы спали раздельно, впрочем, я тоже не хотела с ним расставаться. Того недолгого времени, пока летели к «Висконсину» порознь, хватило понять насколько он мне дорог.
Эти несколько спокойных дней, что находились в субпространстве, мы не расставались, и почти не выходили из каюты капитана. Все распоряжения передавал Вискон. Сегодня наша последняя ночь в субпространстве, утром мы вернемся домой, и начнутся поиски виновных в развязывании войны.
Я хотела бы продлить это безмятежное время, когда мы были практически вдвоем, любили друг друга.
— Доброе утро, Зайка, — тихо поздоровался Вискон.
— Доброе, — отозвалась ему и потихонечку встала, стараясь не разбудить капитана, ему сегодня предстоит тяжелый день в Совете министров.
— Выход из субпространства через час, — сообщил Вискон.
— Тогда буди, — направилась в душ.
Нацеловавшись в каюте и перемещателе, мы с трудом разошлись по своим местам. Рад не сводил с меня глаз, сидя в своем капитанском кресле.
Вискон начал обратный отсчет до выхода из субпространства, мы ожидали, что нас встретят нерадостно дома, а потому были готовы к военным действиям. Действительно, военный патруль ожидал нашего выхода вдали от порта.
Капитан доложился о прибытии, военный патруль пропустил нас. Мы спокойно вошли в порт и встали на свое место.
— Кадет Дексир, пройдите на капитанский мостик, — раздалась команда по внутренней связи.
Спустилась к капитану.
— Зайка, я в Совет министров, оставайся здесь, если что уходите из порта, связывайтесь с Найем. — Крепко к себе прижимая, говорил мне Рад.
— Я с тобой, — тут же отозвалась.
— Нет, Зайка, мне предстоят переговоры, тебя все равно не пустят, — долгий поцелуй не дал мне возразить.
— Я не останусь тут, все равно полечу за тобой следом, ты же знаешь, — сообщила ему.
— Нет, Зайка, послушайся меня хоть раз. Прошу тебя, это не приказ, — он уговаривал, прекрасно зная, что все равно ослушаюсь.
— Рад, возьми меня с собой. Я с ума здесь сойду, — умоляла его.
— Зайка, обещай, что не полетишь за мной.
— Нет. — Если пообещаю, придется слово держать.
— Со мной ничего не случится, я официальное лицо. Мне нужно встретиться с Советом министров и рассказать о случившемся. Тебя не пустят туда. Как только закончатся переговоры, я сразу же сообщу тебе по виеру. Хорошо? — Рад смотрел в глаза и просто просил.
— Хорошо, — согласилась.
Рад поцеловал на прощание и улетел в Совет министров. Я металась по каюте, тренькнул виер, чуть палец не вывихнула, нажимая на кнопку приема сенсорной панели, как не проткнула не понятно.
— Зайка, привет, — услышала голос Ратхана.
— Привет, — удивленно произнесла в ответ. Вот уж кого не ожидала услышать.
— Нужно срочно встретиться. Ты сможешь уйти? — в голосе Ратхана сквозило беспокойство.
— Конечно, где? — тут же встрепенулась, хоть какое-то действие.
— На моей старой квартире, как только сможешь, прилетай, я уже здесь.
— Уже лечу. — Отключилась.
Адрес квартиры Ратхана был мне хорошо известен, с Илькой не раз были у него. Сейчас взревел военный битер и, набирая обороты, понес меня на встречу к Ратхану.
— Заходи, открыто, — сообщил мне в приемнике Ратхан.
— Рат, если ты про свадьбу…
— Нет, — перебил меня Ратхан, — я сейчас о другом. Со свадьбой все ясно, что про нее говорить. Проходи, сок наливай, садись, я буду рассказывать.
Он меня заинтересовал до крайности.
Оказалось, что все мы предположили правильно, вся эта война была начата из-за Драконьего камня. Отец Ратхана и Ильки чуть с ума не сошел, когда привезли ему минерал.
Он посчитал, что на планете должны быть залежи, потому пошел с минералами к Шелтону.
Рассказал о нашем вояже, Правитель Национальных сил предложил начать войну, а так же поженить детей, чтобы скрепить договор между Сантау и Шелтоном, так сказать действовать в интересах семьи. Свадьба была скоропалительная, ни невесте, ни жениху ненужная, у обоих были планы, но отцы не поставили их в известность о своих намерениях.
Обо всем этом Ратхан узнал на днях, когда оба родителя вызвали его и сказали, что назначают Управляющим на планету Фаэтель, они нисколько не сомневались в победе, потому что им нужен был Драконий камень.
— Ратхан, мы знаем, что войну спровоцировали наши корабли, напав на флот эерханов.
Когда мы отправились за пленными на планету, всех спасенных и вывезенных из тюрем посадили тут же в наши тюрьмы. А наш батарт, где были я, Эрикан и моя мама уничтожили прицельным ударом с корабля.
— Что сейчас делает Эрикан? — после таких новостей спросил Ратхан.
— Отправился к министрам с докладом о ходе расследования. Рат, я боюсь за него, — созналась другу.
— Ты и боишься? Такого еще не было, — улыбнулся Ратхан. — Настолько стал тебе дорог?
— Ага, — смутилась своих чувств.
— Ты права в одном, отец сделает все, чтобы правда не выплыла наружу, — обеспокоил меня Ратхан еще больше. — Поехали.
Подскочила тут же за ним, это же я за Ратханом, а не капитаном, так что имею полное право.
В министерство нас впустили без проблем, потихоньку мы пробрались в Совет, который сейчас просматривал снимки и видеокадры с места событий и был немного приглушен свет.
Мы скромненько так встали за колонной и слушали во все уши, что рассказывает Рад, и что говорят министры.
Голос у капитана был спокойный, ровный, практически без эмоций он сухо докладывал о том, что увидел, узнал, кого допросил, и какие выводы из этого сделал.
Министры были недовольны таким расследованием. Я не очень поняла, чем именно, то ли результатами, то ли что их обвиняют. Сантау и Шелтон сидели спокойно и улыбались, как будто их это совсем не касается.
Когда доклад был закончен, министры стали открыто высказывать недоверие к словам капитана, он стойко держал удар, откровенно отвечая на все каверзные вопросы. Ратхан нервничал, я переживала за Рада.
В итоге министры просто скатились к открытым обвинениям в шпионаже, ссылаясь на то, что капитан был на планете Фаэтель несколько раз и продолжительное время.
Я смотрела на капитана и не знала, как помочь ему, мои танцы живота здесь на министров не подействуют. Стояла и разжимала пальцы рук у груди. Ратхан положил мне руку на плечо в знак поддержки, сжал.
— Я могу засвидетельствовать, что генерал-лейтенант Радомир Эрикан не предатель и находился на планете Фаэтель вынуждено два раза, и один раз прилетал туда для развода, чему был свидетелем. — Услышала голос Ратхана, который вышел из-за колонны и направился к капитану.
Министры оборачивались, узнавали говорившего, и начинали перешептываться.
— Сынок, ты бы не вмешивался, — спокойно попросил министр Сантау.
— Я лейтенант Сантау и мое заявление официальное, — повернулся к отцу Ратхан.
— Хорошо, лейтенант Сантау, расскажите нам, что Вы знаете, — попросил самый молчаливый и спокойный министр, явно по возрасту старше всех собравшихся.
Ратхан стал рассказывать о том, как напали эенрханы и мы с Радом попали на планету Фаэтель, как Рад был ранен. О нашем предполагаемом браке, а потом о разводе, за которым нужно было вернуться на планету. Когда дошел до тех событий, когда Ратхан доставил минералы отцу, он замолк. Двое Сантау смотрели в упор друг на друга. Все понимали, что сейчас они услышат что-то важное и замерли в ожидании.
И все же Ратхан решился. Он рассказал про реакцию своего отца, и о сговоре с Правителем Шелтоном. Вот тут министры взорвались. Они орали, кричали, не могли успокоиться.
— Сынок, не хотел жениться, так не женился бы. Зачем такую напраслину на родного отца возводить? — снова спокойным голосом, но с гневом во взгляде.
Ратхан немного заколебался, но потом все же достал виер и вывел на общий просмотр.
Это была запись всего разговора между отцом и сыном, где министр доходчиво объяснял, зачем и почему началась эта война.
Тишина стояла оглушительная.
— Как ты мог?!! — заорала Илька и со всего размаху залетела на отца и стала колотить его своими кулачками, чем привела министров в замешательство. Одни хохотали, другие возмущались, третьи что-то обсуждали с соседями. Илька же продолжала колотить отца.
— Да я тебе не прощу! Найя в тюрьму закрыл, меня замуж собирался выдать против моего желания. Сколько народу из-за тебя погибло!
Илька верещала и колотила отца, тот никак не мог ее с себя снять. Ратхан молча смотрел на эту сцену, не вмешиваясь. Капитан Эрикан улыбался, он-то знал темперамент моей подруги.
Министр сначала улыбался, потом уже защищался, а потом стал в полный голос орать на дочку, стараясь вразумить свое непослушное дитя.
— Илька! Я же для тебя все делал, чтобы вы с Ратханом были счастливы!
— А ты меня спросил? Оно мне нужно такое счастье?
Охрана приблизилась, но не вмешивалась, капитан с Ратханом заслонили дерущуюся парочку, точнее избиваемого министра.
— Министр Сантау, я кадет Сантау обвиняю Вас в измене и подстрекательстве к войне! — остановилась Илька и произнесла громко на весь зал заседаний. — Правитель Шелтон, я кадет Сантау обвиняю Вас в предательстве против своего народа и развязывании войны в личных целях! — это она произнесла, повернувшись уже к Правителю. Вот какая у меня подруга! Я смотрела на нее с восхищением.
— Я генерал-лейтенант Эрикан подтверждаю обвинения.
— Я лейтенант Сантау подтверждаю обвинения.
Вокруг обоих обвиненных тут же вспыхнул защитный контур, из которого они не могли выйти — сработала система безопасности.
Не выдержав наблюдения за всем этим из-за колонны, подбежала к капитану.
— Илька, — дернула серьезную подругу. — Ты как здесь оказалась?
— Зайка, потом, — отмахнулась всклоченная, но очень серьезная Илька.
Тюремная охрана подошла к охранным контурам, протянули наручники. Сантау и Шелдону ничего не оставалось кроме как протянуть руки, наручники защелкнулись, их отконвоировали в тюрьму.
— Я, заместитель Правителя Национальных сил Стив Венсон принимаю правление, в связи с арестом Шелтона, — произнес самый старенький и спокойный министр, который смотрел на все это действо не вмешиваясь.
— Генерал лейтенант Эрикан можете возвращаться на свой корабль, позже Вас вызовут в качестве свидетеля по этому делу, — капитан поклонился, — министр Сантау займите место Вашего отца, кадет Сантау возвращайтесь к месту Вашей службы. И да, — он улыбнулся Ильке, — себя колотить я не дам. — Илька смутилась, наконец, поняв, что вела себя чрезвычайно неофициально в Совете министров.
Капитан, обняв меня, вывел из зала заседания. Ратхан занял место отца, Илька поплелась вслед за нами, тихо всхлипывая на ходу.
— Что я наделала? — тихо причитала она.
— Иль, — оторвалась от Рада и обняла подружку, — мне так жаль. Иль, а где Най?
— В Зампад остался, — уже ревела Илька.
— Ты как тут оказалась? — гладила ее по плечам.
— Я ее вызвал, она сверхскоростным прилетела, — ответил за мою подружку капитан.
— А без нее никак нельзя было обойтись? Вон Ратхан выступил, — повернулась осуждающе к капитану.
— Я не мог предположить, что Ратхан пойдет против отца и тестя, — пожал плечами капитан.
— Ратхан не подлец, — сквозь слезы сказала Илька.
— Ратхан порядочный человек, но они заставили его поступить по-своему. Я не мог на него рассчитывать. Зайка, вы как в зале оказались? — уже вопрос ко мне.
— Ратхан позвонил и позвал к себе в квартиру поговорить. Он все рассказал, а когда увидел, как я за тебя беспокоилась, предложил поехать сюда. — Рассказывала, утешая одновременно плачущую подругу.
— И ты поехала сразу, как он тебе позвонил? — в голосе прозвучала ревность, я ее отчетливо услышала.
— Рад, мы же друзья с детства, у меня не было поводов ему не доверять, — объяснялась я.
Капитан усадил нас с плачущей Илькой к себе в новый батарт, и мы полетели на корабль.
— Зайка, я не могу, — Илька стояла бледная и обрывала листья с цветов из своего букета.
— Можешь! — уже в который раз произнесла ей я, поправляя все сразу: платье, туфли, из которых она упорно пыталась вылезти, прическу, макияж и настроение.
— Да не могу я! — в отчаянии возопила подруга.
— Иль, посмотри на меня, — взяла ее лицо в свои ладони и уставилась ей прямо в безумно красивые глаза, подведенные фантастической косметикой, — это всего лишь свадьба. Просто свадьба! На тебе безумно дорогущее платье, которое мы с тобой выбирали два месяца, на тебе туфли, которые стоят столько, сколько мой бронированный батарт. И не тронь букет, тебе с ним еще мимо гостей идти, — одернула ее руки от цветов.
— Не могу! — стонала бледная подруга.
— Еще мне в обморок тут упади! — тряхнула за плечи Ильку, — ты кадет военной Академии!
Черные дыры! Илька, возьми себя в руки! Неужели ты не хочешь показаться в этом красивом платье? Или не хочешь увидеть Найя?
— Найя хочу увидеть, — вздохнула подруга.
— Так вот я тебе обещаю. Если ты сейчас же не пойдешь к алтарю и не пройдешь весь обряд, больше Найя никогда не увидишь! — пригрозила ей, потому что уговоры затянулись уже на сорок минут, и когда это закончится, было не понятно.
Илька так перенервничала, что отказывалась от свадьбы, старательно и последовательно уничтожая букет за букетом, и кажется, скоро примется за свое платье. Последний идиотский, довод ее убедил, расставаться с Найем она не хотела. Подруга решительно развернулась и пошла к дверям, взялась за ручку и помедлила, я заскрежетала зубами от злости, сейчас дам ей пинка и полетит по проходу мимо гостей, вместо красивого шествия под музыку.
— Только пройти обряд и я буду снова с Найем? — повернулась ко мне Илька.
— Да! Черные дыры! Иди уже! — подбежала к ней и все же, не удержавшись, выпихнула Ильку из комнаты невесты.
Тут же зазвучала торжественная музыка, означавшая выход невесты. Несчастный и потерянный Най стоял рядом со священником и Радом, который радостно улыбнулся при виде нас. Илька выпрямилась, гордо вскинула голову, мило улыбнулась всем присутствующим и медленно стала идти по проходу, держась за руку своего отца. Бывшего министра Сантау отпустили на бракосочетание своей дочери, он был под охраной и с браслетами на ногах, которые были и сигнализацией, и контролем над его передвижением.
Ратхан постарался, чтобы вся семья была в сборе в такой момент.
Илька красиво шла, мило улыбаясь гостям, отец подвел ее к алтарю и вручил свое беспокойное дитя в надежные руки Найя, который все же смог с ней справиться.
— Капитан Найтеш Лиднер, берете ли в жены Ильтэатин Сантау? — наконец-то задал вопрос священник.
— Да! — спокойно и уверено произнес Най.
— Ильтэатин Сантау, берешь ли ты в мужья Найтеша Лиднера?
— Да! — удивительно, у Ильки голос не дрожал. Только спокойствие и уверенность.
Я выдохнула с облегчением. После последней фразы: «Можете поцеловать невесту» Най подхватил Ильку на руки и поцеловал, женский вздох пролетел над гостями.
— Ну и жену себе наш капитан взял, — произнес мужской голос за моей спиной.
— А что? — тут же отозвался второй.
— Говорят, она в Совете министров избила министра Сантау, после чего посадила его в тюрьму, — ответил первый.
— Тогда ее только к нашему капитану, он мужик с железным характером, справится с этой дикой. Это он только с виду мягкий, — возразил второй.
— Твоя правда.
Я хмыкнула, плохо они Ильку знают. Хотя, наверное, они просто нашли друг друга.
— Ну? — спросила Ильку после торжественного обряда.
— Чуть не умерла со страху, — шепнула мне на ухо подруга.
— А держалась молодцом! Я за тебя гордилась, — ободряюще улыбнулась ей.
— Я за тебя через месяц погоржусь! — пригрозила мне Илька.
— Да мне что! Мне не в первой, уже третья попытка выдать меня замуж, — рассмеялась ей.
Теперь была моя очередь доводить Ильку до сумасшествия и скрежета зубовного.
Старательно обдирала букеты, портила прическу и эффектно падала в обморок. Илька терпела, утешала, а я развлекалась от веселой мести за ее свадьбу. Не хватало нам лишь шамана для полного счастья, чтобы он досматривал невесту на предмет составления гороскопа семейной жизни.
Мама развлекалась вместе со мной, тихо посмеиваясь, когда Илька со вздохом отчаяния бежала за следующим букетом. Папа терпеливо ожидал за дверью, потому что смотреть на эти хлопоты было выше его сил.
А я, между прочим, не так уж и переигрывала, тоже волновалась, и руки натурально тряслись от волнения, просто вся эта веселая суматоха отвлекала и не давала скатиться в истерику от переживаний.
— Все! — не выдержала Илька, — если ты сейчас же не выйдешь из этой комнаты, я сама выйду замуж за капитана! — пригрозила подруга.
— Ты уже замужем, — напомнила я невменяемой Ильке.
— Это не важно, я сниму с тебя платье и назову твое имя. Потом будешь разбираться, говорила ты перед алтарем или нет! — у нее явно терпение закончилось.
— А если… — начала я.
— А вот «если» не будет, Зайка! Все выходи! — она стала поднимать длиннющую юбку и, непонятно откуда, достала мои таншипы.
«Вау?» — удивились они.
— Думаю мне пора, — повернулась к двери. — А можно мне таншипы вместо браслетов? — спросила Ильку.
— Но ты тогда точно пойдешь? — пригрозила мне подруга.
— Точно, — кивнула я, и локон выпал из прически.
Илька, в отчаянии взвыла, подбежала ко мне и одела выключенные таншипы на руки.
— А локон? — робко скосила глаза на предательский волос.
— Так пойдешь! — зашипела на меня подруга и вытолкнула за дверь.
Пинок получила приличный, хорошо папа успел поймать, а то пропахала бы носом по ковру. Рад стоял спокойно рядом с нервничающим священником. Он был в курсе моей маленькой мести подруге, выразив полное одобрение, потому что самому пришлось успокаивать огорченного Найя на свадьбе в ожидании Ильки.
Зазвучала торжественная музыка и папа повел меня по ковровой дорожке к моему капитану.
Беседка над импровизационным алтарем была на нашем побережье. Гостям постелили огромный ковер, чтобы у дам туфельки не проваливались в песок. Для меня постелили дорожку дополнительно, потому что когда Рад увидел шпильки на туфлях, которые выбрали к платью, он понял что увязну в любом ковре.
Скамейки для гостей располагались по обе стороны от центральной дорожки, по которой мы шли с папой. Вид открывался на море, вдалеке плескались мои прожорливые акулы, видно соскучились.
Любимые соплеменники не решались наступать на ковер, зато были полностью при параде. Подружки надели модные тряпочки на грудь, заплели прически из невозможных косичек, мужчины прицепили на пояс подаренные нами охотничьи ножи. Барабаны на границе зарослей отбивали веселый мотив, но очень тактично и тихо.
Запах от готовящегося тигра на костре кружил голову гостям, не привыкшим к таким ароматам.
После нашего согласия жить вместе в богатстве и бедности, Раду разрешили поцеловать невесту. Но тот стоял и не выказывал никакого желания меня целовать. Я улыбалась, сообразив почему. Священник еще раз предложил поцеловать невесту, опять от капитана никакой реакции.
— Вождь! — заорала Илька, — да разреши ты им поцеловаться!
— Белый мужчина при свете дня не может прикасаться к белой женщине! — громко и очень радостно произнес вождь.
Пока гости активно обсуждали такое правило, солнце в последний раз моргнуло над морем и спряталось.
— Теперь можете поцеловать невесту! — тут же выкрикнул священник.
Рад сделал шаг ко мне, обнял, заглянул в глаза и долгим сладким поцелуем снова вырвал меня из реальности. Я напрочь забыла, что идет свадьба, что вокруг гости, а в море акулы.
Капитан подхватил меня на руки и снова поцеловал. Потом, он отнес меня в огромный белый свадебный батарт, о котором я мечтала, и имела неосторожность высказать свою мечту в присутствии капитана.
Белый лимузин взвился в небо и увез нас от гостей, оставив их на свадебный банкет из жареного тигра и акулы с урутой. Пир у них получился славный.
Приземлились мы на том острове, где охотились с Илькой на акул, а парни «добывали» Драконий камень. Здесь для нас было приготовлено роскошное бунгало. Оно стояло на сваях в море, к нему шел мостик из деревянного настила. Так что своих акул я могла наблюдать в их естественной среде.
Рад, со мной на руках, прошел по мостику и внес в бунгало — наш первый дом.
