Книга: Властелин Безмолвного Королевства

Назад: 7

Дальше: 9

8

Долгая зима, мимолетная весна

Пайпер Хект наслаждался редким вечером с Анной и детьми. А еще с Пинкусом Гортом, который притащил с собой два кувшина вина, чтобы оценить его в приятной компании. Незваным гостем он не был, ведь только Горта Хект мог бы назвать своим другом. Со своими офицерами Пайпер хорошо ладил, но почти все они были женатыми мужчинами и не рвались проводить свободное время с теми, кого и так каждый день видели на службе. Вдобавок негоже главнокомандующему патриаршими войсками слишком сближаться с теми, кого приходится отправлять на смерть.

Пелла с удовольствием хвастался тем, чему успел выучиться в доме Анны. Теперь он уже хоть и медленно, но читал, чему несказанно радовался. Для мальчишки его сословия грамота была сродни магии.

Анна с Пинкусом играли в шахматы, а Пелла по складам читал вслух. Хект заглядывал ему через одно плечо, а через другое внимательно смотрела Вэли. Она была одета как куколка и очень похорошела. Медлительность Пеллы ее злила.

– А сама-то быстрее сумеешь? – спросил Хект с усмешкой.

Вэли не забывалась ни на минуту, подловить ее еще никому не удалось. Хотя иногда она все же передавала что-то через Пеллу. Пайпер теперь думал, что эта чересчур сообразительная девчонка просто-напросто выдумала всю историю, чтобы сбежать из борделя. Говорить она упорно отказывалась, и потому ей не приходилось ничего объяснять.

– Парень уже читает в два раза быстрее меня, – сказал Горт, передвигая пешку. – Может, отправится в прошлое и станет тем самым Пеллой, который и написал ту чертову поэму.

– Уверены, что это хороший ход? – спросила Анна, но только когда Пинкус убрал руку от доски.

– Никакой угрозы не вижу, – отозвался тот.

– Она просто хочет подточить твою уверенность, – сказал Хект.

– Да у меня и уверенности-то никакой нет, подтачивать особо нечего. Я ж видел, как она тебя разделала. Выигрывал когда-нибудь у нее?

– Нет. Я даже у Вэли не могу выиграть. – (На самом деле Вэли играла в шахматы просто превосходно – всегда думала на несколько ходов вперед.) – Пелла, я поражен. Ты учишься быстрее меня. Не подкинешь дров в камин?

Пелла всегда охотно соглашался помочь – он прекрасно знал, как ему повезло: на улицах Брота зимой жилось несладко.

Анна сделала ход, но не особенно сокрушительный.

– Анна, – вздохнул Горт, – ваши соседи еще не спятили от наших постоянных рейдов?

– Ну, дом мой пока не подожгли. Их устраивает, что я здесь живу. Вы охраняете меня, и им кажется, что их тоже охраняют.

Городской полк, вернее, то, что от него осталось, регулярно прочесывал квартал. Пинкус теперь именовал свой полк «городским отрядом», хотя там все еще служило около пяти сотен человек. Хект то и дело забирал лучших Гортовых людей к себе – пытался организовать единое командование для всех патриарших гарнизонов.

Безупречный пока шел у главнокомандующего на поводу, если верить словам принципата Донето. Заключив соглашение с Анной Менандской, Гонарио Бенедокто уже предвкушал светлое будущее. Ему требовалась боеспособная армия, и он рассчитывал, что сможет ее себе позволить.

Насколько мог судить Хект, из обещанных Анной денег не так уж много успело добраться до патриарха. С доставкой постоянно что-то не ладилось.

– Что-нибудь удалось раскопать? – спросил Пайпер.

– Полезного – ничего, – отозвался Горт. – Зато два или три принципата, которые постоянно крутятся у нас под ногами, развлекаются вовсю.

– Я слышала, кое-кого арестовали, – вставила Анна Мозилла.

– Конечно. Всегда найдутся негодяи, которым хватает ума назваться настоящим именем. Когда за спиной маячит Черный Человек.

Черный Человек, иными словами – городской палач, в последнее время без работы не сидел. Всех бедокуров старательно отлавливали.

Гортовы люди хотели продемонстрировать свою полезность.

Пинкус подвинул фигуру.

– Шах, – немедленно отозвалась Анна.

– Когда противник меня превосходит, я это признаю, – отозвался Горт, постукивая пальцем по своему королю. – А ты, Пайп, как думаешь – что происходит? Ну конечно, кроме того, что меня сейчас снова разобьют в пух и прах.

– Где происходит? Когда? С кем?

– Хорошие вопросы, Пайп. Здесь, в Броте. Не похожи все эти беспорядки на случайность, как думаешь?

– Да? Нутром чую: без Ферриса Ренфрау тут не обошлось. Но нутро мое может и ошибаться.

– Хм… Думаю, кое-кому от местной смуты пользы больше, чем Ренфрау.

– Ты имеешь в виду того герцога из Коннека?

– Его самого.

– На него не похоже. Он, скорее, просто будет ждать, пока Безупречный не сыграет в ящик.

– Поэтому его и называют Великим Недотепой? – спросила Анна.

– Именно. Тут скорее напрашивается Непорочный.

– Нет, Непорочный вряд ли, – засомневался Пинкус. – Но вполне возможно, за этим стоит кто-то из Вискесмента – тот, кто думает, что поступает так, как хотел бы Непорочный, будь у него мозги. Коннек я тоже не стал бы списывать со счетов: герцог Тормонд едва ли там теперь заправляет. А вот граф Антье Реймон – тот самый, который разделался с Хейденом Бэком, – весьма сурово расправляется с монахами из Конгрегации, которых все шлет и шлет туда Безупречный.

Хект нахмурился – у Пинкуса соглядатаи работали лучше, чем у него самого.

– Не нравится мне все это. Как бы Безупречный не послал меня их охранять. Он ведь не поверит, если я скажу, что ничего у меня не получится.

– А почему вы думаете, что беспорядки в Броте кто-то подстроил? – спросила Анна.

– Смутьяны всегда изрядно пьяны, – отозвался Горт. – Кто-то подпаивает их, а потом подначивает. Болтать-то можно за бесплатно, а вот вино стоит денег.

– Но не станете же вы утверждать, что причин для недовольства у них нет?

– Конечно стану. Сами заявились сюда безо всякой цели. Никто тут им ничего не должен.

– Вы с Пайпером тоже отправились в Брот без каких-либо явных целей.

В случае Горта – чистая правда.

– Так мы и не ждали, что нас тут облагодетельствуют.

– Пелла, Вэли, займитесь ужином, – велела Анна, поднимаясь с кресла. Теперь она почти не пользовалась услугами приходящей прислуги – слишком уж много тайн обсуждалось в ее доме. – Пинкус, вы, конечно, арестовали нескольких воров и убийц, но люди боятся тех загадочных ночных злодеев, которые вырезают у прохожих печень.

– Новых жертв не было.

– Суть не в этом. Они обязательно будут, и вы это знаете не хуже меня. Бротский полк отлавливает обычных преступников, а настоящий злодей смеется над вами.

– Ты несправедлива, Анна, – вмешался Хект. – Даже принципат Делари признает, что Пинкус творит чудеса – с такими-то скудными средствами. Пинкус, пока я тебе ничего не могу сказать, но решение, возможно, очень скоро будет найдено. Только бы Безупречный согласился.

– А Делари-то твой сам чего-нибудь добился? – огрызнулась Анна. – Он, может, и великий и ужасный волшебник из коллегии, но, насколько я вижу, ему и его подпевалам пока удалось только сдержать это существо до поры до времени.

– Она права, Пайп. Доказательств у меня нет, но, похоже, мы лишь загнали его подальше под землю.

Хект знал об этом. И Делари знал, и его это не радовало, совсем не радовало. За всю зиму усилия его не увенчались успехом, и принципат начал волноваться. Говорил он приблизительно то же, о чем сейчас упомянул Горт.

Город буквально кишмя кишел беженцами, и потому невозможно было уследить, сколько людей исчезало без вести. И почему они исчезали.

В Броте было множество людей, готовых отстегнуть немаленькую сумму за живых рабов или же свежие трупы. А значит, были и те, кто их продавал.

– Будто… Будто это одно из тех чудовищ – богон. Прямо здесь. И умное. В прошлом-то они не очень умело прятались от людей.

– Не может быть, чтоб богон, – покачал головой Горт. – Никак не может. С таким коллегия бы справилась. Ведь ее именно для этого и создали.

Более или менее. Хотя сейчас коллегия превратилась в некое подобие высшего церковного совета, когда-то давно, во времена язычников, в ней служили волшебники, главной задачей которых было отбиваться от Орудий Ночи.

– Когда это было? Теперь-то там одни неумехи.

– Так, может, пришла пора позвать особое ведомство?

Хект не стал говорить Пинкусу, что особое ведомство уже позвали. Ему и самому не полагалось об этом знать, но он заметил несколько знакомых лиц среди недавних посетителей дворца Чиаро – в том числе и того рыцаря, который вручил ему послание перед отплытием в Сонсу.

Муньеро Делари не слишком обрадовался – особое ведомство он терпеть не мог, охотников на ведьм ненавидел, да и вообще не испытывал к Братству теплых чувств, потому что винил их в смерти своего единственного сына.

– С ними лучше не связываться, слишком уж они в последнее время могущественны.

– И становятся все могущественнее, – подтвердила Анна. – Ходят слухи, что из Кастелла-Аньела-долла-Пиколина прибыли важные охотники на ведьм – хотят возглавить Конгрегацию по искоренению богохульства и ереси.

– Что-то непохоже, – засомневался Хект. – Слишком многие будут недовольны.

Все, кто имел хоть какое-нибудь отношение к церкви, исключая, разумеется, само Братство, считали, что Братство и так уже сделалось слишком влиятельным. Рыцари-монахи же считали, что именно они должны встать во главе церковных войск, чтобы те наконец с должным рвением обрушились на неверных и Орудия Ночи. Гонарио Бенедокто, на их взгляд, недостаточно усердствовал.

– Народ, еда готова, – провозгласил Пелла.

– Бог мой, – заворчала Анна, – хорошие манеры в него и палкой не вобьешь.

– На публике мальчишка неплохо справляется, – вступился за Пеллу Горт.

– Почти как ты, – хмыкнул Хект.

– В точности как я. Дайте мне только зрителей, и я сделаюсь пронырливее хорька. Парень не иначе как мой духовный отпрыск.

– Только выдуманные истории так красиво не рассказывает, – усмехнулась Анна.

– Все впереди, мал еще просто. Пелла, что на ужин?

– Пирог с ягненком. Пайпер когда приходит, всегда хочет баранины. Будто дэв какой.

– Люблю баранину, и все тут. А в Броте ее мало где отведаешь.

Пайпер уже было взялся за стоящий перед низким обеденным столом стул, как вдруг земля содрогнулась.

– Какого?!.

– Землетрясение! – тонким голосом закричала Анна.

Пелла разинул рот, но сказать ничего не мог. Вэли, взвизгнув (это был первый звук, который услышал из ее уст Хект), бросилась к Анне и в ужасе уткнулась лицом в ее юбки.

– На землетрясение не похоже, – выдохнул Горт. – Слишком уж долго.

Все вокруг продолжало ходить ходуном. Откуда-то послышалось низкое то ли гудение, то ли рычание вперемежку с испуганными воплями.

– Да, не похоже, – согласился Пайпер, направляясь к дверям, ни о каких землетрясениях в Броте он никогда не слышал.

– Не ходи! – крикнула Анна.

На улице, судя по звукам, царила паника. В кухне что-то с шумом упало.

– Я хочу проверить…

– Любой болван тут же решит, что ты знаешь, что происходит. И что нужно делать.

Возможно, она и права – Анна хорошо знала своих соседей.

– Тогда ты сходи проверь, а я посмотрю, что там на кухне стряслось.

Анна вышла на улицу, дети увязались за ней.

– Пайп, нам все равно придется выйти, – сказал Горт. – Что бы ни случилось – дело явно серьезное, и нам предстоит в него влипнуть.

Пинкус Горт, конечно, оказался прав, но это и так было понятно любому, кто мало-мальски соображал. Хект и Горт сделались важными винтиками в бротской машине.

Им удалось выскользнуть из дома, не привлекая внимания: соседи Анны пялились на огромное клубящееся облако, которое поднималось на северо-западе.

– Это что еще за дрянь? – озабоченно прошептал Пинкус.

– На дым не похоже.

Но если это пыль, то Пайпер и представить себе не мог, откуда ее столько взялось.

Земля под ногами все еще тряслась, но уже не постоянно, а время от времени.

Внутри бурлящей серой тучи сверкнула молния.

– Колдовство, – пробормотал Горт. – Сроду таких зеленых молний не видал.

– Пинкус, у меня дурное предчувствие.

Сверкнула еще одна молния, на этот раз ярче. Подсвеченное изнутри облако стало сиреневым, мерцание то нарастало, то угасало, словно отбивая удары сердца. Кашлянул гром.

– Пайп, это точно где-то у ипподрома. Может, обрушилась та часть, которую чинили?

Ипподром выстроили около полутора тысяч лет назад, сначала, в древности, это была арена, где устраивали гладиаторские бои и другие кровавые игрища. В конце нынешнего осеннего сезона на одном из последних состязаний колесниц – состязались чемпионы из Фиральдии и Восточной Империи – зрители так разошлись, что рухнула небольшая трибуна, с тех пор там не прекращались работы.

– Если и так, то обрушилось явно что-то большое.

Они проталкивались сквозь толпу испуганных горожан, которые с невразумительными криками в панике бежали подальше от странного облака.

Молния внутри облака тем временем разошлась не на шутку. Само облако по-прежнему пульсировало и с каждой новой вспышкой поднималось все выше. От загадочного мерцания разлетались сияющие сферы – сначала быстро, потом все медленнее.

– Это точно пыль, – сказал Хект. – Я уже ее чую.

– Может, тогда не надо подходить близко? Ее там столько, что мы просто утонем, как в реке.

Нестерпимо яркая молния прорвала облако, но почему-то не погасла.

И тут облако разлетелось в разные стороны.

– Силы небесные! Ты только посмотри!

Туча обрушилась на город, и несколько мгновений спустя бурлящий поток затопил улицы. Обогнать его было невозможно.

– Пресвятой Аарон и его яйца! – выругался Пинкус.

Хект, едва не поддавшись панике, закрыл лицо полой рубахи.

Горт успел затащить его на ближайшее крыльцо за миг до пылевой волны.

– Именем городского полка! Откройте! – завопил Хект, барабаня в дверь. – Тревога!

К его изумлению, дверь открыли. На пороге стоял мальчишка лет десяти с обломком доски в руке; за спиной его маячила сгорбленная старуха, испуганно глядя на них широко раскрытыми бельмастыми глазами.

– Бабушка, мы не призраки. Пайп, давай уже сюда! Или хочешь барахтаться в этом дерьме?

Пинкус захлопнул дверь, но пыль тонкой струйкой затекала в дом сквозь щели. Горт отряхнулся, чтобы стало видно его форменный камзол, носил он его обычно ради причитающихся офицеру городского полка привилегий.

– Да это сам командующий полком, бабуля, – узнал его мальчишка.

Но старушку его слова явно не успокоили. Хект мысленно одобрил ее подозрительность.

– Не открывайте, пока пыль не осядет, – велел ей Горт. – Иначе задохнетесь. Эй, парень, на крышу можно как-нибудь забраться?

Здание насчитывало четыре этажа.

– Идите за мной, командующий, – просиял мальчик.

Хект удивленно приподнял бровь. Обычно-то никто не называл Горта его титулом. Звучало странновато, словно его превозносили как героя.

Тревожный признак.

Крыша действительно оказалась выше пылевого потока, но определить, откуда он исходит, было трудно.

Мальчишка не затыкался ни на минуту – он следил за достижениями Горта и хотел, когда вырастет, поступить в городской полк.

Хект покачал головой и снова попытался понять, откуда появилась пыльная буря. Обзор на севере закрывал огромный, постепенно опадающий серый купол. За ним едва-едва можно было различить шпили и башенки Кройса, Кастеллы, дворца Чиаро, памятники Мемориума и дальние холмы.

– Это и правда ипподром, – согласился Хект. – Но что случилось?

– Колдовство.

Ипподром действительно рухнул. И не только он. Горт с Хектом выяснили это, когда пыль чуть-чуть осела и они смогли подобраться поближе к месту катастрофы.

– Колдовство, – снова пробормотал Пинкус, оглядывая огромную, полную щебня воронку в земле.

– Колдовство, – согласился Хект.

Он охотно бы списал все на обвалившиеся под ипподромом древние катакомбы, но совсем недавно они вместе наблюдали отнюдь не обычные явления.

– Когда-нибудь видел такое?

– Никогда, – отозвался Пайпер и, немного подумав, добавил: – Каждый раз как я сталкиваюсь с Ночью, поблизости оказываешься ты.

– Эй! Не надо на меня все это вешать!

– Думаю, тебе придется этим заняться. Иначе пострадают многие.

К бывшему ипподрому уже подоспели некоторые Гортовы солдаты, и теперь, вместе с сотнями зевак, они с изумлением смотрели на воронку.

– Да поздно уже, Пайп, – отозвался Пинкус, тоже глядя вниз. – Готов поспорить, в этой груде мусора куча трупов.

На ипподроме наверняка были каменщики, чинившие рухнувшую трибуну, и бездомные, всегда находившие там уголок. Хект уже видел останки тел разной степени целостности.

– Пинкус, может, там внизу еще остались живые. Займись поисками, а я соберу своих солдат и отправлю тебе на подмогу.

Под кучей щебня что-то ослепительно сверкнуло, приглушенно пророкотал гром, и земля вновь содрогнулась.

Едва они отошли подальше, как участок мостовой, где они только что стояли, накренился и медленно сполз в воронку. На противоположной ее стороне последняя уцелевшая стена ипподрома торжественно обрушилась. Снова поднялась пыль, хотя и не такая плотная, как в прошлый раз. Южный ветер отнес ее прочь от Хекта с Гортом.

– Потом все обсудим, Пинкус. Будь осторожен.

– Осторожность – мое второе «я». Ты не заметил, тут есть что воровать в этих местах?

– Чего?

– Думаю, моим ребятам придется больше от мародеров отбиваться, чем спасать несчастных и расчищать завалы.

Хект согласно хмыкнул и отправился в Кастеллу.

Хект застал своих подчиненных за работой. Все были на месте, когда он вошел в отведенные им во дворце помещения.

– Все слышали, что случилось? – спросил он.

– Какая-то катастрофа, – отозвался полковник Смоленс. – Я отправил людей выяснить, в чем дело. Братство своих тоже отправило.

– Да, катастрофа. Рухнул ипподром – катакомбы под ним обвалились. Тут замешано колдовство. Я видел все своими глазами. Жуткое зрелище. Думаю, чтобы сохранить порядок, понадобится наша помощь.

Его засыпали вопросами.

– Больше ничего не знаю. Могу только сказать, что будут еще жертвы. Вызовите солдат и соберите их в Закрытом Дворе, раздайте оружие и инструменты. Гонцов у нас достаточно?

– Можем позаимствовать у Братства. В последнее время здесь много дармоедов ошивается.

– Хорошо, приступайте. Титус, кому принадлежал ипподром?

– Церкви. А что?

– Так я и думал. Значит, церкви придется все это расчищать и отстраивать.

– И что с того, мой господин?

– У Безупречного останется меньше денег на нас и на свои затеи.

– Ну и ну! Вы думаете, кто-то учинил это специально, чтобы отвлечь Безупречного?

– Нет. Готовых на такую жестокость много. А вот способных совершить подобное – едва ли. Думаю, здесь не обошлось без тайных сил.

Все взгляды устремились на него.

– Колдовство там творилось нешуточное. Я едва верил своим глазам.

Хект в сопровождении Титуса Консента отправился на построение своего полка. В огромном Закрытом Дворе его немногочисленное войско казалось еще меньше.

– Это все, кого пока удалось собрать, – отрапортовал полковник Смоленс.

Около ста двадцати человек, мысленно прикинул Хект.

– Будем над этим работать.

– Над чем, мой господин? – не понял Консент.

– Учиться быстрее реагировать.

– Они подтянутся, как только узнают, – заметил Смоленс. – Надо придумать какой-нибудь сигнал. Можно в рог потрубить.

Хект что-то неразборчиво проворчал. Это он виноват, что все собираются так медленно, – сам же не хотел, чтобы женатым солдатам приходилось жить отдельно от семей, натерпелся подобного в бытность свою ша-луг. А в рог трубить толку мало – слишком уж город большой, не услышат.

– К нам гости, – сказал Титус. – Похоже, принципат Донето.

К ним приближались Донето, Донел Мадисетти и еще несколько «светил» из коллегии, но поскромнее.

– Чем занят главнокомандующий? – поинтересовался Донето.

– Собираю солдат, чтобы помочь поддержать порядок на месте катастрофы.

Скоро стемнеет, и, как только выглянет луна, набежит толпа мародеров.

– Превосходно. Именно такого ответственного и грамотного подхода мы и ждали от главнокомандующего. Но я должен сообщить, что планы меняются.

Хект не мог скрыть изумления. Они сошли с ума. Если церковь, благая и милосердная церковь, ничего не предпримет, жители Брота придут в ярость.

Принципат, как это часто любили делать члены коллегии, прочитал его мысли:

– Главнокомандующий, это решение – вынужденная мера. – Донето чуть дернул головой, намекая, что хочет поговорить с глазу на глаз.

– Что стряслось, ваша милость? – спросил Хект, когда они отошли в сторону.

– Сегодня ночью начнется восстание. Возможно, это как-то связано с обрушением ипподрома.

– Но с тех пор как полковник Горт взялся за дело, беспорядки почти прекратились.

– Полагаю, они решили изменить стратегию.

– Что требуется от меня?

– Помочь дворцовой охране. Чернь ринется именно сюда.

Принципат Донето был искусным лжецом и всегда умел выдать ложь за правду, но сейчас Хекту показалось, что он не лукавит, хотя и умалчивает о чем-то.

– Этого желает его святейшество?

– Еще как.

Неужели? Похоже, у патриаршего родственника тут особый интерес.

Постепенно подтягивались все новые солдаты. Пока Хект совещался с Донето, порядок поддерживал Смоленс. Прибежали запыхавшиеся братья Драмм – они были без форменных камзолов и все в грязи.

– Мой господин, – чуть отдышавшись, доложил старший, – в Мемориуме собралась огромная толпа. Узнали нашу форму и погнались за нами. Мы едва ноги унесли.

В Закрытый Двор уже доносились гневные крики с улицы – все громче и громче.

Дворец Чиаро построили во времена расцвета Древней Империи, тогда границы проходили в тысячах миль от Брота, а в городе квартировали целые легионы, которые в мгновение ока подавили бы любой мятеж. Так что дворец строили не в расчете на осаду. Это был, скорее, оплот бюрократии, и даже жестокие гражданские войны, гремевшие в Империи, не коснулись его.

Ведь любому императору всегда требовались списки налогоплательщиков – надо же как-то выжимать деньги из граждан.

Закрытый Двор заполонили люди. Уже не один век жители Брота приходили сюда, но эти были вдрызг пьяны. Кто-то сжимал в руке факел, кто-то оружие. В ход пошло все – кирпичи, ножи, молотки, самодельные дубинки, даже заржавевший древний меч, украденный кем-то из предков и потом хранившийся в семье.

– В основном беженцы, похоже, – сказал Хекту Титус Консент. – Не фиральдийцы. Я уже несколько раз слышал чужую речь.

– Но в бой они вроде бы не особенно рвутся.

Он заметил, что некоторые трезвели прямо на глазах.

Кто-то из мятежников, из тех, кто вечно затевает смуту, швырнул камень.

– Никто и ничего не должен предпринимать, если они не бросятся на нас, – велел свои людям Пайпер. – Сами разойдутся, как только хмель повыветрится и загудит голова.

Из толпы слышались выклики: слов было не разобрать, но кто-то явно подстегивал чернь.

– Если мы будем просто наблюдать, они быстро сдуются.

Солдаты главнокомандующего Пайпера Хекта были опытными воинами. Он лично отбирал их – лучших из лучших, одного за другим. Все они прошли жестокие сражения, не один раз встречались со смертью лицом к лицу, а потому не стремились вновь ощутить ее зловонное дыхание.

А вот дворцовая стража не могла похвастаться таким же здравомыслием.

– Из-за этого проклятого недоумка нас всех перебьют, – возмутился полковник Смоленс, указывая на стражника, который направился прямо к толпе в сопровождении трех лакеев.

– Думает, ливреи сделают их неуязвимыми, – сказал Хект. – Принципат Донето, вы не могли бы… Куда он подевался? – (Донето, Мадисетти и остальные исчезли.) – Донето мог бы ему приказать вернуться.

А вот Хект не мог. Власть главнокомандующего была далеко не безгранична и урезалась тысячью оговорок и условностей.

– Может, они с ним разберутся по-быстрому и толпа не успеет озвереть? – предположил Титус. – Эй! Вы что творите?

Хект как раз собирался отправиться вслед за стражником, но остановился, услышав Консентов окрик.

В колеблющемся свете факелов он разглядел два знакомых лица. Бо Бьогна, человек Пинкуса Горта, разумеется, затесался в толпу мятежников, чтобы вычислить зачинщиков, но вот с ним рядом… Сердце замерло у Хекта в груди.

Чуть больше состарился, чуть больше поседел, обзавелся лысиной и немного обкорнал бороду – но это был, несомненно, он, Костыль. Пайпер узнал бы его из тысячи, по одной только фигуре. Значит, Бо и Костыль. Но какого рожна он делает здесь, по эту сторону Родного моря? Да еще в толпе разъяренной черни, которая, впрочем, быстро растеряла запал.

Хагид.

Наверняка он тут замешан.

Костыль (настоящего его имени Хект не знал) был одним из лучших воинов в особом отряде ша-луг, возглавляемом Элсом Тейджем.

– Господин?

– А, Бехтер, вот ты где.

Бехтеру пришлось добираться до своего командира в обход, с ним вместе явились новоиспеченный принципат Бруглиони Джервес Салюда и старик Хьюго Монгоз. Последний выглядел очень довольным.

– Поздравляю с долгожданным назначением, – поприветствовал Хект Салюду.

Сделать своего друга принципатом Палудан Бруглиони, глава клана Бруглиони, пытался уже давно, сразу после внезапной смерти принципата Дивино Бруглиони на поле боя под стенами Аль-Хазена перед самым окончанием кальзирского священного похода.

Против назначения Салюды выступали многие: он не был с детства связан с церковью, не владел колдовским искусством, зато обладал сильным характером и был предан семейству Бруглиони. Хект считал его весьма умным, а потому опасным человеком. Именно благодаря Салюде клан Бруглиони и не развалился окончательно за последние десять лет.

– Торжество справедливости, – усмехнулся Джервес.

Он был циником, начисто лишенным всяческой морали.

– Прошу прощения, у меня важное дело.

И по всей видимости, не одно. За спинами солдат, откуда-то из теней неожиданно показался Оса Стил и теперь пытался привлечь внимание Хекта.

Пайпер снова вгляделся в толпу. Костыля и Бо Бьогны и след простыл. Люди потихонечку расходились, первыми, конечно же, улизнули провокаторы. Оставшиеся горожане осыпали насмешками дворцовую стражу.

Внезапная дрожь вдруг пробрала Хекта.

– Сержант Бехтер!

– Что такое?

– Видишь, там, слева? Во втором ряду, за бородачом. В коричневом.

– Вижу, командир. Именно о нем я тебе и говорил. И как раз сейчас я ощутил холодок.

– Кловен Фебруарен. – Хьюго Монгоз, прищурившись, выглядывал между Хектом и Бехтером. – Без сомнения, это он. Девятый Неизвестный собственной персоной.

О ком он говорит, понял лишь Пайпер.

– Девятый Неизвестный, ваша милость? Но он же умер лет пятьдесят назад.

– Да, – задумчиво согласился старик, – вроде умер. Так все думают.

Монгоз, казалось, разозлился, но через мгновение в его взгляде промелькнула какая-то тень, и принципат обмяк. Хект и Бехтер успели подхватить его под руки, и старик принялся потерянно озираться по сторонам.

– Господин главнокомандующий, позвольте мне, – предложил Джервес Салюда. – Биджио, помогите.

Столь быстрая перемена в очередной раз напомнила всем о хрупкости человеческого бытия.

– Сержант Бехтер, где этот человек в коричневом плаще?

Но кем бы ни был загадочный незнакомец – Девятым Неизвестным или же просто бунтовщиком, – его уже и след простыл.

Пайпер кивнул Осе Стилу, давая понять, что заметил его. У него были и другие неотложные дела. Но видимо, тут что-то серьезное. Оса нечасто появлялся на публике без своего покровителя.

– Главнокомандующий, – обратился к нему принципат Бруглиони, обхватив за плечи старика Монгоза, – вы не уделите мне пару минут, когда у вас будет время? Семейное дело, знаете ли. Очень важно для Палудана.

– Разумеется. Сержант Бехтер проверит мое расписание и подберет время, удобное для нас обоих. Бехтер?

О Господь всемогущий и милосердный! Он ли это? Еще год назад Пайпер и представить не мог, что произнесет такое.

– Слушаюсь, господин.

Хект отправился посмотреть, что происходит в Закрытом Дворе.

– Этот недоумок хочет убедить себя, что он герой.

От толпы осталась едва ли треть. Замешкавшиеся горожане поджали хвосты и не уходили лишь потому, что не хотели бросать друг дружку.

– Профессиональные заводилы ушли, – объявил солдатам Хект. – А эти толкутся здесь, потому что туго соображают. Мятежу конец, если только кто-нибудь напоследок не выкинет какой-нибудь фортель. Не расходитесь. Проследите, чтобы все закончилось мирно. Без колебаний пресекайте любые вспышки, даже с нашей стороны.

– А вы уходите? – спросил полковник Смоленс.

– Ухожу. У меня еще одно неотложное дело.

– Какое, мой господин?

– Как только эти остолопы разойдутся, отправьте солдат к ипподрому – помочь полковнику Горту.

– Слушаюсь.

Хект оглянулся по сторонам. Монгоза уже увели, и не осталось никого старше его по положению. Можно делать что угодно.

А угодно ему было поговорить с любимцем принципата.

– Арманд!

Мальчишку Хект нагнал на полпути к покоям принципата Делари. Тот кивнул и ускорил шаг.

– В чем дело? – спросил Пайпер, как только они оказались в кабинете принципата, где можно было безопасно побеседовать.

Оса – настоящий профессионал и не станет рисковать понапрасну.

– Он угодил в ловушку там, внизу.

– Что? Кто угодил? Давай все с начала.

– Принципат. Наш с тобой принципат. Делари. Он внизу в катакомбах, обещал давным-давно вернуться и не вернулся.

– Нет уж, с самого начала. Он как-то связан с обвалом на ипподроме?

– Каким обвалом? – озадаченно спросил Оса.

– Под ипподромом рухнули катакомбы, и все обрушилось. Там сейчас настоящий хаос. Погибло много народу.

– Я думал, просто очередной мятеж. – Оса побледнел. – Нужно что-то делать!

Хект скрипнул зубами.

– Он точно там?

Мальчишка кивнул.

– Проклятие! Плохо! Нам нужен этот старик – и тебе, и мне. Ты уверен, что он там?

– Ушел туда утром. Он рано встает. Сказал, что вычислил, как разобраться с тварью внизу. Не знаю, что именно он имел в виду. Ты думаешь, старик мне все рассказывает, но это далеко не так. Сразу после завтрака ушел, насвистывал на ходу, сказал, к обеду вернется.

Хект мысленно перебрал все варианты. Оставалось только одно – отправляться на поиски Делари.

– Я с тобой, – заявил Оса и шепотом добавил, не дожидаясь возражений Хекта: – Я тоже ша-луг.

Да, он тоже был ша-луг. В первую очередь ша-луг. Притом из школы неутомимых отроков.

– Ладно. Только надень что-нибудь попроще. Чтобы за шлюху не приняли.

– Пошел переодеваться.

В новом облачении Оса уже совсем не напоминал того напомаженного и надушенного мальчика для утех, который скрашивал ночи Муньеро Делари. Даже пахло от него теперь иначе.

Этот Оса легко затерялся бы в толпе горожан. Судя по потрепанному наряду, он частенько именно это и проделывал.

– Работа такая, капитан, – улыбнулся Стил. – Ты знаешь дорогу. Веди.

Интересно, подумал Хект, не решил ли Оса воспользоваться возможностью и разнюхать те тайны, которые не раскрывает ему покровитель?

В коридорах возле бань все было усыпано серой пылью. В самих банях служители чистили бассейны и мыли полы.

Навстречу им вышла Геррин.

– Пыль налетела из дальнего коридора, куда никто не ходит, – пожаловалась она. – А еще стало очень холодно, и смрад ужасный. Сегодня мы никого не купаем.

– Ничего, мы только пройдем.

Глаза Геррин округлились.

– Мы как раз туда, куда никто не ходит.

– Будьте осторожны, господин. Там творится что-то непонятное.

В зале с огромной картой царил настоящий бедлам. Здесь пыль еще даже не осела.

– Что это за место? – спросил Оса.

– Тебе этого знать не нужно. Не задавай вопросов.

Священники и монахини медленно и уныло что-то пытались прибрать. Некоторые просто замерли, уставившись невидящими глазами в пустоту. Одна женщина, сидя на полу, мерно покачивалась из стороны в сторону, видимо укрывшись от невзгод в некоем, ведомом лишь ей, воображаемом мире.

К Хекту подошел один из священников. Он беспрестанно кашлял и шмыгал носом.

– Вы идете за Неизвестным?

– Да.

Мужчина снова закашлялся.

– Он ушел через Древнюю Дверь и не вернулся. Он нам нужен. Мы не знаем, что делать. Тут произошла настоящая катастрофа. Погибло трое братьев.

Скверно.

– Мы найдем его, – ответил Пайпер. – А пока делайте то, что приказал бы он, будь он здесь.

– Но…

– Что еще, брат? Оглянитесь вокруг. Подумайте сами – что необходимо сделать? – Хект не переставал удивляться этому человеческому свойству: зачастую без приказа никто и палец о палец не ударит. – Вы теперь за главного. За работу.

И он потянул Осу за собой.

Быстро идти не получалось: чем быстрее они шли, тем больше поднималось пыли и труднее становилось дышать. Они закрыли лица полосками ткани, и стало чуть полегче.

Пайпер слово в слово повторил Стилу наставления принципата Делари.

– Я был там лишь однажды. – По правде говоря, и в этот раз не стоило брать с собой Осу, незачем ему знать про подземелья. – Принципат весьма недвусмысленно выразился насчет фонарей, и наверняка не зря. Мы встретили там нечто, ужаснувшее его самого.

– Наверное, именно на это создание он и отправился охотиться.

– Что он тебе сказал?

Хект внимательно осмотрел тяжелую дверь. Ее не запирали, – конечно же, Делари ведь рассчитывал вернуться. Могучий порыв ветра принес с собой тонны серой пыли и, видимо, распахнул ее настежь, а потом она так и не закрылась до конца.

– Почти ничего. Рассказывал лишь о том, о чем хотел, ничего другого я из него вытянуть не мог.

– Подозревал тебя?

– Нет. Просто не мое дело, и все.

– Да ну?

– С Делари у меня все шло совсем не так гладко, как ты думаешь. Хотя иметь такого покровителя весьма полезно. Открываются многие двери, – победоносно улыбнулся Оса.

– Пошли. Только медленно. Может, эта пыль опасна.

Быстро идти и не получилось бы: даже осторожно шагая, они поднимали облака серой дряни, от которой тут же начинался кашель.

– Может, и зря мы сюда сунулись, – проворчал Хект, но назад не повернул.

Он и сам удивлялся, почему его так волнует судьба принципата Делари.

– Что там за место? – спросил Оса, стараясь вдыхать неглубоко и редко. – Где куча монашек и стариков-священников?

– Спроси у Делари. Захочет – расскажет.

– Собрался утаить эти сведения от наших хозяев из Аль-Кварна?

– Мои хозяева из Аль-Кварна, приятель, бросили меня.

– Не понимаю.

– Вот и я не понимаю, но с самого моего отъезда из Дринджера меня пытались убить не менее семи раз. И, судя по тому, что я выяснил, за покушениями стоит Шельмец.

Оса остановился. В неверном свете фонаря его широко раскрытые глаза поблескивали странным, почти нечеловеческим огнем.

– Не врешь?

– Не вру. И до Гордимера я никак не могу достучаться. Что еще остается думать? Меня бросили? Кое-кто весьма обрадуется, если я подохну?

– Но… – озадаченно покачал головой Оса Стил.

– Здесь замешан не только я. – Хект рассказал Осе о страшном убийстве Хагида и о том, как несколько часов назад видел в Закрытом Дворе Костыля.

– Хагид? Сын Нассима Ализарина?

– Он самый.

– Очень-очень странно.

– Да неужели?

– Не ехидничай. Эти вести могут значительно изменить баланс сил дома. Нассим Ализарин аль-Джебал в сыне души не чаял и надеялся, что Хагид станет следующим военачальником ша-луг.

– Да, тогда совсем ничего не понятно. Не мог Гора послать Хагида в Кальзир, когда туда собрались воины со всего чалдарянского запада.

– В Кальзир?

– Я видел в Аль-Хазене людей из своего отряда. Вроде бы они не смогли сбежать с остальными ша-луг и люсидийцами.

Они приближались к тому огромному, похожему на собор залу. Впереди во тьме что-то громыхнуло. Рухнула куча щебня? Или заворочалось зловещее чудовище?

Хект и Оса примолкли. Разговаривать здесь опасно, кто сейчас подслушивает их? Или даже не кто, а что? Быть может, здесь притаилась сама Ночь?

– Стало совсем одиноко, – прошептал Оса.

Хотя больше он не добавил ничего, Хект прекрасно его понял.

Стил прожил на этом берегу Родного моря гораздо дольше его самого.

Хект решил, что обрушился именно подземный собор. Ведь вряд ли под Бротом есть другие такие же огромные пустоты. Или есть?

Наверняка есть.

Высоко над головой через узкую щель лился лунный свет. На плиточном полу лежали кости и кучи щебня. В воздухе висел резкий животный запах, он перебивал застарелый запах смерти и свежий душок канализации. Даже придя сюда во второй раз, Хект оказался не готов к тому, что предстало перед ним в тусклом свете луны.

– Откуда тут все эти кости? – прошептал Оса.

– С древности. Раньше Брот был намного больше. Здесь прятали своих покойников самые первые чалдаряне. И продолжалось это много веков.

– Кое у кого из них был весьма странный скелет. – Стил показал на кости, не совсем похожие на человеческие. – Но это не то место.

– Да.

Хект уставился на сгусток тьмы – именно здесь в прошлый раз он почувствовал присутствие неведомого и ужасного создания, но теперь там не ощущалось ничего.

Амулет никак не проявлялся, хотя во дворце Чиаро он постоянно напоминал о себе, и Пайпер уже не замечал его воздействия, когда поблизости творилось незначительное волшебство.

– Когда мы повернули во второй раз, – сказал Оса, – то отдалились от ипподрома. Нужно было идти в другую сторону.

– А ты откуда знаешь? Ты же вниз никогда не спускался?

– Верно. И про катакомбы лишь сказки слышал. Зато я прекрасно чувствую направление.

– Да? – Надо это запомнить. – Тогда веди.

Они вернулись к тому ответвлению, где, по мнению Осы, свернули не туда.

– Здесь пыли еще больше.

Дышать из-за нее было почти невозможно. Фонари почти ничего не освещали. Амулет на запястье Хекта бездействовал, но…

Пайпер посветил фонарем и показал на пол.

Следы – кто-то недавно прошел здесь.

– Оса, у тебя в фонаре достаточно масла?

– Да, – шепотом отозвался Стил, устремляясь по следам.

– Хочешь, я пойду вперед?

– Я справлюсь. Если что – покусаю их за яйца.

Хект не стал спорить – пусть пока идет впереди. Сам он вытащил из ножен короткий церемониальный меч – не ахти какое оружие, но все-таки лучше, чем ничего.

Амулет чуть ожил, реагируя на близость магической силы. Едва-едва.

– Стой, – прошептал Хект, и Оса замер. – Что сейчас над нами?

– Думаю, мы где-то с северной стороны ипподрома. До него несколько сотен ярдов.

Откуда-то послышался пронзительный скрежет – словно бы друг о друга терлись два огромных камня.

Хект сосредоточился на амулете.

Ничего.

– Что такое? – прошептал Оса.

– Прислушиваюсь, – ответил Пайпер, в общем-то, почти правду.

Принципат Делари охотился здесь на большую и злобную тварь, не меньше богона, а может, даже и больше, если вспомнить, каким ужасом повеяло на них тогда.

Если старик ее раздразнил, то она проснулась и рассвирепела.

– Теперь я впереди. Не возражай. – Хект проскользнул мимо Стила, жалея, что под рукой нет фальконета, заряженного железом и серебром. – Ух ты!

– Что?

– Меня только что осенило. Осознал кое-что, что раньше знал, но не понимал. Пойдем по следам.

Так они и сделали. Снова послышался каменный скрежет. По спине Хекта забегали мурашки. Амулет дернулся, но несильно. Что-то там такое было, но… Вот они миновали кучу мусора, выпавший из кладки камень. Время тянулось страшно медленно, и двигаться приходилось тоже медленно. Пол покрывал слой пыли толщиной в целый дюйм, но потом, через несколько ярдов, она исчезла – именно отсюда ее выдуло дальше.

Хект заметил тонкий серебристый луч света – луна пробивалась сквозь крошечную щель где-то у них над головой. Коридор частично перегородил завал из щебня, а за ним открылся зал – из-за скудного освещения его размеры плохо угадывались. В нем тоже явно что-то обрушилось.

– Основное обрушение было не здесь, – предположил Оса.

– Не здесь, но мы должны непременно найти все пустоты под городом. Иначе Брот так и будет постоянно рушиться.

– Про Делари не забудь.

– Хорошо.

Хект чувствовал страшную усталость, очень хотелось спать.

«Да, старею, – подумал он, – совсем размяк здесь».

Проклятие! На западе жизнь полна соблазнов.

И снова скрежет. На этот раз ближе.

– Что это за звук?

– Камень скрежещет о камень. Словно бы сдвигают крышку огромного глиняного кувшина.

– Ты прав – действительно будто сдвигают крышку кувшина.

В гигантских терракотовых кувшинах обычно хранили зерно, а крышка защищала его от мышей и крыс.

– Тссс! – зашипел Хект, услышав голоса.

– Я тоже слышу, – выдохнул ему в ухо Оса.

Пайпер опустил шторку фонаря, чтобы приглушить свет. Оса последовал его примеру.

«Наверное, – подумал Хект, – мне на роду написано ползать по подземельям». Катакомбы, ливневый сток в Аль-Хазене во время кальзирского священного похода, Андесквелуз. Вот там-то они ужаса натерпелись, хотя в священной горе, где раньше творили свое колдовство жрецы, и не было ни единой живой души.

Снова раздался скрежет. И снова едва заметно дернулся амулет.

Где-то обвалилась небольшая куча щебня.

– Теперь я вперед, – выдохнул Оса. – Я ниже.

Хект уступил. Впереди в мерцающем свете можно было разглядеть груды щебня высотой примерно по пояс. Их, видимо, намывало сюда через некое подобие шахты, которую, чтобы не обвалилась, подпирали большие глыбы. На полу пыли почти не было, немного еще кружило в воздухе, отчего свет казался рыжеватым.

Голоса стали отчетливее, но слов было не разобрать. Хект решил, что говорят на каком-то иноземном наречии. Разговаривали несколько мужчин – двое спорили, третий устало постанывал, а четвертый явно причитал что-то в духе «за что мне это все?».

Что они тут делают? Точно замыслили недоброе.

Оса молча коснулся руки Хекта, призывая его остановиться, потом поставил фонарь на пол и неслышно двинулся вперед.

Пайпер тяжело дышал, сердце бешено колотилось. Он весь покрылся потом, и на влажную кожу налипала пыль.

Стил не растерял боевых навыков. Значит, есть надежда и для капитана ша-луг, поддавшегося западным соблазнам.

Оса укрылся за большой кучей битого камня, и Хект прокрался туда же. Перед ними предстал зал, быть может не уступающий размерами тому подземному собору. Мощенный плиткой пол был завален камнями и мусором. В зале находилось шестеро мужчин в монашеских рясах с капюшонами; из-за этих капюшонов, а еще из-за платков, которыми незнакомцы прикрывали носы и рты от пыли, лиц было толком не разглядеть, поэтому смотрелись они весьма зловеще.

Двое по-прежнему спорили, еще двое время от времени встревали в беседу, и еще парочка стояла на самом краю отбрасываемого шестью глиняными лампадами светового круга, вперившись взглядами куда-то в темноту.

Теперь Хект отчетливо их слышал. Язык показался ему знакомым. Где-то он уже такой слышал.

И голоса тоже.

Снова раздался скрежет – из тьмы, в которую уставились двое дозорных. С ворчанием все шестеро устремились туда и скрылись из вида.

– Ничего не понимаю, – выдохнул на ухо Осе Хект. – Не нравится мне это.

– Они взяли пленника, а тот пытается улизнуть. Ждут указаний. Отправили двоих гонцов, а ответа все нет. Вот и спорят теперь, посылать ли еще одного.

– Ты понимаешь их язык?

– Это кревельдский диалект. Разбирать его трудно, но они говорят о простых вещах. И уйти не могут, и остаться боятся. – (Снова громкий скрежет.) – Охотники на ведьм – поймали что-то, а оно их не пускает теперь.

В круг света вернулись те двое, которые так яростно спорили. Хект пригляделся: такого света ему еще видеть не доводилось, он не от пыли таким сделался.

Наверное, у них, как и у принципата Делари, фонари тоже не простые.

Один охотник на ведьм снял платок, чтобы прочистить ноздрю.

Да это же тот самый рыцарь-монах, который отдал Хекту послания, когда они с Гортом отплывали из Брота в Сонсу!

Оса предостерегающе сжал его левую руку – шуметь нельзя.

Шло время.

Спор возобновился. Нытики на этот раз принимали активное участие: они устали, хотят есть и пить. Бесполезно тут сидеть.

Хект прекрасно понимал их, не зная языка, – сам всю жизнь был солдатом.

Что же делать? Мимо охотников на ведьм не проскочить, нечего даже и пытаться. Плана никакого у них нет. Разведку не провели. Влипли, как какие-нибудь нелепые герои из нелепой сказочки.

Спорщики громко и яростно препирались друг с другом.

Один из молчаливых дозорных раздраженно вскинул руки, а потом вдруг шагнул в темноту. Остальные не сразу поняли, что произошло, и вскоре склока разгорелась с новой силой.

– Оставшиеся пятеро, – выдохнул Оса, – считают, что нужно не меньше шести охотников на ведьм, чтобы это сдержать.

– Это?

– Это или его, – пожал плечами Оса. – А те двое хотят убраться отсюда, пока их не узнали.

Теперь Хект и сам улавливал отдельные слова. Стил вроде не врал.

Не хотелось бы всецело зависеть от того, кому так мало доверяешь.

Он улыбнулся: а что, если Оса точно так же не хочет зависеть от него?

Снова скрежет камня о камень. Охотники на ведьм примолкли, а потом тот, которого Хект узнал, принялся командовать.

Звук стал громче, теперь он казался еще более зловещим. Рыцари-монахи с испугом и необыкновенной прытью, словно понимая, что это их последний шанс, бросились в темноту. Туда, откуда доносился скрежет. Послышалось невнятное бормотание – бормотали на древнебротском.

Хекту на мгновение показалось, что у него выдрали левую руку.

– Что с тобой? – удивился Оса.

– Случайно двинул кулаком по скале.

Так оно и было, только вот сделал он это, конечно, не случайно – пытался заглушить боль.

– Не дури.

Боль отступила, запястье уже лишь слегка пульсировало – так обычно ноет через час после ранения. Терпеть подобное Хекту было не впервой.

Из темноты послышались гневные и испуганные вопли. Снова заскрежетали камни. Потом скрежет опять сменился воплями, на этот раз торжествующими. Боль отступила.

Оса уже хотел выйти из укрытия, но ликующие голоса вдруг зазвенели совсем близко, и он едва успел нырнуть обратно. Вернулись охотники на ведьм – двое тащили на себе третьего, который, по всей видимости, сам идти не мог.

Раненого опустили на пол возле самой границы светового круга, и он тут же потерял сознание. Один из рыцарей сказал что-то вроде: «Нужно выбираться отсюда! Удача дважды не улыбается!»

Показались еще двое.

Старший охотник что-то приказал, и трое мужчин поспешили обратно в темноту. Послышался шум.

Глава отряда меж тем распахнул сутану на груди у потерявшего сознание товарища. Под ней почти ничего не было. Хект пригляделся, но никаких открытых ран не увидел.

– Пытаются привалить что-то камнями, чтобы оно не двигалось, – пояснил Оса.

Один из трех рыцарей с громкими причитаниями запрыгнул в круг света.

– Остальные двое сбежали, – перевел Стил. – Этот тоже хочет сделать ноги, просит своего командира бежать вместе с ним. Но тот говорит: нельзя оставлять раненого.

– Может, и нам неплохо бы сделать ноги, – прошептал ему на ухо Пайпер.

Но убежать никто так и не успел.

Снова раздался скрежет, на этот раз почти победоносный. Охотники на ведьм подхватили своего приятеля…

Откуда-то вылетел камень.

Хект и Стил вцепились в неровный, покрытый трещинами пол, а вокруг засвистели камни, каждый размером с мужской кулак, – они врезались в колонны и кучи щебня. Задело всех троих рыцарей.

В воздухе клубилась пыль. У Хекта начали слезиться глаза, он едва сдерживался, чтобы не чихнуть. А вот Оса не выдержал и чихнул, а потом еще и прочистил ноздрю, но услышал его лишь Хект, потому что все трое охотников на ведьм лежали без сознания.

– Помогите! – едва слышно позвал кто-то, голос почему-то показался знакомым.

Во время странного камнепада фонари почти не задело, лишь в самом конце раскололся один светильник. Из него фонтаном вылетело горящее масло и подожгло сутану на одном из рыцарей. Несчастный подскочил и с воплями устремился прочь, не разбирая дороги.

– Помогите! – На этот раз голос прозвучал громче, а потом послышался тихий скрежет; где-то осыпались камни.

– Похоже на голос принципата! – воскликнул Оса.

Хект и сам так подумал, но уж слишком просто все получилось, это настораживало.

– Слишком просто? – спросил Стил.

– Давай проверим. – Просто или нет, а проверить надо. – Только этим на глаза лучше не попадаться.

– Перережь им глотки.

– Давай лучше придумаем не такой кровожадный способ.

– Они из Братства Войны. Особое ведомство. Худшие из худших.

– Но мы не в Святых Землях и должны думать на несколько ходов вперед. Пусть принципат сам решит, что с ними делать. Если мы его отыщем.

– Помогите! – еще громче позвал голос.

– Он знает, что мы здесь.

– За работу.

Стил вытащил небольшой, но устрашающий нож с загнутым лезвием и начал резать на полосы сутану того рыцаря, который передавал Хекту послание в Сонсу.

– Да, его первого. Этот тип опасен.

Пока ша-луг связывали пленников, те очнулись. Хект совсем этому не обрадовался, но убивать их по-прежнему не хотел. Пусть Делари решает.

Левое запястье нестерпимо ныло.

Полдюжины огромных кувшинов для зерна были врыты в пол.

В трех лежали трупы, причем свежие, а в четвертом обнаружился принципат Муньеро Делари. Крышка на этом кувшине была чуть приоткрыта. Вокруг в беспорядке валялись камни. Когда Оса и Хект сдвинули крышку, раздался тот самый странный скрежет.

Несмотря на слабость, принципат казался бодрым и присутствия духа не терял.

– Без колдовства тут, похоже, не обошлось, – сказал Оса. – Хотя сами они не колдовали. Просто хотели крышку удержать.

– Спасибо, – поблагодарил принципат, когда Пайпер вытащил его из кувшина. – Я уж решил, что на этот раз допустил роковую ошибку. Как вы меня нашли?

– Логика и счастливый случай. Арманд знал, что вы отправились в подземелья на охоту, а я решил проверить то место, где рухнул ипподром.

– Рухнул?

– Теперь на его месте огромная воронка.

– А я решил, что просто обвалилась крыша, когда я… Проклятие! Я серьезно просчитался?

– Не знаю. А что вы сделали?

– Притащил бочку с огненным порошком. – Старик закашлялся. – Вперемешку с серебряными и железными шариками. Сработало! Чудовище угодило в ловушку, я поджег порошок и убил его.

Хект вздохнул. Принципат явно кривил душой.

– У меня мало опыта обращения с огненным порошком, – продолжал меж тем Делари. – Взрыв получился гораздо мощнее, чем я рассчитывал. Бочку поставил возле колонны, чтобы направить весь взрыв на чудовище.

– Неверно, у него другой принцип действия.

– Это я уже выяснил.

– Как вы сюда угодили? – поинтересовался Стил.

– Меня запихали в кувшин слуги чудовища. Подобрали, когда я лежал без сознания, и притащили сюда.

– Охотники на ведьм?

– Какие охотники на ведьм?

– Вас держали здесь люди из особого ведомства, – пояснил Хект. – Один из них как-то связан с Сонсой.

– Где они сейчас? Как вам удалось пробраться мимо них?

– А мы и не пробирались.

– Они почти все разбежались, – сказал Оса, – а двоих мы связали.

– Ведите меня к ним, – велел принципат, который уже почти полностью пришел в себя.

Но идти сам он пока не мог, и Хекту пришлось тащить его в тот зал, где на полу яростно извивались, пытаясь освободиться от пут, двое братьев.

– Усади-ка меня на землю, Пайпер, и разверни их, чтобы я видел лица. А! Грифен Пледчик! Ну-ка, извольте объясниться, – обратился он к рыцарю, который провожал Хекта в Сонсу.

Пледчик старательно отводил глаза.

– Остальные говорили, что пошли за подмогой, – сказал Оса.

– Пусть только покажется эта самая подмога, и лучше во главе с тем, кто все это затеял. – Делари вгляделся в лицо второго пленника. – Этого не узнаю. Оголите ему спину.

Хект задрал на рыцаре сутану, и принципат хмыкнул.

– В чем дело, ваша милость? – спросил Хект.

– У него татуировка. Значит, за всем этим стоит Братство.

Пленник принялся было возражать, но быстро смолк под злобным взглядом Пледчика.

– Убейте Пледчика, – велел Делари. – Ломать его у нас нет времени, а вот второй начнет говорить, чтобы спасти свою шкуру.

Пока Пайпер мешкал, Оса скользнул Грифену за спину, схватил его за волосы и дернул голову рыцаря назад. Пледчик не сопротивлялся.

Делари кивнул.

И Стил своим ножичком перерезал жертве горло.

Хект вздрогнул от удивления.

Но больше всех, пожалуй, удивился Грифен Пледчик.

– Идти можешь? – спросил принципат у второго брата.

Ошеломленный охотник на ведьм кивнул.

– Арманд, отведи его в мои покои. Будет вести себя плохо – убей. Внимания не привлекай. Допрошу его, когда мы здесь разберемся.

– Пойдем, – поманил Оса монаха.

– Вы уверены, ваша милость? – спросил Хект.

– Уверен ли, что справлюсь?

– Да.

– Справлюсь. Но если выдохнусь, ты меня понесешь.

– Если найду дорогу.

Пледчик все стоял на коленях на полу, в глазах его застыл ужас, а из раны на горле хлестала кровь.

Пайпер решил, что в словах Делари есть некий скрытый смысл.

– Я же буду в сознании, – сказал Делари.

Хект ничего не ответил. Он молча смотрел, как Оса вместе с пленником скрылись в темноте. Быть может, Делари не так уж и слеп и знает про своего юного любовника гораздо больше, чем кажется. Мысль эта его не на шутку встревожила.

– По-твоему, я поступил слишком жестоко, Пайпер?

– Вы про Пледчика? Да, думаю, жестоко.

– Он видел тебя здесь. К тому же их самих здесь не должно было быть. Они без объяснений запихнули меня в ту дыру с явным расчетом, что живым я оттуда не выберусь.

– В трех других кувшинах мы нашли мертвецов. Кто они, я не знаю. Да, я понимаю, почему нужно было убить Пледчика. Я солдат. Но он мог бы рассказать нам что-нибудь важное.

– Согласен, мог бы. Ты мыслишь как настоящий солдат. Но волшебникам ведома и другая дорога к правде. Помни об этом. А сейчас мне нужно вздремнуть. Разбуди, когда они явятся.

– Что, ваша милость?

Но старик уже отправился в мир сновидений.

Хект решил, что Делари прав: кто-нибудь обязательно явится. Хотя бы для того, чтобы избавиться от улик.

Принципат утверждает, что убил какое-то чудовище. Что это было за чудовище? Орудие Ночи? Здесь – в Броте? Но почему? Как оно сюда попало? Оно ли совершало все те жуткие убийства?

Как бы то ни было, Делари счел дело настолько серьезным, что сам отправился в катакомбы, чтобы уничтожить его.

Хект растолкал принципата:

– Ваша милость, кто-то идет.

– Спрячься. Если я не справлюсь, можешь вмешаться.

– Вы знаете, кто идет сюда?

– Предполагаю. Но тебя ни за что не должны увидеть. Скорее прячься.

Хект скорчился за той же кучей щебня, где совсем недавно прятались они с Осой. Там же нашелся и его фонарь. С ним Пайпер почувствовал себя гораздо спокойнее. Стил, по всей видимости, свой забрал.

Делари осел на пол – выглядел он полумертвым от усталости.

А Хект затаился в своем укрытии, зажав в одной руке фонарь, в другой – клинок, и надеялся на лучшее. Теперь предстояло столкнуться уже не с оголодавшими беженцами, вооруженными ржавыми вилами, а с противниками посерьезнее.

Первый появился довольно скоро. Держа пустую правую руку на виду, он осторожно вышел в круг света и посмотрел сначала на Делари, потом на тело мертвого Грифена Пледчика. На лице у незнакомца был повязан лоскут ткани, чтобы пыль не попадала в нос и в рот.

Неожиданно Хект спохватился: следы! Ведь они неминуемо приведут… И вдруг он заметил, что его следы кто-то стер. Пыль на полу лежала нетронутой.

Делари умудрился проделать этот фокус незаметно – талисман на запястье отозвался лишь легким покалыванием.

Полезный урок? Что ж, стоит запомнить.

Следом прибыл и второй гость. Грифен Пледчик впечатлил его даже больше, чем первого.

А вот еще двое – те самые, которые побежали за подмогой.

Принципата Делари словно подменили. Из дряхлой развалины он внезапно превратился просто-таки в сгусток энергии. Даже ростом стал как будто повыше и помолодел.

– Выйди на свет, – прогремел он, такого зычного голоса Хект никогда у него раньше не слышал.

Ничего не случилось.

– Пора выйти из тьмы. Нельзя покоряться воле Ночи.

Хект почувствовал там, за границей отбрасываемого лампадами света, чье-то присутствие. И спустя мгновение из тьмы и впрямь кто-то вышел – еще один из охотников, сбежавших отсюда совсем недавно. Грифена Пледчика он словно бы и не заметил.

– Где Томаз и Чолланц? – спросил он.

– Там, – махнул куда-то в темноту Делари. – Эй ты, выйди из тьмы. Еще не поздно. Чудовище мертво, но за ним придет другое. Рано или поздно Ночь найдет лазейку. Выйди на свет. Пока можешь.

И тут появился Бронт Донето. На нем, как и на остальных, болталась монашеская ряса, а лицо укрывал платок, но Хект сразу узнал бывшего начальника.

– Вы знали, что это я, – сказал Донето.

– На самом деле я подозревал Гонарио, – отозвался Делари. – Лишь он один столь отчаянно стремится переделать весь мир, чтобы тот соответствовал его фантазиям. Неужели же ты вообразил, что сможешь безнаказанно управлять Орудиями Ночи?

– У моего кузена большие планы. Он хочет перед своей кончиной погубить церковь.

– Значит, ты покорился воле Ночи, чтобы спасти нашу церковь от безумств Безупречного?

Хект не вполне понял, как Делари пришел к такому выводу, но он был настолько ошеломлен появлением Донето, что не учел одну-единственную вещь: Делари знал Бронта Донето всю жизнь.

– Бронт, ты зря так думаешь, – продолжал меж тем принципат. – Ты говоришь себе: «Передо мной тысячелетний старик. После всех испытаний он, наверное, измотан и изможден. Он один, а нас шестеро». Но этот один – Неизвестный. Да, у тебя есть кое-какие способности, но и только. Вернись к свету.

– Ваш собственный сын…

– Был повелителем Братства. А еще могучим волшебником – до своего ранения. Но даже в минуты самого черного отчаяния он никогда не покорялся воли Ночи.

Хект усомнился в этих словах.

– Вернись к свету, Бронт Донето. Расскажи, что вы затеваете в Сонсе. Сделай что должно, чтобы ты и твои охотники на ведьм не закончили так, как закончил Грифен Пледчик.

– Вы, похоже, и так уже все знаете.

– Я тоже могу ошибаться. Мне кажется, кто-то стремится не дать Безупречному заполучить деньги, обещанные Анной Менандской. Или же просто вознамерился их украсть. Ты всегда был намного ближе к Гонарио, чем старался показать всем нам. Но гораздо менее верен, чем старался показать ему. И снова позволь предупредить тебя – не поддавайся искушению. Тебе не хватит сил.

Хект понимал: Донето оценивает свои шансы.

Внезапно Муньеро Делари сделал два едва заметных жеста рукой. Человек, который стоял ближе к нему, вскрикнул и рухнул на пол, словно в припадке. Еще один вопль раздался откуда-то из-за правого плеча принципата. Зазвенела тетива. Где-то в темноте просвистела арбалетная стрела.

Все, кроме Делари, пригнулись. Он же тем временем проделал еще что-то, после чего двое других охотников на ведьм рухнули как подкошенные. На этот раз тихо – без вскрика.

– Теперь осталось трое, – сказал старик. – Вернись к свету, Бронт Донето.

Принципат Донето покорно склонил голову. Хект ему не поверил, принципат Делари наверняка тоже. И сам Донето это прекрасно понимал.

Сплошное притворство.

– Чем ты занимался, юный Бронт? – спросил Делари.

– Вы верно обо всем догадались: мы хотели расстроить план Гонарио.

Хект решил про себя, что это похоже на правду, но, несомненно, тут крылось и что-то еще.

Донето притворился, что сдается, и таким образом решил предотвратить схватку. А как все повернется дальше, зависит исключительно от того, насколько твердо он вознамерился осуществить свои козни. И насколько умным сам себя считает.

– Бронт, тысячи глаз будут неотступно следить, – предупредил Делари. – Ведь теперь они знают за кем.

Лицо Донето исказилось от гнева, но он сдержался. Сейчас преимущество было не на его стороне, и он об этом знал.

– Лучше, друг мой, поразмышляй на досуге о природе милосердия, – продолжал старик. – И о том, что бывает, когда в милосердии отказывают. Если тебе так угодно, вставляй кузену палки в колеса. Но не нужно для этого обращаться к Орудиям Ночи.

Донето прикусил язык.

– Еще один вопрос. Кто такая Вэли Дюмейн? Как она связана с твоим хитроумным замыслом?

– Вы говорите о той оборванке, которую прошлой осенью подобрал ваш ручной главнокомандующий? – На лице Донето отразилось удивление.

Принципат Делари смерил его холодным взглядом. От него исходила физически ощутимая сила.

– Не имею ни малейшего понятия, кто она такая, – покачал головой Бронт. – С моими делами она никак не связана.

Хект надеялся услышать совсем другой ответ, но чего-то подобного и ждал. Наверняка Горт говорил своему начальнику о Вэли. Тот, несомненно, заставляет Пинкуса следить за всем, что происходит в жизни главнокомандующего. Донето ведь уверен, что Пайпер Хект ему должен. Может, Горт и сам не знает, как его используют.

А может, и знает. До конца Хект не доверял никому. Даже Анне. У нее были и другие обязательства до того, как она заманила его в свою постель.

– Ты свободен, – объявил Делари. – Ступай. Там, на поверхности, мы еще как-нибудь побеседуем.

– А как быть с ранеными? Здесь им оставаться опасно.

– Те двое уже приходят в себя. Другие не очнутся. Если хочешь забрать их отсюда – придется нести.

Хект скорчился еще больше и нырнул в тень, когда мимо прошли двое братьев – забрать раненого арбалетчика. Потом наступило затишье, и длилось оно так долго, что Пайпер уже начал клевать носом.

– Пайпер, можешь выходить, – позвал наконец Делари.

Стряхнув дремоту, Хект выбрался из-за кучи. Своих мертвецов охотники на ведьм забирать не стали. Заметив, что Хект смотрит на Пледчика, Делари пояснил:

– За ним еще вернутся. Пайпер, я страшно устал. Вторую попытку точно не выдержал бы.

– Так вы блефовали?

– Потратил много сил в самом начале, чтобы напугать их. Тебе придется меня нести.

– А где ваш фонарь?

– Понятия не имею. Потерялся. Сейчас не до этого. Подумай, как нам выйти. Мы должны убраться отсюда, пока Донето не догадался, насколько я на самом деле слаб.

– Возвращаться тем же путем, каким я сюда шел?

– Разумеется. На своем пути они оставят кучу ловушек. – На этом разговор закончился, – потеряв сознание, старик упал.

Разбудил Хекта сержант Бехтер. Было уже позднее утро. Ему удалось поспать всего часа три.

– Ты решил проваляться весь день? – спросил Бехтер.

– Я не спал всю ночь. Из-за этой проклятой катастрофы.

Бехтер вздернул бровь, но вопросов задавать не стал. Он был возле ипподрома ночью, но Хекта там не видел.

– Пришел принципат Бруглиони, хочет тебя видеть. Даже требует. Вчера вечером он просил тебя о личной встрече. Я предложил сегодняшнее утро. Он уже давно ждет.

– Что еще у нас сегодня намечается? – хмыкнув, поинтересовался Хект. – Куда я уже опоздал?

– Одобрили твою идею объединения. Всем не терпится начать. У нас сорок три отряда городского ополчения, и каждый ведет дела по-своему. Их нужно объединить в единую структуру.

– Задачка не из легких, жду не дождусь. – Пайпер рассчитывал справиться с шовинистическими настроениями и отдельными самовлюбленными субъектами. – Веди сюда Салюду. Поговорю с ним, пока собираюсь. Как там, кстати, Поло? Что-нибудь известно?

Неудачливый слуга уже давно страдал от ужасной раны, которую ему нанесли во время покушения на главнокомандующего.

– Я слышал, он скоро отправится домой. К Бруглиони. Вы с полковником Гортом заслужили уважение тем, что не дали его в обиду.

В этом мире человеческая жизнь ничего не стоила, но ша-луг не бросают своих братьев, пусть даже и покалеченных.

Доверие должно поддерживаться с обеих сторон.

Разумеется, до тех пор, пока это устраивает какого-нибудь вельможу вроде Гордимера Льва.

На западе же людьми разбрасывались направо и налево.

– Напомни Салюде, что я не смогу уделить ему много времени.

В комнату торопливо вошел принципат Бруглиони:

– Интересные настали времена?

– Да уж, много всего. Новая должность вам подходит.

– Мне все очень нравится, а вот Палудану нет. Некоторые его кузены утверждают, что подошли бы на роль принципата лучше.

– Вот это вряд ли.

– Я слышал, ты вспоминал о Поло. Два дня назад он вернулся домой. Поет тебе дифирамбы.

– Прекрасно. Но ждут ли его у Бруглиони? Теперь он однорукий и много сделать не сможет.

– О нем позаботятся. Для него найдется подходящая работа.

– Хорошо. Но вы не из-за Поло ко мне пришли.

– Перед твоим отъездом во дворец Чиаро Дивино отдал тебе кошель с монетами.

– Да. Те деньги облегчили мне переход на другую службу.

– Не было ли в том кошеле кольца?

Хект нахмурился. По правде говоря, кольцо там было – безыскусное золотое колечко, только вот если поднести его к свету…

– Странно, что вы спрашиваете. Дивино тоже спрашивал, но в кошеле лежали только старинные монеты. Иноземные. Я отнес их к золотых дел мастеру и обменял на обычные деньги. Он наверняка меня ограбил, зато не пришлось возиться.

– Но кольца там не было?

– Никакого кольца я не видел. А почему это так важно?

– Оно волшебное. Так, во всяком случае, думал Дивино. И Палудан до сих пор в это верит. Много лет это кольцо передавалось из поколения в поколение в семействе Бруглиони, а потом вдруг исчезло. И никто ничего не знает. Единственное, что удалось выяснить, оно вроде как должно было быть в том кошеле.

– Не видел.

– И Ханфельдер не видел. Что же с ним стало?

– Кто такой Ханфельдер?

– Тот золотых дел мастер. Мы его разыскали. Скользкий дэв. Но вроде бы не врал.

– Вы всерьез взялись за дело, мне даже не по себе. Видимо, фамильная реликвия.

– Кольцо волшебное.

– Это я понял. Но что именно оно делает и чем так ценно?

– Не знаю. И не уверен, знает ли Палудан. Возможно, знал Дивино, но он не успел никому рассказать перед смертью. Одно известно наверняка: на нем чары и владелец о нем забывает.

– Забывает?

– Ну, или, скорее, не замечет. А когда вспоминает и начинает искать, кольца уже нет.

– Понятно, – с сомнением в голосе протянул Хект.

– Знаю-знаю. – Салюда обезоруживающе улыбнулся, что случалось с ним нечасто. – Но меня попросили разузнать, и я должен тебя расспросить. Даже если мне самому это кажется бессмыслицей.

– Если это кольцо умеет прятаться, я бы на вашем месте нашел надежного волшебника и обыскал бы с его помощью покои Дивино в особняке Бруглиони. Скорее всего, кольцо где-нибудь под матрасом.

– Предложу Палудану это сделать, – нахмурился Салюда. – Уверен, сам-то он об этом не подумал.

– Принципат, я просто хочу хоть чем-нибудь помочь. Сержант Бехтер, что у нас по расписанию?

– Объединение. Кое-кто на местах будет против.

– Думаю, я знаю, как избежать некоторых проблем.

– И как же, мой господин?

– Будем потакать самолюбию на местах. Только нужно согласие патриарха. Если удастся заручиться согласием принципата Донето, он уговорит своего родственника. Так, я готов. Принципат, у вас были еще какие-то вопросы помимо пропавшего кольца?

– Хект, зови меня Джервес. Нет. Но кольцо – это важный вопрос.

– Мне очень жаль, что я никак не могу вам тут помочь, Джервес.

– Как неловко получилось, не правда ли?

– Действительно. Погодите, вы так и не сказали, как выглядит это самое кольцо. Большое, безвкусное и уродливое? Так ведь обычно выглядят магические кольца?

– Сам я никогда его не видел, – пожал плечами Салюда. – По словам Палудана, простое гладкое кольцо. Золотое.

– Получается, ничего особенного.

– На нем выгравирована надпись.

Хект ждал, но Салюда не стал ничего объяснять.

– Что за надпись? Заклинание? Семейная история?

– Не знаю. Мне не сказали. Я же не член семьи.

– Неужели? По мне, так вы больше похожи на Бруглиони, чем те, кто носит эту фамилию с рождения. – (Салюда хмыкнул. Видимо, Хект наступил на больную мозоль.) – Как там особняк – держится? Госпожа Ристоти справляется?

– Ты сумел там все наладить, главнокомандующий. Пока все работает.

– Прекрасно. Я отработал свое жалованье.

– И не только. Палудан теперь проявляет интерес к делам Бруглиони. Ты точно ничего не знаешь про кольцо?

– Вы же теперь принципат – запугайте какого-нибудь знахаря, пусть поищет кольцо. Оно наверняка где-то в особняке. Если, конечно, не стащил кто-нибудь из слуг – тех, что я уволил.

– Вряд ли.

– Это все? Или у вас еще какие-то важные дела?

– Нет, только кольцо.

– Значит, оно гораздо важнее, чем мне показалось.

– Возможно, – согласился Салюда после минутного раздумья. – Палудан не объяснил мне, почему так внезапно заинтересовался им. Может, нашел записку, адресованную самому себе, и решил заняться поисками, пока снова не забыл.

– Понятно. Дайте знать, если появятся какие-нибудь новости. – Пайпер сделал незаметный знак Бехтеру. – У нас дела в Кастелле. Ах да, Джервес, вчерашняя катастрофа ударила по Бруглиони?

– Не сильно, – ослепительно улыбнулся Салюда. – Больше всего досталось Мадисетти и Арньена. А еще Колоньи. Вместе с ипподромом погибло снаряжение для скачек, которое стоило целое состояние.

– Понятно. Сообщите, если что-нибудь выяснится. Сержант, ты хотел, чтобы я прочитал какие-то бумаги. Проводи принципата и неси их сюда.

Редферн Бехтер проводил Салюду и принес документы. Хект просмотрел их на ходу по пути в Кастелла-доллас-Понтеллас. Половина из них представляла собой отчеты о недавних бротских событиях. Этим следовало заняться Пинкусу Горту.

– Бехтер, хочу услышать твое мнение. Как нам быть с ипподромом?

Людей погибло гораздо больше, чем думал Хект. Он не знал, что на ипподроме жило столько бездомных.

– Уже все решено, командир. Патриарх объявил о сборе средств. Место катастрофы расчистят, а ипподром отстроят на пожертвования.

– Свои денежки он тратить не намерен?

– Именно. Да у него их и нет. Бо́льшая часть арнгендских денег так и не доехала.

А план был такой: отстроить ипподром силами беженцев и заплатить им за работу едой.

– Принципат Донето пришел на вашу деловую встречу? – поинтересовался Делари.

– Да. И никаких подозрений на мой счет не выказал. Хотя, возможно, он слишком устал и ему было не до интриг. Я-то точно с ног валился.

– Хорошо. Меня это беспокоило. Ты высказал ему свое предложение?

Старик налил белого вина в алый бокал кларенцианского стекла и поставил его на отполированную до блеска столешницу из грецкого ореха. Муньеро Делари вел жизнь аскета, но при этом не отказывался от подарков, если кто-то пытался к нему подольститься.

– Высказал. Донето заявил, что план весьма хитроумен. И что Безупречный должен согласиться. Уже на этой неделе он выпустит соответствующую буллу.

– Этого я и боялся.

– Чего, ваша милость?

– Значит, им как раз и нужен был такой инструмент, который ты только что вложил им в руки.

– Ладно, я ничего не понял. Где именно я совершил ошибку?

– Ты не совершил ошибку. Просто сделал свою работу. Но в данной политической ситуации этот ход меня разочаровал. Хочешь посмотреть на нашего пленника?

– Нет, если в том нет особой необходимости. Вы что-нибудь от него узнали?

– Разумеется. Он не был связан с главными заговорщиками, но знал, чего хотят добиться охотники на ведьм. Они собираются взять под контроль власть патриарха.

– Им чем-то не угодил Безупречный? Он же спит и видит, как бы устроить поход в Святые Земли и искоренить еретиков и неверных.

– Он им всем не угодил. Безупречный не собирается воевать с Ночью. Охотникам на ведьм плевать на Коннек и на Святые Земли, если уж на то пошло. Они верят, что победа и там придет к ним, как только удастся восторжествовать над Ночью.

– Так что же они замышляют?

– Вставляют палки в колеса Безупречному. Хотят сломить патриарха и обрести власть, определив его преемника. Этот самый преемник должен забыть о Коннеке и Дринджере и объявить священный поход против самой Ночи.

– Я ничего не понимаю в ваших делах, – покачал головой Хект. – Получается какая-то бессмыслица.

– Неплохо бы тебе разобраться. А если Безупречный действительно потерпит неудачу?

– Понимаю. Можно вас спросить еще кое о чем?

– Конечно.

– Взгляните. – Хект достал кольцо Бруглиони. – Если я правильно понимаю, оно волшебное.

Делари поднес кольцо к свету.

– Где ты его взял?

– В схватке с кальзирскими пиратами ко мне в руки попал мешок с иноземными золотыми монетами, в нем было это кольцо.

Делари смерил его недоверчивым взглядом.

– Если поднести его к свету и покрутить, видны надписи. На внутренней стороне. Я долго их изучал, потом переписал. – Пайпер достал из рукава бумажный свиток. На кольце было выгравировано четыре строчки, одна поверх другой, Ему пришлось потратить несколько часов, чтобы разобрать таинственные буквы. – Одна, скорее всего, на классическом бротском. Некоторые слова напоминают церковный бротский, но не все. И еще есть совсем незнакомые буквы.

– Ты прав. Это заклинание. Оно должно сбить жертву с толку. Нужно надеть кольцо и произнести заклинание, тогда вокруг тебя все забудут, что делали.

– Жутковато.

– Весьма полезно, если вокруг тебя враги.

– Остальные надписи мне не удалось распознать.

– Это еще более древний язык, чем древнебротский. Во второй строчке буквы филейские – этот язык когда-то был распространен в Святых Землях, именно от него произошли языки, на которых там разговаривают сейчас. Я знаю ученых мужей, которые могут перевести эту надпись, но на нем уже никто не говорит.

– Это тоже заклинание?

– Несомненно. В третьей строчке буквы – древнеэгейские, но сам язык не эгейский. Рискну предположить, надпись сделана на каком-то дринджерийском диалекте. Но это лишь догадка – согласные стоят похожим образом.

– Неужели кольцо настолько древнее?

Эгейская Империя просуществовала недолго, ей подчинялись народы на восточном побережье Родного моря, когда Брот был всего лишь небольшим городком в Фельском союзе.

– Я ощущаю тяжесть веков, Пайпер.

– А последняя строчка?

– Не знаю. Где-то я уже видел такие буквы, но где – не помню. Нужно тщательно все исследовать. Посмотреть, не упоминается ли где-то само кольцо. Если это украшение и обладает какими-то особыми силами, о нем должны были остаться упоминания. И скорее всего, оно связано с какими-нибудь весьма неприятными событиями.

Хект кивнул. Он и сам так думал, памятуя о тех историях, которые обычно рассказывали о магических предметах.

– Вот только интересно, как такая вещь могла попасть к человеку вроде тебя?

– Я вам все рассказал без утайки.

– Верю-верю. Просто любопытно, кто за этим стоит. Тебя для чего-то выбрали. Точно так же, как раньше выбрали одержимые. Но кто? И почему? Какие намерения ими движут? Или же тебя заманивают в ловушку?

– Не имею ни малейшего понятия. И выяснять не собираюсь. Просто оставлю эту побрякушку вам.

– Пайпер, такими вещами нельзя разбрасываться. Они могут оказаться неоценимыми.

– Почему нельзя? Какая мне от него польза? Я же не деньги в Терагай выкидываю. Единственное, что я могу с ним сделать, – продать золотых дел мастеру.

– Или волшебнику – это же могущественный артефакт.

– Но даже вы не знаете, что именно оно может. Так что даже для вас это просто кусок золота, пусть и ценный.

– Такова жизнь, – пожал плечами Делари. – Моя жизнь – постоянно пытаюсь выжать что-нибудь ценное из неподатливых крупиц могущества.

Хект не стал отвечать. Если уж Делари хочет выжать что-нибудь ценное из него самого, пусть выражается яснее.

Принципат, казалось, не расстроился, а, наоборот развеселился.

– Терпение, Пайпер, одно из моих главных достоинств. Хорошо, я тщательно изучу его. Свободного времени у меня, как известно, навалом. Разузнаю что-нибудь занимательное – сразу тебе сообщу. Кто знает? Может, это всего лишь безделушка и можно с чистой совестью отдать ее Бруглиони.

Старику удалось его удивить. И Хект не стал этого скрывать.

– Мало-мальски внимательным людям давно уже известно: Бруглиони разыскивают талисман, принадлежавший принципату Дивино, – пояснил Делари. – А еще они подозревают, что этот самый талисман оказался в руках у их бывшего наемника Пайпера Хекта.

Делари, как всегда, знал гораздо больше, чем следовало. Пайпера это пугало.

У Хекта были свои секреты, которыми он не хотел делиться даже с дружественным членом коллегии.

Старик улыбнулся с таким видом, словно точно знал, о чем Пайпер сейчас думает.

Несмотря на постоянные покушения, Хект всегда ходил без телохранителей, в надежде, что неприметность защитит его гораздо лучше. Он никогда не одевался подобающе для своего звания. Некоторых во дворце Чиаро это оскорбляло, зато Пайпер легко сливался с толпой и ничем не отличался от любого другого иноземца в Броте.

По дороге к Анне он заглянул к Пинкусу Горту на ипподром. Гортовы солдаты разбили лагерь прямо на площади.

– Ужасно выглядишь, – сказал ему Хект. – Тебе надо поспать.

– Я тебя тоже люблю. Да, мамочка, скоро пойду в кроватку. Мы уже почти закончили, и теперь я смогу немного передохнуть. Вряд ли мы найдем тут еще живых. Спасибо, что прислал своих людей.

– Не за что. Мне выскажут, конечно, свое неудовольствие, но со службы не погонят.

– Разволновались из-за беспорядков? Слыхал, у вас там чуть восстание не началось.

– Да. Один из твоих парней там был. В самой гуще событий.

– Бо? Он молодец, отлично работает. Как только с этим дерьмом покончим, возьмусь за смутьянов.

– Он тебе очень нужен?

– Кто? Бо? Почему ты спрашиваешь?

– Хочу одолжить его на время. В ту толпу затесался один тип, которого там быть не должно было. Он вообще вроде как мертв. Мне нужно его выследить.

– Важный тип?

– Возможно. Хочу разузнать наверняка.

– Бо где-то тут. Вот вздремну, а потом поговорю с ним.

– Я буду у Анны.

Чем ближе Хект подходил к дому Анны, тем больше ему становилось не по себе. Ощущение было такое, словно за ним неотступно следят. Он даже попытался вычислить соглядатая, но безуспешно – слишком много людей бродило по улицам.

– Что с тобой? На тебе лица нет, – сказала Анна, впуская его в дом.

Он поведал ей несколько сокращенную версию событий.

– И как же ты теперь собираешься вести дела с принципатом Донето?

– Он не знает, что мне известны его замыслы.

– Я бы на твоем месте не была так уверена. А что Пинкус?

Пайпер уже много раз со всем тщанием обдумывал этот вопрос.

– В смысле?

– На чьей он стороне? Горт ведь никогда не скрывал, что он человек Донето. К кому он примкнет в случае чего?

– Не знаю. Думаю, он и сам не знает. На подобные вопросы отвечаешь сам себе, лишь оказавшись в соответствующей ситуации. Я и про себя-то не совсем уверен. Считаю себя человеком принципата Делари. Хочу так думать. Но жалованье-то мне платит церковь. А Донето, во всяком случае на людях, изо всех сил поддерживает Безупречного.

– Будь осторожен.

– Буду. Обещаю тебе. Ты куда-нибудь выходила?

– Только за водой. Дети ходили со мной. А что?

– О чем говорят возле колодца?

Как и везде, в Броте женщины, приходя за водой, всегда обменивались последними сплетнями.

– Сегодня народ уже поспокойнее. Все чувствуют облегчение, только не знают почему.

– Ну, тут все просто. Чудовище мертво.

В комнату вошли дети. Вэли несла поднос с чашками, в руках у Пеллы была книга. Мальчуган очень хотел похвастаться своими успехами, и Хект ему это позволил, хоть и не верил, что за несколько дней Пелла сильно преуспел. Так и оказалось.

– Прекрасно завариваешь чай, Вэли.

Девочка даже не вздрогнула, но ее красноречивый взгляд, брошенный в его сторону, словно бы говорил: придумай что-нибудь поумнее. Пайпер улыбнулся и подмигнул, Вэли подмигнула в ответ.

– Меня беспокоят планы Делари, – сказал Хект Анне.

– О чем ты?

– Когда мы его нашли, он заявил, что обрушение произошло из-за взрыва бочки с огненным порошком, который он поджег, чтобы убить чудовище.

– И что с того? Думаешь, он сам не дотащил бы туда целую бочку? Или одной бочки недостаточно для таких разрушений?

– Достаточно. Огненный порошок – очень сильное оружие, если, конечно, его правильно изготовили. Нет, меня беспокоит то, что он объяснять не стал. Волшебство ведь началось уже после того, как рухнул ипподром.

– Понимаю.

– Если чудовище погибло при взрыве, откуда же столько магии?

Хект взглянул на Вэли. У девчушки был такой вид, будто она вот-вот лопнет от нетерпения. Через секунду Вэли схватила поднос, другой рукой вцепилась в Пеллу и потащила его на кухню.

– Похоже, сейчас мы услышим любопытную версию, – усмехнулась Анна.

Значит, молчунью все-таки можно заставить говорить? Просто надо подкинуть ей задачку посложнее.

Раздался стук в дверь.

– Ты кого-то ждешь? – спросил Хект.

– Нет, – покачала головой Анна. – Это к тебе, скорее всего. Или к детям.

Она пошла к дверям, а из кухни тем временем вернулся Пелла и облокотился о спинку кресла, в котором минуту назад сидела Анна.

– То чудовище под землей было ведь почти богом, да? – начал он.

– Оно было весьма могущественным Орудием, ты прав. Только не богом, а демоном. Бог один.

– А может так быть, что волшебство начало твориться, когда оно стало помирать?

Предсмертная агония?

– Возможно. – А что, интересная идея.

Хект попытался вспомнить, что именно произошло, когда под стенами Аль-Хазена погиб Старейший, и не смог. В памяти зияла дыра – он знал, что какие-то воспоминания должны были остаться, но их не было, сохранились лишь смутные обрывки.

Так, значит, вот что происходит, когда умирают боги? Исчезает даже память о них? Но ведь в мифах и сказаниях упоминаются многие древние создания.

Может быть, о них помнят, потому что они еще не погибли?

– Пайпер, – позвала Анна. – Это точно к тебе.

Хект уже и сам подошел. Не снимая тяжелых дверных цепочек, Анна приоткрыла дверь. Пайпер заглянул в узкую щель.

– Все в порядке, – сказал он. – Я его знаю.

На крыльце стоял Бо Бьогна – приземистый, покрытый грязью и чуть смущенный.

– Я обязательно должна его впускать? – прошептала Анна.

– Это важно, – сказал Хект, хотя и порядком удивился, почему это Бьогна вдруг заявился сюда. – Мы поговорим на кухне.

– А на крыльце не можете?

– Нет, дорогая. На улице полно людей. Я прослежу, чтобы он ничего не стащил.

Но Анна не улыбнулась шутке.

– Давай сюда, иди за мной. – Хект отвел Бо на кухню. – Пелла, раздобудь нам пару стульев. Вэли, принеси господину Бьогне чашку. Любишь чай, Бо?

– Люблю. Но я сюда не чаи распивать пришел.

В кухню вошла Анна и сама принялась заваривать чай, не сводя глаз со странного гостя. Бьогна чувствовал, что из-за него хозяйке дома не по себе, но это его скорее забавляло, чем обижало.

– Что стряслось?

– Меня прислал полковник Горт. Сказал, тебе помощь моя нужна. Что-то срочное.

– Ну, не настолько срочное. Ты вполне можешь этим заняться, пока делаешь собственные дела. Мне нужно найти и опознать одного человека. Он был тогда в Закрытом Дворе, стоял прямо за тобой.

Пайпер описал загадочного незнакомца в коричневом одеянии.

– Я понял, о ком ты. Взял его на заметку – странный он какой-то, а еще от него воняло.

– Разузнай все, что можно. Кто он, где живет и прочее.

Бьогна бросил на него взгляд из-под кустистых бровей. А он раздобрел, подумал Хект. Теперь Бо уже ничем не напоминал того едва живого от голода беженца, которого Хект повстречал по пути в Брот.

– Ты хоть что-нибудь про него знаешь? С чего мне начать? Брот – город немаленький.

– Ничего не знаю. Сам видел его несколько раз. Думаю, он шпион. Мой помощник, Бехтер, заметил его первым. Вроде как этот паршивец следит за мной и моими людьми.

– Имперский?

– Я и сам так подумал. Или коннекский. А может, арнгендский.

– А может, наш начальник решил за тобой присмотреть?

– У него полно своих людей в Кастелле.

– Верно. А меня ты просишь, потому что хочешь все по-тихому обстряпать?

– В точку.

– Все будет в лучшем виде, – кивнул Бьогна. – Спасибо за чай, госпожа. Пойду я.

Хект проводил его до дверей и уже на крыльце спросил:

– Ты видишься с Просто Джо?

– Постоянно. С ним рядом спокойно.

Хект это помнил. Просто Джо не сильно превосходил умом скотину, о которой заботился, зато был отличным товарищем.

– Это точно. Как увидишь его – передавай от меня привет. И спроси, доволен ли он своим местом.

– Пайп, конечно же, он всем доволен. Это ж Просто Джо. А Просто Джо всегда счастлив – на любом месте.

– Мне может понадобиться человек, который умеет работать со зверьем.

– Скоро он останется без работы. Как и мы все. Если только пять кланов Брота не перепугаются чего-нибудь вусмерть и не решат нас оставить.

– Если вылетишь со службы, приходи ко мне.

Бьогна кивнул, оглянулся по сторонам – не смотрит ли кто, а потом сошел с крыльца и растворился в толпе.

Хект задумчиво смотрел ему в спину. Насколько можно доверять Бо?

Чем более выгодную позицию он занимал, тем более уязвимым становился.

– За домом наблюдают, – сообщил он, вернувшись на кухню; Анна как раз проверяла свое добро, опасаясь видимо, что Бо умыкнул какую-нибудь поварешку с помощью магии. – Если он тебе так не нравится, я больше не буду приглашать Бьогну в дом.

– Хорошо. В следующий раз, когда заявится кто-нибудь из твоих подручных, спроси меня сначала, прежде чем тащить их внутрь.

Ах вот оно в чем дело!

– Договорились.

– А кто за нами следит?

В сотнях ярдах от дома на западной стороне улицы, прислонившись к стене, стоял человек, которого Пайпер хорошо знал. Правда, не видел его уже целую вечность. Звали этого человека аль-Азер эр-Селим, и служил он мастером призраков в особом отряде ша-луг, которым командовал капитан Элс Тейдж. Аз был опытным воином и раз уж попался на глаза, то явно намеренно.

Эр-Селим хотел поговорить.

Позже. Когда поблизости будет поменьше свидетелей.

– Да тип один на улице ошивается, которому здесь делать нечего.

– Кто его послал?

– Прекрасный вопрос. В этом-то и беда: когда становишься главнокомандующим, все, кому не лень, в том числе те, кто платит тебе жалованье, во что бы то ни стало хотят знать, чем ты занят.

Анна кивнула. Она закончила проверять свои поварешки и теперь позвякивала кастрюлями, собираясь заняться ужином.

– Главное, чтобы сюда не совались. Это всех касается.

Чем больше у нее становилось кухонной утвари, тем более важной персоной она себя ощущала. Анна всегда радовалась, получив в подарок очередной горшок или сковороду.

– Даже Пинкуса?

– Пинкуса я еще терплю. С трудом. Титуса тоже. Если он приходит просто в гости и приводит с собой Ною и детей. Но не по делу. Пайпер, мне тут хорошо живется, и я не хотела бы вспоминать о прошлом.

– У кого-то, я смотрю, ушки на макушке.

Оказывается, Пелла и Вэли внимательно прислушивались к разговору.

– Не вздумайте только сказать кому-нибудь из друзей своего… из друзей Пайпера, что я их недолюбливаю, – сказала Анна детям.

Она повернулась к Хекту и посмотрела на него округлившимися глазами.

Все, кто был на кухне, прекрасно поняли, что хотела сказать Анна. Вот, значит, что она думает – считает Пайпера их отцом.

Воцарилось неловкое молчание, но его тут же нарушил новый стук в дверь. На этот раз громкий и требовательный, как будто что-то случилось.

– Пелла, пойди посмотри, – велел Хект.

А сам подошел к Анне, взял ее за руки и заглянул в золотисто-карие глаза. Он не знал, что сказать. А она не желала или не могла ему помочь.

Впрочем, найти нужные слова он так и не успел.

– Главнокомандующий, можно вас на минутку?

– Анна, прости, я не смог его остановить, – пожаловался Пелла.

«Ну и ну, – подумал Хект. – Вот уж правду в старину говорили: помяни демона, а он тут как тут!»

– Титус? Что ты здесь делаешь?

– Есть важные новости.

– Короче.

– Мой господин, очень важные новости, очень-очень. Гонец даже двух лошадей загнал, так торопился.

– Ну же? – Пайпера охватило недоброе предчувствие.

– Прямо здесь говорить, мой господин?

– Да. Здесь и сейчас. Пусть все слышат. Говори.

– Как пожелаете. Умер император.

– Лотарь?

– Он самый. Да. Пока об этом знаем только мы с вами.

А еще, разумеется, дэвы. И Орудия Ночи. И все, кто с ними знается.

Хект повернулся к Анне, но она даже не дала ему сказать:

– Ступай. Не трать времени. Только что изменился мир.

Назад: 7

Дальше: 9