Психотерапия наркотической зависимости по сравнению с другими психиатрическими дисциплинами, которые также находятся в компетенции психотерапевта, имеет свою особую специфику.

Прежде всего, с учетом абстинентного синдрома, развивающегося при прекращении приема наркотика, и преобладания соматических симптомов в начальной фазе лечения, терапия основывается на приеме лекарственных препаратов и имеет своей целью ликвидацию соматических осложнений. На этом этапе также делаются попытки завоевать доверие пациента. С этой целью принимаются во внимание регрессивные формы поведения больного, а врач играет роль человека, имеющего добрые намерения, но по характеру – авторитетного, наподобие одного из родителей, оказывающего поддержку, но не карающего.

Норман Камерон так определяет роль врача в терапии поддержки: по-матерински добрый образ, заботливый, вселяющий надежду, придающий больному сил путем создания атмосферы тепла, сочувствия и уверенности. В течение всего процесса лечения врач является союзником ослабленного «Я» пациента. С точки зрения психоанализа, в такой ситуации врач может выступить в роли отца. Некоторые авторы не настаивают на обязательности роли отца или матери, хотя в этом вопросе являются допустимыми различные варианты. По их мнению, психотерапия является встречей двух людей, исключительной самой по себе и определяемой ролью обоих актеров.

В первой фазе лечения внимание пациента, в основном, обращено на многочисленные соматические симптомы, поэтому терапевту пока не стоит пытаться установить с больным тесный психологический контакт. В клинической картине могут преобладать страх, беспокойство, слабые изменения состояния сознания, нарушение восприятия и осмысления событий, напоминающие психотические состояния, что также затрудняет начало классического психотерапевтического процесса.

Когда проявления абстинентного синдрома исчезают, постепенно наступает улучшение физического и психического состояния, и на первый план выходят психологические проблемы личности. В самом начале – это состояние «Великой Пустоты». Пациент, у которого отобрали наркотики, не чувствует ничего, кроме пустоты, потому что вместе с наркотиком он лишился привычного образа жизни и многих действий, заполнявших прежде всего его время.

С другой стороны, он все еще не имеет ясного представления, что он должен делать в новой ситуации. Поэтому наркоман часто задает вопрос– «А что же дальше? Я согласен, что больше так не могло продолжаться и что наркотик в конце концов бы меня уничтожил, но что вы мне можете предложить взамен?», и в этот момент начинается самая деликатная часть психотерапевтического процесса.

Теперь врач встает лицом к лицу с двумя аспектами личности пациента – личности, предшествовавшей наркомании, и личности, вторично измененной в результате злоупотребления наркотиками. Психотерапевт должен решить, которая из этих личностей находится в большей опасности. Особое значение имеют обстоятельства, связанные с наиболее ранним периодом развития пациента, а также с более поздним процессом индивидуализации вплоть до начала болезни.

Не следует недооценивать значение семейной атмосферы и влияния родителей на развитие личности. В семьях, в которых выросли наркоманы, как правило, отношения между родителями были холодными и напряженными, часто это были разбитые семьи. Нередко дети родителей, ищущих утешение в алкоголе или решающих жизненные проблемы, глотая всевозможные успокаивающие таблетки, с малых лет знают как «бороться» со стрессом и неуверенностью.

Известно, что между молодым наркоманом и его родителями существует психологический барьер, выражением которого является невозможность найти общий, язык Родители наркоманов, не соглашаясь с позицией своих детей, в большинстве случаев поступают по одному из двух сценариев: пробуют навязать им свою волю, не допуская возможности полемики, равноправного диалога, или же просто умывают руки, предоставляя детям идти своей дорогой. Позже, когда дети еще больше выходят из-под их контроля, эти родители чувствуют бессилие и фрустрацию.

Такая позиция родителей может инициировать возникновение чувства вины, направленного на своих детей и молодежь вообще. В то время как молодые люди, противопоставляя себя авторитету, начинают оказывать активное или пассивное сопротивление. Наркотик, обладающий притягательностью запретного плода, для определенной части молодых людей вполне может стать весьма подходящим средством проявления бунта. Кроме того, наркотик помогает молодому человеку осознать границы того, что он способен совершить и пережить в новом для себя свете.

Со всех точек зрения, наркоман является весьма специфическим пациентом. Он прекрасно осведомлен о фармакологическом действии различных наркотиков и других психоактивных веществ и о проблемах наркомании в самых разных ее проявлениях. Поэтому он ожидает от врача, что тот знает все эти проблемы хотя бы в такой же степени. Это означает, что врач, лечащий наркоманов, должен пройти специальную переподготовку в области наркологии, тем более, что на возможность установления тесного психологического контакта с пациентом влияет не только знание той среды, в которой наркоман долгое время вращался, но также и осведомленность о символах, нравах, обычаях и о субкультуре наркоманов вообще.

От врача наркоман ожидает, прежде всего, поддержки и восприятия его как личности. Он проверяет намерения психотерапевта, желая вести диалог на равных, и замыкается или даже проявляет враждебность по отношению к врачу, если заметит, что тот пытается играть роль судьи и моралиста.

Неприятная перемена эмоционального состояния наркомана, которая может произойти в начале лечения способна привести к враждебности по отношению к психотерапевту, проявляющейся молчанием или даже прекращением лечения. Это происходит в тех случаях, когда наркоман воспринимает поведение врача как повторение поведения его родителей, особенно того, с кем он в детстве находился в конфликте. Своевременный анализ соотношения степени доверия и степени сопротивления пациента может повлиять на ход дальнейшего лечения.

Процесс лечения наркомании является постепенным и длительным. Хроническое отравление организма наркотиками, нарушенное восприятие реальности, социальная и эмоциональная незрелость, а также возврат к более примитивным формам поведения формируют ущербную и, с социальной точки зрения, больную личность, для которой возвращение к нормальной жизни возможно только в случае серьезной ее корректировки с помощью длительной психотерапии и реабилитации.

Наркоман, согласившийся на лечение, имеет существенные личностные пробелы в развитии и воспитании. Поэтому ему нельзя говорить во время лечения, что скоро все будет «как раньше», потому что это «раньше» соответствует молодому возрасту, в котором пациент по причине нарушения психического равновесия и эмоциональной незрелости приобщился к наркотикам. Этот период, кроме употребления наркотиков, характеризуется еще и задержкой психического и физического развития. Развитие даже не останавливается, а начинает происходить в обратном направлении. То есть, стремиться к прежнему состоянию – это значит стремиться к регрессу.

Главная цель лечения наркомана – пробудить надежду на лучшее будущее. Во время психотерапевтических сеансов не следует возвращаться к: периоду употребления пациентом наркотиков, который раз и навсегда нужно забыть и окончательно исключить возможность соблазна ностальгических воспоминаний. Все мысли пациента необходимо направить на проблемы сегодняшнего дня и будущего. Единственное, к чему может привести возвращение к прошлому, – это к нарушению и без того нестабильного душевного равновесия, почти тому же, в каком он находился, когда впервые начал принимать наркотики.

Забрать у наркомана наркотик или помешать ему принимать его – вовсе не значит излечить от наркомании. Это только первое звено в цепи лечебных мероприятий. Требовать от наркомана, чтобы он сразу же после прекращения приема наркотика включился в нормальную жизнь со всеми ее проблемами, – это является серьезной врачебной ошибкой. Прежде всего необходимо, чтобы он отвык от прежнего образа жизни, а затем психотерапевт должен помочь пациенту в выработке новых социально-адекватных привычек. Это требует времени и терпения. Утратив привычку к труду, к тому же весьма ослабленный физически, наркоман не в силах справиться сразу с возложенными на него новыми, слишком тяжелыми для него, обязанностями. Неудача может очень серьезно поколебать его веру в себя и в возможность дальнейшего лечения. В самом крайнем проявлении, это может означать возврат пациента к наркотикам.

Новые обязанности и нагрузки нужно дозировать в зависимости от возможностей пациента. Вначале они могут показаться ему слишком трудными, и тогда их необходимо облегчить, чтобы больной мог с легкостью с ними справиться. Каждое удачно выполненное задание постепенно возвращает уверенность и веру в себя.

Сегодняшние успехи становятся гарантией будущих. Наркоман, долгое время чувствовавший себя выброшенным из общества, начинает понимать, что он в силах стать его полноправным членом.

Роль родителей во время лечения очень важна по разным причинам, притом как в позитивном так и в негативном плане. Необходимо остановиться на ошибках, которые родители наркоманов, желая или не желая того, совершают в период лечения, очень существенно его затрудняя.

Реакция застигнутых врасплох и огорченных родителей чаще всего приводит к абсолютному непониманию ситуации и может только углубить отсутствие взаимопонимания между ними и их детьми. Шокированные открытием, что их ребенок является наркоманом, родители переносят на него собственное чувство вины за возникшую ситуацию и считают молодого человека единственным, кто в ней виноват.

Родители не принимают во внимание свое поведение и свою роль, которую они сыграли в приобщении ребенка к наркотикам, и склонны обвинять в этом кого угодно, только не себя, – «плохих» друзей и ровесников, а также общество в целом. Неприятие старшим поколением образа жизни своих детей может выражаться оскорблениями, унижением и даже рукоприкладством. Богатые родители, боясь за свой собственный авторитет, пробуют отправить детей на лечение за границу или в другой город, чтобы изолировать их от привычного окружения. В действительности в основе такого поступка лежит желание убрать подальше, «с глаз долой» негативный образ собственной совести.

Другие родители пускаются в бесконечные рассуждения на темы морали, вызывающие у наркомана еще большее внутреннее сопротивление и желание бегства от такой обстановки. Когда родителям не удается навязать свое мнение, они пытаются сделать это опосредованно, через врача, говоря ему, что он должен внушить их ребенку.

Так как молодой наркоман является личностью развивающейся, важную роль играет процесс идентификации с врачом. Постоянное присутствие родителей нередко осложняет этот процесс, так как родители являются противоположным объектом идентификации. В таких случаях наркоману требуется со стороны родителей исключительно поддержка и понимание. Это все, что он может принять. Только по мере излечения он становится готов к восприятию новых жизненных взглядов и к противостоянию со своей неприспособленностью.

Другой ошибкой родителей является их нетерпеливость. Постепенное течение процесса излечения наркомании является главным условием его успешного завершения. Этого требуют особенности личности и стиль жизни наркомана.

Наркоман в период хронического злоупотребления наркотиками становится жертвой не только химического действия наркотических препаратов, но также и специфического образа жизни, при котором все интересы и начинания касаются только наркотика. Интерес к общественной деятельности и событиям постепенно снижается пока не исчезнет совсем. Чувство долга наркоману неизвестно. Старые привычки исчезают, а взамен появляются новые, – патологические и противоречащие нормам общества. Наркоман ведет хаотический образ жизни, у него нет ни желания, ни сил, чтобы учиться или заниматься какой-нибудь работой или другой полезной деятельностью.

Все социальные отношения наркомана сводятся к общению с коллективом себе подобных личностей, который объединяют только наркотики. Частое повторение психопатических эксцессов, возникающих под действием наркотика, ослабляет контакты наркомана со здоровыми людьми и сводит эту потребность до минимума. У наркомана практически нет шансов остаться полноценным членом общества. Этот факт, как правило, родители оставляют без внимания и требуют, чтобы их ребенок как можно быстрее вернулся в нормальное общество. В начальной фазе лечения наркоман не готов немедленно присоединиться к группе своих здоровых ровесников.

Во время добровольной «эмиграции» наркомана его ровесники развивались и постигали новые формы поведения. С этой точки зрения, их общество кажется наркоману незнакомым и он чувствует себя среди здоровых молодых людей чужим. Это может привести к возникновению чувства тревоги и желания к более безопасным и привычным для него реалиям, то есть к наркотикам и коллективу наркоманов. Этому часто способствует и позиция ровесников, не всегда готовых принять больного товарища.

Поэтому возвращение в общество здоровых людей должно происходить постепенно, путем единичных контактов со здоровыми ровесниками, находящимися на определенном уровне социальной зрелости. Бывшему наркоману нужно облегчить осознание «принципа реальности», возможности проанализировать его и помочь выработать новое отношение к реальной жизни.

В процессе психотерапевтического лечения встречается еще одна характерная проблема, от решения которой зависит конечный результат лечения. Измененная личность наркомана, взяв на вооружение наркотик, декларирует определенную идеологию и специфический взгляд на мир. Чувство вины, сопровождавшее употребление наркотиков на начальном этапе, исчезает, кроме всего прочего, еще и благодаря принятию новой философской позиции и новой системы ценностей. И здесь важную роль в разрушении наркотических иллюзий должен сыграть врач, доказывая полную абсурдность этих идей и их непригодность в решении практических жизненных проблем.

Но необходимо учитывать, что наркоману требуются твердые и несомненные аргументы. Если врач в состоянии их предоставить, то наркоман вполне может с ними согласиться и отказаться от воспринятых прежде истин. Часто достижение этой победы является для врача самой трудной частью всего психотерапевтического лечения. Только когда наркоман искренне воспримет настоящую и реальную систему ценностей, можно говорить о том, что он близок к окончательному излечению.

Разнообразие специфических черт личности наркомана так же, как и разнообразие внутренних потребностей, которые удовлетворяет наркотик, требует, чтобы к каждому конкретному случаю наркомании врач подходил индивидуально. Психотерапевтический подход зависит прежде всего от индивидуальных черт и силы личности, от реактивности характера, от вида проблем, которые человек пытается решить с помощью наркотиков, от разновидности наркотика и от психического состояния пациента на период лечения. Поэтому психотерапия, по крайней мере, на начальном этапе должна проводиться строго индивидуально, независимо от психотерапевтических приемов.

Практика показывает, что на первом этапе лечения наркомании групповая терапия, с учетом ее специфики, является менее эффективной, чём индивидуальная психотерапия. Это происходит, скорее всего, из-за особенностей структуры личности наркомана и специфики коллектива наркоманов.

Страх, подавленность, неудовлетворенность, профессиональная некомпетентность, ощущение собственной ненужности и неуверенности в общественных отношениях являются выражением невозможности человека приспособиться к изменениям внешних условий. Человек мучается, чувствуя Свою изоляцию от общества, которое он воспринимает как враждебное по отношению к нему. Он нуждается в заботе и одобрении, которых общество, где он живет и работает, не может ему дать. В этом случае только терапевтическая группа, в которую входят люди с похожими судьбами, готова его принять, защитить, понять и помочь найти себя. Это означает, что в классической психотерапевтической группе собраны люди, которым в самостоятельной жизни не удалось реализовать себя и справиться с трудностями.

С наркоманами дело обстоит иначе. Современные наркоманы редко принимают наркотики в одиночку. Большинство из них живут в неформальных группах, а субкультура наркоманов является одной из самых характерных черт современной наркомании. Обладая определенной предрасположенностью еще до начала возникновения зависимости, наркоманы вынуждены искать уверенности в себе, собираясь в группы. Не исключено, что коллектив наркоманов также несет в себе элементы неудачной попытки самолечения.

В этом состоит основное различие между наркоманами и другими психически больными людьми. Невротик, психотическая личность или другой больной, страдающий психическими нарушениями, в первый раз становится членом коллектива. Наркоман является членом коллектива, употребляя наркотики, а также и во время лечения. То есть ничего нового. Группа просто меняет свою среду обитания.

Это находит отражение в том, что наркоманы иначе, чем остальные пациенты ведут себя в психотерапевтической группе. В некоторых случаях наркоманы «сплачивают ряды» на основе социопатологических ценностей, что проявляется в форме активного или пассивного сопротивления. В смешанных психотерапевтических группах такое сопротивление проявляется в обособлении наркоманов от остальных членов группы. Наркоманы ведут себя как инородное тело. Отсюда вытекают все проблемы, связанные с групповым лечением наркоманов. Часть группы, объединенную социологическими мотивами необходимо разрушить, так как она сама по себе является больной и опасной для окружения и своих членов.

Индивидуальная психотерапия на первом этапе облегчает не только лечение личностных нарушений, но также способствует отвыканию личности от социопатологических форм поведения в рамках коллектива наркоманов. С учетом большого количества пациентов и недостаточного количества врачей это, к сожалению, чаще всего – невыполнимая задача. Поэтому некоторые авторы предлагают разделение на небольшие группы, с которыми нужно работать отдельно. Когда в процессе психотерапевтического лечения эти малые группы достигнут определенной степени прогресса, а также способности объективной оценки своего состояния, их можно объединить в общую группу, составленную из всех пациентов отделения, и начинать работу над повышением уровня интеграции личности и группы в целом.

При оптимальных условиях лечения, под которыми понимаются небольшое количество пациентов и достаточное количество времени, которым располагает врач, индивидуальная терапия, особенно на первом этапе лечения, должна быть основной формой лечения наркоманов.

Для лечения наркомании можно использовать различные приемы индивидуальной психотерапии. От цели, которую ставит перед собой врач, зависит, будет ли в ней преобладать консервативный характер или характер перевоспитания или реконструкции личности.

На первом этапе лечения, когда пациент постепенно отвыкает от наркотика и включается в начальную конструктивную деятельность, психотерапевт поначалу предлагает пациенту интеллектуальную и эмоциональную поддержку. Затем, когда будет достигнуто доверие пациента, врач начинает перевоспитание в плане выработки позиции по отношению к окружающему миру и к самому себе. И только на последнем этапе лечения, если позволяет характер нарушений, можно пытаться изменить структуру личности пациента. Использование психоаналитических методов в самом начале лечения не приносит заметного успеха.

Психологи утверждают, что наркоманы являются личностями со слабым «Я», поэтому нарушены их связи с внешним миром, а защита от неблагоприятных воздействий неэффективна. Химические вещества, обладающие психоактивным действием, могут в значительной степени влиять на функции «Я». Под воздействием наркотиков, а также при абстинентном кризисе эти функции находятся на грани дисбаланса. Это особенно касается контроля над реальностью, аналитических способностей «Я» и защитных механизмов личности.

Несмотря на это, у наркоманов реже встречается общее ослабление «Я», имеющее место при тяжелом психотическом расстройстве, за исключением острых отравлений галлюциногенными наркотиками.

Среди наркоманов, особенно не имеющих еще достаточного опыта употребления наркотиков, встречаются случаи частичного ослабления «Я», то есть ослабление некоторых его функций, в то время как остальные функции в большей или меньшей степени сохраняются. На начальном этапе лечения наркоман стремится к усилению сохранившихся частей «Я», прежде всего принципа реальности и некоторых защитных механизмов.

Неудача психотерапии наркомании часто является следствием слабости «Я» или слабого самоконтроля пациента, приводящих к невозможности противостоять внутреннему напряжению длительное время и откладывать удовлетворение своих внутренних потребностей.

Вначале для врача несущественно, имеет ли он дело с пациентом с первично-слабым «Я» или с личностью, у которой ослабление «Я» возникало вследствие болезни. Впрочем, на начальном этапе эти виды нарушений невозможно различить. Только при дальнейшем благоприятном развитии лечения постепенно проявляется истинная природа личности, и только тогда врач может выбрать вариант психотерапевтического лечения, обусловленный особенностями личности пациента.

Форму психотерапевтического воздействия часто подсказывает физическое состояние пациента. В период преобладания соматических симптомов и сильного чувства тревоги лечение, прежде всего, должно носить щадящий характер, потому что большая часть психической энергии используется пациентом для защиты собственного «Я», которому грозит распад.

Одним из таких состояний является абстинентный синдром, с которого начинается лечение физической и психической наркотической зависимости. Непосредственно после прекращения употребления наркотиков внезапно развивается целый ряд соматических симптомов как выражения нарушения метаболических процессов в организме. В этот период применяется преимущественно лекарственное лечение, основная цель которого – устранить физические мучения. Одновременно с физическими проявлениями возникает сильнейшее психическое напряжение, связанное с наркотиками и чувством вины. В этой фазе пациент захвачен, в основном, соматической симптоматологией, и врач не должен пытаться идти с ним на тесный психологический контакт и придавать большое значение поведению больного.

Врач должен направлять и дозировать свои действия таким образом, чтобы сделать динамику личности пациента более гибкой и готовой к переменам. В результате эмоциональных контактов с пациентом личность пациента становится более зрелой, а энергия, вызванная внутренним конфликтом, освобождается и может быть использована в новых, полезных психологических процессах.

Врач должен с самого начала убеждать пациента в том, что наркомания излечима и что возможности излечения и реабилитации весьма значительны, но зависят, главным образом, от самого пациента. Одновременно ему нужно сказать, что лечение не будет ни легким, ни быстрым, но он в течение всего лечения не будет ни на минуту предоставлен сам себе. Пациенту нужно дать перспективу времени. Он сам должен поместить себя где-то в будущем, притом в положительном качестве.

Ни в коем случае нельзя пугать пациента будущим. Если он испугается, процесс лечения остановится и, может быть, даже прервется. Атмосфера, в которой проводится психотерапия, постоянно должна быть проникнута доброжелательностью и душевным теплом, чтобы пациент чувствовал себя смелее и увереннее, то есть, менее одиноким. Во время абстинентного кризиса консервативная психотерапия должна пониматься как способ поддержания тревоги на таком уровне, чтобы пациент мог сопротивляться своим эмоциональным проблемам.

Отношения между авторитетной личностью врача и раздробленной личностью пациента должны поддерживаться с наибольшей тонкостью и вниманием. Одна из главных опасностей консервативной психотерапии состоит в возможности возникновения слишком большой степени регресса и в возникновении психологической зависимости, при которой больной уже не может обходиться без постоянной помощи психотерапевта. Врач должен с самого начала спланировать предстоящую работу с пациентом и избегать возникновения у него еще большей несамостоятельности, хотя нужно сказать, что встречаются пациенты, которым требуется консервативная психотерапия на неограниченный период времени часто для возможности поддержания степени социальной адаптации хотя бы на минимальном уровне.

Этот вид психотерапии является для врача менее интересным, чем психотерапевтические методы, направленные на восстановление у пациента веры в себя. Однако если поддержка оказана надлежащим образом и в нужное время, то результат может оказаться весьма благоприятным.

Используя консервативную психотерапию, врач стремится достичь в наиболее короткий период времени максимально возможного улучшения психологического самочувствия пациента. При этом он не пытается изменить взгляды или личность пациента, а только предпринимает попытки с помощью социально-воспитательного убеждения добиться готовности пациента к более серьезным психотерапевтическим шагам. Консервативная психотерапия используется, прежде всего, для достижения взаимопонимания врача и пациента. При появлении первых признаков улучшения можно совмещать этот метод с методикой перевоспитания и реконструкции личности.

Метод возвращения пациенту чувства безопасности является одним из наиболее часто применяемых в консервативной психотерапии. Врач успокаивает больного и оказывает ему в разных формах эмоциональную поддержку. Очень полезно сказать наркоману, находящемуся в состоянии абстинентного кризиса, что у других пациентов существуют такие же проблемы и что врач может ему помочь, но при условии, что наркоман по-настоящему этого захочет, и что его физическое и эмоциональное состояние скоро улучшится.

Таким образом, усиливаются защитные механизмы личности и возрастает возможность преодоления эмоционального напряжения, искушения или нерешительности.

В течение первых месяцев абстиненции тревога присутствует постоянно, и случаются периоды, когда пациента просто необходимо успокоить, потому что долго длящаяся тревога может угрожать целостности личности.

Внушение может быть очень полезным на первом этапе лечения наркоманов. Человечество использует этот метод на протяжении веков. Еще в доисторические времена вера во врача и его лекарство являлась едва ли не самым важным фактором лечения. Старая пословица гласит: «Тот, кто верит своему врачу, может излечиться стаканом воды».

Применение лекарств, не обладающих никакими фармакологическими свойствами, зависит, главным образом, от внушения. На этот момент необходимо обращать внимание при лечении наркоманов, так как их мучения в значительной мере усиливает психологический фактор. Известно, например, что таблетка-пустышка (плацебо), похожая на таблетку мета-дона, иногда может прекратить или ослабить симптомы абстинентного кризиса.

В личности наркоманов трудно отличить первичные признаки от приобретенных, и потому внушение как психотерапевтический прием с полным основанием применяется в их лечении. Внушение является не только методом консервативной психотерапии, но также и составной частью других видов психотерапии.

Убеждение часто используется как метод психотерапевтического лечения. Он представляет собой попытку убедить пациента, чтобы он отказался от нездоровых форм поведения и заменил их на общепринятые в нормальном обществе. Наркомана следует постепенно отучать от старого образа жизни и предлагать ему варианты социально-приемлемого поведения.

Метод убеждения как психотерапевтическое средство предназначен для подготовки пациента к выработке разумной позиции по отношению к окружающему миру, к необходимости решения жизненных проблем, к восприятию людей такими, какие они есть, – то есть ко всем обстоятельствам, к которым наркоманы не приспособлены и потому изолированы от нормальной жизни.

Следует избегать угрозы, запрета и упрека, потому что они могут травмировать личность пациента. Некоторые врачи используют метод убеждения в случае неконтролируемой возбужденности пациента, когда своим поведением он угрожает собственной жизни или жизни и здоровью других людей; по отношению к пациентам, не чувствующим достаточной уверенности, чтобы противостоять жизненным ситуациям; в случае незрелости личности и т. д.

Следующим методом консервативной психотерапии является эмоциональный катарсис. С помощью беседы о проблемах пациента иногда бывает возможно вызвать у пациента состояние, в котором он перестает эмоционально реагировать на свои проблемы. Длительный разговор приводит к тому, что повторное переживание болезненных впечатлений вызывает меньшую тревогу.

Открытое обсуждение сильных скрытых эмоций может привести к заметному улучшению самочувствия пациента по целому ряду причин. Прежде всего, целью беседы является ослабление внутреннего напряжения и тревоги путем формирования эмоций. Уже возможность «выговориться» сама по себе приносит облегчение, потому что измученное «Я» более эффективно может себя противопоставить конкретным мыслям, чем «мрачным эмоциональным эксцессам» (О. Фенихель).

Врач разъясняет пациенту ранее не осознанные связи, явившиеся причиной внутреннего конфликта, и советует, как преодолеть конкретные трудности. Вследствие этого, пациент перестает бояться свободно мыслить и говорить на запретные темы.

Следующий вариант консервативной психотерапии представляет собой лечение, основанное на ликвидации или видоизменении стрессов, спровоцированных окружением наркомана. Пациент, принятый на стационарное лечение, защищен от социопатологического влияния коллектива наркоманов, от влияния родителей и близких, вызывающих стрессы.

Условия клиники не только изолируют пациента от стрессов привычного окружения, но они также должны давать ему опору и чувство безопасности, то есть являться терапевтической средой в самом широком смысле. В этих условиях пациенту легче изменить свое поведение и круг интересов, легче приобщиться к процессу адаптации, к нормальным условиям жизни. Но этот вид лечения не приносит желаемого результата, если конфликт лежит в глубине личности пациента.

Обнаружение глубинных потребностей личности пациента является методом консервативной психотерапии, который можно использовать отдельно или в сочетании с другими методами лечения. Здесь формой поддержки является повторное направление интересов личности пациента в сторону внешнего мира в образе искусства, профессии, музыки, танца, спорта, хобби.

Трудотерапия, рекреационная терапия и музыкотерапия направляют интересы пациента на конструктивные действия и получение удовлетворения от них. Этот метод может быть эффективным в начальной и срединной фазе лечения как в стационарных, так и в амбулаторных условиях. В начале лечения наркоман не имеет ни сил ни желания для самостоятельной конструктивной деятельности, поэтому своевременная поддержка может стать важным шагом в психотерапевтическом процессе и в последующей реабилитации.

Целью трудотерапии является обновление и усиление защитных механизмов и интеграционных способностей личности, которые в результате неблагоприятных воздействий извне были повреждены в такой степени, что это привело к ее временному дисбалансу. Этот вид психотерапии способствует упорядочению личности пациента, нуждающегося в неотложной помощи, чтобы он смог противостоять собственному чувству вины, стыда и тревоги, а также фрустрации и нагрузке извне, если они станут чересчур интенсивными, при сохранении нормального функционирования личности. Для пациентов с нарушенной целостностью «Я» этот психотерапевтический метод является единственно возможным. Консервативная психотерапия очень важна для лечения острых нарушений целостности личности, когда нужно выиграть время для наблюдения и выбора правильных терапевтических методов.

Необходимо помнить, что психотерапевтическое изменение глубоких патологических структур личности возможно лишь после исчезновения проявлений абстинентного синдрома. Использование психоаналитического метода на начальном этапе лечения не приносит желаемого результата. В этой фазе лечения пациент не готов ни к тесному контакту с психотерапевтом, ни к встрече с собственным подсознанием. Поэтому консервативную психотерапию нужно расценивать как переходный этап, во время которого пациента нужно подготовить к более серьезному психотерапевтическому воздействию.

Многие задают вопрос, уместно ли применение психоанализа в лечении наркомании. Если мы будем рассматривать психоанализ с ортодоксальной точки зрения, таким, каким его разработал 3. Фрейд, а наркоманию – как состояние, близкое к психозу, то с учетом предполагаемой невозможности установить тесный контакт пациента с врачом, использование этого популярного метода можно расценить, как бесперспективное. Эту точку зрения подтверждает практический опыт врачей, отмечающих, что результаты психоанализа в случаях лечения наркомании оставляют желать лучшего.

Мы уже не говорим о начальном периоде лечения, когда преобладают соматические проявления абстинентного синдрома, и больному, мягко говоря, не до психоанализа. Но по мере улучшения физического самочувствия, пациент постепенно становится способным воспринимать внешние влияния и изменять с помощью психоаналитика свои взгляды и поведение. Более поздние исследования значительно изменили первоначальные взгляды на пригодность Психоанализа для лечения психозов и соответственно наркомании.

Как мы уже говорили ранее, в процессе возникновения и развития наркомании решающим фактором являются особенности личности наркомана, а психотерапия является основным методом лечения. Однако при выборе оптимальной формы психотерапевтической деятельности играют роль очень многие факторы. Прежде всего, совершенно необходимо определить отправную точку дезинтеграции личности, в которой наркоман находится в начале лечения. Психоаналитический подход к проблемам наркомании охватывает очень широкий спектр личностных нарушений, которые находятся в непосредственной связи с реальностью.

Психоаналитическое объяснение различных механизмов, включенных в этиологическую цепь факторов возникновения и развития наркомании, делает возможным применение психоанализа для лечения наркотической зависимости с учетом того, что конкретные психоаналитические приемы должны быть соответствующим образом модифицированы, так как наркоманы не выносят сколь бы то ни было значительной эмоциональной и психологической нагрузки.

Склонная к нарциссизму личность наркомана требует анализа глубинных слоев, соответствующих раннему периоду созревания. Несмотря на серьезные проблемы, частично возникающие от недостаточного знакомства с личностью наркомана, большинство авторов считает, что психоанализ необходимо использовать всегда, если для этого имеется хотя бы малейшая возможность.

Считается, что наркоманы принадлежат к той категории пациентов, с которой очень трудно установить психотерапевтический контакт. Они постоянно готовы отказаться от нормального либидо и не особенно ценят объективные отношения между людьми. Если мы примем во внимание, что отношение «пациент – врач» является отношением «субъект – объект», а в процессе лечения психотерапевт должен выступать в роли значительных фигур из прошлой жизни больного, то напрашивается вывод, что способность к коммуникабельности у наркомана проявляется весьма поверхностно, а контакт с врачом имеет сугубо формальный характер.

Мысли и действия наркомана запрограммированы лишь на нарциссические, пассивные стремления, и его интересует только получение собственного удовольствия. Для наркоманов представляет ценность только тот субъект или объект, который может им что-то дать. А их интересует только то, что связано с получением наркотика. Ущербность указанных отношений является следствием незрелости «Я». В этом нет ничего удивительного, если принять во внимание, что их «Я» в процессе своего развития не имело достойного образца, который оно могло бы включить в систему ценностей. Новая личность – врач – не может, таким образом, дополнить подсознательный идеал, потому что он никогда реально не существовал. Поэтому полноценное формирование нового позитивного объекта должно начинаться именно сейчас.

Если психотерапевтическое лечение начинается во время или после отвыкания пациента от наркотика, и пациент при этом пошел на психологический и. эмоциональный контакт с врачом, то можно ожидать быстрого развития терапевтического процесса, так как наркоман остался без наркотика, то есть, без главного заменителя всех объективных отношений.

В начале лечения отношения врача и пациента являются «пактом о ненападении» или видом сотрудничества без какой бы то ни было эмоциональной окраски. По сути дела, этот вид отношений еще нельзя назвать психоаналитическим контактом.

Существуют также и другие варианты отношения наркоман – психотерапевт. Личности, склонные к нарциссизму, которыми являются наркоманы, могут ожидать, что с помощью психоаналитических сеансов им удастся заключить реальный союз, в котором терапевт или аналитик помогут им волшебным образом удовлетворить инстинктивные стремления к идеалу «Я». Эта мотивация пациента является нереальной, но она может стать импульсом к началу лечения. Клиническая ситуация, в которой пациент ожидает от врача удовлетворения проявлений нарциссизма своей личности, называется «нарциссическим союзом».

Первый контакт с наркоманом является решающим для дальнейшего течения процесса лечения. Все это время врач должен вести себя активно, его пассивная позиция не сулит благоприятных результатов лечения. Пациент воспринимает пассивность психотерапевта как проявление безразличия и недружелюбности, и по этой причине может замкнуться в себе или впасть в депрессию. Врачу также нельзя начинать общение с наркоманом с критики наркотиков, так как у того еще преобладает позитивное мнение на их счет. Врач должен по возможности сохранить эйфорию пациента, но постараться чтобы он переживал ее без действия наркотика.

В процессе психоаналитического лечения пациент путем разного рода ассоциаций дает информацию о множестве важных деталей, касающихся его жизни. Постепенно усиливается взаимопонимание. Первоначальные опасения больного ослабевают и он начинает чувствовать доверие к терапевту. Также изменяется и отношение врача к пациенту – это уже нечто большее, чем обычная доброжелательность. Психотерапевт старается заинтриговать больного и вызвать его на разговор о наиболее важных конфликтах в жизни пациента, с которыми ему пришлось столкнуться в процессе развития личности. Одновременно врач пытается научить пациента «правилам игры» психоанализа.

Если пациент правильно воспринимает психоаналитическую атмосферу, то он начинает делиться с врачом своими переживаниями, связанными с прошедшими событиями и, таким образом, переносит на врача чувства, связанные с участниками тех событий. Врач может попеременно становиться то другом, то врагом, то есть, тем кого пациент любит или ненавидит. Неразрешимые проблемы детства начинают отчетливо вырисовываться и существовать в виде фантазий, которые пациент проецирует на врача, становящегося для него как бы призраком, символизирующим тех людей, с кем наркоман связывает самые сильные переживания прошлой жизни. В этом случае можно говорить о прогрессе психотерапевтического процесса.

Так как в возникновении наркомании важную роль играет фрустрация, вызванная неладами в семье, особенно, в раннем детстве, то врач может идентифицироваться пациентом как отец или, в крайнем случае, как личность, похожая на отца. Это связано со своеобразным отношением наркомана к отцу. Идентификация наркомана-мужчины с отцом является частичной или отсутствует вообще. В этих случаях психоаналитик должен лечить не только своего пациента, но и его родителей, к которым тот вернется после окончания лечения.

Те факторы, которые были исключены из личности пациента, опять возвращаются, способствуя ее созреванию. Если этого не случится, то наркоман при возвращении в прежнюю жизнь вернется также и к прежним нормам поведения, которые приносили ему удовлетворение, то есть к наркотикам.

Только присутствие врача может влиять на наркомана так же, как когда-то влияли воспитательные шаги одного из родителей. Эту ситуацию пациент подсознательно воспринимает, как повторение ситуации детства. Терапевт воспринимается, как воплощение родителей, то есть личность, от которой исходит любовь или наказание. Врач, повторяющий позицию отца, отвергнутого пациентом, вызывает сопротивление и враждебность. Но, выказывая понимание проблем пациента, и стараясь помочь ему в облегчении состояния давней фрустрации, психотерапевт может через некоторое время установить с ним положительный контакт, который определяет успех лечения.

Успех психоаналитического лечения наркомании может быть достигнут быстрее, если к лечению своего ребенка подключится мать. Один из наркоманов говорит об этом так «Наконец у меня есть семья. Врач для меня – как отец. Кроме того, что он относится ко мне так, как этого никогда не делал бы мой настоящий отец, он позволил моей матери стать для меня настоящей матерью». В этой импровизированной «психотерапевтической семье» врач создал в глазах пациента новый образ матери, которая, благодаря адекватной роли отца, сыгранной психотерапевтом, получила возможность полностью проявить свое положительное влияние.

Но в процессе психотерапевтического лечения у пациента может возникнуть так называемый «невроз контакта». Наркоман, который в начале лечения производил впечатление человека, желающего избавиться от наркотической зависимости, позже как бы утрачивает это желание. Он все чаще пререкается и торгуется с врачом, и в основе такого поведения чаще лежит стремление получить от психотерапевта своего рода эмоциональное удовлетворение. Иначе говоря, на этом этапе лечения для наркомана важнее эмоции, чем собственное здоровье.

Поведением пациента начинают управлять неразрешенные и неосознаваемые проблемы, относящиеся к периоду детства. Теперь они проявляются со всей своей эмоциональной тяжестью. Пациент посредством действия, а не осознания, пытается добиться всего, чего он был лишен. Причем эти проявления возникают в ответ на психоаналитическое действие как таковое – дополнительных внешних причин для этого не требуется.

Хотя «невроз контакта» существенно мешает психоаналитику в работе, но в поведении и высказываниях пациента можно заметить проявление множества важных, до этого времени сдерживаемых, но неразрешенных комплексов, относящихся к периоду детства.

В процессе психоаналитического лечения необходимо обращать внимание на некоторые аспекты регресса личности пациента. На первый план выходят различные проявления инфантильной сексуальности – Эдипов комплекс, проблема мастурбации и т. д. Для колющихся наркоманов шприц может играть роль символа мужских гениталий, в то время как у наркоманов, принимающих наркотики через рот, вполне очевидно проявляются оральные сексуальные тенденции. Хотя некоторые авторы и пробуют объяснить наркоманию с точки зрения генитальной сексуальности, думается, что корни ее лежат глубже – в догенитальной, то есть оральной фазе развития сексуальности.

Сущностью личностного регресса является стремление к психологическому возвращению к тому периоду, когда жизнь была легче, меньше было проблем, страхов и чувства вины. Настолько глубокий регресс, какой встречается у наркоманов, является признаком слабости «Я», не способного противостоять боли и фрустрации. Поэтому «Я» возвращается на уровень, на котором ему обеспечено безболезненное решение проблем, как это было раньше, на начальных этапах развития.

Иногда у наркоманов встречаются настолько серьезная форма и степень регресса, что это может привести к опасности дезинтеграции личности.

С учетом многообразия факторов, влияющих на развитие личности, и значения разных этапов психоаналитического процесса, врач в разные периоды лечения может играть роль различных людей, оказавших влияние на становление личности пациента. Эти варианты идентификации, особенно связанные с периодом раннего детства, могут бросить свет на природу и развитие личности пациента.

В истории жизни наркомана, как правило, имели место проблемы семьи, отсутствие одного из родителей или его недостаточное влияние на развитие личности ребенка. Это могло привести к невозможности полноценного развития «супер-Эго». По этой причине некоторым наркоманам так и не удалось разрешить Эдипов комплекс.

Необходимо признать, что, несмотря на сомнения некоторых специалистов в целесообразности применения психоаналитического метода в лечении наркомании, именно этот метод в ряде случаев помогает установить полноценный эмоциональный контакт врача с пациентом. Психоаналитическое объяснение некоторых механизмов возникновения наркомании также представляет несомненный интерес. Поэтому психоанализ вполне может считаться действенным методом борьбы с наркотической зависимостью с учетом модификации его приемов применительно к лечению наркомании.

Наркоман является тяжело больным человеком, поэтому многие задают вопрос, должен ли он лечиться в клинике или на дому. На сегодняшний день даже у специалистов нет на этот счет единого мнения.

Практический наркологический опыт показывает, что в решении этой проблемы должны учитываться все факторы, как внутренние, так и внешние.

Молодой человек является развивающейся личностью, поэтому долгое содержание его в условиях изоляции может иметь негативное влияние на социальное и эмоциональное созревание, а также может привести к рецидиву наркомании. Стационарное лечение нужно ограничить более тяжелыми случаями, а также первой фазой лечения, когда необходимо освободить пациента от проявлений абстинентного кризиса.

После исчезновения физической зависимости пациента следовало бы направить на дальнейшее амбулаторное лечение или в дневной стационар. Основным методом лечения должна быть психотерапия. По сути, наркомания является проблемой личности, поэтому ее нужно лечить психологическими методами. Наиболее эффективной считается индивидуальная психотерапия, потому что она способствует разрешению конфликтов подсознания. Групповую терапию следует использовать для лечения более легких форм наркомании, когда пациент ясно осознает мотивы лечения, живет в нормальной семье и нерегулярно принимает наркотики.

Наркоманов с сильно выраженной психической зависимостью, личность которых подверглась вторичным изменениям, с признаками деградации в этической и моральной сфере, необходимо лечить принудительно в закрытых лечебных учреждениях, где, кроме лекарственной терапии, постепенно вводятся индивидуальная и групповая психотерапия, занятия спортом, культурные мероприятия. Во время лечения необходимо постоянно и осторожно пробуждать у пациентов осознание значимости и важности лечения, особенно у лиц неуверенных и безразличных.

Кроме этого, специальная группа психологов и работников социальных служб проводит работу среди родителей и педагогов, касающуюся коррекции их отношения к пациенту.

Путь, ведущий к полному излечению от наркомании, является долгим и до сих пор еще неизученным. На первом этапе наркоману нужно протянуть руку помощи, но не каждая помощь приводит к спасению. Поэтому наркомана должен лечить квалифицированный нарколог. Наркоман вновь должен быть принят родителями и обществом, и только потом он может пойти по жизни самостоятельно.