Ни один народ не имеет таких глубинных связей с прошлым, как народ Китая. Столкнувшись с этим непреодолимым препятствием для реформ, Мао прибег к простой стратегии: вместо того чтобы начинать борьбу с прошлым, он поставил его себе на службу, проведя параллели между радикальными коммунистами и романтическими персонажами китайской истории. Переплетая историю о войне Трех Царств с борьбой Китая, Соединенных Штатов и Советского Союза, он отвел себе роль легендарного Шу Чжугэ Ляна. Подобно императорам прошлого, он добивался культового поклонения народных масс, понимая, что китайцам просто необходима символическая фигура отца или патриарха, которую они могли бы почитать. После того как он совершил грубейший промах с Большим скачком, попытавшись осуществить форсированную модернизацию страны, с треском провалившуюся, он больше не повторял этой ошибки: он еще раз убедился, что радикальные перемены следует укутывать в привычные одежды прошлого.

Урок прост: прошлое всесильно. То, что случилось давным-давно, кажется более масштабным, связь с традицией и историей придает любому делу вес. Пользуйтесь этим, добиваясь для себя преимущества. Когда вы разрушаете привычное, то на его месте образуется пустота, люди испытывают страх перед хаосом, который может хлынуть, заполняя ее. Позаимствуйте у прошлого весомость и законность, хотя бы и отдаленно напоминающие ваш случай, чтобы создать видимость чего-то привычного и успокаивающего. Это придаст вашим действиям романтический флер и прикроет, сделав менее болезненной, истинную цель — перемены, то, к чему вы стремитесь.

Никколо Макиавелли