Жизнь Чарли Бирна, который позже взял имя О’Брайн в честь легендарного ирландского короля Брайана Бору, человека тоже высокого роста, была короткой и невеселой. Когда ему стукнуло 20 лет, о нем говорил весь Лондон, а афиши кричали: «Это надо видеть! 230 сантиметров!» Скоро Чарли стал гвоздем программ в театрах, музеях и галереях. Вся аристократия и все члены Королевского Общества рукоплескали ему в музеях Хэймаркит и Пикадилли. Платили за такое удовольствие по 2 шиллинга, а дети — по 1 шиллингу. Он стал таким популярным, что другие гиганты старались походить на него и использовали его имя. Чарльз заработал немало денег, но имел чрезвычайно легкомысленную привычку носить при себе все свои сбережения крупными банкнотами. Однажды сентябрьской ночью 1783 года О’Брайн пьяным упал в канаву, а какая-то «добрая» душа избавила его от трех банкнот по 700 фунтов, что было тогда огромнейшей суммой. Печальный эпизод послужил причиной того, что Чарли стал пить еще больше. Как-то зимней ночью он возвращался домой пьяный, легко одетый и заработал себе воспаление легких. Чувствуя свой близкий конец, он завещал всем своим приятелям, чтобы его похоронили в море. Такая необычная просьба объяснялась тем, что много лет подряд целая группа хирургов следила за каждым его шагом, надеясь, что после смерти им достанется бренное тело Чарльза.

Один из них, Уильям Гюнтер, пионер сравнительной анатомии, за довольно значительную сумму сумел-таки добыть скелет гигантского ирландца для своей коллекции.

О’Брайн, удрученный мыслью, что может навечно попасть в коллекцию диковинок, в течение своей жизни неустанно отказывал просьбам врачей. Но Гюнтеру так хотелось заполучить этот необычный скелет, что он не пожалел для этого 800 фунтов стерлингов, подкупив служителя кладбища и его помощника. По дороге к морю похоронная процессия задержалась в одном селе на обед и Гюнтер заменил тело песком такого же веса. Скелет гиганта пополнил огромную коллекцию Гюнтера.