Глава 10. Средоточие
Лукас сосредоточенно изучал мятую карту Соединенных Штатов, разложенную на столе, а все остальные листали газеты, кипой сваленные на полу. Я провела в их убежище всего ничего, а Алара уже успела приставить всех к делу.
Я склонилась над картой:
– Что ты ищешь?
– Видишь вот это? – Лукас указал на несколько красных кругов, которыми были обведены некоторые города и населенные пункты: Джонстаун в Пенсильвании, Салем в Западной Виргинии, Шугаркрик в Огайо, Уилмингтон в Делавэре, Вашингтон в округе Колумбия. – Я собрал статистику по всплескам паранормальных явлений за последние несколько месяцев, и в этих местах она оказалась намного выше среднего. Мы искали тебя, но я понял, что существует определенная закономерность, когда только начал проверять разные города.
Мне никогда не приходило в голову, что до того, как появиться в моем доме, они искали меня в других местах.
– Как вы узнали, где я живу?
– Я последовательно взламывал сервера местных полицейских управлений и брал на заметку города, в кото рых резко увеличивалась смертность. Искал ребят примерно нашего возраста, у которых родители умерли в ту же самую ночь, что и другие члены Легиона. Потом мы туда ехали.
Мне просто не верилось, что они проделали такую работу, чтобы отыскать меня.
– А как же школа?
Прист оторвался от газеты, которую просматривал. Уши его были прикрыты наушниками.
– Я учился на дому. В Северной Калифорнии не нашлось ни одной школы, которая соответствовала бы моему уровню.
Джаред пожал плечами:
– В Филадельфии мы жили не в самом лучшем районе. Никого особенно не заботило, ходим мы в школу или нет. К тому же мы много путешествовали вместе с папой, так что в школе так и так появлялись нечасто.
Алара вырвала лист из газеты, которая лежала у нее на коленях:
– Я просто слиняла. Школы для девочек – тухлое место.
С ее армейскими ботинками, колечком над бровью и облупившимся серебряным лаком на ногтях она куда больше походила на ученицу художественного училища. При мысли о рисовании у меня зачесались руки. Лукас пальцем очертил по периметру обведенные города.
– Я думаю, Средоточие может находиться где-то здесь.
– Что такое это ваше Средоточие?
– Это местоположение источника, из которого Андрас черпает энергию в нашем мире. Что-то вроде его личной паранормальной электростанции, – пояснил он. – Демоны набирают силу, подчиняя себе человеческие души – либо на время, пока мы живы, либо навсегда, после нашей смерти. Чем больше душ у них в подчинении, тем могущественней они становятся.
– Но Андрас застрял между нашим миром и своим, – вставил Прист. – Он не может пересечь их границу и вселяться в живых или переманивать их души на свою сторону после смерти. Поэтому ему остается лишь натравливать на людей духов мщения и причинять зло их руками.
– Создавая тем самым новых духов мщения, которыми он может управлять, – добавил Лукас.
Я представила, как сотни истерзанных душ, вроде той девушки из моей спальни, выстраиваются в колонну, готовясь в бою.
Прист открутил лицевую панель от какого-то прибора, напоминавшего старый транзисторный приемник.
– Чем больше всплеск паранормальной активности, тем ближе мы к Средоточию. Во всяком случае, так говорил мой дед.
Он опустил отвертку и уставился на свои руки. Его дед, должно быть, был членом Легиона, которого он заменил. Я и забыла, что не единственная здесь, кто потерял кого-то из близких.
Лукас заметил реакцию Приста и взъерошил ему волосы. Прист шлепнул его по руке. Уголки его губ дрогнули в улыбке.
– Если мы найдем Средоточие, то сможем вывести из игры духов, которые подчиняются Андрасу, – сказал Джаред, – и тем самым лишить его источника энергии.
– И это поможет нам от него избавиться? – спросила я.
Все четверо переглянулись.
Лукас покачал головой:
– Нет. Но это поможет его ослабить. Минимизация ущерба, помнишь?
Я слушала, как они придумывают стратегии, и пыталась разобраться во всех этих красных кругах и всплесках. До моего дома в Джорджтауне отсюда был всего час езды, а казалось, он остался где-то в другом мире.
Мне просто необходимо было поговорить с кем-то, кто не отслеживал уровень паранормальной активности и не пытался отыскать логово демона.
– Лукас, можно, я еще раз позвоню с твоего телефона?
– Она не должна никому звонить, – встрепенулась Алара.
– Не волнуйся, – успокоил ее Лукас. – Она просто хочет успокоить свою подружку.
– Подружку?! – ахнула Алара. – Вы оба что, спятили?
– Мой номер закрыт. Сомневаюсь, чтобы ее подружка знала, как определить, откуда звонят.
– А вдруг она ляпнет кому-нибудь, где мы находимся? – Алара говорила обо мне в третьем лице, как будто меня рядом не было.
– Я никогда бы так не поступила, – подала я голос. – Но если я не позвоню, она попытается меня отыскать.
Лукас протянул мне свой мобильник:
– Все нормально. Просто думай, прежде чем что-нибудь сказать.
Я юркнула между двумя простынями, свисающими с потолка, и уселась в закутке рядом с холодильником, где Джаред перевязывал мне руку.
Элль сняла трубку после первого же гудка:
– Слушаю?
При звуке ее голоса меня охватило невыразимое облегчение.
– Это я.
– Ты где? Я с ума схожу от беспокойства.
Я не знала, с чего начать. Элль никогда прежде не подвергала мои слова сомнению, но рассказ про демонов мог огорошить кого угодно.
– Я должна кое-что тебе рассказать, только это может прозвучать как полный бред.
– Бредом меня не напугаешь.
Я собралась с духом, словно перед тем, как отодрать от раны пластырь. Чем быстрее, тем лучше.
– Я видела призрака.
– Это был призрак твоей мамы?
Похоже, она ничуть не удивилась.
– Нет. – Я поколебалась. – Это был призрак мертвой девушки. Один раз я видела его ночью, на кладбище, а второй раз – у меня в комнате.
Я ждала, что она примется перечислять мне симптомы депрессии.
– Ты из-за этого сбежала?
Мы подошли к самой трудной части.
– Этот призрак убил маму и пытался убить меня. Я понимаю, что это звучит как бред сумасшедшего, но это правда.
«Пожалуйста, поверь мне!»
Я затаила дыхание в ожидании ее ответа.
– Так это он устроил разгром у тебя в доме? Призрак?
Элль задала этот вопрос тем же самым будничным тоном, каким устраивала мне допросы на тему какого-нибудь очередного скандала в школе. Ей нужны были подробности, а это означало, что она мне верит.
– Ты не считаешь, что у меня поехала крыша?
Она издала драматический вздох:
– Я же не идиотка. Я смотрела «Столкновение со сверхъестественным». Так это был тот призрак или как?
– Нет… не совсем.
– Ты что, устроила раскопки на кладбище? – Она возвысила голос, и я представила, как она кричит в трубку.
– Я сама еще не до конца понимаю, что происходит, но ребята, у которых я сейчас нахожусь, в этом разбираются.
– Что еще за ребята?
Я не собиралась пускаться в рассказы о соляных патронах и тайных обществах. Я и так уже испытывала судьбу.
– Они выслеживают духов и уничтожают их.
– Вроде охотников за привидениями?
– Они больше похожи на экзорцистов.
В ее матрасе скрипнули пружины, как это случалось всегда, когда она растягивалась на кровати.
– Пожалуйста, скажи мне, что в тебя никто не вселился.
Я с трудом удержалась от смеха:
– Я в порядке. Но духи опасны, а без этих ребят я не смогу от них избавиться.
– И сколько там этих ребят? – оживилась Элль.
– Трое, но одному из них всего пятнадцать. – Я так и слышала, как в голове у нее закрутились шестеренки. – И еще одна девчонка.
– Когда ты вернешься?
– Не знаю. – У меня перехватило горло. – Только не говори никому, что я тебе звонила. Ладно? – (Она ничего не ответила.) – Элль!
– Ты же знаешь, что я никому ничего не скажу! – притворно возмутилась она.
Из-за простыни выглянула Алара.
– Элль, мне пора.
– Будь осторожна, ладно? – взмолилась подруга.
– Обязательно.
Я нажала на кнопку отбоя и прижала телефон к груди, гадая, когда мы с Элль увидимся снова.
Когда я вернулась, все четверо уже готовились ко сну. Я отдала Лукасу телефон и поправила стопку газет. Не хотелось выглядеть совсем уж никчемной.
Джаред показал на матрас в углу:
– Можешь лечь на моем месте. Меня вполне устраивает диван.
– Нет, не нужно, я…
– Меня вполне устраивает диван, – повторил он.
Я слишком устала, чтобы спорить, и слишком замерзла. В здании стоял дикий холод, а я по-прежнему была без куртки. Я зябко потерла плечи.
Прист заметил это и бросил мне одну из своих толстовок.
– Вот, держи, она тебе не помешает. У нас тут настоящая морозилка.
Я натянула толстовку и, растянувшись на постели, впервые, наверное, за много дней расслабилась, пока не увидела, что вернулся Джаред.
Я поспешно вскочила, но он кивнул на подушки:
– Не возражаешь, если я возьму одну?
– Нет, то есть да, конечно бери.
Он протянул руки, и футболка на нем задралась, обнажив полоску кожи над ремнем джинсов. Я покраснела и бросила ему подушку, надеясь, что он ничего не заметил. Он еще немного постоял, как будто хотел что-то сказать, потом молча ушел к себе.
Это так не походило на озорную ухмылку, с которой посмотрел на меня Лукас, прежде чем плюхнуться на свой матрас напротив моего. Его пальцы запорхали над кнопками какой-то электронной игры. Он перехватил мой взгляд:
– Это «Тетрис».
– Он только и делает, что в него режется, – закатила глаза вошедшая Алара, на ходу закручивая волосы в свободный узел.
Лукас даже не оторвался от экрана:
– Развивает пространственное воображение и умение распознавать закономерности.
– Конечно-конечно, – саркастическим тоном отозвалась Алара.
Прист рассмеялся и закрыл глаза, так и не сняв наушников, а Джаред растянулся на диване. Казалось, от всех остальных его отделяет незримая стена.
Интересно, что с ним случилось? Кто так сильно его ранил? Но стены, которыми он отгородился от мира, были еще выше моих.
Алара выключила свет. Я слушала приглушенную музыку, несущуюся из наушников Приста, и попискивание «Тетриса» и жалела, что не могу с такой же легкостью отключиться от собственных мыслей.
Я лежала на матрасе на складе в обществе четырех человек, с которыми была едва знакома, и эти четверо, судя по всему, знали о моей жизни куда больше, чем о ней было известно мне. Может, они и о моей маме знали больше моего?
Глаза у меня защипало, к горлу подступили слезы, но позволять себе плакать было нельзя. Я боялась, что если начну, то уже не смогу остановиться.
Музыка и писк «Тетриса» наконец-то утихли, и комната погрузилась в тишину. Я выскользнула из-под одеяла и на цыпочках пробралась в дальний конец склада, туда, где смутно темнели оружейные стойки и стеллажи с боеприпасами. Свидетельство того, насколько не готова я была к такому зигзагу судьбы.
Сейчас я была в безопасности, но не могла же остаться здесь навсегда. Слезы потекли по шее еще до того, как я успела понять, что плачу.
Я опустилась на пол рядом с верстаком Приста и уткну лась лицом в колени. И бесшумно плакала, глотая рыдания, пока не свело судорогой горло.
– Кеннеди? – раздался за спиной чей-то шепот. Я закрыла лицо руками. – Хочешь поговорить?
Это был то ли Лукас, то ли Джаред, я не поняла, кто именно, слишком тихо он говорил. Я покачала головой. Слезы просачивались у меня между пальцами.
Он опустился на пол рядом со мной, и я почувствовала исходящий от его кожи запах соли и меди.
– Это трудно, я знаю. Я чуть не сошел с ума, когда умер папа. Не представлял, как мы без него справимся.
Он говорил медленно, его голос звучал ласково и сочувственно. Я поняла, что это Лукас пришел поделиться со мной чем-то очень личным, чтобы мне стало легче.
– Мне очень жаль, что я не могу все исправить. – Он поколебался. – Я хочу сказать, все изменить.
Я судорожно вздохнула, и он осторожно коснулся моего плеча:
– Эй, посмотри на меня. Пожалуйста.
Я замотала головой. Не могла перестать плакать и не хотела, чтобы он видел меня в таком состоянии.
– Я все понимаю, – прошептал он, и я почувствовала на своей шее его дыхание. – Я не знаю, как сам бы с этим справился, если бы не Люк.
Я остолбенела.
Это не Лукас обнимал меня за плечи.
Это был Джаред. Тот самый Джаред, из которого лишнего слова было не выжать, который казался таким отстраненным.
Не знаю, сколько мы с ним так сидели. В конце концов слезы иссякли, и Джаред взял меня за руку и отвел обратно. Я забралась в его постель, а он, ни слова не говоря, вернулся на диван. Но я все равно продолжала чувствовать запах соли на его коже.
