Глава пятьдесят пятая

Первыми на покинутые улицы города вернулись голоса. Разговоры, отовсюду слышались разговоры, люди обсуждали то, что им довелось пережить, спрашивали друг у друга, что теперь делать, что сталось с тем-то и тем-то, не видел ли кто мужа, сына, дочь? Люди возвращались в город, но не находили своих домов: целые улицы, целые кварталы были стерты войной с лица земли.

Мариса осторожно пробиралась по загроможденным обломками камней улицам. Культисты уже начали разбор завалов, и всюду сновали вооруженные люди в форме. Время от времени откуда-нибудь доносился нечеловеческий вопль: это находили в завалах спрятавшегося окуна и тут же приканчивали на месте. Такие инциденты вызывали страх у жителей, отбивая у них охоту возвращаться в свои дома.

Она целеустремленно шагала вперед, то и дело сверяясь с картой, которую доставала из кармана, хотя от нее теперь было мало толку. Ее путь лежал сквозь арку костяных ворот, мимо Ониксовых Крыл в то маленькое бистро, где они с Джеридом договорились встретиться после войны.

Под землей случилось много такого, о чем ей хотелось поскорее забыть, – случалось с другими, не с ней, но от этого воспоминания не делались приятнее. Как могли люди быть столь жестоки в такие отчаянные времена? Конечно, в большинстве своем они старались держаться вместе и помогать друг другу, чем могли, однако находились среди них и те, кто, преследуя собственные цели, не задумываясь отравлял жизнь остальным. А еще она часто слышала обращенные к ней враждебные выкрики и знала: это потому, что она румель; но винить людей за их страх она не могла, ведь среди захватчиков было немало краснокожих румелей.

Люди всегда боятся того, чего не понимают.

Утро было в разгаре, когда Мариса остановилась понаблюдать за работой культистов, которые при помощи какого-то конического механизма превращали руины зданий в пыль. Эффективность его действия, казалось, приводила в изумление их самих. Постепенно устройство прогрызало в развалинах тропинки, которые со временем превращались в дороги, снова позволяя людям передвигаться по городу. Лошади и еще какие-то странные животные тянули телеги, нагруженные камнями, которые еще можно было пустить в дело. Сообразительные торговцы уже распродавали найденные в завалах полезные предметы. Прямо у развалин возникали импровизированные ирены, к каждому прилавку тянулись длиннющие очереди из гражданских и военных. И у всех были такие усталые, измученные лица, как будто что-то ушло из их существования и сами они с трудом цеплялись за него.

Она очень надеялась, что с Джеридом ничего не случилось.

Тени от Ониксовых Крыл оказались темнее, чем она помнила. Этот район не пострадал от боевых действий, дома стояли неповрежденные, но почти все пустые. В некоторых с окон и дверей уже сняли доски, которыми они были заколочены. А вот и бистро, где они договорились встретиться; оно тоже, кажется, уцелело. Мариса подошла ближе, узелок с пожитками вдруг налился тяжестью, оттягивая ей плечо.

Положив его на мостовую, от которой отскакивали солнечные зайчики, и заслонившись рукой от непривычно яркого света, она стала вглядываться в улицу и ждать.

Мариса ждала его. Долго ждала.

Красное солнце медленно катилось по небу, мимо нее проходило все больше и больше народу. Сначала она внимательно вглядывалась в их лица, надеясь, что один из них окажется ее мужем, но потом перестала, чувствуя, что от этого ей становится только хуже.

Стискивая в пальцах его медальон, она чувствовала, как ее душат слезы. Подняв голову, она увидела, что до вечера осталось совсем немного.

Со вздохом Мариса снова присоединилась к потоку людей на улицах: надо было найти себе место для ночлега. Она шла мимо горожан, которые, завернувшись в одеяла, приготовились пережидать ночь у костров, разведенных в металлических бочках.

Как они договорились, завтра она снова вернется сюда и будет ждать Джерида.

Ведь всегда наступает завтра.