Уничтожение ящика потрясло Пабло до глубины души. Гибель товарища он воспринял как досадное недоразумение, а вот из-за утраты ящика кровь ударила ему в голову. И свой гнев он обрушил на Энн.

— Что тебе известно об устройстве? — ткнул он ее пистолетом.

Скрипнув зубами, та промолчала.

— Пабло… полиция на подходе. — Лицо водителя покрыла мертвенная бледность, руки на руле тряслись.

— Потом заговоришь, — вызверился Пабло на Энн.

— Делай, как я говорю, или прикончу на месте. А теперь вылезай из машины.

Энн вслед за ним выбралась с пассажирской стороны машины, а водитель, схватив легкую куртку, накинул ее на связанные руки пленницы. Она оглянулась на фургон, но ни Питта, ни Джордино так и не заметила. Их появление возле пикапа потрясло ее ничуть не меньше, чем Пабло, и ей оставалось лишь гадать, как они ее отследили.

Когда они ступили на тротуар, на водителя накинулся молодой человек в черной шелковой рубашке.

— Это моя машина! — указал он на расплющенный «Шеви». — Поглядите, что вы натворили!

Подступив к нему, Пабло украдкой ткнул пистолетом ему в живот.

— Заткнись или сдохнешь, — негромко процедил он.

Тот попятился на подгибающихся ногах, вытаращив глаза и изо всех сил кивая, потом развернулся и бросился наутек.

Отступив, Пабло схватил Энн за руку и бросил взгляд через плечо. Увидел, как полицейские выбираются из машины, и оглядел толпу, где почти сразу заметил двух американцев в робах, заглядывающих под правые колеса бетономешалки. Он узнал их еще когда фургон нагнал машину, — это те, кто вел батискаф «Дрейка».

Повернувшись, Пабло подтолкнул Энн.

— Пошевеливайся.

— А как же Хуан? — Водитель очумело смотрел на бетономешалку.

Пабло промолчал, не обращая внимания на труп погибшего напарника и подталкивая Энн на середину запруженного народом тротуара.

Питт и Джордино, подоспевшие к пикапу через минуту, принялись высматривать в толпе Энн. Сидевшая на бордюре девочка, продающая цветы из картонной коробки, поймала взгляд Питта и протянула ему букетик маргариток. Заплатив за цветы, Дирк с улыбкой вручил их самой девочке. Зардевшись, она понюхала маргаритки, а потом, вытянув руку, указала вниз по улице.

Подмигнув девочке, Питт устремился в указанном направлении.

— Сюда, Эл!

По мере продвижения вдоль квартала толпа становилась все гуще. Питт озирал движущуюся массу, пытаясь высмотреть светлые локоны Энн. Вместе с толпой они дошли до конца улицы, упирающейся в большую стоянку, забитую автомобилями. И наконец-то Питт и Джордино поняли, куда все направлялись.

В другом конце стоянки высился только что реконструированный стадион — совершенно круглый, но куда меньше, чем типичный американский бейсбольный или футбольный. Потоки людей втекали в здание по наклонным пандусам с обоих концов. Подняв глаза, Питт увидел, что верх стадиона венчает светящаяся надпись «ПЛАЗА ЭЛЬ ТОРЕО».

— Европейский футбол? — полюбопытствовал Джордино.

— Нет. Коррида.

— Проклятье, а я забыл надеть красное… — Джордино не заметил, что кровоточащая рука запятнала одну его штанину алым.

Они поспешили вверх по ближайшему пандусу, стараясь пробиться на вход вместе с другими припозднившимися зрителями. Ночной воздух напоил аромат жарящейся кукурузы, исходящий от ларька, и Джордино набрал его в легкие побольше в надежде, что тот замаскирует смрад горящего мусора от окрестных трущоб, мешающийся с запахами пота и алкогольного перегара, источаемыми толпой, входящей на арену.

Вглядываясь в пандус напротив, Питт увидел, как на стадион входит высокий мужчина, ни на шаг не отпуская от себя блондинку.

— Кажется, я ее вижу.

Джордино прокладывал себе путь через толпу, как бульдозер, а Питт шел за ним по пятам. Проталкиваясь к турникетам, он поинтересовался у Джордино:

— У тебя деньги есть?

Пошарив по карманам здоровой рукой, Эл выудил горсть помятых банкнот.

— Фортуна во время ночного покера на борту «Дрейка» была ко мне милостива.

— Хвала небесам, что на борту корабля нет профессиональных шулеров.

Выбрав двадцатку, Питт отдал ее билетеру. Не дожидаясь сдачи, они проскочили турникеты и вбежали на стадион.

В это время под рев труб настоящего духового оркестра уже представляли сегодняшнюю труппу матадоров и их помощников, куадрилья следовала по земляному кругу арены красочной процессией. Трибуны заполняла буйная толпа, с ликованием встречавшая их стоя. Энн и ее похитителей, затерявшихся в массе тел, нигде не было видно.

— Может, они пробираются к выходу с другой стороны? — предположил Питт.

— В таком случае, — кивнул Джордино, — нам лучше разделиться.

Они спустились по лестнице в проходе до нижнего яруса трибун, где Джордино двинулся направо, а Питт — налево. Дирк пробирался через первый сектор, посматривая вверх и вниз, но безуспешно. Когда болельщики вдруг возликовали, он поглядел на арену и увидел, что на нее выходит матадор для первого боя. Затем выпустили злобного полутонного быка по имени Донателло составить ему компанию. Поначалу зверь игнорировал матадора, роя землю копытом и внимая приветствиям толпы.

Питт протолкался через следующий зрительский сектор, уклоняясь от разносчиков сахарной ваты и прохладительных напитков. И вдруг заметил блондинку, сидящую у прохода через один сектор. Энн. Массивная фигура Пабло вклинилась рядом, он зорко озирал толпу. Вскоре заметив Питта, буквально впился в него взглядом. Потом, коротко переговорив с сидевшим рядом шофером, встал и вздернул Энн на ноги. Она мгновение смотрела на Питта со смесью страха и мольбы на лице. И когда вставший шофер начал пробираться к Дирку, Пабло потащил Энн прочь, ведя по ступенькам прохода к узкой дорожке вокруг арены.

Питт, отделенный от них целым сектором неистовствующих болельщиков, бросился бегом вниз по ближайшей лестнице. В следующем проходе водитель поспешил последовать его примеру. Достигнув низкой стенки вокруг арены, Питт повернул и устремился к Энн и Пабло, бежавшим прочь всего в нескольких ярдах впереди. И тут, спрыгнув со следующей лестницы, на пути его вырос шофер.

Он был пониже Питта на дюйм-другой, зато куда массивнее и шире в плечах. Водила тряхнул головой, давая американцу сигнал остановиться, одновременно чуть задрав рубашку, чтобы показать пистолет в кобуре на поясе.

Без колебаний бросившись вперед, Дирк нанес хук левой, угодив шоферу в скулу. Тот, покачнувшись, отступил к стенке. Не давая ему опомниться, Питт обрушил на него шквал ударов, проведя молниеносную серию в голову.

Шофер инстинктивно вскинул руки, чтобы заслониться от ударов, вместо того чтобы схватиться за пистолет. Потом, опомнившись, набросился на Питта, размахивая кулаками. Под первый выпад тот поднырнул, но получил такой удар по ребрам, что захлебнулся воздухом. И тут же контратаковал серией ударов в голову шофера, накинувшегося на него, отчего оба крепко ударились о стенку ограждения. Обхватив Питта левой рукой, неприятель правой схватился за пистолет. Но ноги его переплелись с ногами Дирка, отчего оба потеряли равновесие и упали.

Топчась у стенки, шофер ухитрился выхватить пистолет, но был вынужден при падении подставить ту же руку. И как только он ухватился за стенку, Питт врезал локтем ему в предплечье. Пистолет выпал, после чего оба перевалились через барьер.

Зрители вокруг охнули, когда два человека свалились с высоты шести футов на арену. В ее центре матадор стоял к ним спиной, не видя вторжения, целиком поглощенный заигрыванием со свежим быком.

Основной удар падения пришелся на Питта, жестко приземлившегося на плечо. Оба ударились о землю, сцепившись, после чего раскатились в разные стороны. Шофер, подскочивший на ноги первым, принялся лихорадочно озирать землю в поисках потерянного оружия. Зашаркав в сторону стенки, он наткнулся на деревянный стеллаж с бандерильями. Эти длинные, бритвенно-острые дротики, украшенные яркими лентами — вспомогательное оружие матадора. Вонзая их в узловатый загривок быка, матадор старается и разъярить зверя, и ослабить его шейные мышцы, чтобы тот не мог в атаке пригнуть голову.

Питт только-только поднялся на ноги, когда водитель, схватив один из дротиков, метнул его в противника. Тот пролетел высоко, и Дирк без труда увернулся. И попятился вдоль барьера, когда водила схватил еще три бандерильи. Питт же углядел капоте — плащ матадора, висевший на колышке рядом с ним, и, схватив его, превратил в импровизированный щит.

На противоположном конце арены пара бандерильеро, заметивших потасовку, двинулись к ним по периметру. Матадор по-прежнему ничего не замечал, сосредоточив внимание исключительно на быке. Помахивая специальным плащом-мулетой в отработанном движении под названием «вероника», он спровоцировал быка ринуться в атаку. Животное пронеслось мимо в каких-то дюймах от его тела. Проскочив мулету, бык просеменил несколько шажков — и застыл, углядев Питта и шофера, движущихся вдоль стенки.

Некоторые быки сохраняют на арене спокойствие, так что нужно потрудиться, дразня их и раня, чтобы спровоцировать нападение. Другие же, агрессивные от природы, бросаются на все, что движется. И чудище цвета ржавчины по кличке Донателло на шкале воинственности показало бы высший балл. Бандерильеро его еще не тронули, так что этот злобный бык был полон сил. И он затрусил к новым мишеням, внимательно разглядывая обоих мужчин.

Питт заметил приближение быка, но его внимание поглощала защита от бандерилий нападающего. А вот шофер, обращенный лицом к Питту, быка не видел.

Шагнув вперед, он обрушил на Питта град бандерилий, меча их, будто средневековый ратник. Питт сосредоточился исключительно на метательных снарядах. Продолжая пятиться, он отбил первый дротик скрученным в жгут плащом. Второй бросок прошел в сантиметре от Питта, отпрыгнувшего в сторону. Шофер занес руку с последней бандерильей, а затем сделал шаг вперед, чтобы получше прицелиться. И как только он метнул дротик, бык ринулся в атаку.

Бросок был безупречен. Бритвенно-острый наконечник вонзился бы прямиком Питту в грудь, если бы тот не отбил его капоте. Дротик пронзил ткань, потеряв изрядную часть инерции, прежде чем полоснуть Дирка по руке. Резко, будто обжегшись о раскаленную сковороду, Питт отшвырнул скомканный плащ вместе с вонзившимся в него дротиком в шофера и бросился пластом на землю.

Никакой неопределенности в том, кого атаковать, у мчащегося галопом быка не осталось. Вслед за летящим плащом могучее животное устремилось к шоферу, наклонившемуся и схватившему сверток.

Опустив голову, бык припустил во весь дух.

Внезапный бросок Питта на землю озадачил водителя, но затем он почувствовал какое-то движение позади. Обернувшись, увидел атакующего быка — и оцепенел.

Донателло врезался в него всем своим весом. Толпа завопила, когда рога вонзились человеку в живот, прошив его почти насквозь. Вскинув голову, бык поднял насаженного на рога человека в воздух и триумфально пробежал несколько шагов, прежде чем сбросить безвольно обмякшее, окровавленное тело на землю.

Услышав единодушный запоздалый вскрик толпы, Питт оглянулся. Не так уж далеко от него по ту сторону арены Энн отбивалась от Пабло. Быстрым движением оторвав женщину от земли, здоровенный бандит швырнул ее в круг арены. Руки ее были по-прежнему связаны, и приземлилась она очень неловко. Не без труда вскарабкавшись на ноги, Энн ощутила пронзительную боль в лодыжке. Стоять она могла лишь на одной ноге.

Бык, взбешенный свежей кровью, мгновение разглядывал Энн, а затем, фыркнув, пригнул голову и устремился к ней.

Двое бандерильеро и матадор с криками бросились через арену, но бык не обратил на них ни малейшего внимания. Они были слишком далеко, чтобы отвлечь ярость зверя на себя. Зато Питт находился куда ближе.

Подскочив на ноги, он пробежал несколько шагов, подхватил изодранный плащ-капоте и рванул за быком. Несущаяся массивная туша находилась уже в каких-то двадцати футах от Энн.

Она попыталась прошаркать к барьеру, но из-за боли в лодыжке едва могла двигаться. С отчаянно колотящимся сердцем женщина обернулась к атакующему животному — и, как шофер до нее, оцепенела. Из транса, вызванного ужасом, ее вырвал внезапный вопль:

Повернув голову, Энн увидела Питта, несущегося к ней, отчаянно размахивая изодранным плащом. Бык бросил один-единственный взгляд на высокого человека, несущегося огромными скачками — и принял вызов.

Дыхание зверя, отвернувшего в последнюю секунду, чтобы устремиться к Питту, буквально опалило Энн.

Завидев быка, Дирк прервал бег, заскользив вперед по инерции. Вытянув плащ сбоку от себя, он замахал им, будто пыльным ковром, привлекая внимание животного. Поддавшийся на уловку Донателло последовал за движением, врезался в плащ и пронесся дальше. Острые рога прошли в считанных миллиметрах от тела Питта.

Как только бык подлетел, Дирк вздернул плащ вверх и развернулся лицом к зверю. Он был слишком поглощен задачей остаться в живых, чтобы услышать аплодисменты толпы, скандирующей «оле!». Встряхнул плащом и отступил в сторону, когда бык снова ринулся в атаку.

— Позвольте мне, сеньор, — сказал матадор, подбегая к нему со смущенным видом.

С помощью бандерильеро он отогнал быка в центр арены, пока двое других волокли прочь труп шофера.

Питт повернулся, чтобы броситься к Энн, но увидел, что подоспевший Джордино уже вытаскивает ее на трибуну. Подойдя к барьеру, Дирк ухватился за протянутую руку Эла и под громогласные аплодисменты толпы перебрался через стенку. Бледная, потрясенная Энн вцепилась в его руку.

— Этот бык изувечил бы меня, если бы не вы. Это безумный поступок, но спасибо вам.

— Вы забыли, что я работаю в Вашингтоне, — устало улыбнулся ей Питт. — Я что ни день вступаю в схватки с быками.

Тут лицо его посерьезнело, и он огляделся по сторонам.

— А ваш похититель Пабло?

Энн покачала головой. Джордино уже осматривал трибуны, но остался ни с чем.

Сделавшись карликом, великан бесследно исчез, затерявшись в толпе.