Что-то взорвалось недалеко от клиники. Гаврилин замер, посмотрел на дверь палаты. Сейчас. Сейчас все произойдет. Он пришел. Краб пришел туда, куда его вел Наблюдатель. И теперь будет понятно, что произойдет.

Как пройдет первое выступление Гаврилина в роли кукловода. Испуганный голос Григория Николаевича в ледяной темноте – кукловод.

Что-то крикнули в коридоре. Кто-то пробежал.

Гаврилин отошел к кровати, сел. Снова встал, прошел. Ну? Скоро?

Что-то грохнуло, близко. Со звоном вылетели стекла в коридоре. Испуганный женский крик, сорвавшийся в визг.

Автоматная очередь. Длинная автоматная очередь, снова крик, на этот раз мужской. Выстрел из пистолета и снова длинная автоматная очередь.

Гаврилин снова сел на постель. Закрыл глаза. Он что-то забыл. Что-то забыл сделать после того, как приехал в клинику. Что-то очень важное. Снова взрыв. Крик, быстро оборвавшийся после короткой автоматной очереди.

Что же он забыл?

Он ведь думал об этом все время. Пока шел по лесу, пока ехал с Хорунжим в парк, пока разговаривал с Григорием Николаевичем. Что…

Зачастили пистолетные выстрелы, в несколько стволов. И автоматная очередь. Слишком короткая.

Истошный крик. Уже почти возле самой палаты. Надсадный крик боли и страха.

Выстрел, в коридоре. Еще выстрел. Несколько выстрелов подряд.

Он точно забыл что-то сделать. Что?

Вспомнил. Он забыл достать блокнот Палача. Спрятал его в матрасе и забыл…

– Сволочи! – иступленный крик. Голос Краба. Ничего человеческого, только ярость.

Выстрел.

– Он в жилете! – чужой голос, кто-то из охранников.

Гаврилин вскочил с постели, стал лихорадочно ощупывать матрац. Где? Он же оставлял блокнот где-то здесь…

– Ногу, ногу подбил, падла! Помогите кто-нибудь!

Выстрел. Еще.

И снова крик Краба, неразборчивый, заглушенный выстрелами.

Все это отошло разом на задний план. Для Гаврилина теперь существовало только одно, найти блокнот. Зачем? Неважно. Просто нужно найти.

Там есть ответ на все. На все. На то, как жить, отнимая жизнь у других… Как не чувствовать боли, теряя человеческий облик…

Выстрел, крик, хрип, уже возле самой двери палаты.

Гаврилин перевернул матрац. Где? Где он?

Это безумие, понимал Гаврилин, не о блокноте сейчас нужно думать, а о… О чем? Просто сидеть и ждать? Даже не пытаясь сопротивляться? Ему нельзя было брать собой оружие в клинику.

Надо найти блокнот.