Селена Сардотин сидела в комнате совещаний и нещадно зевала — будешь зевать, если тебя разбудили, когда еще не начинало светать. По счастью, комната, как и покои Селены, располагалась в Башне ассасинов, и чтобы сюда попасть, госпоже Сардотин достаточно было спуститься по лестнице в подвальный этаж.

— Пятый час утра, — хмуро произнесла Селена, разглаживая складки пурпурного халата. — Надеюсь, что-нибудь серьезное, или…

Не договорив, она зевнула опять.

— А ты бы не читала ночи напролет, тогда бы и высыпалась, — язвительно ответил ей юноша, сидевший напротив.

Селена на него даже не взглянула. Она всматривалась в лица четверых мужчин, присутствовавших здесь. Все они были намного старше ее, и все избегали встречаться с ней глазами. Селена опустила голову и сделала вид, что разглядывает свои ухоженные ногти. Она и эти четверо (парень не в счет) входили в семерку самых искусных ассасинов, пользовавшихся особым доверием Аробинна Хэмела.

Но Аробинн не стал бы понапрасну собирать их в такое время. Значит, случилось что-то непредвиденное. Селена поняла это, едва служанка забарабанила в ее дверь и передала приказание явиться немедленно. Когда вызывает Аробинн, лучше не заставлять его ждать. Набросив шелковый халат, Селена побежала в подвал. Хорошо, что халат был столь же дорогим и изысканным, как ее дневные наряды. Вот только если тебе нет еще и семнадцати, а эти взрослые дядьки пялятся в вырез на твоей груди… Красота была оружием Селены, и она его постоянно совершенствовала. Хотя порою красота делала ее уязвимой.

Аробинн Хэмел — Предводитель ассасинов — восседал во главе стола, и его волосы цвета красной меди поблескивали в свете стеклянной люстры. Он встретился взглядом с Селеной и нахмурился. Она сразу заметила, что лицо ее сероглазого наставника бледнее, чем обычно. Должно быть, тоже не выспался, а может, и вовсе не ложился. Внутри у нее все сжалось.

— Регора схватили, — наконец сказал Аробинн.

Так вот почему тот не пришел.

— Миссия оказалась ловушкой. Регора бросили в королевскую тюрьму.

Селена шумно выдохнула. И из-за этого ее разбудили?

— Значит, нужно его убить, — сказала она, недовольно постукивая ногой в шлепанце по мраморному полу.

Судьба Регора Селену ничуть не трогала. Этот ассасин никогда не вызывал у нее симпатий. Как-то раз она, будучи десятилетней девчонкой, скормила его лошади целый мешок сластей. Разъяренный Регор метнул кинжал, целя Селене в голову. Она легко перехватила кинжал и тут же швырнула его обратно — с той поры щеку Регора навсегда украшает шрам.

— Как это «убить»? — взвился Саэм, тот самый парень, упрекнувший ее за чтение допоздна.

В этот раз он сидел почему-то на месте Буна, правой руки Аробинна, а мнение Саэма Корлана о ее персоне Селена знала прекрасно. За годы оно не изменилось. Все началось еще в детстве, когда Аробинн привел ее в гильдию и объявил не просто своей подопечной, но еще и будущей наследницей. С тех пор Саэм постоянно пытался уязвить ее насмешками и пакостил по мелочам. Он был на год старше Селены, но детских своих обид так и не забыл, и положение «вечно второго» по-прежнему его угнетало.

С чего бы это Саэм уселся на чужое место? Бун придушит его, если узнает. Хотя Селена и сама не прочь придушить завистника.

Она взглянула на Аробинна. При его характере он должен был сразу согнать нахала. Что за непонятная терпеливость? Но лицо наставника хранило бесстрастие. Селена ненавидела эту маску, особенно в те минуты, когда ей самой с трудом удавалось сдерживать свои чувства.

Мотнув головой, она откинула назад прядь длинных золотистых волос.

— Если Регора схватили, не нужно ничего придумывать, — сказала она, растягивая слова. — Как будто мы не знаем, что делают в таких случаях. Подослать ученика пошустрее: пусть чего-нибудь сыпанет ему в пищу. Никаких мучений, — добавила она, видя, как напряглись взрослые. — Нужно закрыть ему рот раньше, чем его заставят разговориться.

А в королевских застенках умеют развязывать языки. Живыми оттуда возвращаются очень редко, и то искалеченными до неузнаваемости.

Селена понимала, что права. Раз такое случилось, разумнее пожертвовать Регором, чем ставить под удар остальных, и прежде всего самого Аробинна. Правда, каждого ассасина учили хранить тайны гильдии и ни при каких обстоятельствах их не выдавать. Никто не должен знать местонахождение Башни. Рассказать об этом значило совершить непростительное преступление. Хотя, с другой стороны, если бы кто-то и проболтался, ему бы вряд ли поверили. Разве может старинный особняк в богатой части Рафтхола быть пристанищем величайших и опаснейших ассасинов? Такое просто не укладывалось в голове. Гнездо ассасинов — в самом сердце имперской столицы? Это немыслимо.

— А если Регор оказался разговорчивым? — с вызовом спросил Саэм.

— Если так, то нужно убить всех, кто слышал его болтовню, — ответила Селена.

Карие глаза Саэма вспыхнули. Селена решила еще позлить его, улыбнувшись одной из своих едва заметных улыбок, бесивших парня. Затем она повернулась к Аробинну:

— Неужели ради этого ты велел вытащить меня из постели? Я надеюсь, уже отданы все необходимые распоряжения?

Аробинн кивнул. Его губы были плотно сжаты. Саэм собрался было сказать Селене что-то еще, но передумал. Он глядел, как огонь в камине расправляется с поленьями. Отсветы пламени превращали безупречно красивое лицо Саэма в маску, сотканную из света и теней. Пойди он по стопам матери, одно его лицо принесло бы ему неслыханные богатства. Однако Саэм еще до ее смерти избрал путь ассасина, а не куртизана.

Аробинн шумно втянул воздух, на мгновение заглушив треск пламени. Селена вновь сжалась.

— Что еще? — хрипло спросила она, наклоняясь вперед.

Ассасины уперлись взглядами в стол. Они уже знали. Тогда почему Аробинн не начал с этого?

— Буна убили, — сказал Аробинн, и его серые глаза сделались стальными.

Селена схватилась за подлокотники кресла.

— Что-о?

Буна убили? Буна, улыбчивого ассасина, который наравне с Аробинном столько лет учил ее премудростям их ремесла? Она вспомнила, как Бун заботливо лечил ее покалеченную правую руку. Он сам был правой рукой Аробинна. Ему только-только исполнилось тридцать.

— Как понимать… «убили»? — спросила Селена, с трудом ворочая языком.

Она поймала полный скорби мимолетный взгляд Аробинна, и сейчас же его лицо снова приняло бесстрастное выражение. Для него потеря Буна была еще тяжелее, чем для каждого из них. Аробинн был пятью годами старше Буна, но они вместе росли, вместе совершенствовались в ремесле ассасинов. А затем судьба распорядилась так, что Аробинн возглавил гильдию, хотя их шансы были почти равными. Тем не менее Бун никогда не пытался оспорить первенство друга.

Селена ждала ответа.

— На это задание я отправлял Регора, — тихо произнес Аробинн. — Сам не знаю, чего Буна потянуло туда. И кто его предал, тоже пока не знаю. Его нашли возле ворот замка.

— Так тело Буна у нас?

Она должна его увидеть. Увидеть в последний раз. Проститься. Понять, как он погиб, сколько ран нанесли ему, прежде чем оборвалась жизнь.

— Я спрашиваю: его тело у нас?

— Нет.

— Почему, черт побери? — почти закричала Селена, сжимая кулаки.

— Да потому, что вокруг кишели королевские гвардейцы и солдаты! — выпалил Саэм, и Селена резко повернулась к нему. — Как, по-твоему, мы узнали об этом?

Так, значит, Аробинн посылал Саэма разведать, куда запропастились Регор и Бун?

— Если бы мы забрали его тело, — продолжил Саэм, выдерживая яростный взгляд Селены, — мы бы привели королевских ищеек прямиком к Башне.

— Вы же ассасины, — прорычала Селена. — Настоящие ассасины умеют незаметно унести тело убитого товарища.

— Это сейчас ты такая смелая. Тебя бы туда, вмиг бы поубавила прыть.

Селена вскочила, опрокинув кресло:

— Я жалею, что меня там не было. Я бы поубивала всех, кто мне мешает, но не бросила бы Буна валяться возле этих поганых ворот!

Она стукнула кулаком по столу, заставив дребезжать пустые бокалы.

Саэм быстро поднялся. Правая рука легла на эфес меча.

— Остынь, Селена! Раскомандовалась, словно гильдия подчиняется тебе.

— Довольно! — произнес Аробинн, вставая.

Селена и Саэм не шевельнулись. Остальные ассасины молча сжимали мечи. Селена не впервые видела стычки внутри Башни. Когда такое случалось, оружие служило не только для собственной защиты, но и чтобы уберечь не в меру горячих ассасинов от взаимных увечий.

— Я сказал — довольно!

В рукаве халата у Селены был спрятан маленький кинжал. Если Саэм сделает хотя бы шаг в ее направлении, если хоть немного поднимет меч, кинжал мгновенно окажется в его шее.

Но первым двинулся Аробинн. Он схватил Саэма за подбородок и прошипел ему прямо в лицо:

— Успокойся, пылкий мальчик, иначе я сам тебя успокою. По-моему, ты выбрал слишком неудачное время для поединка.

Селена закусила губу. Лучше промолчать, чтобы не злить Аробинна. А что касается Саэма — для него любое время драки с нею будет неудачным, потому что из всех их учебных поединков она выходила победительницей. Если же ему этого мало, пусть пеняет на себя.

К ее удивлению, Саэм разжал пальцы и снял руку с эфеса. Еще через мгновение Аробинн отпустил его подбородок, но сам не отошел. Глядя в пол, Саэм побрел в дальний угол комнаты и, скрестив руки, встал, привалившись к каменной стене. Кинжал Селены мог бы достать его и там. Один легкий взмах — и этот глупый мальчишка захлебнется собственной кровью.

— Селена, — выразительно произнес Аробинн, и эхо отозвалось ему из всех углов.

Довольно крови. Они и так потеряли двоих, чтобы затевать кровавые стычки между собой.

Черт с ним, с Регором. А вот Бун… Никогда уже она не увидит Буна в коридорах и залах Башни. Никогда уже его холодные умелые руки не будут врачевать ее раны, и она не рассмеется его шутке или соленому анекдоту.

— Селена!

В голосе Аробинна звучало предостережение.

— С меня хватит, — огрызнулась она.

Непокорно встряхнув головой, Селена откинула за спину волосы и демонстративно пошла к выходу. Но на пороге остановилась.

— К сведению присутствующих: я отправляюсь за телом Буна, — сказала она, обращаясь ко всем, хотя смотрела только на Саэма.

У него дернулась челюсть, однако он предусмотрительно отвел взгляд.

— Но не надейтесь, — уточнила Селена, — что в случае чего я пойду и за вашими трупами. Такой любезности вы от меня не дождетесь.

Она выбежала из комнаты и по винтовой лестнице понеслась наверх. Еще через четверть часа она выскользнула из Башни и растворилась в предрассветном сумраке. Остановить ее никто не пытался.