Глава 5

— А вон там, мистер, находится гробница нашей царицы.

Умудренный опытом бедуин, взмахнув рукой, показал костлявым пальцем на расщелину шириной около ярда и высотой около двух футов, видневшуюся на каменном склоне небольшого холма. Окружавшие узкий вход острые края каменных плит были похожи на перекошенные от старости губы темного беззубого рта.

Энтони Саксон опустился на четвереньки и заглянул в черную дыру. Затем он встал и, решительно отбросив дурные мысли насчет ядовитых змей и не менее ядовитых скорпионов, развязал покрывавший голову тюрбан и снял длинный бежевый халат пустынника, под которым были надеты длинные брюки и рубашка. Щелкнув кнопкой фонаря, он осветил темное пространство внутри пещеры и глубоко вздохнул.

— Ну ладно, я полез в эту кроличью нору, — объявил он нарочито беспечным голосом.

Саксон протиснулся в узкий проход пещеры, извиваясь длинным телом как саламандра, и вскоре исчез в темноте. Проход в пещеру шел вниз, напоминая ствол давно заброшенной угольной шахты. Когда проход стал резко сужаться, Саксон испытал острый приступ клаустрофобии, но, приложив все усилия, подавил в себе вспыхнувшее чувство панического страха и продолжал продвигаться вперед, нащупывая путь цепкими, довольно чувствительными кончиками пальцев.

К его радости, узкий проход вскоре стал расширяться, предоставляя больше простора для маневра. Преодолев ползком около двадцати футов, он добрался до конца прохода и оказался в небольшой пещере. Стараясь не удариться головой о низкий потолок внутренней камеры, он медленно поднялся и стал осматривать стены пещеры, освещая их тонким лучом фонаря. Его опасения насчет низкого потолка оказались напрасными. Пещера была довольно просторной и высокой.

Свет фонаря вырвал из темноты большую прямоугольную нишу размером не менее гаража для двух автомобилей. На ее противоположной стене виднелся вход в виде полукруглой арки высотой не менее пяти футов. Не долго думая он вошел в эту арку и, пройдя по узкому проходу не менее пятидесяти футов, оказался в небольшой прямоугольной комнате, которая по размеру была как минимум вдвое меньше предыдущей.

Вековая пыль, покрывавшая пространство небольшой камеры, вызвала у него приступ неудержимого кашля. Прокашлявшись, он осмотрел камеру и заметил, что она пуста, за исключением массивного деревянного саркофага, стоявшего у противоположной стены. Но его крышка была снята и валялась в стороне на пыльном полу. Саксон подошел поближе и увидел запеленутую с ног до головы мумию с грубо вспоротым животом, свисавшую, как тряпичная кукла, с края саркофага. Он выругался про себя, с горечью осознав, что опоздал на несколько столетий. Грабители древних могил побывали здесь задолго до него и выпотрошили мумию, а заодно вытащили из гробницы все ценные вещи.

Крышка саркофага была украшена резным изображением юной девушки, вероятно, подросткового возраста. У нее были большие черные глаза, пухлые губы и длинные черные волосы, собранные в пучок на затылке. Она выглядела прекрасной, одухотворенной и полной жизни. Саксон попытался осторожно уложить мумию в саркофаг. Поврежденная мумия была похожа на толстый пучок высохших прутьев. Саксон поправил саркофаг и так же осторожно накрыл его крышкой.

Покончив с саркофагом, он огляделся вокруг и вдруг увидел на одном из каменных блоков довольно отчетливую надпись, выполненную на древнем арабском языке первого века от Рождества Христова, то есть на тысячу лет позже самого захоронения.

— Чепуха, — тихо пробормотал Саксон и похлопал ладонью по крышке саркофага. — Спи спокойно, дорогая, и прости, что потревожил тебя.

Бросив последний грустный взгляд на гробницу, Саксон вернулся по узкому проходу в первую пещеру, после чего с большим трудом протиснулся к выходу, в кровь раздирая руки и ноги. Его брюки были изорваны в клочья, а локти и колени покрылись ссадинами.

Внешний мир встретил его невыносимой сорокаградусной жарой и выжидательным выражением на темном и морщинистом от солнца лице бедуина.

— Царица Савская? — поспешил спросить он.

Энтони Саксон ответил ему натужным смехом:

— Нет, это больше похоже на подделку.

Темное лицо бедуина помрачнело.

— Значит, это не царица.

Саксон вспомнил изображение девушки на крышке саркофага.

— Возможно, это принцесса, но только не моя царица. Не царица Савская.

В этот момент громко просигналил автомобиль, стоявший у подножия холма. Высокий усатый араб у изрядно потрепанного и покрытого пылью «лендровера» одной рукой давил на сигнал, а второй отчаянно подавал им какие-то знаки. Саксон ответил ему таким же взмахом руки, а потом накинул длинный халат, напялил на голову тюрбан и стал быстро спускаться по склону.

— Что стряслось, Мохаммед? — поинтересовался он.

— Пора ехать, — коротко ответил араб. — К нам приближаются плохие люди.

— Откуда ты знаешь, что они плохие? — насторожился Саксон.

— А здесь могут быть только плохие люди, — мудро ответил араб с улыбкой, блеснув золотыми зубами, и без лишних слов залез на водительское сиденье и запустил двигатель автомобиля.

Саксон уже давно привык доверять Мохаммеду во всем, что касалось безопасности в этой пустынной местности Йемена, которая чем-то напоминала ему прерии Дикого Запада. Казалось, здесь каждый вождь племени бедуинов имеет личную армию разбойников, способных на любой грабеж и любое убийство.

Не долго думая Саксон запрыгнул на пассажирское сиденье, сопровождавший его бедуин залез на заднее, а водитель резко нажал на педаль газа. Старый «лендровер» запрыгал по кочкам, разбрасывая во все стороны клубы песка и пыли. Умело управляясь с рулем и педалями, усатый араб каким-то непостижимым образом сумел достать оружие и приготовиться к отражению нападения. При этом он постоянно посматривал в зеркало заднего вида, а через некоторое время похлопал по приборной доске, словно это была шея любимого скакуна.

— Все в порядке, — удовлетворенно сказал он, широко ухмыльнувшись. — Вы нашли свою царицу?

Саксон вкратце рассказал ему о саркофаге и ужасном состоянии мумии.

Мохаммед ткнул большим пальцем в сторону сидевшего сзади бедуина.

— Я же говорил вам. Этот сын верблюдицы, как и вся его деревня, — самые настоящие мошенники.

Бедуин широко улыбнулся, вероятно, подумав, что удостоился высшей похвалы.

Саксон грустно вздохнул и посмотрел на безжизненную пустыню. Ландшафт немного изменился, но в целом оставался таким же пустынным, что и прежде. Какой-то местный жулик сообщил ему взволнованным голосом, что разыскиваемая им царица погребена прямо у него под носом. А ему пришлось проделать столь долгий путь и исцарапать руки и ноги, чтобы с горечью обнаружить, что древняя гробница давно уже ограблена далекими предками этого мошенника. Он уже просмотрел столько мумий, что даже со счета сбился. Правда, при этом повстречал немало хороших людей, и очень жаль, что все они уже мертвы.

Саксон вынул из кармана несколько риалов и протянул монеты сидевшему сзади бедуину. Тот расплылся в улыбке и сразу же предложил ему посмотреть еще несколько гробниц с древними царицами, но Саксон вежливо отказался.

Мохаммед высадил бедуина у шатров кочевников, а сам направился в старый город Маариб. Саксон попросил остановиться у отеля «Два райских сада» и, уже выйдя из машины, сказал Мохаммеду приехать в отель рано утром следующего дня, чтобы обсудить дальнейший план действий.

Приняв горячий душ, Саксон переоделся в широкие хлопчатобумажные слаксы и рубашку и спустился вниз с таким ощущением, словно проглотил не меньше фунта горячего песка пустыни. Усевшись за стойку бара, он заказал мартини и только с помощью этого замечательного сладкого напитка смягчил в горле стойкий привкус раскаленного песка.

Немного поболтав с парой рабочих из Техасской нефтяной компании, он заказал себе еще одну порцию мартини и, казалось, уже ощутил прежнюю бодрость духа, но тут один из нефтяников спросил его, чем он занимается в этих краях.

Разумеется, Саксон мог ответить, что предпринимает последнюю и совершенно безнадежную попытку отыскать гробницу царицы Савской в пустыне или на развалинах древнего города Маариба, который некогда был ее надежным пристанищем.

Но вместо этого он произнес самую простую фразу:

— Я провожу анализ местной воды.

Нефтяники недоуменно переглянулись, а потом взорвались неудержимым хохотом. Вскоре они ушли в свой номер, но прежде им пришлось угостить Саксона тремя порциями мартини.

Саксон пребывал в прекрасном расположении духа, когда почти вся мозговая деятельность приятно затуманивалась изрядным количеством алкоголя, но в этот момент в бар вошел пожилой служащий отеля и протянул ему лист гостиничной почтовой бумаги.

Он заморгал, чтобы избавиться от застилавшего глаза тумана, и еще раз прочитал записку. Отправителем был каирский кладоискатель-антиквар по имени Хасан, с которым он говорил по телефону до поездки в Йемен. Саксон быстро написал ответ в самом низу листа, передал записку посыльному, вручил ему чаевые, а потом подробно проинструктировал насчет транспорта, так как намеревался уехать рано утром. Когда тот ушел, он заказал себе первую из нескольких чашек крепкого черного кофе, с помощью которого собирался устранить негативные последствия алкоголя.