— Еще пирожок? — бабушка обернулась ко мне с плетеной миской, полной свежевыпеченных пирожков. Бабушкой ее назвать было трудно, потому что выглядела она от силы на сорок пять лет, хотя ей было гораздо больше. Жила она в своем соукаре, где поддерживалась идеальная атмосфера для организма человека. Я обожала приезжать в гости, единственная моя забота была не облопаться воздушных пирожков, пирогов и плюшек, которые бабушка пекла сама в аэропечке из натуральных продуктов. Еще в своем соукаре бабушка выращивала клубнику! Каждый год приезжала к ней в гости, когда клубника зрела под прозрачным куполом, который пропускал безопасный солнечный свет. Ходить по ее небольшому, но очень ухоженному, вечно зеленому саду было одно удовольствие. Я даже загорала у нее на невысокой травке и к началу учебного года приезжала шоколадного цвета, в отличие от своих сокурсниц. Иногда, конечно, брала с собой Ильку, свою подружку, мы с ней вместе жили и учились в Академии Национальных сил. Учились мы с Илькой на пилотов, что при хорошей службе могло нам дать возможность занять место первого помощника капитана, или даже самого капитана, при окончании дополнительного специального образования. Илька, она же Ильтэатин Сантау, была из ооочень аристократичной семьи. У нее папа был в Совете министров наших Национальных сил, старшие братья служили в космическом флоте, так что ей тоже не терпелось стать военной. Я же просто из обычной военной семьи, мои родители до сих пор служат в созвездии Зампад, охраняют границы Национальных сил. Бабушка купила себе соукаре и ушла в отставку, когда корабль деда был взорван эерханами. Тогда ни один человек не смог спастись. Бабушка подала в отставку, как мне объяснила: «Не могу смотреть на звезды без любимого человека». А я смотрела на звезды и не понимала, что особенного в том, чтобы смотреть на них с кем-то? Мне больше нравилось чувство полета между звезд, когда они превращаются в полоски, чтобы перегрузки звенели в ушах. Вот это романтика! Бабушка улыбалась мне на это и не переубеждала. В соукаре было много собрано старинных фотографий моих военных предков. Вы можете представить мое изумление, когда я увидела усатого мужчину в смешной форме на борту корабля, на настоящем море! Мои предки были с земли. Бабушка собрала очень много старых, как она их называла, фильмов. Некоторые были даже не раскрашены. Я с детства с ней их пересматривала и просто изумлялась, что бывает дождь, бывает снег и нужно стирать одежду. Вообще все было удивительно в старом мире. А вот люди были такие же. Добрые, злые, смешные и мечтали полететь к звездам. Представляете? К звездам, смешно. Сейчас берешь в таунхаусе битер и летишь, правда навигатор никогда не помешает.

— Бабуль, ну куда? — протянула я, расстегивая клепки на поясе, — я же сейчас лопну.

— Совсем себя довела, щечки пропали совсем, — заохала моя молодая бабушка. Ага, вот только что щечки успела согнать усиленными тренировками, которые наела в прошлый мой визит к бабушке на пирожки.

— Давай я Ильке возьму? И сокурсников угощу, — что мне одной, что ли пыхтеть на тренировках? Пусть Илька тоже раньше подъема вместе со мной встает.

— С собой у меня уже все упаковано, — тут же меня обрадовала бабушка. — Эти ты здесь кушай, а я тебе чайку сейчас еще налью. — Милая у меня бабушка, только готовит слишком вкусно. Тренькнул виер. Это Илька.

— Зайка, у меня к тебе дело. — Затараторила подружка. Зайка — это я, сокращенное от Зайлин. Говорят раньше были такие зверьки маленькие, мне бабушка даже как-то в фильмах показывала и в фонокнигах картинки.

— Я у бабушки, в гости приедешь? — спросила с надеждой, что подруга поможет справиться с объемом пирожков, кстати, с настоящими яблоками, опять же в бабушкином саду выращенные.

— Ааа, — протянула Илька, — Неа, некогда, ты бабушке привет от меня передавай.

— Передам, — тяжело вздохнула, оценивая стопку ожидавших меня пирожков.

— Зай, не перебивай. У нас с тобой сегодня свидание. Точнее у меня, но я хочу, чтобы ты на него тоже посмотрела.

— Иль, ты чо? Смотрины решила устроить?

— Да какие там смотрины! — махнула мне в экран Илька, — Он мне нравиться, понимаешь? Ну, ооочень нравиться. А ты со стороны на него посмотришь, так сказать не предвзятым взглядом. А потом скажешь свое мнение о нем. Разрешаю в этот раз говорить всю правду! — торжественно подняла руку перед экраном Илька. Ага, в прошлый раз, когда я ей пыталась рассказать, что ее последний парень козел, она мне чуть волосья не повырывала. А я их в такой красивый, модный цвет тогда выкрасила. Сами желтые и пряди такие зеленые. Красота! От зеркала не могла отойти, а она … ну мы с Илькой тогда два дня не разговаривали. Потом правда парень козлом все равно оказался. Знать бы еще кто такой этот козел, но бабушка утверждает что животное, очень противное и с рогами. А ей в этом вопросе я доверяю, авторитетная у меня бабушка, вот.

— Иль, вот оно тебе надо? — решила уточнить, потому что как-то не хочется прически лишаться. Правда сейчас в конце учебного года в Академии вернулась к тихому темно-синему цвету, который так шел к моей ученической форме.

— Зайка, ну пожалуйста. — Заканючила подруга, — А вдруг это судьба? А я ее пропущу? В последний раз не пропущенная судьба обошлась ее папе в кругленькую сумму. Альфонсом оказался, думал жениться на богатенькой девчонке. Спасибо Ратхан увидел, как Илька с этим не пропущенным в битер садится. По виеру пробил данные, а морду этому набил в виде морального удовлетворения, при чем, как мне показалось, своего собственного.

— Ладно, — решилась, — куда лететь?

— «Звездный паучок», в шестнадцать. — И отключилась. Смотрю на часы, мать моя женщина! Так пол часа осталось. А у меня щеки в варенье от пирожков, волосы в кулю на затылке слеплены. И шорты домашние на мне. Метнулась в свою комнату, выкинула шмотки с полок.

— Бабуля! — заорала на весь соукаре, — Илька вызывает срочно! У нее там свидание, мне нужно жениха оценить! — и после паузы, — Где мои розовые шорты?!

— Зайка, я их в стирку отдала. — Спокойно отозвалась бабушка у двери в комнату.

— РРРР — зарычала я, — а что мне теперь надеть? Бабушка спокойно прошла в комнату и вытащила из вороха тряпок синюю юбку до колена и голубую кофту. Я покосилась на одежонку.

— Не пойдет, слишком закрытое.

— Зайка, не ты на свидание идешь, не тебе очаровывать. Подумав, согласилась. И правда, какая разница в чем буду я, если мне нужно лишь на потенциального жениха посмотреть? Все натянула на себя, бабушка подсунула неудобные темно-синие туфли на тонком каблуке. Поворчав, обула, потому что по цвету больше обуви в бабушкином доме не оказалось. Колтун на голове засунула в парофен. Пять минут и чистые волосы распустились по плечам. Можно было еще мои любимые кудряшки сделать, но на это времени уже не хватало, осталось всего пятнадцать минут. Застучав каблуками по пластиковому полу соукаре, побежала на выход, где был припаркован мой битер. Задала программу полета и вслух добавила что у нас десять минут, там у «Звездного паучка» еще стоянку найти надо. Рванула с места и точки звезд слились в полоски, в ушах зашумело.

— Йэхоу! — радостно озвучила свой старт. На стоянку я влетела, подрезав батарт. Свой маленький битер скромно припарковала. Повернулась на громоздкий батарт, который метился на тоже место, и показала в его сторону язык — знай наших! Нас мало, но мы в тельняшках! И вот оттуда мне показали … палец в неприличном жесте! Ах ты, гад! Я включила битер, и уже хотела стартануть в бок наглеца, как пискнул виер и Илька заорала:

— Зайка, ты где?!

— На парковке, какой-то нахал из батарта мне палец показал, — заворчала я, не насладившись местью грубияна. Мой битер был из бронированного метала, мне его папа подарил, на заказ обшивку делал. А у этого нахала батарт дорогой, сразу видно, что ремонт в копеечку выльется.

— Хватит робингудствовать, — тоже бабушкиных фильмов насмотрелась, — лети сюда, я уже за столиком. Все еще не довольная и не отомщенная, вылезла из битера и постукала каблучками по коридору к залу, где за столиком ждала меня Илька. Илька была сегодня неподражаема. Красное платье подчеркивало ее роскошную фигуру, высокую грудь, тонкую талию, а высокий разрез на платье открывал стройные ножки (О, моя зависть!) в красных ботинках на платформе. Сегодня волосы у нее были светлые, как-то высоко уложены, видно не один час в салоне сидела. Подруга махнула рукой, я быстрым шагом направилась в ее сторону. Уселась рядом, пыталась отдышаться от негодования.

— Иль, вот зачем тебе это надо? Сорвала меня за пол часа, я даже толком одежду выбрать не могла, — зашипела на нее. — Раньше не судьба была позвонить?

— Да понимаешь, — стала оправдываться подруга, — я уже оделась, а потом вдруг «бац». А вдруг думаю опять засада какая будет? Так не хочется Ратхана вызывать.

— Ай, ладно, сами справимся. Не в первый раз. — Отмахнулась.

К нам подошли два парня, Илька радостно улыбнулась и поднялась им на встречу. Стоп! Почему два? Разговор был про одного, я это точно помню. Перевожу взгляд с одного на другого, ну, и который из них? Который не пропущенный?

— Найтеш, здравствуй, — пропела сладеньким, до омерзения голосочком, Илька, протягивая руку к шатену. А ничего так, симпатичный. Лицо круглое, глаза карие, стрижка ему идет, и, кажется, у него цвет волос свой.

— Ильтэатин, здравствуй, — заграбастал ее ручку шатен и поцеловал, мило получилось, мне понравилось.

— Ильтэатин, позволь представить тебе моего друга Рада, — показал в сторону своего спутника. Тот был тоже высокого роста, но не такого мощного, хотя спортивного сложения. Светло-русые волосы были чуть длиннее чем у Найтеша. В общем, приятный парень. Но моя боевая задача была на сегодня — оценить Илькиного воздыхателя.

— Моя подруга, Зайка, — просто произнесла подруга. Я спокойно протянула обоим руку для пожатия. Учась в военной Академии, часто приходиться здороваться с мужчинами разных возрастов, так что дело привычное и жест отточен. — Рад, зовите меня, как и все друзья, Иль.

— Най, — так же сократил свое имя шатен. Сели, Най рядом с Илькой, я напротив, Рад, ну тоже где-то сел, в мое поле зрения он не попал. Все мое внимание было поглощено парочкой, воркующей о каких-то пустяках. В беседу они иногда приглашали меня и Рада. Я часто отвечала не впопад, потому что смотрела во все глаза, бабушка бы точно сказала что веду себя не прилично, а туманность с этой моей приличностью.

— Что-то вы задержались сегодня, — ворковала Илька, распахивая свои черные глазюки на Ная.

— Представляешь, Иль, на стоянке какой-то наглый битер подрезал батарт Рада и занял место вперед нас. — Слегка возмущенным голосом рассказывал Най. Я поперхнулась коктейлем из сока.

— Не понравился коктейль? — тут же поинтересовался Рад у меня, причем так старательно наклонился, чтобы поймать мой взгляд.

— Нет, нет. Просто возмущена поведением некоторых пилотов, — сладко пропела я, подражая голосу Ильки, не сводя взгляда с Ная.

— Действительно, нагло, — согласился тут же Рад, опять стараясь перехватить мой взгляд. Я подарила ему улыбочку, встретившись с ним взглядом, и снова уставилась на Ная. Так и что мы имеем? Красив, умеет вести беседу, вежливо разговаривает с Илькой и со мной, такой нагло пялящейся на него. Три плюса есть. Теперь минусы. Подробный осмотр минусов не вывел, плохо, значит, вылезут позже, когда возможно уже будет поздно спасать свою прическу. Невольно потянулась к волосам.

— У вас очень красивые волосы, Зайка, — тут же прилетело мне со стороны Рада. Поворачиваюсь, старательно заглядывает ко мне в глазки и лыбится. Ну твоя улыба мне как козе хвостик. Кстати я в курсе, что коза это жена козла, тоже бабушка просветила.

— А у тебя натуральный цвет? — спросила, чтобы отстал хоть на время.

— Совершенно верно, — и опять в глаза заглядывает. Ну, не удобно косяка на него все время давить, если нужно постоянно на Ная смотреть. Ладно, повернусь к нему.

— Еще коктейль? — тут же спросил, увидев, что развернулась в его сторону.

— Можно и еще, — тяжело вздохнула, вспомнив про количество пирожков, которые мне пришлось сегодня съесть. Рад жестом позвал андроида — официанта и сделал заказ.

— Может вина? — опять спросил у меня Рад.

— Нет-Нет, я за рулем, — автоматически отозвалась я.

— Да? И на чем вы прилетели? — рот себе я закрыла бокалом с коктейлем. Вроде как я занята, некогда мне отвечать, пожала плечами и махнула рукой.

— Илька, бабушка передала гору пирожков, — сообщила подруге.

— Ах, Зайка, я же не могу столько калорийного есть, — пропела подруга.

Выпендривается, это-то она не может? Да мы с ней на перегонки эти пирожки лопаем всегда.

— Что за пирожки? — тут же встрял Рад, опять стараясь перехватить мой взгляд, направленный строго на оцениваемый объект.

— С яблоками, моя бабушка сама печет их в аэропечке.

— Удивительно! — сообщили известную мне новость.

— Иль, ты будешь вино? — услышала я Ная. А вот это уже интересно становиться. Я переключила все внимание на эту парочку.

— Шампанского, если можно, — скромно попросила Илька, прекрасно зная, что бутылка шампанского бешеных денег стоит. Молодец, проверка на скупость.

— Шампанского, — тут же заказал Най. Ну-ну, вечер только начался, посмотрим какой это Сухов.

— Зайка, а вы будете шампанское? — услышала вопрос от Рада.

— Буду, — согласилась раньше, чем сообразила, что сказала. Шампанское производиться только на земле и только в нескольких районах, для этого пригодных. Малое количество производства, да еще доставка к нам, да ресторанные цены. Оставим без штанов мы в «Звездном паучке» эту парочку, хихикнула своим мыслям. А вот пусть не выпендриваются!

Принесли шампанское, открывать доверили андроиду, парни признались, что опыта у них в этом вопросе нет. А мы люди не гордые, мы можем и от андроида выпить шампанского. Илька у себя в доме как-то угощала меня, так что, какое оно на вкус я знала, но сделала вид, что первый раз пробую. Пусть парни порадуются на наш восхищенный вид, который мы с таким одинаковым единодушием отобразили у себя на личиках. Парни с видом знатоков стали смаковать пузырьки у себя на языке, а мы хлопали на них восхищенными ресничками. Разумеется, после второго бокала голова закружилась, цель была сбита. В смысле Най потерял голову от Ильки, а я забыла, что за ним надо наблюдать. Вспомнила о своем задании, когда моя голова удобно устроилась на плече Рада, а поискав взглядом Ильку, увидела, что та уже вовсю целуется с Наем.

— Илька! — зашипела на подругу, та лишь ручкой в ответ махнула и даже не оторвалась. Убрала голову с удобного такого плеча Рада, оглянулась на него, а ничего такой, симпатичный я бы сказала. Глазки сверкают от огней в зале, личико румяное, губки пухленькие.

— Еще шампанского? — проворковал мне в ухо Рад.

— А давай, — легко согласилась, внутренне потирая руки в предвкушение разорения этого голубоглазого.

— Шампанского, — сделал заказ Рад, привлекая меня обратно на свое плечо. Андроид опять налил нам по бокалам, мы торжественно выпили дорогущее вино, и Илька опять принялась целоваться! Ну, наглости!

— Илька, — протянула угрожающе, я тут цербер или как? Про цербера тоже от бабушки узнала.

— Ой, Зайка, а мы собрались уходить, — весело прощебетала мне подружка. — Рад, а ты Зайку отвезешь? — захлопала ресничками эта предательница.

— Отвезу и спать уложу, — тут же пообещал Рад. Илька счастливо рассмеялась, поднимаясь вместе с Наем. Я от такой наглости рот открыла, а слова как-то забыли как произноситься. Ну, то есть, не цензурные вспоминались запросто, а приличные отсиживались по окопам.

— Рад, мне тоже пора домой, — попыталась встать.

— Мы только шампанское открыли, что ж его теперь выливать?

— А ты его с собой забери, ты же заплатил за него. — Внесла предложение.

— Хорошо, только мы его допьем вместе. Договорились?

— Договорились, — согласилась я, не подозревая, в какую черную дыру погружаюсь. Подхватив меня под локоток, Рад повел к выходу на посадку в свой батарт. Каблуки весело отбивали ритм моего перемещения по полу коридора «Звездного паучка», пузырьки от шампанского веселили, хотелось прыгать и веселиться.

— Рад, давай поедем туда, где есть музыка, — улыбнулась своему спутнику.

— Музыку обещаю, — согласился Рад. Его батарт был намного больше моего битера, сиденья как кресла, так удобно в них было развалиться. Вылетев со стоянки «Звездного паучка» батарт быстро набрал скорость, в ушах появилось знакомое звенящее чувство перегрузок. Звезды слились в белые полоски. Остановил Рад батарт около не известного мне таунари. Причем, на сколько мне удавалось его рассмотреть, он был огромный. Открыл нам не привычный мне андроид, настоящий, живой человек!

— Добрый вечер, — с поклоном произнес седовласый господин в старомодном костюме.

— Добрый вечер, Ник, — кивнул Рад, обнимая меня за талию. Человек проводил нас так, как будто все это в порядке вещей.

— Рад, кто это? — спросила шепотом, расширенными глазами от удивления.

— Ник, мой дворецкий, — спокойно ответили мне.

— Что значит твой?

— Это мой дом, — широким жестом показывая вокруг, сообщил Рад. Наверное, родители очень богатые, вот влипла. Надо отсюда драпать, и срочно.

— Рад, мне пора, завтра утром пробежка, построение, — стала тактично высвобождаться из его рук.

— А шампанское? Ты мне обещала допить его вместе со мной, — привели мне аргумент.

— Допьешь еще с кем-нибудь.

— Его нельзя оставлять, выдохнется, пропадет весь вкус, — просветили меня.

— Ладно, допиваю и ухожу, — решилась на отчаянный шаг.

— Разумеется, — распахнули передо мной дверь в комнату, размером во всю родительскую квартиру. Три стены комнаты были стеклянными, как впрочем, у всех кто жил в Артензе. Все наши дома были сферами и находились в космосе, передвигались между ними на битах, или вот как этот богатенький Рад на батартах. Для бедных были многоквартирные таунари. Квартира родителей, где иногда ночевала я, была в районе обеспеченных горожан. Так вот комната в которую меня ввел Рад была размером со всю их квартиру. На полу лежал огромный, просто гигантский ковер нежно зеленого цвета, так напоминавший мне траву в саду моей бабушки. Стол, огромный диван и рядом с ним три кресла, подозреваю из натуральной кожи, стоимость баснословная. Были тренажеры, рабочий стол, книжные шкафы стояли вдоль глухой стены. Рад подошел к рабочему столу, на пульте стола нажал сенсорные кнопки, и зазвучала музыка. Нежная, лирическая, романтическая, пел француз. Рад достал бокалы из шкафа, налил в них шампанского и подал мне.

— За тебя, Зайка, — поднял свой бокал Рад.

— За тебя, Рад, — ответила ему. Пока француз что-то нежно напевал, прошлась вдоль шкафов с книгами. Издалека приняла их за привычные мне фонокниги, но в близи они оказались настоящими, бумажными. Жуткий раритет, стоит баснословно дорого, впрочем, я уже поняла, что в этом таунари дешевого ничего нет. Аккуратно стала просматривать книги, бережно перелистывая страницы. Много было художественной литературы, но достаточно много технической, хотя вся информация в них безнадежно устарела. Так было интересно рассматривать бумажные страницы, вдыхать аромат книг, что я напрочь забыла где нахожусь.

— Зайка, а давай на брудершафт? — вывел меня из созерцания голос Рада.

— Давай, — согласилась, не особо слушая вопрос, как раз углубилась в чтение книги про аэродинамику, написанную в двадцатом веке. Рад подошел ко мне, налил шампанского мне в бокал, поставил бутылку на столик.

— Только пьем до дна! — предупредил он меня. Пожала плечами, до дна так до дна, быстрее уйду отсюда, хотя книги притягивали.

Рад обхватил мою руку кольцом, держа в ней бокал, и преподнес к губам, ожидая от меня такого же жеста. Я прикоснулась к краю бокала, приподняла его и стала медленными глоточками смакуя пить шампанское, вкусно же. Сквозь ресницы смотрела, как зажигается взгляд у Рада, он внимательно наблюдал, как я пью, не сводил взгляда с моих губ. Шампанское в бокале закончилось. Рад убрал руку, забрал у меня бокал, притянул меня к себе.

— А теперь поцелуй, — тихо проговорил он, приближаясь ко мне. С готовностью подставила губы, что я не целовалась что ли никогда? Он прикоснулся к моим губам своими слегка влажными после шампанского. Я спокойно приоткрыла губы, зная, что произойдет дальше, но произошедшее меня удивило. Его губы не спешно целовали мои по очереди, пробуя на вкус сначала верхнюю губу, потом нижнюю. Потом своими губами он сомкнул мои, не стараясь проникнуть внутрь, как обычно это делали парни, с которыми я целовалась. Чуть отпустил мои припухшие губы, давая сделать вдох, приник снова губами и нежно провел своим языком по ним, почти не касаясь своими губами.

— Еще шампанского? — спросил он тихо, глядя в мои затуманенные глаза.

— Можно, — ответила, облизывая свои губы.

Он снова легко коснулся моих губ и отстранился, отошел в сторону стола, нажал сенсорную кнопку.

— Ник, шампанского, — произнес Рад.

— Нет-нет, не надо. Я думала, мы не допили. Все, мне пора уходить. — Попыталась собраться с мыслями и двинулась к двери. На встречу в проеме дверей возник дворецкий.

— Шампанское, сэр, — внес на подносе ведерко, в котором торчало горлышко бутылки.

— Поставьте, вы свободны, — произнес Рад. Дворецкий поставил ведерко с шампанским на столик рядом с диваном, не торопливо вышел. Я постаралась выйти вместе с ним.

— Зайка, а что за книгу ты читала? — остановил меня вопросом хозяин комнаты.

— Аэродинамика самолетов, — остановилась, дверь за дворецким с легким шипение закрылась.

— Эта? — показал на какую-то Рад, держа в руках книгу. Подошла поближе.

— Нет, вот эту. — Указала пальчиком очень аккуратно.

— А что тебя там заинтересовало? — совершенно нормально спросил Рад.

— Вот смотри, «Аэродинамика больших скоростей часто именуется газовой динамикой и является, следовательно, наукой, изучающей движение сжимаемых жидкостей — газов. Аэродинамика является теоретической основой авиации, фундаментом основных аэродинамических расчетов современных самолетов и других летательных аппаратов». Понимаешь? Здесь пишут о самолетах! Это такая древность. Так интересно. — Стала зачитывать ему и объяснять свой интерес к этой книге. Рад улыбался, кивал мне и просто спокойно смотрел. Никуда уходить уже не хотелось.

— Что ты стоишь? Иди, сядь на диван, — позвал меня Рад. Я с удовольствием присела, потому что после шампанского голова слегка кружилась и ноги уже устали столько стоять.

На диване опять стала рассказывать, зачитывать, смотря прямо ему в глаза. Мне казалось, что он понимает о чем я говорю. Всю эту древнюю теорию мы давно проходили, буквально за несколько уроков, это же основа пилотирования. А тут такая неожиданность, такой раритет, у меня мурашки бегали по коже от осознания факта, что я держу в руках. Рад, кивая мне головой, спокойно открыл бутылку шампанского, налил в бокал.

— Будешь? — почти не прерывая меня, спросил он.

— Ага, — отмахнулась и стала говорить дальше.

— На брудершафт, — так же, не перебивая, сообщил мне. Кивнула, в запале рассказывая дальше. Рад согнул руку в локте, подождал, пока я прикоснусь к бокалу губами, только после этого выпил сам. Спокойным жестом забрал из моих рук книгу, притянул меня к себе и стал целовать. Поцелуй снова был необычным. Медленный, нежный, увлекательный. Я открывала свои губы ему на встречу, но он не торопился, он наслаждался сам и давал наслаждаться мне касанием только наших губ, только нашим дыханием. Его рука поднялась и стала гладить изгиб шей, проскользнула за воротник, но все было настолько не навязчивым, что не хотелось прерывать его. Было приятно идти вслед за ним, открывать свое тело под его руками. Когда оказалось что моя грудь находиться в его руке, показалось это вполне естественно, что именно там ей место. А еще на моем животе, а еще на моем бедре. Губы не отрывались от моих. Приподняв меня с дивана руками, Рад поставил меня перед собой, смотрел в глаза, руками снимая с меня юбку. Потянул меня к себе и посадил на свои колени, теперь его лицо упиралось в мою грудь, которая виднелась под расстегнутой кофточкой. Легким движением он скинул ее с моих плеч и стал целовать грудь, живот, я выгнулась в его руках, откинувшись назад. Рад встал, подхватив меня за попку, заставив ухватиться за его плечи руками. Из глухой стены выехала огромных размеров кровать. Все это я замечала краем сознания, когда он нес меня на руках до кровати. Уронил меня на нее спиной вниз и оказался сверху, совершенно одетый. Я же осталась лишь в последнем бастионе, белые трусики гордо светились на фоне загорелого тела. Рад оторвался от поцелуев на моем теле, отошел и налил еще по бокалу шампанского, протянул мне.

— За тебя, Зайка.

— За тебя, Рад. Мы выпили шампанское до дна, смотря в глаза друг другу. Рад поставил пустой бокал, медленно расстегнул рубашку и бросил ее на спинку дивана. Потянул ремень, вот тут я глаза зажмурилась, лишь успев увидеть, как он усмехнулся. Перевернулась на бок и уткнулась носиком в ворс покрывала белого цвета. Да, я понимала, что сейчас произойдет. Понимала, что мы с ним знакомы всего несколько часов, но почему-то не хотелось этого прекращать. Было страшно и не понятно, потому что сегодня это со мной произойдет в первый раз. Илька меня давно подкалывала, что ерундой занимаюсь, ожидая не известно кого. Рад скользнул ко мне на покрывало со спины, прижался своим горячим телом ко мне.

— Свет, — сказал он, и стало темно. Но весь свет не выключился, остался полумрак, который рассеивал небольшой светильник у изголовья кровати. Рад целовал мои плечи, обнимая и лаская одновременно мою грудь, живот. Перевернул меня на спину, прижал меня своим телом и поцеловал. Вот теперь он захватил мои губы полностью, теперь мои губы были полностью его, его язык проникал сквозь мои губы, заставляя делать вдох, заставляя открывать рот и дышать, смешивая дыхание с его. Вкус шампанского остался на наших губах, которые жадно теперь впивались друг в друга. Когда сердце стало выпрыгивать из груди, Рад отпустил мои губы и стал поцелуями спускать вниз по шее, дальше завладевая моим телом. Грудь, живот, ничего не осталось не исследованным. Спустившись вниз к моим ногам Рад потянул тоненькую ниточку моих трусиков вниз, снимая мою последнюю одежду, покрывая поцелуями обнажаемые участки кожи. Освободив меня от последнего кусочка кружева, Рад стал поцелуями подниматься выше, касаясь влажным языком между губами. Жаркая волна накатила на меня. Рад поднялся к моим губам и снова долгий и желанный поцелуй, на который я с удовольствием отвечала. Руками гладила его кожу на спине, груди. Ноги сами обняли, лишь только он приблизился ко мне. Было так чудесно, хорошо и приятно быть в его власти, быть во власти его рук, его ласки. Он был нежен, терпелив, но настойчив. Рад знал к чему идет и стремился к этому. Я покорно отдавалась его воле, следуя за ним, понимая, что он лучше меня знает, что нужно делать.

Неожиданно он сделал толчок в меня, и я вскрикнула от боли, от неожиданности. Мне говорили, что в первый раз может быть больно, но не так же! Я возмущенно попыталась выползти из-под него.

— Прости, я не знал, я буду аккуратнее. — Произнес он тихо, глядя мне прямо в глаза. Что аккуратнее? О чем он? Мне этого не надо! Я хочу это прекратить! Я стала сопротивляться, отталкивать его от себя.

— Уйди! — прорычала я, оттаскивая его за плечи от себя, он не поддавался.

— Прости, я не знал, тебе надо было сказать, я был бы осторожнее. — Спокойно проговорил Рад.

— Что осторожнее? Уйди! Я ничего не хочу.

— Прости, я уже не могу тебя отпустить, потерпи немного, я постараюсь быть аккуратнее, — это все, глядя в мои расширенные от ужаса глаза.

— Он стал двигаться во мне, не так резко как в первый раз, но все равно очень болезненно. Я держалась из-за всех сил, чтобы не плакать. Как же так может быть? Почему так больно? Видимо бабушка была права, когда говорила что в первый раз нужно быть с любимым мужчиной, тогда можно перетерпеть эту боль. А этот. Как же он мне стал противен, напоил шампанским, слушал, как я распинаюсь тут сижу, ловил момент урод.

— Рад, прекрати, мне больно. — Почти простонала я, отталкивая этого урода от себя.

— Прости, я быстро, — действительно задвигался еще быстрее, дыхание участилось, взгляд уперся в мою грудь. А мне больно.

— Урод, — не выдержала я, — прекрати. Он толкнул меня еще раз и замер на мне, обмякнув. Как же противно, гадко. Чуть только он шевельнулся, давая возможность мне дышать, я толкнула его в плечи и подскочила на кровати. Его белое покрывало было в моей крови, но это меня мало волновало. Я вскочила, подхватила трусики, одела их на негнущиеся ноги, запрыгнула в юбку, накинула кофту, побежала к дверям. Двери с шипением открылись.

— Ник, вызовет тебе такси, — понеслось мне вслед. Я одевала на ходу кофточку, пыталась попасть пуговицами в петельки, атавизм этот меня добил, когда я встретила Ника в холе, внизу лестницы.

— Леди, мне приказано вызвать вам такси, — и я не выдержала, слезы потекли из глаз. Я понимала, что сама виновата, сама приехала и хотела всего этого. Но я просила его остановиться, просила! А он урод! Он не остановился, хотя знал, что мне больно, он не просто урод, он моральный урод. Ведь знала, что надо улетать от сюда. Подумаешь, целуется он хорошо! Так на поцелуях не остановился. Чтоб его черная дыра засосала! Дворецкий, когда увидел, что я плачу, повернулся ко мне и произнес:

— Я могу вас отвезти куда прикажете.

— Ник, отвезите меня от сюда, быстрее! — захлебываясь слезами, попросила. Не знаю что меня на слезы больше пробило, боль только что перенесенная или хладнокровное к моим мучениям отношение этого … этого … Рада. Ник приглашающим жестом предложил пройти с ним на выход. Я почти побежала за ним. Дворецкий степенно открыл передо мной дверцу батарта, я шмыгнула на кресло-сиденье. Вот чтобы я хоть раз села в батарт! Да никогда! Ник сел в водительское сиденье.

— Куда вас отвезти? — вежливо поинтересовались у плачущей меня.

— В «Звездный паучок», там мой битер стоит, — всхлипнув, попросила. Дворецкий кивнул и набрал скорость. По дороге слезы уже тихо лились по щекам, дворецкий молчал. Может ему пришлось не мало таких плачущих отвозить, привык уже, а может, не знал что сказать. Мой маленький бронированный битер ждал на стоянке «Звездного паучка». Я вылезла из батарта, не прощаясь, надеясь всей душой забыть все это как страшный сон навсегда. Не знаю когда я смогу решиться на повторный опыт сегодняшнего, но точно знаю что только с любимым мужчиной, опять же чтобы он меня тоже любил. Вот так решительно села в свой битер. Все радостное состояние от шампанского пропало, хмель из головы выветрился. Вдыхала запах ароматных пирожков бабушки и никуда не хотелось лететь. Ко мне подлетел андроид ресторана с вопросом: нужна ли мне помощь? Еще какая! Мозги мне вправить нужно.

Ладно, вздохнула. Надо в Академию лететь, завтра утром рано подъем, пробежка, построение. Было и было, наверное, так?

В порту Академии было безлюдно, сессия сдана, многие уже улетели на каникулы.

Многие, как Илька в загуле, я вот тоже могла у бабушки или на квартире родителей остаться. Нам с Илькой еще неделю в Академии быть, должны прийти распределения на летнюю практику. Летняя она номинально, по годичному календарю, потому что живем мы в космосе, нет у нас ни лета, ни зимы, так осталось как-то по старинной традиции. Студенты выпускных курсов получали распределение на практику на все лето, остальные только на месяц и были свободны уезжать, куда им заблагорассудиться. Одним словом, ждали мы свое распределение со дня на день. Илька договорилась со своим папой, что нас на самый престижный корабль Национальных сил, под теплое крылышко командира корабля направят. Так что мы с Илькой ни о чем не волновались, отрывались по полной по пабам, танцполам. Я вот еще к бабушке успела заскочить, калориями разжиться. Взяла авоську с пирожками от бабушки, еще успела усмехнуться аналогии про красную шапочку, и пошла босыми ногами по грязному коридору приемника Академии. Андроиды здесь регулярно моют и чистят, но столько народу проходит, что все равно постоянно грязно. Когда пришла в комнату, или как мы с Илькой романтично ее назвали «каюту», положила пирожки на стол, посмотрела на свои босые ноги и озадачилась, где могла свои туфли посеять? Кажется, забыла их в комнате этого урода, вот досада!

Золушка, блин! Туфлей не особо было жалко, не приятно было, что у него остались. Не хотелось, чтобы вообще ему что-то обо мне напоминало. Хихикнула, ну да, поставит теперь мои туфли на полочку и будет вздыхать. Выкинет в космический мусор и всех делов. Разделась, поплелась в кабинку душа в нашей каюте. Включила воду и засунула голову под напор воды. Синяя краска потекла с волос, вот черные дыры! Совсем забыла, что краска смывается, надо было закрепитель нанести сначала. В общем, смылась моя синяя краска, остался у меня натуральный блондинистый цвет, ненавижу его! Тупые блондинки всю жизнь доставали, жалуясь на свою судьбу, что их никто в серьез не ставит из-за цвета волос. А кто их будет ценить, если у них в башке шмотки, в глазах бабки? Ночь давно, спать пора, вылезла из душа, одела рубашку свою любимую, и нырнула в кровать.