Мастер Клинка
«Розовые щечки» трудно было обвинить в изысканности. Само здание было построено из того же белого камня, что и почти весь Сарт, но на каждом окне висели вызывающе яркие занавеси, явно предназначенные для того, чтобы скрывать от посторонних глаз происходящее внутри. Даже сидя в укрытии на другой стороне улицы, Джеззет все равно чувствовала въедливый запах духов, пропитавший это место.
Когда Черный Шип устроил сцену и громко хлопнул за собой дверью, Танкуил выложил Джеззет касающуюся ее часть плана, и девушка едва сдержалась, чтобы не выбить арбитру еще парочку зубов.
— Это не простой бордель, — сказал он тогда. — Все женщины здесь благородного происхождения. Сюда богатенькие отцы отправляют дочерей, чтобы…
— Чтобы те как следует научились сексу и знали, как лучше всего соблазнять мужчин, — злобно закончила за него Джеззет. — Согласись, ведь намного приятнее взять в жены женщину, которая мастерски умеет сосать член, чем какую-нибудь неумеху.
Танкуил кивнул:
— Полагаю, что так. Хотя иногда богачи отправляют сюда своих дочерей… когда их слишком много.
— Ну разумеется, вы же все в Сарте такие цивилизованные! Девушке на свадьбу полагается приданое, я права? А если ты не можешь заплатить кому-нибудь, чтобы этот кто-нибудь женился на твоей дочурке, можно просто сослать ее в бордель, где ее будут трахать до конца ее гребаной жизни.
Арбитр вздрогнул.
— Скорее бордель нанимает девушек на работу, а семье платят половину ее выручки.
Джеззет понимала, что Танкуил ни в чем не виноват. Не он писал законы этого города. Черт, он вообще бывал здесь слишком редко! Но ее вся эта ситуация взбесила, а ему просто не повезло оказаться единственным человеком поблизости. И Джез кое-как смирила свой гнев.
— Заправляет этим местом леди Фрерри, — продолжил Танкуил. — Сартские воры хорошо ее знают.
— А откуда ты знаешь воров?
Танкуил хитро ухмыльнулся, выставив напоказ свежую дыру в ряду зубов.
— Поверь, своими знаниями и опытом я обязан не только Инквизиции. Все знают, что леди Фрерри берет взятки и ей не впервой иметь дело с телами.
Арбитр бросил Джеззет кошель, как оказалось, довольно увесистый. Заглянув внутрь, девушка прикинула, что там по меньшей мере сотня золотых — целое состояние, по меркам большинства людей.
— Отдай это ей. — Джеззет яростно замотала головой, но Танкуила это не остановило. — Скажи, что тебе нужна комната и что ты хочешь Коша.
— Ты предлагаешь мне стать его шлюхой?!
Джез снова едва сдержалась, чтобы не врезать арбитру по наглой роже.
— Нет…
— Почему бы мне просто не подловить его на улице, как Шип Кессика?
— Послушай, Джез. Ты мастерски владеешь мечом, но Кош… Наш старый наставник по боевым искусствам всегда говорил, что Кош — лучший воин из всех, когда-либо созданных Инквизицией. А ведь он к тому же еще и арбитр. Мне этого не хочется, но, боюсь, тебе придется притвориться… что ты…
— Что я хочу переспать с ним.
— Тебе нужно, чтобы Кош отложил в сторону оружие, и тогда, — Танкуил поднялся на ноги и протянул Джеззет ее меч, — он тебе понадобится.
Остаток дня выдался… неловким. Они вели неловкие беседы, занимались неловким сексом, а в конце просто сидели в неловком молчании, словно им нечего было сказать друг другу. В какой-то момент Джеззет встала, взяла меч и золото и ушла. Это было вчера — арбитра она не видела уже целый день. А вдруг он подумал, что она сбежала? Что бросила его?
«А разве у него нет повода так думать? Ты же просто вскочила, оделась, забрала деньги и слиняла, Джез. Так себе прощание, надо сказать. Зато он хотя бы жив, а то после тебя люди чаще всего этим похвастаться не могут». Всегда самые совестливые мысли лезут в голову в самый неподходящий момент.
У входа в «Розовые щечки» дежурили два охранника — оба не обезображенные интеллектом верзилы в броне и с оружием наперевес, готовые в любой момент кинуться в бой. «В таких заведениях собственная охрана — обычное дело. Эти двое явно повидали много драк на своем веку. Пожалуй, даже слишком много».
Джез попыталась изобразить на лице предельно деловое выражение — так громилы хотя бы не поймут, что она пришла убить одного из их постоянных клиентов. Подойдя к дверям, девушка остановилась и позволила охранникам смерить ее взглядами. Каждый из них был выше Джеззет и весил явно вдвое больше. Они пожирали ее глазами и похотливо ухмылялись, но девушка не дрогнула и не отступилась.
Тот, что с толстой шеей, показал пальцем на меч Джеззет — в его огромных руках оружие смотрелось бы детской игрушкой — и засмеялся.
— Размер не имеет значения. Главное — куда им тыкать, — глумливо фыркнула Джез.
Охранник расхохотался еще громче и махнул ей: мол, входи. Джеззет кивнула и прошествовала внутрь. Видимо, посетительницы-женщины здесь бывали редко, и верзилы поначалу сомневались, что им следует сделать: дать ей пройти или отправить ее восвояси.
Едва она зашла, в нос ей ударил приторный аромат духов вперемешку с томным запахом секса. «В отстойнике и то лучше пахло». В зале стоял полумрак — немногие светильники были затенены. Джеззет ненавидела бордели. По всему залу были расставлены диваны и софы — на одних уже вальяжно разлеглись проститутки, другие были свободны. Все женщины были одеты в легкие яркие платья, которые резко выделялись на фоне темных подушек. Сорвать такое можно было одним движением. Некоторые девицы окинули Джеззет с ног до головы взглядом, каким обычно хищник оценивает свою жертву, но остальным было на нее, похоже, наплевать.
«Что я к ним чувствую? Жалость или презрение? Может, мне стоит просто избавить их всех от страданий?» Только вот далеко не все они выглядели страдалицами. «И как только можно наслаждаться такой жизнью?»
Сразу за входной дверью оказались еще два охранника — такие же здоровяки, но хотя бы с чуть более осмысленными лицами. Джеззет прикинула, что смогла бы убить их прежде, чем они хотя бы дотронулись до своего оружия.
— Гм… Мы не обслуживаем женщин… или… ну, Алексис может, но она не берет плату. — Джез обернулась и увидела миниатюрную девушку с большими карими глазами и длинными, до пояса, светлыми волосами. Сквозь ее зеленое платье просвечивали крошечные бугорки грудей, а сама она выглядела совсем ребенком.
«Дерзкая маленькая шлюха!» Джеззет задумалась, насколько злобно нужно смотреть на человека, чтобы он взорвался. Юная проститутка, увы, так и не взорвалась, но зато опустила голову и отошла на пару шагов. Краем глаза Джеззет заметила приближающегося к ней со спины охранника.
— Нет, нет, нет, нет, Фарен, — раздался голос справа. Такой акцент Джеззет слышала лишь однажды, в Пяти Королевствах. — Наша гостья здесь не за этим. Я же права? Права.
Женщина выглядела старше Джеззет, но ненамного. У нее были темно-оливковая кожа и волосы черные как вороново крыло, полные красные губы и темные живые глаза. На миловидном лице практически не было пудры. Она была одета в легкое красное шелковое платье, которое подчеркивало все прелести ее фигуры и совершенно ничего не скрывало.
— Ты родом из пустыни, — прищурившись, сказала Джеззет.
Женщина скрестила руки на пышной груди. Все в ее облике так и кричало: «Шлюха!»
— Да, я с Запада, из Пяти Королевств, — сладострастно протянула она. — А у тебя для меня что-то есть, я права?
— Сначала мы обсудим условия.
— Нет, нет, нет. Договоримся мы или нет, плату я получу сейчас. — В голосе женщины прорезались опасные нотки.
Джеззет стиснула зубы и вздохнула.
— Может, нам стоит продолжить разговор в более уединенной обстановке?
Хозяйка елейно улыбнулась и, шагнув ближе, взяла Джез за руку.
— Мм… Я уже думала, ты никогда не попросишь.
«Только коснись меня еще раз, и я тебя убью», — подумала Джеззет, но все же позволила шлюхе увести ее.
Вдвоем они прошли мимо других женщин, которые, раскинувшись на дорогих диванах, провожали их завлекающими взглядами. Джез с трудом давила в себе желание сплюнуть.
«А ведь тебя саму, по сути, продали в бордель», — напомнила она себе и возблагодарила всех мыслимых и немыслимых богов за то, что старый наставник много лет назад спас ее от такой участи, и плевать на то, что ей потом приходилось каждый день расплачиваться за это.
Как оказалось, на первом этаже «Розовых щечек» не было приватных комнат, поэтому хозяйка отвела Джеззет в темный укромный альков. Усевшись в кресло, она предложила гостье сесть напротив. Когда шлюха наклонилась к ней, Джеззет всем телом вжалась в мягкую спинку.
— Я тебя пугаю? — спросила хозяйка.
— Нет.
— Ах, — томно и немного хрипло протянула женщина. «Мужиков, наверное, страшно заводит, когда она стонет им в ухо». — Значит, дело в другом. Ты не согласна с тем, чем мы здесь занимаемся?
Джеззет молча уставилась на собеседницу. «Не видать Танкуилу еще пары зубов, это точно. Он мог бы послать сюда Шипа — тот бы точно прыгал от счастья».
— Твой кошель… — заметила хозяйка притона.
Джеззет сорвала мешочек и чуть было не швырнула его напомаженной шлюхе в лицо, но в последний момент сдержалась и просто положила на столик между двумя креслами. Хозяйка взяла его и, едва заглянув внутрь, разразилась новым протяжным стоном.
— Итак, ты пришла ко мне в мужской одежде и с мужским оружием. О чем ты хочешь просить меня?
«Я хочу просить тебя катиться к черту, но, боюсь, тебе это только понравится».
— У вас есть постоянный клиент, — сказала Джеззет мрачно и жестко. — Арбитр.
— Ах да. Арбитр Кош. Что он вытворяет с моими девочками… Мм… Хочешь попробовать его?
— Я хочу убить его.
— О, тогда понятно, за что все это золотишко у меня между ног. — От Джеззет не укрылось, куда шлюха положила мешочек со звонкими монетами. — Что же он сделал с тобой, раз ты так жаждешь его смерти?
Джеззет снова прожгла собеседницу суровым взглядом и ничего не ответила.
— Кажется мне, это не важно. Как я понимаю, тебе нужна комната, куда ты его заманишь, разденешь догола и тогда… Ты знаешь, как надо убивать, я это вижу.
— Да, знаю, — отрезала Джез.
— Мм, — снова протянула хозяйка. — Смерть и секс так часто ходят рука об руку… Что ж, у нас мало времени. Тебе нужно как следует умыться и подобающим образом одеться, если ты хочешь, чтобы он выбрал тебя. Пойдем, пойдем. Мы сделаем все в лучшем виде, да, сделаем.
Никогда еще в своей жизни Джеззет не принимала ванну. Едва она опустилась в горячую воду, как появилась маленькая девочка с огромными карими глазами и попыталась потереть девушку губкой. Джез резко выкрутила девчонке руку и уже была готова утопить ее, как в комнату вошла хозяйка.
Ей хватило одного взгляда на шрамы Джеззет, чтобы на ее лице возникло выражение симпатии и сочувствия. Девушку это взбесило пуще прежнего.
— Выйди, Фарен. — Госпожа подошла к кровати и аккуратно положила на нее тонкое голубое платье. — Некоторые женщины… Ты хочешь принимать ванну в одиночестве, я права? Только поторопись — твой арбитр скоро будет здесь.
«Мой арбитр, возможно, уже погиб», — подумала Джеззет, глядя, как хозяйка борделя выходит из комнаты и закрывает за собой дверь.
Девушка вымылась — ее всегда удивляло, сколько грязи при этом с нее сходит, — и вытерлась чистым полотенцем. В комнате стояло зеркало в полный рост, но у Джеззет не было времени любоваться собой. Она накинула через голову платье — оно оказалось почти невесомым, но при этом плотно облегало фигуру, почти как красный наряд госпожи.
Уголком глаза Джез увидела свое отражение, и настроение ее совсем испортилось. «Да ты выглядишь как заправская шлюха, Джез. Попадись ты такой Констанции, и она скорее отымела бы тебя, вместо того, чтобы убивать». Прозрачное платье не скрывало практически ничего — девушка даже могла различить бледные очертания некоторых своих шрамов. «Если бы только битое зеркало не было дурной приметой…»
Джез спрятала свои меч и кинжал — нельзя было показываться с ними Кошу, но очень скоро они ей понадобятся. Свою обычную одежду она тоже свернула и сунула под кровать, а затем подошла к двери, сделала глубокий вдох и открыла ее.
Едва только она ступила на лестницу, все взгляды устремились на нее. Полдюжины шлюх смотрели на нее — кто-то с завистью, кто-то со злобой, а кто-то с грустью. Какой-то мужчина — судя по всему, клиент — не сводил глаз с ее груди, и похотливая ухмылка играла на его лице. Охранники и те отвлеклись на нее: один послал ей редкозубую улыбку, а другой подмигнул, высунул язык и покачал им. Но хуже всего был взгляд хозяйки. Женщина с оливковой кожей неприкрыто оценивала Джеззет, словно торговец, присматривающийся к новенькому товару, а в конце коротко одобрительно кивнула.
Джез почувствовала, что лицо ее багровеет. «Джеззет Вель’юрн не из тех, кого могут смутить чужие взгляды».
— Ох, у тебя такие прекрасные румяные щечки… Тебе следует почаще показывать их людям, дорогая, — пропела госпожа, встретив Джез у лестницы. Шлюха протянула было руку, чтобы ущипнуть ее за щеку, но остановилась на полпути. — Этот взгляд… Уверена, он довел до дрожи в коленках многих мужчин. Но мы сегодня не хотим никого пугать, не так ли? Будь мягче, нежнее… Надуй губки… ну же. Чуть приоткрой ротик… Мужчинам не нравятся сжатые губы. Шлюха не…
— Я. Не. Шлюха, — процедила сквозь зубы Джеззет.
Хозяйка лишь улыбнулась в ответ и провела руками вдоль тела девушки, не коснувшись ее.
— Но была бы очень хорошенькой. Только эти волосы… — Госпожа подняла руку к голове Джез, а затем опустила к лобку. — Пожалуй, стоило бы тебя немножко подстричь.
Для Джеззет это стало последней каплей.
— Только попробуй подойти ко мне с лезвием, и я им же вспорю тебе брюхо.
— Сколько злости… — печально вздохнула хозяйка борделя. — Когда твой мужчина придет, говорить буду я. Отправлю его к тебе. Надеюсь, ты сможешь выдавить из себя улыбку.
Джеззет постаралась успокоиться, сделала глубокий вдох и улыбнулась.
— О да, — с ответной улыбкой произнесла госпожа. — Он выберет тебя, иначе и быть не может. Почему? Я бы сама выбрала тебя. Пойдем со мной. — Она подвела Джез к одному из диванов, уродливой зеленой громадине, которая, казалось, могла проглотить девушку целиком, рискни та прилечь. — Сюда. Расслабься. Хм, попробуй приподнять колено. И обязательно разведи ноги — это привлекает мужчин. Убери руки от груди — многим нравится маленький размер, но его должны видеть. Да, вот так, хорошо.
Джеззет чувствовала себя полной идиоткой, словно марионетка подчиняясь указаниям хозяйки, но беспрекословно им следовала, всей душой надеясь, что скоро все это закончится.
— Я поприветствую твоего арбитра. Он тебя выберет, не сомневайся. Отведи его в комнату. А мы потом разберемся с…
— Телом, — закончила за женщину Джеззет. Та кивнула. — Тебе уже приходилось заниматься подобным, не так ли?
Хозяйка улыбнулась и понизила голос до шепота:
— Я пришла сюда из пустыни не для того, чтобы быть шлюхой. Конечно, можно зарабатывать, раздвигая ноги, и неплохо, но вот убивая людей… Убивая людей, можно получать намного больше.
С этими словами хозяйка удалилась, чтобы поприветствовать вошедших мужчин. Первый — толстяк, у которого подбородков было больше, чем волос на голове, — остановил свои крошечные свиные глазки на Джеззет, и кривая ухмылка перекосила его лицо, но леди Фрерри отправила его к другой девушке, еще миниатюрнее.
«Да он раздавит ее своим весом. Хорошо хоть долго мучиться бедняжке не придется», — Джеззет по собственному опыту знала, что толстяки выдыхаются очень быстро.
Второй мужчина явно нервничал — это было заметно по его трясущимся рукам, которые он сцепил в замок. Поздоровавшись с хозяйкой, он направился прямиком к чернокожей красавице, расположившейся на диване в дальнем конце зала. Женщина улыбнулась ему так, словно они были старыми друзьями.
Ну а третьего вошедшего человека Джеззет узнала сразу, как только увидела. Кош был довольно привлекательным высоким мужчиной с резкими чертами лица. У него были светлые волосы и голубые глаза — привычное для Сарта сочетание. «Темные, опасные глаза, и далеко не такие красивые, как у Танкуила». Разумеется, он носил коричневый плащ арбитра, но чистый и опрятный, тогда как плащ Даркхарта скорее походил на старое грязное рванье. Две боевые косы висели у него на поясе.
Леди Фрерри поприветствовала его ослепительной улыбкой и, прижавшись к арбитру всем телом, поцеловала в губы. Кош раскраснелся и расплылся в игривой ухмылке.
— Госпожа Фрерри, — звучным голосом протянул Кош, — неужели я наконец испробую тебя, а не кого-то из твоих девочек?
Хозяйка борделя хихикнула.
— А ты наглец, арбитр Кош. Я храню себя для нашего императора.
— Так можно хранить себя до скончания времен.
— А как мне быть иначе? Со временем его чувства проснутся, будь уверен, арбитр. А между тем у меня для тебя есть новенькая. Она хорошо обучена — такую редко встретишь.
Джеззет чуть не вывернуло наизнанку, но все же она улыбнулась так, как когда-то улыбалась Д’роану.
— Хм, — одобряюще кивнул Кош. — Она…
— Очаровательна, не правда ли? Я купила ее в Акантии. Обошлась недешево, но она стоит каждой потраченной монеты, уверяю тебя. По правде говоря, никто ее еще не пробовал. Она прибыла только сегодня.
— Акантия? — задумался Кош. — Рабыня?
Хозяйка негодующе надулась:
— Нет, нет, нет. Рабство вне закона в Акантии. Я просто… заключила с ней договор.
Арбитр жадно облизнул губы.
— Рассчитаемся после. Она говорит?
«Да, мать твою, говорю. Я скажу: „Гори в аду!“ — и перережу тебе глотку».
— Только если ей приказать. Она скажет все, что ты пожелаешь.
— Хорошо. Что ж, веди, Акантия.
Джеззет поймала на себе тревожный взгляд леди Фрерри, но сделала вид, что не заметила его. Взяв арбитра за руку, она повела его вверх по лестнице.
«Тебе нужно, чтобы Кош отложил в сторону оружие…» До тех пор придется играть роль, пусть даже внутри клокочут гнев и отвращение.
Кош даже не стал дожидаться, пока они окажутся в комнате. Едва Джез собралась открыть дверь, как он прижался к ней сзади. Его член, уже твердый как камень, сквозь штаны ткнулся ей в поясницу. Резко толкнув дверь, девушка впорхнула в комнату, и Кош, горя желанием, последовал за ней. Оказавшись внутри, он стал жадно скользить взглядом по ее телу. Джеззет же опустила глаза и давила в себе готовый сорваться крик.
— Сними платье, — приказал арбитр. Джеззет легонько двинула плечами — и невесомый наряд сам соскользнул на пол. — Шрамы… у вас в Акантии что, принято подрезать шлюх?
Джеззет вдруг поняла, что у нее дрожат руки. Ей хотелось прикрыться, хотелось кричать, хотелось трахаться и убивать. Но она лишь прошептала:
— Только непослушных.
Увидев искорки в глазах Коша, Джез поняла, что не прогадала. Идея, что хозяева наказывали ее за непослушание, пришлась арбитру по душе. Некоторым мужчинам нравится, когда женщина знает, что такое боль.
— Иди сюда.
«Еще немного, Джез».
Она подчинилась. Кош схватил ее за талию, стиснул грудь, прижался влажными губами к ее губам и одновременно стал расстегивать пряжку. Джеззет, вынужденная все это терпеть, помогла ему с ремнем. Косы арбитра с металлическим звоном упали на пол. Затем девушка стянула с Коша плащ и отбросила его. Дальше настала очередь штанов.
И вот ее цель, арбитр Фенден Кош, стоит перед ней, голый и безоружный. «Сейчас!»
Джеззет толкнула его на кровать. Отступник с любопытсвом ухмыльнулся. Девушка взобралась на него сверху, устроилась поудобнее и позволила ему войти.
«А у Танкуила побольше будет…»
Джез принялась двигать бедрами: вверх, вперед, вниз, назад, быстрее и быстрее. Она знала, что должна улыбаться — мужчинам нравилась ее улыбка, — но не могла избавиться от выражения отвращения на лице. Сам арбитр этого либо не замечал, либо ему было наплевать — он смотрел на нее голодными глазами, рыча и постанывая.
Джез за свою жизнь много с кем спала. Толстые и худые, потные пьяницы и любители дорогих духов, неженки и грубияны, богачи и те, у кого ни гроша за душой… Чаще всего секс был желанным, иногда ее насиловали, но никогда прежде она не чувствовала такого омерзения в первую очередь к самой себе.
«Драться или трахаться, Джез? Ты всегда выбираешь второе. — Она вспомнила слова Меча Севера: — Отдаются, чтобы избежать битвы, шлюхи, но не Мастера Клинка».
Кош отрывисто дышал, явно наслаждаясь процессом. Его руки больно сжали груди девушки, а затем скользнули по телу и вцепились в ягодицы. А она продолжала двигать бедрами, не чувствуя ни капли удовольствия.
«Мастер Клинка без своего клинка…»
Джеззет наклонилась, чтобы поцеловать арбитра, и незаметно просунула правую руку под подушку в изголовье кровати. Пальцы нащупали рукоять спрятанного там кинжала.
— Бог мой, да! — громко выдохнул Кош.
В этот момент Джез выпрямилась и вонзила лезвие арбитру в сердце.
