15

Уже полтора месяца прошло, господин Прозек! – рявкнула принцесса Элспет. – Когда вы, наконец, займетесь делом?

Альгрес Дриер предупреждающе стиснул ее левый локоть.

Прозек весьма серьезно относился к порученной ему работе.

– Когда буду готов, мадам. – Вечно-то он звал ее «мадам», опуская все полагающиеся наследной принцессе Граальской Империи титулы. – Если устали ждать – попробуйте сами.

Элспет кипела от гнева. Дриеру с трудом удавалось сдерживать ее необузданный нрав. Он понимал Прозека и потому одергивал принцессу. Артиллерист злился, потому что его постоянно задирали.

Элспет Прозека терпеть не могла – он ни капельки ею не восхищался и считал досадной помехой.

– Помните о Братстве Войны, – предупредил Дриер и снова сжал ее локоть.

Юная принцесса прикусила язычок и уставилась на карту Джагских гор, на которую люди Прозека как раз наносили отметки. С разведкой дела шли неважно – мало кому из путников удавалось переправиться через перевал и принести новости, а уж лезть туда по собственной воле и вовсе никто не хотел.

На карте темнело нечто вроде большого коричневого пятна.

Прозек постучал пальцем по наброскам и обратился к своим подчиненным – одного звали Варли, а имя другого Элспет никак не могла запомнить, хоть и слышала его уже с полдюжины раз. Варли уныло кивнул, а второй артиллерист глубоко вздохнул.

– Поэтому нам и платят по-царски, – вымученно улыбнулся им Прозек. – Стерн, не унывай. В гробу зато будем отлично смотреться.

Элспет решила, что шутка не слишком удачная: Стерн был чудовищно некрасив.

– Мы определились с засадой, мадам, – сказал Прозек. – Капитан Дриер, готова ли картечь, о которой я просил?

От злости Элспет даже зубами заскрипела. Он же прекрасно знает, что все готово! Вечно-то ему нужно всем беспрестанно напоминать о порядке. «Ему невдомек, – с ненавистью думала она, – что не трогаю я его не из-за бесценного артиллеристского опыта, а из-за главнокомандующего».

Задавать вопрос, который так хотел услышать Прозек, она не станет.

И снова Дриер легонько тронул ее за локоть, словно бы напоминая, что все трудности с Драго Прозеком происходят исключительно по ее вине и, вполне возможно, трудностей-то никаких нет, а она их лишь выдумала. Дриер считал, что Прозек настолько верен своему делу, что даже и не замечает сгущающихся туч.

– Шесть зарядов приготовлено с учетом всех ваших указаний, – отрапортовал капитан.

– Превосходно. Тогда можно выступать завтра утром. Если будут готовы люди и подводы. И конечно, если позволит погода.

В последнее время между Оунвидийской тесниной и Джагскими горами погода стояла неважная, хотя пасмурные дни случались все же реже ясных.

– Предупредите тех, кто пойдет со мной, – продолжал Прозек, – пусть хорошо выспятся и поедят вволю. Следующий случай представится нескоро.

Этот человек кого хочешь выведет из себя – возомнил, что лучше справляется с тяготами походной жизни, чем избалованные имперцы. Уж Дриер с удовольствием поучил бы его манерам, если б не принцесса. Жаль, что она вынуждена лишить его такой возможности: Элспет не отступала от соглашения с главнокомандующим ни на шаг.

– Простите, капитан, что причиняю вам столько хлопот, – сказала она Дриеру. – Когда-нибудь, наверное, судьба вознаградит вас за то, что приходится выносить мои капризы.

– На службе я терпел и не такое, принцесса. Хлопоты доставляете не вы, а ваше окружение.

– Тогда до утра, капитан, – сказала Элспет и тут уже увидела промелькнувшее на лице Дриера подозрение.

Как глупо. Нужно было поменьше болтать.

Обнаружив в отряде Прозека Элспет, Дриер не на шутку разозлился. Принцесса облачилась в доспехи, которые надевала еще под Аль-Хазеном, а сверху накинула тяжелый плащ, чтобы скрыть свою хрупкую фигурку.

Доспехи и оружие у нее отобрали еще при Лотаре, но хитрость и упорство помогли их вернуть. В империи не было недостатка в продажных чиновниках.

К отряду присоединилась и госпожа Хильда, хотя ей-то как раз полагалось глаз не спускать с наследной принцессы. Но во дворце Диммель ведь так невыносимо скучно.

Капитан Дриер обнаружил женщин, когда пересчитывал солдат. Прозек оказался отчасти прав: имперцев действительно испугали холод и сырость. А в Джагских горах будет еще хуже.

К тому времени, когда Дриер обнаружил двоих лишних солдат, Драго Прозек уже погонял возничих, управлявших фургонами, в которых везли оружие и припасы.

– Я здесь не останусь, – заявила Элспет Дриеру. – А заставите – потом расплачиваться придется.

– И если не заставлю – тоже придется. Мне тогда только на меч броситься остается, чтоб избавить императрицу от трудов, все равно ведь повесят.

– Капитан, вы преувеличиваете. Я не доставлю вам хлопот.

– Господь всемогущий! Принцесса, да одно то, что вы здесь, чего стоит.

– Мою честь защитит госпожа Хильда.

– Боже, дай мне терпения! Принцесса…

– Я еду, и точка. Смиритесь, капитан. Утешайте себя тем, что это, видимо, последний раз. Вряд ли мне потом удастся глотнуть свободы без дозволения сестрицы или советников.

Хотя в Джагских горах и засело чудовище, новости из Альтен-Вайнберга все равно доходили в Племенцу. Тамошние высокопоставленные особы хотели запереть наследную принцессу, чтобы она постоянно находилась под присмотром, хотя пока Элспет не сделала ничего предосудительного, а со всем тщанием выполняла обязанности имперского наместника в Фиральдии. Никто пока на нее не жаловался. Но она ведь была ценным призом, и вокруг нее могли сплотиться те, кто по-прежнему ненавидел бротских патриархов.

Катрин волновалась. Все холоднее становились ее письма.

– Я еду, капитан, – повторила Элспет. – Мы понапрасну теряем время и уже отстали.

И Альгрес Дриер совершил грех, который потом так и не смог себе простить, – уступил. Проще было сдаться, чем спорить. Он так устал препираться со всеми подряд и особенно с непокорной девчонкой. Ее невозможно было переупрямить.

Солдаты быстро обо всем догадались. Элспет мало знала о тяготах походной жизни, раньше за нее обычно все делали другие. От госпожи Хильды толку тоже было мало.

Но Элспет очень старалась расположить к себе остальных – убеждала их, что им горы удастся свернуть.

Драго Прозек открыто пророчил беду: присутствие женщины не предвещало ничего хорошего.

Так прошло шесть дней. Их терзал холод, да и атмосферу в отряде трудно было назвать теплой. Наконец они добрались до того места, которое Прозек выбрал для лагеря.

Артиллеристы, Альгрес Дриер и Элспет столпились вокруг центрального костра. Всем не терпелось взглянуть на карту Прозека.

– Здесь и здесь, – ткнул он пальцем. – Превосходные позиции для фальконетов. Вон тот, нижний, будет прекрасно простреливать поляну – ярдов на полтораста, и его прикроют камни. А второй поставим на высоте тридцати футов – под выступом, там сзади есть пещера. Старый наблюдательный пост, наверняка еще с древнейших времен остался. Стерн, ты – наверх, тебе ж ума не хватит перепугаться. Варли стреляет первым, и когда его пушка замолчит – твоя очередь. Придется бежать – прячься в пещеру. Проход там узкий, чудище не пролезет.

Элспет хотела было напомнить Прозеку, что страшилище умеет менять обличья, но Альгрес Дриер поджал губы, напоминая ей, что она обещала держать рот на замке.

– У нас серьезная проблема, – объявил Прозек, – и дело даже не в мерзкой погоде.

Было холодно. Время от времени шел ледяной дождь.

– Как нам его выманить?

Элспет мысленно спросила себя: как же ее угораздило здесь очутиться? Она терпела походные тяготы, подвергала опасности жизнь и душу. Теперь ее еще сильнее невзлюбят в Альтен-Вайнберге и совсем перестанут ей доверять. Да и репутация девицы на выданье после такого приключения явно пострадает.

Впрочем, что-что, а последнее обстоятельство ее нисколько не огорчало.

– Кто-нибудь что-нибудь знает об этом страшилище? Такого, что нам еще не рассказывали? – спросил Прозек. – Ему известно, сколько нас и зачем мы здесь? Главнокомандующий говорил, раньше оно было человеком. Способно ли оно еще мыслить по-человечески? Ладно. Вижу, никто ничего не знает. А бедный Драго справляйся как хочешь. Принцесса? Вы же были под Аль-Хазеном?

– Простите, господин Прозек, но тут я вам не помогу. Когда оно превращалось из человека в страшилище, или что там с ним приключилось, я была в другом месте. Так что знаю еще меньше вашего.

– Жалко, с нами колдуна нету. Но словами делу не поможешь. Главнокомандующий сказал – я справлюсь. Может, он меня лучше знает, чем я сам себя знаю. Дриер, вы же наверняка охотились, как бы вы его выманили?

– Охотился, но только на оленей, да еще на горных козлов. Их нужно выслеживать или ждать в засаде.

– Вы же были в Святых Землях, господин Прозек? – Элспет так трудно было держать язык за зубами.

– Был. Пять раз. Видел Индалу аль-Суль Халаладина близко-близко – даже цвет глаз различил. Серые у него глаза, кто бы мог подумать. И что?

– Ша-луг, пеквские племена, Индала аль-Суль Халаладин, даже Хин-тай Ат – все они используют одну тактику: заманивают противника, притворяясь, что бегут. И враги часто попадаются на эту уловку.

– Верно, – неохотно пробурчал Прозек. – Многие из тех, кто возглавлял священные походы, были в Святых Землях новичками и думали лишь о славе. Им и в голову не приходило, что неверные не глупее их самих. Да к тому же опытные воины. И что?

– То чудовище когда-то было человеком. И этот человек двести лет назад жил в Андорегии. Значит, и мыслит он как андорежец. Правильно?

– Вполне возможно. И что?

– А там принято было геройствовать. Если кто-нибудь облачится в доспех и выйдет на битву с ним, как Красный Молот вышел на битву с великаном Мидвиндом…

Глаза у Прозека заблестели.

– Есть идея, – сказал он, причмокнув губами. – Почему бы нам… – И он слово в слово повторил то, что предложила Элспет, а когда она готова была уже лопнуть со злости, с широкой ухмылкой подмигнул ей. – Только вот одна загвоздка – кто станет этим самым героем. Что-то мне подсказывает, что подходящий доспех только у вас и есть. Капитан Дриер, найдется какой-нибудь малорослый солдат, который влезет в ее доспех?

– Ни в коем случае…

– Согласен-согласен. Но больше ни у кого такого доспеха нет.

– Я могла бы… – вызвалась госпожа Хильда.

– Этому не бывать, – отрезала Элспет.

Прошло два дня. Моросил противный холодный дождь. Оба фальконета установили в условленных местах, артиллеристы все тщательно отрепетировали. Дриер и Прозек провели разведку на перевале и проверили все вплоть до следующего разрушенного дозорного пункта. Чутье подсказывало им, что чудовище где-то рядом. Вокруг лагеря расставили обычные охранные амулеты, чтобы страшилище не отправило мелких духов шпионить за ними.

Трое браунскнехтов Дриера съездили за доспехами нормального размера. А еще привезли два длинных копья с флажками.

Добровольцев примерить рыцарское облачение и заманить чудовище не нашлось.

– И так холод собачий, – проворчал Прозек. – Стерн, Варли, собирайтесь. Тут никто делом заниматься не намерен.

Дриер взял самое длинное копье.

– Посмотрим, сумею ли я усидеть на лошади во всем этом железе.

Элспет поцеловала его левую руку в латной перчатке.

– Только не делайте глупостей.

– Так вы хотите, чтобы я это сделал? Или нет?

Она молча отступила. Дриер не рассчитывал выбраться живым из этой передряги. А может, даже и не хотел. Впереди ведь ждали сплошные неприятности.

Он не должен был пускать ее сюда. И не она должна была придумывать, как заманить чудище в ловушку, а он. Не тем он занимается, не свою работу делает.

Чувство вины все нестерпимее терзало принцессу.

Вслед за Дриером, держась на некотором расстоянии, шел Драго Прозек – все еще что-то высчитывал, занимался какими-то своими таинственными приготовлениями.

– Когда Дриер покажется, – прошептала Элспет Хильде, – отвлеките браунскнехтов.

– Зачем, принцесса?

– Во что бы то ни стало. Мне понадобится всего несколько мгновений.

Альгрес Дриер скрылся за поворотом. Чуть развиднелось, но ветер по-прежнему яростно свистел в скалах, словно там ссорились разгневанные призраки. Артиллеристы дежурили у своих фальконетов.

Драго Прозек не стал полагаться на спички или труты, когда речь шла о таком важном деле. Рядом с каждой пушкой горел сложенный из угля костер, а возле костров грелись артиллеристы. Не забыл капитан и о раскаленных докрасна железных прутах – такой запал не задует ветром и не зальет дождем. Сам Прозек беспрестанно бегал от фальконета к фальконету. Он волновался, но не о том, о чем волновались остальные. Больше всего его беспокоило, сработает ли все как надо в нужный момент. Другие же беспокоились лишь за собственную жизнь.

Браунскнехтам новое оружие было неизвестно, и они не ждали от засады ничего хорошего. Да и сами артиллеристы не знали, чего ожидать, потому что не сталкивались ни с чем подобным.

– Принцесса, что вы делаете? – прошептала госпожа Хильда.

– Пытаюсь молиться. Но у меня плохо получается.

«Да и предводительница из меня никудышная, – подумала Элспет. – Вот так и бывает: когда даешь волю желаниям в ущерб здравому смыслу – страдают другие».

По перевалу, эхом отражаясь от скальных стен, раскатился громкий рев.

– Вы, как и все, совершаете верный поступок из неверных побуждений, – посетовала госпожа Хильда, понимая, что именно тревожит девушку.

На тропинке показался Альгрес Дриер, он пригнулся к самой шее лошади. Было видно, что животное пытается скакать быстрее, но это у него плохо получается, потому что не слушается правая задняя нога. Копье и меч Дриер потерял.

Прямо за всадником выросла огромная тень – она-то и издавала тот жуткий рев. Сверху из чудища торчал обломок Дриерового копья. Видимо, браунскнехт хотел ослепить тварь, но в последний момент она дернулась.

Элспет бросилась за вторым копьем, но солдаты Дриера ее удержали. Она вяло сопротивлялась, не отрывая глаз от страшилища. Отсеченная эрцгерцогом клешня уже успела отрасти.

Объятое яростью создание Ночи стремительно нагоняло раненого Дриера. Один из браунскнехтов схватил копье и ринулся на помощь, но его остановил Драго Прозек.

– Пусть все идет, как мы задумали, – рявкнул он, хотя сам уже вышел навстречу Дриеру.

Охромевшая кобыла почуяла впереди своих и, когда до лагеря уже оставалось ярдов пятьдесят, из последних сил пустилась в галоп.

Как только она проскочила между валунами, скрывавшими нижний фальконет, ее тут же окружили браунскнехты.

В последнее мгновение чудовище почувствовало опасность и остановилось, опустив руки-щупальца. Покачивалась взад-вперед жуткая голова, ходили из стороны в сторону усики. Но ветер дул от чудовища к лагерю. Озадаченная тварь осторожно двинулась вперед.

Элспет шепотом велела браунскнехтам не шуметь – она не знала, что слух у их врага как раз развит плохо.

Драго Прозек, не скрываясь, вышел вперед. В руке у него тлел длинный фитиль, хотя своим артиллеристам он таким пользоваться запретил.

Чудище преодолело еще дюжину ярдов – настороженно, не торопясь. Оно бы с радостью бросилось на Прозека, но что-то его останавливало.

Покачивалась голова, шевелились усики, пробуя воздух.

И вдруг оно словно что-то почувствовало – замерло, а потом резко развернулось, чтобы бежать.

Прозек шагнул в сторону – за валуны.

Выстрелил нижний фальконет. Картечь зацепила тварь снизу. Та вскинулась, издав оглушительный рев; упала на спину и, дергаясь, проползла несколько ярдов, после чего застыла неподвижно.

Выстрелом верхнего фальконета у чудовища оторвало несколько ног. Полетели в разные стороны обломки хитина. Из раны на спине брызнула зеленовато-желтая жидкость и окропила скалы вокруг.

И вдруг все увидели, что раны поменьше быстро затягиваются. Чудище пришло в себя и теперь чутко изучало окрестности. Усик зацепил облако дыма, вылетевшее из-под скального выступа, под которым скрывался верхний фальконет.

Чудовище рванулось туда.

Снова грянула нижняя пушка, отбросив монстра назад. Его ужасные крики проникали в самую душу, и Элспет даже показалось на мгновение, что безумие чудовища коснулось ее разума. То же испытали и все остальные.

Уже не слушаясь голоса рассудка, тварь вновь метнулась к нижнему фальконету. Внезапно возле теснины сверкнул огненный столб – сначала вдоль правой стены и почти сразу же вдоль левой. Послышался грохот, и искореженное чудище отлетело назад.

Что же это? Элспет, конечно, видела, как Прозек там возится, но…Что это было?

Мощные взрывы едва не разорвали тварь пополам, но она уцелела.

Снова открыл огонь верхний фальконет. А потом взорвался нижний. Послышались крики артиллеристов.

На тропинке показался бегущий со всех ног Прозек. Его бледное лицо перекосилось от ужаса. Он оглянулся, проверяя, не гонится ли за ним страшилище.

Но тому уже было не до погони – оно хотело лишь убраться подальше из страшной теснины. Раны больше не затягивались, над ними клубился зеленовато-желтый пар. Покалеченное тело едва не распадалось на части.

– Не сдохло, – прошептала Элспет. – Столько усилий, а оно все равно не сдохло!

Добежав до камней, укрывавших нижний фальконет, Прозек остановился. Там он позвал на помощь, но его крик заглушила верхняя пушка. Картечь попала чудищу в бок, отвалилось еще несколько ног, но серьезного ущерба залп не нанес. Постепенно эхо от выстрелов смолкло. Прозек что-то кричал артиллеристам Стерна.

На помощь пушкарям выбежало двое браунскнехтов. Прозек, сгибаясь под тяжестью бочонка с огненным порошком и зарядов, которые не успел израсходовать Варли, помчался к скале и начал карабкаться к верхней позиции.

Несмотря на раны, к Дриеру вновь вернулась обычная самоуверенность.

– И снова мне удалось перехитрить смерть, – пробормотал он, возясь с ремнями погнутых поножей (Элспет никак не могла запомнить это слово – «поножи»). – Но нога, похоже, сломана. Надо послать кого-нибудь в лагерь. Пусть пришлют возниц забрать раненых.

Браунскнехты подтащили Варли и его артиллеристов к костру. Никто не погиб, хотя Варли, возможно, и предпочел бы умереть. Вся левая половина лица у него была изуродована, чудовищные шрамы останутся на всю жизнь. Если бы не густая борода, пол-лица вообще бы снесло начисто.

– Мы засыпали в два раза больше огненного порошка для второго выстрела, – объяснил один из его помощников. – Наверное, фальконет треснул изнутри и в трещину завалился кусок горящего пыжа. И когда мы в следующий раз заряжали пушку, все рвануло. – Он взял из рук госпожи Хильды черпак с водой. – Нужно вернуть фальконет. Нельзя его оставлять.

Снова выстрелила пушка Стерна – еще громче, чем раньше.

– Слишком много огненного порошка насыпали, – пробормотал один из раненых. – Как бы пожалеть не пришлось.

Элспет пробралась ближе к полю боя, чтобы посмотреть на чудище. Оно лежало неподвижно, окутанное облаком зеленоватого тумана. Браунскнехты не обратили внимания на ее исчезновение. Принцесса пошла дальше, к фальконету Варли. В дуле зияла трещина, и из нее нестерпимо несло огненным порошком. Ветер, к счастью, разогнал густое облако дыма, и можно было хоть что-то разглядеть.

Где-то впереди и выше запрыгали по скале камешки – это Прозек и Стерн тащили вниз второй фальконет. Прозек честил поднявшийся ветер.

– Слишком далеко, – пожаловался он Элспет. – В прошлый выстрел заряд разлетелся и в цель мало что попало. Надо ударить с близкого расстояния. Подойдем вплотную.

– Господин Прозек!

– Э-э-э… Что, мадам?

– Помните, как мы сами разыграли отступление. Берегитесь.

Из-за зеленоватого тумана ничего было толком не разглядеть, но принцессе показалось, что тварь снова начала исцеляться.

– Правильно мыслите, – согласился Прозек. – С Ночью всегда надо держать ухо востро.

Вместе с артиллеристами он проверил, готова ли пушка, а потом они двинулись вперед – прямо к сраженному Орудию.

Элспет оказалась права: страшилище было ранено вовсе не так серьезно, как притворялось. Если бы Прозек, Стерн и их люди не были настороже, оно бы их прикончило.

Прозек рискнул и снова засыпал больше огненного порошка. Картечь прошила тело чудовища насквозь.

Когда утих гул от залпа, в воцарившейся тишине стало слышно, как ругается Драго Прозек. Вместе с остальными пушкарями он отбежал за валуны.

– Мадам, надо уходить, – велел он Элспет. – Последним выстрелом разнесло и второй фальконет.

Дуло так разворотило, что оно стало похоже на раскрывшуюся лилию.

– Если тварь снова поднимется, встретить нам ее нечем.

Сам Прозек, однако, никуда бежать явно не собирался. Он приказал своим людям и двум вызвавшимся помочь браунскнехтам спустить покореженные пушки вниз и собрать оставшийся огненный порошок.

– Теперь эта гадина знает, как пахнет ее смерть. Почуяв порошок, она не сунется так сразу. Именно поэтому я и устроил те два взрыва – чтоб тварь потом боялась запаха несгоревшего заряда. Возвращайтесь к своим телохранителям и бегите отсюда. Я себе не прощу, если вы погибнете, – велел Прозек, возясь с огненным порошком. – Ну же, женщина!

Элспет отступила к лагерю. Альгрес Дриер был уже на ногах.

– Вы же говорили, нога сломана.

– Была такая надежда, принцесса, но оказалось – всего лишь синяк. Ой!

Девушка осторожно ткнула его ногу носком сапога.

– Если угодно, капитан, можете упорствовать и проявлять чудеса храбрости, только не надейтесь, что мы вас будем ждать.

– Тогда лучше я, пожалуй, двинусь прямо сейчас.

Прибежали возницы с носилками. Первым делом браунскнехты отослали вниз раненых. Все шли пешком, и никто не уехал вперед верхом, даже наследная принцесса. Некоторых такое ее поведение возмутило, но многим солдатам этот поступок пришелся по душе: владычица не пожелала оставлять своих подданных и тем самым завоевала их любовь.

Этим вестям не обрадуются в Альтен-Вайнберге.

– Хильда, похоже, кончились мои свободные деньки. Даже если мы добились успеха.

– В особенности если мы добились успеха. Юная девушка сокрушила чудовище, на которое не осмеливался выйти ни один из этих старых имперских хрычей! Да еще и дочь Йоханнеса Черные Сапоги! Это очень плохо, Элспет. Теперь ваша сестра будет вас бояться, и те мерзавцы, которые ей нашептывают, тоже. А враги императрицы захотят вами воспользоваться и начнут говорить, что вы больше похожи на Свирепого Малютку Ганса.

– Благие поступки, принцесса, не остаются безнаказанными, – заметил Альгрес Дриер, ногу которого все же, несмотря на его протесты, упрятали в лубок. – И чем возвышеннее цель, тем страшнее нежданные последствия.

С этими словами капитан глотнул обезболивающего снадобья.

Элспет хотела было ему возразить, но не стала – сил не осталось, слишком уж она вымоталась.

Над оставшимся позади перевалом полыхнуло. Поднявшееся над скалами облако дыма, пронизанное зеленоватыми прожилками, осветили оранжевые лучи восходящего солнца.

Вслед за вспышкой послышался грохот.

– Бежать сможем, если что? – спросил Дриер.

– Так низко оно раньше никогда не спускалось, – отозвалась Элспет.

– Спускалось, но по другую сторону перевала, – возразил Дриер.

Ждавшие внизу возницы, отдохнувшие и сытые, при необходимости вполне могли и бежать. Фургоны быстро загрузили, раненых усадили на лошадей, и процессия двинулась.

– Он нас догонит, – твердил своим артиллеристам Стерн.

Но Драго Прозек так и не объявился.

Никак не проявило себя больше и поверженное Орудие.

Всех вполне устраивало такое положение дел.

Движение через перевал в Джагских горах возобновилось почти сразу же.