8
Мыслями я все время возвращаюсь к бедняге Аленди. Мне жаль его – жаль, что ему пришлось столько перенести. Жаль, что ему пришлось стать таким, какой он сейчас.
Вин бросилась в туман. Она парила в ночном воздухе, проносилась над спящими домами и улицами. Случайный, едва заметный огонек светился внизу – дежурный патруль или, возможно, припозднившийся бедолага-путешественник.
Начав падать, рожденная туманом бросила монету, которая нырнула вниз, в тихие глубины. Однако как только кусочек металла коснулся мостовой, алломантический толчок поднял Вин и она вновь взмыла в воздух. Плавные прыжки были очень трудны, потому что, когда отталкиваешься, алломантическая сила подбрасывает, заставляя двигаться с ужасающей быстротой. Рожденные туманом не летали, словно птицы, а носились, как рикошетящие стрелы.
И все-таки в таком передвижении присутствовала своя грация. Возносясь над городом, Вин глубоко вдыхала, точно пробуя на вкус холодный влажный воздух. Днем в Лютадели пахло кузницей, разогретым на солнце мусором и пеплом, что сыпался с неба, а вот ночью, с приходом тумана, воздух делался по-особому свежим, почти чистым.
Достигнув высшей точки прыжка, Вин зависла на краткий миг – и камнем ринулась вниз. Ленты туманного плаща развевались, путаясь с волосами. Она падала, закрыв глаза, и вспоминала первые недели в тумане, первые тренировки под спокойным, но бдительным руководством Кельсера. Это он подарил ей… свободу. И сейчас, два года спустя, Вин так и не утратила опьяняющего ощущения чуда, которое охватывало каждый раз во время парения в тумане.
Не открывая глаз, она подожгла сталь и даже сквозь опущенные веки увидела веер нитевидных голубых линий. Выбрав две из них, показывавшие на что-то внизу, во тьме, оттолкнулась и вновь взлетела по дуге.
«Как же я без этого жила?» – подумала Вин, открывая глаза и резко отбрасывая назад полы туманного плаща.
В следующий раз, начав терять высоту, она не стала бросать монету, а подожгла пьютер и опустилась на стену, окружавшую владения крепости Венчер. Бронза не показывала поблизости признаков деятельности алломантов, а сталь не открывала угрожавших крепости посторонних металлических объектов.
Нащупав пальцами ног каменный выступ, Вин присела на край стены. Олово делало кожу намного чувствительнее, поэтому скала показалась очень холодной. Кроме того, камень начал обрастать лишайником и явно нуждался в чистке. Неудивительно: ночная влажность и тень от ближайшей башни медленно, но верно делали свое дело.
Вин сидела неподвижно, наблюдая, как легкий ветерок играл облаками тумана. Внезапный шорох она уловила прежде, чем услышала. Напряглась, проверяя запасы металлов… Внизу среди теней мелькнул силуэт волкодава.
Перед тем как спрыгнуть со стены, рожденная туманом бросила монету и легонько оттолкнулась, чтобы замедлить падение. Ор-Сьер ждал внизу.
– Ты быстро двигаешься, – одобрительно заметила Вин.
– Мне пришлось всего лишь обежать вокруг дворцовых владений, госпожа.
– И все же на этот раз ты не отставал от меня и держался лучше, чем когда бы то ни было. Похоже, тело волкодава способно двигаться быстрее человеческого.
– Видимо, да, – с неудовольствием признал Ор-Сьер.
– Сумеешь догнать меня в городе?
– Возможно, но если я вдруг потеряюсь, то вернусь сюда, чтобы вы смогли меня забрать.
Развернувшись, Вин ринулась вперед – Ор-Сьер потрусил следом.
«Посмотрим, как он выдержит более жесткую гонку», – думала она, воспламеняя пьютер.
Как всегда босиком, Вин неслась по прохладной брусчатке. Обычный человек никогда бы не смог двигаться с такой бешеной скоростью. Даже тренированный бегун уже давно бы утомился и сбавил темп.
Благодаря пьютеру Вин, однако, могла бежать часами. Металл наделял силой, придавал нереальное чувство равновесия, и она почти летела по темной, утопающей в тумане улице в облаке лент туманного плаща.
Ор-Сьер не отставал. Тяжело дыша, он вприпрыжку бежал за рожденной туманом, полностью сосредоточенный на преследовании.
«Впечатляет», – сворачивая в переулок, заметила про себя Вин.
Она легко преодолела забор футов шесть высотой, пересекла сад какого-то маленького особняка. Развернулась, скользя на влажной траве, и замерла. Впрочем, ждать почти не пришлось.
Темный собачий силуэт вынырнул из тумана, взвился над деревянным забором и оказался перед Вин. Присев на задние лапы и вывалив язык, Ор-Сьер застыл в ожидании. В глазах его светился вызов.
«Ладно, – вынимая горсть монет, подумала Вин. – Побежали дальше».
Она бросила монету и, кувырнувшись спиной вперед, взлетела. Покружилась в тумане, затем оттолкнулась от колодезного во́рота и унеслась в сторону. Приземлившись на крышу, бросила еще одну монету и перепрыгнула на другую сторону улицы.
Не останавливаясь, Вин прыгала с крыши на крышу, при необходимости бросая монеты. Временами оглядываясь, она видела темную фигуру, которая не отставала. Будучи человеком, Ор-Сьер редко следовал за Вин: обычно они встречались в условленных местах. Двигаться в ночи, прыгая сквозь туман, – это так естественно для рожденного туманом. Понимал ли Эленд, о чем он просит, когда требовал брать с собой Ор-Сьера? Оставаясь внизу, на улицах, она подставлялась под удар.
На одной из крыш Вин резко остановилась, ухватилась за каменный выступ и зависла на высоте третьего этажа, балансируя на самом краю. Внизу клубился туман и царила тишина.
«Что ж, я потратила не так уж много времени, – размышляла Вин. – Придется просто объяснить Эленду, что…»
Додумать она не успела: где-то поблизости раздался глухой стук и вскоре Ор-Сьер подбежал к хозяйке.
Вин нахмурилась. Она не останавливалась добрых десять минут, передвигаясь со скоростью, на какую был способен лишь рожденный туманом.
– Как… как ты сюда добрался? – требовательно спросила она.
– Выбрал здание пониже, с него перебрался на бараки, госпожа. Они так близко расположены друг к другу, что перепрыгивать с одного на другой нетрудно.
Должно быть, недоумение Вин было заметно, потому что Ор-Сьер продолжал:
– Я немного… поторопился в оценке этих костей, госпожа. Потрясающее обоняние… да в общем-то, все чувства достаточно остры. Выследить вас, даже в темноте, оказалось удивительно легко.
– Что ж… понятно, – кивнула Вин. – Ну, это, пожалуй, хорошо.
– Могу ли я узнать, госпожа, о цели данной погони?
– Обычная для меня ночь, – пожала плечами Вин.
– Мне показалось, вы всячески пытались оторваться. Будет очень сложно вас защищать, если вы не позволите оставаться рядом.
– Защищать меня? – переспросила Вин. – Разве ты умеешь драться?
– Договор запрещает мне убивать людей, но я мог бы, например, побежать за помощью, если она понадобится.
«Или бросить мне немного атиума в момент опасности, – призналась себе Вин. – Он прав: он может быть полезным. Отчего же я так не хочу брать его с собой?»
Она оглядела Ор-Сьера, который сидел неподвижно, только грудь тяжело поднималась и опускалась от усталости. Раньше Вин как-то не задумывалась, что кандра тоже дышат.
«Он сожрал Кельсера…»
– Пойдем, – сказала она вслух.
Затем, оттолкнувшись от монеты, прыгнула вниз – не оглядываясь, чтобы проверить, следует ли за ней Ор-Сьер.
Падая, Вин достала еще монету, но передумала и оттолкнулась от пролетавшей мимо оконной скобы. Как и все рожденные туманом, она часто использовала монеты помельче. Эти кусочки металла были идеальны по размеру и весу для того, чтобы прыгать или стрелять. Благо их навалом.
Для большинства рожденных туманом стоимость выброшенной монетки или даже целого кошелька была несущественна. Однако Вин отличалась от большинства. Когда-то горсть мелочи представлялась ей настоящим сокровищем. Затянув потуже пояс, на эти деньги она могла прожить несколько недель. Главное, чтобы другие воры не узнали, что кому-то так повезло. За горсть мелочи могли запросто убить.
Хоть Вин больше и не приходилось голодать, в ее комнате на всякий случай всегда лежал пакет сушеных фруктов. Это была скорее привычка, чем необходимость. Вин не знала, как относиться к переменам, произошедшим в жизни. С одной стороны, не нужно думать о еде и крыше над головой, с другой – новые заботы выглядели поистине устрашающе. Заботы о будущем целого государства.
О будущем… народа.
Вин приземлилась на городскую стену, которая была выше и внушительнее укреплений дворца Венчеров. Забралась в просвет между двумя оборонительными зубцами и, подавшись вперед, устремила взгляд на вражеские костры. Она ни разу не встречала Страффа Венчера, но того, что рассказывал Эленд, хватало для беспокойства.
Расстроенная, Вин оттолкнулась от зубца и спрыгнула на галерею. Стоя у одного из мерлонов, она краем глаза видела, как Ор-Сьер рысью взбегал по крепостным ступеням. Приблизившись, он, как обычно, уселся на задние лапы и стал терпеливо ждать.
К лучшему или к худшему, но в жизни Вин не осталось простых проблем вроде голода и побоев. Юное королевство Эленда находилось в серьезной опасности, а она сожгла последний атиум, пытаясь выжить, – оставила короля беззащитным не только перед вражеским войском, но и перед любым наемным убийцей, который мог попытаться его устранить.
Убийцей вроде Наблюдателя? Загадочной фигурой, вмешавшейся в сражение с рожденным туманом, которого подослал Сетт. Чего он хочет? Почему следит за ней, а не за Элендом?
После некоторого раздумья Вин сунула руку в кошелек и достала пластинку дюралюминия. В желудке все еще хранился запас, проглоченный ранее.
Многие века считалось, что существуют только десять алломантических металлов: четыре базовых и их сплавы, да еще атиум и золото. Но если алломантические металлы всегда шли парами, почему тогда считали парой атиум и золото? Ни один из них не являлся сплавом другого. В конце концов выяснилось, что они и не были парой: у каждого имелся собственный сплав. Один из них – малатиум, так называемый одиннадцатый металл, – и дал Вин ключ, с помощью которого удалось победить Вседержителя.
Интересно, откуда Кельсер узнал про малатиум? Если Сэйзед все еще не обнаружил сведений об одиннадцатом металле, каким образом это удалось Выжившему? И тем не менее именно Кельсер нашел металл, позволивший уничтожить Вседержителя.
Вин провела пальцем по гладкой поверхности дюралюминиевой пластинки. Когда она в последний раз видела Сэйзеда, он показался расстроенным. Или, правильнее сказать, неудовлетворенным тем, что не смог найти даже намеков на предполагаемые легенды Кельсера. Покидая Лютадель, Сэйзед уверял, будто отправляется учить людей Последней империи. Будто таков его долг хранителя. Однако от внимания Вин не ускользнуло, что террисиец ушел на юг. Туда, где Кельсер, по его словам, обнаружил одиннадцатый металл.
«Возможно, и об этом металле тоже ходят слухи? – потирая дюралюминий, предположила Вин. – И эти слухи могли бы мне подсказать, как он работает?»
Любой из металлов давал мгновенный видимый эффект. Кроме меди. Медное облако, наоборот, скрывало алломанта от его собратьев, поэтому распознать ее внешнее воздействие было невозможно. А вдруг дюралюминий на нее похож? Ощутят ли что-нибудь другие алломанты, если Вин его применит? Алюминий заставлял металлы исчезнуть, а дюралюминий ему противоположен. Значит, теоретически он может продлить действие других металлов?
Что-то шевельнулось.
Вин уловила едва заметный намек на движение среди теней. Неужели опять туманная фигура – призрак, с которым она повстречалась прошлой ночью?
«Тебе померещилось, – подавляя всплеск первобытного ужаса, сказала себе Вин. – Ты слишком устала».
В самом деле, слабый отблеск движения был слишком темным – слишком настоящим, – чтобы оказаться той самой призрачной сущностью.
Это был он.
Наблюдатель стоял на вершине одной из сторожевых башен, выпрямившись во весь рост и даже не пытаясь спрятаться. Самоуверенность или просто глупость? Вин улыбнулась, мрачные предчувствия мгновенно уступили место возбуждению. Проверила запасы металлов. Отлично, теперь она готова.
«Этой ночью, дружище, я тебя поймаю…»
Вин повернулась, бросая веером монеты. Рожденный туманом или знал, что его заметили, или подготовился к нападению, но уклонился с легкостью. Ор-Сьер вскочил, завертелся волчком, и Вин сорвала с себя пояс, избавляясь от металла.
– Следуй за мной, если сумеешь, – шепнула она кандре и прыгнула в темноту следом за своей жертвой.
У Вин было мало опыта в погоне за другим рожденным туманом – единственный раз это произошло во время занятий с Кельсером. Вскоре она поняла, что с трудом успевает за Наблюдателем, и ощутила укол совести за эксперимент над Ор-Сьером. Теперь она на собственной шкуре почувствовала, как трудно следовать за рожденным туманом в его родной стихии. К тому же у нее не было собачьего нюха.
Правда, имелось олово. Оно делало ночь светлее и утончало слух. С его помощью Вин следовала за Наблюдателем, который явно двигался к центру города. В конце концов рожденный туманом нырнул в один из центральных скверов с фонтанами – Вин устремилась следом. Ударившись о скользкую брусчатку, воспламенила пьютер, увернулась от брошенной в ее сторону горсти монет.
Взорвав ночную тишину, они со звоном разлетелись, рассыпавшись перед статуями. Приземлившись на четвереньки, Вин тут же рванула вперед. Притянутая алломантией, одна из монет скользнула ей в ладонь.
Противник как раз в это время опустился на бордюр ближайшего фонтана. Вин бросила монету и, оттолкнувшись от нее, взмыла в воздух – Наблюдатель чуть пригнул голову, когда та пролетела над ним.
Выбрав одну из бронзовых статуй в центре самого фонтана, Вин притянула себя к ее верхней части и припала к неровной опоре. Наблюдатель, молчаливый, почти черный в клубящемся тумане, балансировал на одной ноге. В его позе явно чувствовался… вызов. Словно спрашивал: «Ну что, поймаешь меня?»
Вин мгновенно ответила: выхватила кинжалы и прыгнула – прямо к Наблюдателю, используя бронзовую фигуру как якорь.
Не тут-то было! Наблюдатель тоже использовал статую. Прошмыгнув понизу, он, подобно плоскому камню, с бешеной скоростью пронесся прямо по гладкой поверхности воды. Затем прыгнул на мостовую, оттолкнулся и вихрем понесся к площади. А Вин приземлилась на чашу фонтана. Зарычала, когда прохладная вода брызнула ей в лицо, и прыгнула следом.
Едва Вин оказалась рядом, противник выхватил кинжалы. Увернувшись от первой атаки, она подняла собственные, готовясь нанести два коротких прямых удара. Наблюдатель мгновенно отпрыгнул. Лезвия его кинжалов роняли блестящие капли, исполненное грациозной силы тело умелого бойца напряглось…
Вин улыбнулась. Как давно она этого не чувствовала… с тех давних ночей, когда сражалась с Кельсером. Оставаясь в низкой стойке, она ждала, наблюдая, как между ней и противником вьется, причудливо переплетаясь, туман.
«Почему он без плаща?» – вдруг спохватилась Вин.
Туманные плащи были знаком ее собратьев, символом их гордости и безопасности.
Было слишком далеко, чтобы Вин могла разглядеть лицо противника. Но ей померещилась тень улыбки, когда она отпрыгнула назад и оттолкнулась от другой статуи. Погоня началась заново.
Вин летела над городом, жгла сталь, прыгала по крышам и улицам. Скачками противники пронеслись через Лютадель, как носятся дети по детской площадке. Вин пыталась подрезать, но Наблюдатель оказался достаточно умен и ловок, чтобы все время оставаться немного впереди.
Он был удивительно хорош. Намного лучше любого другого рожденного туманом, с которым Вин когда-либо сталкивалась или о котором знала. За исключением Кельсера. Впрочем, она многому научилась с тех пор, как дралась с Выжившим. Мог ли этот неизвестный оказаться лучше? От подобной мысли становилось страшно. Вин всегда считала Кельсера воплощением алломантического мастерства, хотя… он ведь стал алломантом всего за несколько лет до Крушения.
«У Кельсера было столько же опыта, сколько у меня сейчас», – опустившись на маленькую тесную улицу, только сейчас сообразила Вин.
Она пригнулась, стараясь двигаться как можно тише. Наблюдатель приземлился где-то поблизости.
Узенькая запущенная улица – почти переулок, ограниченный с обеих стороны трех– и четырехэтажными домами. Ни малейшего движения. Наблюдатель или ускользнул, или прятался. Вин воспламенила железо, но это не помогло: линии, указывающие на убежище противника, не появились.
Впрочем, существовал и другой способ…
Притворяясь, что все еще оглядывается по сторонам, она разожгла бронзу. Если Наблюдатель притаился внутри медного облака, бронза должна была помочь.
Так и вышло. Он прятался за неплотно запертыми ставнями в одной из комнат заброшенного дома. Теперь, когда Вин знала, где искать, она заприметила кусочек металла, который противник, возможно, использовал, чтобы запрыгнуть на второй этаж; видела замок, который он должен был потянуть, чтобы закрыть за собой ставни. Предполагая здесь спрятаться, Наблюдатель наверняка изучил эту улицу заранее.
«Умно, – подумала Вин. – И очень предусмотрительно».
Невозможно было вычислить ее способность видеть сквозь медное облако. А вот стоит атаковать, и Вин себя мгновенно выдаст. Она представляла, как Наблюдатель скорчился наверху в ожидании. Напрасно, уходить Вин не собиралась.
С улыбкой она потянулась внутрь, изучая запас дюралюминия. Вот он шанс определить, создавало ли его горение какие-то внешние изменения, ощутимые для другого рожденного туманом! Наблюдатель, ожидая ее следующего хода, наверняка воспламенил большинство своих металлов.
Посчитав себя необыкновенно догадливой, Вин подожгла четырнадцатый металл.
И едва не оглохла. Потрясенная, она упала на колени, почти задыхаясь. Все вокруг стало нестерпимо ярким, будто некая вспышка энергии осветила улицу. И еще холод – леденящий, обездвиживающий холод.
Застонав, Вин попыталась понять, что это был за звук. Нет, не взрыв… скорее, множество взрывов. Ритмичное грохотание, словно где-то рядом били в барабан. Ее собственное сердце! Ночной бриз выл, словно ураган. Чесался голодный пес. Кто-то храпел. Слух Вин будто усилился в тысячу раз.
А потом… все пропало. Вин упала спиной на брусчатку, и внезапный натиск света, холода и звука исчез. Неясная фигура возникла поблизости, но разглядеть ее было невозможно – Вин больше не могла видеть в темноте. Значит, олово…
«Закончилось, – постепенно приходя в себя, поняла она. – Весь мой запас олова сгорел. Я… жгла его, когда воспламенила дюралюминий. Я зажгла их одновременно. В этом и секрет».
Дюралюминий спалил все олово в одной мощной вспышке. На очень короткое время это невероятно обострило чувства, но украло весь запас. Проверив, Вин убедилась, что бронза и пьютер – другие металлы, которые она жгла в тот момент, – также закончились. Наплыв чувственной информации был столь огромен, что девушка не заметила остального.
«Подумаю об этом позже», – тряхнув головой, сказала себе Вин.
Казалось, она почти оглохла и ослепла. Нет, не так… просто ощущала себя немного оглушенной.
Темная фигура двигалась сквозь туман. Вот она уже рядом – и совсем не осталось времени, чтобы… Усилием воли Вин заставила себя подняться; пошатываясь, с трудом удержалась на ногах. Нет, для Наблюдателя фигура казалась слишком маленькой. Это был…
– Госпожа, вам нужна помощь?
Ор-Сьер опустился на задние лапы.
– Ты… догнал меня, – поразилась Вин.
– Это было непросто, госпожа. – Голос Ор-Сьера звучал спокойно и ровно. – Вам нужна помощь?
– Что? Нет, помощь не нужна. – Вин снова потрясла головой, надеясь, что мысли наконец прояснятся. – Кажется, кое о чем я не подумала, когда сделала тебя собакой. Теперь ты не сможешь носить для меня металлы.
Наклонив голову, кандра удалился обратно в переулок. Вернулся он буквально через несколько секунд, сжимая что-то в зубах. Ее пояс! Пояс, где хранились запасные флаконы с металлами…
– Спасибо, – вытащив один из них, улыбнулась Вин. – Это очень… предусмотрительно с твоей стороны.
– Я лишь выполняю Договор, госпожа, – уточнил кандра. – Только и всего.
«Ну, это больше того, что ты делал раньше», – подумала Вин, опустошая фиал.
Силы стали немедленно возвращаться. Первым делом она подожгла олово, восстанавливая ночное зрение, и сразу вздохнула свободнее: с тех пор как Вин открыла в себе силу, ей ни разу не приходилось выходить по ночам в полной темноте.
Ставни в комнате Наблюдателя были открыты: видимо, он удрал во время ее приступа.
– Госпожа! – рявкнул Ор-Сьер.
Вин повернулась. Позади нее бесшумно приземлился мужчина. Он выглядел… странно знакомым. Узкое лицо, темные волосы, голова чуть наклонена, словно в растерянности, и в глазах вопрос. Вин улыбнулась.
– Может быть, я просто хотела подманить тебя поближе, – прошептала она чуть слышно, но достаточно громко, чтобы слова достигли чутких из-за олова ушей.
Рожденный туманом улыбнулся в ответ и кивнул.
– Кто ты такой? – спросила Вин, делая шаг вперед.
– Враг, – выставляя ладонь в предупреждающем жесте, ответил он.
Вин помедлила. На улице было тихо, лишь туман клубился вокруг.
– Почему ты помог мне победить тех убийц?
– Потому что я тоже безумен.
«Нет», – нахмурившись, подумала Вин, разглядывая стоящего перед ней мужчину.
Она видела безумие на лицах бродяг. Нет, этот человек не выглядел безумцем.
«Что за игру он ведет?»
Интуиция подсказывала, что надо вести себя осторожно. Вин совсем недавно научилась доверять друзьям и не собиралась бездумно бросаться навстречу человеку, с которым повстречалась в ночи.
Но все же прошло больше года с тех пор, как она в последний раз говорила с другим рожденным туманом. Вин раздирали противоречия, о которых она не могла рассказать другим. Даже туманщики вроде Хэма и Бриза не понимали странной двойной жизни рожденного туманом. Отчасти убийца, отчасти телохранитель, отчасти знатная женщина… отчасти робкая тихая девушка. Испытывал ли нечто похожее этот незнакомец?
А вдруг удастся сделать из него союзника, привести второго рожденного туманом на защиту Центрального доминиона? Если и нет, Вин точно не могла сражаться с ним. Тренировочный бой – это одно, но если в дело пойдет атиум, игра станет слишком опасной. Вин неминуемо проиграет.
Наблюдатель следил за ней внимательным взглядом.
– Я могу задать вопрос? – наконец снова заговорил он.
– Да.
– Ты действительно убила Его?
– Да, – прошептала Вин.
Существовал только один человек, о котором он мог говорить. Наблюдатель медленно кивнул:
– Почему ты играешь в их игры?
– Игры? – переспросила Вин.
Он жестом указал в туман, в сторону крепости Венчер.
– Это не игры, – горячо возразила Вин. – Люди, которых я люблю, в опасности.
Словно взвесив услышанное, Наблюдатель только покачал головой. Казалось, он был… разочарован. Потом что-то вытащил из-за пазухи.
Вин тотчас же отпрыгнула, однако он всего лишь бросил монетку. Несколько раз подпрыгнув, та замерла на мостовой, а Наблюдатель оттолкнулся и спиной вперед взлетел в воздух. Вин даже не шелохнулась – просто смотрела ему вслед. Потом подняла руку и потерла лоб: все еще казалось, вот-вот снова разболится голова.
– Вы отпускаете его? – спросил, видимо, слегка удивленный Ор-Сьер.
– На сегодня хватит. Он хорошо сражался.
– Я слышу в вашем голосе уважение, – заметил кандра.
Похоже, ему это здорово не нравилось, однако собачья морда не выражала и тени эмоций.
– Надо будет придумать для тебя упряжь или что-то в этом роде, – повязывая пояс у себя на талии, перевела разговор на другую тему Вин. – Чтобы ты мог носить с собой дополнительные флаконы.
– Упряжь не понадобится, госпожа, – возразил Ор-Сьер.
– Не понадобится? – переспросила Вин.
Ор-Сьер поднялся и подошел ближе:
– Пожалуйста, достаньте один из своих флаконов.
Не догадываясь, к чему это, Вин вытащила маленький стеклянный фиал. Ор-Сьер развернулся к ней плечом, и вдруг прямо на глазах шерсть его разделилась, плоть разошлась, обнажив вены и слои кожи. Вин невольно отпрянула.
– Не нужно беспокоиться, госпожа. Мое тело очень сильно отличается от вашего. Я… если можно так выразиться, лучше себя контролирую. Кладите сюда!
Стоило положить фиал с металлами прямо внутрь раскрытого плеча, как плоть тут же сомкнулась, будто ничего и не было. Для проверки, Вин подожгла железо – не появилось ни единого голубого луча, который указывал бы на спрятанный флакон. Металл в желудке человека не подчинялся другому алломанту; металл, штыри, пронзавшие тела инквизиторов, или собственная сережка Вин не могли притягиваться или отталкиваться кем-то еще. По всей видимости, металлы были так же недоступны и внутри кандры.
– Теперь я всегда смогу доставить вам это в случае необходимости, – пояснил Ор-Сьер.
– Спасибо.
– Договор, госпожа. Не благодарите: я всего лишь делаю то, что должен.
– Ну да, конечно, – задумчиво произнесла Вин. – Пора возвращаться во дворец, – прибавила она. – Надо проверить, как там Эленд.