Часть вторая
ЩЕЛЧОК ЗАМКА ЗА СПИНОЙ

На дворе декабрь, в стране мир, во человецех благоволение и ожидание праздников. Конец этого месяца и начало следующего во всех религиях, которые я знаю, широко отмечаются пирами и попойками. Гномы сами ничего не празднуют, но никогда от угощения в этот период не отказываются (как, впрочем, и в любой другой).

Не все зимой бражничают и гуляют. Ведь есть исключительно зимние охоты и виды рыбной ловли, на заводах и в мастерских работы круглый год идут, бюрократы вообще никогда покоя не знают и никому не дают. Но повелось еще встарь, еще в те времена, когда большинство людей сельским хозяйством жили, — летом ты выкладываешься, а зимой можешь несколько расслабиться и отдохнуть. До нового летнего рывка. Хотя сейчас и сельское хозяйство сильно видоизменилось. В астраханских владениях принята даже круглогодичная система выращивания. То есть там три сезона подряд на земле что-то выращивают без перерыва. Сначала одну культуру, которая растет с весны до осени. Осенью ее убрали, но сразу за уборкой идет подготовка под посев и посев другой культуры, которая может расти и зимой. Эту вторую культуру весной убрали — и возвращаются к первой культуре, сажают ее, затем убирают. После чего участок на три-четыре года уходит из оборота. Правда, на траву на нем могут выгнать скотину пастись, но уже ничего не сажают. Я думаю, что от этого у фермера сильно прибавляется седины в голове, когда он рассчитывает, какие культуры ему высадить, чтобы заработать на них за эти три сезона, дабы потом не мучиться от голода три года отдыха. Или этот тип земледелия практикуют там, где земли много и она не занята? Расчистили от леса участок, попользовались им, а затем другой расчистили?

Ладно, оставим это сельское хозяйство. Я в нем мало понимаю, оттого им и не занимаюсь. С меня довольно и того, что урожай с деревьев соберу да съем то, что на них выросло. Хотя раньше, когда семья была побольше, а денег поменьше, мы с Алиной и картофель сажали, и разные овощи…

В этом же году из-за известных событий удалось только поздние яблоки собрать. Весь прочий урожай пошел на удобрение. Можно было бы, конечно, договориться с кем-то из соседей, чтобы урожай убрал, оставив мне часть, но кто же ведал про эти пещерные приключения…

Еще в сентябре я успел засолить по особому рецепту кадушку помидоров с сельдереем и чесноком, капусты наквасил и купил бочонок соленых огурцов на базаре. Этот бочонок я теперь заново засаливаю, в итоге получается куда лучше исходного. К Новому году открою его и буду лакомиться. А пока больше капусту подъедаю. Грибов сам не готовлю — не умею.

Вообще сентябрь и октябрь выдались очень хлопотными и загруженными. Как приехал я из путешествия на «Соме» и «Севрюге», так на меня сразу свалилась куча новостей и дел. И все это пришлось разгребать.

Хотя путешествие было тихим и спокойным. Ни тебе чуд подводных, ни тебе пиратов, ни бунтов, ни эпидемий… До Нефтегорска плыл я один. Потом до Казани с инженером по нефтедобыче, потом до Нижнего — опять один. В Нижнем занял верхнюю койку купец третьей гильдии, но реально я его в день видел один-два раза. Все остальное время он пропадал на палубе, в салоне и иных местах, где мог увидеть одну девицу на выданье, которая ехала в Ярославль вместе с мамашей и младшей сестрой. Так что он вокруг девицы увивался, а я писал.

Рыбой нас потчевали каждый день на ужин, днем и утром кормили нормально. Поэтому вечером я ел то немногое, что было нерыбным, а дополнял в каюте консервами.

Писание книги шло активно и с интересом. И извел я целую стопку бумаги. Дальше дело застопорилось, ибо было не продохнуть от насущных хлопот, а с ноября стало появляться время — и вновь стало писаться…

С Кириллом Рябцевым в Казани мне удалось встретиться и пообщаться. Кирилл сильно постарел со времени нашей предыдущей встречи. Наверное, и я так же постарел, только не замечаю этого, из-за того что мало и редко гляжусь в зеркало. Или я выгляжу не так (гм) обветшало, потому что женат, а Кирилл так и холостякует с тех пор, как Марианна ему отказала в предоставлении руки и сердца?

Да, есть такая примета, что женатые мужчины живут дольше и выглядят упитаннее, чем их ровесники, не вступившие в брак. Впрочем, Марианна, отказав Кириллу, сделала хуже не только ему, но и себе. Выскочив за бравого капитана, она оказалась замужем за патологическим ревнивцем, который ее в припадке ревности и застрелил. А что было у этого бравого капитана такое, что отсутствовало у Кирилла? Только две вещи — усищи и всепобеждающая наглость. Но девица решила, что этого достаточно, чтоб прожить с ним всю жизнь и иметь от него детей…

Я расспрашивал Кирилла, что он искал на севере ханства. Оказалось, он не исследовал какие-то магические аномалии и Дурные болота. Его пристроили в качестве магического усиления в экспедицию, которая изучала малозаселенные районы. В экспедицию включили не только спецов по добыче полезных ископаемых, но и военных, и вот такого сильного мага прихватили в дополнение к магам из контрразведки. Военное и магическое усиление было дано из-за опасений конфликтов с орками и эльфами, про которых ходили слухи, что они стали заселять пустующие земли ханства. Эти слухи не подтвердились, хотя выяснилось, что на территории ханства появились неизвестные прежде племена аборигенов. Занимались они охотой и рыболовством, жили полуоседло. Выглядели как невысокие, сильно загоревшие люди. Пропорции обычные, но рост не выше ста тридцати — ста сорока сантиметров. Подозрительного в них было то, что в селениях находилось очень мало молодых мужчин, хотя дам детородного возраста и детей — полным-полно. Словно бы кто-то нанял почти всех молодых на летний сезон до заморозков. Ткачеством они не занимались, но ходили не в шкурах, а в фабричных тканях. Железных изделий полным-полно, а сами они его не добывали. Оружие большей частью холодное, но есть некоторое число старых винтовок типа Бердана. Наверное, это те, которые производил Нижегородский арсенал в те годы, когда еще не решались продавать аборигенам ни маузеры, ни трехлинейки. Язык их был совсем непонятным, но меновую торговлю кое-как наладили.

Сейчас военные и ханское окружение решают, что делать с этими племенами: просто выгнать их за пределы военной силой — или попробовать склонить к переходу в казанское подданство и выплате дани, хотя бы чисто символической. Но это уже задачи будущего года.

Я спросил, что нашли геологи. Нефть нашли точно, есть какая-то руда, которую используют для улучшения качества стали. Есть обоснованные подозрения, что в районе обитания этих племен есть золото. Ибо будущие казанцы женского пола носят на шее необработанные самородки.

Вот в следующем году золотом займутся вплотную. В принципе Кирилл там особенно нужен и не был, но он активно занимался лечением, пытался отыскать магические аномалии, выполнял разные расчеты на возможность использования боевых или поисковых заклинаний там…

Я подумал и спросил: а вот эти аборигены не выглядели ли так, как будто их коптили как карасей в пивной возле нашей магической школы? Кирилл подумал и согласился, что отлив кожи именно так выглядел, как у карасей, закопченных на ольховых дровах.

А откуда я про них могу это знать?

Я Кириллу немного и рассказал о своих похождениях этим летом. Кстати, задал ему вопрос: а как отражается пребывание в «кармане времени» на дальнейшей жизни? Кирилл утверждал, что это никак на старение или омоложение не влияет. Ну и славно.

Исмаил его очень заинтересовал. И подземные черви, и летающие головы. Про подводных чуд он уже слышал, ибо на факультете обсуждалось, как их назвать. Что интересно, согласия по имени чуда до сих пор не достигли. Кстати, Кирилл прихватил мои экземпляры «Вестника», так что я еще налюбуюсь на свои достижения на почве добычи новых фактов для науки. Вообще по чудам большинство склонялось, что это не нелюдь, не мутант, а некое существо магического происхождения. Тут я возразил, что никакой магии в его присутствии не ощущал. Ни когда за ним бежал, ни когда его убивал, ни когда стоял над ним, умирающим. И на вскрытии тоже. Фон был в каюте, где он «ужинал», но откуда этот фон — непонятно. Как и непонятно, что за ощущение Зла меня разбудило. Но ощущение было не от магической активности.

На факультете обсуждали, и как можно исследовать, не берутся ли они из Чебоксар. После долгого обсуждения и выдвижения многих ахинейских планов действия пришли к выводу, что либо придется долго караулить вокруг, либо выпросить у военных гигантское количество взрывчатки, отпустить ее на дно и подорвать. Авось в куче оглушенной рыбы всплывет и оглушенное чудо. Обе идеи были отвергнуты по экономическим соображениям. Под конец предложили просить хана назначить премию за живого или мертвого чуда при условии доставки его в Казань. Письмо-просьбу даже писали, но, скорее всего, бумага сгинула где-то в канцеляриях.

На правах старого друга я попенял университету в лице декана магического факультета на то, что Сфинксы гуляют без степеней и оттого тратят силы на богемный образ жизни, вместо того чтобы в качестве остепененных преподавателей увеличивать славу своей альма-матер. А ребята действительно способные. Кирилл ответил, что он вопрос о присвоении им степеней без защиты уже ставил. Но делу мешают разные ненаучные препятствия. Ибо эти два непризнанных гения регулярно сочиняют стихотворные комментарии к трудам и действиям больших людей в Ученом Совете. Поэтому многие великие мужи из Совета готовы их терпеть в виде язвительных неудачников (дескать, что взять с таких клоунов), но не допустят присвоения им степеней. Принципиально. Поэтому пока все останется так, как есть…

Ну, тогда пусть декан задаст им задачу: создать заклинание вроде Серпа Восточного Ветра или Кремня у магов Земли, которое сразу нейтрализовало бы вампиров, лишая их возможности сопротивляться. Чтобы они одномоментно от него лишались клыков, кистей и стоп. Вампир будет терять способность сопротивляться, но его при этом можно взять в плен. Тогда он полиции или заказчику все нужное расскажет, а поймавшему полагается усиленная премия за поимку вампира живым. Наличными заклинаниями можно это сделать только в несколько приемов. Я вот попробовал недавно проделать и пожалел, что нет такого заклинания.

Кирилл сказал, что это было бы полезно, но ведь эти оболтусы столько пива в награду потребуют, что упьются. Тут мы вспомнили собственную абрикосовую эпопею.

Я затем рассказал про самарские шары. Кирилл ими тоже заинтересовался и собрался отправить телеграмму в Самару с просьбой поделиться информацией о них, а если вампира еще не казнили, то допросить его, откуда взял их его напарник и что он еще может сказать про них.

Так в мирной беседе, поедании и выпивке шло время, пока мне не настал час возвращаться на судно. Заказал извозчиков — и мы с Кириллом, обнявшись на прощание, отбыли каждый в свою сторону. С Семеном в Нижнем пересечься не удалось, он был где-то в плавании.

Так длилось путешествие обратно, раздражавшее меня только за ужином запахами рыбы. Сосед по каюте ухаживал, я писал, судно двигалось, никто нас не беспокоил ни наяву, ни во снах…

А в Ярославле мне немного повезло. Там заканчивал ремонт машин монитор «Сом». А механиком на корабле служил однокашник моего сына Михаил Козин. Они вместе учились в последнем классе школы, потом в Политехническом. Только Валерий отправился в Царицын на арсенал, а Михаил — в речную флотилию. С Валерием они не только вместе учились, но и дружили, и Михаил у нас дома не раз бывал. Узнав, что мне еще в Тверь надо, Михаил решил мне помочь и уговорил командира взять меня на корабль до Твери. Это вообще не принято, но Михаил сыграл на моей профессии и состоянии в резерве контрразведки. Дополнительным стимулом было то, что вне мобилизации кораблю не полагался врач, а только фельдшер.

Потому когда в журнал тебя впишут как «прапорщика резерва Управления контрразведки, временно возложив на него обязанности корабельного врача и осуществления магической защиты», начальство может и не придраться. Все-таки не дочь купца первой гильдии вписана, что позволяет подозревать разное неслужебное… Ну, я честно и отработал доверие командира, подлечив всех обратившихся. Монитор принимал участие в боевых действиях, но стрелять ему приходилось вне зоны воздействия противника. Оттого раненых на нем не было, но комендоры из первой башни жаловались на частые головные боли и приступы тошноты даже после ухода на ремонт. В башне было восемь человек плюс четверо в погребе. Из восьми жаловались аж пятеро, а из тех, кто в погребе, — никто. Из второй башни тоже никто. Итого — в башне плохо работает вентиляция и имеются легкие отравления пороховыми газами. Магическое сканирование подтвердило симптоматику. В палубной команде было только двое с больными зубами, в машинной команде молодой машинист с аллергической реакцией и машинист-сверхсрочник с геморроем. После лечебного подвига я написал рапорт на имя командира корабля, что необходимо разобраться с работой вентиляции в первой башне, ибо интенсивная стрельба ею с плохо работающей вентиляцией может привести к выходу из строя расчета в боевой обстановке.

Молодого машиниста я порекомендовал на зимней стоянке обследовать у медиков и, возможно, перевести с обслуживания дизельных двигателей на бензиновые.

Я еще схитрил и написал, что не в первой башне, а на боевом посту, где служат такие-то и такие-то. Прикинусь менее знающим — лучше будет. Командир корабля и так знает, в какой башне они служат, а вот начальство и моих коллег, которые не в резерве, нечего дразнить…

«Сом» шел почти максимальным ходом и без всяких остановок, поэтому я сильно выиграл во времени, ибо ближайший пароход «Лещ» отходил позже, да и не сильно спешил, останавливаясь у каждой пристани. Поселили меня в каюте Михаила, ибо там имелась запасная койка на случай, если на корабле будет пребывать штаб. Тогда туда кого-то подселят из штабных офицеров.

Михаил, беспокоясь за свое только что отремонтированное хозяйство, бывал в машинном отделении гораздо чаще, чем обычно, но время на беседу у него нашлось. Я хоть смог немного узнать о войне с эльфами и бунте сипаев помимо прочитанного в газетах.

«Сом» сначала поддерживал свои войска артиллерией, благо его главный калибр доставал далеко. Когда же выяснилось, что Пограничный захвачен сипаями, отряд кораблей пошел туда, но попал к шапочному разбору. Сипаи уже ушли из форта. Шло восстановление пострадавших построек, ну и контрразведка разбиралась, не осталось ли активных участников мятежа среди тех, кто убежать не успел. А Михаилу и его подчиненным выпало поднимать подорванные мятежниками сторожевые катера и вытаскивать погибших матросов из затопленных помещений. Катера лежали на грунте неглубоко, даже полностью не затонули, но опрокинулись на борт. Работа была адской, кое-как с нею справились. Прислали еще на подкрепление спасателей из Твери и Ярославля, кое-как подняли катера и потащили на понтонах на ремонт. «Сом» вернулся к артиллерийской поддержке, но она требовалась все реже, ибо эльфийские отряды сильно раздробились. Потом и вовсе прекратились стрельбы, но зато все чаще стали происходить поломки машин, в итоге пришлось почти полтора месяца перебирать их.

Подорванные сторожевые катера сейчас ремонтируются в Твери, но Михаил считал, что он бы один из катеров разобрал и построил заново, используя пригодные детали подорванного.

Впрочем, может, и удастся восстановить. Иногда проще получить средства на ремонт уже имеющегося, чем на новое, а оттого ремонт фактически является изготовлением заново.

Тут я подумал о превратностях войны. Вот артиллерист «Сома» честно отвоевал всю кампанию, но что он может рассказать о ней? Стреляли туда-то на такую-то дистанцию, столько-то залпов, с пятого залпа стало трудно дышать от пороховых газов, но стреляли, сколько надо. Упрекнуть себя не в чем… Но знает ли он, каков итог его стрельбы? Скорее нет, чем да. В итоге отвоевал кампанию, а не увидел даже одного врага. Хотя эльфам приходится тяжелее — на них и снаряды, и бомбы падают, а им и надежды нет увидеть тех, кто их убивает. Я в своем походе хоть и не в строю служил, но врагов живых и боеготовых видел и имел возможность даже в них пострелять. И артиллерист с «Сома» мне даже может позавидовать, ибо в боевых действиях я участвовал как бы активнее него, да и насмотрелся больше интересного, чем он…

Хотя в реальности все наоборот. Завидовать должен я. Но я не завидую, и то потому, что старше него и уже понял, что каждому в жизни положена своя ложка сладкого и своя ложка горького. И она от человека никуда не денется. А какая ложка больше из этих двух — это уже вопрос философский, то есть нерешаемый, ибо от человека по большей части не зависит. Его дело — достойно принять содержимое своих ложек и не роптать на вкус ложки, которая сейчас в него вливается.

В Твери меня ждали два неприятных известия. Первое — что мне приходила повестка на службу, а поскольку я не явился, моим отсутствием были очень недовольны. Формально-то я чист как голубь. По новому месту пребывания меня не извещали, и сообщения о мобилизации не сделано и не напечатано, то есть я даже не мог догадываться, что мне надо вставать под знамена.

Сделать мне ничего не сделали, поворчали — и все, но это явно где-то отложилось, не то в головах начальства, не то в личном деле. Нехорошо в нашем учреждении оставлять осадочек, ну да ладно, я ведь в генералы и начальники не рвусь, сильно беспокоиться о красоте личного дела не надо.

Вторая плохая весть была про кролика Масика. В августе стояла сильная жара, и у него не выдержало сердце. Утром его нашли уже мертвым. Видимо, я видел его в видениях неспроста, а именно в нужный момент, когда и наступила смерть. Жалко его. Хотя он для кролика уже стар, они вроде как дольше пяти лет не живут, а ему как раз пять с половиной. Родители Марины закопали его у меня в саду и установили на этом месте камень. Надо будет вспомнить разные старые заклинания и выжечь на граните про Масика нужные слова.

Дом опустел. Теперь я там один. А еще меня ждала работа. Надо было разгрести вопрос с дежурствами, которые я задолжал. Их было много, но не так чтобы уж совсем неподъемно, ибо в нашем цеху прибыло пополнение — недавний выпускник Академии. Вот на него и свалили все, что можно и не можно. Значит, теперь мне останется меньше, но тоже немало. Поэтому я сводил трех особо пострадавших от моих деяний в кабак, чем отчасти загладил принесенный им моральный вред. Остатки вреда были заглажены позднее.

Работы прибавилось не только по дежурствам. Народ истосковался и по моему лечению, а пить осенью поводов много, и грибы тоже пошли. Меня опять пригласили в Академию. После весенних и летних событий тверские власти взялись за закручивание гаек и поиски крамолы. Ну а под этим соусом и всякое другое происходило, вроде сведения счетов. С преподавателями из нелюдей стали разговаривать жестко — если хочешь преподавать, то будь любезен принять подданство. Припомнили кое-кому разные слова, высказанные невпопад о разных политических моментах, и попросили покинуть… Кое-кто пострадал за ленивое и неспешное выполнение контрактов с военными. Вот на место этого кое-кого и вернули в Академию Руслана Темирбулатова, а он, как прежде, меня туда переволок на страх юным аборигенским дворянам. Ибо я прославился как их злостный угнетатель. Вообще среди этой братии желающих учиться немного, большей частью они просто получают статусный знак в виде «поплавка», а между делом развлекаются вдали от мамы с папой. Поэтому там главная задача — добиться того, чтобы разгильдяи вели себя тихо и не мешали заниматься горстке энтузиастов. А это не так просто, поскольку баронские сыновья просто так не способны вести себя тихо и на замечания реагируют обычно дерзко. У меня на них есть секретное оружие: генеалогические таблицы и заметки моего покойного тестя. Там много чего написано, и разгильдяй-барончик может от меня услышать следующее: «В вашем роду, ас-Мид, было три представителя, носивших прозвище Дурной: Виттис Третий, сгоревший на собственной свадьбе, его двоюродный брат и наследник Энди и ваш прадед Телле, прославившийся инцидентом с гончей собакой барона ас-Серри. Продолжайте в том же духе, и вы будете четвертым».

Баронский сын, пылая лицом, валится на стул под хохот окружающих. Все, дело сделано, теперь они до перемены будут молчать и дадут мне работать с парой умных и прилежных ребят из них. На следующем семинаре кто-нибудь вновь подымет хвост, будет успокоен, и так далее, вновь и вновь… Обычно одного раза каждому хватает, но они стараются подначить кого-то из новичков, еще слабо знакомых со мною, чтобы вволю посмеяться над его посрамлением…

Вы хотите сказать, что меня могут вызвать на дуэль? Не было такого и не будет.

Против этого решения есть целых три довода:

1. Контракт на обучение, который это прямо запрещает.

2. Я не дворянин, поэтому дуэль со мной — не комильфо.

3. Надо знать аборигенскую жизнь чуть лучше. Обучение в Академии приравнивается ими по нынешним временам к прежней службе в оруженосцах. Молодой дворянин поступал в оруженосцы к рыцарю, учился у него, а потом сам получал статус рыцаря. Пока он учился, ему и по шее от рыцаря доставалось, и пара ласковых слов, если он оплошал. И никто не жаловался вслух, пока не достигал заветного статуса. Недаром удар меча по плечу при посвящении называется последним ударом, который рыцарь должен терпеть безнаказанно для ударившего.

Вот так и работаешь с ними. А, вы хотите знать, что там было с гончей и прадедом юного оболтуса? Это история темная, происшедшая по большой пьяни. Деталей никто точно не знает, ибо все участники давно померли, но, по слухам, гончая барона укусила. Хорошо, что к тому моменту дед юного разгильдяя уже успел родиться, оттого род и не пресекся. И баронство не перешло к тому вар-Борену, который имел прозвище Три Глаза и с которым тоже однажды кое-что приключилось… Ну ладно, ладно, хватит про этих баронов.

Еще успел я до дождей нанять рабочих освежить на доме и заборе покраску, потом дрова завез, потом «козлик» пришлось ремонтировать, ибо он застоялся за лето и ездить отказывался… Тут другие люди работали, но у них за спиной тоже помаячить надо, чтобы не забывали, что работать надо на совесть. Ах да, еще у меня телефон в доме появился. Скоро наступят праздники, так и будут названивать страждущие клиенты прямо домой. Некоторые уже сейчас начали праздновать, другие еще готовятся…

Так и шли дни за днями.

Наступило пятое декабря. Сегодня у меня занятия были только утром, клиент был тоже только один, поэтому вернулся я рано, еще даже не стемнело. Только что съеденный обед и ощущение свободы от всего, кроме бытовых мелочей, согревало душу. Я открыл дверь, обмел обувь от снега, переобулся в тапочки, открыл внутреннюю дверь. Теперь отнесу на кухню пирожки и молоко, себе на ужин купленные, и пойду переодеваться в домашнее.

Переодевшись, сел в кабинете и стал листать старые книги, готовясь к завтрашней лекции. Я этот раздел уже подзабыл, а надо бы освежить его в памяти. Захотелось пить. Пошел на кухню попить компота, а возвращаясь оттуда, услышал, что кто-то скребется в дверь. Не стучит, не трогает звонок, а именно скребется. Кто бы это мог быть? Человек постучал бы, если не додумался позвонить в звоночек. «Гостевой» амулет молчит — значит, не нечисть и не нежить. Ну и для многих из этой братии еще светло. Тогда кто? Щенок, что ли, приблудился?

На всякий случай взял револьвер и пошел в сени. Да, скребется где-то внизу. Сейчас увижу.

Открыл дверь. Что-то юрко проскользнуло у меня меж тапочек, маленькое такое… Гм. А на дворе, на выпавшем после моего утреннего ухода снегу, только мои следы, которые я протоптал, возвращаясь. За моей спиной давно никого нет. Гость уже в доме. Ладно, сейчас поглядим, кто спустился с небес мне под дверь. Ага, котенок! Сидит в моем кресле и вылизывается. Сам цвета топленого молока, ушки, лапки и хвостик черненькие, а на мордочке черная же «маска». Не видать мне теперь молока…

Подошел, погладил. Котенок поднял голову, глянул на меня. Глаза голубые, большие-пребольшие, а мордочка плоская.

— Ну что, дар небес, как тебя будем называть? Левой, допустим. Ле-о-ова!

Котенок негативной реакции не показал.

— Пойдем, Левчик, на кухню! Молочка тебе нальем. Мышей у меня нет, а кормить тебя надо…

Миновали декабрь, январь, февраль… Зима официально кончилась, но никуда не делась, хотя от нее уже устали. Снег окончательно уйдет и реки вскроются еще не скоро. И совсем нескоро потеплеет и зелень появится. В детстве я не любил март, он отчего-то казался мне бесконечным. Наверное, оттого, что надоедала зима и хотелось весны, а она все не приходила.

Все уже устали от снегов и холодов, но я еще устал и от праздников. Если бы я лично их праздновал, то еще полбеды, но праздновал-то не я, а другие, и упивались они же. А потом я в праздник не отдыхал, а лечил их. Вообще у меня было такое впечатление, что в этом году Тверь праздновала все подряд, как будто следующего раза не будет. Или Ашмаи, потерпев поражение в бунтах и войне, решил одолеть Тверь путем склонения жителей к пьянству. Сначала я думал, что переутомился и преувеличиваю, но потом посмотрел свои записи. Действительно, в декабре меня чаще приглашали по сравнению с прошлым декабрем на сорок процентов, а в январе аж вдвое чаще. В феврале даже не стал сравнивать — и так помню, что каждый день кого-то протрезвлял. Надеюсь, наставший март даст передышку. Официальных праздников в нем нет, а индивидуально праздновавшим пора и честь знать. Первое время я радовался, ощущая финансовый рост, но потом меня стали охватывать разные сомнения. И мысль о мобилизации Ашмаи всех наличных бесов пьянства не казалась мне совсем нереальной.

Вот такие размышления одолевали меня по дороге к дому. Сегодня пятница, все дела сделаны, судья Бурмакин мирно спит и завтра уже сможет явить народу правосудие совершенно без помех со стороны организма. Я уже побывал на рынке, пакеты с ужином мне и Левчику несу в левой руке. Еще пара кварталов — и буду дома. Поужинаем, а потом займусь изучением магической литературы. Завтра ко мне придут гости, и мы совместно займемся одним экспериментом с пойманным бесом. Оттого надо повторить, как всякое подобное вызывается, как им управлять и как выпроваживать обратно без вреда для организма. Маги этим занимаются не каждый день, поэтому есть риск запамятовать или перепутать нечто важное. Домой я шел по Ульяновскому переулку, ибо так короче. Но в краткости есть свой изъян — короче не только мне, но и детишкам из школы, раскатавшим тротуары в сплошной каток. Один раз я с трудом удержался, еле успев ухватиться за забор. Пакет с карасями ухнул в снег, но не разорвался. Да, на таком катке даже подшитые кожей валенки не спасают. Но эта незадача была последней, дальше уже идти было куда лучше.

Взошел на крыльцо, движением руки отключил охранный амулет, повернул ключ в замке. Хорошо постучал валенками о настил, потянул дверь, зашел внутрь. Света из боковых окошек идет мало, ибо сумерки уже. Потому зажег магически включающийся фонарь, чтоб разобрать, где валенок, а где что. Отряхнул снег веником и отпер вторую дверь.

Меня уже ждали и продемонстрировали, что заждались. Левчик улегся на пол и потребовал ласки и внимания. Когда так ложится на пол, он не против, чтобы ему и животик почесали, хотя обычно коты этого не любят. А когда с ним поздоровались и приласкали, он занял позицию на стойке с обувью. Теперь дождется, пока я переобуюсь, и потрется об ноги. Дождался, совершил круг почета и отправился со мной на кухню. Мне ужинать еще рановато, а вот кот уже хочет.

Сегодня я купил мелких карасей, поэтому их измельчать не придется. У плоской морды есть некоторый изъян — приходится ему пищу часто мельчить.

Я вынул трех карасиков из пакета, сполоснул их водой. Подумал и обработал их Силой, чтобы они были не такими холодными. Как только сложил их в миску, Левчик очутился возле нее и принялся за рыб. Я же уложил пакет с карасями в холодильник под окном, помыл руки и пошел переодеваться дальше. Свой ужин оставил на столе — пусть пока полежит.

Переоделся и посидел немного на диване. Есть еще не хотелось, но хотелось пить. Надо лезть в подвал, за яблочным соком. Взял кувшин, откинул крышку и с фонариком и кувшином полез вниз. Когда вылезал, Левчик был тут как тут. Ага, уже поел. Вообще ест он с завидным аппетитом, оттого и растет и хорошеет. Вон уже явно видно, что хвост будет роскошным и пушистым. Ничего, пусть ест, к лету вырастет красавцем и будет ходить по двору, смущая всех своей редкой красотой. Это вам не всякие там Васьки в полосочку и Рыжики с белыми пятнами. Это благородное животное — глядите и завидуйте!

В принципе хлопот от владения им немного — измельчение рыбы и лоточек. Вот наступит весна, будет он гулять на улице — и еще меньше хлопот будет. Сейчас он в руки охотно дается только мне. Гостям показывается, но на руках у них не сидит. Чуть они ослабили хватку — покидает их и уходит. Может, и с Мариной тоже подружится. Она периодически заглядывает ко мне, но Левчик дается ей в руки на общих основаниях. Однако тут, может, ему не нравится запах ее кота Тишки…

Вечер проходил в тишине и благолепии. Я сидел, пил сок, листал старые книги, ужинал, играл с Левчиком… Потом пришла пора топить печи. Левчик сопровождал меня и к поленнице, и ко всем печам. Вернувшись из похода, долго вылизывался, потом пошел на кухню — перекусывать.

Он, когда рыбу ест, головы сразу не съедает, потом возвращается.

Я еще полистал книги, сделал выписки и решил, что пора ложиться. Постелил себе на «диванчике» в кабинете. Вообще-то это не реальный диван, а печь — лежанка с чугунной плитой сверху. Есть и настоящий диван, но он только для сидения, хотя подремать часок днем на нем можно. Дольше — неудобно. Проверил, хорошо ли прогорели угли и не будет ли в ночи угара, закрыл вьюшки, сделал все нужное и пошел спать. Левчик, как всегда, сейчас пристроился где-то рядом и смотрит, как я засыпаю. Потом пойдет гулять по дому. Ближе к утру он придет ко мне и устроится либо в ногах, либо возле подушки. А уже на рассвете у него начнется период активности — будет прыгать по постели и через меня. Это намек на то, что благородное животное изголодалось в неусыпных ночных трудах и пора эту несправедливость исправить. Если я не отреагирую (а утром рано я вставать не люблю), он начнет мурчать, демонстрируя, что пора, пора. Сон что-то долго не приходил, но я его дождался…

И сон пришел, и оказался он необычным. Не тем, что я мог ожидать. Невысокий худенький полуэльф (уж извините, но при оценке размеров я исхожу из сравнения с собственными), в белой драной рубахе, брюках в обтяжку, гномских сапогах, стоял, гордо задрав нос картошкой, и отказывался:

— Я не пойду туда! Терпеть ненавижу подобные места! Да и еще просто так, без всякого приглашения, без всякого моего желания! Я что — нанялся? Я что — гном, чтобы тащиться куда-то беспрекословно и тащить вдвое больше себя?

Дальше полуэльф процитировал какой-то детский стишок про зайца, которого заставляют барабанить, а тот намекает, что настроения нет, да и морковки не предлагают.

Затем он исчез из сна. И создалось у меня впечатление, что неискренен он, ибо идти «туда» желает, но хочет, чтобы его еще поуламывали, как капризную невесту замуж. Внутри-то он готов — только позови, но предпочитает показать, что согласился лишь после настойчивых просьб. Я проснулся. На часах было три. Я купил тот самый дорожный будильник-часы, а у него еще и стрелки фосфоресцируют, в любой тьме видно. Левчик был неподалеку и глядел на меня своими «блюдцами». Ну нет, сэр, рановато вас еще кормить. Поэтому пока погуляйте, а я еще посплю. Вдруг еще что-то интересное покажут, кроме странно знакомого полуэльфа. Ладно, утром подумаю, кто он и что это значит…

Я заснул вновь и спал без сновидений до шести. Пока благородное животное не стало прыгать по мне, напоминая, что благородные животные днем спят, а перед этим питаются. Я вслух сказал: «Кот Левчик — паразит!» — нашарил тапки и пошел на кухню. Паразит от меня не отставал.

Дав ему рыбешек, я помыл руки и отправился обратно. Предстояло решить, как быть дальше. Сегодня суббота, можно и поспать, и даже до обеда. А потом схожу на базар, куплю себе и котище всякого вкусного на сегодня и завтра… А нет, отставить! Совсем забыл, что у меня сегодня гости и экзекуция над бесом! Итого никаких снов, умываться, одеваться — и на базар!

Нет, это жестоко по отношению к старому человеку — сразу вперед. Посижу с полчасика, а потом уж. Теперь подумаем, к чему все это, а тем временем и проснемся окончательно…

Полуэльфа я вспомнил — он в Академии преподавал, что-то литературное, кажется.

Это его «приветствие» я копировал в пещере. Может, и сейчас преподает, если его летом не «ушли» по соображениям лояльности и подданства. Ну а мне-то он зачем? Вроде он не магию преподает и не разные боевые искусства. Хотя, наверное, у полуэльфа может быть какой-то необычный дар от эльфийского родителя.

Если не впрямую дар Силы, то необычное свойство вроде дара ощущать неправду или, как его, Древопевства, что ли… Хотя зачем этот Дар Древопевства? Дар чувствовать неправду — это неплохо вообще-то, но в полиции или суде. Только кто в княжестве полуэльфа туда возьмет?

Я подумал и решил, что на такую должность полуэльфа могут взять только в Астрахани. Вроде бы там никаких проблем с эльфами не бывало… Но это я так думаю, а астраханцы могут знать иное… Надо будет спросить при случае астраханца: испытывает ли он желание схватиться за оружие, видя эльфа на дистанции верного выстрела?

А что все виденное значит? Похоже на то, что опять это вещий сон и меня ждет дорога. Чуть попозже, весною… А вот этот полуэльф мне нужен. Или мог бы пригодиться на случай чего-то…

Так я еще посидел и подумал, а потом отправился умываться. Левчик, покончив с завтраком, ходил за мною, чтоб выяснить — чем я там занимаюсь и нельзя ли с этим самым поиграть?

Завтракать я не стал, а собрался, взял корзину и двинул на базар. Мне ведь нужно сделать на четверых нечто вроде холостяцкого обеда, да и нам с Левчиком на сегодня и завтра пропитание купить.

Потом приводил в порядок гостиную, где разыграется научное действо, кабинет, где мы поедим и обсудим результаты. Привел в порядок себя, посетил соседа для одной «научной» надобности и сел передохнуть. Минут пятнадцать посижу, а потом останется часок на сервировку.

Левчик активно помогал, путаясь под ногами. За что получил кусочек колбасы и кусочек сыру, а затем хозяйской тапкой на хвост. После чего он догадался, что стоит занять позицию поудобнее, чтобы все видеть и при этом на хвост не наступали.

А я закончил сервировку и пошел одеваться по-парадному. В этом виноват декан факультета, который обещал явиться на это действо. Отчего-то принято в Академии, что если присутствуют такие лица, то положено быть при параде. Ну и хорошо, что не надо черный мундир доставать для полного декорума. Остальные гости вытерпели бы меня и в свитере.

Наступил полдень, и гости явились даже без опоздания. Декан не смог прибыть, передал свои извинения, прислав для этой цели одного подающего надежды аспиранта. Его все звали только по фамилии — Елисеев. Как мне признавались, отчего-то его имя в голове не удерживалось. У меня с ним была другая ситуация. Я помнил, что его Сашей зовут, но при обращении язык автоматически произносил фамилию. Видимо, быть ему таким всегда — не Сашей или Шуриком, а Елисеевым. Аминь.

Пришел еще Руслан и сам виновник торжества (и не один), без которого ничего бы не было. Именно он предоставил беса для издевательств над ним. Зовут этого гостя Николаем, и он маг, специализирующийся на изгнании бесов и демонов из людей и животных. Я с ним раньше знаком не был, он сейчас в городе по каким-то своим делам, а сам живет в Ярославле. Но Руслан нас и познакомил, а в процессе беседы сформировалась идея об издевательстве над бесом. И она приобрела в результате использования декана характер научной работы, а если получится, то еще под это с Академии урвем что-нибудь материальное.

Я на это, правда, не рассчитываю, но Руслан это сделать намерен. А вот Елисеева и заставим назвать действо громкими научными словами и описать процесс не менее наукобезобразно. Пусть отрабатывает доверие. Виолетты Михайловны тоже не будет, к ней внука привезли на пару дней, но она обещала выслушать про все, что было, и все, что нужно, подписать. Итого четыре научных работника и один практикующий маг — декорум и кворум соблюден. Еще среди гостей был, естественно, бес, что прибыл сюда в ловушке.

Гости разделись, помыли руки, я предложил им перекусить с дороги. Но гости поняли меня правильно, ибо так требует обычай гостеприимства. А само действо может сопровождаться разными неудобствами, поэтому его лучше проводить на пустой желудок. Поэтому они отказались. Возможно, бес и хотел чего-то, но мы его спросить забыли.

Мы собрались в гостиной, где я предусмотрительно распихал всю мебель по углам, чтобы очистить побольше пола, расчертили пентаграмму с запасом, на случай, что к нам случайно сунется демон посерьезнее (они могут и в чужие пентаграммы влезать), расставили ловушки на этого возможного демона, собрали все, что потребуется. Ловушку с бесом установили в нужный фокус и предоставили Николаю поле деятельности. Его бес — он пусть и издевается. Я был ассистентом, поскольку мое участие тоже требовалось, Руслан на подстраховке. Елисеева, поскольку мы не знали, чего он стоит в сложной ситуации, обязали вести дневник опыта и не лезть, если специально не позовут. Его дело — научное освещение.

Опыт же должен был состоять из двух этапов. На первом этапе бесу предстояло провести дегустацию трех разных жидкостей и сообщить, какая из них отвратительнее на вкус. На втором этапе он должен был пророчествовать.

Бес появился из ловушки, попытался смыться, но пентаграмма держала его надежно. Тогда он возжелал нагнать на нас страху, пугая местью демонических сил, которые должны отмстить за его страдания, кои длятся целый месяц после изгнания из купеческой дочери. Ага, как же, испугались мы. Не первокурсники, чай, и слышали все это многократно, и это нас абсолютно не пугает. Сам он, бес подкаменный, способен мало на что, а вот чтобы за него СПЕЦИАЛЬНО какой-то демон заступаться стал — это абсолютно исключено. Демоны многократно эгоистичнее эльфов. Нам еще в школе говорили, что если в ловушку попадут два демона или больше, то они скорее друг с другом драться будут, чем совместно выбираться из ловушки. Оттого сумма сил заключенных в ловушке демонов равняется силе того демона, который в этот момент из нее рвется. Такая вот нетривиальная демоническая арифметика. Опасаться можно лишь случайного влезания в пентаграмму иного демона, но этот случайный демон если что с нами и сделает, то это не за то, что мы этого подкаменного тираним.

Нынешняя жертва наша после изгнания из тела выглядела так, как в старых фильмах раньше изображали привидения, то есть нечто грибообразное и беловатое. Обычно в пентаграмме бес выглядит как легкий туман разной окраски, а тут он сохранил немного слизи и прочего из желудка и кишок девицы, в которую попал, оттого был значительно плотнее на вид. Это, кстати, для него предмет гордости, ибо как бы суррогат тела, а получить телесное воплощение — заветная мечта демонической братии. Кстати, если его сейчас в родной план бытия в таком виде вышибить, то ему все будут завидовать, а некоторые и попытаются эти капли желудочной слизи отобрать себе.

Николай беса успокоил и потребовал исполнить все наши желания, а не то бес много чего вновь потерпит. Бес перестал стращать нас демоническими карами и недовольно пробормотал, что все понял и выполнит все, точнее, не совсем все, а положенные три желания. А вот тут таится ловушка. Почуяв близкую свободу, бес может и похулиганить, извратив последнее желание и развернув его в досаду высказавшему. Я рассказывал про демонов Тирген-Улы? Вот так и он может криво выполнить желание во вред человеку. Но пусть бес не надеется. Мы про это помним и приготовили ему свой сюрприз.

Первый номер программы — это предложение трех жидкостей бесу на тот предмет, чтобы выяснить, какая из них отвратительнее. Я выступил вперед и аккуратно внес в пентаграмму первую жестянку с жидкостью. Всего жидкостей было три — моча конская, моча кошачья и тот самый чай с молоком, солью и растопленным бараньим салом, который я сейчас подогревал магически. Чтобы не остыл.

Первой была конская. Я за ней сегодня ходил к соседу, у которого лошадушка есть. Вообще у него еще корова имеется, но ладно уж. Бес выпил. «Грибок», принявший вид человеческого лица, скорчил явно недовольную рожу. Ага.

Пошла Левчикова. Она на беса подействовала странно. Бес начал как бы пузыриться, словно от нее внутри него прошло обильное газообразование. Затем он выплюнул выпитое и ужасно взвыл. Елисеев уронил блокнот, испугавшись воя.

— Никогда не пил ничего отвратительнее!

Ну это может быть и неправдой. Бесу соврать еще легче, чем заправскому вралю. Хотя корежило его изрядно. Чего же в кошачьей моче такого зловредного и противобесовского? Теперь была очередь чая. На чай с топленым салом бес никак не отреагировал. Николай грозно потребовал ответить, что за напиток отвратительней, а не то его ждет заточение в ловушке. Бес неохотно ответил, что всего ужаснее второе, то есть Левчикова моча, послабее конская, а чай не так чтобы и очень по сравнению с первыми двумя. Мы дружно заржали, это было нужно для дела, а не потому что смешно стало.

Бес внезапно завопил:

— Уберите его отсюда! Избавьте меня от него! Я готов на все, лишь бы его рядом не было!

Гм, а с чего это он? И кого надо убрать? Николай даванул на беса, потребовав от него пророчествовать, а не то он лишится обретенного им подобия тела. И нечего ему будет показать в своем плане. Бес устрашился и начал пророчествовать, начав с политики. Николай его тут же предупредил, что если он будет лжепророчествовать, то его ждет наказание. Бес продолжал что-то бормотать о том, что станет происходить в разных аборигенских баронствах. Мы его слушали вполуха. Его пророчества по большому счету никому не нужны, это больше для виду, чтобы он думал, будто выполняет второе желание. Почему — потом разъясню.

Когда бес прервался, Николай заявил, что услышал все, что надо, и отправил беса в портал его плана, заявив, что третье желание остается за ним и бес его исполнит несколько позже.

Бес среагировать не успел и покинул наш план. Мы выждали нужное время и стали сворачивать пентаграмму. Вот теперь время для пояснений. Бес подкаменный — существо сверхъестественное, но для мага бесполезное. Ибо оно тупое и малоспособное, а сил имеет немного. Поэтому, если поручить ему нечто серьезное, то он что-либо сделает не так. Ему даже ночные горшки выносить давать опасно — разольет. Но просто так отпустить — как-то не комильфо. Оттого мы сотворили цирк с этими заданиями, которые в принципе нам и не нужны. Вопрос о вкусе чая с салом в сравнении с мочой мог оставаться неосвещенным еще десятилетиями. Но вот подвернулся Николай с этой своей добычей, мы ею и воспользовались. А так Николай в этой добыче не заинтересован и легко отдал его на поругание. Серьезного демона он бы так не отдал.

Отпущение его без выполнения третьего задания имеет и дополнительный смысл — если мы вновь столкнемся с этим бесом, угроза с его стороны легко парируется требованием от него выполнить то самое третье желание, например, убраться в свой план бытия. И все.

Но должен еще сказать, что требование от беса попробовать мочу вполне к месту, ибо как раз является издевательством. А бесы и демоны — существа, преисполненные гордыни, которая значительно превышает их реальную ценность в их внутренней иерархии. А вот когда его поунижают, он и поостережется на некоторое время в людей влезать и им вредить. Пока не залечит своей моральной травмы, или что там с ним от унижений происходит. Оттого мы и ржали и грозили ему карами, чтобы гордыня его еще больше пострадала.

Кстати, а не Левчика ли бес так испугался? Он устал гулять далеко от нас и теперь сидит на пороге комнаты. Любопытство пересилило нелюбовь к незнакомцам. Гм, и правда. Нас-то всех бес видел, чего бы ему вопить, чтобы кого-то из нас убрали? Я спросил народ — а не от Левчика ли бес так задергался? Не знает ли кто, боятся ли бесы котов? Народ о таком не слышал. Я тоже. Правда, кот у меня необычный. Ну ладно, Левчика он испугался, так я что — против? Будет у меня кот не просто красивым, а еще и антидемоническим. Потом вырастет — и его грозное мяуканье еще и вампиров с упырями отгонять будет. Так это вообще красота. Я тогда за большие деньги его вязать буду, чтобы множились противонечистные коты. Пусть только подрастет.

Ладно, пошутили и хватит. Сейчас приберем в комнате и приступим не то к обеду, не то к легкому перекусу. А заодно и обсудим, чего интересного увидели. Окончив уборку, занялись едой и напитками. На последние особо не налегали, ибо беседа между приятными собеседниками большого градуса не требует. Мы с Русланом пили белое вино, Николай ограничился тремя рюмками коньяка. Елисеева мы не контролировали, и когда народ ушел в приятную беседу для посвященных за чаем и кофе, оставили его перед бутылкой армирского коньяка. Елисеев не выдержал одиночества и обратился к бутылке. После чего мы опять потеряли его из виду, ибо он слишком низко пал.

Левчик гостями заинтересовался, но близко не подходил. Мы ему подкидывали разные вкусности, споря при этом: не повредит ли котенку бастурма? Не повредит ли котенку домашняя колбаса с чесноком? Как выяснилось — нет. Он только вечером рыбу есть не захотел, ибо обожрался. Посиделки и разговоры затянулись до темноты. После чего народ собрался, вытянул Елисеева из-под стола, протрезвил в четыре руки и отбыл по домам на вызванном такси.

Хорошо прошла суббота. Науку мы не продвинули вперед, но неплохо провели время за едой, напитками и беседой. Может, Елисееву и скучно было, оттого он и надрался, но… Пускай постепенно вливается в коллектив и заслужит место в нем. И научится правильно закусывать. Правда, были бы дамы — он малость отвлекся бы от армирского, но кто виноват, что на кафедре только две дамы и обе старше Елисеева вдвое? Точнее, виноват прежний завкафедрой, у которого девушки-аспирантки не приживались. Пусть Руслан теперь исправляет эти огрехи, или Елисеев ходит в гости на кафедру акушерства. Глядишь, и даст им работу по специальности.

Размышляя об этом, я отнес посуду в кухонную раковину, остатки закусок — в холодильник, вытряс скатерть, подмел пол… Левчик явно объелся, ибо не стал играть с веником, что он обычно делает при уборке. Завтра, черноносик, сядешь на диету! Будешь пить одно молоко!

Остаток вечера прошел тихо. Оба жителя дома особенно не активничали, сидели себе на своих местах и рассматривали то, что их интересует.

Спал я плохо из-за выпитого кофе. А потом Левчика все же стошнило. Видимо, когда я отвлекался по делам, гости Левчику совали разное вкусное, а он не отказывался и жрал. Слово «ел» ситуацию описывает неадекватно. Удивительно, как в некрупного котика столько влезло.

Да, Масик нас в свое время разбаловал всеядностью (ел даже торты и селедку с луком, что для кроликов нехарактерно) и нечувствительностью к количеству пищи. Теперь Левчика при приходе гостей надо держать в ежовых рукавицах, как жена держит Филина по части горячительного.

Убрав результаты, я лег спать и только тогда как следует заснул. Но сон был каким-то рваным и непонятным. Я в нем все бегал, искал что-то, но не находил. А что это было и для чего — в памяти не отложилось. Левчик утром меня будить по причине голода не стал. Но от молочка не отказался. Хлебай, хлебай, юный разгильдяй! Вообще вчера был прямо день терзаний для юных дарований: один дегустировал, второй упился, третий обожрался.

Пока я мыл посуду, Левчик лежал и смотрел на меня. Я на него тоже поглядывал и размышлял про введение беса в нервное расстройство. Вообще бес — это не высший демон, но напугать его тоже просто так не выйдет. Обычно человек его способен напугать только тот, который может отправить туда, куда бесу явно не хочется, вроде родного плана или ловушки. Или амулет такого назначения в его руках. Но на тот момент его никто этим не пугал и амулетом не угрожал. Неужели Левчик действительно бесоизгоняющий кот?

Ничего подобного я не видел и не слышал. Но и таких котов встречаю только второй раз. Может, они живут лишь на далеком востоке, где являются атрибутом каких-то светлых богов? Хоть у тех же изандийцев?

В таком случае это неправильный изандийский кот, ибо живет далеко от их страны и, в отличие от самих изандийцев, глаза услаждает, а не раздражает. Я припомнил свой поход в Хараз, где я в Каскелене перед храмом видел две скульптуры, оставшиеся от каких-то далеких времен. Вроде бы они должны были отгонять от города и храма злых духов. Но они за века стали уже совсем слабыми и наших «духов войны» не отогнали. Конечно, на Левчика они не здорово похожи, ибо хотя на львов смахивают, но хвост у них не львиный или кошачий, а драконий. А зубы вообще нереально страшные.

— Эй, Левчик! Значит, ты можешь бесов и демонов отгонять?

— Мяу!

Вот и поговорили. Всем сразу все стало понятно.

Дальше я пошел во двор, где почистил дорожки от выпавшего ночью снега. Левчик нашел себе забаву, влезши на сугроб и передвигаясь по снегу, в который он проваливался по уши. Я занес в дом дрова для вечерней топки, растопил лежанку, на которой Левчик и обсыхал после снежной ванны. После обеда меня пригласили к пациенту. Теперь мне не страшно покидать дом с таким стражем в нем. А вот он еще и подрастет, отрастит когти и зубы, как у его коллег из Каскелена, так и вампиры с упырями мой дом десятой дорогой обходить будут. Да, Левчик? Но котенок уже сопел в две дырочки. Ну, пусть спит, а я отправлюсь по делам.

Вернулся я довольно поздно. Левчик со мной поздоровался и пошел бродить по дому. Я зашел на кухню, глянул, что он там ел днем. Караси со вчерашнего вечера так и лежат, утреннее молоко тоже недопито.

Карасей я выбросил, а добавлять не стал. Посидите на диете, мой благородный друг. Молока и воды добавил.

А я сегодня ужинать не буду, а лягу пораньше. У купца Самохвалова его кондратий много сил потребовал, да и ужином меня покормили. Второй разу Ивана Прокофьевича такой удар случается, и второй раз расход Силы на лечение жуткий. Пора Прокофьевичу на покой, цветы выращивать или грибы собирать. Сын и двое зятьев пусть делом занимаются, а старшему компаньону пора на заслуженный отдых. Не было бы двух инсультов за год, можно было бы дальше рулить. А теперь пусть картины шелком вышивает, заодно и координация движений восстановится… А плохо получаться будет — он с их продажи жить не должен.

Спать хотелось все сильнее. Я закончил дела с топкой печей, разделся и лег. Поставил будильник. Завтра мне к восьми на суточное дежурство. А, вот и Левчик появился! Устроился возле моей подушки и замурчал. Спокойной ночи, благородный кот, гроза подкаменных бесов и ветчины с бужениной…

Дежурство выдалось на редкость насыщенным событиями. Сначала был тверской приказчик из фирмы, торговавшей мануфактурой. Съездил, называется, поторговал… И вернулся какой-то помесью человека и медведя. А где и как его застигло такое событие — уже не узнаешь. Расстреляли его ополченцы сразу же. Потом переживали, конечно, но сработали быстро и четко. Мне пришлось только бумаги подписывать и их успокаивать настойками успокаивающих трав. Это было в обед, а ближе к полуночи упырь напал на где-то загулявших двух братьев-сапожников. У них мозгов не хватило в гостях ночь провести, а ломанулись пешком (!) среди ночи домой. И упырь повстречался им на родном подворье. Пока он рвал младшего, старший успел добежать до крыльца и забарабанить в дверь. Кто-то дома не спал и сразу же открыл. Два брата-дегенерата гуляли в ночи без оружия, но дома ружье имелось. Вот он его ухватил и расстрелял весь магазин в белый свет, как в копеечку. Чем и обратил внимание полиции. А дальше полиция прибыла, узнала про упыря и кинулась в погоню, затребовав подкрепление. А поскольку жертвы жили неподалеку от ворот, то подгребли и меня, и еще одного ополченца, плюс своих из какой-то другой полицейской части.

Гоняли его почти час, пока не загнали в нехорошее для упыря место: тупик между домами, впереди каменная стена и с любого боку тоже каменные стены. Будь стены деревянными — упырь бы мог зацепиться когтями и, вскарабкавшись, удрать по крыше, а тут ему конец пришел. Патронов на него не пожалели, а после сожгли (этим уже я занимался). Ну а народу вокруг спать не дали погонею и стрельбою.

А два безмозглых сапожника, один из которых еще и жизнью заплатил за неимение привычки дарованными природой мозгами пользоваться… И я мог нарваться на засевшего в засаде упыря. Но обошлось, так что остались только воспоминания о темноте, опасности, колотье в боку, поте градом и скользящих ногах…

Спозаранку же был вампир, вернее, даже двое. Пошел хозяин чуть свет в закрытый неделю склад, а у него, оказалось, «товару» прибавилось. Схватил его «товар» из темноты и в темноту же уволок. Сторож, который вместе с ним шел, пулей за дверь вылетел, засов задвинул и заорал нечеловеческим голосом. Прибежали другие сторожа, приказчики и прочие и узнали, что случилось. А у меня как раз конец смены. Великореченцев — истребителей нечисти — под рукой не было, пошли туда чины полиции и аз многогрешный, которому предыдущего вполне хватило бы. Вот так и пошли: двое городовых отнорок караулили, двое у меня за спиной шли. А квартальный и еще один полицейский резерв составляли. Вдруг вампир окажется хитрее нас и еще один запасной выход имеет! Не имел. За дверь сначала Толчком ударил, чтобы не стоял за ней вампир, а потом по старой памяти закинул туда горящую керосиновую лампу. А потом опять Толчок по возможному месту засады. Толчок вампира опрокинул, а Серп добил. И начал магически тушить горящий керосин. Склад-то не каменный. Вопроса о пленении вампира я поднимать не стал. Устал я за ночь, поэтому лучше работать наверняка. Мертвый вампир не кусается. А дальше нашелся пойманный хозяин, которого инициировали, и его тоже добивать пришлось. Он еще не полностью стал вампиром, но процесс пошел, поэтому, раз обратить его нельзя, надо добивать.

Но что интересно — мое «чувство вампира» помалкивало.

Дело закончилось уже значительно позже конца моего дежурства, поэтому завершил писание бумаг я заявкой городскому полицмейстеру на выдачу мне премии за убиение обоих, ибо произошло это уже позже окончания дежурства. Или стоило потребовать не премию, а трофеи с них? У хозяина могли быть деньги в кармане, а могли и не быть. Не угадаешь…

Теперь посмотрим, как наша защитница-полиция на мои требования ответит. Пароходная компания мне премию за чудо-юдо чебоксарское зажала, ограничившись благодарственным письмом. Скареды…

Теперь можно и домой. Занятий сегодня нет, и это совсем хорошо, ибо умаялся я до полного отключения педагогических талантов. Пока шел домой, пару раз подумал про то, что в Самаре в этом смысле жить легче.

Левчик по мне соскучился, да и карасей он всех поел. Как только утолил голод, он залез ко мне на колени и завел там песенку-мурчалку. А я сидел, гладил его и размышлял о несработавшем «чувстве вампира». Неужели его больше не будет? Дали мне его Светлые боги временно, для совершения священной мести, — и все, хватит с меня? Это было бы понятно, но радоваться нечему.

В дверь постучали. Это пришла Марина, попросившая разрешения поиграть с Левчиком и для того принести к нам своего кота Тишку, чтобы коты познакомились и подружились. Вот тут я даже сразу не смог сообразить: надо ли это делать? Тишка-то кот лет двух возрастом и довольно крупный. А ну как подерутся и он Левчику что-то повредит? Потом подумал и разрешил. Коты обычно сразу друг на друга не кидаются, а сначала морально на врага действуют, пугая его шипением и вздыбленной шерстью. И только потом идут врукопашную. Так что я успею поставить между ними барьер. На самих котов магия не действует, но вот на коврики — вполне, оттого его можно между ними поставить. Или матрас.

Марина побежала домой и вернулась со своим питомцем обычной полосатой расцветки. Пока хозяйка переодевалась, я его придержал, а потом мы пошли котов знакомить. Занесли гостя в дом и посадили его на пол. Левчик же пребывал на лежанке. Увидев другого кота, он зашипел и выгнул спину, как и положено. Первый раз слышу, как Левчик шипит. Тишка тоже задрал хвост и выгнул спину, а потом бочком-бочком переместился к хозяйке, залез ей на колени и сидел там весь визит. Гм. Кот Левчик оказался грозой не только бесов и мясопродуктов, но и котов. Я спросил Марину, дерется ли Тишка с другими котами. Она ответила, что да, и показала пару отметин, полученных им в боях. Еще раз гм.

Итак, Тишка и сам не поиграл с новым знакомым, и хозяйке не дал. Визит скомкался, и Марина ушла, унося морально пострадавшего Тишку. Левчик же восседал у меня на коленях, но периодически недовольно фыркал. Видимо, чувствовал запах Тишки от моей одежды.

День сменился сумерками, сумерки — ночью. Пора было укладываться. Левчик не стал гулять по дому, а устроился у меня в ногах.

А сон оказался интересным. Видел я храм совершенно незнакомой мне архитектуры и в незнакомом месте. Посреди храмового помещения было отверстие в полу, из которого то вырывалось вверх, то вновь скрывалось голубоватое пламя. Стены изнутри были облицованы полированным камнем вроде гранита двух цветов — черного и красного.

Были и молящиеся люди. Они преклоняли колени вокруг отверстия с пламенем. Это были невысокие худые люди, дочерна загоревшие, с наголо бритыми головами. Ходили они, видно, без головных уборов, потому что кожа на голове тоже дочерна загорела. Одежда: свободного покроя белые рубахи и широкие шаровары разных цветов — зеленые, синие, желтые. Все они были босыми. Интересно, они в храме разулись или всегда босиком ходят?

Жрецов видно не было. А еще в храме были четыре невысоких каменных постамента, на которых восседали Левчиковы соплеменники. Выглядели они так же, правда, моему котику еще надо до их уровня отъесться и шерстью обрасти. Восседали и зыркали своими голубыми глазищами. Последний штрих, который я увидел, — это ошейничек у ближайшего кота, сплетенный из золотистых нитей.

Я проснулся. На часах было пять с мелочью. Из темноты глядели на меня два Левкиных глаза. Так вот какую редкость занесло мне на порог в минувшем декабре!

Я таких храмов не видел. Где он располагается — не знаю, но думаю, что где-то на юге, в астраханских владениях или даже за ними. Наверное, в храме поклоняются Огню или Свету, раз есть неугасимый огонь. Я про такие огни читал в старых книгах, что они образуются в нефтеносных местах. Сопровождающий нефть горючий газ просачивается сквозь землю и, если его случайно поджечь, будет гореть десятилетиями. В те времена этим местам поклонялись и приносили жертвы. Ну и коты в храме тоже для чего-то нужны. То ли их регулярное помахивание хвостами демонов отгоняет, то ли благодать привлекает в храм. Значит, Левчик — реальный дар небес. Тогда за что мне такой подарок? Наверное, за то, что спас его соплеменника от иголки в небе…

Вообще у меня есть еще часа полтора на сон. Что я и сделаю, и да простит меня благородный храмовый кот за полтора часа ожидания рыбок в мисочке… И я заснул, а благородный кот не мешал мне, а смиренно дожидался рыбки у меня в ногах.

Проснулся я по звонку будильника и сразу же двинул на кухню. Незачем гневить неведомых мне богов, недокармливая их питомца. Левчик действительно проголодался и активно вертелся вокруг меня, дожидаясь, когда я карасей для него измельчу. Рыбы сейчас кончатся, ибо я выложил ему последних двух. Значит, надо сегодня их закупить или вечером дать Левчику колбаски, она еще есть.

Сегодня у меня два семинара, если больных не будет, в обед освобожусь — и надо зайти на рынок, пополнить запасы. Ага, у меня сегодня еще новая группа, надо глянуть на их родословные, чтобы подготовить ловушку для слишком резвых. То есть времени на завтрак не будет. Ладно, съем что-то на первой перемене, а лаборанта мобилизую, чтобы он чаю приготовил.

На первом семинаре будет уже морально укрощенная группа, на них смотреть не надо. А вот группа на второй семинар мне незнакома. Итак, 12 человек, трое из Вираца, два марианца, про этих двоих ничего не написано, откуда они (демоны порази этих ленивых девиц из деканата), один из Ярославля (а фамилия аборигенская), еще один из того самого Рыбного баронства (гм, а он чего проплыл мимо Казани?), а у остальных против фамилии сокращения НТ стоят.

Что бы это означало? А, нетитулованные…

За недостатком времени на подробный поиск возьмем одного вирацкого и одного марианского. По марианцам у тестя записи очень подробные, так что прозвучит значительно. Ну а вирацких пугнем еще воспоминанием о сокрушении лича Ис-Винира, когда отчего-то никого из Бэрахов и ас-Пайоров не пригласили…

В общем, освободился я в три, так как нашелся больной, позвонивший прямо в Академию. И все проходило весьма пристойно. Организм после ночных приключений восстановился, студенты сидели тихо, как мышки, и не требовали морального убиения. Я присмотрелся к вирацким (а их было не только три титулованных, но и эти четыре НТ тоже оттуда) и пришел к выводу, что они, наверное, замаскированные заложники, а не просто студенты. Папашам их сказали, что их наследники поживут в Твери, на глазах, а чтобы подсластить пилюлю, замаскировали все обучением. Марианские студенты и этот ярославский барон вели себя тихо и вежливо, задавали вопросы, улыбались моим и собственным шуткам. А вирацкие сидели так, как будто ожидали, что сейчас откроется дверь в аудиторию и их выволокут прямо на эшафот. Потому я их на второй половине занятия и не трогал, они и так на просьбу повторить, что означает сказанное мною, реагировали как на приказ голову на эту колоду положить.

Вы спрашиваете, что это за ярославский барон из аборигенов? Я тоже про него не сразу вспомнил. Помните мятеж под руководством Эльсевина в 104 году? Ну, тогда напомню, что вообще этот барон Эльсевин (кажется, его звали Арнульф) граничил с южными владениями Ярославля. Вот он подбил двух ярославских рыцарей, владения которых уже тогдашний князь в свои включил, да еще двух пограничных баронов выступить против князя, пока тот с эльфами воевал, и создать такое вот приграничное образование вроде марки. Командовать соединенными войсками должен был барон Арнульф, а о будущем титуле маркграфа (или какого-то другого) стороны договорились, что они после победы прибудут в храм, и тот, кого боги выберут, станет их сюзереном. Итого их хватило на две недели, после чего двух мятежных рыцарей, числившихся уже ярославскими подданными, казнили, а вот с Арнульфом проделали такой фокус. Он подписал обменную грамоту на обмен своих владений с Ярославлем. Его замок и деревни перешли Ярославлю, а взамен он получил аналогичную территорию совсем близко от столицы княжества. И теперь он стал вассалом князя (забыл, как тогдашнего князя звали — Павел Алексеевич или Алексей Алексеевич).

Арнульф обменом был не очень доволен, потому что делать с арендаторами то, что он привык делать со своими крестьянами, он уже не мог. Не те законы в Новых княжествах. Но потом понял, что лучше быть бароном с какой-то землей, чем бароном вообще без земли. Или бароном в земле. Он тогда еще мог не знать, сколько его родичи князю злата отвалили, чтобы его не повесили. А знал бы — еще меньше горевал. Вот с тех пор это семейство живет под Ярославлем. Еще у них появился обычай — в знак траура по потерянному родовому поместью они носят на левом рукаве красную ленточку с двумя серебряными «слезами». Между делом я сходил на кафедру географии и поинтересовался про увиденный во сне храм. Мне навскидку не смогли ответить, есть такой или нет, но обещали покопаться в разных материалах.

Рыб я сегодня не покупал, а купил фарша двух видов — свиноговяжьего и куриного. Дам фарша Левчику, он все-таки хищник и должен иногда сырым мясом баловаться. Не понравится — сделаю ему котлетку. Еще я купил для него травки, которую специально для домашних животных выращивают в холодное время. Летом-то кошки и собаки сами ее отыщут. Ну и молока тоже. Расти, котик, большой-пребольшой, как твои родичи в храме.

Левчик активно поел куриного фарша. Котлетного тоже немного съел. А травку только понюхал, есть не стал. А я остаток свиноговяжьего фарша в котлеты превратил. Только специй не добавлял, ибо вдруг Левчику захочется их поесть.

А уже себе в тарелке и поперчу, и соусом полью. Правда, результат моих трудов убедил меня в том, что все же лучше добавлять специи в фарш, а не в готовую продукцию. Ладно, будем иметь это в виду. Хотя, собственно, это нельзя назвать несъедобным. Так что я доел обед и пошел мыть посуду.

После обеда устроился на лежанке в кабинете и решил заняться стратегическим планированием. Левчик залез мне на грудь, свернулся клубочком и задремал. А я думал о предстоящем. Ашмаи придется добивать однозначно. Только хватит ли у меня сил на это? В минувшем году я его перехитрил (известно, с чьей помощью) и ударил по незащищенному как следует месту. Первый и второй тоже что-то сделали, но что именно, я не знаю. Для простоты посчитаем, что отвлекли его внимание от меня или уменьшили число слуг Не-мертвого. Число слуг восстановимо, а вот филактерия — нет. Поэтому я могу столкнуться с толпой слуг… Впрочем, это пока не столь важно. Важно другое: где Не-мертвый прячется? И как оказаться там внезапно для хозяина?

Я думаю, что он имеет не менее трех мест обитания, и в те места ведут постоянные порталы. Или почти постоянные, ибо раз Ашмаи руководил всем наступлением на Тверь, гонцы и гости должны были сновать туда-сюда регулярно. Постоянный портал был на Самарской Луке, пока в том месте нуждались. Сейчас туда соваться не стоит, да и портал уже убрали. Я так думаю, конечно, но раз филактерии нет, что там еще делать? Плакать над испарившейся душой?

Итого остаются три Черные башни, Сызранская башня, Чебоксары и, кажется мне, еще место проживания таинственных племен казанского севера. Черные башни пока расшифровке не поддаются, Чебоксары — наверное, нет. Нежить не любит текущей воды. Итого остается Сызранская башня и племя. Сызранская — наверное, тоже нет. Место не совсем безлюдное, и имей она какие-то магические свойства — их бы уже заметили. Тем более портал. А вот племя — это уже теплее. Раз в нем молодые мужчины уходят и хотя бы временно возвращаются, то для службы Ашмаи это вроде подходит. Тем более что их оплачивают золотом, тканями и железом, но не современным оружием. Что слегка напоминает об аборигенском происхождении Не-мертвого. Придется придумать, как попасть в эти казанские дебри и найти портал, через который они ходят. Ладно, отложим пока это, вдруг потом станет яснее.

Теперь еще пара вопросов, над которыми надо подумать. Мне идти одному или с кем-то?

Ответа пока нет. Полуэльф высказался против, хотя и не совсем искренне. Интересно, он первый или второй? Или это совершенно не про него? Вообще, конечно, с надежными попутчиками идти лучше. Вот я и сам ощущал, как пригодился бы гном в пещерных лабиринтах. Только где же найти гнома, который захочет прогуляться в опасное путешествие в незнакомые леса? Да и действительно, в леса гнома тащить не надо, они там себя неуверенно чувствуют. Но не эльфа же! Гм, а не потому ли мне полуэльфа показали? Вот это выход, он-то лес знает и чувствует, но не враг пришлым, ибо сам такой наполовину. Но и эльф, то есть наполовину враг. И какая же половина будет доминировать?

Надо будет к Снорри забежать и спросить, нет ли у него на примете бесшабашного племянника, которого авантюрная жизнь привлекает больше, чем размеренная? Которому не так важно, что ему почти гарантированно не заплатят, а гарантированно убить попытаются по дороге? Вдруг такой найдется. Или полуэльф Петя встретится по дороге. Из Академии его за нелояльность вышибли, куда же он подастся? Разве что детей какого-то барона учить…

Ах да, еще Левчик, у которого все больше полезных свойств обнаруживается. Шевельнулась мысль взять его в поход, но я ее отогнал. Не стоит рассчитывать, что его грозное мяуканье разгонит толпы врагов, а сам он порвет Не-мертвого как собака тряпку. А на останки помочится с целью быстрейшей утилизации лича. А вот что сделать нужно — так это сходить в гости к Марине с Левчиком. Думаю, что он ее родителям понравится, и они не откажут в том, чтоб последить за ним, пока я езжу по диким местам.

Все же котенка я воспринимаю как подарок судьбы, а не как оружие против живых мертвецов.

Итак, предварительное рассмотрение ответило на вопрос:

«Где?» — на казанском севере.

«Когда?» — после ледохода.

«Как?» — еще не ясно.

«С кем?» — тоже не ясно.

На том заседание клуба провидцев-любителей объявлено закрытым до получения новой информации. А в Казань нужно телеграмму отправить с просьбой взять меня в экспедицию на правах вольнослушателя.

В четверг у меня занятий не было, а от заседания кафедры я уклонился, отпросившись у Руслана. Свое мнение я по работе, что разбирать будем, уже высказал, и протокол заседаний подпишу потом. А я лучше посижу дома — может, удастся дописать эпилог романа. Поэтому я с утра выходил только за почтой. А улов в ящике был богатым: два письма и газета. Первое письмо, от Валерия, я прочитал прямо у калитки. Благо оно было недлинным, всего страница с небольшим. Именно столько он смог написать за два с половиной месяца с моего дня рождения, когда предыдущее написал. Там было аж полторы страницы.

Сегодня мне он сообщил, что жив-здоров, работают они над каким-то казанским заказом, а что это за заказ, он сообщать не имеет права. И еще: он стал часто видеть во сне мать. Нет ли о ней новостей? А какие могут быть новости из Убежища? Туда люди добровольно закрывают себя от мира. Но вообще съездить надо. Снег растает — и поеду. Ответят мне, как всегда, что она не желает ни с кем встречаться, но все равно поеду.

Про девушек ничего не пишет — значит, нет. Так и придется Армир для него завоевывать! Что еще делать с эдаким лентяем. Внуков мне не увидеть, если не прибегну к экстраординарным действиям. Жива была бы Анюта — не давил бы на этого разгильдяя!

Нет, стоп, мне сердечный приступ сегодня не нужен. Пойдем-ка лучше Левчика погладим и второе письмо прочтем, про что оно и от кого…

А второе письмо оказалось ошибкой почты. Это случается не первый раз, ибо периодически приходят на мой адрес: Холмская, дом 4 — письма, адресованные на Захолмскую улицу, дом 4. И не первый раз я отношу их обратно на почту и ругаюсь при этом. Газета оказалась ничем не заинтересовавшей. Ладно, теперь приступим к писанию, а письмо Валерия еще разок перечтем попозже.

Но только я уселся за стол, как зазвонил телефон. Я представил себе, что это вызов, отчего меня взяла досада, но я ошибся. Это звонил один преподаватель-филолог. Когда вернулся в Тверь, я посетил филологов и задал им вопрос про этого Клауса и город Амбург. Тем же я чуть позже озадачил знатоков аборигенской истории. И вот явилась разгадка.

Оказывается, это даже не легенда, а правда. Случилось это лет за 600 до Переноса. Тогда существовал какой-то городской союз прибрежных купеческих городов. И там же была и воевала с союзом городов организация пиратов, причем не просто морских разбойников, а благородных пиратов (с трудом себе таких представляю, но ладно). Вот однажды в бою пиратов с флотом города Гамбурга и был взят в плен их предводитель Клаус Штертебекер с частью его команды. А дальше при казни разыгралось событие, которое я увидел. Что интересно, о Клаусе помнили столетиями и даже устраивали в его честь спектакли, ставили памятники, писали книги, почти до самого Переноса. Гм. А я, наверное, погорячился, сказав, что с трудом себе представляю благородного пирата. Вот насчет прогулки его меня слегка терзают сомнения, но вдруг он встал и шагнул хоть раз-другой? Пусть даже не дойдя до шеренги своих товарищей? А уж благодарная человеческая память расцветила все числом тех, мимо кого он прошел, пока его не толкнули или не подставили ногу? Я от всего сердца поблагодарил за внимание к моей просьбе и еще некоторое время стоял, вспоминая виденное в пещере. От размышлений меня оторвал Левчик. Котенку захотелось общения. Иди сюда, красавчик, ведь целый десяток минут на тебя не обращали внимания, истомился весь…

Сегодня мне писалось лучше, но планируемое окончание все никак не выходило. Мне казалось, что еще нужно написать страничку-две, но никак не приходило то, что нужно сказать на этой страничке. Поэтому, помучившись, я отложил писание и решил после обеда поработать с оружием. Отец говорил мне, что, когда разбираешь-чистишь-собираешь оружие, ты как бы уходишь в себя и отдыхаешь. Поэтому он, сильно понервничав, шел чистить и разбирать свой арсенал. Возвращался он уже в добром расположении духа, и раздражение у него проходило. Меня чистка оружия не успокаивает, я отношусь к ней как к неизбежному злу и тому, что нужно терпеть. В молодости, когда уже ощутил Дар Силы, даже думал, что надо будет подучиться, заполучить власть над демоном и загрузить его чисткой оружия. Потом, конечно, я понял, что, если ты обладаешь такой властью над демонами, у тебя вполне получится найти для этой цели и человека, который это будет делать вместо тебя.

Сегодня у меня на очереди были основные револьвер и пистолет, а еще вне плана я поработал и над своим старым энфилдом. Его мне купили, когда я стал подростком, который может уже самостоятельно владеть оружием. Ну и мы тогда ездили на те самые сокские охоты, где нужно было оружие более универсальное, чем дробовик, ибо чуд приходилось отстреливать и накоротке, и на дистанции. Один раз даже они нам так в лесном лагере надоели, что пришлось уйти из лесу и расположиться лагерем на холмике метрах в ста пятидесяти от леса. Что не избавило нас от атак из леса. Тот год был каким-то особо благоприятным для нечисти и прочих. Добычи было много, но и хлопот с ней выше крыши.

Отец, когда покупал винтовку мне, исходил из того, что для начинающего лучше иметь в магазине побольше патронов — сможет безопасно лишний раз промазать. А самозарядку он покупать не стал, у него в то время был период разочарования в них. В предыдущий год он два раза чуть не пострадал из-за перекоса патрона в магазине СВТ, потому, вернувшись с охоты, купил себе трехлинейку, а СВТ года два висела на стене. Потом он сменил гнев на милость, а двадцатизарядный магазин на десятизарядный. А вот маузеров он не любил и считал, что они чувствительны к загрязнению, оттого им место только на стрельбищах. Это его мнение подтвердить или опровергнуть я не могу — ни разу не брал в руки маузера. Мне первое время и энфилд не нравился. Чисто эстетически его обрубленный нос раздражал. Но потом привык. Думал отдать его Валерию, а потом он бы и внуку достался. Но Валерий к винтовкам равнодушен и дома их не держит. Да и с внуками тоже не торопится.

А вообще астраханцы, став делать энфилды, не прогадали. Винтовка эта пришлась к месту на востоке. Они там воюют так: кто быстрее выдохнется. Долго там текут только осады, из-за того что с артиллерией туго. А остальная война идет либо в виде коротких стычек кавалерий в поле, либо засад. В этих случаях важно ошеломить противника частым огнем. А если еще и попадешь, то вообще здорово. Вот энфилд для такой войны и хорош. Пулемет и самозарядка были бы еще лучше, но кто им их продаст… И так часто еще дульнозарядные ружья и пистолеты в ходу. Нагляделся я на них в отряде. Нордлинги из второй роты даже на деньги спорили, что в них не попадут никогда на 200 метров. Вылезали бородатые олухи на бруствер в полный рост и радостно хихикали, видя, что пули из дульнозарядок ложатся куда угодно, но только не в них. Болерцы из третьей роты, поспорившие с ними, ругались и выкладывали проигранные деньги. А потом все же попали. Пока мы у раненого пулю из бедра вынимали, эти болерцы за палаткой толпой стояли, ожидая конца операции, чтобы посмотреть на пулю. Пуля оказалась энфилдовской, и они, потеряв надежду выиграть, огорошенно побрели назад…

Правда, надо сказать, что астраханцы несколько раз меняли выпускаемый образец. То выпускали со стволом, выходящим за ложе, то опять возвращались к тупоносому варианту. А мне достался еще и редкий образец — с дополнительным предохранителем на ствольной коробке. Патронов к нему у меня осталось совсем немного — полный подсумок и бумажная пачка. С тех пор как перешел на СКС-М, новых патронов не покупаю, а раз-два в год немного постреляю на стрельбище. Вот запасы и истощаются… Кстати, через день поеду к Барри — забирать из ремонта пострадавший прицел. И другие дела решать. Завтра занятий много, а послезавтра только одно. А еще через неделю вообще мои занятия в семестре закончатся. И до лета я от преподавания свободен, разве что попросят подменить, если кто-то заболеет.

А вот летом меня могут пристроить к летней полевой практике, если доцент Шапиро уйдет, как обещала. Впрочем, она уйти и переехать в Нижний уже третий год собирается. Но если соберется, то и осенью ее лекции и семинары кому-то тоже достанутся. И место вкупе с ними. Мне они безразличны — на место доцента я не претендую, ибо без степени оно все равно не светит, а лишняя нагрузка то ли будет, то ли нет. Но летняя полевая практика мне может испортить свою «полевую практику». Надо еще раз переговорить с Русланом, чтоб он меня к ней не пристраивал. Скорее бы Кирилл ответил из Казани, чем закончилось его ходатайство о моем причислении к экспедиции. Университет-то не против, а вот военные еще ответа не дали…

День сегодня необычный, и сегодня я даже парадным оружием займусь.

И отправился я в гостиную, и снял со стены эльфийский меч, и с ним поработал. Теоретически меч как бы заботится о себе сам, а также выбирает себе хозяина. Выбранному хозяину он служит верно, порхает в воздухе как невесомая веточка и разрубает все, что попадется под лезвие. А в случае нужды и говорить с избранным будет. Так обычно описывают эльфийские клинки. И в легендах, и в разговорах. Но если владелец клинка не признан мечом — тогда им он не сотворит и сотой доли того, на что способен признанный хозяин. А некоторые мечи, созданные именно для великих героев, могут погубить не столь великого владельца. И так далее, и так далее, смотри исследование Модеста Измоденова «Эльфийское оружие», том первый, со страницы восемнадцатой по сто двадцать седьмую. До восемнадцатой страницы автор излагает, почему эту книгу он собрался написать, и благодарит многих людей, его просветивших насчет некоторых темных мест. А дальше идет пересказ самых широко известных эльфийских легенд об оружии в нашем переводе и нашем понимании.

О ценности изложения господина Измоденова вы уже поняли, но слава богам, был у него соавтор и рисовальщик Александр Ремнев, который и сделал из вороха пустословия достойное собрание гравюр и рисунков. Поэтому всякий читатель может увидеть в одном месте все доступные исследователям эльфийские мечи и копья, которые Ремнев и изобразил.

Второй том так и не вышел, оттого эльфийские луки и щиты показать нам некому.

А об эльфийских мечах люди могут достоверно знать, что мечи эти легки и изящны, чаще прямые, но иногда бывают и изогнутые. Металл их покрыт растительным узором и рунами. Драгоценные камни в них встречаются, но не очень часто. Магией напичканы от и до, но мы в ней ничего не понимаем. Вот и все. Глядишь на них и соображаешь, что мы с эльфами совсем разные. Это изделия существ, которые с нами имеют только отдаленное внутреннее сходство. Внешне-то эльф достаточно близок к человеку, и совместное потомство у людей и эльфов имеется, чего не скажешь о возможности получить такое потомство от человека и гнома или орка.

Вот лежит он у меня на руках, и время его не берет. Как будто оружейники с ним колдовать закончили только сегодня утром. У него есть свое имя (только я его не знаю), есть своя магия (я ее чувствую, только она мною не осознается, и заклинания разделения и структуры ее не берут), есть та самая красота, глядя на которую, я и заключаю про свою абсолютную внутреннюю нетождественность эльфу. Вот закрутил!

Достался он мне как трофей, только не мой, а деда, давно уже воевавшего с эльфами и снявшего этот клинок с убитого эльфа явно знатного рода. Ножны были тоже эльфийскими, но они потерялись при одном из переездов. Потому сделали простые — кожаные, с металлическим наконечником. Наверное, меч воспринимает их как тюрьму.

Меч прямой, полутораручный, клинок в сечении ромбический, обоюдоострый. Гарда простая, без разных филигранных завитков и захватов для чужого клинка. Рукоять деревянная, из какого-то дерева черно-коричневого цвета с белыми прожилками. Нам такие деревья эльфы не показывают. Оголовок в виде шарика. И везде орнамент — переплетающиеся цветы и листья, среди которых вкраплены надписи. Разобрать я смог только отдельные фрагменты. Я уже говорил, что квенья, который знают люди, и квенья, на котором говорят эльфы, — это разные языки. Насчет магии в клинке тоже говорил.

Меч меня за хозяина не признает, поэтому фехтовать им мне неудобно. Он, наверное, сопротивляется. Но я признаю его право на самоопределение и поэтому редко его трогаю. В качестве дипломатического жеста иногда достаю из ножен и даю «погулять». А сегодня еще малость потешу душу меча, дав ему почувствовать себя дееспособным. У меня есть кусок гномьей кольчуги. На полено сейчас положу этот обрывок и рубану. Р-раз! Меч прорубает кольца и древесину. Пусть вспомнит молодость. Правда, это кольчуга одинарного плетения, а в молодости он мог встретить и кое-что попрочнее.

Теперь пусть погуляет. А я помою руки под проточной водой и займусь гномьей секирой. Почему руки помою? А чтобы никакая эманация эльфийская на гномское изделие не попала. Кто их знает, может, даже эльфийская ржавчина с гномьей враждуют так, как гном с эльфом.

Секира чисто парадная, сделанная гномами на заказ аборигенского сеньора, чтобы парадную залу украсить. Красивая и дорогая, но воевать ею тоже можно, если хватит сил. Хотя прежний владелец, презентовавший мне ее в благодарность за выздоровление жены, был уверен, что она древняя и заслуженная. Но гномы лучше знают, а я их уже спрашивал про нее. А раз сделана она для украшения интерьера, то и у меня она интерьер украшает.

Вот и все. На сегодня оружия хватит. Расставляю и вешаю все по местам, перерубленные кольца кольчуги собираю и заворачиваю в бумагу. Для меня они — мусор, а Снорри, может, и пригодятся для чего-то.

Пора уже ужинать, вот сейчас и пойду разогревать ужин. Левчика сегодня кормим колбасой и молочком. Рыб он благополучно доел утром, а на базар за новыми сегодня я не ходил. А после ужина мы пошли за дровами на вечернюю топку. Левчик нарезал круги вокруг меня, отпугивая бесов и котов, а я дровами занимался под надежной охраной.

После чего вернулись домой, дрова сгрузили, Левчику лапки высушили, печки протопили и стали заниматься важными делами. Я стал дописывать эпилог, а Левчик играть с мячиком, оставшимся от Масика. Текст я доделал к полуночи, облегченно вздохнул и ушел на боковую. Левчик же отправился в поход по дому в поисках приключений.

Следующий день меня встретило прыжками котенка, требующего утренней порции внимания и колбаски. Совершив неотложные дела (кормление котенка — самое неотложное), я стал готовиться к выходу. С утра у меня были семинар и практическое занятие, а после обеда лекция (я их официально не читаю, это меня попросили подменить шибко занятого доцента).

Между последним занятием и лекцией образуется окно, которое я посвящу походу за карасиками для своего питомца. А сам чем-то перекушу — серьезно поем уже дома. Гм, а дома-то поесть не удастся: вчерашнего осталось мизер, а утром я уже не успеваю что-то приготовить. Ага, сделаю так — возьму горшок-двойчатку и в него наберу обед в трактире. А завтра уже займусь готовкой. Или сегодня вечером. Как душа лежать будет. День прошел в трудах и заботах, сделал я многое, в том числе отдал конец рукописи на перепечатку. Больные что-то перестали зазывать, но это к лучшему — немного отдохну от визитов.

Вечер я провел за приготовлением тушеной картошки с мясом. Натушил ее большой чугунок, с расчетом на два-три дня. Левчику рыбы на те же два дня хватит, так что можно временно о пропитании не беспокоиться. Вот булочек и чего-то в этом роде можно подкупить.

Утром я поеду в гости к Снорри, а занятие у меня после обеда. Ближе к обеду булочками и озабочусь. Где-нибудь в Академии.

Мастер Снорри жил на Ржевской улице, поэтому я вызвал «зимнее такси», то бишь сани, ибо пешком туда далековато. Хозяин жил в городе уже лет двадцать, оставшись тут после «Большой жизни». Причем он как-то ухитрился жениться уже после того, как остался в Твери. Я как-то в беседе с ним ехидно поинтересовался — уж не остался ли он в городе пришлых, чтобы не возвращаться под землю и не жениться там на той, на которую родители укажут? Снорри шутку прочувствовал (а она как раз в гномьем духе) и ответил, что все было именно так, но он недооценил Хильдину мамашу. Она его и тут достала и принудила к законному браку со своей младшенькой.

Героическая мамаша оказалась. Замужние гномские дамы пещеры покидают очень редко, так что поехать в Тверь для нее — сродни путешествию на край мира для нас. И вторая степень героизма есть — решилась на то, что лучше внуки будут жить в человеческом мире и в общину не вернутся, чем дочка незамужней останется. Но страдания наши в этом мире ходят по кругу, и Снорри тоже предстоит помучиться вопросом — где поискать невесту для своего старшего.

Надеюсь, за предстоящие до этого десятилетия вопрос как-то решится. Но это я считаю по обычной гномьей методе жениться в сорок четыре. Не знаю, живущие в городах гномы будут ли дальше эту традицию соблюдать?

Так я размышлял, подходя к калитке усадьбы Снорри. Подошел к дверям, дернул рычаг, который у Снорри вместо дверного молотка. Теперь механическая сигнализация хозяину даст знать, что гость к нему. Для заказчиков у него другой вход, с вывеской. А этот для родичей и хороших знакомых. Калитку открыл его старший, Балин. Не балуют себя гномы разнообразием имен. Поздоровался со мной и пригласил заходить.

Я ответил на приветствие и пошел за ним в мастерскую. Это здание справа. Слева — семейное жилое здание, а поперек — «контора». Там Снорри заказы принимает, а еще там склады и гостевые комнаты для приезжающих родных оборудованы.

А меня принимать будут в комнате при мастерской — это высокая степень доверия. Там оборудовано место, где мастера и подмастерья могут в перерыве между важными работами языки почесать, покурить, маленько промочить горло или уже после работы обсудить нечто, касающееся только взрослых мужчин.

Балин постучал в дверь, услышал разрешение ввести гостя и ушел в мастерскую. Он еще молодой, его сюда на посиделки могут вообще не приглашать. А если и пригласят, то там он больше сидит и внимает, что старшие говорят. Может также с их разрешения трубки набивать. Его время на посиделках еще впереди.

А вот и Снорри. Улыбается во весь щербатый набор зубов и пытается мне пальцы расплющить рукопожатием. Но я начеку и вовремя выдергиваю руку. Не в первый раз. Снорри терпит неудачу и пытается раздавить меня объятием. А вот тут у него тоже не выйдет. Руки коротки, чтобы мое туловище обнять и за спиной их соединить. Да и полушубок мой ему тоже задачу затрудняет. О чем я ему ехидно сообщаю. Снорри притворно вздыхает и приглашает меня скинуть одежду и пройти к столику, где меня ждет на выбор пиво, вино или водка. Я сообщаю, что у меня сегодня лекция, так что горячительное будет в другой раз. Незачем подавать начинающим дурной пример.

Снорри делает вид, что раздосадован, хотя это ему еще по телефону я сказал, и звонит в колокольчик. Дверь раскрывается, и стоящий на пороге Балин получает приказ принести чаю.

Я разделся и устроился в кресле из какого-то фигурного пня, над которым кто-то из гномов изрядно потрудился. Даже мне широко. Пока я не угощен, дел не обсуждаем, а обмениваемся городскими новостями. Балин приносит поднос и покидает комнатку. Я выпиваю чашку, благодарю и отставляю ее.

Теперь пора о деле, и я лезу за отворот жилета, где во внутреннем кармане лежит жестяная коробочка, в которой пребывают завернутые в фольгу с десяток небольших кусочков кварца. Это начинка для будущих пуль, на них записано заклинание разрыва, срабатывающее при проникновении в добычу. Мы теперь со Снорри небольшими партиями делаем пули для гладких стволов и продаем их тем, кому охота с гарантией пережить встречу с опасным зверем или нечистью. Пули недешевые, и работа с ними кропотливая, потому идут они небольшими партиями, с десяток штук в месяц. Но денежка капает.