Оказывается, в крикет могут одновременно играть не более шести человек, что меня, безусловно, устраивало. Я наблюдала за игрой, пытаясь усвоить правила на тот случай, если придет моя очередь, хотя внутренний голос подсказывал мне, что игра наскучит нам всем значительно раньше.

– Господи, ты только посмотри, какие у него руки! – вздохнула Морин.

Она обращалась не ко мне, но тем не менее я подняла глаза. Кларксон снял пиджак и закатал рукава рубашки. Выглядел он просто бесподобно.

– Вот бы оказаться в кольце этих рук! – пошутила Келлер. – Жаль, что в крокете невозможно притвориться, будто получила травму.

Девушки вокруг нас заливисто рассмеялись, и Кларксон бросил взгляд в их сторону, на его губах появилась усмешка. Нет, не улыбка, а лишь ее слабая тень. Впрочем, как всегда. Если хорошенько подумать, я никогда не слышала, как он смеется. Ну, может, разве что сдержанный смешок. Но не более того. Словно он никогда не чувствовал себя настолько счастливым, чтобы хохотать во все горло.

Но даже тень улыбки на его губах меня буквально парализовала. Мне было довольно и этого.

Игроки постоянно перемещались по полю, и мое сердце болезненно сжалось, когда принц оказался рядом со мной. И пока одна из девушек опытной рукой била по шару, принц, не поворачивая головы, нашел меня глазами. Я застенчиво покосилась на него, но он уже успел отвернуться. Получив очередную порцию восторженных криков, принц подошел ко мне совсем близко.

– Вон там стол с прохладительными напитками, – тихо произнес он, по-прежнему не глядя на меня. – Вам, быть может, стоит выпить воды.

– Я в порядке.

– Браво, Клементина! – крикнул он девушке, промазавшей уже во второй раз, и, повернувшись ко мне, добавил: – И все же. Обезвоживание организма усиливает головную боль. Вода вам точно не повредит.

Наши глаза встретились, и я прочла в его взгляде нечто особенное. Конечно, это были не любовь и не симпатия, но явно нечто большее, нежели просто банальное участие.

Поняв, что спорить бесполезно, я поднялась с места, подошла к столу и собралась было налить себе воды, но служанка решительно забрала у меня кувшин.

– Прошу прощения, – смущенно пробормотала я. – Никак не могу привыкнуть.

– Ничего страшного, – улыбнулась она. – Отведайте фруктов. Очень освежают, особенно в такой жаркий день.

Я послушно принялась есть виноград фруктовой вилкой. Надо будет непременно рассказать об этом Адель. Боже мой, специальные вилки для фруктов!

Кларксон периодически поглядывал в мою сторону. Должно быть, проверял, выполнила ли я его указание. У меня сразу поднялось настроение. Уж не знаю отчего. То ли от еды, то ли от того, что принц обратил на меня внимание.

Хотя мне так и не удалось принять участие в игре.

Однако прошло целых три дня, прежде чем Кларксон снова заговорил со мной.

Обед подходил к концу. Король достаточно бесцеремонно откланялся, и королеве ничего не осталось, как в одиночестве прикончить бутылку вина. Девушки начали потихоньку покидать обеденный зал, не желая в очередной раз становиться свидетельницами того, как королева подпирает отяжелевшую голову рукой. Итак, я осталась в гордом одиночестве доедать шоколадный торт.

– Эмберли, как вы сегодня себя чувствуете?

Я тотчас же встрепенулась. Рядом со мной стоял Кларксон. Слава богу, что он хотя бы не застал меня с набитым ртом!

– Очень хорошо. А вы?

– Отлично. Благодарю.

В разговоре возникла неловкая пауза. Я ждала продолжения. А может, следовало взять инициативу в свои руки и поддержать беседу?

– Я только сейчас заметил, какие у вас длинные волосы, – произнес принц.

– Ой, ну что вы! – потупившись, рассмеялась я. Я действительно отрастила волосы до талии. И хотя уход за такими волосами отнимал кучу времени, зато их удобно было убирать наверх. Необходимое условие для работы на фабрике или на ферме. – Да. Так их удобнее заплетать в косы. Идеальный вариант для дома.

– А вы не находите, что они все же слишком длинные?

– Хм… Ну, я не знаю, ваше высочество. – Я машинально потрогала голову. Волосы были чистыми и ухоженными. Но что, если они успели растрепаться, а я об этом ни сном ни духом? – А как по-вашему?

Он задумчиво склонил голову:

– Прекрасный цвет. Но, думаю, их не мешало бы немного укоротить. – Он пожал плечами и пошел прочь, но затем остановился и бросил через плечо: – Но я отнюдь не настаиваю. Просто предлагаю как вариант.

Какое-то время я сидела, обдумывая сложившуюся ситуацию. А потом, оставив на тарелке недоеденный торт, отправилась в свою комнату, где меня уже ждали служанки.

– Марта, не могла бы ты немного подстричь мне волосы?

– Конечно, мисс. Если обрезать волосы хотя бы на дюйм, они только здоровее будут.

– Нет, – возразила я. – Мне надо еще короче.

– И насколько? – засомневалась Марта.

– Ну… точно не до плеч. А что, если обрезать их до лопаток?

– Мисс, но тогда получится больше чем на фут!

– Да, я знаю. И все же как думаешь, ты справишься? – Я тряхнула тяжелой копной волос, морально подготовившись к тому, что меня сейчас обкорнают.

– Конечно, мисс. Но зачем вам это?

Но я уже решительно направилась в ванную.

– Думаю, настало время перемен.

Служанки сняли с меня платье и накинули на плечи полотенце. Марта взяла в руки ножницы, и я закрыла глаза, внезапно засомневавшись в правильности своего решения. Кларксон считает, что так будет лучше, а Марта, надеюсь, сохранит достаточную длину, чтобы я могла убирать волосы в пучок. Значит, я ничем не рискую.

Однако, пока Марта меня стригла, я не осмеливалась смотреть на себя в зеркало. Я слышала только металлический лязг ножниц. Наконец ее движения сделались более осторожными, словно она приступила к завершающим штрихам. И вот Марта, похоже, закончила.

– Ну что скажете, мисс? – неуверенно спросила она.

Я открыла глаза. И поначалу не увидела разницы. Но затем я слегка повернула голову, и волосы рассыпались по плечам. Мое лицо словно оказалось в раме из красного дерева.

Он был прав.

– Знаешь, Марта, а мне нравится! – выдохнула я.

– Теперь вы выглядите более зрелой, – заметила Синдли.

– Однозначно, так ведь? – кивнула я.

– Постойте-ка! – Эмон ринулась к шкатулке с украшениями.

Порывшись в ней, она извлекла ожерелье с крупными сверкающими красными камнями, которое я до сих пор не отваживалась надевать.

Решив, что Эмон хочет надеть ожерелье мне на шею, я послушно приподняла волосы. Но у нее явно была другая задумка. Эмон надела ожерелье мне на голову, словно диадему. Или, скорее, корону.

Мои служанки смотрели на меня затаив дыхание, а я на секунду вообще перестала дышать.

Много лет я предавалась пустым мечтаниям о том, как принц Кларксон станет моим мужем, но я даже помыслить не могла, что он может сделать меня принцессой. И только сейчас я осознала, что в глубине души надеялась именно на это. Да, у меня не было ни связей, ни денег, но я чувствовала, что эта роль мне по плечу. Я всегда свято верила, что могу стать Кларксону хорошей женой, а затем, быть может, и вполне достойной королевой.

Я посмотрела на себя в зеркало, мысленно поставив после своего имени фамилию Шрив, а перед именем и фамилией – слово «принцесса». И в эту самую секунду я возжелала Кларксона, корону – да и вообще все-все, – как ничто на свете.