София открыла глаза, стоило дневному свету проникнуть за неплотно завешенные гардины. Протянув руку к тумбочке, нащупала часы.

Еще только шесть утра, а сон как рукой сняло. Трех часов отдыха хватило для полного восстановления сил.

Подойдя к окну, отдернула занавески.

– Красота какая! – прошептала она, невольно схватившись за сердце.

Фантасмагорический вид потрясал воображение. После проливного дождя густой туман плотной пеленой опустился на парк, окутал в инфернальные одеяния липы и каштаны, верхушки которых торчали из марева гигантскими грибами.

Густая дымка призрачным морем колыхалась у подножия отеля. Казалось, из-за ночного ливня озеро вышло из берегов и, затопив город внизу, поднялось до самой вершины холма, подступив прямо к фасаду.

София привела себя в порядок буквально за пару минут, натянула в спешке джинсы, накинула куртку, сунула ноги в балетки и побежала вниз.

Рецепция пустовала. Но на сей раз было не до выставления баллов. Женщина проскользнула мимо и шагнула через открывшуюся дверь в неизвестность.

Опустившись на колени, нырнула в пелену тумана, скрывшую ее с головой. София вдохнула запах влажной, напитавшейся дождем травы, помахала руками, пытаясь развести плотное марево, но бесполезно. Насладившись ароматом свежести, поднялась с колен и по пояс в дымке зачарованно поплыла к ближайшим кустам туи. Рваные клоки тумана, зацепившись за верхушку, подарили ей фееричный свадебный наряд.

Попавшая в Страну Чудес девочка София боялась дышать, чтобы не спугнуть сказку.

Ее путь лежал к многоярусному сооружению, сотканному над олеандровым лабиринтом. Волшебная гора Сезам приглашала войти в свою сокровищницу.

В цветочных кустах туман сам потерялся, не находя выхода. Проникнув в лабиринт, София передвигалась шаг за шагом, вытянув руки и защищаясь от острых веток. Очутившись в мире снов, она углублялась все дальше и дальше, не думая о последствиях.

Ее сердце дрожало от восторга и предвкушения новых чудес.

Забравшись в самое сердце цветника, София замерла в восхищении, любуясь бенефисом неведомого скульптора. Формы менялись, перетекали друг в друга. Появившиеся на верхушке олеандрового куста заячьи уши у нее на глазах увеличились в размерах, и из них выткался образ слона. Подул легкий ветерок, и гигант задрожал всем телом, превратившись в крадущуюся кошку. Стоило кошке исчезнуть, на ее месте мастер-невидимка вылепил восхитительный лилейный куст и распахнул резные соцветия, ставшие через мгновение осьминогами, нырнувшими обратно в туманное марево.

Насладившись вдоволь фантастическими инсталляциями, София решила вернуться. Но облака тумана, расползаясь, продолжали меняться и создавать все новые иллюзии. Там, где была тропинка, София видела густые кусты рододендрона. Где только что возвышался призрачно колышущийся сугроб, открылся проход. От потери ориентации голова несчастной пошла кругом.

Безуспешно пытаясь найти дорогу назад, София остановилась и горько рассмеялась. Вот нелепость – заблудилась в трех соснах. Придется присесть под кустик и подождать, пока лучи солнца не развеют остатки обманчивых облаков.

И словно ей в ответ воздух резануло истошное воронье карканье. София вскрикнула от испуга и бросилась бежать в первый замеченный проход между кустами. Оказавшись вновь в тупике, замерла и, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце, огляделась по сторонам.

Слава богу!

В клочьях тумана появилась человеческая фигура.

Потеряшка облегченно вздохнула, поняв, что спасена от бесцельного блуждания по аллеям, и направилась к незнакомцу.

По мере приближения фигура становилась более отчетливой. Мужчина высокого роста, в светлом пиджаке и тертых джинсах стоял к ней спиной, держа в руках палитру с красками. На этюднике перед ним белел холст с наброском.

Стараясь не шуметь, София поднялась на цыпочки и, словно кошка, подкралась к незнакомцу.

Вороний крик заставил ее замереть на полпути. Невиданная картина открылась взору. Огромная птица, черная как смоль, важно нахохлившись, зацепилась когтями за ветвь отцветшей айвы и бесстрашно позировала художнику.

Второй угрожающий крик ворона означал, что он заметил приближение Софии. Словно был недоволен присутствием чужака.

Художник немедленно обернулся.

И она закричала.

Отчаянно громко, смертельно испуганно.

И бросилась прочь, невзирая на острые ветки, раздирающие ее руки, царапающие до крови щеки. Она ломилась сквозь кусты прочь, подальше от ужаса, что предстал ее глазам. Зловещая фата Моргана заманила ее в ловушку и явила мертвого Кирилла. На этот раз с палитрой в руках.

Не помня, как вырвалась из плена лабиринта, как добежала до отеля, вся мокрая от росы, упавшей на газоны с уходом марева, задыхаясь от страха, София столкнулась на входе с мужчиной. Упершись глазами ему в грудь, бедняга поняла, что бред продолжается. На медальоне, что красовался на шее незнакомца, зашевелились серебряные змейки, переплетенные в восьмерку. Они подняли маленькие головки, и их антрацитовые глазки злобно сверкнули.

– Ой, мамочка…, – пролепетала несчастная и рухнула без чувств.

– Деточка, вы меня слышите? Деточка! Вы с нами? – тихий вкрадчивый голос проник в ее плывущее по волнам сознание. София быстро заморгала от яркого света. Где она? Что случилось?

Провела руками по телу, словно проверяя, все ли осталось на местах. Подняла голову, попыталась сфокусировать взгляд на говорившем.

Сухонький старичок в белом пиджаке с логотипом «Роял Парка» склонился к ее лицу, пристально следя за реакцией. София огляделась. Она лежала на кровати в небольшой комнатке, заставленной высокими стеклянными стеллажами. В воздухе пахло антисептиком. Медпункт?

Дотронувшись до лица, поморщилась. Глубокая болезненная царапина на щеке заклеена пластырем. Взглянула на изодранные руки, сохранившие следы от веток, через которые она ломилась словно безумная.

– Мадам Томилин, вы потеряли сознание. Поблагодарите за помощь одного из гостей, который немедленно позвал меня. Вот, он передал вам визитную карточку. Не расскажете, что произошло в парке? Господин утверждал, что вы набросились на него и почти сбили с ног. Бежали, сломя голову, словно спасались от призрака.

София молчала, мысленно формулируя вопрос, который она собиралась задать доктору.

– Скажите, пожалуйста, что могут означать внезапные галлюцинации у человека, который никогда ранее не жаловался на расстройства психики? Погода? Низкое давление? Переутомление?

Старичок смущенно закашлялся. Вопрос поставил его в тупик.

– Деточка, вы что-то видели в нашем парке?

– Да, я видела умершего много лет назад человека так же ясно, как вижу сейчас вас.

Доктор поморщился.

«Что за чушь я порю», – подумала София, но выхода не было.

– Мало того, мертвец писал портрет ворона, видимо, дрессированного. Птица сидела от него на расстоянии вытянутой руки, точно позировала…

Не ответив, врач поднялся с кровати, на которой лежала София, и некоторое время кружил по комнате. Внезапно остановившись, отрезал:

– Мадам Томилин, на вашем месте я бы сегодня же покинул этот отель. И больше сюда не возвращался.

Вот это да!

София резко поднялась на кровати и схватилась за голову, борясь с внезапным головокружением.

– Не так резко, тише. Прилягте! Не надо спешить. Вам необходим покой, моя дорогая. А этот отель не располагает к отдыху.

Если вы увидели что-то сильно напугавшее вас, могу утверждать, что «это» осталось здесь и ждет, чтобы встретиться с вами вновь.

Врач продолжал как ни в чем не бывало:

– Существует особенное время для отеля. Раннее утро, когда на холм опускается туман, и поздние сумерки, когда власть солнца иссякает. Некоторые гости жаловались мне на видения. Людей, животных, перемещающиеся кустарники. Испуганные до смерти, они покидали наш дом немедленно, и мы теряли с ними связь навсегда.

– Вы в своем уме, доктор? – осмелилась спросить София.

Старичок хихикнул по-детски:

– Нет, я все выдумал, чтобы еще больше напугать вас, деточка. Вы же знаете, как стар наш отель, скольких гостей он приветствовал, сколько судеб соединил или разбил. Знаменитый пожар, унесший жизни невинных людей, не забудется вовек.

– Да. Я знаю о пожаре. Читала в хронике.

– А я был еще малышом, ходящим пешком под стол, когда мой отец, врач, поселился здесь и вступил в должность. Я помню все странные и трагические случаи, что произошли в этих стенах. Собирал их и делал выводы. Неутешительные. Сегодня отель предупредил вас, давая, возможно, последний шанс уехать. Так не теряйте времени даром, мадам. Закажите трансфер до аэропорта и держитесь подальше от Дома на Холме.

С этими словами старичок покинул комнату, оставив Софию в абсолютном смятении.

Она сжала виски, пытаясь ослабить внезапный приступ мигрени.

София поднялась с кровати и, подойдя к окну, выглянула на улицу. Сколько она пролежала без сознания?

Время уже катилось к полудню. Просохшая лужайка перед отелем оставалась девственно пустой. Двое гостей, отец с дочь Коппельмауэры, заняли места у бассейна, расположившись на шезлонгах.

Отвернувшись от окна, София шагнула к кровати, на которой лежала визитная карточка господина, помогшего ей сегодня утром.

На мягком золотом прямоугольнике она не увидела имени. Лишь несколько слов, написанных от руки: «Жду вас в парке».

Женщина недоуменно пожала плечами.

София покинула медицинский кабинет.

Вопреки опасениям, отыскать джентльмена не составило особого труда. Несмотря на прекрасную погоду, парк был пуст. Стоило обойти здание отеля вокруг, как она увидела его сгорбленную фигуру. Он сидел на скамейке, притаившейся в укромном уголке в окружении тисовых кустов. Именно оттуда открывался лучший вид на озеро. Мужчина, одетый в старомодную твидовую тройку, кормил белоснежного голубя, бесстрашно клевавшего крошки у самых ног. Он поднял голову и приветливо улыбнулся. Синие, словно небо над головой, глаза радостно заискрились.

– Присаживайтесь. Я заждался.

София застыла в замешательстве.

– Прошу прощения, я забыл о приличиях. Позвольте представиться, – мужчина встал и протянул растерянной Софии руку, – Гай Фердинанд Лэндол. Я был очень рад услужить вам сегодня утром.

Ей потребовалось немалое усилие, чтобы ответить на рукопожатие.

– Благодарю вас, месье.

– Я вижу рану на лице, многочисленные царапины на руках. Не расскажете, что случилось с вами, прекрасная незнакомка? Сначала сбили меня с ног, а потом решили упасть без чувств. Я произвожу столь неизгладимое впечатление на женщин?

София облегченно улыбнулась.

– Меня зовут София. Извините, пожалуйста, что доставила вам беспокойство. Если говорить честно, я была сильно напугана.

– Чем? Вы что-то видели в парке? Кроме причудливого тумана, лично я не заметил ничего странного. Решил прогуляться, насладиться свежим утренним воздухом. Как вдруг…

– Я увидела человека, который погиб несколько лет назад…

Брови Гая взлетели от удивления.

– Невероятно. Здесь, в парке? Вы или обознались, или…

– Или что?

Мужчина криво улыбнулся.

– Или человек по-прежнему жив… Софи, мы так и будем беседовать стоя? Присаживайтесь, пожалуйста, рядом, насладитесь умиротворяющим видом на водную гладь.

Осторожно опустившись на край скамьи, она покосилась на голубя, который и не думал улетать. Птица сидела неподалеку от ног Гая и, казалось, внимательно смотрела на нее. Глазки-бусинки хитро посверкивали, открывшийся клюв издал странный, как будто приветственный, клекот.

– У вас дрессированная голубка, я посмотрю… – попыталась продолжить разговор София, но, взглянув на Гая, осеклась.

Он замер, не отводя внимательного взгляда от птицы, которая, в свою очередь, наклонив головку набок, продолжала разглядывать женщину.

А потом случилось вовсе невероятное. Голубка вспорхнула ей на колени и, уцепившись острыми коготками за ткань джинсов, довольно закурлыкала.

София вытянулась в струнку, боясь пошевелиться и спугнуть ее. Она не верила собственным глазам. Птица, потоптавшись, расправила крылья и, протяжно крикнув, взлетела. Оба человека, застыв, проводили взглядом белоснежное тельце, пока оно не затерялось в синеве.

– Это моя домашняя птичка. Не стоит удивляться. Всегда знает, где найти хлебные крошки, – пояснил Гай.

Он пристально посмотрел на Софию и нахмурился. Она почувствовала на себе прежний ощупывающий взгляд.

– И не надо. И так вижу, что форма груди отменна, – закончил ее мысль Гай и засмеялся.

– Что вы сказали, простите? Я не поняла…

– Ничего, не обращайте внимания. Люблю поразмышлять в слух. Впрочем, как и вы, не правда ли?

София немедленно встала со скамьи. Она ненавидела ситуации, которые не могла контролировать.

– Постойте, не убегайте. Мы даже не успели познакомиться поближе, – Гай быстрым движением схватил ее кисть и потянул к себе. Его глаза поймали взгляд Софии, заставляя подчиниться. Женщина неохотно заняла прежнее место.

Когда Гай оставил ее руку, сердце неожиданно кольнуло.

– Что вы тут делаете, Софи? В этом полупустом отеле?

Женщина удивленно вскинула брови:

– Странный вопрос. Я давно планировала свой отпуск именно в «Роял Парке». Поэтому я здесь…

– Она запланировала отпуск. Точнее, за нее его запланировали. Да, вы правы. Вопрос поставлен некорректно. Прошу прощения. Тогда еще один. Вы знаете, что на завтра здесь также кем-то запланирована благотворительная вечеринка?

– Да уж, наслышана. И скажу честно: более странного выбора приглашенных я еще не встречала… Но, полагаю, распорядителю мероприятия виднее.

– В точку.

– Ну да. Остается лишь удивляться. А вы, видимо, также один из счастливчиков?

Гай криво улыбнулся, скрестив на груди руки:

– А вот тут вы ошиблись. Я и есть распорядитель. Этот отель – давняя собственность нашей семьи. Не в моих правилах афишировать свое присутствие, лишь в крайних случаях я вынужден идти на это. Так что как хозяин и главный спонсор торжества имею честь просить вас присоединиться к нашей разношерстной компании. Поверьте, будет весело, как никогда!

София задумалась. Красная тревожная кнопка заморгала в ее голове – осторожнее!

В этот момент Гай снова взял ее руку в свою. Вслед за теплой волной, стремительно пробежавшей по телу, послышался его вкрадчивый голос:

– Вы вправе решать, мадам. Выбор за вами. Сегодня мы ждем последнего гостя, можете сразу воспользоваться машиной отеля и уехать в аэропорт. Или прямо сейчас вызвать такси… Но перед тем как что-то предпринять, подумайте, не будете ли впоследствии жалеть, что так и не услышали ответы на интересующие вопросы.

Как знать, вдруг вы сможете описать предстоящие события в своей будущей книге, и она будет иметь колоссальный успех? Вы же мечтаете о славе, Софи?

– Да, – выдохнула бедняга, завороженная его голосом.

– Какие разные герои собрались под одной крышей. Что их объединяет? Какие тайны хранят их жизни? Чем они способны пожертвовать на благотворительном вечере? Разве это не интересно? Выбор за вами, Софи. Так уезжаете или остаетесь и пишете бестселлер?

Женщина задумалась.

И еще одна мысль, вдогонку, с робким предостережением:

«– Как он узнал о самом сокровенном – о моих тараканах?»

Она посмотрела на радостно улыбающегося господина Лэндола. —

– Да, я приму участие в вечере. Остаюсь.

Гай вздохнул с облегчением.:

– Ну и замечательно. Show must go on! Кстати, посмотрите на небо, оно вновь затягивается грозовыми тучами, ночью нас ожидает очередной потоп. Я очень плохо сплю в дождь.

Радуясь, что нашла брата по несчастью, София улыбнулась:

– У меня та же проблема! Всю прошлую ночь я промаялась в постели, мечтая о сне, но… Забылась лишь под утро.

– Ну, тогда позвольте предложить вам очень действенное лекарство. Мне привозят его из Алжира. Средство на растительной основе, абсолютно безвредное. Одна капсула гарантирует спокойный сон даже под артиллерийскую канонаду.

– Спасибо, было бы неплохо…

– Я попрошу доставить снадобье в ваш номер после ужина. Кстати, не будете ли так любезны, мадам, разделить со мной столик? Я даже не против компании малахольной блондинки, которую заметил с вами вчера, – Гай засмеялся.

София вспомнила прикосновение его взгляда и смутилась.

«Какое приятное ощущение оставило оно. Правда, недолгое».

– Да, я принимаю и это предложение, господин Лэндол. А сейчас, пожалуй, оставлю вас, если не возражаете. До скорого!

София нерешительно встала и пошла по гравийной тропе в направлении отеля, успокаивая биение сердца, готового выскочить из груди от волнения. Она догадывалась, что сделала ошибочный выбор, решив остаться, но увы… Это был не тот мужчина, которому она бы отказала…

Гай некоторое время смотрел ей вслед. Его глаза мрачнели, превратившись постепенно в темные дыры. Он опустил веки, погружаясь внутрь собственного «Я», стараясь предугадать, какую роль суждено сыграть незнакомке в предстоящей интермедии, после того как Виктория дала согласие на ее участие.

София удалялась, гоняя в голове запоздавшие мысли.

За стойкой рецепции расплачивалась семья американских пейзанов.

«Счастье есть!»

Маленький хулиган со свежим пластырем на голове в сопровождении инь-ян родителей покидал отель.

«Да здравствуют тишина и покой!»

Старенький доктор, давая наставления матери относительно обработки раны, мельком взглянул на проходящую Софию и хитро, почти по-заговорщицки подмигнул. Сделал жест рукой – подождите, мол.

Потрепав мальчугана по буйной головушке, он развернулся к остановившейся рядом Софии.

– Мадам, как вы себя чувствуете? Оправились? Вижу, – возвращаетесь с прогулки. Полезно подышать свежим воздухом. Вот что я хотел сказать…

– старичок заперхал в крошечную ладошку. —

– Пардон. Аллергия на влажность. Дожди затянулись… Наплел я сегодня разной ерунды. Не обращайте внимания на старческие бредни. Вам здесь ничего не грозит, уверен. Лишь один совет. Береженого, как известно, Бог бережет. Лично я никогда не выходил из отеля до рассвета и после захода солнца. Мало ли что… Много мигрантов из Африки, просто бездомных шастает в темноте. Несколько вилл внизу уже обворовано. Порой забредают и к нам. Видеокамеры расположены не по всему периметру парка. Могут ненароком и напугать.

– Конечно. Огромное спасибо за предостережение. – София на несколько секунд задумалась. —

– Могу ли я вас кое о чем спросить?

– Да, дитя мое. Всегда рад услужить такой красавице.

– Вы знаете хозяина этого отеля?

Старик вздрогнул. Словно простой вопрос застал его врасплох. Он замялся, смущенно зашмыгал носом. Полез за платком, вытер несуществующий пот со лба.

София удивленно наблюдала за замешательством врача.

– Как вам сказать… Я знал, точнее, видел один раз бывшего хозяина, он скончался от сердечного приступа несколько лет назад. Его сын, нынешний владелец отеля, никогда не приезжал в «Роял Парк».

– Странно. Тем не менее, спасибо. Хорошего вам дня, – улыбнулась на прощание София и направилась к лестнице.

– Я передумала уезжать, я должна быть сильной. Решила высказать обоим в лицо, что они убийцы! – голос Аннет по телефону задрожал, послышались знакомые истеричные нотки.

«Ну вот, опять… Второй круг ада».

София терпеливо молчала, радуясь уже тому, что не придется ужинать с загадочным месье Лэндолом в одиночестве.

– Все правильно, дорогая моя, все правильно. Обещай пока не предпринимать ничего. Мы вместе продумаем правильную тактику. Аннет, я звоню предупредить, что мы приглашены на ужин одним симпатичным господином. Помнишь вчерашнего джентльмена за соседним столиком?

Трубка замолчала.

– Аннет? Ау?

– Софи, я не понимаю, о ком ты. Я никого не заметила вчера. Или ты о Гаспаре?

– Нет, не о французе. Неважно. Будет повод познакомиться… – ответила София упавшим голосом и отключилась.

Она ожидала худшего. Готовилась просидеть весь вечер, скромно поджав ноги, жеманно ковыряясь в подаваемых блюдах, любезно поддерживая беседу о пустяках и вежливо улыбаясь всем и вся. Приготовив для ужина маленькое черное платье, подошла к зеркалу, осторожно отклеила пластырь, запудрила ранку. Она заранее нацепила маску пай-девочки, безразличной тихони. Но джентльмен, ожидающий их за столиком у окна в совершенно пустом ресторане, одним махом разрушил сценарий целомудренной беседы. Канареечного цвета пиджак, белая футболка с вытянутым воротом и желтым смайлом на груди, джинсы, прохудившиеся на коленях, сразили обеих вошедших в ресторан женщин наповал. София замерла у входа, нервно одергивая подол скромного платья, ей стало безумно стыдно за монашеский вид.

Аннет, наоборот, восхищенно присвистнула:

– Вот это да! А я полагала, что здесь строгий дресс-код.

– Я тоже… Только мне кажется, этому господину глубоко наплевать на правила этикета, да и не только.

– Доброго вечера, дорогие дамы! Моя задумка удалась, я очаровал вас с первого взгляда, не так ли? Мадемуазель Пуатье? – Гай встал, почтительно обращаясь к Аннет, поднес к губам протянутую ему руку. Женщина вспыхнула и пролепетала невнятное приветствие.

– Софи, вы сегодня еще прекрасней. Как сказала незабвенная Коко, – «мода – это маленькое черное платье». Сложно что-то добавить к словам мастера.

– Благодарю, – ответила София и замолчала, с восхищением разглядывая Гая.

Ее обманывало зрение, или мужчина со времени их последней встречи в парке скинул лет пять, не менее. Его кожа разгладилась, посвежела, исчезли следы усталости на веках, глаза сияли, искрились, влекли. Черт побери, он откровенно флиртовал и очаровывал.

«Он делает это намеренно», – подсказывал рассудок. «Пустяки, наслаждайся», – спорило с ним сердце.

Обе женщины не сводили с говорившего восторженных глаз, были так увлечены рассказом о его приключениях в забытом богом месте, что не заметили, как в ресторане появился первый гость. Высокомерная красавица в полном одиночестве проплыла мимо, презрительно фыркнув при виде вызывающего облачения Гая.

Что за безвкусица! Кто пустил в зал попугая?

Следом за ней соткался Гаспар Рибо. Француз приветственно кивнул обеим дамам и господину, но, не дождавшись ответа, проследовал к своему столику.

Появившийся официант предложил surprise du chef – нежный ломтик фуа-гра, укрытый брусничным пюре. Господин Лэндол поднял бокал с шипящим напитком с желанием произнести тост, но не успел сказать ни слова.

– А она что тут делает? – истошный женский вопль потряс своды «Ла Сьюта».

Гай и его соседки по столу немедленно обернулись на вскочившую в центре зала даму. София узнала в ней скандальную красотку. Гневная реплика предназначалась стоящей в проходе маленькой незнакомке, сжавшейся, превратившейся от стыда в точку. Женщина, немного за пятьдесят, бледная как полотно, в состоянии шока смотрела на побагровевшую от злости мегеру и боялась сдвинуться с места. Застыла, словно мышь перед готовящейся к броску коброй. Коротышка-метрдотель, сопровождавший новую гостью, готов был провалиться сквозь землю. Он впервые переживал подобный конфуз. В зале ресторана воцарилась тревожная звенящая тишина.

Присутствующие немногочисленные гости притихли в ожидании развязки.

София мельком взглянула на Гая и удивилась. На его губах играла довольная улыбка. Словно все происходящее соответствовало его тайному замыслу.

В недоумении она вновь перевела взгляд на маленькую незнакомку. Видимо, она была тем самым последним гостем, о котором упомянул Гай. Мужественно оправившись от шока, седовласая женщина развернулась на каблуках и, гордо подняв голову, направилась к выходу. Ей почти удалось покинуть зал. Но в этот момент произошло невообразимое. Столкнувшись в дверях с входившими в ресторан отцом и дочерью Коппельмауэрами, она затравленно вскрикнула, спрятала лицо в ладошки и бросилась прочь, сбив на ходу официанта, несшего бутылку вина. Красная кровавая влага немедленно растеклась по дорогому ковру.

«Не одна я сегодня вижу призраков», – невольно резюмировала София и оглянулась на спутников за столом. Лицо Гая вновь стало невозмутимым, безразличным к происходящему. Он пристально следил за пузырьками, поднимающимися змейкой со дна бокала. Аннет растерянно взглянула на Софию и пожала плечами:

– Вот так же и я вчера: увидела их и обомлела! Теперь ты понимаешь?

У Софии мелькнула мысль:

Не тут-то было.

Ослепительная вспышка за окном ресторана захолонула сердца, ее сопроводил немедленный раскат невероятной силы, означавший, что эпицентр незаметно подкравшейся грозы повис над самой вершиной холма. И, словно по приказу свыше, пелена дождя накрыла отель.

Гай усмехнулся, кидая в рот коктейльную вишенку:

– Как и предсказывал. Не переживай, милая Софи, я помню об обещании поделиться лекарством от бессонницы.

Женщина рассеянно кивнула, думая о своем:

Высокий худой мужчина, чье появление послужило причиной неожиданного бегства оскорбленной незнакомки, схватился за сердце и некоторое время стоял не шелохнувшись. Его дочь с любопытством разглядывала зал и немногочисленных посетителей ресторана, не догадываясь, что именно произошло здесь несколько минут назад. Она не отходила от отца ни на шаг, терпеливо ожидая, когда его волнение уляжется, и они смогут проследовать к указанному столику.

Демонстративно бросив салфетку на пол, разбушевавшаяся скандалистка поднялась из-за стола, громко скрипнув отъехавшим креслом.

– Что за цирк здесь творится? Какого шута меня пригласили, когда кругом одни мыши?

Проходя мимо помертвевшего, готовившегося рухнуть на пол господина, небрежно кинула: —

– Привет, верзила! Сто лет бы тебя не видеть! Вижу, тоже на молодых потянуло? Хорошую кралю себе нашел.

Израсходовав суточную дозу яда, госпожа Лешер поступью королевы оставила зал.

Сибилла, усадив полумертвого отца в кресло, выбежала из ресторана, но не вдогонку за громко цокающей каблуками Катрин. Она искала врача.

– От счастья не умирают, – спокойно отреагировал на новый виток событий Гай и вновь поднял бокал:

– Давайте выпьем, прекрасные дамы, за тернистые тропы, ведущие глупцов к исполнению желаемого!

Тост прозвучал поверхностно, безотносительно, капельку цинично, но, безусловно, имел скрытый смысл.

На загорелой шее Гая, выскользнув из-за ворота футболки, блеснул медальон: переплетенные серебряные змеи замерли в поцелуе-укусе. Их ожившие тела София видела сегодняшним утром, перед тем как лишиться сознания.

Загадки не разгадывались, недосказанности плодились, нагромождались, рождая искушающее предвкушение опасности. Они, словно пузырьки озорного шампанского, бурлили в ее крови.

«Вам здесь ничего не грозит, уверен…» – сказал маленький доктор.

Она тоже в этом уверена: восхищенные глаза мужчины напротив вторили ей; они завораживали, ласкали сквозь ткань.

«Какой смысл выбирать скромное закрытое платье, когда я могу прикоснуться к твоей коже взглядом в самых недоступных местах».

Сидящая рядом Аннет даже не догадывается, что пальцы сидящего напротив господина, рассказывающего очередную байку, бессовестно наслаждаются телом ее соседки. Что притихшая София не слушает болтовню Гая, она еле сдерживает учащенное дыхание, готовое выдать ее с головой.

Не выдержав напряжения, несчастная решила обойтись без десерта. Поднялась из-за стола и, пробормотав что-то про неважное самочувствие, быстрым шагом покинула ресторан. Подвернувшийся каблук чуть не стоил ей падения, но, вцепившись руками в стоящее рядом кресло, беглянка удержалась и, не оборачиваясь на тихую усмешку, исчезла в коридоре.

Поднявшись в номер, она захлопнула за собой дверь. Коснувшись лбом прохладного зеркала, погрузилась в самосозерцание.

Лицо в отражении дрогнуло, поплыло и превратилось в лик какой-то незнакомки, похожей на Софию, как будто это была ее родная сестра, которой нет. Яркие изумруды глаз засияли на бледном тонком лице в обрамлении длинных волнистых волос цвета темной меди. Чувственные губы растянулись в улыбке.

Зарождающееся безумие погнало бедняжку в ванну. Срывая с себя платье, не замечала, что рвет его по швам. Она встала под душ и включила прохладную воду.

Дождь за окном неистово барабанил по подоконнику ванной комнаты. Софии казалось, что она стоит сейчас под его сильными струями, постепенно смывающими наведенный морок.

Вернув мысли в разумное русло, продрогнув под холодным душем до костей, София вышла, закуталась посильнее в махровый халат и забралась под одеяло.

Ее колотила дрожь.

Свернувшись в клубочек на кровати, несчастная попыталась обрести устойчивую почву под ногами: —

У Софии перехватило дыхание.

– Да, я хочу его, – прошептала София и смущенно рассмеялась.

«Глупость какая…»

Тихий стук в дверь заставил ее сердце забиться сильнее.

– Аннет, это ты? – София не торопилась вылезать из теплой постели.

За дверью молчали.

Несколько секунд спустя тихий, но настойчивый стук повторился.

– Черт тебя дери, Аннет. Опять не знаешь, на кого излить тоску? – проворчала София, направляясь в коридор. —

– Сейчас, не стучи, уже иду…

Через мгновение София, испуганная до смерти, с зажатым ртом, была отброшена к стене коридора.

Кирилл, крепко держа сопротивляющуюся женщину, ногой прикрыл входную дверь.

– Молчи! Не смей кричать! А то поднимешь всех на ноги! – шептал он, прижимаясь к брыкающейся Софии всем телом.

Горячее дыхание обожгло ее ухо, влажный рот скользнул по щеке.

– Это я. Взгляни внимательнее! Прекрати вырываться!

Безумно вращая глазами, София не слышала ни слова. Внезапно вывернувшись и укусив его за пальцы, она обрела свободу и змеей проскользнула в спальню, дико крича.

Кирилл безуспешно попытался схватить ее. Женщина открыла балконную дверь, зовя на помощь.

Страшный раскат грома, прокатившийся по небесам, и ослепительная вспышка сбили беднягу с ног, она вскрикнула, остолбенела и в следующий миг, обессилев, упала на руки подоспевшего Кирилла.

Подняв бесчувственное тело, мужчина перенес его на кровать и сел рядом, ожидая, когда несчастная придет в себя.

Сознание возвращалось рывками. Словно легкая щепка, несомая стремительным водным потоком, оно приставало к берегу, где звучал голос человека, умоляющего о прощении:

– София, принцесса моя, я жив. Слышишь? Не погиб… Мне надо было уехать, срочно, я не решился сказать, я трус, София… Если бы ты только смогла простить…

Но в следующий момент ее сознание уже прибило к другому берегу, где мелькала страшная хроника взрыва. София видела себя бегущей из затянутого дымом зала прилета, видела толпы встревоженных людей, огромное количество стражей порядка в форме, свору розыскных соба… Несколько часов неизвестности и… боль, пронзившая ее насквозь, невыносимая, животная мука…

И вновь плачущий голос человека, склонившегося над ней, гладящего ее лицо и волосы. Знакомый голос…

– София, девочка моя, очнись! Я испугался не меньше, там, в лабиринте, принял тебя за видение, глюк… То утро вообще было очень странным. Один туман чего стоил! Я бросился вниз, в парк, захотел сделать наброски цветника… Как вдруг, откуда ни возьмись – ворон, огромный, сидит у входа в лабиринт, ждет. А потом, заметив меня, каркнул и шагнул внутрь, словно приглашал. Я решил: все, пора заканчивать с амфетаминами. Хватит подстегивать творческое воображение… Пошел за ним, думал: почудилось. Нет, сидит и ждет. Потом шмыгнул дальше, увлекая вглубь. София, ты слышишь меня?

– Слышу, – раздался в ответ бесцветный голос. – Продолжай.

– Могу поклясться, что уже видел эту птицу. Давно, с тем человеком. Я тебе обязательно все расскажу… Как ты себя чувствуешь?

Сознание окончательно прояснилось. София смотрела на лицо склонившегося над ней Кирилла и не чувствовала ничего. Все эмоции остались на другом берегу быстрого ручья.

Она безучастно наблюдала, как его рука снова коснулась ее волос, поправляя взлохмаченную прядь. Странно, она не ощутила прикосновения. Тело одеревенело.

– Что ты тут делаешь? – с трудом двигая непослушными губами, спросила София.

– Маюсь дурью! Что еще? Мою… подругу – извини, я все объясню – пригласили на завтрашнее благотворительное шоу. Она в каждой гламурной бочке затычка! Потащила меня с собой…

– Она содержит тебя?

Кирилл промолчал, стараясь наспех придумать правдивое объяснение.

– Мне все равно, с кем ты. До этого момента ты вообще лежал в могиле, сожранный червями. Что тебе от меня надо?

– София взглянула на Кирилла, ожидая ответа.

Молодой человек вспыхнул от стыда, его красивые глаза, сводившие раньше с ума, забегали, прячась. Он опустил лицо в ладони:

– София, я устал ублажать искусственное тело. Эта женщина давным-давно поставила на кон собственную душу и проигралась в пух и прах. Как долго можно греть мрамор? Слушать приторный запах пыли и тлена, приправленный изысканным парфюмом. Последнее время я мечтал вдохнуть свежий аромат цветов. Твой аромат. Искал пути вернуться, вымолить прощение. И вот… Бог протянул мне руку, подал знак.

София не произнесла ни звука.

Кирилл, воодушевленный ее молчанием, продолжал:

– Увидев тебя сегодня утром, я понял: вот он, шанс! Я обязан воспользоваться им. Скажи, сердце твое еще свободно? Могу ли я рассчитывать на благосклонность? Ты не забыла меня? Нам было хорошо вдвоем, принцесса.

Женщина встретилась с ним взглядом и на мгновение потерялась. Ониксовые маслянистые глаза обольстителя привычно обволакивали ее, околдовывали, внушали доверие. Словно не было страшных лет. Словно ее нежный мальчик никуда не исчезал.

Кирилл, наклонился ниже, его теплое дыхание, скользнувшее по щеке, вызвало в теле Софии дрожь. Забытый запах проник в подсознание, кружа обрывками воспоминаний. София вздохнула и прикрыла веки. Рука мужчины, воспользовавшись заминкой, откинула край халата, дотронулась до груди и начала нежно ее гладить.

Губы Софии невольно раскрылись.

«Тебе приятно», – напомнило продажное либидо.

«Ты его не хочешь!» – предостерег трезвенник-разум.

Внезапно рука Кирилла вздрогнула. Он привстал с кровати, прислушиваясь.

В дверь настойчиво стучали. И, по всей видимости, уже давно.

– Румсервис, мадам! Откройте, пожалуйста! – раздался мужской голос снаружи.

– Отошли его, София! Пусть придет позже. Хочешь, я сам скажу? – предложил разгоряченный Кирилл.

– Нет, – быстро запахнув халат, София встала с кровати и открыла дверь номера.

Смущенный батлер с поклоном протянул ей небольшую коробочку.

– Извините, что потревожил, мадам. Гость, проживающий над вами, просил обязательно передать вот это. – И протянул ей безделицу.

София очнулась от забытья.

«Лекарство от бессонницы. Конечно. Гай выполнил обещание».

Бедняжка облокотилась на косяк двери. Голова поплыла.

Батлер обеспокоенно спросил:

– Мадам, вам плохо? Может быть, позвать врача?

– Нет. Сейчас все пройдет. Не стоит беспокоить вашего милого доктора по пустякам. —

Потом обернулась к Кириллу:

– А как сейчас твое имя? Уверена, ты поменял его. Иначе, я бы тебя нашла.

Молодой человек помрачнел.

– Я взял фамилию матери – Лурье.

– Как все просто.

Повернувшись к ожидающему в коридоре батлеру, София холодно произнесла:

– Не будете ли вы так любезны проводить господина Лурье в его апартаменты. Боюсь, он заблудился. —

И отошла на несколько шагов назад, открывая выход.

Опустила голову, лишь бы не видеть разочарованного лица бывшего любовника, услышала его тяжелый вздох:

– Я не прощаюсь.

Она ничего не ответила.

Пройдя обратно в номер, открыла минибар и, не раздумывая, выпила одним глотком миниатюрную бутылочку коньяка. Огненная вода согрела пищевод, восстановила дыхание. Легкая эйфория позволила отвлечься от начинающейся истерики.

Еще некоторое время София сидела в кресле у окна, слушала дождь и размышляла о чудесах, что порой случаются.

Она не чувствовала к нему ничего, кроме жалости. Любовь умерла, иссякла, выплакалась со слезами много лет назад.

София достала из кармана картонную коробочку, осторожно открыла.

На дне ее перекатывалась небольшая овальная капсула зеленого цвета. Под желатиновой оболочкой скользнул маленький пузырек воздуха, колыхнулась вязкая жидкость.

Подержав лекарство на ладони, полюбовавшись игрой света, меняющего цвет оболочки под определенным углом – от нежного нефритового до насыщенного изумрудного, – София положила таблетку в рот и немедленно проглотила, запив водой.

Погасив верхний свет, оставила включенным ночник. Взбив подушки, устроилась удобнее. Закрыла глаза и постаралась расслабиться.

Действие лекарства началось незамедлительно. Хаотичные мысли, мешающие заснуть, выстроились в ряд неповоротливыми истуканами и, оледенев, застыли. Звуки дождя за окном обернулись глухими удаляющимися партитурными проигрышами с залипанием клавиш. Веки налились свинцом, дыхание замедлилось. Через пять минут София уже спала.