6
— До выхода из гипера осталось две минут шестнадцать секунд, — известил Алекс, когда я пошел в рубку и направился к пилотскому креслу.
С того момента как я покинул республику Крин прошло двадцать семь дней, из них я девятнадцать дней провел в гипере, совершив три прыжка. Теперь при выходе из гипера, я не разгонялся снова, наоборот сбрасывал скорость и просвечивал системы насквозь в поисках чего-то интересного. Я специально выбирал такие системы, где раньше был большой транспортный поток, где часто совершали транзитные прыжки. Там было можно обнаружить такие станции вроде «Пумы». Два раза я промахнулся, только раз нашел обломки какого-то корабля, а вот в третий наткнулся на обломки станции и остовы погибших кораблей. Похоже, тут произошла такая же трагедия, как и на «Пуме». Осмотр обломков станции и остовов кораблей ничего мне не дал. Кто-то уже покопался в них и забрал самое ценное. Причем работали очень серьезно, даже трупов не было. Я обнаружил остатки расстрелянных контейнеров, видимо тела складировали туда и кремировали с помощью пушек. Ничего удивительного, не только я так делали, как видно многие.
Это и обидно было. Это я про то, что тела уничтожили. Вот на «Пуме» я кремировал порядка семидесяти шести тысяч тел. Причем кремировал не просто так, понимаю что это не хорошо, но общая ситуация выживания требовала от меня принятия такого решения. Я извлекал из тел погибших нейросети и импланты. Понятно, что они вторичные, но зато хранить их можно очень долго, столетия, и работать будут после установки точно также.
К сожалению, из-за политики корпорации «Нейросеть» несколько десятков лет назад в продажу поступили первые бионейросети и биоимпланты, вытеснив обычные импланты. Проблема в том, что бионейросети ставили один раз и навсегда, то есть с тех семидесяти шести тысяч тел погибших на «Пуме» я получил всего двадцать три тысячи восемьсот одну вторичную нейросеть и сорок три тысячи двести двенадцать вторичных имплантов. Все это впоследствии было стандартно упаковано у меня в медицинской лаборатории, прошло проверку, поврежденных выкинули всего десяток штук и перемещены на медсклад. Вот я и надеялся за время пути пополнить эти запасы, лишними не будут, когда буду создавать свой мир. Корпорация то сгинула вместе со своими фабриками и производствами на центральной столичной планете Содружества, где находился Совет Содружества. Вместе с планетой сгинули, уничтожили ее жуки. Вот и приходилось думать о будущем.
Так что и тут мне не удалось ничем поживиться интересным, и я отправился дальше, продолжая учить боевые базы до пятого ранга. Их немного сталось, закончу став профессионалом без боевого опыта, после чего буду поднимать до шестого ранга. Оказывается, эти боевые базы дают столько интересных знаний, что я без сомнений решил поднимать их выше. Тем более тренировочных комплексов для усвоения этих знаний у меня хватало, и я ими активно пользовался.
Так вот на двадцать седьмой день пути, я готовился выйти из гипера. Только в этот раз мой выход должен был пройти не в пустых системах, а в соседней с той, где находилась атмосферная планета одного из погибших государств. По подсчетам перед гибелью Содружества, на ней проживало около двухсот миллионов человек. Что сейчас с ней я не знаю, сведений никаких нет, хотя я изрядно пообщался с беженцами, но отсюда даже транзитников не было. Эта планета мне была очень интересна. Причина была серьезной. Именно тут производили мобильные заводы по производству топлива, включая малые, которые мне были так нужны.
Как только экраны мигнули и на них появились многочисленные звезды, я штатно вывел корабль из гипера и направил его к ближайшей звезде, активно сканируя систему.
Кроме боевых радаров и разных сканеров у меня на «Огоньке» еще стоял специальный сканер с разведывательного тяжелого крейсера последнего поколения для обнаружения активных и пассивных сканеров. Даже если они скрыты, то, по идее, он их должен был обнаружить, чем сейчас и занимался. В этой системе было чисто, хотя сканер и обнаружил шесть подозрительных мест и отметил их. Алекс ответил, что засек мертвые корабли с их неработающими радарами и сканерами. Он «видел» их с помощью обычного сканера.
В это время на наших глазах вдруг за десять минут из гипера вышло тринадцать кораблей, преимущественно малые боевые, фрегаты корветы, эсминцы и только один малый крейсер. Что примечательно, все корабли новейшие, последних поколений, но с отключенными идентификаторами. Не останавливаясь, они набирали скорость и уходили в прыжок. Причем их путь лежал как раз в ту систему, которую я и собирался навестить.
— Оха, как интересно. Похоже, меня там может ждать горячий прием, — пробормотал я.
То, что эта мелочь меня не видела, я был уверен на сто процентов, совершали транзитные прыжки они на краю системы почти на пределе дальности моих сканеров. Я-то их видел, это и было преимущество у тяжелых кораблей, более мощные сканеры и радары, им меня в жизнь не увидеть. Разве что они бы имели при себе малый радиолокационный корабль, но что-то я его там не заметил.
— Алекс, выведи картинку крейсера неизвестных на общий визор… Хм, мародеры, — уверенно констатировал я разглядывая крейсер, украшенный разными художествами безумного гения. Помимо того что борта крейсера были испоганены какими-то мазками краски, что явно показывало его принадлежность к банде, так еще к стволам пушек и другим частям внешней обшивки крейсера были привязаны человеческие тела. Эта банда мне сразу разонравилась. Не стоит издеваться над погибшими, если конечно это мертвых привязывали, а не живых. Похоже, от подобных нелюдей можно было ожидать чего угодно.
— Похоже, корабли украдены с баз флотского резерва местного или соседнего государства, — подтвердил мои мысли Алекс.
— Думаю, лезть в соседнюю систему не стоит. Кто его знает, что они еще там набрали, может у них и дредноуты есть? — предположил я, и, вздохнув, сказал. — Ладно, уходим, считаю соседнюю планетарную систему бесперспективной.
В течение четырех часов сверхтяжелая «Матрона» разгонялась перед прыжком в гипер, пока звезды не рванули нам на встречу. Как рванули так и вынырнули. Почти сразу, и трех минут не прошло, как «Матрона» была принудительно выведена из гипера. В момент прыжка нос «Огонька» смотрел как раз в сторону соседней системы, мой путь в гипер проходил так же и через нее, но как выяснилось, система была перекрыта глушилками.
Я как раз выходил из рубки, бронестворка только-только начала закрываться, как я после сигнала рыбкой нырнул обратно и мгновенно занял только что покинутое кресло глядя на пилотские мониторы.
В системе шел бой, около сотни кораблей с одной стороны и чуть меньше с другой. Планета была фактически окружена разными модулями и минными полями, поэтому нападающие шли в лоб на гражданский терминал, превращенный обороняющимися в укрепленную крепость. Похоже, бой длился уже давно, было видно, что сейчас шла вялотекущая перестрелка с дальних позиций. Сама система была буквально замусорена всякими обломками и другим техногенным мусором. Проанализировать ситуацию и определить где тут «плохие» а где «хорошие» я не успел, на общей волне вдруг рявкнули:
— Это наш трофей!
— Система наша, значит и он наш! Борей, ты вообще обнаглел, пытаешься отбить планету, которую мы первые захватили, так еще претендуешь на наши транзитные борта. Если не прекратишь, то мы все-таки запустим мортиры.
— Вам их еще ремонтировать неделю, попытайся, — в голосе первого неизвестного явно слышалась усмешка.
Этот краткий диалог все расставил на свои места. Вот она явная демонстрация моих выводов о будущем бывших территорий Содружества. Планету с ее инфраструктурой и вполне возможно немногими уцелевшими жителями захватили пираты или контрабандисты. Сейчас между ними особой разницы нет. Закон Силы во всей красе. А другие, те, что промедлили и не успели, пытаются отбить ее и захватить под свое управление. Вполне возможно, что подобное происходит не только на этой планете, но и возможно на многих других. Я не говорю что на всех, но на большинстве вполне возможно. С учетом того что пираты активно тратят в боях захваченные ими ресурсы и ценных спецов, надолго им этого не хватит. Вон, недалеко от крепости обороняющихся плавают обломки более чем двадцати кораблей.
Естественно, как только я оказался в пилотском кресле, то активировал щит на полную мощность, реакторы взвыли от нагрузки, пришлось запускать дополнительные, и на разгонных уходить в другую систему. От части флота нападающих отделились шесть кораблей. Вполне современный линкор с плохо замазанными эмблемами патрульных сил, четыре крейсера и одно среднее десантное судно, а через минные поля прошла группа обороняющихся. Сейчас рвя разгонные движки в попытках догнать меня, обе группы пытались успеть первыми.
Догнать они меня догонят, неповоротливая «Матрона» слишком медлительна, хотя запас скорости при принудительном выходе еще сохранялся и я в данный момент ее наращивал. Но крейсера для того и были спроектированы, они загонщики, соответственно быстрее.
Особо я не боялся, щиты у меня мощные, хрен продавишь и собьешь, вооружение отличное, только нетерпеливо поглядывал на экран, где кроме прочей информации отображалась медленно увеличивающаяся скорость и готовил вооружение к бою. Из всех кораблей мне был опасен только один, патрульный линкор, да и то особо сильно. Эти корабли были спроектированы именно для патрульных сил, то есть максимум средней артиллерии и толщины брони, небольшое количество крупной и всего одна туннельная пушка, но зато четырехсотмиллиметровая. Вот она мне была опасна, десятка два выстрелов в одном место и он сможет продавить мне щит с одной стороны… если я буду сидеть сложа руки и одновременно не ремонтировать сгоревшие эммитеры. В ином случае даже он мне ничего не сделает. Я хорошо постарался для защиты своей собственности.
Как только обе группы вошли в зону устойчивого поражения моих туннельных скорострелок, почти сразу двенадцать башен этих орудий задрожали, когда стволы их пушек выпустили первые очереди разогнанных до сверхскорости специальных болванок.
Четыре орудия у меня били по линкору, продавливая щиты. Было видно, как пузырь щита прогибается, под ударами болванок сияя разноцветными всполохами. Только после четвертой очереди щит на носу исчез и следующие болванки, вспарывая крепкую броню, вызвали разгерметизацию отсеков и разворот корабля. Капитан решил, что пора уносить ноги, пока его корабль относительно цел. Он был в том прав, ведь я стрелял не только по нему, но и по другим кораблям не только этой группы, но и обороняющимся. Результаты обстрела обеих групп, четыре корабля полностью уничтожены, я включил туда и десантное судно, шесть перешли в неуправляемый дрейф, пестря многочисленными пробоинами и выпуская облака замерзающего воздуха.
Я уже удалялся, когда обе группы сцепились в схватке. Про меня они успели забыть.
Я не говорю, что бой был только в одни ворота, используя щит, пришлось постараться, отражая ракетные залпы, я даже противоракеты не стал выпускать, экономя, щит вполне удержал их, к тому же большую часть до подхода к щиту посбивала защита из турелей ПКО. Даже удалось выдержать два выстрела из туннельной пушки линкора, пока он не вышел из боя. Результат их потерь я уже озвучил, но и у меня они были. Шесть эммитеров сгорело с левого борта у кормы, и, надо же было такому случиться, что одна средняя ракета как-то смогла пройти в этот момент в пробоину щита и ее не поразили турели ПКО. В результате она разорвалась в среднем транспортном контейнере на внешней подвеске, уничтожив все, что было внутри, помяла броню и стыковочный узел, а также две турели ПКО, что находились рядом, требовали ремонта. В контейнере находились запчасти к платформам. С учетом того что я их мог наделать на своем комбинате любое количество, не такая страшная потеря, был бы материал для производства.
Следующие сутки я уходил на разгонных, тратя драгоценное топливо, у меня его осталось семьдесят шесть процентов, не покидая рубки и занимаясь одновременно ремонтом повреждений. Обычно на таких кораблях два-три пилота и они работают посменно, но у меня замены не было, вот и приходилось все это время проводить в рубке. Хорошо, что кресло могло изменять форму и я спокойно выспался, пока Алекс отслеживал состояние судна, скорость и проверял дорогу по пути нашего движения.
С ремонтом я закончил быстро. Еще тогда, неподалеку от планеты, с любопытством глядя на развивающиеся бои у планеты, мое появление вызвало толчок к этому, я сбросил обломки контейнера и, сняв часть обшивки, на комбинате произвел ремонт, выправив сектора брони, и вернул на место. Не забыв также заменить поврежденные турели и сгоревшие эммитеры. Все это я сделал за два часа. Да, быть инженером с меткой и инженером без нее, это две большие разницы. В ином случае я бы часов восемь возился, пока бы не привел судно в порядок.
Как бы то ни было, больше меня никто не преследовал и я, идя полным ходом мимо многочисленных расстрелянных бортов, сколько же тут транзитников погибло и сколько попало в плен, уходил из зоны действия глушилок, пока Алекс, через сутки пути не сообщил, что губительное для гипердвижков воздействие этого излучения им не фиксируется. Поэтому, как только Алекс сообщил эту новость, я сразу ушел в гипер по тем координатам, что ввел в пилотский пульт, и как только звезды на экранах прыгнули нам навстречу, сразу направился к себе. Какое плаванье и отдых? Спасть, только спать.
Утром следующего дня, я выяснил у Алекса, все ли в порядке на корабле, после чего проведя по четыре часа в двух тренажерных комплексах, плотно поужинал, поплавал в бассейне спортзала там вышка хорошая, и направился в госпиталь. Нужно дальше поднимать боевые базы.
Многие спросят, почему я с таким фанатичным упорством учусь, да еще поднимаю базы на сверхвысокий уровень, до шестого ранга, когда пятого более чем хватит. Я могу ответить на этот вопрос. Он был очень прост. Я был источником для разнообразных баз знаний.
Сейчас поясню что это такое. Кто-нибудь знает, откуда берутся базы знаний? Правильно, их берут из памяти тех людей, знания, по специальностям которых подняты очень высоко и после некоторых манипуляций из сырых воспоминаний делают базы знаний и закачивают их на кристаллы без возможности копирования. Во всем этом была только одна проблема, не все спецы могли поделиться знаниями, таких людей было не так много и многие из них были на контроле у корпорации «Нейросети», за приличную оплату делясь своими знаниями. Именно так и получала корпорация эти базы.
Думаю становиться понятным, что я был одним из тех немногих, кто может свободно делиться своими умениями, из которых потом можно создавать базы знаний. Более того, я уже пробовал на оборудовании «Нейросети» создать несколько баз знаний. Я тогда снял у себя слепок памяти и после трех часов работы залил на пустые кристаллы базы для пилотирования малого корабля. Мне даже управление оборудования взламывать не пришлось, хотя им мог пользоваться только сотрудник корпорации. Да я просто поставил себе на сеть соответствующую метку сотрудника «Нейросети» и свободно пользовался всем оборудованием. Это сделать было не трудно, я нашел в кабинете у начальника филиала на «Пуме» личный пропуск директора. Тот оказывается его потерял, и заказал новый, но этот еще был действующий. Вот я и вставил удостоверение в приемник диагностической капсулы и от имени директора поставил себе на сеть соответствующую метку, причем не простую, а старшего врача медсекции, что открывало для меня широкие перспективы и навсегда сняло проблемы с использованием этой аппаратуры и оборудования.
Вот так вот. Именно поэтому я и поднимал базы до профессионального уровня. Закончу с боевыми начну поднимать базы пилота малого и среднего корабля, а то они у меня подняты в основном во втором ранге, редко в третьем, и уж совсем редко в четвертом. Тоже подниму их до шестого. Но позже, не сейчас, пока не к спеху. Мне нужно научиться профессионально защищать свое имущество с полной самоотдачей.
Вот этим я и занимался следующие четыре с половиной дня, пока Алекс не поднял меня за три часа до выхода из гипера. Покинув капсулу, я трусцой голышом добежал до спортзала, все равно там нужно раздеваться, да и кого мне стесняться? В зале я на два часа забрался в один из комплексов, осваивая только что выученные знания. Я всегда так делал.
После комплекса, поплавав десять минут в бассейне зала, тут же поужинал, время по корабельному времени было вечернее, и одевшись, направился в рубку. До выхода осталось чуть более пятнадцати минут.
Думаю, стоит пояснить, куда я вообще лечу и какие у меня планы на ближайшее время. Одни я озвучил, поиск малого мобильного завода по производству топлива, а так же малоприятная добыча вторичных нейросетей и имплантов. Но в действительности все это я планировал делать по пути, так как направлялся в ту точку вселенной, которую решил сделать своим домом. Да, после долгих размышлений и колебаний, я принял решение лететь к планете Бория бывшей империи Зулус. Кто-то спросит, почему именно такое решение. Я отвечу. Планета имела полное совпадение по климату с Землей, то есть мне там будет комфортно, а так же она была удалена от транспортных магистралей. Жуки наверняка не оставили ее без внимания и навестили, хотя планета и находилась глубоко в Диком космосе и не имела близких путей с миграцией жуков.
Борию открыли шестьсот лет назад и, посчитав ее перспективной, начали завозить колонистов, хотя планета находилась очень далеко от метрополии и транспортные сообщения были затруднительны. Однако все же ее колонизировали, и перед войной там проживало более двадцати миллионов человек, имелась вся сельскохозяйственная инфраструктура и даже некоторые производственные мощности. То, что на ней есть около двадцати фабрик, пяти заводов, последние орбитальные, в Содружестве было запрещено иметь вредные производства на поверхности планеты, а также имелся орбитальный терминал, я знал из памятки по этой планете, что нашел в архиве сети республике Крин. В общем, неплохая и оснащенная планета. Может быть, там даже выжившие есть.
Но это мои планы где искать свой будущий дом, сейчас же «Матрона» должна была выйти в одной системе, где я точно знал, находиться большая грузопассажирская станция вроде «Пумы». В базе знаний «Навигация» ее координаты были, как и название. «Решек».
Как только на экранах появились звезды, я активировал щит и вооружение, готовясь к схватке. Но как показали сканеры и боевые радары, система была пуста. Не совсем конечно, были там обломки кораблей Содружества и даже жуков, но не такое большое количество, что мне приходилось встречать ранее. Вот что меня действительно удивило, так это целая на вид станция «Решек». Кроме огромной пробоины в районе диспетчерского модуля, особых видимых повреждений она не имела.
Продолжая целенаправленно просвечивать систему, похоже, как жуки, так и люди ее давно покинули, я направился к мертвой станции. За два часа я сблизился с ней и стабилизировал шахтера в тысяче километров от «Решека». Переведя управление в режим ожидания, сейчас только Алекс с Михаилом были активны, продолжая просвечивать систему и держа пушки наготове, я вышел из рубки и, забравшись на пассажирскую платформу, поехал к шлюзу, где был пристыкован «Феникс». Сейчас именно этот корабль был нужен для исследования станции.
Пройдя на борт, я убедился, что следом прошли три технических, инженерный и три боевых комплекса, всего сто семьдесят один дроид общим числом, и отстыковавшись направился к станции.
Конечно, можно было управлять дроидами и из рубки «Огонька», но я решил сам проверить станцию. Какое-то у меня было неосознанное чувство. Но что это за то ли чувство, то ли предчувствие, я еще не мог разобраться.
Подлетев к станции, к одной из ее множества летных палуб, я подивился разнообразию малых судов на этой палубе и завис рядом, выпуская дроидов. Боевые заняли оборону рядом с «Фениксом», а технические и инженерные комплексы направились внутрь станции. Как я понял, именно тут были торговые и складские ряды.
— Ну что ж, — почесал я ладонью о ладонь. — Посмотрим, что тут есть интересного для меня.