23

Как у нас уже повелось, мы собрались на пустыре. Пришли директор автобазы, главный инженер, начальник моторного цеха, наш бригадир Дмитрий Александрович, похожий на испанца, и еще два бригадира: из обойного и столярного цехов. Получилось прямо-таки торжественное заседание.

Главный инженер сказал:

– Ваша инициатива похвальна. Восстанавливая машину, вы видите общественно полезные результаты своего труда. Но надо считаться с реальными условиями производства. Восстановление машины не предусмотрено планом. На нее нет ни фонда зарплаты, ни лимита материалов. Об этом надо подумать, это надо обсудить.

Наш бригадир Дмитрий Александрович сказал:

– Ребята хорошие. Выполняют. Но восстанавливают машину в рабочее время, а наряды на эту работу не выписывают. Отражается на зарплате.

Бригадир обойщиков спросил:

– Откуда материал брать?

Директор заметил:

– Кроили бы с умом, выкроили бы.

– Норма в обрез, Владимир Георгиевич, – ответил бригадир.

Начальник моторного цеха, самоуверенный молодой человек в пенсне, сказал:

– Возможно, парусину и можно выкроить. А как поршневую группу? По существу говоря, новый мотор собираем.

Директор, глядя себе под ноги, ровным голосом проговорил:

– Формалисты вы! Брак выпускать умеете, болтаться без дела умеете, а где взять четыре доски, не знаете.

Из этого мы поняли, что бригадиры хотят, чтобы директор признал восстановление нашей машины делом официальным, отпускал бы на нее материалы и платил бы за нее зарплату. А директор, наоборот, хочет, чтобы это все совершалось в неофициальном порядке, чтобы цеха помогали нам своими силами, из внутренних ресурсов. Мы очутились между двух огней.

– Сознательности мало, – продолжал директор, – послушаем, что практиканты скажут!

Что мы могли сказать? Если они не знают, как выйти из положения, то мы и подавно...

Тут, конечно, Игорь открывает рот:

– Владимир Георгиевич, что мы можем сказать? Если товарищи из цехов не хотят нам помогать, то ничего из этого не выйдет.

Это значило, что у Игоря пропала охота восстанавливать машину. Так с ним всегда. Выдвинет идею, нашумит, «нафигурирует», а потом остывает, даже падает духом.

– Класс был полон энтузиазма, – продолжал Игорь, – но обстоятельства выше нас! Обстоятельства вынуждают нас прекратить работу.

Майка насмешливо бросила:

– Не надо было браться за оружие!

Игорь обиженно надул губы:

– Пожалуйста, не показывай свою образованность. Я тоже знаю, кто такой Плеханов. Но Плеханов в данном случае совсем ни при чем.

– Очень даже при чем, – ответила Майка, – а ты типичный оппортунист и соглашатель!

Все в один голос закричали, что Игорь, безусловно, типичный оппортунист и соглашатель!

И я тоже закричал.

Отказываться от восстановления машины значило бы покрыть себя позором.

– Ты давно гнешь эту линию – прекратить! – сказала Майка. – Но если мы взялись, то должны довести дело до конца. Стыд и позор! Комсомольцы так не поступают! Комсомольцы преодолевают большие трудности! На целине.

Игорь опять усмехнулся:

– Произносить красивые слова мы все умеем. Но как преодолеть трудности?

Тогда я сказал:

– Единственная наша трудность – это ты. Твоя неустойчивость плюс бюрократизм.

Тут все закричали, чтобы мы перестали препираться. Нужно не препираться, а искать выход из положения.

Тогда я сказал:

– У меня есть предложение!

– Знаем мы твое предложение, – проворчал Игорь.

– Ты знаешь, а другие но знают, – ответил я, – а предложение у меня такое: давайте закончим машину после работы. Неужели мы не можем десять дней поработать по два лишних часа?

– Конечно, можем! – подтвердил Полекутин.

– Безусловно, можем! – заявили Гринько, Мишка Таранов и другие ребята, у которых были технические наклонности.

– Пожалуй, можно, – неуверенно проговорили ребята с меньшими техническими наклонностями.

– Мы будем оставаться, но ненадолго, – сказали девочки.

Директор повернулся к бригадирам:

– И вам не стыдно? Школьники согласны работать в общественном порядке, а мы, шефы, не хотим им помочь. Ваши дети будут обучаться на этой машине. Плохие вы родители.

Тогда наш бригадир Дмитрий Александрович заявил:

– Если ребята будут делать машину в нерабочее время, мы им поможем. Но как быть с материалом?

Начальник моторного цеха сказал:

– Поскольку вопрос упрощается, то есть ребята будут работать сверхурочно, а рабочие в общественном порядке им помогут, то мы, начальники цехов, изыщем некоторые материалы из внутренних ресурсов. Но как быть с дефицитом?

Дефицит – это части, которые трудно достать. Ими распоряжается сам директор автобазы.

– Ну что ж, – вздохнул директор и посмотрел на небо, – если ребята будут работать сверхурочно, если рабочие будут помогать им в общественном порядке, если начальники цехов изыщут внутренние ресурсы, то дефицит мы отпустим. В порядке шефской помощи школе. Главное, чтобы это мероприятие в основе носило общественный характер.

– Я думаю, двух часов в день будет достаточно, – сказал главный инженер, – по возрасту ребята могут работать по шесть часов, а они работают всего четыре. Так что это будет и законно и педагогично.

– Дело не в часах, а в том, чтобы была общественная основа, – повторил директор.

Основу, в сущности, предложил не кто иной, как я. Но я не стал об этом думать... Понимал, что во мне говорит пустое тщеславие.