Пролог
Тот день

Крошечное серое пятнышко, не крупнее веснушки, сидело на внутренней стороне пухлой ручки младенца. Малышка с хныканьем размахивала желтой резиновой уточкой, и пятнышко то появлялось, то исчезало.

Мать держала ее над старой керамической ванной. Маленькие ножки, задев поверхность воды, взбрыкнули сильнее.

– Ты можешь жаловаться сколько угодно, Долория, но тебе все равно придется купаться. Тебе самой от этого будет лучше.

Женщина опустила дочку в теплую воду. Малышка снова задрыгала ногами, расплескивая воду так, что брызги полетели на голубые обои над кафельной плиткой. Но вода удивила девочку, и она затихла.

– Вот так-то… В воде тебе грустить не придется. В ней грусти нет. – Женщина поцеловала Долорию в щечку. – Я люблю тебя, mi corazо́n. Я люблю тебя и твоих братьев, и сегодня, и завтра, и каждый день, пока мы все не попадем на небо.

Малышка перестала хныкать. Она не плакала, когда мать купала ее, напевая, пока девочка не стала розовенькой и чистой. Она не плакала, пока ее целовали и закутывали в одеяла. Она не плакала, когда ее укладывали в колыбель.

Мать улыбалась, отводя влажную прядку волос с теплого лобика дочери:

– Спи сладко, Долория. Que sueсes con los angelitos.

Женщина протянула руку к выключателю, но не успела она коснуться его, как комната погрузилась во тьму. В другом конце коридора умолкло радио, прямо на середине фразы, словно по какому-то сигналу. В кухне вдруг потемнел экран телевизора, и в центре экрана сначала оставалась еще крошечная светлая точка, но потом и она угасла.

Женщина крикнула, обращаясь к кому-то наверху:

– Опять электричество отключилось, querido! Проверь предохранители! – Она снова повернулась к колыбели, старательно подтыкая края одеяла вокруг Долории. – Не беспокойся. Нет ничего такого, чего не смог бы починить твой papi.

Малышка засунула в рот кулачок с тоненькими, как дождевые червяки, пальчиками, когда задрожали стены и хлопья штукатурки закружились в воздухе, как конфетти, как новогодние ракеты.

Она моргнула, когда вдребезги разлетелись окна, а потолочный вентилятор сорвался с места и ударился о ковер, когда послышались крики…

Она зевнула, когда ее отец скатился вниз по лестнице, словно старая тряпичная кукла, чтобы уже не подняться.

Она закрыла глаза, когда на крышу дома дождем посыпались птицы.

И заснула в тот момент, когда перестало биться сердце ее матери.