ГЛАВА 30

Среди десятков бортов, следующих в Национальный аэропорт Вашингтона, был и самолет НУПИ. В отличие от рейсовых машин, которые вслед за похожими на жуков автомобильчиками двигались к своим терминалам, бирюзовый аппарат направился в закрытую зону в южной части, к старому ангару с закругленной крышей. Шум двигателей смолк, и три темно-синих джипа с выключенными фарами тут же подкатили к самолету откуда-то из темноты.

Из головной машины выбрались двое морпехов и человек в гражданском. Охранники вытянулись по стойке «смирно» у подножия трапа, а их спутник с черной сумкой в руках стремительно взбежал по ступенькам и постучал в дверь. Через мгновение из нее показалась голова Остина.

— Я капитан Моррис, врач из флотского госпиталя, должен осмотреть прибывших с вами моряков. — Заглянув через плечо Остина, он увидел, что капитан со штурманом лежат в креслах, не подавая малейших признаков жизни. — О боже! Они мертвы?

— Мертвецки пьяны, — отозвался Остин. — По пути из Портленда мы праздновали их спасение, и оба чуть перебрали. Наверное, стоит позвать на помощь ваших славных морпехов.

Моррис распорядился, и подводников спустили вниз по трапу. Прохладный ночной воздух быстро привел в чувство капитана со штурманом. Они сердечно, хоть и немного бессвязно распрощались с Остином и Траутом, побрели ко второму джипу и с визгом покрышек умчались, оставив после себя лишь вонь выхлопных газов.

Как только габаритные огни машин растаяли в ночи, откуда-то из темноты возник еще один человек. До боли знакомый голос произнес:

— Вот она, благодарность. Могли бы вам хоть такси вызвать.

Остин посмотрел вслед колонне джипов.

— Флотским не нравятся наши успешные авантюры. Выходит, что от всей их хваленой разведки и авианосцев никакого толка.

— Ничего, переживут, — улыбнулся Сандекер. — Вас подбросить?

— Было бы здорово.

Остин с Траутом забрались в припаркованный неподалеку «Чероки». Сандекер презирал лимузины и прочую «элитную» технику, предпочитая ей обычную полноприводную машину из автопарка НУПИ. Пилоты как раз закончили все манипуляции с самолетом, так что адмирал заодно подвез и их.

Остин уже доложил все подробности операции по телефону прямо из Мэна. Выезжая на шоссе, ведущее к городу, Сандекер сказал:

— Я уже говорил, но повторю еще раз: пробравшись на это судно, вы оба заслужили медаль.

— Настоящий героизм — это как мы с него выбрались. Теперь я понимаю, каково быть треской в сети. Пожалуй, с рыбалкой придется завязать, — улыбнулся Траут с присущей уроженцам Новой Англии сдержанностью.

Сандекер усмехнулся.

— Значит, вы считаете, никто на борту не решит, что подводников похитили?

— Возможно, кто-то из команды вспомнит нас. Обнаружив открытый люк и пропажу гидрокостюмов, они придут к самому очевидному выводу. Вряд ли кто-то заподозрит, что нам удалось провернуть такую безумную авантюру, да еще и благополучно убраться.

— Согласен. Они сообщат о пропаже пленных, но решат, что те утонули или замерзли. Даже если команда заподозрит неладное, Разову из страха за свою жизнь говорить не станут.

— Но все раскроется, когда ВМФ объявит о спасении команды NR-1.

— Я попросил пока не светить карты и встретил полное понимание с их стороны. Экипажу позволят повидаться с близкими, а потом увезут восстанавливаться на какой-нибудь морской курорт.

— Это даст нам небольшую фору.

— Нельзя терять ни минуты. Оба хорошенько выспитесь, встречаемся завтра рано утром.

Сандекер отвез Траута в Джорджтаун, а Остина — в Ферфакс. Бросив сумку прямо за дверью, Курт сразу прошел в «кабинет» — просторную комнату, обставленную темной мебелью в колониальном стиле. По стенам висели полки с книгами и джазовыми пластинками. На телефоне мигал красный огонек автоответчика. Остин прослушал сообщения и обрадовался: Завала уже вернулся из Англии. Захватив из холодильника банку эля «Спеклд хен», он уселся в черное кожаное кресло и позвонил. Джо ответил сразу, и они проговорили довольно долго. Завала рассказал о беседе с Додсоном, а Остин — о появлении Дженкинса и вылазке на «Атаман Эксплорер».

Повесив трубку, Курт вышел на веранду и полной грудью вдохнул чистый речной воздух. Мысли сразу пришли в порядок, и он задумался о трагедии, что разыгралась посреди Черного моря много лет назад. Проходит время, и люди, отчаянно боровшиеся за свою жизнь, становятся бесплотными огоньками, как светлячки у берегов Мериленда. И все же эхо их голосов слышно даже сейчас, восемьдесят с лишним лет спустя.

По словам Завалы, императрица с дочерьми, а также часть русской казны находились на «Звезде Одессы», когда корабль был атакован и потоплен. Сокровища, скорее всего, теперь у Разова, хотя Остин не понимал, зачем идти на такие ухищрения, если ты и так богат как Крез. Очевидно, людская жадность безгранична.

Гораздо важнее, что великая княжна Мария Николаевна спаслась. Если — а точнее, когда — об этом узнают, политические последствия будут ужасными, что очень волновало лорда Додсона. Самого Остина возмущало молчаливое одобрение этой постыдной операции британской короной. История бросает тень на представителей многих почтенных семейств. Впрочем, все они давно мертвы, да и вероломство тогдашних властей сегодня уже не вызовет особого возмущения. Куда больше волновала вероятная связь этих событий с «Атаманом» и возможным ударом по Соединенным Штатам.

Посмотрев на часы, Остин понял, что уже очень поздно, а сам он сильно устал. Он поднялся в спальню, расположенную в башенке бывшего лодочного сарая Викторианской эпохи, рухнул на постель и мгновенно уснул.

Остин встал с рассветом, натянул майку, шорты и бейсболку, поставил вариться ямайский кофе и спустился вниз. Там, под домом, хранилась его семиметровая гоночная «Маас-аэро». Собираясь немного погрести с утра по Потомаку, он снял лодку с подставки, когда зазвонил телефон. Недовольный, что утренний распорядок нарушен, Остин метнулся вверх по ступеням и схватил трубку.

— Разобрались, — пробормотал смертельно уставший Егер. — То есть Макс с моей помощью почти разобралась.

— Мне радоваться или нет?

— И то и другое. Макс билась над файлом всю ночь. Трудилась как проклятая. Я тебе сейчас все пришлю.

Остин включил компьютер и открыл файл, который Егер отправил по электронной почте. На экране появилась картинка: несколько строк, выведенных на русском каллиграфическим почерком с хитрыми завитушками.

— Что это?

— Меню, — объяснил Егер. — Сначала идет закуска: белужья икра. Дальше список блюд для какого-то русского банкета. Перлмуттер оценил бы. Вообще, довольно аппетитно. У меня-то на завтрак был только дрянной кофе да пончики с глазурью.

— Слушай, я тебя потом накормлю завтраком, только объясни: ради чего мы страдали-то? Ради икры?

— Не совсем. На самом деле меню — это набор зашифрованных файлов. Стеганография. В переводе с греческого — «скрытое письмо». Сообщения спрятаны внутри изображений. Нужны специальные программы. В общем, безопасностью у них серьезные люди занимаются. Даже Макс это не по зубам. Зато я написал программку, которая все расшифровала. Гляди.

На экране появилось серое окно.

— Это что?

— Спрашивает пароль.

— А тот, от судового компьютера, не подходит?

— Нет, «тройка» не работает. Тут я и застрял. Нужен пароль.

— Выходит, мы не сдвинулись с места? — проворчал Остин.

— Не совсем. Макс проверяет возможные слова и комбинации. Она подберет пароль, хотя это может занять несколько дней.

— Времени нет.

— Тогда слушай, еще идея. Судя по расшифрованным файлам, система управляется не с твоего загадочного судна. Отыщи их центр. Может быть, там и пароль найдется.

От разговоров с Егером у Остина всегда начинала кружиться голова.

— Я подумаю и перезвоню.

Втиснувшись в узкий кокпит лодки, он начал с десятиминутной разминки примерно в четверть привычного темпа и постепенно дошел до двадцати восьми гребков в минуту, не отрывая взгляд от информационной панели в ногах. Гребки сливались в едином ритме, и лодка капелькой ртути скользила по серой воде.

Остин не надевал перчаток и с каждым взмахом весел чувствовал воду. После «Морского охотника» ярость все время пожирала его изнутри, и Курт хотел, чтобы она вышла наружу соленым потом. Теперь он успокоился и гнев схлынул, хотя и не ушел совсем. Остин поработал еще немного, а потом развернулся по широкой дуге и направился к дому. Вскоре он втащил лодку по пандусу обратно в сарай, швырнул мокрую одежду в корзину для белья. Долго стоял под душем, а потом побрился и переоделся в легкие брюки, синюю рубашку-поло и темный пиджак.

После здорового сна и напряженной гребли к нему пришла ясность мысли. Сбросив с глаз пелену незначительных деталей, Остин сосредоточился на главной движущей силе всех последних событий. Разов. Нужно найти Разова, и все загадки решатся сами собой.

Следует позвонить Ганну. По старой флотской привычке Руди вставал рано и приезжал на работу, когда все нормальные люди еще только пьют утренний кофе.

— Курт, я как раз собирался тебе звонить. Адмирал уже рассказал про вашу экспедицию. Вы с Полом молодцы.

— Спасибо, Руди. К сожалению, это только начало. Разов — ключ ко всему. Ты случайно не знаешь, где он?

— Этот русский безумец наконец-то вылез из укрытия и с минуты на минуту будет в Бостоне вместе со своей драгоценной яхтой.

— Разведка сообщила или ты отследил его по спутнику?

— Ни то, ни другое. Прочел в деловых новостях «Вашингтон пост». Вот, слушай: «Пожалуй, самый влиятельный политик современной России, глава горнодобывающего концерна Михаил Разов прибудет сегодня в Бостон на церемонию открытия международного финансового центра. Вечером на борту яхты Разова — одного из самых больших частных судов мира — состоится прием для официальных лиц и приглашенных гостей. Далее господин Разов планирует отправиться в турне по Восточному побережью».

— Решил сэкономить нам время и силы, — сказал Остин.

— Совсем не похоже на Разова. Интересно, что он замышляет…

— Давай я съезжу к нему и спрошу.

— Ты серьезно?

— Разумеется. Пусть знает, что мы не спускаем с него глаз. К тому же если потрясти дерево, с него что-нибудь да упадет.

— Главное, самому под этим деревом не стоять.

Остин вспомнил слова Егера, что нужно искать центр. Разов из тех людей, кто любит держать все под контролем, а яхта для него одновременно и дом, и штаб-квартира.

— Нельзя упускать такую возможность. Я должен попасть на яхту.

— Можем официально отправить тебя как представителя НУПИ.

— Это все равно что дразнить быка красной тряпкой. Есть идея получше. Я тебе перезвоню.

Порывшись в бумажнике, Остин отыскал нужную визитку и позвонил в Нью-Йорк. Трубку взяла секретарша.

— «Невероятные тайны».

Он спросил, вернулась ли из командировки мисс Кэлла Дорн.

— Кажется, да. Простите, а кто ее спрашивает?

Остин назвал свое имя и приготовился к непростому разговору, однако Кэлла приветствовала его с неожиданной теплотой в голосе:

— Доброе утро, мистер Остин. А вы ранняя пташка.

— Говорят, ранней пташке — жирный червяк.

— Я червяков не люблю, — заметила Кэлла. — Ты ведь по делу?

— Для начала объясни, почему ты на меня не злишься.

— А разве нужно? Ты спас мне жизнь, да еще и отправил в Стамбул с капитаном Кемалем.

— Да. Но ведь условия там, помнится, не слишком роскошные.

— Подумаешь! На обратном пути Кемаль показал нам затонувший корабль — огромный и очень-очень древний. В те времена, наверное, длину еще локтями считали.

— Неужели Ноев ковчег?

— Какая разница! Сюжет мы сняли, да еще и премию заработали. Еще раз огромное спасибо. Проси чего хочешь. Хотя ужин все еще с тебя.

— Тогда, может быть, отведаем фасоли по-бостонски?

— Мне больше по душе каре ягненка в «Фор сизонс».

— Договорились. Только попрошу тебя о помощи. Сегодня на одной яхте в Бостоне будет торжественный прием, и мне нужно попасть туда под видом журналиста.

— А сюжет об этом можно сделать?

— Со временем — да.

— Хорошо, но у меня есть условие. Я пойду с тобой. Подумай как следует.

На мгновение Кэлла предстала перед его мысленным взором во всей своей знойной красе.

— Договорились. Скоро вылетаю.

Повесив трубку, Остин откинулся на спинку кресла. Его голубые глаза смотрели в пустоту. Да, добраться до центра управления империей Разова очень важно для НУПИ, однако есть на яхте еще одна цель, которую нельзя упустить. Борис.