Глава 10
Остров Санта-Мария,
Азорские острова, 17 июня
Принадлежащий НУПИ «Арго» жители Вила-ду-Порту заметили вскоре после полудня по местному времени. Так как «Арго» создавался изначально для береговой охраны и предназначался для проведения спасательных работ и перехвата, очертаниями он напоминал небольшой военный корабль: длинный, узкий, обтекаемый.
Двести пятьдесят лет тому назад за приближением такого судна (или аналогичного ему по типу на то время) внимательно бы наблюдали с улиц и сторожевых башен форта Сан-Браш.
Построенный в шестнадцатом веке, с пушкой, поднятой высоко на мощные стены из камня и известкового раствора, этот форт стал теперь португальской морской базой, на территории которой квартировали персонал и местные власти, хотя португальские военно-морские суда посещали остров лишь изредка.
Пока «Арго» вставал на якорь в местной гавани, Курт Остин обдумывал акт пиратства, свидетелем которого только стал, и тот беспокоящий факт, что такие деяния приобрели мировой масштаб и случаются все чаще и чаще. Потребность в таких укреплениях представлялась сомнительной, но он уже не в первый раз спрашивал себя, когда же, наконец, мировые державы разозлятся настолько, чтобы объединиться и начать сражаться с пиратством на международном уровне.
Судя по тому, что он слышал, затопление «Киндзара-мару» вызвало волну возмущения в морском сообществе, и теперь на этот счет шли жаркие дебаты. Хорошо, конечно, но что-то подсказывало, что все разговоры затихнут, так и не дойдя до реального действия, а ситуация так и не сдвинется с места.
Какими бы ни были последствия, сейчас, даже после того, как пришлось несколько раз повторить свою историю в разговорах с Интерполом, страховщиками «Киндзара-мару» и представителями нескольких морских антипиратских ассоциаций, его занимало совсем другое.
Все свои вопросы они сводили исключительно к пиратству и, казалось, совершенно игнорировали замечание Курта, что пираты не топят корабли, которые могут продать, и не убивают экипаж, за который можно получить выкуп.
Его соображения были приняты к сведению, после чего подшиты к делу и, судя по всему, благополучно забыты. Но сам Курт ничего забыть не мог, как не мог выбросить из головы картину расстрела пытавшихся спастись бегством членов экипажа или странный рассказ Кристи Нордегрун о мерцающих огнях, пронзительном шуме у нее в голове и потере сознания на несколько часов.
За всем этим скрывалось нечто большее. Хотел мир это узнать или нет, Курта не оставляло дурное предчувствие, что со временем обстоятельства заставят его это сделать.
Как только «Арго» встал на якорь, капитан Хейнс выдал большинству членов команды увольнительную. Им предстояло провести здесь две недели, дожидаясь, пока Курт и Джо закончат испытания и примут участие в подводной гонке. Все это время на борту «Арго» должна была оставаться дежурная команда с меняющимся каждые два дня составом.
Напоследок капитан посоветовал судовой команде вести себя так, «чтобы комар носа не подточил», и держаться подальше от неприятностей, — островитяне, народ в целом любезный и приятный, не очень-то жаловали буйных чужеземцев, многим из которых приходилось проводить какое-то время под стражей, в том числе и экипажу самого Христофора Колумба.
Сходя со вспомогательного катера «Арго» на тенистый причал форта Сан-Браш, Курт Остин думал о том, что такая репутация может означать для его хорошего друга Джо Завалы. Джо был добропорядочным гражданином, но он старался стать своим в любом новом для себя обществе, и хотя не был смутьяном, любил проказничать и веселиться.
По прибытии в мастерскую, где готовили к гонке «Барракуду», Курт друга не застал. Охранник рассмеялся, когда он спросил, где тот может быть.
— Вам нужно в рекреационный центр. Может, еще успеете увидеть, как он дерется, если его еще не выбили.
Курт подозрительно нахмурился, уточнил, как пройти в рекреационный центр, и поспешил в указанном направлении.
Войдя внутрь, Остин прошел к большому залу, откуда неслись возбужденные крики толпы. Открыв дверь, он увидел порядка двух или трех сотен зрителей, расположившихся вокруг боксерского ринга. Не Мэдисон-сквер-гарден, конечно, но зал был забит битком.
При звуке гонга толпа вскочила на ноги и принялась вопить и так яростно топать, что стены здания содрогнулись. Курт услышал шаркающие по брезенту прыжки и глухое «бум-бум» обменивающихся ударами кулаков в мягких, с очесом, перчатках.
Он спустился вниз по проходу и, мельком взглянув на ринг, увидел Джо Завалу в красных трусах. Короткие темные волосы друга даже не выбились из-под защитного шлема. Джо легко скользил туда-сюда по брезентовому настилу ринга, но его крепкое, мускулистое тело и загорелые, накачанные руки и плечи уже поблескивали потом.
Соперником Завалы был парень помощнее, в черных трусах и шлеме, напоминавший обновленную версию скандинавского бога Тора: рост по меньшей мере шесть футов четыре дюйма, светлые волосы, голубые глаза и рельефные мышцы. Оппонент американца двигался с меньшей грацией, но раздавал удары, словно громовержец.
Джо ушел от одного, уклонился от другого, а затем отступил назад. В этот момент он немного напоминал чемпиона в среднем весе Оскара де ла Хойю — сравнение, которым, несомненно, мог бы гордиться Завала. Шагнув вперед, он провел серию ударов, с виду никак не отразившихся на противнике, и вдруг потерял сходство с суперзвездой среднего веса, когда у Тора прошел сокрушительный боковой правый в голову.
Толпа охнула, особенно женщины в первом ряду. Джо пошатнулся, повис на канатах напротив болельщиц, поправил шлем и улыбнулся. Затем повернулся и продолжил порхать по рингу до тех пор, пока вновь не прозвучал гонг.
К тому времени как Завала достиг своего угла, Курт был уже там.
Тренер Джо дал подопечному воды и поднес к его ноздрям нюхательную соль.
Между глубокими вдохами и новыми глотками воды друг пробормотал:
— Вовремя же ты объявился.
— Да, — согласился Курт. — Похоже, ты решил его взять измором. Если он и дальше продолжит так стучать тебе по голове, руки когда-нибудь устанут.
Джо вытер воду вокруг рта, сплюнул и поднял глаза на Остина.
— Я завалю его, когда пожелаю.
Курт кивнул, хотя это и казалось ему сомнительным. Его приятель занимался боксом в школе, колледже и на флоте, но это было так давно.
— По крайней мере, у тебя есть персональные болельщицы, — отметил Остин, кивнув в направлении первого ряда, в котором сидели, в порядке возрастания лет, девушка-студентка с цветком в волосах, несколько женщин примерно того же возраста, что и Джо, и парочка дам постарше, приодевшиеся и накрасившиеся по такому случаю.
— Дай-ка, угадаю. Ты защищаешь их коллективную честь.
— Ничего подобного, — возразил приятель, но тут тренер смочил капу и сунул ему обратно в рот. — Я жававил шуто коову.
Прозвучал гонг, Завала вскочил, постучал перчатками одна о другую и бросился в бой.
Капа приглушила слова товарища, но Курту послышалось, будто он сказал: «Я задавил чью-то корову».
Раунд прошел быстро: Джо с трудом уклонялся от тяжелых ударов противника, а затем исхитрился воткнуть пару джебов в печень Тора. С тем же успехом он мог пытаться сокрушить каменную стену. Когда Завала вернулся в свой угол, его заметно качало.
— Ты задавил корову? — изумился Курт.
— Вообще-то я просто в нее врезался, — ответил Джо, тяжело дыша.
— И это была корова бога-громовержца? — спросил Курт, кивая в сторону противника Джо.
— Нет. Одного из местных скотоводов.
Ответ друга несколько озадачил Курта.
— И как это вылилось в боксерский поединок?
— Здесь есть правила, — объяснил Джо, — но нет заборов. Коровы бродят повсюду, по дорогам и вообще, где им вздумается. Если наедешь на корову ночью, это ее вина. Если же днем — твоя. Я задавил одну из них в сумерках. Можно сказать, это была… una zona gris — промежуточная зона.
— И теперь ты должен биться насмерть на ринге? — пошутил Курт.
— А что, это похоже на бой насмерть? — спросил Джо.
— Ну…
— Тот парень, чью корову я сбил, — владелец этого зала. Этот скандинав перебрался сюда с год назад и тут же стал местным чемпионом-любителем. Островитянам он нравится, но они бы предпочли видеть чемпионом кого-то другого, кого-то более похожего на них.
Курт улыбнулся. С его латинскими корнями, Джо Завала еще меньше походил на островитян, чем Тор.
Вновь прозвучал гонг, и приятель Курта, войдя в ринг, попытался затащить скандинава в ближний бой. Это была опасная затея, но, за исключением парочки пропущенных скользящих ударов, Джо держался весьма достойно, а скандинав, как показалось Остину, был слишком медленным.
Джо вновь опустился на стул, и Курт сменил тему.
— Надо поговорить о «Барракуде».
— О чем именно?
— Она может опуститься на глубину в шестнадцать тысяч футов?
Джо покачал головой.
— Это не батисфера, Курт. Она сконструирована с расчетом на скорость.
— Но ты мог бы модифицировать ее для такой работы?
— Да, — сказал Джо. — Поместив внутрь батисферы.
Курт промолчал. Его друг был гениален во всем, что касалось механики, однако и он мог работать лишь в пределах законов физики.
Джо сполоснул рот и сплюнул.
— Хорошо, я займусь этим, — пообещал он. — И на что же на дне Атлантики тебе так не терпится взглянуть?
— Слышал, что случилось на днях?
Джо кивнул.
— Тебе на голову едва не упал корабль.
— Он и упал. Теперь, когда он целый и невредимый покоится на дне океана, мне бы хотелось рассмотреть его получше.
Раздался гонг, и Джо поднялся, глядя на Курта с задумчивым видом.
— Возможно, есть один способ, — сказал он, и в глазах его промелькнул огонек.
К этому моменту Завала уже сильно подзадержался в своем углу. Громовержец прошествовал через весь ринг.
— Берегись, — крикнул секундант Джо.
Завала обернулся и нырнул — сильный удар противника вскользь прошел по его поднятой руке. Джо отступил к канатам, защищаясь, и соперник обрушил на него град ударов справа и слева.
Внезапно Курту стало страшно за друга — то, что изначально планировалось как товарищеский матч, теперь походило скорее на одностороннее избиение. Частично в этом была и его вина: он отвлек приятеля. Проходи здесь турнир по реслингу, он бы схватил складной стул и обрушил его на плечи Тора. Однако правилами ведения боксерского поединка, насколько он помнил, такое было запрещено.
Перчатки Тора глухо стучали по рукам, ребрам и голове Джо.
— Придерживайся тактики «канатного допинга», — прокричал Курт, бросая единственный пришедший на ум боксерский совет.
Его голос потонул в реве толпы. Команда поддержки Джо от изумления разинула рты. Женщины постарше отводили глаза в сторону, словно не желая за всем этим наблюдать.
Почти не имея пространства для маневра, приятель Остина продолжал закрываться, не в силах даже разжать руки и войти с соперником в клинч. Курт взглянул на часы. Это был последний раунд, но до конца его оставалось еще около минуты.
Все выглядело так, будто Джо может и не дотянуть до гонга. Однако шанс представился сам собой: пытаясь нанести очередной сокрушительный удар, скандинав чересчур раскрылся.
В ту же секунду Завала резко опустил плечо и провел апперкот. Судя по всему, Тор не ожидал от противника ничего, кроме защиты. Удар пришелся в подбородок, голова громовержца дернулась, глаза закатились, а ноги чуть подкосились.
Джо сделал шаг вперед и тяжелым прямым ударом опрокинул скандинава на пол.
Толпа охнула от удивления. Болельщицы Джо завизжали от восхищения, словно юные фанатки, увидевшие выходящих из самолета «Битлов». Рефери начал отсчет.
При счете «четыре» скандинавский боец перекатился на руки и колени, тогда как Джо танцевал вокруг ринга, словно Шугар Рэй Леонард. При счете «шесть» Тор уже вцепился в канаты, пытаясь подняться, и улыбка начала мало-помалу сходить с лица Джо. На счет «восемь» Тор встал на ноги и обвел ринг уже прояснившимся взглядом. Завала выглядел мрачнее тучи.
Рефери коснулся перчаток скандинавского бога, и, казалось, был уже готов снова послать его в бой.
Но тут прозвучал гонг.
Раунд закончился, а вместе с ним — и вся битва. Судейским решением была вынесена ничья. Решение никого не обрадовало, но все разразились аплодисментами.
Спустя четверть часа, заплатив долг обществу, раздав несколько автографов и заполучив по меньшей мере один новый телефонный номер, Джо Завала сидел рядом с Куртом, срезая боксерские бинты с рук и прикладывая пакетик со льдом к глазу.
— Это научит тебя объезжать чужих коров, — сказал Курт, орудуя ножницами, чтобы помочь приятелю избавиться от бинтов.
— В следующий раз, когда буду биться, тебе придется сесть в заднем ряду. Или подыскать себе другое занятие.
— О чем это ты? — спросил Остин. — Я думал, все прошло хорошо.
Джо принужденно рассмеялся. Курт был настоящим, надежным другом, таким, о каком только можно мечтать, однако имел склонность слегка приукрашивать изнанку вещей.
— Мне всегда было интересно, какой смысл ты вкладываешь в слово — «хорошо».
Сняв бинты, Джо переместил пакетик со льдом на заднюю часть шеи, в то время как Курт принялся объяснять, что случилось с «Киндзара-мару».
Завала согласился, что дело странное.
— Шестое чувство ничего не подсказывает? — спросил он.
— Слышу тройной звоночек тревоги, — ответил Остин.
— Забавно, у меня в голове сейчас звучит то же самое. Но, полагаю, по другой причине.
Курт рассмеялся.
— Все, что мне нужно, это посмотреть. Как думаешь, мы можем спуститься туда на «Барракуде»?
— Должен быть какой-то способ, — ответил Джо. — Пожалуй, дистанционно управляемый аппарат. На такой глубине всякое может случиться. И потом, в ней все равно не хватит места для нас двоих.
Курт улыбнулся:
— И что ты предлагаешь?
— Мы могли бы соорудить небольшой внешний корпус и поместить «Барракуду» в него…
Говоря это, Джо видел перед собой дизайн этого аппарата, чувствовал его руками. Такие вещи он конструировал интуитивно, а расчеты вел лишь для подтверждения того, что уже знал.
— Мы заполним отделение несжимаемой жидкостью или закачаем азот для создания сверхвысокого давления. Потом заполним интерьер уже самой «Барракуды» или тоже повысим в нем давление на несколько атмосфер, а трехступенчатый градиент поможет нам сбалансировать силы. Таким образом, давление будет равномерно распределено между внутренним и внешним корпусом.
— Как насчет измерительных приборов и системы контроля? — спросил Курт.
Джо пожал плечами:
— Не проблема. Все, что мы поместим внутрь, будет водостойким и пригодным к условиям высокого давления.
— Звучит неплохо, — заметил Остин.
Доволен. Джо знал, что так и будет. И поэтому бросил бомбу.
— Есть только одна небольшая проблема.
Курт прищурился.
— И какая же?
— Перед тем как ты сюда явился, мне звонил Дирк.
— И?
— Сказал, чтобы я не позволял тебе втянуть меня в какую-нибудь безрассудную авантюру.
— Безрассудную авантюру?
— Он слишком хорошо нас знает, — заметил Джо, полагая, что один авантюрный, даже «безрассудный», ум знает, что задумал другой.
Курт кивнул, едва заметно улыбнувшись.
— Да уж. С другой стороны, это его определение — «безрассудное» — дает нам относительную свободу действий.
— Ты меня иногда пугаешь, — сказал Джо. — Просто имей это в виду.
— Займись разработкой планов, — заметил Остин. — Через два дня гонка. А потом — мы свободны как ветер.
Завала улыбнулся: ему нравилось принимать новые вызовы. И хотя он боялся, что Дирк Питт сильно разгневается, если они потеряют «Барракуду», обошедшуюся НУПИ в миллион долларов, он точно знал: они с Куртом давно возместили любые потенциальные потери.
И потом, если все, что ему доводилось слышать, правда, Дирк в свое время потерял несколько куда более дорогих игрушек адмирала Сэндекера. Даже любопытно, как сильно может разгневаться шеф?
