Глава 42

Расин сняла со стены факел и грациозно направилась к двери, откровенно наслаждаясь обретенной молодостью. Легко спускаясь по каменным ступенькам в подземелье замка, она являла собой невероятный контраст с мрачными стенами и сырыми потолками. За ней угрюмо шествовала Скай, от которой старался не отставать Остин, а за ним, в свою очередь, пристально следил один из охранников. Процессию замыкали стражники во главе с Марселем, которые не спускали глаз с Завалы. Впрочем, Марсель следил за всеми и вообще вел себя, как опытный пастух, строго наблюдающий за вверенным ему стадом. Они миновали несколько темных камер, уже знакомых Остину, но не остановились, а стали спускаться ниже, в самое чрево подземелья. Воздух становился все более сырым.

Последняя каменная лестница закончилась небольшой площадкой, от которой тянулся узкий проход длиной не менее ста футов. В конце прохода они наткнулись на старинную дверь. Она открылась довольно легко, будто ее петли были хорошо смазаны маслом. За дверью находился еще один узкий тоннель, который они преодолели в течение нескольких минут. Остин механически просчитал в уме все варианты возможного спасения и пришел к выводу, что на самом деле таких возможностей у них не осталось. По крайней мере на данный момент. Траут получил инструкцию оставаться на месте и ждать его звонка.

По мере продвижения по узким коридорам Остин все чаще сомневался в своих расчетах. Все пошло не так, как он предполагал. Расин была беспощадна, вряд ли такая женщина согласится на компромиссы. Остин мог понять, что она убила своего брата, но не мог предположить, что с такой же легкостью Расин готова убить и родного сына. Он поднял голову и посмотрел на идущую впереди Скай. Она тащилась вслед за мадам Фошар, постоянно поправляла спадающие на лицо волосы и, казалось, ни о чем не думала. Остину сейчас больше всего хотелось, чтобы ей не пришлось расплачиваться за его ошибки.

Узкий коридор закончился очередной массивной дверью, которую открыли так же легко, как и предыдущую. Расин вошла первой и помахала факелом, разбрасывая зловещие тени на сырые темные стены. В дальнем конце камеры стоял небольшой каменный стол шириной около двух футов.

– Я называю эту место «мостиком вздохов», – сказала Расин негромко, но мелодичный голос эхом разнесся по мрачному подземелью. – Он намного старше, чем аналогичное сооружение в Венеции. Послушайте. – Все услышали завывание ветра, напоминающее стоны и вздохи каких-то призраков, которые сливались в заунывный хор и распространялись вокруг, мягко теребя длинные золотистые волосы хозяйки. – Лучше здесь не останавливаться.

Расин быстро перешла через небольшой мостик, освещая путь тусклым светом факела. Скай застыла в нерешительности, но подоспевший Остин подтолкнул ее вперед, туда, где мелькала изящная фигура хозяйки замка. Слабый ветерок теребил края их одежды и подгонял жутковатым завыванием. Им пришлось пройти еще три десятка футов, но иногда казалось, что расстояние составляет несколько миль.

Джо Завала был прирожденным спортсменом и к тому же занимался боксом в колледже, поэтому он легко преодолел это расстояние, твердо ступая по сырому каменному полу. Что же до остальных, им пришлось испытать несколько весьма неприятных минут. Даже охранники во главе с Марселем замедлили шаг и втянули головы в плечи, ясно показывая, что им не по нраву эти служебные обязанности.

Вскоре один из охранников отпер огромную дубовую дверь, и вся процессия перешла из подземелья в большой зал, где воздух был на удивление сухим и пропитанным сильным запахом древесины. В длину помещение составляло не менее двенадцати футов. Расин подошла к невысокой стенке, расположенной между двумя массивными квадратными колоннами, и показала жестом, чтобы остальные следовали за ней.

Все пространство напоминало своей формой амфитеатр с длинными рядами каменных сидений, а впереди открывалась небольшая круглая арена, освещенная множеством факелов. Все сиденья были заняты странными неподвижными фигурами.

Остин с удивлением уставился на арену и на молчаливых зрителей.

– Вы не перестаете удивлять меня, мадам Фошар.

– Знаете, лишь немногие посторонние имели возможность видеть этот склеп. Здесь святая святых древнего рода Фошаров.

Остин заметил, что страх Скай мгновенно сменился профессиональным чувством любопытства.

– Это же точная копия Колизея! – воскликнула она, восхищенно оглядываясь. – Точно такие же колонны, римские арки – все то же самое, кроме, разумеется, размеров.

– В этом нет ничего удивительного, – спокойно отозвалась Расин. – Это действительно уменьшенная копия Колизея, сооруженного измученным ностальгией проконсулом. Когда мои далекие предки искали место для строительства этого замка, они подумали, что, если построить дом на месте, где гладиаторы проливали свою кровь, это укрепит воинственный дух рода. Правда, далекие пращуры несколько модифицировали это здание и создали прекрасную систему естественной вентиляции, которая обеспечивает поступление свежего воздуха, но во всем остальном они сохранили верность традиции.

Остин был настолько поражен видом этого склепа, что ожидал услышать приглушенные голоса зрителей, покашливание или чиханье. Мертвая тишина казалась ему неестественной.

– Кто эти люди? – спросил он Расин.

– Если позволите, я представлю вас, – произнесла она и стала спускаться в амфитеатр по каменным ступенькам.

На самом нижнем уровне охранник открыл перед ними металлическую решетку, и вся группа вошла в темный узкий коридор. Расин объяснила, что именно по этому коридору проходили гладиаторы и другие участники массовых представлений. Узкий проход вывел их на край арены, пол которой был покрыт толстым слоем белого песка.

Посреди арены возвышался мраморный помост высотой примерно пять футов, на прямоугольную вершину которого вели каменные ступеньки. Остин с изумлением вглядывался в лица стражников – те выстроились по периметру арены, – когда услышал рядом с собой сдавленный возглас Скай. Она не отпускала его руку с тех пор, как пленники прошли по мостику. Сдавив его пальцы, Скай уставилась куда-то в зал. Остин проследил ее взгляд и посмотрел на первый ряд сидений. Желтый свет факелов выделял из темноты сморщенные лица и кости тех, кто заполнял все места в этом жутком амфитеатре. Это были мумифицированные тела.

– Ничего страшного, – успокоил ее Остин. – Они уже не представляют для нас опасности.

Завала тоже был поражен зрелищем.

– Это же огромная гробница, – прошептал он.

– Да, трудно представить себя выступающим перед этой живой публикой, – усмехнулся Остин и повернулся к мадам Фошар: – Джо прав, святая святых вашего рода представляет собой своеобразный мавзолей.

– Напротив, – решительно возразила Расин. – Именно здесь, на этом самом подиуме, я бросила вызов Жюлю в 1914 году. И здесь же он клялся нам всем, что будет неукоснительно соблюдать наказы семейного совета. Если бы Эмиль не натворил глупостей, я поместила бы тело брата на свободное место в амфитеатре, чтобы он мог воочию убедиться в моем триумфе.

Остин живо представил себе, как брат мадам Фошар разъясняет всем этим мумиям смысл своего благородного поступка.

– Должен признать необыкновенное мужество вашего брата Жюля, который посмел восстать против жестокого клана, – тихо сказал он.

Расин проигнорировала его замечание, повернулась на каблуках, как заправская балерина, привыкшая к столь странной аудитории, и показала рукой на нескольких членов рода, которые, по ее словам, отвергли притязания Жюля много лет назад.

– Простите, если я не очень хорошо разглядел, – осторожно заметил Остин, – но на их лицах такое выражение… Кажется, они так и не смогли смириться с предательством вашего брата.

– Жюль не просто предал нас, он выступил против истории нашего рода, насчитывающей пять тысяч лет! Когда Фошары попали во Францию вместе с крестоносцами, то принесли с собой останки всех умерших предков, чтобы те всегда были вместе с живыми.

– Нужно ли было проходить через такие испытания, чтобы поместить здесь эти обтянутые кожей кости?

– Наша семья всегда мечтала о вечной жизни. Как и древние египтяне, Фошары верили, что, если сохранить тело, жизнь рано или поздно снова вернется в него. Мумификация является самым первым и самым грубым способом бальзамирования тела и предвосхитила современную криогенную технику. Первые мастера этого дела использовали сосновую смолу, а не жидкий кислород, как сейчас. – Расин посмотрела поверх плеча Остина. – Я вижу, стали прибывать наши гости. Думаю, можно приступать к церемонии.

Арену стали заполнять похожие на призраков люди в белых одеждах, разделенные на две равные группы – мужчин и женщин. Их было около двух дюжин, а сморщенные бледные лица создавали впечатление, что эти «гости» моложе расположенных здесь мумий всего лишь на несколько десятков лет. Они по очереди подходили к мадам Фошар, смиренно целовали ей руку и выстраивались в круг по периметру арены.

– Вы уже знакомы со многими из них, – сообщила Расин Остину. – Видели их на моем костюмированном балу. Это наследники старых семей – производителей оружия.

– В костюмах они выглядели намного лучше, – ухмыльнулся Остин.

– Превратности судьбы не щадят никого, но скоро они станут элитой и вместе со мной будут править миром. А Марсель позаботится о создании нашей личной армии.

Остин громко рассмеялся, и все гости повернулись к нему.

– Значит, этот безумный спектакль вы затеяли только ради установления господства над миром? – спросил он.

В глазах Расин плескалась холодная ярость.

– Вам это кажется смешным? – процедила она сквозь зубы.

– Вы далеко не первая сумасшедшая, которая мечтает о господстве над миром, – заметил он. – До вас были Чингисхан и Гитлер, но вы же знаете, чем все закончилось, – массовым кровопролитием, не более того.

Расин взяла себя в руки.

– Представьте себе, каким мог бы быть современный мир, если бы они были бессмертными.

– Не думаю, что большинство людей хотели бы жить в таком мире.

– Вы ошибаетесь. Достоевский был прав, когда говорил, что человечество всегда будет стремиться к тому, чтобы найти себе нового кумира, которому можно было бы поклоняться. Когда весь мир затянет вонючей болотной тиной, люди будут встречать нас как спасителей. Не сомневаюсь, что в агентстве НАПИ есть специалисты, которые уже обратили внимание на те океанские водоросли, которые распространяются по всему миру, как зеленая раковая опухоль.

– Горгона?

– Вы дали ей такое название? Весьма красноречивое и в высшей степени соответствует характеру растения.

– Эта эпидемия еще не стала достоянием широкой общественности. А как вы узнали об этом?

– До чего вы наивны! Я сама создала это растение. Меня никогда не прельщала перспектива вечной жизни в полном одиночестве, а тут мои ученые неожиданно обнаружили растение-мутант, которое явилось побочным продуктом наших экспериментов. Как только мне сообщили, я сразу сообразила, что это прекрасное средство для реализации моих далеко идущих планов. И превратила всю территорию Затерянного города в плантацию для выращивания этих ненасытных водорослей.

Остин с восхищением отметил про себя выдающийся ум Расин Фошар и способность мыслить комплексно, в результате чего эта женщина всегда на шаг опережала остальных.

– Значит, именно поэтому вы решили ликвидировать научную экспедицию Океанографического института «Вудс-Хол»?

– Разумеется. Я просто не могла позволить, чтобы эти недоумки разрушили мои планы!

– Неужели вы хотите править миром, пребывающим в состоянии хаоса?

– Вот в этом-то все и дело. Когда все страны мира окажутся на краю гибели, не выдержав экономического кризиса, всемирного голода и разрушения политической системы, на сцену выйду я и спасу всех от глобальной катастрофы.

– Вы хотите сказать, что можете уничтожить эти водоросли?

– Так же легко, как, например, убить вас и всех ваших друзей. И тогда все обреченные на гибель люди начнут поклоняться нам, бессмертным, какими станут мои сторонники сегодня вечером. Они вернутся в свои благословенные страны и постепенно приберут к рукам бразды правления. Мы высшие существа, и наша мудрость позволит устранить все недостатки демократии с ее опорой на толпу простолюдинов. Мы будем богами!

– Полубогами, которые живут вечно? Не очень привлекательная перспектива.

– Для вас и ваших друзей. Но вы не расстраивайтесь, я могу позволить вам продолжить существование в каком-нибудь другом состоянии. Например, в качестве домашних животных. Вы ведь знаете, что я могу в течение нескольких дней превратить любого человека в звероподобное существо. Весьма увлекательный процесс. Было бы любопытно посмотреть, как вы станете относиться к своей даме сердца, которая превратится в самое настоящее животное. Интересно, захочется ли вам ее обнять?

– Я бы на вашем месте поостерегся, – покачал головой Остин. – Может случиться, что ваш чудодейственный эликсир жизни быстро закончится.

– Ни в коем случае. Мои лаборатории будут производить его в таком количестве, которое мне потребуется!

– Вы давно связывались со своим островом?

– Мне нет никакой необходимости поддерживать постоянный контакт. Мои люди на острове прекрасно знают свое дело.

– Ваших людей больше нет, а все лаборатории разрушены. Я сам был там и видел это собственными глазами.

– Не верю.

Остин улыбнулся, но его светло-голубые глаза были печальны.

– Ваши мутанты вырвались на свободу и в мгновение ока расправились с полковником Стрегой и остальными охранниками. Потом они разгромили лаборатории, но это уже не важно. Они все равно вам больше не понадобились бы – и этот остров, и ваша подводная лодка находятся в руках Британских военно-морских сил. А гениальный ученый Маклин был застрелен одним из ваших же охранников.

Расин растерянно заморгала, лихорадочно размышляя.

– Ничего страшного, – наконец опомнилась она. – У меня вполне достаточно средств, чтобы построить сотни подобных лабораторий на каких-нибудь других островах. Что же до Маклина, его все равно должны были ликвидировать вместе с другими исследователями. Самое главное, что у меня есть формула эликсира жизни. Стало быть, я победила, а вы и ваши друзья проиграли.

Остин посмотрел на часы.

– Жаль, что вы не сможете увидеть крах своей утопии, – тихо сказал он с вернувшимся к нему чувством уверенности.

– Вас, по-моему, очень беспокоит бег времени, – заметила Расин. – Может быть, вы спешите на деловое свидание, а мы задерживаем вас?

Остин посмотрел на нее покрасневшими от напряжения глазами.

– Нет, это вам предстоит важная встреча.

Расин опешила от такой наглости.

– С кем?

– Не с кем, а с чем. С тем, чего вы больше всего боитесь.

Расин насупилась.

– Я не боюсь ничего и никого.

С этими словами она резко повернулась и грациозно направилась к возвышению.

В тот же момент из круга людей в белых одеяниях отделилась пожилая пара. Женщина держала в руках поднос, на котором стояли янтарные колбочки, точно такие, из какой Расин выпила эликсир в оружейной комнате. А мужчина держал в руках шкатулку резного черного дерева, украшенную слоновой костью с изображением трехглавого орла.

Скай крепко сжала руку Остина.

– Это те самые люди, которые похитили меня в Париже, – прошептала она. – Что делать?

– Ждать, – так же тихо прошептал он и снова посмотрел на часы, хотя и без того знал, что прошла всего лишь минута.

События развивались слишком быстро, и Остин стал лихорадочно обдумывать запасной вариант действий. Он посмотрел на Завалу, словно предупреждая, чтобы тот был начеку. Джо кивнул в ответ, давая понять, что понял: следующие несколько минут станут решающими в их судьбе.

Расин тем временем открыла шкатулку, вынула оттуда шлем и под звуки редких аплодисментов стала подниматься на подиум. Там она остановилась, подняла шлем высоко над головой, а потом осторожно, словно подчеркивая торжественность момента, водрузила себе на голову, после чего обвела взглядом присутствующих.

– Вы проделали нелегкий путь в святая святых нашего рода, и я рада, что все благополучно пересекли «мостик вздохов».

В толпе раздался приглушенный смех.

– Но вам не стоит беспокоиться, – продолжала она. – Вы найдете в себе силы перепрыгнуть через него на обратном пути. Скоро мы все станем богами, которым будут поклоняться смертные, те, кому будут недоступны наша мудрость и наша власть над миром. Совсем недавно я была такой же, как вы сейчас. А вы скоро станете такими же, как я сейчас.

Люди в белых одеждах жадно таращили глаза на ее сияющее лицо и изящную фигуру.

– Последнюю дозу этого чудесного вещества я приняла всего час назад, – продолжала Расин. – А сейчас то же самое предстоит сделать вам, мои благородные друзья. Вы долго верой и правдой служили мне, и поэтому заслужили честь обрести бессмертие. Сейчас вы выпьете настоящий эликсир вечной жизни, который лучшие умы человечества тщетно искали на протяжении многих веков.

Женщина с подносом пошла по кругу, и десятки рук потянулись к пузырькам с чудодейственным средством.

Остин уже был готов наброситься на охранника и повалить его на землю. Завала тем временем собирался схватить за руку Скай и броситься в коридор. Остин понимал, что для него это будет смертельный номер, но он не мог позволить, чтобы пострадали друзья, которых он втянул в эту жуткую историю. Он подал знак Завале и приготовился к броску, когда среди людей в белых одеждах послышался глухой ропот.

Последователи мадам Фошар поднесли было к губам янтарные пузырьки, но вдруг застыли в недоумении. Расин Фошар растерянно провела рукой по тонкой шее, как будто у нее перехватило дыхание, в ее глазах промелькнула тревога, которая быстро сменилась паническим страхом. Она коснулась ладонями щек, и вдруг все увидели, что кожа на ее лице становится дряблой и приобретает желтоватый старческий оттенок, будто ее обильно полили кислотой.

– Что происходит? – выдохнула она и провела рукой по волосам, которые на глазах изумленных гостей стали утрачивать свой золотистый оттенок и превращаться в серовато-пепельные космы. И тонкие изящные пальцы вмиг превратились в костлявые когти хищной птицы. Расин Фошар с ужасом смотрела на свою кожу. – Что происходит?! – вскрикнула она не своим голосом.

– Она стареет на глазах, – прошептал кто-то в толпе, но этот шепот прозвучал как вопль отчаяния.

Расин с ненавистью уставилась в сторону говорящего, ее глаза стали быстро тускнеть, вваливаться в череп. Голова уменьшилась, шлем повис на морщинистой шее. Женщина дергалась всем телом и извивалась, как змея, отчего кожа на теле стала морщиться еще больше.

Наконец мадам Фошар сообразила, что случилось.

– Нет! – пыталась она закричать, но из горла вырвался лишь сухой хрип. – Неееееет! – простонала старуха и стала медленно опускаться на каменный пол – ноги уже отказывались держать дряхлеющую плоть. Оказавшись на коленях, она подняла голову, обвела всех затуманенными от злобы глазами и рухнула навзничь. Потом зашевелилась, проползла вперед около фута, почему-то протянула руку к Остину и наконец затихла.

Остин долго смотрел на умирающую старуху и испытывал искреннее чувство жалости, несмотря на то что она была виновна в многочисленных трагедиях и вполне заслужила подобную участь. Она и так слишком долго избегала встречи со смертью.

– Приятного пути в вечность, – прошептал он.

– Как вы узнали? – едва слышно спросила Расин, не поднимая головы.

– Мне рассказал об этом доктор Маклин незадолго до смерти. Он запрограммировал формулу эликсира таким образом, что это средство значительно ускоряет наступление старости, а не возвращает вечную молодость. Запускает процесс третья доза эликсира, после чего сто лет сжимаются до одного часа.

– Маклин, – пробормотала она, с трудом разжимая губы. После чего дернулась в последний раз и замерла, распластавшись на каменном полу.

В наступившей тишине гости мадам Фошар стали опасливо озираться, швырять пузырьки с жидкостью на покрытую белым песком арену, а потом с визгом и шумом бросились к выходу из подземелья, оттеснив Марселя и его людей.

Остин решил воспользоваться всеобщей паникой, бросился на стоявшего рядом охранника и свалил на землю мощным ударом под дых. Завала тем временем схватил за руку Скай, и они рванулись к выходу вслед за Остином. Марсель, увидев, что пленники пытаются спастись бегством, и почувствовав ответственность за исполнение приказа хозяйки, выпустил по толпе очередь из автомата. Пули вонзились в тела одетых в белые балахоны соратников мадам Фошар, и толпа заметно поредела, но к тому времени Остин и его друзья уже успели скрыться в узком коридоре. Пока Скай и Завала бежали к лестнице, Остин остановился на мгновение перед металлическими воротами и защелкнул замок на двери, оставив преследователей и последователей наедине друг с другом. Пули щелкали по металлу, высекая снопы искр и разрывая в клочья тела гостей.

Остин остановился, приказал Завале и Скай не медлить ни секунды, а сам свернул в темный коридор, который вел к сиденьям амфитеатра. Как он и ожидал, Марсель и его охранники не стали взламывать металлическую решетку, а просто перелезли через каменную стену и уже поднимались на первый ряд сидений, значительно сократив путь. Остин снова вернулся на верхний этаж подземелья, увидел, что Завала и Скай ждут его, крикнул, чтобы они быстро выметались из катакомб, а сам вернулся в амфитеатр прежним путем. Марсель и его гвардия пробирались по сиденьям, расталкивая ногами мумии. Увидев Остина, Марсель отдал приказ открыть стрельбу, но тот успел укрыться за каменными сиденьями. Пули веером врезались в стену, у которой он только что стоял. Через минуту Марсель мог выбраться из амфитеатра, и тогда им уже не уйти. Надо было во что бы то ни стало остановить верного пса покойной уже мадам Фошар.

Не долго думая Остин выступил из-за укрытия, обращая на себя внимание охранников. Не успели те прицелиться, как он схватил со стены горевший факел и швырнул в середину амфитеатра. Факел, выписав дугу, упал на плотный ряд мумий, выплеснув сноп ярких искр. Пропитанные сосновой смолой мумии мгновенно вспыхнули, ярко осветив все пространство «Колизея». Огонь быстро распространялся по залу, а потом мумии внезапно стали взрываться, разбрызгивая вокруг себя языки пламени, как китайские пиротехнические изделия. Охранники попятились, а потом бросились обратно к арене, надеясь укрыться от огня в темном коридоре. Сам Марсель остался на месте и скрежетал зубами от ярости. Какое-то время он еще стрелял из автомата, но потом пламя поглотило его, и стрельба прекратилась.

Через несколько минут вся чаша амфитеатра была объята пламенем, коридоры и проходы заполнил густой едкий дым. В считанные минуты этот родовой мавзолей грозил превратиться в сущий ад, грозивший поглотить весь замок. В какой-то момент Остину показалось, что он стоит на краю огромной доменной печи. Низко пригнув голову и закрывая нос от едкого дыма, он стал на ощупь пробираться по каменной лестнице вверх. Обеспокоенные Завала и Скай поджидали его у самого входа к подземелье. Они побежали по темному тоннелю к пещере, где находился «мостик вздохов», благополучно пересекли его и стали подниматься. Завала прихватил по пути факел, но тот оказался бесполезным из-за пелены густого черного дыма. Вскоре он и вовсе погас.

Остин, присев на корточки, нащупал рукой гладко отполированные каменные плиты, по которым можно было ориентироваться в полной темноте. Завала и Скай сделали то же самое. Дым попадал в глаза, вызывал острое жжение и приступы кашля, но друзья медленно пробирались вперед. Возвращение на поверхность оказалось для них самым настоящим кошмаром. Задыхаясь и натыкаясь в темноте на какие-то предметы и острые утлы, они почти на четвереньках ползли вперед, понимая, что иного пути к спасению нет. Конечно, можно было свернуть в какой-нибудь проход и попытаться выйти к черному ходу, но Остин не был уверен, что сможет сориентироваться. Поэтому он решил подняться наверх, к оружейной комнате.

Он надеялся, что воздух в верхних помещениях замка будет намного чище, но, переступив порог комнаты, увидел, что все вокруг заполнено черным дымом, который поднимался из подземелья. Остин вспомнил рассказ Расин Фошар об уникальной вентиляционной системе и понял, что скоро едкий дым заполнит весь замок. Правда, здесь было намного светлее, так что они без труда пересекли комнату и выскочили в коридор, стены которого были увешаны портретами Фошаров. Черный дым струйками стелился под потолком, а жара в коридоре была сравнима разве что с пустыней Сахарой. Остину не понравилось сочетание едкого дыма и высокой температуры, и он скомандовал Скай и Джо быстрее шевелить ногами. Через несколько минут все подбежали к парадной двери, которая, к счастью, оказалась открытой, и выскочили во двор, где какое-то время молча стояли, переводя дыхание и жадно наполняя легкие свежим воздухом.

А воздух с улицы тем временем с шумом ворвался в открытую дверь и вызвал настоящий взрыв огня. Пламя мгновенно охватило коридоры и залы шато. Огонь безжалостно поглощал родовые портреты, подпитывался деревянными рамами и покрытыми маслом холстами. Иногда в коридорах мелькали скрюченные фигуры людей, в которых было легко узнать обезумевших от пожара охранников. Однако их печальная участь Остина и его друзей нисколько не волновала. Немного отдышавшись, они перешли мостик, вышли на стоянку, остановились у фонтана, где освежились холодной водой, промыли покрасневшие от дыма глаза и даже прополоскали рты, чтобы избавиться от едкого привкуса гари.

А пожар в это время только набирал силу. Вскоре весь замок был охвачен огнем. Остин, Завала и Скай медленно пошли по устланной гравием дорожке к темневшему неподалеку лесу, а позади еще долго раздавались взрывы, шум пламени и треск рушившихся перекрытий. Оглянувшись назад, они увидели, что весь замок полыхает, только высокие каменные башни по углам одиноко торчали из-за крепостных стен. Вскоре и они скрылись под густым дымом пожарища.

Огонь поднимался все выше, отдельные языки пламени вздымались до небес и исчезали за тучами. Вокруг было светло, как днем, но через некоторое время пламя стало затухать. Вместо огня в небо поднялся огромный столб пыли и копоти, который стал обретать форму ядерного гриба. – Господи Иисусе! – всплеснула руками Скай. – Что это такое?

– Падение дома Ашеров, – объяснил Остин.

Скай вытерла глаза краешком блузки.

– Что ты сказал?

– Так называется один из рассказов Эдгара По. Семья Ашеров и весь их дом сгнил до основания и рухнул. Как и дом Фошаров, который рухнул под тяжестью накопившихся грехов.

Скай долго смотрела на то место, где совсем недавно стоял замок.

– А мне больше нравится Руссо…

Остин положил руку на ее плечо и прижал к себе. Завала шел впереди, а они брели за ним по тропинке, которая в конце концов должна была вывести их к цивилизованному миру. Через некоторое время все трое вышли из густой аллеи и услышали звук мотора. На небе показался крошечный силуэт вертолета. У них уже не было сил бежать по полю навстречу садящейся машине, они остались стоять и просто помахали руками.

Когда вертолет коснулся земли, из него выпрыгнул Пол Траут и направился к ним, широко расставив руки.

– Вас подбросить? – шутливо спросил он.

Остин устало кивнул:

– Да, и хорошо бы принять душ.

– А мне не помешал бы глоток текилы, – добавил Завала.

– А меня бы устроила горячая ванна, – продолжила Скай.

– Всему свое время, – успокоил их Траут, приглашая в кабину вертолета, где с нетерпением ждала восторженно улыбающаяся Гэмей.

Все расселись по местам, пристегнулись, взмыли в воздух и, сделав круг над дымящимися развалинами замка Фошаров, направились навстречу долгожданной свободе.

И больше никто из них ни разу не оглянулся.