ГЛАВА 23
ЛИМЕРОС
Магнусу нужны были ответы. Причем немедленно.
Он ждал, что, забрав Люцию из его покоев, отец тотчас разразится страшным гневом по поводу гибели ведьмы. Однако во дворце стояла тишина — даже жутковатая. Обугленное тело Сабины куда-то тихо унесли и столь же незаметно избавились от останков. Ни о каких похоронах не шло речи. И даже слуги почему-то перестали сплетничать.
Все выглядело так, словно королевской любовницы и вовсе никогда не существовало на свете.
Собственно, Магнусу не было дела до Сабины Маллеос, живой или мертвой. Его занимало лишь сказанное ею об истинном происхождении Люции. И Магнусу жизненно необходимо было знать, правда ли это.
На следующее утро он отправился к отцу, желая вызвать его на разговор, но оказалось, что король уже отбыл в Оранос с вождем Базилием. Предполагалось, что вернется через две недели.
Слова Сабины продолжали звучать у него в ушах, но принц не знал, чему верить. Ведьма была изощренной обманщицей, привыкшей исподтишка управлять людьми — что в полной мере и проявилось в вечер ее гибели. Помнится, Магнус не испытал ни тени жалости, глядя, как она горела в огне. Сабина заслужила именно того, что получила.
Но сколько вопросов теперь нуждалось в ответах!..
Король уже приставил к принцессе особую наставницу, которая должна была помочь Люции управляться с элементалями, буде они опять в ней проснутся. Это оказалась сморщенная старуха, знавшая уйму легенд и, конечно, пророчество. Прямой приказ короля обязывал сестру проводить с ней почти все часы бодрствования…
Сестру!..
Самым жгучим вопросом, не дававшим Магнусу спокойно спать, был — правду ли говорила Сабина. О том, что Люция родилась в совершенно посторонней семье и была новорожденной принесена в замок, где и росла как чистокровная принцесса Дамора. Сам Магнус тех событий не помнил. В зиму, когда королева якобы родила Люцию, ему едва сравнялось два годика.
На другой же день после смерти Сабины Магнус понял, что не может дольше оставаться в неведении. Ему нужны ответы. Прошлым вечером за ужином он смотрел на Люцию через стол, не имея возможности поговорить с ней об услышанном, и кусок не лез ему в горло.
А поскольку отца в замке не оказалось, сказать правду мог лишь один человек.
Магнус еле дождался, покуда кончится занятие по стрельбе из лука. Поскольку приближалась война, король потребовал, чтобы воинские уроки принца стали еще разнообразней и напряженней, чем прежде. Однако Магнус справлялся. Он готов к любой битве. И то, что это будет настоящая война, в которой прольется настоящая кровь, его не очень смущало.
— Магнус, — приветствовала его королева Альтия.
В послеобеденные часы она любила прогуливаться кругом замка, по замерзшим садам, непосредственно примыкавшим к отвесным береговым кручам. Ребенком Магнус часто гулял здесь с матерью. Неотрывно глядя в казавшуюся бесконечной даль Серебряного моря, она подолгу рассказывала сыну о странах по ту сторону. Краях, населенных непонятными людьми и удивительными животными…
Те занимательные повести давным-давно ушли в прошлое. Личность королевы словно бы следовала изменениям лимерийского климата: исподволь, год от года, Альтия становилась все холодней, а моменты душевного тепла, еще возникавшие между нею и сыном, делались все реже и реже.
— Матушка, — отозвался Магнус, косясь на белые гребни волн, разбивавшихся о камни внизу.
— Я как раз собиралась послать за тобой, — сказала ему королева. — Твой отец прислал сокола и с ним — послание для тебя.
Длинные седые волосы Альтии были распущены, и ветер нес их, открывая постаревшее лицо. Ради прогулки королева надела просторный теплый плащ, и холод румянил ее обычно бледные щеки.
Магнус перешел непосредственно к делу.
— Сабина Маллеос в самом деле украла Люцию из колыбельки где-то в Пелсии и принесла сюда, чтобы ты вырастила ее как свою дочь?
Королева резко оглянулась, скрещивая с ним взгляды.
— Что?..
— Ты слышала мой вопрос.
Губы королевы задвигались, но дар речи вернулся к ней лишь через несколько мгновений.
— Что заставляет тебя так думать, сын мой?
— Сабина сама мне рассказала непосредственно перед тем, как Люция ее подожгла. — И Магнус продолжил, аккуратно подбирая слова и столь же тщательно их выговаривая, чтобы не осталось места для недопониманий: — Люция не сестра мне по крови. Это так?
— Магнус, сынок…
— Мама, не надо. Сегодня мне нужна от тебя только правда… если, конечно, это возможно. Я хочу услышать простой ответ: да или нет. Люция сестра мне?
Королева выглядела очень взволнованной.
— Мой мальчик, Люция — сестра тебе во всех смыслах… за исключением кровного. Мне же она — дочь…
Итак, Магнус получил желанный ответ, и мир словно бы подвинулся у него под ногами.
— Но не дитя твоего чрева, — сказал он.
Королева промолчала.
Сердце Магнуса глухо и тяжело стучало в груди.
— Почему ты столько лет мне не говорила?
— Потому что на самом деле это неважно. А еще так пожелал твой отец. Возможно, он собирался однажды открыть тебе правду, но у меня не было на это права.
Магнус рассмеялся. Смех получился безжизненным и холодным, как вынутый из ножен клинок.
— Да, конечно, я понимаю. Он велел тебе растить ее как собственную дочь, и ты в точности исполнила его волю. Знаешь, мама, я временами задумываюсь, боишься ли ты королевского гнева. Или ты одна из немногих, кому удавалось всегда избегать его?
— Твой отец — король. И он делает только то, что считает должным.
Когда-то Магнус любил мать. Но она никогда не мешала Гаю затаптывать сына — как физически, так и морально, — и его любовь мало-помалу померкла.
— Ты не должен ей говорить. Во всяком случае, пока. — В голосе королевы слышалось беспокойство. — Она такая чувствительная девочка. Не поймет…
— Если ты вправду так думаешь о Люции, это лишь доказывает, насколько мало ты ее знаешь. Нет, мама. Девочка, которую ты растила как мою сестру, не родня мне по крови, но она — истинная Дамора! А это значит, что все сопливые чувства должны быть выжжены без остатка, и чем скорее, тем лучше, иначе просто не выживешь. А Люция теперь что угодно выжечь способна — просто силой желания…
— Я лишь исполняла свой долг…
— Естественно. — Магнус повернулся и зашагал прочь, оставив королеву в одиночестве стоять у края утеса. Он услышал все, что хотел, и продолжать разговор не было смысла. — Как и все мы.
Вернувшись в замок, он забрал письмо, присланное королем. Принц сразу узнал почерк отца, а это значило, что послание было слишком конфиденциальным, иначе король велел бы слуге составить его. Магнус прочитал письмо дважды.
Оказывается, оранийскую принцессу Клейону схватили во время путешествия по землям Пелсии и теперь удерживали там силой. Король Гай приказывал сыну взять двоих спутников, съездить за принцессой и сопроводить ее в Лимерос. Он давал сыну очень важное поручение, от успеха которого вполне мог зависеть исход переговоров с королем Корвином, а стало быть, и будущее Лимероса.
Магнус, давно выучившийся читать между строк, понял, что его отец собирался сделать девушку заложницей. Чего еще ждать от Кровавого Короля! Собственно, Магнусу было без разницы. Его скорее удивляло, что король Гай еще много недель назад не заслал лазутчиков непосредственно в Оранос — похитить девушку прямо из постели. Если это могло облегчить захват земель короля Корвина и возвышение Лимероса, так за чем дело стало?..
На самом деле Магнусу очень хотелось наплевать на поручение и в мрачном затворничестве дожидаться отца из поездки, чтобы так или иначе выманить у него недостающие крупицы правды.
Однако он понимал, что ему назначено испытание, пренебречь которым не имел права.
Принц ни в коем случае не желал терять право на трон, понимая, что с короля станется привести во дворец очередного бастарда и объявить его законным сыном. Кажется, Гай уже разок собирался проделать подобное — с Тобиасом. Вслух об этом не говорилось, но такая возможность висела в воздухе, точно запах выгребной ямы.
Поездка в Пелсию, в какое-то местечко, название которого приводилось в конце письма, должна продлиться четыре дня. Магнусу давалось четверо суток на то, чтобы доказать свою ценность отцу — мастеру обманов и манипулирования людьми.
Тут не обойдешься простым «да» или «нет», как в разговоре с матерью. Тут все гораздо сложнее: ответ мог быть только один…
