Зал 2318 в офисном здании Рэйберн-Хаус наводнили репортеры и зрители. Как правило, публичные слушания подкомитета по энергетике и окружающей среде нижней палаты Конгресса редко привлекали столь пристальное внимание общественности. Однако требование президента ограничить выброс парниковых газов вызвало небывалую шумиху в СМИ и подогрело интерес к работе подкомитета и предстоящему слушанию. Темой заседания стал обзор новых технологий, призванных помочь в борьбе с глобальным потеплением.

Увидев, что дверь открылась и в зал вошли восемнадцать конгрессменов, толпа постепенно умолкла. Члены подкомитета поднялись на специальное возвышение, где стояли кресла. Последней в зале появилась привлекательная женщина с волосами цвета корицы. На ней был темно-фиолетовый пиджак и юбка от Прада, почти в тон ее фиалковым глазам.

Лорен Смит, представитель седьмого округа штата Колорадо, посвятила всю жизнь работе в Конгрессе, но никогда не скрывала своей женственности. Хотя ей и было за сорок, женщина одевалась модно и элегантно. Тем не менее коллеги-мужчины давно убедились, что красота и безупречный вкус ничуть не умаляют ума и профессиональных качеств Лорен, которыми она славилась на политической арене.

Изящно покачивая бедрами, Лорен подошла к помосту и заняла место рядом с главой комитета, тучным седоволосым конгрессменом от штата Джорджия.

— Объявляю заседание открытым, — с сильным южным акцентом произнес председатель. — Учитывая интерес общественности к нашей теме, я опускаю вступительное слово и прошу выйти первого докладчика.

Он повернулся к Лорен и подмигнул ей, получив в ответ улыбку. Оба конгрессмена много лет были добрыми друзьями, хотя и состояли в разных партиях и, в отличие от большинства членов нижней палаты, не разменивались на показные дрязги, объединив усилия во имя интересов страны.

Ведущие ученые и руководители промышленных предприятий один за другим рассказывали о поисках энергоносителей, использование которых не приводило бы к выбросу окиси углерода. Обещания их были весьма радужными, но прогнозы слишком долгосрочными: когда члены палаты спрашивали о готовности немедленно запустить производство, эксперты отвечали уклончиво.

— Массовое производство еще не отработано, — признался очередной специалист. — Даже если каждый мужчина, женщина и ребенок в стране согласятся перейти на работающие на водороде автомобили, то мы не сможем обеспечить их топливом в достаточных количествах.

— И сколько придется ждать? — спросил конгрессмен из Миссури.

— Лет десять…

Публика неодобрительно зашумела. Примерно то же самое говорил каждый докладчик. Достижения науки и современные технологии были очень востребованы на рынке, и все же прогресс шел чрезвычайно медленно. Никакого технологического прорыва, который позволил бы откликнуться на призыв президента, не предвиделось. Спасение страны и всего мира от последствий глобального потепления откладывалось на неопределенный срок.

Наконец вышел последний докладчик — невысокий мужчина в очках, возглавлявший Лабораторию прикладной экологии университета Джорджа Вашингтона в пригороде Мэриленда. Лорен подалась вперед и улыбнулась Лизе Лейн, занявшей место рядом с доктором Максвеллом. Едва он закончил предварительный отчет, Лорен незамедлительно перешла к вопросам.

— Доктор Максвелл, университет Вашингтона идет в авангарде поисков альтернативных источников энергии. Не могли бы вы рассказать, какими из ваших наработок мы сможем воспользоваться уже в ближайшем будущем?

Максвелл утвердительно покивал, потом сбивчиво проговорил:

— Определенно, есть у нас несколько передовых исследовательских программ в области солнечной энергии, биотоплива и синтеза водорода. Однако сейчас мы не можем предоставить готового решения, способного удовлетворить новые жесткие требования президента.

Лорен заметила, что, услышав последнюю фразу Максвелла, Лиза закусила губу. Остальные члены комиссии переняли эстафету и принялись забрасывать ученого вопросами. И все же в течение часа не было сказано ничего, что тянуло бы на научное открытие. Президент рискнул, сделав ставку на ведущих ученых и инженеров, и, по всей видимости, проиграл: они так и не смогли найти путей выхода из энергетического кризиса.

Председатель объявил заседание закрытым, и журналисты быстро покинули зал, спеша подготовить материалы к печати. Лорен подошла к доктору Максвеллу, поблагодарила его за доклад и поздоровалась с Лизой.

— Привет, соседка! — улыбнулась она, обнимая давнюю приятельницу и соседку по общежитию в колледже. — Я думала, ты так и сидишь в Брукхейвенской национальной лаборатории в Нью-Йорке.

— Я ушла оттуда несколько месяцев назад и присоединилась к исследовательской программе доктора Максвелла. У них финансирование гораздо лучше, — пояснила Лиза. — С самого переезда в Вашингтон собиралась тебе позвонить, но дел было по горло.

— Надо думать! К тому же после недавнего обращения президента разработки вашего НИИ приобрели особую важность.

Лиза посерьезнела и придвинулась ближе к Лорен:

— Знаешь, мне очень нужно кое-что с тобой обсудить. Это касается моего исследования, — тихо сказала она.

— Давай поговорим сегодня за ужином. Муж заедет за мной через полчасика, и мы вместе куда-нибудь отправимся.

Лиза задумалась, потом кивнула:

— С удовольствием! Пойду пока попрощаюсь с доктором Максвеллом. А твой муж не будет против моего общества?

— Навряд ли! — рассмеялась Лорен. — Он обожает вывозить красоток в свет.

Лорен и Лиза стояли у северного входа в Рэйберн-Хаус, глядя, как наиболее состоятельные члены Конгресса и сопровождающие их лоббисты один за другим рассаживаются по лимузинам и седанам «Мерседес». Лиза немного отвлеклась на лидера партии парламентского большинства и едва не пропустила появление щеголеватого старинного кабриолета, который внезапно возник у бордюра и чуть не задел ее высоким передним крылом. Из машины выскочил крепкий черноволосый мужчина с сияющими зелеными глазами, сжал Лорен в объятиях и страстно поцеловал.

— Лиза, знакомься, — немного смущенно сказала Лорен, — мой муж, Дирк Питт.

Питт-старший тепло улыбнулся удивленной Лизе и пожал ей руку.

— Не волнуйтесь, — рассмеялся он, — я набрасываюсь на хорошеньких женщин, только если они работают в Конгрессе.

Лиза покраснела. По глазам Питта она поняла, что человек он рисковый, но с добрым сердцем.

— Я пригласила Лизу поужинать с нами, — объяснила мужу Лорен.

— Очень рад, — кивнул Питт. — Надеюсь, вы любите проехаться с ветерком.

— Вот это автомобиль! — восхищенно воскликнула Лиза. — Как же он называется?

— «Оберн Спидстер», 1932 года. Я только вчера покончил с ремонтом тормозов и решил, что неплохо бы на нем прокатиться.

Лиза посмотрела на элегантный автомобиль, выкрашенный в синий и бежевый цвета. В открытом двухместном салоне было только одно довольно узкое сиденье, задняя часть кузова сужалась, образуя классический «рыбий хвост».

— Вряд ли мы втроем здесь поместимся, — засомневалась Лиза.

— Места хватит на всех, если вы не против сесть сзади, — ответил Питт. Он подошел и потянул вниз крышку багажника, под которой обнаружилось откидное сиденье для третьего пассажира.

— Ух ты! Всегда мечтала проехаться на «тещином месте»! — обрадовалась Лиза. Она уверенно вскарабкалась на подножку и запрыгнула внутрь. — Мой дедушка частенько рассказывал, как ездил на откидном сиденье отцовского «Паккарда» во времена Великой депрессии.

— Нет лучшего способа повидать мир! — подмигнул ей Питт и помог Лорен забраться на переднее сиденье.

Они нырнули в поток транспорта и проехали мимо Молла, пересекли мост Джорджа Мейсона и направились на юг в Вирджинию. Памятники остались далеко позади, машин на дороге поубавилось, и Питт вдавил педаль газа в пол. Под капотом прятался надежный и мощный двенадцатицилиндровый двигатель, и элегантный «Оберн» быстро превысил максимально допустимую скорость. Лиза радостно улыбалась, наслаждаясь порывами ветра, треплющими волосы, и как маленькая девочка махала проезжающим машинам. Лорен положила руку на колено мужа и улыбнулась: у него определенно был талант находить приключения всегда и повсюду.

Миновав Маунт-Вернон, Питт съехал со скоростного шоссе, затем на маленьком перекрестке свернул на грунтовую дорогу, вившуюся между деревьев. Прямо на берегу реки Потомак стоял небольшой ресторанчик. Питт припарковал «Оберн» и выключил мотор. В воздухе запахло приправами к блюдам из мяса краба.

— Здесь лучшие крабы со специями во всей столице! — гордо заявил Питт.

Ресторанчик некогда был жилым домом, позже перестроенным в довольно простую, но уютную закусочную. Едва они присели за столик с видом на Потомак, как помещение заполнили местные завсегдатаи.

— Лорен сказала, что вы химик-исследователь в университете Джорджа Вашингтона, — обратился Питт к Лизе, заказав пива и крабов для всех троих.

— Да, я вхожу в группу ученых-экологов, работаю над проблемой глобального потепления.

— Если наскучит спокойная жизнь, приходите к нам в НУПИ — мы занимаемся самыми современными и продвинутыми исследованиями морских глубин, — с улыбкой заметил Питт. — Целая группа изучает последствия потепления океана и повышения уровня кислотности. Недавно я сам рассматривал проект по анализу уровня карбонизации Мирового океана и возможностях усиления абсорбции углерода на больших глубинах.

— В последнее время все внимание уделяется атмосферному загрязнению, поэтому я рада, что вы занимаетесь океанами. Похоже, наши исследования перекликаются: я работаю над проектом по сокращению выбросов парниковых газов и с удовольствием ознакомилась бы с выводами ваших ученых.

— Пока готов лишь предварительный отчет, и все же, возможно, он вам пригодится. Я пришлю копию или лучше сам завезу его завтра утром. Заеду по дороге в Капитолий, — пояснил он для Лорен, скорчив недовольную физиономию.

— Все исполнительные ведомства обязаны согласовывать годовой бюджет, — назидательно заметила Лорен. — И особенно те из них, которыми управляют пираты.

Она звонко рассмеялась и обняла Пита, потом обратилась к подруге:

— Лиза, ты вроде хотела обсудить со мной свое исследование. Расскажи нам о нем!

Лейн сделала большой глоток пива и с надеждой посмотрела на Лорен.

— Об этом не знает никто, кроме моего лаборанта. Мне кажется, я сделала очень важное научное открытие. — Лиза говорила шепотом, словно боялась, что ее услышат другие посетители ресторанчика.

— И что же это за открытие? — поторопила ее заинтригованная подруга.

— В моем исследовании производится манипуляция с углеводородами на молекулярном уровне. Мы обнаружили один сильный катализатор, который позволит осуществить искусственный фотосинтез в массовых масштабах!

— Ты хочешь сказать, вы повторите то же самое, что делают растения? Будете превращать свет в энергию?

— Ну да, ты еще помнишь уроки ботаники. На всякий случай поясню подробнее. Видишь вон тот цветок? — Лиза указала на большой папоротник, висевший в вазоне рядом с окном. — Он улавливает энергию солнца, берет из почвы воду, из воздуха — углекислый газ и производит углеводы, благодаря которым и растет. Единственным побочным продуктом реакции является кислород, а им дышат все остальные существа на планете. В этом вся суть фотосинтеза.

— И все же реакция настолько сложная, что пока ученые не смогли воспроизвести ее своими силами, — добавил заинтересовавшийся разговором Питт.

Лиза умолкла, дожидаясь, пока официантка обслужит их и уйдет. Женщина расстелила на столе лист толстой коричневой бумаги и вывалила на него целую горку вареных крабов, от которых шел пар. Друзья вооружились деревянными молоточками и приступили к еде.

— В общем, вы правы. Ученые смогли повторить некоторые фазы реакции, но не более. Процесс фотосинтеза невероятно сложен. Поэтому тысячи исследователей по всему миру, занимающиеся искусственным фотосинтезом, сосредоточивают свои усилия на каком-то одном аспекте.

— И ты в том числе? — спросила Лорен.

— Ну да, и я тоже. Наша лаборатория изучает способность растений разбивать молекулы воды на атомы. Если сможем успешно воспроизвести этот процесс (а когда-нибудь мы обязательно сможем), то получим неисчерпаемый источник дешевого водородного топлива!

— Твое открытие лежит в другой области?

— Я занимаюсь реакцией, которая называется «Фотосистема 1», и должна придумать, как расщепить углекислый газ.

— И каковы основные трудности? — спросил Питт.

Лиза приступила ко второму крабу, отломила клешню и высосала мясо.

— Просто объедение!.. Главная проблема заключается в том, что реакцию разложения запустить очень трудно. В природе для этого служит хлорофилл, однако в лабораторных условиях он слишком быстро разрушается. Вот я и пыталась подобрать искусственный катализатор, который помог бы разбить молекулы углекислого газа. — Лиза оторвалась от еды и тихо сказала: — И я нашла решение! Точнее, случайно на него наткнулась. Я забыла образец родия в камере для испытаний и положила туда еще один элемент под названием рутений. В сочетании со светом началась бурная реакция димеризации молекул С0₂ на оксалаты.

Лорен вытерла руки салфеткой и глотнула пива.

— От твоей химии у меня голова кругом, — посетовала она.

— Ты уверена, что пиво с крабами здесь ни при чем? — усмехнулся Питт.

— Прости, пожалуйста! Большинство моих друзей — биохимики, поэтому иногда я и за пределами лаборатории сыплю терминами, которые никому не знакомы.

— Лорен гораздо лучше разбирается в государственной политике, чем в точных науках, — продолжал поддразнивать жену Питт. — Так что там у вас оказалось на выходе реакции?

— В общем, каталитическая реакция разбила углекислый газ на простые компоненты. В дальнейшем из них можно получать какое-нибудь углеродное топливо вроде этанола. Однако самая главная трудность заключалась именно в димеризации С0₂.

Горка крабов постепенно превратилась в груду пустых панцирей и клешней. Официантка проворно убрала со стола и вскоре вернулась с кофе и лаймовым пирогом.

— Ты уж извини, только я все равно не до конца тебя понимаю, — призналась Лорен за десертом.

Лиза уставилась в окно, разглядывая мигающие огни на том берегу реки.

— Я вполне уверена, что найденный мною катализатор подойдет для создания установки искусственного фотосинтеза.

— Его можно будет осуществлять в промышленных масштабах? — спросил Питт.

Лиза скромно кивнула:

— Разумеется. Нужен только родий, рутений — и свет.

Лорен недоверчиво покачала головой.

— Неужели тебе удалось придумать устройство, которое превратит углекислый газ в безвредное вещество? И его можно будет внедрить на электростанциях и других промышленных предприятиях, загрязняющих атмосферу?

— Да, именно. К тому же дальнейшие перспективы еще более радужные.

— В каком смысле?

— Можно построить сотни заводов. И каждый из них будет действовать как сосновый лес!

— Значит, есть реальный шанс уменьшить уровень углекислого газа в атмосфере, — подвел итог Питт.

Лиза снова кивнула, плотно сжав губы. Лорен схватила подругу за руку и крепко пожала:

— Выходит, ты нашла реальное решение проблемы глобального потепления!

Лиза смущенно покосилась на свой пирог и кивнула.

— Мой способ абсолютно надежен. Многое предстоит сделать, и все же я не вижу причин, препятствующих проектировке и постройке промышленной системы искусственного фотосинтеза в ближайшие несколько месяцев. Особенно если будут деньги и политическая поддержка, — добавила она, глядя на Лорен.

Та сидела, крепко задумавшись и забыв про десерт.

— Почему же ты ничего не сказала на сегодняшнем слушании? Почему доктор Максвелл даже не упомянул об этом?

Лиза беспомощно посмотрела на папоротник в горшке.

— Он ничего пока не знает, — тихо ответила она. — Моему открытию всего несколько дней, и я до сих пор не могу до конца поверить в то, что мне удалось совершить… Лаборант убедил меня ничего не рассказывать доктору Максвеллу до его выступления — по крайней мере, не проверив еще раз. Мы боялись шумихи в СМИ…

— Пожалуй, вы правы, — согласился Питт.

— У тебя есть причина сомневаться в результатах? — спросила Лорен.

Лиза покачала головой:

— Мы раз десять повторили реакцию, так что я на сто процентов уверена, что катализатор подходит.

— Пора действовать! — уверенно сказала Лорен. — Завтра же сообщи Максвеллу, а я тем временем пущу слух о твоем открытии. Потом попробую организовать личную встречу с президентом.

— С президентом? — ахнула Лиза.

— Разумеется. Нам понадобится приказ главы исполнительной власти, чтобы запустить производство до того, как будет выделено финансирование. Президент прекрасно понимает, насколько остра проблема утилизации углекислого газа. Если решение уже существует, он наверняка отреагирует незамедлительно!

Лиза ошарашенно промолчала, пытаясь осознать происходящее, потом медленно кивнула.

— Ты, как всегда, права! Я завтра же расскажу обо всем доктору Максвеллу.

Питт уплатил по счету, и все трое двинулись к машине. Обратная дорога прошла почти в полном молчании — их мысли были поглощены огромной важностью открытия. Подъехав к дому Лизы в Александрии, Лорен выпрыгнула из автомобиля и крепко обняла подругу.

— Я так тобой горжусь! Помнишь, в колледже мы все шутили про спасение мира? — улыбнулась она. — А ведь тебе это действительно удалось.

— Спасибо, что поддержала в трудную минуту, — ответила Лиза. — Спокойной ночи, Питт.

— Не забудьте — завтра утром я завезу вам результаты наших морских исследований.

Едва Лорен забралась обратно в салон, Питт включил первую скорость и рванул с места.

— Джорджтаун или ангар?

— Сегодня пусть будет ангар, — ответила Лорен, крепко прижимаясь к мужу.

Питт улыбнулся, направив «Оберн» к Международному аэропорту имени Рейгана. Поженившись, Дирк и Лорен сохранили свои холостяцкие апартаменты. У Лорен был модный городской особняк в Джорджтауне, однако большую часть времени она проводила в эклектичном жилище мужа.

Добравшись до аэропорта, Дирк свернул на пыльную проселочную дорогу, ведущую к неосвещенному участку аэродрома. Он миновал электрический шлагбаум и подъехал к старому ангару, которому на вид было несколько десятков лет. Набрав на дистанционном пульте код, Питт отключил сигнализацию, открыл боковую дверь и зажег свет. Многочисленные лампы осветили огромное пространство, похожее скорее на транспортный музей, чем на жилой дом. По центру помещения стояли десятки отполированных до блеска антикварных автомобилей. Вдоль стены на настоящих рельсах вытянулся пульмановский железнодорожный вагон. Рядом с ним — чугунная ванна с подвесным мотором и ветхий надувной плот с самодельной каютой и мачтой. Фары «Оберна» высветили два самолета, стоявшие в задней части ангара: трехмоторный «Форд» начала тридцатых и немецкий реактивный «Мессершмит-162» времен Второй мировой. Самолеты, как и другие экспонаты коллекции Питта, достались ему в память о предыдущих приключениях. Даже нелепая ванна и плот напоминали о смертельной опасности и утраченной любви, и глядя на них, Питт нередко задумывался о бренности бытия.

Припарковав «Оберн» рядом с «Роллс-Ройсом» «Серебряный призрак» 1921 года, который Питт еще реставрировал, он выключил двигатель. Лорен дождалась, пока закроется автоматическая дверь, и спросила мужа:

— Интересно, как бы мои избиратели отнеслись к тому, что их конгрессмен живет в заброшенном ангаре?

— Наверняка пожалели бы тебя и как следует расщедрились! — рассмеялся Питт.

Он взял жену за руку и повел в квартиру по винтовой лестнице. Воспользовавшись своим новым статусом, Лорен убедила Дирка перестроить кухню и сделать еще одну комнату, в которой она могла бы работать. Однако больше ничего менять не стала — ни морские пейзажи, висевшие по стенам, ни латунные иллюминаторы, ни прочие диковинки, желая сохранить царивший здесь дух свободы и приключений.

— Думаешь, открытие Лизы позволит обратить глобальное потепление вспять? — спросила Лорен, разливая по бокалам пино-нуар с романтичным названием «Арктический туман».

— При наличии необходимых средств возможно многое. Разумеется, одно дело — лабораторные исследования, и совсем другое — запуск массового производства. Тем не менее главные трудности позади — у нас есть способ решения проблемы.

Лорен подошла к Питту и подала ему бокал.

— Как только об открытии узнают, поднимется шумиха, — заметила она, уже предвидя возможные осложнения.

Питт обнял жену за талию и притянул ее к себе.

— Ничего страшного, — усмехнулся он. — Впереди у нас целая ночь, а там пусть себе беснуются.