Глава 21
Я уставилась на Хайсена в полнейшей растерянности, не зная, как реагировать. Первое, что почему-то пришло на ум, – это Табу.
Я встряхнула головой, будто боялась, что кто-то прочтет мои мысли. Табу существует еще со времен Тройной Оси, и это, по большому счету, единственное правило, которому Хранители обязаны следовать: им нельзя жениться друг на друге и даже просто встречаться, влюбляться, целоваться. Словом, любые отношения между Хранителями разных Домов запрещены. Сама не знаю, почему мне вдруг в тот момент подумалось о свидании.
– Я использую Нейта, потому что не могу быть привязанным к одному месту, – говорил Хайсен, не сводя с меня глаз, как будто его объяснение предназначалось только для моих ушей. – Я – прирожденный путешественник. Наверное, у меня был предок со Стрельца.
– Скорее, прирожденный шпион, – пробормотал Матиас. – Этот андроид даже не похож на тебя.
– Конечно, не похож. Мне было одиннадцать лет, когда меня выбрали Хранителем. Как думаешь, мог ли мальчик вызывать уважение?
Одиннадцать.
Меня назначили Хранителем всего две недели назад, а меня не покидало чувство, что прошел год. А Хайсен уже шесть лет… Мы встретились взглядом, и я прочла в его глазах щемящее одиночество, которое во всем Зодиаке было понятно, наверное, только нам двоим. Ведь, кроме нас, не было и нет ни одного подростка-Хранителя.
– Как много людей знают об этой мистификации? – спросил Матиас все тем же требовательным тоном, хотя, по сути, мы обращались к Хранителю Дома Весов в его же собственном Доме.
– А тебе, гляжу, нравится допрашивать меня, Ракианец?
Второй раз я наблюдала противоречивость натуры Хайсена, когда сквозь привычный свет проглядывала тьма.
– Как ты смог осуществить это? – спросила я, пытаясь отвлечь внимание Хайсена. Не хватало еще новой ссоры с Матиасом!
– На Весах Хранители умеют предсказывать собственную смерть. В последний год своей жизни они читают по звездам, кому быть их преемником. Личность нового Хранителя держится в тайне, пока настоящий Хранитель не скончается.
Я помнила это из маминых уроков. Мысль о том, чтобы знать день собственной смерти, всегда ужасала меня, словно нечто холодное и неестественное. Теперь я чувствовала, что моя может наступить в любой момент.
– Когда мой предшественник выбрал своим преемником меня, он понимал, что никто не воспримет всерьез мальчишку, совсем ребенка. Потому-то мы вместе с ним и создали этого андроида. Когда пришло время огласить имя нового Хранителя, он назвал имя Нейт. Каждый в нашем правительстве знает меня просто как посла и дальнего родственника лорда Нейта.
На лице Матиаса проявилась гримаса пренебрежения.
– Это возмутительно. Ты обманываешь собственный народ.
Хайсен повернулся к Матиасу и взглянул очень жестко:
– Мои люди обеспечены, ни в чем не нуждаются и ни на что не жалуются.
– А почему твой андроид объявил, что не верит мне? – спросила я.
– Это для жюри, – видя замешательство Матиаса, Хайсен пояснил: – Жюри из двенадцати Советников и городских Сенаторов должно присутствовать на каждой встрече с Хранителем, чтобы удержать его от необдуманных решений.
Он склонился над роботом и нежным движением вернул кончик носа на место.
– Я знаю, что они ни за что бы не дали свое согласие, поэтому я перепрограммировал Нейта, чтобы он просто защитил мой народ от психоэнергетической атаки. Он активирует маскировочные завесы вокруг нашего Дома, если наши датчики засекут высокие вспышки психоэнергии.
– Вот почему ты настаивал, чтобы мы первым делом отправились на Весы, – сказал Матиас.
– Конечно. Для меня мой народ важнее всего. И на этот счет не может быть никаких шуток. – Хайсен пересек комнату и распахнул потайную дверь: – Роу, позволь кое-что тебе показать.
Матиас собрался встать между нами, но я увернулась. Мне и самой не терпелось заглянуть в секретную комнату. Однако то, что я увидела, заставило меня пошатнуться.
Комната была шестиугольной, и все шесть стен полностью заполняли искусственные стеклянные глаза различных форм и размеров, каждый с радужной оболочкой песочного цвета, как у Нейта. Они так быстро вращались взад и вперед, что казались живыми, и все они смотрели на большой голографический эфемерид, что медленно кружился в центре комнаты.
– Закрой его! – вскрикнула я, отскакивая назад.
Хайсен прошептал код, и эфемерид тотчас исчез.
– Он не подсоединен к Сети, – пояснил он.
Все глаза теперь уставились на меня, и это было по-настоящему жутко. Рядом возник Матиас, шокированный не меньше моего.
– Это комната, в которой я читаю звезды, – сказал Хайсен, глядя на меня. – У меня нет такого таланта, как у тебя, Роу, поэтому пришлось прибегнуть к помощи технического прогресса.
Даже под прицелом стольких глаз я различила небывалое напряжение во взгляде Хайсена.
– Я сделаю все, чтобы защитить свой Дом.
Увидев теперь настоящего Хайсена, я не сомневалась в нем ни на минуту. Я шагнула внутрь шестиугольной комнаты, и все глаза проследовали за мной.
– Очень необычно, – признала я. – А как это работает?
На его лицо наползла кривая улыбочка, затем он наклонился и нежно поправил один глаз.
– Каждый из этих окуляров – это кибермозг. Они собирают и анализируют информацию со звезд, затем передают данные во все наши города. Также они связаны с Нейтом и «Ноксом». – Он обвел рукой комнату. – Тридцать шесть сотен умов работают в непрерывном режиме. Массивная параллельная обработка информации. Их выводы намного более объективны и обширны, чем выводы субъективного человеческого разума.
Его голос заметно оживился, и я подумала, что страсть к технологиям, очевидно, заложена в его натуре. Он был похож на Скорпионца так же сильно, как и на Весианца.
И затем я опять, как когда-то ребенком, почувствовала, что все эти отличительные черты между нами весьма условны и размыты. Например, Весианцы превыше всего ценят справедливость, и образование они рассматривают как верный способ ее достижения. Поэтому образование, что, по сути, является распространением знаний, в Доме Весов является обязательным. В то же время знания – это главная ценность у Козерожцев. Вот и Хайсен всегда на шаг впереди благодаря тому, что использует технические средства для расширения своих знаний.
– Искусственный астролог, – проговорила я, думая, как это круто. – Ты его сам изобрел?
Он скромно пожал плечами, пожалуй, впервые не напрашиваясь на комплимент.
– Я представил лишь общую концепцию, выступив на ежегодном симпозиуме Борьбы за Справедливость. Мне тогда было девять лет. На этом симпозиуме любой Весианец, вне зависимости от возраста, может подать новую идею, изобретение, проект, что угодно, если это содействует нашему стремлению к справедливости. Вот почему мой предшественник выбрал меня. – Хайске коротко усмехнулся: – Ну и, конечно, из-за моего непревзойденного весианского нрава.
– А это хитрое изобретение не предсказало случайно трагедию нашего Дома? – спросил Матиас. – Видело ли оно атаку на твой корабль?
Хайсен сразу поник, точно погас лучик солнца:
– Нет… и я не знаю почему.
– Значит, не такое уж оно и точное. – Матиас нахмурился и вышел из шестиугольной комнаты.
– Может, оно не способно видеть сквозь Темную Материю, – предположила я.
Хайсен уставился на окуляры в глубокой задумчивости. Он словно окаменел, и лицо его выражало крайнее напряжение. Я почти ощущала, как в его умной голове проносятся гипотезы и расчеты. Я сделала шаг к нему:
– Хайсен, тебе придется рассказать нам о твоем психощите. Ты можешь помочь и другим Домам?
– Пойдем. – Он привел меня назад в мастерскую, где взял стакан с голубоватой жидкостью.
Подцепив щипчиками со дна несколько крупиц зернистого осадка, он бросил их в неглубокую посудину.
– Я хочу сделать тебе подарок, Роу. Только, к сожалению, он еще не закончен.
Он показал мне содержимое блюда – с полдюжины крошечных круглых бусинок. Когда Хайсен слегка наклонил блюдо, они сверкнули радужными огнями.
– Гранулы кристобалита. Они все еще растут.
– Что это? – спросила я.
– Пока ничего… но скоро можно будет сделать браслет или что угодно, как захочешь.
– Ты серьезно? – нахмурилась я. – А как насчет машины времени?
Он печально покачал головой:
– Я объясню позже. Первым делом нам надо побольше узнать о психоатаках. Когда мы доберемся до Девы, проконсультируемся с Хранителем Мойрой, а затем, обещаю, я выполню свою часть.
– Прекрасно. Тогда отправляемся прямо сейчас.
Он поклонился:
– Как пожелаете, моя госпожа.
* * *
Полет до Девы занимал целые сутки на сверхскорости, а напряжение на корабле между тем стремительно нарастало. Матиас и Хайсен вступили в холодную войну, а Кази, которому я наскучила, отказавшись продемонстрировать свой черный опал, только подстрекал их.
Еще на Весах я пыталась убедить Кази вернуться домой и предпринять меры для защиты своего народа, но он не верил в мое предостережение. Обнаружив, что не может пользоваться своим эфемеридом на корабле, он побагровел от ярости. А потому развлекал себя тем, что вмешивался в отношения парней. Ну и еще готовил. Справедливости ради стоит признать, что кулинар он был отличный. Вот только из-за постоянного беспокойства у меня совсем пропал аппетит.
Прежде чем покинуть двор Хайсена, мы проверили новости, но комментаторы говорили только о новой пиратской атаке в Космосе. Вооруженные преступники угнали несколько фрегатов флота Стрельца и похитили всех членов экипажа. Мотива их никто не знал. Единственная хорошая новость заключалась в том, что Хайсен загрузил голограмму Ниши и разослал во все Дома.
Я сидела в одиночестве за столом в кухне, проецируя сообщения из маленького прибора, который дал мне Хайсен. Самое начало звучало как аудиозапись нашей самой популярной песни на кампусе – «Сквозь Вселенную». Но через несколько секунд мне пришлось отмотать назад – настолько неожиданным оказалось то, что я услышала.
Видеокадры определенно были взяты из представления, которое мы давали несколько месяцев назад в университете. Наше первое платное выступление. Двое Зодайских инструкторов играли свадьбу и наняли нас. Но слова песни были совсем иные:
В самом начале в наш Зодиак
Входило тринадцать созвездий.
Но Боги изгнали тринадцатый знак.
Ушел он с мечтами о мести.
Знали об этом древние люди,
А мы – их потомки – не помним.
И вот Змей вернулся,
Он многих погубит.
Давайте его остановим!
Затем начал подпевать хор, и Ниши произнесла мое имя. Я смутилась и спрятала лицо в ладони, хотя рядом никого не было.
Хранитель Роу – это наш шанс,
Ее предсказанья правдивы.
От Окуса злого избавит всех нас.
Разрушит темную силу.
Я не могла поверить в то, что сделала Ниши. Как всегда – она была смелой и неотразимой. Единственное, лучше бы она не убеждала весь Зодиак в то, что я – наш шанс. Пока я всего лишь трезвонила об опасности. Но это не избавит нас от Окуса, разве что поднимет шум. Я посмотрела клип еще несколько раз. Новые стихи чем-то меня зацепили. Я даже ощутила прилив энергии и решила обратиться к венцу знаний – «Тому». Наверняка у него имелись сведения о Змееносце, пусть даже старые.
Однако за целый час я выяснила лишь то, что уже знала: согласно древним свиткам, наши предки верили, что через ядро Солнца ведет проход во внеземной мир. Ворота туда были прокляты. Считалось, что, если кто-нибудь попытается пройти через них, оба мира рухнут и уничтожат друг друга. Чтобы предотвратить катастрофу, самые первые Хранители запечатали ворота, как только сквозь них прошли люди, прибывшие с Земли. Есть свидетельства, что наши предки сначала заселили созвездие Овна, прежде чем распространились на другие одиннадцать Домов. За минувшие тысячелетия существование этих ворота «обросло» разными легендами и поверьями. Вот откуда взялся обычай Ракианцев запускать тело усопшего к Солнцу!
О тринадцатом Доме нигде не упоминалось. Я быстро прокрутила тексты о разных стычках и разногласиях, случавшихся в Зодиаке. В основном это одна и та же история о Тройной Оси. Тысячу лет назад три Дома вступили в заговор и начали войну, которая длилась сотню лет и охватила всю Галактику. Чудовищные зверства творились буквально повсюду, такое даже представить себе страшно.
Однако с тех пор в Зодиаке царит мир, а в каждом Доме установились собственные обычаи и традиции. Современные Хранители и не думают следить за мистическими воротами, сейчас они сосредоточили все силы на чтении звезд для более успешного правления Домами и содействия торговле. Я вернулась на кухню и снова включила песню.
Вскоре туда же зашел Кази, как обычно, что-нибудь перекусить. От неожиданности я хлопнула по кнопке так сильно, будто прибила муху. Песня тут же прекратилась, и я положила прибор на стол. Но когда, извинившись, я вышла из кухни, то отчетливо услышала, как Кази промурлыкал:
– Хранитель Роу – это наш шанс… Ее предсказанья правдивы…
Больше я эту песню не включала.
* * *
На следующее утро я проснулась, полная беспокойства от предстоящей встречи с Мойрой. Я переоделась в зодайский костюм и тщательно уложила волосы, а затем стала размышлять над тем, как убедительнее изложить свое предостережение. До сих пор мне это не особо удавалось.
Не считая того, что Мойра считалась лучшим экспертом по Психоэнергетической Сети, она еще и была Хранителем-императрицей. Она единолично правила всем Домом Девы. Подобное самодержавие мне, конечно, казалось странным, поскольку мы, Ракианцы, ценим демократию, но на Деве ее любят и в других Домах уважают. Она – самая почтенная Зодайка в Зодиаке.
Я стояла перед зеркалом, стараясь приделать оторванный карман, чтобы было незаметно, когда ко мне постучали.
– Твой камергер, моя госпожа.
Подходя к двери, я заметила свое отражение в зеркале. Легкая улыбка против воли тронула мои губы. Но еще больше я поразилась вспыхнувшему румянцу и блеску в глазах. Я даже замешкалась. Меня пугало, что человек, которого я и знаю-то всего ничего, мог так влиять на меня, на мое настроение и даже на внешность.
Когда я открыла дверь, Хайсен оглядел меня с головы до ног, и в его правом глазу вспыхнула золотая звездочка.
– Ты меня сфотографировал?
– В память о том, как ты очаровательна, – кивнул он и вошел в мою каюту. Я повернулась к нему лицом, и меня захлестнула волна бурлящих, противоречивых чувств, отчего в моей бедной голове все окончательно перемешалось.
– Иногда бывает очень трудно представить тебя Хранителем.
Он подошел ко мне еще ближе, и я отметила, что приятнее видеть его одетым как сейчас, в светло-сером рабочем комбинезоне, который словно отделял Хайсена от чванливых придворных его двора.
– Но я – истинный Весианец, – произнес он, загибая пальцы на каждом слове. – Искренний, благодарный, не жестокий, ну и, конечно, наделен недюжинным умом…
Мы оба расхохотались и потом смущенно отвернулись в стороны. Такие, как он, мне еще никогда не встречались. Хотя как я могу судить, если прежде вообще не встречала ни одного Весианца. Но отчего-то мне казалось, что остальные Весианцы не похожи на него. Одно то, что его назначили Хранителем в возрасте одиннадцати лет, уже это доказывает.
– А чем занимались твои родители? – спросила я.
– Я – сирота и никогда не знал своих родителей.
Я на мгновение опешила и не нашлась что сказать. У нас в Доме Рака не бывает сирот – Матриархи следят, чтобы у каждого ребенка непременно был свой дом. В любом случае ужасно – вырасти без родителей, но когда ты, ко всему прочему, с одиннадцати лет являешься Хранителем, а сам при этом вынужден прятаться за андроида… и совсем без поддержки близких… Я даже представить себе не могла, что это за детство такое.
– Извини, – пробормотала я, инстинктивно дотронувшись до его руки.
Мне показалось, что, едва я коснулась его кожи, меня пронзил разряд электрического тока. Я тут же отдернула руку.
– Ты так прелестна, моя госпожа. – Хайсен едва заметно придвинулся ближе. – Хотя на самом деле это было не так тягостно, как прозвучало. Меня вырастила домохозяйка-робот, мисс Трии.
Я немного озадачилась, гадая, не шутит ли он:
– Мисс Трии?
Его взгляд стал рассеянным, как будто он заглянул в глубину своей памяти.
– Ну и тиранила она меня… пока я не научился ее разбирать. Однажды я взял и перепрограммировал ее центральный процессор, и жизнь моя наладилась.
Я снова расхохоталась.
– «Нокс», Нейт, мисс Трии… а друзья среди живых людей у тебя когда-нибудь были?
Он посмотрел на меня так, что от его взгляда стало жарко. Желание смеяться тут же угасло.
– А мы д-друзья? – неловко кашлянув, выдавила я.
– Надеюсь, что так, – ответил он мягко, не сводя глаз с моих губ. – Я возненавижу себя, если сделаю то, что тебя оттолкнет.
Он стоял теперь совсем близко. Зелень в его глазах завертелась вихрем и затем застыла, словно камень. Я до сих пор не знала, что о нем думать.
– Скажи, почему ты все-таки приехал на мою церемонию посвящения?
Его взгляд скользнул от губ к моим глазам.
– Думаю, мне захотелось найти друга, – вымолвил он, и на его лице появилось совсем другое, незнакомое выражение. – Тяжело, когда тебя втянули в роль, которая диктует тебе, как и что делать, а ты и сам еще не успел определиться. Я подумал, что ты меня должна понять.
Только сейчас я осознала, что избегала оставаться с ним наедине. Последний раз мы говорили с ним с глазу на глаз, когда летели к Близнецам, тогда его лицо выглядело каким-то трогательным и незащищенным. Мне нравилось его лицо сейчас так же, как понравилось и тогда.
– Почему ты убегаешь от меня? – прошептал он.
Весианцы любят нравиться, и у них прирожденный талант читать по лицам. В конце концов, для любого представления нужны зрители. Но Хайсен настолько чувствителен, что порой это граничит с ясновидением.
– Я не убегаю, просто…
– Табу? – Впервые с момента нашего знакомства лицо Хайсена выглядело полностью открытым, незащищенным. Не было в нем ни улыбки кентавра, ни самоуверенности, чтобы спрятать за ними истинные чувства. Сейчас он казался уязвимым как никогда. Понизив голос, он спросил: – Или Матиас?
Я покачала головой.
– Дело… во мне, – хотя сама не знала точно, что имела в виду.
Иногда я просыпалась утром и верила, что могу сделать это… А в другие дни думала, что я – все та же одинокая девушка из Солариума.
Хайсен легонько приподнял ладонью мой подбородок, так что я встретилась с ним взглядом.
В этот самый момент появился Матиас. Он шел к моей двери, но, когда увидел, как Хайсен касается меня, побледнел как полотно, резко развернулся и зашагал прочь. В ту же секунду высунулся Кази:
– Кто-нибудь будет завтракать?
Он увидел меня и Хайсена, и его лицо растянулось в гаденькой улыбке.
– Матиас, подожди! – Я проскользнула мимо Кази в холл. – Мы ничего такого не делали.
Матиас кружил на месте. Его лицо, искаженное гневом, напоминало страшную белую маску. Я попятилась назад.
– Ты забыла про Табу?! – прогремел он. – Ты – Хранитель. Секс между Хранителями запрещен.
Услышав слово «секс», брошенное Матиасом прямо в лоб, я смутилась. Мне не нравилась его манера вмешиваться в мою личную жизнь. Еще больше мне не нравилось, что он постоянно осуждал меня.
– Мы не… ничего подобного не было.
Он сверкнул на меня глазами:
– Помни о том, кто ты есть.
Кто я? Неделю назад я была просто студенткой Академии, и самое большее, на что могла рассчитывать в будущем – это поступление в университет Зодая.
Что же до Матиаса, то он находился в своей стихии. Быть Зодайцем у него в крови. Он вложил в обучение так много сил, что первым на курсе окончил университет. Его взяли в Королевскую гвардию в двадцать один год. Он-то уж точно знал, кто он есть.
Я же чувствовала себя, как Хайсен. Я еще не успела познать себя, не поняла, кем хочу стать, как звезды сделали это за меня. Моя жизнь походила на несущийся поезд, за которым я постоянно гналась.
– Я сама не уверена в том, кто я есть, Матиас, – призналась я.
– Тогда позволь помочь тебе разобраться. – Синева его глаз превратилась в твердую, холодную сталь. – С ним тебе быть запрещено, ну а я для тебя слишком стар.
