8

Потом Майка сказала:

– Как некрасиво...

Все закричали, зашумели, заговорили. Все обвиняли Вадима. Это он сказал, что директор разрешил собирать части. Ребята поднажали. Вот что из этого получилось.

Когда Вадима выбирали в снабженцы, я знал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Вадим обязательно что-нибудь натворит, и мы влипнем в историю. Сейчас мне очень хотелось об этом напомнить. Хотелось сказать: «Когда я давал отвод Вадиму, вы меня не послушались. Вы послушались Игоря. Пеняйте на себя».

Меня так и подмывало это сказать. Но я сдержал себя. Не потому, что я жалел Вадима, а потому, что он ни в чем, по-моему, не был виноват. Он не таскал эти части потихоньку, а открыто пришел и открыто сказал, чтобы мы собирали. Вопрос в том: разрешил директор или нет. Если разрешил, то Вадим ни при чем. А если Вадим сам это выдумал, тогда он виноват. В этом надо спокойно разобраться. Нельзя вдаваться в панику.

Я спросил Вадима:

– Директор разрешил собирать части или ты это сам придумал?

– Конечно, разрешил! – ответил Вадим.

– Откуда ты знаешь?

Вадим показал на Игоря:

– Мне Игорь сказал. Правда, Игорь?

Вместо ответа Игорь задумчиво пробормотал:

– Куда могли деться амортизаторы?

– Никаких амортизаторов я не брал! – закричал несчастный Вадим.

Мне не понравилось, что Игорь увиливает от ответа, и я сказал:

– Дело не в амортизаторах. Ты прямо скажи: разрешил директор собирать части или нет?

Игорь вытаращил на меня свои голубые глаза и медленно проговорил:

– Допустим... А что?

– Пожалуйста, без «допустим»!

– Ну, разрешил!

– Чем же тогда виноват Вадим?

– А вот чем! – рассудительным голосом ответил Игорь. – Надо было не самовольничать, а спросить разрешения у начальника цеха.

– Но ведь Вадим сам ничего не брал, – возразил я, – брали ребята.

Игорь укоризненно покачал головой:

– Не надо обвинять всех. Коллектив здесь ни при чем.

– Ты свою демагогию брось! – закричал я. – Не прикрывайся коллективом. Тоже взял себе привычку! Отвечай прямо: в чем вина Вадима?

Игорь даже потемнел от злости. Но старался показать выдержку:

– Вадим обязан был предупредить ребят, чтобы они ничего самовольно не брали.

Тут голоса ребят разделились. Одни считали, что Вадим виноват, другие – что нет. Последних было большинство.

Майка сказала:

– Каждый должен отвечать за себя сам, а не прятаться за спину товарища. Мы с Надей взяли без разрешения подушку и спинку сиденья. Значит, мы виноваты. Нечестно все сваливать на одного.

Надя Флерова добавила:

– Все виноваты.

Пока ребята спорили, мне в голову пришла блестящая идея. Я закричал:

– Погодите, сейчас все станет ясно! – и спросил Игоря: – Директор тебя предупредил, что надо просить у начальников цехов?

Игорь почувствовал в моем вопросе ловушку, внимательно посмотрел на меня. Потом осторожно ответил:

– Предупредил... В общем... сказал: «Пусть начальники цехов покопаются в своих резервах».

– Значит, директор тебя предупредил! – воскликнул я. – А ты предупредил Вадима?

И тут все поняли, что это и есть главный вопрос. И уставились на Игоря. Его ответ решал все...

– Видишь ли, – неуверенно начал Игорь, – не может быть, чтобы я его не предупредил...

– Врешь! – закричал Вадим. – Ни о чем ты меня не предупреждал. Велел собирать части, и все!

– Погоди! – нетерпеливо отмахнулся Игорь. – Я не помню точно формулировки... Во всяком случае, я Вадиму не велел таскать что попало. Вадим не маленький. Должен соображать. У него на плечах голова, а не дыня.

Тогда я сказал:

– Директор тебя предупредил, а ты Вадима нет. Значит, ты думал, что у Вадима голова, а директор думал, что у тебя не голова, а дыня.

Игорь увидел, что я положил его на обе лопатки. Но он был большой дипломат, вместе со всеми рассмеялся моей шутке и добродушно проговорил:

– Ну ладно. Дело не в том, кто виноват. В какой-то степени, может быть, и я. Хотя я теперь вижу: на прошлом собрании Крош был прав, когда давал отвод Вадиму.

Этим он хотел завербовать меня в союзники. Но это был бы беспринципный союз.

– Дело не в Вадиме, а в тебе, – ответил я. – Ты виноват. И ты хотел все свалить на Вадима. Не вышло.

Ребята согласились с предложением Майки: виноват весь класс, мы должны извиниться перед дирекцией и пообещать, что больше этого не повторится.

Я воздержался от голосования. Считал, что виноват не класс, а Игорь.

Игорь сразу повеселел:

– Ладно, пусть будет так. Но как быть с этими несчастными амортизаторами? Считают, что мы их взяли.

– Пусть считают! – закричали ребята. – Не брали мы никаких амортизаторов.

Майка сказала Вадиму:

– Вадим, дай честное слово, что ты не брал!

Вадим приложил руку к сердцу и дал честное слово, что он этих амортизаторов в глаза не видел.

И все ему поверили. А я тем более. Ведь я знал, кто подменил амортизаторы.

Игорь тоже поверил Вадиму. Но боялся директора. И потому внес такое предложение:

– Выберем делегацию. Она пойдет к директору и передаст ему наше решение. В состав делегации предлагаю: Майю, Полекутина и Кроша.

– Сам дрейфишь! – заметил я.

– Нет, – возразил Игорь. – Но я слишком часто хожу к директору по разным текущим делам. Мой приход не произведет нужного впечатления. А если пойдет специальная делегация, то это произведет нужное впечатление.

Мы тут же пошли к директору. Майя, Полекутин и я. Игорь тоже увязался с нами. Так он любил «фигурировать». Но в кабинете стоял несколько в стороне, как человек, зашедший сюда случайно.

– С чем пришли? – спросил директор.

Мы договорились, что начнет Майка. Как с женщиной, директор обязан говорить с ней вежливо. Вообще-то он человек выдержанный, но мало ли что... А если понадобится по ходу дела, то вмешаемся мы с Полекутиным.

Майка сказала:

– Класс признает свою вину. Мы действительно взяли кое-что без разрешения. Больше этого не будет.

– А амортизаторы? – спросил директор.

– Мы не брали. Они нам не нужны.

– Кто их взял?

– Этого мы не знаем.

– Надо найти, – спокойно сказал директор.

Тут я увидел, что по ходу дела пора вмешаться. И спросил:

– Интересно, как же мы их найдем?

Директор развел руками:

– Это дело ваше.

Вдруг высовывается Игорь со своим хорошо поставленным баском:

– Не беспокойтесь, Владимир Георгиевич, мы примем меры.

Он хотел задобрить директора.

– Нет, – возразил я, – напрасно Игорь обещает. Класс его на это не уполномочивал. Мы не брали амортизаторов, не знаем, где они, и не намерены их искать. А зря обещать нечего.

Директор внимательно посмотрел на меня. Он вообще как-то чересчур внимательно разглядывал нас, точно никак не поймет, что мы за люди такие.

Главный инженер сидел возле директора и молчал. Он считался руководителем практики, отвечал за нас, ему было неудобно за происшедшее и оставалось только молчать.

Директор спросил:

– Кто разрешил вам без спросу брать части из цеха?

– Ведь мы признали свою вину, – ответила Майя.

– Думаете, признали вину – значит, оправдались?

Майка перебросила косу с одного плеча на другое. Это значило, что она начала волноваться:

– А что мы должны делать?!

– Не с того конца начинаете, – сказал директор. – Надо разобрать машину на агрегаты. Потом развезти агрегаты по цехам. А там уже посмотреть: какие части годятся, какие нет.

– Это правильно, – согласился Полекутин.

Я тоже подтвердил, что правильно.

Игорь сказал:

– Именно так мы и решили поступить, Владимир Георгиевич.

– Аккуратно, чтобы ни одной гайки не потерять, – предупредил директор.

– Не беспокойтесь, – заверил его Игорь.

Игорь увидел, что разговор с директором оказался вовсе не таким страшным, сразу осмелел и опять вошел в роль руководителя и начальника штаба.

Когда мы вышли из кабинета, он остался там. Сказал нам вдогонку:

– Подождите меня во дворе, я сейчас выйду.

Во дворе нас ждали ребята. Хотели узнать, что и как. Мы им объявили, что все в порядке.

Вышел Игорь, тряхнул волосами, весело сказал:

– Инцидент исчерпан. Завтра организованно кидаемся на разборку лайбы. Но не той, что на пустыре. В лагере, в Липках, где прошло наше невинное детство, есть еще одна. Тоже списанная, но в лучшем состоянии. Ее передают нам. Завтра мы ее притащим.

Все закричали, что это здорово и Игорь молодец.

Я тоже подумал, что Игорь все же молодец. Когда Зуев сказал про машину в Липках, мы пропустили это мимо ушей. А Игорь сразу ухватился и уже договорился с директором. Есть у него административные способности, этого отрицать нельзя.

Все же я заметил:

– Это мы знали. Еще раньше тебя.

– А почему молчали? – ехидно спросил Игорь.

На это мне нечего было ответить.

Мы стали решать, кто поедет в Липки за машиной. Впрочем, это было ясно. Буксировкой машины занимается гараж, а в гараже работали мы со Шмаковым Петром...

– Пусть едут Сережа со Шмаковым, – сказала Майя, – ведь они знают машину в целом! – и улыбнулась.

Майка никогда не называла меня «Крош», только по имени. И всегда говорит обо мне с улыбкой, значение которой я не понимаю и потому не знаю, радоваться мне этой улыбке или огорчаться.

– Это разумно, – согласился Игорь, – и я поеду с ними. А старшим здесь останется Ванька Полекутин.

Игорю в лагере делать было абсолютно нечего. Просто ему хотелось прокатиться и не хотелось ковыряться здесь. Ну и пусть едет! Полекутин без него здесь гораздо лучше со всем справится. Полекутин серьезный парень – не трепач, не звонарь и хорошо разбирается в технике.

Но Игорю этого было мало.

– С нами поедет Вадим, – объявил он.

– Зачем? – удивились мы.

– Мало ли что там потребуется. А как ни говори, парень он пробивной.

Но, как я догадался, Игорь взял Вадима специально для того, чтобы было кем командовать. Знал, что мною и Шмаковым Петром ему командовать не удастся.