ГЛАВА 51
Больше эти двое не услышат от него ни слова, решил Томас. Но без борьбы он не сдастся! Выждет, посмотрит, и как только выдастся возможность...
Арис остался на посту около Томаса, по-прежнему наставляя на того остриё своего кинжала, а Тереза направилась к зелёному прямоугольнику. Неподходящее время для проявления любопытства, но Томас ничего не мог поделать — его буквально распирало узнать, что это за дверь такая.
Силуэт Терезы вырисовывался теперь на светящемся фоне, отчего контуры её фигуры выглядели слегка размытыми, словно она вот-вот растворится в воздухе. Девушка пересекла всю пещерку, подошла к задней стене и начала стучать по чему-то пальцем — наверно, там была клавиатура, которой Томас не видел.
Закончив, она отступила на шаг.
— Ну, что ж, посмотрим, действует эта штука или нет, — сказал Арис.
— Действует, — убеждённо ответила Тереза.
Раздался громкий хлопок, а вслед за ним — резкое шипение. Правый край зелёного плексигласа отошёл от стены — дверь начала поворачиваться. Через всё расширяющуюся щель прорывались струи белого тумана и тут же без следа растворялись в полутёмном пространстве пещеры — словно давно не открывавшийся морозильник выпускал свой холод в жаркий мрак ночи. И хотя плексигласовый прямоугольник продолжал испускать странное зеленоватое свечение, за дверью царила темень.
Ага, понял Томас, значит, это не окно, это дверь и есть. Должно быть, в ядерный отстойник ему ещё рановато...
Дверь распахнулась полностью, с треском ударившись о морщинистую скальную стену. Теперь на месте фосфоресцирующего прямоугольника зиял чёрный провал — свет туда не проникал, и рассмотреть, что находится внутри, было невозможно. Туман перестал сочиться в пещеру.
Томас почувствовал, что под ним разверзлась бездна страха в ожидании грядущих событий.
— У тебя фонарик есть? — спросил Арис.
Тереза положила копьё на пол, стащила со спины рюкзак и принялась рыться в его содержимом. Через несколько секунд она извлекла ручной фонарик и включила его.
Арис кивнул на открывшийся проём:
— Посмотри, что там такое, а я пока постерегу его. Без глупостей, Томас. Уверен — что бы они там для тебя ни приготовили, это наверняка не так неприятно, как умереть от ножа.
Томас не ответил, памятуя о своей злополучной клятве молчать как рыба. Нож... А не может ли он отобрать его у Ариса?
Тереза подошла к тёмному прямоугольнику и посветила фонариком внутрь. Поводила из стороны в сторону, вверх-вниз... Луч прорезал облако тумана, впрочем, он был так редок, что сквозь него можно было разглядеть внутренность крохотной комнаты.
Вернее, не комнаты, а каморки всего нескольких футов глубиной. Стены были сделаны из какого-то серебристого металла и усеяны многочисленными бугорками высотой в дюйм с чёрной дырочкой на конце. Бугорки располагались на расстоянии дюймов пять друг от друга, образуя на стенах правильные клетки.
Тереза повернулась к Арису и выключила фонарик.
— Выглядит, вроде бы, нормально, — сказала она.
Арис резко повернул голову в сторону пленника. Вот досада — Томаса так заело любопытство, что он упустил шанс что-нибудь предпринять для собственного спасения.
— Ну что, пора? — спросила Тереза.
— Пора. — Арис кивнул и перебросил нож в другую руку. — Томас, будь паинькой и войди внутрь. Кто знает, может, это лишь ещё один дурацкий тест, и как только ты окажешься в каморке, они просто опустят тебя. И тогда для нас всех настанет время великого радостного воссоединения.
— Заткнись, Арис, — сказала Тереза. Впервые за довольно долгое время она сказала нечто, не вызвавшее у Томаса желания двинуть ей промеж ушей. Она обернулась к Томасу, избегая смотреть ему прямо в глаза: — Давайте поскорее покончим с этим.
Арис махнул Томасу ножом: мол, иди давай.
— Ну что стоишь? Или хочешь, чтобы я потащил тебя туда силком?
Томас смотрел на него, изо всех сил стараясь сохранить бесстрастное выражение лица. Это было не так просто — в нём вскипала волна паники, мысли мелькали в сумасшедшем хороводе: сейчас или никогда! Борись или умри!
Он медленно обратил взор на открытую дверь и так же медленно двинулся к ней. Три шага — и он уже прошёл половину расстояния. Тереза насторожённо выпрямилась, напрягла руки — на случай, если ему вздумается выкинуть какую-нибудь глупость. Арис приставил остриё ножа к шее Томаса.
Ещё один шаг. И ещё один. Теперь Арис стоял в двух или трёх футах слева от него, Тереза — позади Томаса, так что он её не видел. Открытый дверной проём необычной серебристой комнаты со стенами в мелкую дырочку маячил прямо перед ним.
Он остановился и искоса взглянул на Ариса.
— Что ты чувствовал, когда Рейчел истекала кровью у тебя на глазах? — Пробный шар. Выбить противника из колеи.
Удар попал в цель. Арис застыл и тем дал Томасу ту самую долю секунды, в которой он так нуждался.
Он прыгнул на Ариса и, сделав широкий замах левой рукой, выбил нож из рук противника. Оружие заскакало по неровному каменному полу. Правый кулак Томаса впечатался Арису в солнечное сплетение. Тот упал, отчаянно пытаясь вдохнуть.
Звяканье металла о камень, донёсшееся из-за спины, не дало Томасу двинуть противника ногой. Он оглянулся и увидел Терезу, взявшую наизготовку своё копьё.
Они на секунду встретились глазами, и тут она кинулась в атаку. Томас выбросил вверх руки, пытаясь защититься, но поздно — древко копья, описав в воздухе дугу, обрушилось сбоку ему на голову. Из глаз посыпались искры; он упал, но сознания не потерял, и сразу же поднялся на четвереньки, готовый продолжать борьбу.
Но тут раздался крик Терезы, и в следующее мгновение тупой конец копья ввалил ему в заднюю часть головы. Томас снова рухнул на пол, что-то мокрое потекло по волосам и закапало с висков. Голова раскололась от боли, словно кто-то, раскроив ему череп топором, вонзил его прямо юноше в мозг. Боль мгновенно распространилась по всему телу, и Томаса чуть не стошнило. Немыслимым усилием он оттолкнулся от пола и рывком перевернулся на спину. И увидел, что Тереза вновь занесла копьё для удара.
— Ступай в каморку, Томас! — тяжело выдохнула она. — Пошёл, или получишь ещё! Клянусь, буду вламывать тебе до тех пор, пока не отключишься или не истечёшь кровью до смерти.
Арис очнулся и поднялся на ноги, теперь он стоял рядом с Терезой.
Томас согнул обе ноги и с силой выбросил их вперёд, двинув обоих противников по коленям. Те вскрикнули и повалились друг на друга. Этот удар потребовал от Томаса всех его сил, ужасная боль волной прошлась по всему его телу, в глазах вспыхнуло — он почти ослеп; мир завращался в яростном кружении. Томас со стоном перевернулся на живот, пытаясь оттолкнуться руками, чтобы встать. Но едва он приподнялся на несколько дюймов, как снова оказался на полу — Арис упал ему на спину и в следующий миг уже душил Томаса, зажав ему шею согнутой в локте рукой.
— Вали внутрь, понял? — прошипел Арис ему в ухо. — Тереза, помоги!
Томас больше был не в состоянии бороться с ними. Те два удара, что обрушились на его голову, казалось, высосали из него все силы; мышцы его обмякли, как будто, не получая от мозга команд, не знали, что им делать. Тереза схватила его за обе руки и потащила к двери, Арис подталкивал сзади. Томас вяло отбрыкивался. Обломки камней и неровности пола впивались ему в спину, обдирали кожу...
— Не делай этого, — прошептал он в отчаянии. Каждое слово давалось ему с огромным трудом и болью. — Пожалуйста... — Он больше ничего не видел, кроме белых ослепительных вспышек. Сотрясение мозга, понял он. Страшное, тяжелейшее сотрясение.
В полубессознательном состоянии, он едва заметил, как его перетащили через порог каморки. Тереза прислонила его руки к прохладной задней стенке, переступила через него и помогла Арису занести внутрь ноги Томаса. Вместе они повернули его на бок, и теперь он лежал, свернувшись клубком; у него не было даже сил, чтобы в последний раз взглянуть им в глаза.
— Нет... — сказал, вернее, еле слышно прошептал он. В мыслях возникла сцена Изгнания Бена из Приюта. Не очень подходящий момент, чтобы думать от этом, но просто теперь Томас на себе прочувствовал, что ощущал несчастный мальчик в свои последние секунды, перед тем как стены сомкнулись, навсегда закрывая его в Лабиринте.
— Нет... — повторил он так тихо, что вряд ли они что-либо услышали. Всё его тело, с ног до головы, разламывалось от боли.
— Какой ты упрямый, — услышал он голос Терезы. — Вот обязательно надо было создавать себе излишние трудности! И не только себе — нам тоже!
— Тереза... — прошептал Томас. Он пробился сквозь стену боли и попытался позвать её телепатически, несмотря на то, что долгое время у него не получалось это сделать: «Тереза...»
И она ответила.
«Извини, Том, что пришлось принести тебя в жертву, — прозвучал в его голове голос Терезы. — И спасибо тебе за это».
Он не заметил, как дверь начала закрываться, и в тот момент, когда в его помрачающемся сознании отзвучало последнее, ужасное слово Терезы, она со стуком захлопнулась.
