33
Северный Непал
Утомленный, дрожащий от избытка адреналина, Сэм тяжело поднимался по веревке. Наконец Реми смогла протянуть руку и помочь ему преодолеть остаток пути. Он перекатился на спину и уставился в небо. Реми обняла его и попыталась скрыть слезы.
— Больше никогда так не делай. — Она глубоко вздохнула и спросила: — А что в сумке?
— Куча сам не знаю чего. Хватал все, что выглядело полезным.
— Коты в мешке, — заявила Реми с улыбкой. Она осторожно сняла сумку с шеи Сэма. Открыла ее и принялась рыться. — Термос, — сообщила она и вытащила его. — Пустой.
Сэм сел и надел куртку, перчатки и шапку.
— Отлично. У меня есть для тебя задание: возьми термос и собери все остатки несгоревшего горючего.
— Отличная мысль.
Сэм кивнул и буркнул: «Офигенно хорошая».
Реми медленно пошла прочь и начала наклоняться к углублениям во льду.
— Нашла немного, — сказала она. — И тут еще.
Когда она закончила, они снова встретились у гондолы.
— Как ты? — спросил Сэм, разминавшийся бегом на месте. Его брюки потихоньку начинали задубевать, покрываясь льдом.
Реми ответила:
— Набрала три четверти. Но горючее частично разбавлено растаявшим снегом. Надо тебя согреть.
Сэм склонился к груде обломков, взятых из «Белла», и стал их перебирать.
— Мне казалось, я видел… Вот она. — Сэм протянул проволоку, к концам которой были прикреплены кольца. — Аварийная цепная пила, — сказал он Реми.
— Слишком оптимистическое название.
Сэм осмотрел гондолу, пройдясь вдоль нее туда и обратно.
— Она наполовину застряла в трещине, но я, кажется, нашел то, что нам нужно.
Он опустился на колени у ближнего угла гондолы, где торчало несколько прутьев. Словно продевая нитку в иголку, Сэм просунул конец пилы внутрь, провел за прутом и вывел наружу, ухватившись за оба кольца, он принялся пилить. На первую секцию ушло пять минут, но теперь у него было отверстие, через которое он мог работать. Сэм продолжал отпиливать прутья от гондолы, пока не набралась целая груда.
— Нужны плоские камни, — сказал он Реми.
Нужные камни нашлись быстро; их уложили так, что получился очаг. Реми скатывала в шарики документы из наколенного планшета, превращая бумагу в растопку, а Сэм достал из сумки зажигалку. Вскоре у них горел небольшой костер.
Рука об руку они склонились к пламени. Тепло окутало их. Они почти сразу почувствовали себя лучше, вернулась надежда.
— Проще простого, — заметила Реми.
— Совершенно согласен.
— Поделись своей теорией о китайцах.
— Не думаю, что Z-9 оказался здесь случайно. Какой-то вертолет следил за нами в первый день, сегодня тоже. А стоило нам сесть, как появился этот.
Мы знаем, что Кинг контрабандой переправляет древность через границу; отсюда следует, что у него надежные связи в Китае. Кто может иметь такую свободу действий, такое влияние?
Только НОАК. И, если Джек прав: Кинг, вероятно, примерно угадал район наших поисков. С его связями достаточно было позвонить его китайскому агенту, а потом сидеть и ждать, пока мы покажемся.
Вопрос в том, что нужно было этому Z -9? Что бы они сделали, если бы Хосни не открыл огонь?
Я только рассуждаю, но здесь мы ближе всего подошли к границе; она примерно в двух милях к северу. Может, возможность была слишком хороша, чтобы ее упустить. Они берут нас в плен, переправляют через границу, и больше никто о нас не услышит.
Реми крепче сжала руку Сэма.
— Не очень веселая мысль.
— Увы, есть еще одна: надо считать, что они вернутся — и скорее раньше, чем позже.
— Я видела револьвер в сумке. Ты ведь не думаешь…
— Нет. В этот раз нам просто повезло. В следующий у нас не будет ни единого шанса. Когда прибудут подкрепления, нас не должно быть здесь.
— Как? Ты сам сказал, что нам отсюда не выбраться.
— Я неточно выразился. Им должно показаться, что нас здесь нет.
Реми попросила:
— Объясни.
Сэм вкратце изложил свой план, и Реми с улыбкой кивнула.
— Мне нравится. Троянский конь по версии Фарго.
— Троянская гондола.
— Даже лучше. И, если повезет, это не даст нам замерзнуть сегодня ночью.
* * *
С помощью веревки и самодельного крюка они на несколько футов вытащили гондолу из трещины; лед облегчал задачу. Вниз свесились оборванные снасти, которые Сэм заметил раньше. Сэм и Реми посмотрели вниз, но глубже десяти футов ничего не смогли разглядеть.
— Это бамбук? — спросила Реми, показывая.
— Да, пожалуй. Вот еще кусок — вот этот изогнутый. Если бы мы все это обрезали, то облегчили бы себе задачу, но что-то из этого может оказаться полезным.
— Крюк? — предложила Реми. — Обрезать все это — и шабаш?
Сэм наклонился и собрал в руку часть канатов.
— Какие-то сухожилия животных. Поразительное состояние.
— Такие трещины — природный холодильник, — ответила Реми. — А если все это накрывал ледник, результат еще больше впечатляет.
Сэм собрал другие висячие обрывки и потянул.
— Удивительно легкие. Но мне потребуется много часов, чтобы перерезать столько сухожилий.
— Тогда потащим все вместе.
С помощью зонда Сэм сначала измерил ширину гондолы, потом ширину трещины.
— Трещина на четыре дюйма шире, — сказал он. — Чутье подсказывает мне, что она застрянет, но, если я ошибаюсь, плакали все наши дрова.
— Раньше твое чутье никогда не подводило.
— А как же тот случай в Судане? И в Австралии? Тогда я дал большого…
— Цыц. Помоги мне.
Стоя у противоположных концов гондолы, они разом присели и ухватились за ее нижний край. Потом по сигналу Сэма напряглись, стараясь выпрямить ноги. Тщетно. Они выпустили гондолу и отступили.
— Давай сосредоточим наши силы, — сказал Сэм.
Стоя на расстоянии вытянутой руки друг от друга по центру гондолы, они попробовали снова. На этот раз гондола поднялась на два фута от земли.
— Держу, — сказал Сэм сквозь стиснутые зубы. — Попробуй нажать ногами.
Реми легла на спину, заползла под гондолу и уперлась ступнями в ее край.
— Готова!
— Поднимай!
Гондола перевернулась на бок.
— Еще раз, — сказал Сэм.
Они повторили проделанное, и вскоре гондола встала прямо. Реми заглянула внутрь. Ахнула и попятилась.
— Что там? — спросил Сэм.
— Безбилетники.
Они подошли к гондоле.
У дальнего края на плетеном дне среди вороха креплений и бамбуковых стволов лежали два частично мумифицированных скелета. Теперь Сэм и Реми видели, что останки гондолы были разделены плетеными поперечными распорками на восемь отсеков, достаточно широкими, чтобы служить еще и скамьями.
— Что думаешь? — спросила Реми. — Капитан и второй пилот?
— Возможно, но в гондоле такого размера можно разместить не менее пятнадцати человек — столько могло бы понадобиться, чтоб управляться со всей этой оснасткой и самими шарами.
— Шарами? Во множественном числе?
— Узнаем больше, когда увидим остальную оснастку, но, думаю, это был настоящий дирижабль.
— А это единственные уцелевшие?
— Остальные, возможно…
Сэм кивком показал на трещину.
— Так не пойдет.
— Порассуждаем потом. Давай-ка за дело.
Закрепив оснастку так, что она свисала с гондолы и не могла зацепиться за стены, Сэм и Реми встали по концам гондолы и дружно толкали, пока плетеное днище гондолы не заскользило по льду. Приближаясь к трещине, они набрали скорость и наконец толкнули гондолу в последний раз. Гондола проехала последние несколько футов, перевалила через край и исчезла из виду. Сэм и Реми побежали вперед.
— Всегда доверяй своему чутью, — заявила Реми с улыбкой.
Гондола прочно застряла между стенами трещины примерно на фут ниже края.
Сэм забрался в нее и, стараясь не задевать мумий, прошел вдоль всей гондолы. И объявил, что она держится прочно. Реми помогла ему выбраться назад.
— Всякому дому нужна крыша, — сказала она.
Они вместе прошлись по плато, собирая обломки алюминиевого корпуса «Белла», достаточно большие, чтобы перекрыть трещину, и начали укладывать их на гондолу, так что под конец осталась только узкая щель.
— У тебя талант, — заметил Сэм.
— Знаю. Последний штрих — маскировка.
С помощью лобового стекла «Белла», формой напоминавшего миску, они набрали в канаве около пяти галлонов воды, вылили ее на алюминиевую крышу гондолы, а сверху в несколько слоев присыпали снегом.
И отступили, любуясь своей работой.
Сэм сказал:
— Когда замерзнет, будет казаться частью ледника.
— Один вопрос: зачем вода?
— Чтобы снег прилип к алюминию. Если моя догадка верна и вечером нас навестит еще один Z-9, не нужно, чтобы винты разметали снег.
— Сэм Фарго, ты гений.
— Именно эту иллюзию мне и хотелось создать.
Сэм посмотрел на небо. Нижний край солнца уходил за рваную цепь горных вершин на западе.
— Пора ложиться. Посмотрим, что принесет ночь.
Упрятав все припасы в сумку или закопав в снег, Сэм и Реми отправились в свое убежище. В быстро сгущавшихся сумерках они просмотрели содержимое сумки.
— Что это? — спросила Реми, взяв поясную сумку, которую Сэм ухватил последней, прежде чем выпрыгнуть из Z-9.
— Это… — Он замолчал, нахмурился, потом улыбнулся. — Это, моя дорогая, аварийный парашют. Но для нас с тобой это сто пятьдесят квадратных футов одеяла.
Они вытащили парашют из сумки и вскоре лежали, плотно закутавшись в белую ткань, как в кокон. В относительном тепле и безопасности они тихо разговаривали, глядя, как сумерки сменяются полной тьмой.
И постепенно уснули.
Немного погодя Сэм открыл глаза. Чернота вокруг была непроницаемой. Лежа в его объятиях, Реми прошептала:
— Ты это слышал?
-Да.
Издалека доносился шум вертолетных винтов.
— Какова вероятность, что это спасатели? — спросила Реми.
— Буквально никакой.
— Спасибо за поддержку.
Шум винтов постепенно нарастал, пока Сэм и Реми не поняли, что вертолет уже в долине. Несколько секунд спустя яркий луч прожектора скользнул по трещине; ослепительные белые тонкие лучики проникали сквозь щели крыши в гондолу.
Потом свет исчез, переместился в другую часть долины. Он возвращался еще дважды.
Потом гул двигателя вдруг изменился.
— Возвращается, чтобы зависнуть, — прошептал Сэм.
Он схватил пистолет, который устроил у себя под ногой, и переложил его в правую руку.
Налетела волна воздуха. Ледяной ветер и клубящийся снег заполнили гондолу. Ориентируясь по теням, отбрасываемым прожектором, они решили, что вертолет боком летит над плато то в одну, то в другую сторону, возможно, выискивая Сэма с Реми или тех, кто уцелел из их пропавших товарищей.
Сэм и Реми оставили хвост Z -9 торчать из щели как указание на судьбу машины. Всякий, кому повезло бы выжить при падении в озеро, вскоре утонул бы. Сэм и Реми молились, чтобы спасатели пришли к такому выводу.
Их упрямые гости трижды облетели плато. Потом внезапно — так же, как вспыхнул — прожектор погас, и шум винтов затих в отдалении.
