Глава 7
Реабилитация

Венчик, забившись в угол, вполуха слушал разговоры взрослых. Даже не вполуха; услышанное в одно влетало, а из другого улетало, не задерживаясь в голове. Мысли парня были сейчас там, на другом конце зала, где стоял, сложив на груди руки, Игорь. Бывший наставник ждал своего времени, чтобы отправиться на пост и сменить теперешнего дозорного. Для этого имелись наручные часы, единственные на их поселение, которые уходящий на пост дозорный передавал следующему в очереди. Так было и в тот раз, когда Венчик вышел вместе с Игорем на свое первое дежурство. Как оказалось, и последнее.

Вспоминать об этом было тошно и стыдно. И страшно, конечно же. Но страх уже сгладился, стал размытым, не вызывающим спазмов в желудке, как в первые дни. А вот стыд остался, и никуда от него, похоже, не деться – такое не сгладится и не рассосется. Это еще спасибо, что увидели его позор не все; Игорь быстро его тогда провел в умывальню, заслоняя собой от встреченных. Только запах-то всё равно не заслонишь!.. Так что слух о его, Венчика, «подвиге», вскоре стал известен всем, хоть Игорь и пригрозил, что начистит морду любому, кто будет это обсуждать и зубоскалить. Пригрозить-то пригрозил – вступился за него, спасибо ему за это с поклоном в пояс, иначе достали бы точно, хоть в петлю лезь, – только вот и сам старший дозорный перестал обращать внимание на своего бывшего напарника, а точнее, стажера, тоже, похоже на то, бывшего. Уже пять раз после того проклятущего дежурства заступал Игорь на пост и ни разу не взял с собой Венчика.

Ну и ладно, ну и пусть. Не вышел из него дозорный – кто-нибудь другой получится. За свиньями, вон, тоже надо кому-то ухаживать. Друзья теперь глаза в сторону косят, мимо обходят, вот и будет дружить с хрюшками – те пахнут немногим лучше, чем он тогда. Катюха, про которую Игорь говорил, что глазами его облизывает, теперь нос свой курносый морщит; так она, дура, ему никогда и не нравилась. То ли дело, вон, Лолка, которая сейчас что-то всем рассказывает. Правду Игорь говорил, красивая она. Эвон какая ладная, любо-дорого поглядеть! И нос от него не воротит, губы не кривит, разговаривает с ним так, как и раньше, будто ничего не случилось. Может, и правда к ней подкатиться? Подумаешь, разница в возрасте! Взрослые, вон, на эту разницу не больно-то смотрят: и сорокалетние мужики на соплюхах женятся, и пацаны, немногим старше его, тридцатилетних в жены берут. Под землей морщины не сильно видно. Да и какие у той Лолки морщины? Нет, прав Игорь, надо не теряться, а то поздно будет.

«Тьфу, придурок обдристанный! – оборвал свои мечтания Венчик. – О чем ты думаешь?! Какая Лолка? Нормально с тобой разговаривает? Так это оттого, что она хорошая и добрая. А сам ты ей даром не сдался! И пока ты всем не докажешь, что в тот раз случайно так вышло, что ты мужик, а не засранец, с тобой только свиньи и будут знаться».

Но взгляд Венчика всё еще продолжал любоваться стройной черноволосой Лолой Кудряшовой, а затем наконец подключился и слух.

– Правда-правда, – кивала девушка. – Болеет он, я сама слышала.

– От кого ты слышала? – недоверчиво прогнусавил кто-то, вроде как Борька Крайний, у того вечно нос соплями забит. – От Деда Мороза лично?

– А ну, Борька, заткнись! – тут же обломали гнусавого. – Лолка пургу гнать не станет.

– Я, конечно, не от Деда Мороза слышала, – сказала Лола, – но и не от кого-нибудь, а от успенских. Они к Святой близко, до них новости быстро доходят.

– И чем он болеет? – спросил еще кто-то, но уже без иронии, с интересом.

– Говорят, с сердцем что-то. Прихватило резко, теперь с постели подняться не может.

– Инфаркт это, – раздался категоричный женский голос. – Как у Павлика моего…

Женщина всхлипнула, но ее уже никто не слушал, в зале начался галдеж:

– Ежели инфаркт, то всё, копыта отбросит!

– Да у других и по три инфаркта бывало, хоть бы хрен!

– Так то с лекарствами! Где они теперь?

– Врачей-то нет нормальных, костоправы одни остались!

– Помрет Дед, как пить дать помрет…

– Эй! – затряс кто-то Венчика за плечо. – Ты что, оглох?

Парень резко обернулся. Перед ним стоял насупившийся Игорь.

– А? – сглотнул Венчик. – Чего?..

– Чего-чего!.. В дозор пора заступать, вот чего. Ору ему, ору, а он на Лолку уставился! Сам же говорил, старая.

– Не старая… То есть, не на Лолку… – забормотал не верящий в происходящее парень. В голове у него случился полный кавардак. – А в дозор заступать… это ты про меня?..

– Нет, про Деда Мороза, – дернул губой Игорь. – Только он, вишь, слег, не может. Так что, стручок, нам с тобой придется.

Старший дозорный повернулся и, не оглядываясь, направился ко входу в туннель. У Венчика задрожали колени и пересохло во рту. Неужто все происходит на самом деле? Может, он просто заснул и увидел сказочный сон? Или вдруг… вдруг Игорь просто пошутил?.. Да нет, он не такой. Рассердиться и отругать может, это да. Но чтобы вот так, поиздеваться – не похоже это на Игоря. В любом случае нужно бежать за ним, а не стоять столбом! Если засмеется и прогонит, значит всё, с людьми ему, Венчику, не по пути; одна дорога – к свиньям. Или выточить из арматурного прута пику и отправиться к той отворотке, откуда выскочило чудище. Но не стоять там и ждать, а пойти прямо в логово к демонам. И пусть они его сожрут, но хоть одного он все-таки успеет проткнуть, отомстит за свои мучения. Тогда все узнают, какой он трус и дристун. И Катюха еще ох как пожалеет, что нос от него воротила! Сопли из того носа замучается вытирать. А Лола Кудряшова выйдет перед всеми и скажет: «Вот вы, дурни такие, над Венчиком смеялись, а он герой!» И тоже заплачет. Только красиво, без соплей. Хотя, кто же про его подвиги узнает, если его сожрут? Не сами же демоны, обалдевшие от его смелости, придут и расскажут о нем людям. И сдадутся всей гурьбой от страха, что все люди такие храбрые, как тот вкусный мальчишка.

Мысли носились у парня в голове хороводом, пока он догонял Игоря. А догнав, пошел рядом, искоса поглядывая на старшего дозорного: прогонит или нет?

– Глаза не сломай, – не поворачивая головы, сказал Игорь.

– Да я это… просто… – сглотнул Венчик.

– За мной приглядывать не надо. Ты не на меня, ты вперед смотри.

– Ладно, – кивнул и прилежно уставился в сумрак туннеля парень.

До поста шли молча. Лишь когда прежний дозорный, Андрюха Кожухов, передав сменщику автомат, отправился отдыхать, Игорь заговорил о том, что больше всего сейчас беспокоило Венчика.

– Думаешь, небось, почему я насчет тебя передумал?

– Нет, я не ду… – невольно вырвалось у парня, но старший дозорный не дал ему договорить.

– Думаешь-думаешь. Ничего другое теперь и в голову тебе не лезет. А это плохо, думать сейчас о другом нужно. Поэтому я тебе сразу всё скажу и больше к этому возвращаться не стану. Так что слушай внимательно, стручок.

Венчик послушно закивал, а Игорь продолжил:

– Я не передумал. Потому что я от тебя и не отказывался. А с собой не брал, потому что ты был еще не готов. В тебе страх копошился, и стыд тебя ел. Возьми я тебя после того случая сразу – страх бы в тебе засел намертво. Ты бы уже не только демонов боялся, а и самого этого страха. От чего еще сильнее сгорал бы от стыда. Кончился бы тогда в тебе дозорный навсегда. А сейчас в тебе уже больше злости, чем страха. И за то, что стыдно тебе, ты тоже на себя злишься. А злость – штука хорошая, если ею с умом распорядиться и куда нужно направить. Правда, я бы еще немного подождал, чтобы ты окончательно дозрел, но Семен велел поторопиться.

– Семен?.. – разинул рот Венчик. – Он разве не думал, что я… ну, это…

– Что ты трус? Конечно не думал. Семен человек умный, иначе бы он нами не командовал. Уж он-то хорошо понимает, что такое страх, и что те, кто ничего не боятся, – дураки, от которых в бою толку мало. И поговорку знает, что за одного битого двух небитых дают. А я бы так и трех, пожалуй, не взял. Только не гордись, не гордись! Говорю ж: я бы тебя еще пару-тройку деньков помариновал. Но слышал, наверное, что успенские шпиона взяли?

– Что-то слышал, но плохо понял, – потупился Венчик. – Со мной ведь сейчас не особо разговаривают.

– Тогда я тебе скажу: патрульные Святой взяли шпиона. Тот сознался, что был направлен к нам «архангельским демоном». Так что это не байки, теперь уже точно известно. Да и мы с тобой, как бы, тоже кое в чем лично убедились. Но наш вариант еще можно было бы списать на случайность, на монстра-одиночку, а теперь получается, что нет – имеются еще подземелья, где живут…

– Демоны… – шевельнул пересохшим вмиг языком Венчик.

– Ну, демоны не демоны, а кто-то там точно обитает. И не просто сидят, затаившись, а и про нас вынюхивают. Теперь же, когда их «нюхача» взяли, эти ребята могут и другое что-нибудь скумекать. Нового шпика, если не совсем идиоты, уже вряд ли пошлют, а вот шастать вокруг нас начнут запросто. А коли их много, то и разведку боем могут устроить. Короче говоря, нужно быть готовыми ко всему. Потому Семен и приказал усилить дозоры. Андрюха, которого мы сменили, в следующий раз тоже не один пойдет.

– А с кем? – искренне поразился юноша. – У нас парней-то свободных нет больше, малышня одна.

– Ну, глаза и руки не только у парней имеются, – загадочно улыбнулся Игорь. – Катюха и Лолка тоже теперь в дозоре. Катюха пока, правда, в резерве, ее на пост не скоро возьмут, а вот Лолка завтра уже на пару с Кожуховым выходит. Везет же некоторым!

– Давай я с Кожуховым буду ходить, – пробурчал Венчик.

– Не дуйся, стручок, – засмеялся Игорь. – Для дела-то мне с тобой даже лучше, чем с Лолкой. На тебя-то я, небось, заглядываться не стану и демонов не провороню.

– Вот и давай тогда службу нести, а не о девках трепаться, – сердито вдруг выпалил парень.

– Ого, как мы заговорили! – округлил глаза старший дозорный. – Так, глядишь, скоро ты моим командиром станешь. – Впрочем, он тут же стал серьезным и отчеканил: – Остаешься тут, смотришь вперед и внимательно слушаешь. Я пройду шагов на сто дальше. Если я крикну или услышишь стрельбу – живо летишь назад и ведешь подмогу. Всё понял?

– А если тебя… Ну, если крикнуть не успеешь?

– Если да кабы́, то во рту б росли грибы, – насупил брови Игорь. – Тогда по обстановке будешь действовать, не маленький.

Обхватив правой ладонью рукоять «калаша» и придерживая его левой за цевье, старший дозорный неслышно двинулся в тусклый полумрак туннеля.

Венчику сразу стало неуютно. Не то чтобы по-настоящему страшно, а вот именно что неуютно. Вроде бы даже холоднее сделалось, хотя такого в принципе быть не могло – температура в подземельях, так далеко от выходов, резкими скачками не менялась.

Самое главное, что он не боялся. Так, во всяком случае, пытался убедить себя парень, и это у него худо-бедно получалось. Он даже стал мурлыкать какую-то песенку, но тут же себя прервал – Игорь приказал смотреть и слушать, а не песни распевать.

Только Венчик вспомнил об этом, как тут же что-то и услышал. Крик не крик, стон не стон… Звук донесся оттуда, куда ушел напарник. Но прозвучал он настолько коротко, что парень стал сомневаться: не послышалось ли ему? Вроде бы нет… Но являлся ли этот звук сигналом? Может, Игорь просто споткнулся или вообще кашлянул. Побежишь сейчас звать подмогу – и снова станешь посмешищем. А если с наставником на самом деле беда? Если монстр ему горло перегрыз, и он лежит, кровью истекает, а крикнуть не может. Может, он вообще сознание потерял, тогда и выстрела ждать без толку.

Вот теперь Венчику стало страшно. Не за себя, за Игоря. Если тот погибнет, он ведь себе этого никогда не простит! Нет, нужно все-таки бежать за помощью. Пусть лучше потом осмеют, чем казнить себя после всю жизнь.

Венчик повернулся уже, чтобы бежать назад, к людям, как подумал вдруг: а что ему мешает пойти сначала вперед и убедиться, что старший дозорный в беде? Вот тогда и за подмогой в самый раз мчаться. А если с Игорем всё в порядке… Ну, обматерит непослушного стажера, от него не убудет. Тем более, можно наставнику и не показываться: как увидит, что тот в порядке, – сразу вернется на пост.

От принятого решения на душе сразу сделалось легче, хотя тревога за Игоря не пропала. Венчик развернулся и быстрым шагом, стараясь не шуметь, отправился вперед по туннелю. Он успел пройти совсем недалеко, как услышал новые звуки. И, несмотря на прохладный воздух туннеля, от них лоб парнишки покрылся испариной. Впереди кто-то рычал. А еще слышалось сиплое дыхание, клацанье зубов и удары. Игорь определенно бился с монстром – тем самым, с которым они встретились в прошлый раз, или с каким-то другим, но то, что друг оказался в беде, больше не вызывало сомнений. Странно только, что он не кричал. Но хорошо уже то, что живой.

И вот теперь, когда опасность из вероятной превратилась в самую что ни на есть настоящую, страх у Венчика отчего-то пропал. Позже он пытался осмыслить эту странность и пришел к выводу, что это всё из-за Игоря. Вот если бы «демоны» напали на него, Венчика, он бы если и не наложил снова в штаны, то уж страху бы натерпелся – мама не горюй! А когда смерть угрожала напарнику, ему страшнее было потерять друга, чем встретиться снова с зубастыми исчадиями ада. Так оно, вероятно, и было, но думать сейчас об этом Венчику было некогда. Он рванул что есть мочи вперед. И лишь тогда услышал глухой и прерывистый голос Игоря:

– Стажер! Веди… людей!..

Вот сейчас-то уж точно надо было поворачивать и мчаться за подмогой. Это было самым логичным и правильным. Во-первых, четкий приказ старшего дозорного. Во-вторых, безоружный и, чего уж там, неопытный и слабый – одно слово стручок, – много ли он там навоюет?.. И тем не менее, вопреки всякой логике, Венчик даже не подумал возвращаться.

– Игорь, держись! Я иду! – завопил он и, миновав изгиб туннеля, вылетел как раз к месту схватки.

Увиденное заставило его оторопеть. Но всё же на сей раз он хотя бы предполагал, что, а точнее кого, может увидеть. Предположение оправдалось, волк-мутант с человеческой головой здесь был. Но не один. Наставник Венчика, старший дозорный Игорь, отбивался сразу от трех подобных тварей. Правда, двое из них имели обычные волчьи головы. Хотя, обычного, если сравнивать с нормальными серыми хищниками, что жили в этих краях до Катастрофы, у этих монстров почти ничего и не осталось, не считая разве зубов. Однако Венчику по известным причинам сравнивать этих волков с их прототипами не представлялось возможным. Впрочем, это сейчас и не пришло бы ему в голову. В ней лихорадочно билась единственная мысль: «Как помочь Игорю?!»

Когда оторопь от представшей перед ним картины смягчилась настолько, что Венчик смог делать из увиденного выводы, он понял, почему напарник не стрелял. Оба его запястья были прокушены, отчего руки казались одетыми в блестящие алые перчатки. Укусы имелись не только на запястьях – волчьи зубы оставили отчетливые кровавые следы и выше, на обоих предплечьях. Теперь руки старшего дозорного болтались, словно плети, и отбиваться от монстров ему приходилось только ногами – тоже, кстати, изрядно покусанными. И куртка, и брюки Игоря превратились в окровавленные лохмотья.

Тем не менее, наставник был жив, и на сердце у Венчика немного отлегло. Если бы не острота ситуации, жуть увиденного, страх за друга и общий ужас, заставивший шевелиться волосы на затылке, парня могло бы несколько озадачить то обстоятельство, что волки нападали на Игоря довольно вяло. Скорее, они даже не нападали, а защищались и ответно реагировали на его отчаянные пинки.

Однако сделать сей вывод Венчик не успел еще и потому, что зубастые облезлые мутанты увидели наконец и его. Старый знакомый с человеческой головой свирепо ощерился – вероятно, это означало на его уродливом, заросшей темной щетиной лице улыбку – и медленно направился в сторону парня.

– Здравс-с-ствуй, друж-ж-жок! – просипел он, не сводя жуткого взгляда с Венчика. – Я так ж-ж-ждал наш-ш-шей встречи… Ты, наверное, вкус-с-сный…

Паренек невольно попятился. «Эх, сейчас бы автомат!» – мелькнула здравая, хоть и бесполезная мысль. Впрочем, почему бесполезная? Бросив взгляд на Игоря, Венчик убедился, что автомата на том не было, – вероятно, наставник снял его, собираясь стрелять, но сразу и выронил, не успев нажать на спусковой крючок, когда в его руки вцепились волки.

– Игорь, где… – успел выкрикнуть юноша, но тут же споткнулся обо что-то, едва устояв на скользком от крови полу туннеля.

Взгляд метнулся под ноги. Там лежал перепачканный алым «калаш». Венчик нагнулся и схватил оружие.

– Беги! – повернув к нему голову, хрипло выкрикнул Игорь. – Я приказываю!..

– Вот уж нет… – пробормотал Венчик, судорожно вспоминая приемы стрельбы.

Как там?.. «Удерживая автомат левой рукой за цевье, поставить переводчик на автоматический огонь, если автомат находится на предохранителе…» Так, уже не находится, Игорь успел снять. Что дальше?.. «Правой рукой за рукоятку отвести затворную раму назад до отказа и отпустить ее». Это он уже делал раньше, когда Игорь его учил… Ага, и сейчас получилось!.. Затем надо бы установить прицел на прицельной планке, но куда там целиться, если волк – вот он, в трех шагах! Теперь нужно жать на спусковой крючок, да чтобы отдачей не вырвало, крепче держать скользкий от крови «калаш» в руках.

Грохот выстрелов прозвучал неожиданно для самого Венчика. Уши сразу заложило. Резко запахло горелым порохом. Автомат он и впрямь удержал с трудом, тот забился в руках словно живой. Палец соскочил со спускового крючка, и, скорее всего, к счастью; перед тем как выпустить первую очередь, юноша даже не посмотрел, куда стреляет. Продолжай он не глядя палить и дальше, вполне возможно положил бы вместе с монстрами и напарника. Венчика прошиб холодный пот, едва он подумал об этом.

К его несказанной радости дозорный был жив. А вот мутант с человеческой головой лежал без движения в луже крови – непонятно, своей или Игоря. Скорее всего, уже в общей.

Два других волка тут же оставили свою жертву и большими скачками помчались вглубь туннеля.

– Не уйдете, гады! – завопил Венчик, бросаясь за ними.

Он прямо на бегу выставил вперед ствол «калаша» и вновь надавил на спусковой крючок. Тускло освещенный туннель озарился отблеском выстрелов. Перед тем как автомат внезапно затих, парень успел заметить, как полетел, кувыркаясь, один из волков. Венчик снова нажал на крючок – тишина. Еще и еще раз – бесполезно…

– Патроны кончились, – услышал он сзади.

Юноша резко повернулся. Игорь стоял, покачиваясь словно пьяный. Затем прислонился к стене туннеля и медленно сполз по ней на землю.

В зале было много народу, пришли все. Венчик впервые стоял перед такой массой людей. И не просто стоял; он собирался говорить. Игорь пытался его разубедить, сказав, что все и так уже всё поняли, но на сей раз стажер своего наставника не послушался. Тот, впрочем, особо и не настаивал. И даже сидел сейчас, перебинтованный и бледный как смерть, на скамье среди всех остальных.

Венчик обвел собравшихся взглядом, остановил его на Лоле Кудряшовой и сказал:

– Мы их достали.

Зал загудел. Послышались выкрики: «Да знаем уже!», «Говори громче!», «Какие они?».

Венчик откашлялся и заговорил уверенно, во весь голос:

– Вы знаете, но вы не были там. Вы их не видели. Вам не грызли руки и ноги их зубы!..

– Перестань, – поморщился Игорь.

– Нет, не перестану, – замотал головой юноша. – Я хочу, чтобы узнали и увидели все! Чтобы поняли: это не байки. Чтобы были готовы… – Он обернулся на стоявшего чуть поодаль дозорного Кожухова: – Андрей, принеси.

Мужчина быстро дошел до входа в туннель, наклонился и, развернувшись, пошел назад, волоча за собой что-то по полу. Люди стали вытягивать головы. Те, кто находился в первых рядах, одновременно дернулись и охнули. Остальные нетерпеливо зашумели.

– Сейчас-сейчас, – сказал Венчик, когда Андрей Кожухов подошел к нему.

– Давай, я за передние, ты за задние, – сказал мужчина.

Юноша кивнул и наклонился к тому, что приволок дозорный.

– На раз-два, – предложил он, и в ответ на кивок Кожухова произнес: – Раз… два!..

Венчик с Андреем выпрямились с вытянутыми вперед и вверх руками.

Единое «ох!» прозвучало так, словно в одно мгновение сдулся огромный воздушный шар. Потом в зале повисла цепенящая тишина. Потом кто-то заплакал. Кого-то – и отнюдь не одного – вырвало. Кто-то, тоже не один, расталкивая соседей, ринулся к выходу. И во всех без исключения глазах застыл дикий, первобытный ужас.

– Не грех было и обосраться, правда? – опуская убитого мутанта, спросил Венчик.