ГЛАВА 14

Такси — обшарпанная черная «Лада» — тряслось по грунтовке, возмущенно дребезжа всеми пружинами доисторической подвески. Разбитая колея миновала густую сосновую рощу и оборвалась у кучки коттеджей на берегу Черного моря. Машина все еще покачивалась на изношенных амортизаторах даже после того, как Трауты выскочили с тесного заднего сиденья, словно пара цирковых клоунов. Они сняли с багажника на крыше свои сумки и расплатились с таксистом, который тут же уехал, подняв облако пыли. Дверь ближайшего коттеджа с грохотом распахнулась, и снаружи показалась медвежья фигура хозяина. От его рева с ближайших сосен попадали шишки.

— Траут! Ты приехал! Поверить не могу! — Пол угодил в могучие объятья. — Рад тебя видеть, друг мой!

Он похлопал Траута по спине.

— И я о-очень рад, Влад, — отозвался Пол в промежутке между жестокими ударами. — Это мо-моя жена, Га-га-ме. Гаме, это профессор Владимир Орлов.

Орлов протянул лапищу и попытался щелкнуть каблуками резиновых сандалий.

— Рад познакомься, Гаме. За пивом в «Капитане Кидде» ваш муж только и говорил о своей умнейшей красавице-жене.

— А Пол постоянно вспоминает вас, профессор. Мол, как же здорово было, когда вы гостили в Вудсхоле.

— Да уж, нам есть что вспомнить. — Орлов обернулся к Полу. — Она и правда совершенно обворожительна — как я и думал. Ты счастливчик.

— Спасибо. Кстати, твой любимый стул в баре по-прежнему пустует.

— Нужно будет выбрать время. Как дела в институте?

— Я прямо оттуда. Когда между проектами НУПИ образуется окно, всегда заезжаю домой. Со времен твоего визита Вудсхол не слишком изменился.

— Завидую тебе. Россия — нищая страна, с финансированием науки тут плохо. Даже серьезные университеты вроде Ростовского государственного стоят с протянутой рукой. Хорошо хоть нам разрешили устроить здесь исследовательскую станцию.

Гаме окинула взглядом домики. За деревьями сверкнуло море.

— Тут здорово. Напоминает старые коттеджные поселки на Великих озерах. Я там выросла.

— При Союзе здесь отдыхали офицеры с семьями. Даже теннисный корт есть, правда покрытие — как после бомбежки. Мы вывозили сюда студентов, и они починили домики. Отличное место для семинаров, да и нам, академикам, теперь есть где собраться с мыслями. — Он подхватил сумки. — Пойдемте, покажу ваши хоромы.

Орлов провел гостей по усыпанной сосновыми иглами дорожке к свежеокрашенному бело-зеленому домику. Поднявшись на крыльцо, он поставил сумки и распахнул дверь. Комната была одна, с двухъярусной кроватью на четверых, со сколоченным из грубых досок столом в центре и умывальником с газовой плиткой у дальней стены. Профессор подошел к умывальнику и нажал рукоятку насоса.

— Вода холодная, чистая. Держите запас вот здесь, в жестянке из-под кофе, — нальете в насос, если образуется воздушная пробка. Душ снаружи, туалет за домом. Условия у нас тут спартанские.

Гаме осмотрелась.

— По-моему, очень уютно.

— Мы же сами напросились. И в палатке бы переночевали, — добавил Пол.

— Чепуха. Скажете тоже, в палатке!.. Ладно, вам ведь нужно распаковать вещи и переодеться. — На профессоре были свободные черные шорты и красная майка. — Как видите, форма одежды у нас тут свободная. Как устроитесь, возвращайтесь по тропинке на большую поляну. Я пока организую завтрак.

Когда Орлов ушел, супруги накачали воды и умылись. Гаме сменила элегантные хлопчатобумажные брюки и свитер на синие шорты и футболку с надписью «Океанографический институт Скриппса» — именно там они с мужем когда-то познакомились. Пол приехал в синем пиджаке «Л. Л. Бин» из немнущейся ткани, темных брюках и своей фирменной бабочке невообразимой расцветки. Он переоделся в темные шорты, рубашку-поло и сандалии. Затем супруги вместе прошли через сосновую рощу обратно, на поляну.

Орлов расположился за столиком в увитой зеленью беседке и обсуждал что-то с семейной парой средних лет. Лев и Наташа Арбиковы были физиками. По-английски они почти не говорили и общались в основном с помощью лучезарных улыбок. Орлов объяснил, что в поселке сейчас довольно много ученых и студентов: одни ставят эксперименты, другие просто изучают литературу. Он извлек из огромного холодильника пластиковые контейнеры со свежими фруктами, икрой, копченой рыбой, холодным борщом, а заодно кувшин с водой и бутылку водки.

Трауты немного поели, но пили только воду — напитки покрепче решили отложить на потом. Орлова условности не заботили, и он пил водку, причем, кажется, ничуть не пьянел.

— Я так лучше концентрируюсь, — жизнерадостно пояснил профессор, запивая щедрую порцию икры, и еще раз похлопал Траута по спине так, что тот аж зубами лязгнул. — Здорово, что ты заехал, приятель! Молодец, что позвонил.

— Я рад тебя видеть, Влад. Хотя дозвониться было непросто.

— У нас тут всего одна телефонная линия. В этом и прелесть. Ни дать ни взять «Затерянный мир», только динозавры — это мы. — Орлов громогласно расхохотался собственной шутке. — Нам толком не платят, зато тут можно работать, и расходов почти никаких. — Он взял бутылку, причмокнул и плеснул себе водки на два пальца. — Ладно, хватит обо мне. Расскажите, как вы очутились на Черном море.

— Ты слышал про «Арго»? Это исследовательское судно НУПИ.

— Конечно. Я там даже был пару лет назад. Превосходный корабль — впрочем, у НУПИ других не бывает.

Пол согласно кивнул.

— Мы с Гаме делаем кое-какую работу, связанную с проводящимися на «Арго» исследованиями. Я вспомнил, что ты работаешь в здешнем университете, и решил позвонить, раз уж мы тут оказались.

Отправляясь с Завалой на заброшенную базу, Остин поручил Траутам разобраться с «Атаман индастриз». Штаб-квартира «Атамана» располагалась в Новороссийске — портовом городе в северо-восточной части Черного моря. Траут сразу подумал об Орлове, который как-то приезжал с лекциями в Вудсхол, а вообще работал неподалеку от Новороссийска — в Ростове. Он позвонил профессору, и тот заявил, что больше не подаст Полу руки, если он с женой не заедет в гости.

— Добрались без проблем? — поинтересовался Орлов.

— Да. Нам повезло: нашелся подходящий рейс до Новороссийска. Университет организовал нам такси из аэропорта, и вот мы на месте. — Траут окинул взглядом живописный поселок. — Давай-ка разберемся. Мы ведь между Ростовом и Новороссийском?

— Да. Новороссийск — это порт, обслуживающий нефтяные месторождения Кавказа. — Он обратился к Гаме: — Пол говорил, что вы превосходный гидробиолог. Чем сейчас занимаетесь?

— Перед отъездом я была во Флориде. Изучала кораллы, которые гибнут из-за промышленных стоков.

Орлов покачал головой.

— Выходит, не мы одни варварски относимся к окружающей среде. Я тоже занимаюсь загрязнением Черного моря. А ты, Пол?

— Консультировал в Вудсхоле группу исследователей по вопросам глубоководной добычи. Кстати, я слышал, что один крупный концерн находится как раз в Новороссийске.

Траут никогда не отличался особым хитроумием. Как настоящий янки, он предпочитал откровенность и не любил юлить — особенно в разговоре со старым другом. Пол решил парой намеков направить разговор в нужное русло, и зерно сразу упало на благодатную почву.

— Глубоководная добыча полезных ископаемых? Ты, наверное, про «Атаман индастриз».

— Знакомое название. Я об этой компании где-то читал.

— Еще бы. «Атаман» — махина. Начинали они в горнодобывающей отрасли, потом оценили перспективы океанских проектов, и теперь их суда работают по всему миру.

— Ловкий ход. Всем нужны энергоносители.

— Конечно. Впрочем, мало кто знает, что «Атаман» очень далеко продвинулся в вопросе разработки подводных месторождений метангидрата.

— В корпоративных материалах об этом ни слова.

— Они всегда темнят. Российский капитализм все еще живет по законам Дикого Запада. У нас нет развитого законодательства по защите коммерческой тайны — да и все ровно от него толка бы не было. В концерне работают тысячи людей, так что тайну сохранить тяжело. «Атаман» построил огромный флот гигантских судов для добычи «огненного льда».

— Что-что? — переспросила Гаме.

— Метангидрат — одно из соединений метана. Его окрестили «огненным льдом», — объяснил Пол. — Залежи гидрата встречаются под океанским дном по всему миру. Он напоминает спрессованный снег, но при этом взрывоопасен.

— Как известно, — вмешался Орлов, — именно советские ученые изобрели абсолютно все: от электрической лампочки до компьютера, но в данном случае им и правда следует отдать должное. Первые естественные месторождения метангидрата были обнаружены в Сибири — там его называли «болотным газом». Работу наших выдающихся исследователей продолжили американские ученые, которые обнаружили гидраты в океанах.

— Помнится, Вудсхол устраивал экспедицию у побережья Южной Каролины, — заметил Траут, — и подводный аппарат «Элвин» обнаружил, что в зоне разлома из океанского дна сочится газ.

— А в чем коммерческая привлекательность? — поинтересовалась Гаме.

Орлов налил себе еще водки и отодвинул бутылку.

— Потенциал колоссален. Если взять залежи метангидрата по всему миру, то их общий объем превышает запасы всех прочих видов ископаемого топлива, вместе взятых.

— Выходит, это альтернатива нефти и газу?

— Даже «Сайентифик американ» назвал гидраты «топливом будущего». Речь идет о триллионных прибылях, так что разработкой месторождений интересуются многие. Однако технические трудности весьма серьезны. Гидрат метана крайне неустойчив и легко распадается при подъеме с больших глубин, где очень высокое давление. Однако тот, кому удастся обойти препятствия, будет контролировать мировые энергоресурсы. «Атаман» продвинулся в исследованиях дальше всех, — объяснил Орлов, озабоченно морща свой широкий лоб. — И это очень плохо.

— Почему? — спросил Пол.

— «Атаман» целиком принадлежит весьма честолюбивому персонажу по имени Михаил Разов.

— Наверное, он сказочно богат, — заметила Гаме.

— Дело не в богатстве. Разов непростой человек. Его деловые интересы окутаны завесой тайны, а вот как публичная фигура он имеет в России немалый вес. Разов прославился жесткой критикой Москвы, и у него хватает преданных сторонников.

— Магнаты с политическими амбициями встречаются и в США, — возразила Гаме. — У нас они часто становятся губернаторами, сенаторами и даже президентами.

— Если к власти придет такой человек, как Разов, то стране не поздоровится. Он убежденный националист, мечтает вернуться к славному прошлому.

— Мне казалось, коммунизм уже умер.

— Умер, но ему на смену пришла олигархия другого рода. Разов считает, что Россия была великой во времена царей вроде Петра Первого и Ивана Грозного. Он не вдается в детали, и многих это тревожит. Говорит только, что мечтает возродить в своей Новой России былой имперский дух.

— Такие в политике не задерживаются, — произнес Пол.

— Хотелось бы верить. Разов обладает определенным магнетизмом, а его нехитрые призывы задели какую-то струнку в душах моих несчастных сограждан.

— А «Атаман» — это какой-то город или область? — спросила Гаме.

Орлов улыбнулся.

— Так назывался предводитель казаков. Разов и сам из них — вероятно, воображает себя вождем. Живет на роскошной яхте «Казачество» — так они называют свое движение и всякие дурацкие игрища с возрождением казаков. Видели бы вы эту яхту! Настоящий плавучий дворец и стоит тут рядом, пара миль всего. — Орлов улыбнулся, обнажив золотые зубы. — Впрочем, хватит о политике. Есть темы куда приятнее. Должен извиниться, у меня есть одно неотложное дело. Всего час-другой, и я буду совершенно свободен. Вы пока можете позагорать на пляже.

— Уж мы найдем чем заняться.

— Прекрасно. — Орлов встал, пожал руку Трауту и обнял Гаме. — Увидимся ближе к вечеру — тогда наговоримся всласть, до утра.

Супруги-ученые тоже удалились, оставив Траутов в одиночестве, и Пол предложил прогуляться до пляжа.

Море оказалось совсем близко. Вдали плескался одинокий купальщик. Пока Гаме искала, где бы прилечь, Пол ушел прогуляться по берегу, но вскоре вернулся.

— Я кое-что нашел, — сообщил он.

За поворотом обнаружилась деревянная лодка. Белая краска немного облупилась, в остальном же суденышко выглядело вполне крепким. На лодке стоял навесной мотор «Ямаха» в хорошем состоянии, а в баке хватало горючего.

Гаме мигом прочла мысли мужа.

— Хочешь прокатиться?

Пол пожал плечами и посмотрел на парня студенческого возраста, который как раз выходил из воды.

— Давай у него спросим.

Они подошли к молодому купальщику и поздоровались. Парень улыбнулся в ответ.

— Вы американцы?

Пол кивнул, они с Гаме представились.

— Меня зовут Юрий Орлов, — сказал юноша. — Вы ведь знаете моего отца? Я учусь в университете. — Он говорил с американским акцентом.

Юрий оказался высоким и нескладным, с копной соломенных волос и большими голубыми глазами, которые выглядели еще больше за стеклами роговых очков.

— А можно прокатиться на лодке? — спросил Пол.

— Конечно. — Юрий так и сиял. — Для папиных друзей — все, что угодно.

Он вытолкнул лодку на глубину и дернул за трос стартера. Мотор кашлянул, но не завелся.

— Он с норовом, — извиняющимся тоном пояснил Юрий.

Юноша потер руки, отрегулировал подачу смеси и попробовал снова. На этот раз мотор фыркнул, взревел и заработал. Супруги забрались в лодку, Юрий толкнул ее, прыгнул внутрь и взял курс в открытое море.