Глава 12. Отпечатки пальцев

Мы стояли и смотрели на Лукаса, склонившегося над чертежом. Все молчали, переваривая эту новость.

Оружие, призванное уничтожить демона.

И речь шла не о соляных патронах и не о вудуистских оберегах.

– Если это действительно так, почему Легион не пустил Орудие в ход, чтобы расправиться с Андрасом? – спросила я.

Прист принялся расхаживать перед верстаком.

– Может быть, его сконструировали, когда они еще не знали, где его искать.

– Это все вилами на воде писано, – пожала плечами я.

Никто ничего не ответил. Они не собирались прислушиваться к словам человека, который понятия не имел о существовании духов до тех пор, пока два незнакомца не подстрелили одного такого у него в спальне.

Алара внимательно смотрела на Джареда, дожидаясь его реакции.

– Ты и в самом деле считаешь, что существует способ уничтожить Андраса?

– Если бы здесь был наш отец, он сказал бы…

– Способ есть всегда, – резким тоном перебил его Лукас. – Нужно только найти его.

Алара ткнула пальцем в буквы, нацарапанные в углу страницы:

– Слово «Лильберн» вам о чем-нибудь говорит?

– Не-а, – покачал головой Прист.

– Нужно выяснить, кто такой или что такое этот Лиль берн, – сказала она. – И если Орудие существует, нужно его отыскать.

Лукас потянулся за своим ноутбуком:

– Уже выясняю.

Когда несколько секунд спустя он развернул ноутбук к нам, на нем во весь экран красовался особняк в готическом стиле с островерхой крышей. С одной стороны возвышалась средневековая башня. Каменные стены с подслеповатыми бойницами совершенно не сочетались с общим стилем здания. Заголовок гласил: «Дом с привидениями в усадьбе Лильберн вновь собирает свою дань».

– «Это в Элликотт-Сити, – продолжил читать Лукас. – Особняк построил чугунолитейный магнат по имени Генри Хейзелхерст в тысяча восемьсот пятьдесят седьмом году. В этом доме умерли его жена и трое детей. Первые свидетельства о появлении нечистой силы датированы тысяча девятьсот двадцать третьим годом, когда после пожара новый владелец снес башню и на ее месте построил новую. Но в итоге получил вот это. Ничего общего с оригиналом».

Прист присвистнул:

– Вот вам и разгадка. Духи не большие любители строек.

Лукас прокрутил страницу вниз:

– Это еще слабо сказано.

– Может, ты и остальным тоже дашь взглянуть? – спросил Джаред.

– Сейчас, одну минуту, – бросил Лукас. – Мы не можем больше ошибаться.

– Ты хочешь сказать, я не могу.

Джаред застыл, напряжение между ними стало почти осязаемым, точно резинка, натянутая до предела и готовая лопнуть.

– Что там написано? – Алара встала вплотную к Лукасу, заслонив от него Джареда.

Лукас вновь уткнулся в экран ноутбука:

– В Лильберне всегда была нечистая сила. Звук шагов, детский плач, голос девочки, играющей в коридорах. Обычные вещи.

– Обычные вещи?

Эта четверка общалась между собой на языке, который для меня был абсолютно чужд.

– В случае, когда мы имеем дело с остаточными паранормальными явлениями, – да, – отозвался Прист. Я только глазами захлопала. – Это как отпечаток пальца. Энергетический след, оставшийся после чьей-то насильственной смерти. Это может быть звук шагов или обычное привидение. Но привидение не может вступать во взаимодействие с людьми, потому что в физическом смысле там не присутствует.

– То, что происходит в Лильберне, совершенно не похоже на остаточные явления. – Лукас передал ноутбук брату, не глядя на него.

Глаза Джареда потемнели.

– За одну неделю там чуть не погибли два человека. Один свалился с лестницы, а другой выпал из окна второго этажа. Оба утверждали, что их толкнули, хотя в доме в тот момент больше никого не было.

– Название этого места написано на той же странице, где и схема Орудия, – сказала Алара. – Какова вероятность того, что это случайность?

Никто ничего не сказал. Ответ на вопрос был понятен без слов.

Из динамиков за столом Приста гремели «Уайт Страйпс», на этот раз «Seven Nation Army». Прист выглядел так, будто снаряжал в поход собственное войско. Я отмечала соответствующие пункты в списке в блокноте, расспрашивая Приста и Алару, зачем нужно то и это.

Прист бросил в направлении Алары коробку с гвоздями и пояснил:

– Это как собираться в поездку, не зная прогноза погоды.

Я была в состоянии опознать от силы пятьдесят процентов того, что Алара складывала в сумку, и понятия не имела, что они собираются делать со всем этим добром. Но была исполнена решимости выяснить.

– Это, надо полагать, на случай сильной грозы, – взвесила я на ладони гвозди.

– Или непредвиденного дождя, в зависимости от духа, – ухмыльнулся Прист.

Он передал Аларе навороченный арбалет с перемотанным оранжевой изолентой стволом.

– Из этого что, можно стрелять в призраков?

Алара нахмурилась. Обнаружив на чертеже печать Андраса, я лишь на время реабилитировалась в ее глазах. Всякий раз, когда она смотрела в мою сторону, я чувствовала, как она оценивает меня, пытаясь прикинуть, во что им обойдется мое невежество.

– Для этого годится практически любое оружие, главное – правильные боеприпасы. Обычные пули духов не берут. Они их только еще больше раздражают.

– Тебя твой дед научил делать все эти штуки?

– Угу. Он мог сделать оружие из пустой банки. – Прист принялся разглядывать кожаную перчатку с торчащими на костяшках шипами. – Мне нужно кое-что тут подправить. Алара, надень-ка ее на минутку.

– Только не обожги меня, – кивнула она на паяльник.

Я в очередной раз пробежалась глазами по списку, пока Прист раскочегаривал свой инструмент. Пневмостеплер, арбалет, обрез, бойцовские перчатки, гвозди, болты, гильзы, соль, детекторы электромагнитного поля, аккумуляторы, фонари, паяльная лампа, наушники. При виде последних я улыбнулась и принялась наблюдать за работой Приста. Карандаш в моей руке сам собой ожил, повторяя черты его лица, складки капюшона, надвинутого на лоб. Последними стали его неизменные наушники, сплавившиеся с телом наподобие какого-то безумного стимпанковского шлема.

До чего же хорошо было рисовать! Я вдруг внезапно снова стала самой собой.

Прист закончил паять и вскинул голову:

– Что ты рисуешь?

– Тебя.

Я несколькими быстрыми штрихами довершила набросок.

Прист поднял защитные очки на лоб и обошел верстак:

– Ух ты! Потрясно.

Алара вытянула шею и тоже взглянула на рисунок:

– Он прав.

– Куча народу рисует намного лучше. – Я протянула ему блокнот, а карандаш заложила за ухо.

– Ну, мне никто из этой кучи не знаком. – Прист вырвал листок и сунул его в карман. – Сохраню его на тот случай, если ты когда-нибудь прославишься.

Если бы кто-нибудь сказал мне нечто подобное еще неделю назад, я засела бы у себя в комнате и весь оставшийся день посвятила рисованию. Теперь же я прята лась в здании склада, укладывая боеприпасы и надеясь дожить до следующего утра.