ГЛАВА 14
Один за другим все последовали за Минхо — не только без жалоб и колебаний, но даже без единого слова. Приютели лишь обменивались опасливыми взглядами перед самой транс-плоскостью и при переходе через неё: каждый без исключения тормозил на секунду, прежде чем сделать решающий шаг в зловещую серую муть. Томас, следивший за порядком, на прощание наподдавал очередному уходящему пятернёй в спину, после чего тот исчезал.
Прошло две минуты, и теперь с Томасом оставались лишь Арис и Ньют.
«Уверен, что поступаем правильно?» — безмолвно спросил Арис.
Томас поперхнулся — так спокойно и естественно прозвучали в его голове неслышные слова. А он-то надеялся, что Арис поймёт его нежелание пользоваться таким способом общения! Он для Терезы, и только для неё одной!
— Давай, — пробормотал Томас вслух, отказываясь отвечать телепатически, — нам надо поторапливаться.
Арис с болью на лице взглянул на Томаса и шагнул сквозь стену. За ним, не раздумывая, последовал Ньют, и Томас остался один.
Он последний раз окинул взглядом столовую: всего несколько дней назад здесь висели, покачиваясь, разлагающиеся мёртвые тела... Вспомнились Лабиринт и весь прочий плюк, выпавший на их долю. Громко вздохнув — втайне он надеялся, что кто-то где-то услышит этот вздох, — он подхватил свою импровизированную флягу с водой и набитый съестным узел, закрыл глаза и шагнул в транс-плоскость.
По телу, спереди назад, прошла волна холода, как будто он скользнул сквозь тонкую, вертикальную стенку ледяной воды. Открыл глаза — и увидел только кромешную темень. Где-то неподалёку раздавались голоса.
— Эй! — крикнул он, заметив, как дрожит его голос от внезапно накатившего страха. — Ребята, где вы?..
Но тут он споткнулся и свалился на кого-то, барахтающегося на полу.
— Ой! — завопил пострадавший и спихнул с себя Томаса, стараясь не выпустить из рук свой пакет с водой.
— А ну-ка все заткнулись! — гаркнул Минхо. Услышав знакомый голос, Томас чуть сам не завопил — от радости. — Томас, это ты? Томас?!
— Да! — Томас поднялся на ноги, вслепую поводя руками, чтобы не налететь ещё на кого-нибудь. К счастью, рядом никого больше не было. — Я прошёл последним. Все здесь?
— Мы как раз построились и начали рассчитываться, а тут ты вваливаешься, как бухой буйвол, — сказал Минхо. — Всё сначала! Первый!
Поскольку никто не отозвался, Томас выкрикнул: «Второй!» Дальше поверка пошла гладко. Последним отозвался Арис: «Двадцать!»
— Нормалёк, — подытожил Минхо. — Все здесь. Правда, неплохо бы ещё узнать, где это «здесь» находится. Ни черта не вижу.
Томас слышал вокруг возню и дыхание мальчишек, но боялся пошевелиться.
— Эх, жаль, фонарика нет, — пробормотал он.
— Благодарю вас, мистер Томас, а то мы сами не заметили. — Минхо в своём репертуаре. — Ладно, слушайте сюда. Похоже, мы в каком-то коридоре — стенки с двух сторон. Вы все, насколько я понимаю, находитесь справа от меня. Томас, ты сейчас стоишь в том месте, где мы вошли. Давайте не будем рисковать, и чтобы случайно не проскочить обратно через эту транс-чертовщину, все идите на мой голос. Перебирать не приходится, идём в эту сторону и посмотрим, куда попадём.
Голос Минхо стал постепенно отдаляться. Послышалось шарканье ног, хруст пластиковых пакетов и шорох одежды и узлов — приютели последовали за своим вожаком. Когда Томас удостоверился, что остался один и больше ни на кого не наступит, он вытянул руку, пока она не коснулась холодной твёрдой стены, и медленно двинулся влево. Так он и шёл, не отрывая руки от стены, чтобы не потерять ориентацию.
Приютели шли вперёд, храня полное молчание. Томасу страшно не нравилось, что глаза никак не могут приспособиться к темноте — ниоткуда не пробивался даже слабенький лучик света. Воздух был холодным, но затхлым: пахло старыми, заскорузлыми подмётками. Пару раз Томас натыкался на идущего перед ним — он не мог определить, кто это, поскольку парень не подавал голоса даже когда они сталкивались.
Они шли и шли по прямому, как стрела, казавшемуся бесконечным туннелю. Рука, ведущая по стене, да пол под ногами — вот и всё, что давало Томасу в полном мраке ощущение движения. Если бы не эта слабая привязка к реальности, ему казалось бы, что он просто неподвижно висит в пустоте.
Единственными звуками, которые он улавливал, было лишь шарканье ботинок по бетонному полу, редкие обрывки брошенных шёпотом фраз, да громкое биение собственного сердца. Он невольно вспоминал Ящик — металлический куб, доставивший его в Приют. И там, и здесь царила темень и промозглый воздух отвратительно вонял. Правда, были и различия: он обладал теперь вполне солидным запасом воспоминаний, и рядом шли друзья. А ещё он чётко осознавал, чтó поставлено на карту: им необходимо лекарство, и ради него придётся, по всей вероятности, пройти через ад.
Вдруг туннель наполнился громким свистящим шёпотом. Казалось, он доносился откуда-то сверху. Томас мгновенно замер. Он был уверен: этот странный шёпот исходил не от приютелей.
От головы колонны донеслась команда Минхо застыть на месте.
— Парни, вы слышали?
В ответ прошелестело «да», и раздались недоумённые вопросы. Томас направил ухо к потолку и сосредоточился, пытаясь расслышать что-нибудь за шумом, поднятым приютелями. Потусторонний шёпот был короток — всего несколько неразборчивых слов, сказанных, как казалось, очень старым и очень больным человеком. Но содержание фразы расшифровке не поддавалось.
Минхо шикнул на всех и приказал навострить уши.
Хотя было темно, и, значит, закрывать глаза не имело смысла, Томас всё же крепко зажмурился, чтобы ничто не мешало ему слушать. Если голос вернётся, он хотел разобрать, чтó тот поведает.
Не прошло и минуты, как хриплый шёпот повторился, эхом отзываясь под потолком, словно там были установлены мощные громкоговорители. Кое-кто тихонько ахнул, словно распознал смысл сказанного и поразился тому, что услышал. Но Томасу так и не удалось разобрать ни единого слова. Он открыл глаза — хотя зачем? Вокруг ничего не изменилось, всё тот же мрак. Беспросветный.
— Кто-нибудь понял, что оно сказало? — спросил Ньют.
— Я кое-что понял, — откликнулся Уинстон. — В середине, вроде, было что-то похожее на «вернитесь назад».
— Точно, я тоже слышал, — согласился кто-то.
Томасу теперь тоже казалось, что в том, что он услышал, присутствовали эти два слова: «Вернитесь назад».
— Так, все умолкните и слушайте как следует! — скомандовал Минхо. В чёрном туннеле мгновенно настала тишина.
И когда шёпот вернулся, Томас расслышал всё до последнего слова.
«Предлагается только один раз. Вернитесь назад, и вас не порубят на фарш».
Судя по реакции, на этот раз сообщение дошло до каждого. — «Не порубят на фарш»?!
— Это ещё что за чёрт?
— Он сказал, мы можем вернуться!
— Да откуда мы знаем, кто там шепчет! Мы не можем ему доверять!
«Вас не порубят на фарш». Томас постарался отвлечься от зловещего смысла этих слов. Они и сами по себе нагоняли страх, а в компании с окружающей непроглядной теменью могли вообще лишить рассудка.
— Пошли дальше! — крикнул он Минхо. — Не то я тут с катушек съеду! Пошли дальше!
— Эй, постой! — вмешался Котелок. — Голос сказал, что предложение делается только один раз. Надо это хотя бы обсудить...
— Да, — поддержал кто-то. — Может, нам лучше повернуть?
Томас покачал головой, хотя никто этого не мог видеть.
— Никаких «повернуть». Помните, что сказал тип за столом? Что мы все умрём страшной смертью, если вернёмся.
— Да ладно тебе! — не сдавался Котелок. — с чего ты взял, что он большее начальство, чем этот шептун? Откуда нам знать, кого слушаться, а кого послать подальше?
Хороший вопрос. Но идти обратно... Что-то внутри подсказывало ему, что это было бы неправильно.
— Уверен, голос — это только очередная проверка. Надо продолжать идти вперёд.
— Он прав, — донёсся из головы колонны голос Минхо. — Валим дальше.
Не успел он договорить, как над их головами снова ветром пронёсся древний шёпот, но на этот раз в нём ощущалась нелепая детская обида:
«Тогда вы все — дохлое мясо. Дохлое мясо, и вас порубят на фарш».
По спине Томаса побежал холодок. Он подумал, что сейчас опять раздадутся призывы повернуть обратно, но приютели — уже в который раз! — удивили его. Никто даже рта не раскрыл, и вскоре они снова были на марше. Минхо был прав, утверждая, что все маменькины сынки отсеялись в процессе Испытаний.
Они продолжали свой путь во мраке. Воздух слегка нагрелся, казалось даже, что пыли в нём прибавилось. Томас закашлялся. Он умирал от жажды, но боялся развязывать пакет с водой вслепую. Не хватало ещё вылить всё на пол!
Вперёд.
Теплее.
Жажда.
Тьма.
Вперёд. Время словно застыло на месте.
Томас даже не предполагал, что могут существовать такие длиннющие туннели. С того момента, как они слышали наводящий жуть шёпот, они прошли уже никак не меньше двух, а то и трёх миль. Где они? Под землёй? Или внутри какого-то невероятно огромного здания? Крысюк говорил, что им необходимо выбраться на поверхность...
В десятке шагов впереди кто-то закричал.
Сначала приютель просто ойкнул от неожиданности, а вслед за тем раздался дикий вопль ужаса. Томас не понял, кто это был, но парень теперь кричал истошно, надсадно, выл и визжал, как свинья под мясницким ножом на Живодёрне в Приюте. Томас слышал, как бьётся на полу чьё-то тело.
Инстинктивно он рванулся вперёд, к источнику нечеловеческих криков. Юноша не смог бы объяснить, с чего решил, что может в этой ситуации помочь больше, чем кто-либо другой, просто кинулся на выручку, и всё. На бегу он не заботился, кто там попадается ему на пути — просто отталкивал в сторону застывших от страха приютелей и летел дальше. Словно после долгой монотонной ходьбы во тьме его тело соскучилось по активным действиям.
Он добежал до пострадавшего. Судя по звукам, парень извивался, колотил руками и ногами по бетонному полу, борясь во тьме неизвестно с кем. Томас аккуратно отставил свой пакет с водой и узел далеко в сторону и потянулся вперёд — хотел схватить парня за руку или за ногу. Приютели столпились вокруг, встревоженно загомонили, загалдели; Томас пострался не обращать внимания на шум.
— Эй! — прикрикнул он на корчащегося парня. — Что с тобой?
Под руки ему попались джинсы, потом рубашка, но ухватиться за них было невозможно — мальчишка конвульсивно дёргался во все стороны, истошные крики пронзали воздух.
Тогда Томас попросту метнулся вперёд, собираясь накрыть извивающегося приютеля своим телом. Он упал на бьющегося в конвульсиях парня — от удара у Томаса вышибло дух. Приютель под ним извивался и молотил руками и ногами куда придётся; его локоть вонзился Томасу под рёбра, ладонь звезданула по физиономии, а коленом он едва не въехал спасителю в пах.
— Прекрати! — заорал Томас. — Да что с тобой такое?!
Вой захлебнулся, словно парня затянуло куда-то под воду. Но дёргаться и извиваться он не перестал.
Томас придавил грудь приютеля локтем и предплечьем, обретя таким образом точку опоры, затем протянул руку, чтобы схватить того за лицо или за волосы. Но дотянувшись до цели, застыл от изумления.
То, что он нащупал, не было головой. Ни волос, ни лица, ни шеи. Ничего из того, что должно было быть там.
Вместо всего этого Томас нащупал холодный и идеально гладкий металлический шар.
