Макс Петров
НАШИ ВСЕ ДОМА!

С самого утра день, что называется, не задался. Хотя нет, утро было как раз приятное. Ясное солнце в начале весны всегда радует, а «до плюс пятнадцати градусов» — не только радует, но и удивляет. Но жизнь мегаполиса мало зависит от погоды, особенно от хорошей погоды. Вот и сегодня — не успел я выйти из дома, чтобы не торопясь прогуляться, как закукарекал мобильник. «С работы», — догадался опытный разведчик и не ошибся. Звонила главбух, лично, и это был хреновый признак. Тетка она вполне вменяемая и по пустякам паниковать не станет: передернуть питание у принтера или срубить зависшую терминальную сессию вполне можно и без присутствия сисадмина в офисе. А рабочий день у меня, между прочим, с десяти, чтобы вечером успеть разгрести за моим юзверятником то, что они за день натворят… «Инет упал, а провы переводят стрелки на мой фаер», — подумал я. Битва с саппортом провайдера тянулась как Столетняя война: долго, тяжело и нудно. И передавалась по наследству от одного админа другому — начал ее даже не мой предшественник, а где-то за два админа до него.

И так же, как я, наверное, они не раз и не два собирались забить на все бонусы и предложить боссу перекинуться в стан «яйценосных», — но так и не собрались, а там все снова налаживалось, и дергать вечно нервного начальника не хотелось. Ибо гласит первая заповедь сисадмина: «Работает — не трогай!»…

Но все оказалось еще хуже. Ночью в районе случилась какая-то авария, где-то вышибло предохранители, и наш расхваленный в рекламе UPS не сдюжил — и уронил сервер в самый разгар перекомпоновки и резервирования базы. Предлагал же я брать не такой именитый, но помощнее, да автомобильный аккумулятор к нему привязать… Но шеф зарубил: «Так дела не делаются, это непрофессионально…» — А теперь — мне профессионализм проявлять, не шефу…

Конечно, есть пятничный глобальный бэкап, но именно в понедельник со свежими силами бухам нашим родимым приспичило завести какую-то аццкую форму на три мега иксэмеля, и если им придется заводить и вычитывать это еще раз… в общем, их похороны однозначно будут за мой счет, а потом каждое полнолуние они будут восставать из могил и ходить за мной с немым укором.

Так что медитативная утренняя прогулка с видом на индустриальные пейзажи отменялась, и «сайгачить мне лосем» — от метро до троллейбуса. Мелькнула мысль поехать на своих колесах — машину тоже выгуливать надо, а то со сменой работы стоит она, как распоследний пенсионерский «подснежник», того гляди масло менять по календарю придется, а не по пробегу…

Но здравый рассудок эту романтическую мысль удушил на корню — девять утра, «город стоит» или даже «лучше ехать на метро». Оно не лучше, но быстрее уж точно. Так что заскочил я привычно под землю и в толпе таких же хмурых «грех миллионов свободных воль» понесся через царство Аидово…

В метро было тесно — следствие слишком раннего выхода: толпа не успела рассосаться после утреннего пика. Впрочем, банальность — вода мокрая, небо синее, в метро давка… Снаружи тоже банальное утро рабочего дня, ничего примечательного, ну разве что возле мусорных контейнеров таджик в национальной таджикской одежде — оранжевом жилете с надписью на спине ожесточенно забивал крысу совковой лопатой. Бил сильно, с характерным звоном железки об асфальт, густо пересыпая общесоветскими матами какие-то злые фразы «на языке Хайяма».

Я мельком удивился живучести крысы, впрочем, не сильно — подыхают эти зверюги действительно не сразу, иной раз всю обойму из пневмашки в нее высадишь, а она все бежать пытается. Но лопата — не полуграммовая пулька, достаточно и половины дозы… Пока я ждал тролля, дворник шарахнул по крысе плашмя, еще раз помянул что-то непечатное и отточенным движением «профессионала лопаты» метнул измочаленную тушку в контейнер.

Подъехал мой тролль, и я двинулся дальше, навстречу тяготам и лишениям админской жизни. До работы было минут десять хорошего пешего хода — по московским меркам это три остановки. На второй из них где-то за домами послышались частые хлопки — странно, вроде Новый год давно прошел, все петарды пожгли, чему бы хлопать. Мелькнула мысль о стрельбе, но была отброшена как маловероятная — не девяностые годы, чтоб вот так в городе палить. Однако за отдельными хлопками вступила конкретная очередь из «Калашникова» — уж это вряд ли с чем можно перепутать.

Водитель тролля поскорее захлопнул двери и рванул с места что твой «феррари». В салоне кто-то вякнул «не дрова везешь», на него тут же зашикали — «сам тут стой, а нам чужие разборки не в тему». И то верно — ну стреляют, бывает. «Если по городу бежит мужик с автоматом — пусть его бежит, наверное, так надо». У меня сервер стоит панком наизнанку, а бандосы пусть хоть все друг друга перебьют…

Главбухша встретила меня прямо возле стола охраны, чуть не на шее повисла и потянула к мониторам. Мысли о стрельбе вылетели из головы — следующие часов пять я рылся в недрах базы, вытаскивая фрагменты понедельничного труда. Основной массив вытащил, а на проверку и подгонку бухи были заранее согласны — что я не бог, они уже усвоили. Скинув на всякий случай внеочередную копию на резервный сервак, я умыл руки — в самом буквальном смысле: усталые пальцы просто просили теплой ванны. Все же подача горячей воды по трубам — третье великое изобретение человечества в области комфорта, сразу после использования огня и строительства жилищ…

Как в админской работе частенько бывает, сплошной непродыхаемый аврал сменился полным бездельем. Не, при желании можно найти, что поковырять, но само желание как-то не торопилось… Я заварил любимую пиалушку зеленого чая, приоткрыл свою персональную лазеечку в фаере и пошел погулять в Интернет.

Накатал пару мессаг на форумах, стянул долгожданное продолжение «Земли лишних» с самиздата — а то совсем уже скучно в метро «на сухую» каждый день по два часа. «Прода» оказалась упитанная, на полмега с лишним — на неделю хватит, если, конечно, удержусь и не заглочу разом…

Вспомнив о стрельбе, попробовал погуглить — что это за веселуха такая вне графика. Но новостные сайты молчали, как рыбой ушибленные, только «редтрам» пестрел всюду. Но туда я не пошел — для них и салют в Кубинке за «стрельбу в Москве» канает, лишь бы заголовок ляпнуть пострашнее. Вдумчивое траление ЖЖ дало некоторое разнообразие — трое стрельбу слышали, а один даже и видел, и даже недалеко от того места, где я, но часа на три позже.

«Пепсы» стреляли в какого-то полоумного бомжа. Менты его сперва дубинками пытались, но он не угомонился, а наоборот — озверел и даже сумел укусить за руку одного из патрульных, после чего и получил очередь из «ксюхи», причем молодой сержант с перепугу вдул весь рожок, автомат не удержал, и очередь располосовала бомжа вдоль, от пуза до макушки. Прилагалась и фотка, но с мобильника, так что видны были только мешком лежащее тело да грива седых волос на сером бетоне. В комментах кто-то вежливо сомневался, а кто-то откровенно обозвался «аффтырь теоретег» и указал, вполне справедливо между прочим, что ежели живое тело так нафаршировать — кровищи будет столько, что цвет одежды не разберешь, а тут прямо святой старец лежит, чистенький весь.

«Аффтырь» лениво отругивался в духе «иди и сам ищи». Ниже по ветке всплыл еще один очевидческий коммент — кто-то видел другого психа, не бомжа, вполне приличного вида мужика с надетым на руку поводком — похоже, собаку выгуливал. Мужик тоже бросался на людей и пытался укусить, но там стрельбы не было — некому отстреливаться, однако все вроде успешно убежали… В общем, что-то в районе произошло, но картинка толком не складывалась. Да и фиг с ней. Вспомнив, что не обедал, я решил прогуляться до магазина, а заодно поглядеть, что в реале творится.

На улице все было как обычно. Люди ходят, машины ездят, никаких психов не видно, стрельбы тоже не слышно. Разве что где-то прокрякала спецсигналом не то «скорая», не то ментовозка. А может, вовсе «микрочленовоз» — давят их, давят за эти крякалки, а все задавить не могут… Топать через квартал до магазина мне было лень — зашел в павильончик возле перекрестка. Там было всего понемногу, в самый раз червяка заморить, пока он не вырос в Шаи-Хулуда. И вот пока я выбирал — взять мороженую как-бы-пиццу или ограничиться пачкой сосисок, павильон содрогнулся. Нет, содрогнулся — не то слово. Его просто сорвало с места и с хрустом и скрежетом протащило по асфальту, хорошо хоть недалеко. Стегануло вокруг рассыпавшимися стеклами, посыпался с полок товар, гулко захлопали бьющиеся бутылки. Глаза продавщицы, молодой девушки такого сонного вида, какой бывает только у продавщиц и вахтеров, стали как у совы. Продолжалось все не больше секунды, но, как бывает в такие моменты, время ощутимо замедляется, а эмоции просто выключаются — мозгу некогда обсчитывать излишние процессы. Сообразив, что дверь у меня за спиной, а удар был спереди, со стороны подсобки, я дернулся к выходу, уже на ходу догадываясь, что в павильончик врезалась машина, судя по эффекту — не легковая. Потом подумалось, что надо бы помочь продавщице — она была ближе к месту столкновения и могла пострадать. Однако девушка уже вскочила на прилавок, и вроде бы все с ней было в порядке. Оттолкнув плечом дверь, я выскочил наружу.

Так и есть: в павильон врубился грузовик, да не какой-нибудь «бычок», а здоровенный МАЗ-мусоровоз. В общем, повезло, что со стороны подсобки, и повезло, что стеклами не задело. А с машиной что? Я обогнул павильон справа, подошел поближе. Обычный мусорный МАЗ, в меру грязный, колеса все целы — чего это он на магазины прыгает? Может, он уже о кого-то приложился? Прошел чуть дальше — нет, на дороге все в порядке, все едут ровно… В кабине кто-то заорал, послышались удары, перекошенная дверь отлетела на петлях, и вслед за ней чуть ли не с той же скоростью вылетел водитель — пожилой мужик среднеазиатской внешности в зеленом форменном комбезе. Ошалело огляделся и с каким-то странным не то причитанием, не то подвыванием на полусогнутых ногах метнулся мимо меня, обежал свой грузовик — и за него, прямо поперек дороги, под визг тормозов и сигналов. Мужику повезло: он успешно перебежал все четыре полосы и, не сбавляя скорости, исчез в проходном дворе. Водители тоже отделались легким испугом — никто ни во что не впилился, и, погудев вослед убегающему гастарбайтеру, машины продолжили движение.

Какого хрена убегать, да еще с явным риском для жизни? От ДТП водила не отвертится, по машине найдут за пару часов — это строители иной раз вообще как бесплотные духи обитают, без документов и каких-либо официальных следов, а машину так просто не доверят… И тут за моей спиной завизжала продавщица.

Я обернулся, на всякий случай отскакивая в сторону. Сам не понял, как это у меня получилось — одно дело, в стрелялках: как известно, «думер из-за угла не выходит, думер из-за угла стрейфится», — но движения в реале все же сильно отличаются: откуда бы такой автоматизм? Бессмысленный, как часто бывает с нетворриорами в реале, — за спиной у меня никого не было. Второй мусоровозчик стоял возле покореженной кабины, покачиваясь, но не пытаясь схватиться за поручень. Лицо в крови снизу — обычно при аварии бьют лоб о стекло, тем более что в грузовиках сроду никто не пристегивается, а у этого верхняя часть целехонька, зато кровищи — хоть сейчас в «Сталкер», где, глядя на такое, кровососы всей Зоны построятся в колонну по трое и утопятся в «холодце»… Однако нос и губы у мусорщика тоже вполне целые, откуда кровь-то? Я глянул на дорогу, туда, где пробегал водитель мусоровоза: кровь была и на асфальте — немного, но достаточно заметными крупными каплями. Это что же, кровосос водилу погрыз?

«Кровосос» еще раз качнулся и пошел в сторону продавщицы. Она вновь завизжала и рванула бежать, хорошо хоть не через дорогу. Преследователь потопал следом — довольно шустро, но явно не догоняя. Шагов через десять он это сообразил, остановился, потоптался на месте — и направился в мою сторону. Мне это, естественно, не понравилось. Я попытался схватить лопату, вставленную в скобу на боку мусоровоза, но лопата держалась прочно.

То ли скобу повело от удара, то ли я от нервов дергал как-то неправильно. Тем временем «кровавый мусорщик» подходил ближе, я встретился с ним глазами и похолодел. Глаза были вроде обычные, не мутные, не косые, не безумные — обычные темно-карие глаза выходца из Средней Азии. Но что-то в них было неправильное, настолько нечеловеческое и чужое, что я только и смог отпрыгнуть подалее и, не изображая больше героя, выдать ускорение — как физрук завещал. Отбежав метров на сто (не буду врать, что за десять секунд, подольше, но вряд ли намного), я снизил скорость и оглянулся. Псих меня не преследовал, остановился недалеко от мусоровоза и замер. Иногда он поворачивал голову, отслеживая проезжающие близко машины, но с места не сходил. В общем, очень уж опасным он не казался — ну бешеный, но шевелится еле-еле, как под наркозом, и туп совершенно — если б он заговорить попытался и на жалость надавить, вполне мог бы подманить поближе, тогда уж и напасть… Главное, с ним в узком месте не встречаться. Вот разве что глаза — да, глаза жуткие. Так что продолжать эксперименты совершенно не хочется. Пойду-ка лучше пороюсь еще в новостях — раз не один он такой, должно уже и объяснение какое-нибудь всплыть, что за бага и чем фиксить.

Однако ничего нового не появилось. В новостях также писали про всякую фигню — каким органом на сей раз сверкнула Пэрис Хилтон, когда окончательно победят терроризм… Позвонил жене. У них вроде было все тихо. Там крупное офисное здание, с приличной охраной, даже, кажется, вооруженной, хотя зачем бы им? Рассказал случившийся эпизод, получил, конечно, по ушам за попытку «вступить в бой», но не сильно.

Посоветовал домой не торопиться: я доберусь первым и тогда уже на машине заберу. Машинами психи вроде не интересуются, да и вообще сидеть хоть и в жестяной коробочке — все же лучше, чем голой попой ежиков пугать.

Еще оставалась Машка — дочь жены от первого брака. Не то чтобы она мне была как дочь — да и ей оно на фиг не сдалось, года не те у ребеночка, выпускной класс, с меня ростом уже, но однозначно «своя стая». Она торчала в «аське» — дома, значит, или у друга, но тоже дома. Стукнулся к ней — ага, у друга (молодешшь пошшлаа, да), скинул ссылку с происшествиями, сказал сидеть и не высовываться, пока не приедем и не заберем. Не то чтобы она послушная такая, но с головой вроде дружит: ознакомится с материалом и выводы правильные сделает. Кто его знает, сколько этих психов по улицам бродит, — я-то ладно, отмашусь как-нибудь, а девам юным не фиг приключения искать. Да и не очень юным тоже. Надо бы и на работе всех предупредить… но кого тут предупреждать — как раз меня за психа и сдадут… Так что, в подробности не вдаваясь, рассказал о странных случаях нападения на людей, посоветовал осторожнее быть и от психов держаться подальше — и не больше. Я сам толком не знаю ничего — не слухи же пересказывать. Рассудив, что на работу я пришел досрочно, — решил досрочно же и свалить. Чтоб не толкаться в метро с основным потоком, так что и книжку не раскроешь.

На сей раз народу было существенно меньше. Не так чтоб сесть, но удобно устроиться в уголке возле правых дверей и раскрыть свежий файлик места хватило. Пока крутой герой со своей сногсшибательной подругой носились по прериям на джипах, сокращая поголовье всяческих уродов, я доехал до кольцевой, пересел на другую ветку и почти уже подъехал к дому. Но тут поезд внезапно начал тормозить и встал посреди тоннеля. Это что еще за хрень? В вагоне стало тихо, только пел свою 400-герцовую песню трансформатор где-то за панелями потолка и переговаривались пассажиры. Недалеко от меня какой-то в хлам пьяный рокер (ирокез, хайры, косуха, казаки — все как положено) громко и эмоционально рассказывал подруге (цивильной на вид) о какой-то драке. Прислушавшись со скуки, я понял, что речь опять об этих психах. Компания рокеров была атакована двумя психами. Слегка прифигев (обычно с парнями в коже стараются не связываться, а чтоб вдвоем на пятерых нападать — и вовсе удивительно), рокеры тем не менее психов свалили, попинали — а тем все трын-трава: опять встают и лезут. Один в руку вцепился — парень с «ля» после каждого слова продемонстрировал полукруглый синяк на запястье. «[Censored], да если б не косуха — этот [censored] зомби вообще бы руку [censored] откусил [censored], с косухи еле стряхнул [censored]!» Но тут прозвучал голос «железной девы»: «Будьте осторожны, поезд отправляется, следующая станция…» — и гул тяговых двигателей скрыл от меня продолжение истории. Однако информации к размышлению хватало — если пятеро рокеров пинали двоих лежачих, это кем же надо быть, чтобы при этом встать и вновь полезть в драку? Какой ни обдолбанный нарк под анестезией, а со сломанными ребрами не очень-то встанешь… И правда, зомби какие-то получаются — бесстрашные, тупые и совершенно нечувствительные к воздействиям меньше очереди из «Калашникова» в упор…

Итак, что мы имеем? Психи, кусающие прохожих, — действительно есть. И это не откуда-то сбежавшие психи: мусорщик-кровосос был на своем законном рабочем месте, где, очевидно, и сбрендил и покусал напарника. Сбрендил ли напарник или просто очень испугался? Я вспомнил глаза того абрека — да уж, было чего испугаться. Причем это для меня он был какой-то чужой абрек, а для водителя мусоровоза — земляк и товарищ по работе, может, даже друг, а это куда страшнее, когда тебе друг в горло вцепляется. Особенно если вцепляется в самом буквальном смысле… Так, а с чего вдруг мусорщик сбрендил? Какая муха его тяпнула? Не май месяц, мухи спят еще… А может, не муха? Может, действительно кто-то тяпнул? Собака бешеная? Нет, бешеная не катит, у бешенства инкубационный период с месяц — не помню, но точно не один день. А эта зараза появилась внезапно и густо — про птичий грипп вон сколько трындели, а в реале тишина. Тут же — наоборот: тишина, а психи эти бешеные в массовом количестве. И кусаются, вервольфы недоделанные…

И все же — передается это бешенство через укус? Скажем, мусорщика кто-то укусил… Кто? Крыса! Вот кто больше всего рискует быть укушенным крысой — так это мусорщик. И тот, возле метро, тоже бил крысу, очень эмоционально бил. Вряд ли она самим фактом своего существования так его взбесила. А вот укусом — вполне. Может, это тот же мусорщик? Не, другой он на лицо, этот в годах, помладше седого водителя, но не молодой, а тот пацан совсем… Но, возможно, и его укусила крыса — по крайней мере, крупных укусов на нем не видно, а крысиного как раз можно и не заметить… М-да, похоже, что так и есть. Значит, укусов надо опасаться всерьез. И царапин на всякий случай тоже. Хорошо, что лопату я так и не вытащил, а то ввязался бы с этим в рукомашество… И ходи потом таким, с пустыми глазами… Бр-р-р… Да, а ведь он может еще кого-то укусить. И если болезнь такая быстрая итак начисто сносит башню — бешеных психов станет прибывать быстро. В мегаполисе — так и ОЧЕНЬ быстро…

Вот и Свиблово. Окраина — эскалаторов нет. По привычке обогнав редких пассажиров, я выскочил за тяжелые стеклянные двери — и резко тормознул. В переходе, куда выходили двери, был псих. Или зомби, называйте как хотите. Молодая женщина с порезанной, покрытой потемневшей кровью рукой и одетая совершенно не по погоде. Самоубийца? Блин, они вообще живые — или действительно зомби, самые натуральные? Меня она не видела — страшно неподвижные глаза были устремлены на молодого парня, пятившегося от нее. Шаг, другой… стенка. Парень вздрогнул, но так и не стряхнул оцепенения, начал бочком вдоль стеночки отходить. Суицидница приблизилась, вытянула руки и попыталась ухватить парня.

Прикосновение его разбудило, он резко оттолкнул от себя это жуткое существо. Он был на голову выше и сложением совсем не «ботаник», но женщина вцепилась намертво, тело ее болталось от толчков, однако добычу не выпускало. Именно добычу — было видно, как она пытается дотянуться зубами. Черт, что делать-то? У меня с собой только складник, с официальной бумагой «не является холодным оружием». Зарезать, конечно, можно и таким, но человека, а не существо, способное запросто подняться из-под «казаков» разъяренных рокеров. Попытаться перерезать мышцы, чтоб двигаться не могла? Долго, не успею, а она меня может и успеть… Я огляделся — ну хоть что-нибудь, блин… О! Решетка ливневки! Литой чугунный прямоугольник, тяжеленный, драться несподручно, а один раз отоварить — сойдет, добавки не попросит. Надеюсь, что не попросит…

Я присел, уцепился пальцами за ржавое кружево, потянул — ух, блин, такой кладенец, пудовая гиря и та полегче будет… перехватил двумя руками, подбежал и с короткого замаха опустил ребром на макушку твари. В руках отдалось мерзким хрустом — и зомбячка буквально осыпалась мне под ноги. Встанет или нет? Какая разница — я не Кювье, чтоб в костях копаться. Кинул решетку на тело, отпрыгнул, заорал все еще не пришедшему в себя парню: «Ноги, ноги делай!» — и первым побежал к выходу.

Когда ступеньки выхода были уже рядом, сзади раздался крик: «Стоять!» Характерный такой, с очень ясными интонациями. Менты. Суки, где вы минуту назад были? А теперь картина маслом — убийца взят на месте преступления… Ну вот уж фиг — я хоть и не легкоатлет, но у меня полста метров форы, а пока ты, козел ленивый, до выхода доскачешь — хрен ты догадаешься, куда я метнусь. Я добавил — второй раз за сегодня отрабатываю ускорение, веселая жизнь началась. Сзади послышался топот нескольких пар ног, опять крики, лязг затвора. Неужели стрелять решатся? Не, не в кого сейчас будет — проем лестницы закроет… Выскочив наружу, я резко сменил направление бега — просто развернулся вокруг перил и заскочил за палатки с пивом и прочей мелкой жрачкой. Восьмой час, сумерки уже, хрен найдут. Судьба парня меня волновала мало — от укуса я его спас, а уж от ментов как-нибудь отбоярится.

За палатками было тихо, темно и грязно. Осторожно, стараясь не зашуметь, я прошел вдоль ряда, хотя можно было бы особо и не таиться: вечерний поток машин надежно перекрывал все звуки. Я не видел и не слышал, что происходит у выхода из метро, и было мне откровенно страшно. Ведь как ни крути, а только что я совершил убийство. Пусть психа, опасного для окружающих, но ведь убил же, причем со спины, не пытаясь образумить или обездвижить. Если сейчас меня возьмут менты — хрен я чего докажу, потому что и доказывать нечего: «превышение пределов необходимой обороны» нарисуют с ходу, а если постараются, то и убийство вполне могут. А дуру ту, может, и вылечить можно. Это бешенство в финальной стадии неизлечимо, а тут — хрен его знает, что за болезнь. Может, и я уже больной: вот так с ходу схватил что потяжелее — и по кумполу… Девку молодую, между прочим… Ладно, что сделал — уже не вернешь. Теперь бы от ментов уйти суметь и до машины добраться… А что сделано и что дальше делать — подумаем, когда все дома соберемся…

Выждав минут пять, я вышел из-за ларьков, делая вид, что поправляю штаны. Если менты меня и увидят — решат что «в кустики» отходил. Ограбят рублей на сто и отпустят — дело-то житейское. Не могли они меня разглядеть и запомнить: далеко, освещение хреновое… Однако никто моего выхода не заметил. Вообще людей на улице было немного, только у перехода собралась небольшая толпа — ну да я-то как раз знаю, что там произошло, так что смотреть не пойду… Уже свернув на Ивовую, заметил еще одного ковыляющего «психа» и на всякий случай обошел через двор.

Ключи от машины у меня с собой, так что домой подниматься не было надобности. Застоявшийся мотор запустился со второй попытки, и я решил дать ему хоть немного прогреться, а заодно помыть окна — от взвешенной в городском воздухе сажи и пыли они зарастают чуть ли не на глазах. Заняло это у меня минуты две — пока побрызгал незамерзайкой из флакончика, пока резиновым скребком протер… Не люблю грязное стекло: хотя вроде бы и видно через него, но как-то напряжно с таким ездить. А вот по сторонам смотреть надо бы почаще — мало ли кто тут бродит в темном дворе. И точно — вон он, нарисовался, кросафчег. Похоже, тот, которого я по дороге обошел, — значит, как-то он меня почуял и заковылял вслед… Я быстренько заскочил за руль и дал ход, не дожидаясь встречи. Как только машина тронулась, «псих» потерял ко мне интерес и замер прямо где стоял. Неподвижно, как выключенный робот. Ну и пусть тут стоит, а у меня дела есть поважнее.

Улицы были полупусты. Видимо, многие уже поняли, что что-то происходит неладное, и сидят по домам. Правильно делают, кстати. Но это те, у кого все дома, а у меня дома только кошки… А может, по радио что интересное скажут? Вообще, я радио почти не слушаю — раздражает бессмысленный треп диджеев, у меня своя фонотека, но как бы повод достаточно серьезный, чтобы треп их стал хоть немного осмысленным… Включил, тыркнул автонастройку — пусть поищет. Музыка… музыка… так, болтают чего-то… а, нет, о футболе… Зомби тоже может играть в баскетбол… а в футбол — может?.. Опять музыка… вот какая-то говорильня. К нам в студию дозвонился… да по фиг, кто дозвонился, информативное что-нибудь скажете?

Опа, какие новости… Это уже не рокерские сапоги, это тяжелый пулемет. Да из него слона завалить одной пули хватит, не то что человека! А вот насчет головы уже интереснее.

Первый случай, с седым бомжом: очередь через все тело, включая голову, — убили. Я ту суицидницу по голове бил, и она упала сразу. Похоже, тоже убил. А в тело — даже пополам порванные, еще ползут… Нет, это уже точно не люди. Зомби? Может, и зомби. «Не бывает», я знаю. А так, чтоб из КПВТ в тушку, а он встает — так бывает? Не, так еще больше «не бывает». Журналюгам соврать не проблема, и звонильщик подставной не проблема, да только вот не похоже это на подстановку. Вспомнил взгляд зомби, того, первого, у мусоровоза — не, никак не похоже.

Ездить по пустой Москве — легко и приятно. И двадцати минут не прошло, как я уже подъехал к офисному комплексу в Бибирево. Шлагбаум открыт, точнее, снесен напрочь, изнутри наружу. Кто-то выехал, не дожидаясь пропуска. Подумал секунду — и решил ехать прямо к дверям. Вкатился на ведомственную стоянку, развернулся аккуратно, задом подвинулся поближе к входу. Мало ли что. За стеклянной дверью замаячил охранник в черной чоповской форме и с «сайгой» на ремне, сделал пару шагов на выход, но лениво и вымученно. Помаячил — и назад: наружу выйти «ниасилил». Я тоже не торопился, достал телефон.

— Я подъехал, стою прямо возле вашей двери. Выходи.

— Ага, сейчас иду. Жди в машине.

— Уже жду.

Минут через пять на внутренней лестнице появилась моя Солнышка. На всякий случай выйду встретить. Хоть и расстояние метров десять, а кто его знает. Похоже, безопасных мест и ситуаций скоро в Москве не останется — по крайней мере, на улицах.

Так что возьму-ка я свой «засветительный прибор» — длинный и прочный фонарь, китайский клон знаменитого «маглайта». Светит он, может, и похуже оригинала, но в качестве дубины — не уступит. И подсветить опять же можно. С этого я и начал — приоткрыл окно и прошелся ярким тонким лучом по декоративным насаждениям по сторонам от парадного входа. Слева, с моей стороны — ничего подозрительного. А вот справа — точно, стоит. Неподвижный и незаметный. И не холодно ему, хотя одет не по погоде явно. Офисный работничек, рубашка белая… была, пока не перемазал. Я бы его еще на подъезде заметил, но он так хорошо в грязи повалялся, что никакого камуфляжа не надо — и так земля землей. Ага, и крови тоже хватает. Тоже грыз кого-то… Схватил телефон, но поздно — моя уже дверь открывает. Эх, топор надо было взять, в багажнике же лежит, ну да ладно, можно и дубинкой справиться, если не бояться. Главное — не бояться их, они медленные и тупые, как манекены. Только ядовитые: руками не трогать… Ага, заметил открытую дверь, скотина. Повернулся всем корпусом и прямо через кусты ломанулся. Ну и я за ним. Тихонечко так, дверцей не хлопнув, чтоб не спугнуть… Потому что кто бы ты ни был — псих, зомби, пришелец, да хоть черт с рогами, — но мою женщину ты не тронешь. Не дам.

И все же поторопился я немного. Надо было подождать, пока он поглубже в кусте завязнет или хоть пару шагов еще пройдет. Но боязно ждать — вдруг не успею? Ему же достаточно краем зуба дотянуться, просто кожу прорвать. Вот и полез я на него, считай, сбоку, не со спины. И только замахнулся как следует фонарем, чтоб как раз углом крышки дюралевой в темечко попасть, — повернулся он, и куда быстрее, чем я ожидал. И головой ловко в сторону подвинулся, так что вместо точного хлесткого удара получился у меня растянутый такой «мазок» по шее и плечу. Человеку, может, и хватило бы — все же по ключице попал, и неслабо, кажется, даже перелом — но что ему перелом? Он уже руки ко мне тянет, причем обе… И я к нему в распростертые объятья так и лечу. Как затормозил — сам не понял. Наверное, все же помешал ему удар, да и я на фонарь-дубину свою оперся, оттолкнулся от него. Вывернулся за спину, о кусты тиранулся, но не застрял, проскочил дальше, пробежал несколько метров. Обернулся — зомбак стоит на четвереньках, приседает на ноги. И прыгнул. С места сразу метров на пять, как кенгуру. Нет, все же как лягушка — вдоль земли, задними ногами толкаясь. Но не дотянул: не достал. Ноги соскользнули по мокрой земле. И при приземлении он облажался, или рука подбитая подломилась, но упал прямо мордой о тротуарную плитку — и прямо мне под ноги. И уж тут я ему со всей дури да со всего страха ботинок в висок и вколотил. Сам аж взвыл от боли в пальцах, — а ботинки у меня правильные, не из тонкой тряпочки. Отшагнул вбок и фонарем добавил еще пару раз для верности. Почувствовал, как во рту пересохло, несмотря на влажный весенний вечер. Да уж, это не мусоровозчик, медленный и тупой…

Жена в момент драки догадалась не высовываться, закрыла дверь — так за нею и простояла все эти… две-три секунды, не больше. Это мне показалось, что уже минут десять битва идет… Да, а где же охрана? Маячил ведь «сотрудник», причем вооруженный, не с фонариком… Ого, лежит охранник в уголке, свернулся в клубочек и задремал… Странно: нормальный человек если и спит на посту, то делает это сидя в кресле, а не на полу в уголке… Может, он укушенный и скоро в зомби превратится? Может, еще как может. А может… Мысль была несколько неожиданной и очень, ОЧЕНЬ соблазнительной: у охранника есть РУЖЬЕ. Если охранник станет зомби — ружье ему не очень-то и нужно. А мне — наоборот, нужно, ОЧЕНЬ. Потому что сейчас, вот только что, мне удивительно повезло — целых два раза. И если бы повезло хоть чуть-чуть меньше — быть мне укушенным, а то и не просто укушенным: этот новый, шустрый подвид зомби мог меня и вовсе загрызть на фиг. И сожрать. И, может быть, стать еще сильнее — не просто так ведь они на живое мясо кидаются, а не пивные ларьки громят… А вот если бы я не фонарем его в ухо тыкал, а картечью саданул, — никуда бы он уже не прыгал и руки не протягивал…

Двери в здание закрываются автоматически и блокируются электромагнитом. Если закроются — фиг я туда уже войду, пока кто-то изнутри кнопку не нажмет. Я кинулся к двери, навстречу.

— Иринка, садись в машину скорее, не маячь на виду.

— А ты куда?

— Я сейчас, загляну в здание на секунду, — не останавливаясь, ухватился за дверь и проскочил внутрь.

Охранник лежал неподвижно, ружье, складную «Сайгу-20К» с разложенным почему-то прикладом, положив рядом с собой. Я несильно потряс его за плечо, на всякий случай — вдруг человеку просто плохо стало, мало ли отчего. Хотя уже вижу от чего: из-под перевязки на левой руке кровь сочится… Он не реагировал. И не дышал. Кому-то (ему и его родным, очевидно) — плохо, а мне — так наоборот, хорошо. Плюнув на вероятное видеонаблюдение, я схватил ружье. «Сайга» до сих пор в руки не попадала, но конструкция мало отличается от заученного еще в школе автомата Калашникова, так что руки сами все сделали — большим пальцем предохранитель вниз, затворную раму на себя до отказа. Держать оружие заряженным охране не положено — а мне их правила не писаны, не до правил уже. Ого, а охранник тоже инструкцию нарушал: патрон вылетел из окна выбрасывателя и покатился по полу.

Я бросил рычаг, вовремя вспомнив, что отпускать плавно его нельзя: автоматика должна как при выстреле работать, с разгона, иначе застрянет. Затвор сухо лязгнул — нормально, патрон в стволе, оружие заряжено. Теперь на предохранитель его — вот этот рычаг вверх, как раз лишнюю дырку в корпусе закрывает, чтоб не попало чего. Если что — можно обратно включить, не снимая пальца со спуска, все предусмотрено. У автомата предохранитель на три позиции, ну а «сайга» очередями не стреляет, так что только две. Подобрал патрон — пригодится, и так мало их совсем. Может, где-то еще есть? Положено охране запасные магазины иметь или нет? Я глянул на охранника — а он глянул на меня. Знакомым, до мурашек на заднице знакомым взглядом… Ну превед, кросафчег… Не дожидаясь, пока новообращенный зомби встанет на ноги, я, пятясь, отступил и кинулся к выходу. Надо бы его застрелить — мало ли кто еще в здании остался, но… камеры тут наверняка стоят. И все пишут. И одно дело — кража оружия у бессознательного охранника, и совсем другое — убийство при исполнении. Это я знаю, что охранник умер, а в камере все будет выглядеть совсем иначе…

— С ума сошел? — встретила меня в машине жена.

— Сошел. Только не я, а весь город. Ты видела, как прыгнул этот, из кустов?

— Ну видела… Между прочим, это мой внедренец. Олег.

— БЫЛ Олег. Человек так не может. Даже чемпион-легкоатлет.

— Ты хочешь сказать — это не люди?

— Да, это не люди. И если они кусают людей — люди становятся ими. Охранник ваш — уже стал. Когда я к нему подходил, он не дышал.

— Это точно, ты уверен?

— Уверен. Я специально смотрел. Это действительно самые натуральные зомби.

— Чушь какая…

— Сам знаю, что чушь. Но чушь или не чушь — а их уже сотни. И убить их можно, только проломив череп: по-другому они не убиваются. Даже из пулемета — на куски рвутся, но ползут. Все, поехали. Машке позвони, она у парня дома — пусть не высовывается, пока мы не приедем.

Тем временем зомби-охранник вышел на улицу и направился к нам. Целеустремленный какой… Или в голове у него осталась какая-то мысль от прежнего человека? О строгой отчетности оружия, например? Фиг его знает, чем он думает и думает ли вообще, но топает — такой же неровной, но быстрой походкой, как и мусорщик и как та девица с перерезанными венами. Слава богам, что не как тот белый воротничок — тот действительно был другим: суперзомби. Этот — обычный. Да, зомби уже бывают обычными… Но и с обычным встречаться нет никакого желания. Я вдавил газ и плавно отпустил сцепление. Блин, спокойней надо быть — покрышки взвизгнули, шкребыхнули шипы по бетону. Не в кино снимаемся, не фиг машину насиловать! Сбросив газ, аккуратно выехал на улицу. Хоть гаишников и не видно, внимание привлекать совершенно незачем — незаконное оружие на борту…

Пока жена звонила Машке, выжимала точный адрес ее друга из отчаянно защищавшей свое недавнообретенное в тяжкой борьбе право на неприкосновенность личной жизни (в общем-то никто с ней и не боролся, просто просили информировать, куда собралась и когда обратно, — но попробуйте это объяснить семнадцатилетке!), я выехал с парковки и направился в сторону центра.

Машин стало еще меньше. Все светофоры проходятся за один цикл — это не похоже на вечернюю Москву, ну просто совершенно. Зато едем быстро. Сверкая синими огнями и устало подвывая, промелькнула навстречу «пожарка». Где-то горит уже. Будет больше — вряд ли зомби аккуратны с огнем и вовремя выключают электроприборы… А вот «скорых» что-то не видно. А живы ли они вообще: их же вызывают ко всем искусанным и умирающим — а те в самый неожиданный момент врача за руку и хрясь! Пока поймут, что к чему, пока придумают, что делать… Кого еще это коснется в первую очередь? Да вот видел только что — охранников. Охранник пытается утихомирить «психа», получает укус — и все, через некоторое, не слишком долгое, время загибается, а потом встает, хочу-мяса-хочу-крови… хочу стать суперзомби. А где охрана не справилась или нет ее — вызовут ментов. Значит, они следующие. Оперативные группы, потом те, которые задержанных принимают… А гаишники и тут лучше всех устроились — на машинах зомби не ездят…

Запищал мобильник. Звонок из VIP-группы. Интересно, кто?

— Пап, превед!

— Превед, медвед!

Это уже как пароль. Сашка звонит, моя родная дочь, тоже от первого брака, готичная барышня юных лет. Она пока по мальчикам не ходит, она пока мальчиков портфелем лупит. Но скоро уже, ой, скоро…

— Как там у вас? По телику сказали, в Москве беспорядки.

— Ну да, какая-то фигня творится. А у вас как?

— У нас тоже.

Я похолодел. Почему-то мне и в голову не пришло, что эпидемия распространится за пределы Москвы, по крайней мере так быстро.

— Как — тоже? Что у вас происходит?

— Ну психи какие-то на улицах появились, на людей бросаются.

— Много, ты сама видела?

— Нет, мама рассказала.

— Она дома?

— Дома.

Ну хоть тут хорошо, все дома. Однако новая мысль вновь заставила вздрогнуть:

— Ее никто не укусил?!

— Не-э-эт, — удивленно протянула доча. — Она только издали видела, из окна.

— Фу-у, — только и смог я выдохнуть. — В общем, слава богам, что вы дома и целы. Это не психи, это гораздо хуже. Все, кого они кусают, становятся такими же. Так что сидите дома, никуда не выходите. Плевать на школу, плевать на работу. Скоро в город введут войска, психов перестреляют, и будет все хорошо. А сейчас — надо не дать себя укусить. Понятно?

— Угу. Маме трубку дать?

— Давай.

— Привет. — Голос Ольги, бывшей жены, был сух. — Ты это всерьез — дома сидеть?

— Более чем. В Москве их полно, если до вас добралось — будет тоже немало. А власти пока прочешутся…

— Ладно, сами разберемся, — отрезала она, и в трубке запикало.

— Поругались опять? — спросила Иринка.

— Ага. Ладно, это фигня. Сейчас остынет, головой подумает и сделает как надо. Звякни еще раз, какой подъезд.

Так, приехали. Нужный дом, подъезд вот этот, дверь с домофоном. Это хорошо — меньше вероятность, что в подъезде притаился голодный зомби. Но не нулевая, так что ружье надо взять. И «лишний патрон» на место вернуть, кстати. Я достал из кармана патрон — раньше не до него было. Красивая импортная гильза желтого пластика, прозрачный кружок под закруткой, а под ним — крупная картечь. Неплохо. Пулей еще попасть надо, а так — натуральный brain teleport. Жалко, что не двенадцатого калибра: патроны труднее найти. Хотя либо оружейный магазин, где всякие есть, либо никак. И сколько у меня всего патронов? Взял ружье, и как-то даже неожиданно руки все сами сделали — одним движением отстегнуть магазин и потянуть затвор. Хотя на фиг мне сейчас затвор тянуть, я же разряжать оружие не собираюсь? И затвор вдруг уперся во что-то, блин…

Что за фигня? Предохранитель снят, все должно работать, и вообще это калашниковская механика, самая надежная в мире и так далее… Ладно. Придется разбирать. Снял крышку — ага, затвор упирается в курок. На курке сверху какая-то хрень, которой у автомата не было. А в коробке под ним — хрень с прорезью, куда курок должен проходить. Или не проходить, если прорезь не на месте. Вот оно что: это ж гражданское оружие, которое со сложенным прикладом не стреляет. Ну все сделано, чтобы затруднить жизнь обороняющемуся, а не нападающему. Ведь если я решу кого-то убить, мне приклад откинуть — секундное дело. А вот если на меня уже напали — кто ж мне эту секунду даст… Ну не уроды, а? Уроды. А мне что делать — ходить с длинным прикладом?

Неудобно, тем более в подъезде. Может, отломать этот выступ? Отломаю обязательно, но голыми руками этого не сделать, да и пассатижами не очень — сталь все же, и не самая худшая. Ладно, будем иметь в виду — сейчас стреляет только с прикладом. С разложенным прикладом все сработало, как положено. Теперь патроны. Выщелкал непривычно большие после 5.45x39 пластмассовые цилиндры двадцатого калибра. Восемь штук — полный магазин охранник набивать не стал, пружину берег. Чего ее беречь, копанина вон полста лет лежала — и все там с пружинами в порядке, если не соржавели. А этот, наверное, собрался жить вечно… А у меня вот теперь на два выстрела меньше, чем могло бы быть… Ну да ладно, и это неплохо. Патрон в магазин, магазин на место, затвор на себя — и пошли.

— Солнышка, садись за руль, вдруг двигаться придется.

— Ладно, только на дорогу сам, — Иринка не так давно получила права и все еще боялась водить машину.

— На дорогу сам — это на всякий случай, если к машине зомби подойдут: хоть отъехать от них.

— Понятно. Отъехать смогу.

Домофон щелкнул, я открыл дверь, стоя за ней и держа висящую на ремне «сайгу» одной рукой, как фашист в кино. Никого. Осторожно зашел, осмотрел углы. Вроде пусто. В лифт или пешком? Отвыкаем от мирных привычек, отвыкаем. Лучше пешком — будет куда отступить, если что. Никто не встретился — ну вот и славно, вот и хорошо.

Открыл Дима, Машкин друг. Он постарше нее, так что не совсем штатив, а в кольчуге и с топором и вовсе весь проход занял. Я аж попятился, но вообще — парень правильно рассудил.

Кольчуга хоть и ролевая, из проволоки скрученная, но прокусит ее разве что бультерьер. А топор — вовсе универсальное оружие, недаром с каменного века почти не изменился… Машка — длинная и тонкая, с резкими движениями бывшей гимнастки — вышагнула из-за него, уже готовая к выходу. Как-то странно это для нее — обычно любое дело она делает с лагом минут в пять, если не десять, а тут прямо ГТО — готов к труду и обороне…

До дома добрались без приключений. Город пустел стремительно: еще не было десяти, а на улицах как будто давно за полночь. Пока ехали, я рассказал, что сегодня видел. Иринке рассказывать было особо нечего — у нее был ПХД, причесывала документацию по своим проектам, ну а у Машки, как всегда, «весь мир на кончиках пальцев» — все свежие новости и слухи из глобальной паутины. Пришлось даже сдерживать, чтобы не все одновременно рассказывала.

Поднялись, заперли дверь, включили свет. Квартира, пусть съемная, но не чужая — обжитая и уютная, показалась островком безопасности во внезапно сошедшем с ума мире. Как картина художника-реалиста в зале современного искусства.

Интернет бурлил. Странных существ наблюдали уже почти все, а многие и стрельбу видели, и нападения. Некоторые заметили, как встают покойники, и хотя флейм на тему «не бывает» не утихал, слово «зомби» уже определилось и закрепилось. Итак, Москву наводнили зомби, кусающие людей, после чего люди умирают и восстают в виде таких же зомби. И просто умершие от разных причин — тоже встают в виде зомби. Зомби тупы, бесстрашны и агрессивны, и убить их можно, только повредив мозг.

И главное — в комментах широко отметились и немосквичи, и не только из ближних городов, но и из Питера, и из Киева с Минском, и даже «на четверть нашей» Хайфы.

Что-то быстро распространилась эпидемия, невероятно быстро. До того же Израиля только лететь часа четыре, а ведь вчера еще никаких зомби в помине не было… Выходит, кирдык приходит не только глобальнее, чем я думал, когда к дому шел, но и глобальнее, чем думалось только что. Точнее — просто глобальный: не в сравнительной, а в абсолютной степени. Война живых против мертвых. И уже вряд ли можно надеяться на скорую победу.

Конечно, когда войска наконец введут в города и начнется отстрел зомби — ситуация станет полегче. Зомби медлительны, их легко убивать — я без оружия и спецподготовки двоих уже убил, у солдата с автоматом и ящиком патронов ситуация однозначна: увидел зомби — нет зомби… Но появляются они постоянно: не только от укусов, но и обычные покойники почему-то встают и ведут себя точно так же — начинают тупую, но неустанную охоту на живых… Значит, жесткий карантин всех больных, особенно умирающих, умерших — немедленно «дезактивировать» разрушением мозга… И все это надо начать уже сегодня. Но пока даже внятного сообщения по «большим» СМИ не было, только явочным порядком в Интернете… Да и не хватит войск, чтобы в каждом городе каждый дом прикрыть. Даже если мобилизацию объявят — да кого в такой ситуации мобилизовать? Я, например, никуда не пойду, хоть сразу с прокурором ко мне подходи. У меня семья, и ни разу не верю я, что ее кто-то без меня защитит… Так что не будет быстрой победы, а придется со всем этим как-то жить. Или выживать…

— В общем, смотрите, какая фигня, — начал я «совет в Филях», когда мы в кои-то веки собрались втроем в «комнате предков», с чаем и печеньями, — ситуация сейчас будет ухудшаться, потому что зомби появляются быстро, а уничтожают их только изредка. Даже если прямо завтра с утра начнется массовая зачистка — еще несколько дней будет становиться хуже.

— Почему хуже? Они же не прячутся: достаточно по улицам проехать и всех отстрелять. — Похоже, негуманность этой мысли вовсе не ввела Иринку в священный трепет. В общем-то, она никогда не страдала абстрактной любовью ко всему человечеству, а уж к нелюдям и вовсе.

— Всех не получится. Да и улиц много, а они в каждом дворе могут быть. И каждый имеет шанс кого-то покусать — людей-то вокруг полно.

— Ну не все же такие дураки, чтобы дать себя кусать… — Уж себя Маша точно к дуракам не относит.

— Да ладно, Маш, хватит и тех, которые еще не знают. Или не верят. Тем более что верить или не верить особо нечему — никаких объявлений не было, только в Инете друг другу рассказывают.

— В общем надо две модели продумать. Оптимистическую и пессимистическую. И тогда уже решать, что делать. — В Иринке включился руководитель проектов.

— Давай сначала пессимистическую?

— Не, не получится. Неясно, от чего плясать. Сначала придумаем, как оно все в идеале, а потом — что будет, если не сделают того и того. Допустим, сейчас главные силовики провели уже свои совещания, приказ в войска пошел и к утру начнется операция по спасению. Что можно сделать?

— Солдат — в города, выстроить цепью и прочесать все. Пешком пройти по всем дворам и всех зомби пострелять, — предложила спец по «контрстрайку» Маша.

— Всех не получится: многие зараженные ушли домой и там уже перекинулись, — возразил я.

— Но тех, кто вылез хотя бы. Они ведь будут искать добычу?

— Похоже, что нет. Когда поблизости добычи нет — они замирают и стоят.

— Ну и пусть стоят. Ведь пока они стоят — новых зомби не прибавится?

— Сколько-то прибавится все равно. Кто-то на такого неподвижного наткнется, кто-то сам помрет…

— Но выбивать же их будут больше?

— Только поначалу. Пока уличные не кончатся. А потом будет позиционный тупик: на открытом месте — люди, а по углам — зомби. И зачищать их придется долго.

— Сколько? Недели две?

— Скорее, пару месяцев. А единичные случаи не прекратятся вообще. И иногда — массовые вспышки.

— То есть прежней жизни уже не будет? — загрустила Иринка.

— Да, получается так…

Наступила долгая пауза. Видимо, все осмысливали перспективу.

— Э-э-э, а мы какой вариант сейчас рассматривали? Оптимистический? Афигеть оптимизм, два не надо… — Машка в расстроенных чувствах резко поставила кружку на стол.

— Ну есть еще более оптимистический — придумают вакцину от укуса зомби. Или сыворотку, как от змей. Но это уж совсем оптимистично: да пока придумают, пока изготовят, пока всем вколют…

— А пессимистический?

— А пессимистический — начальство начнет разбегаться, как тараканы. Солдатам прикажут защищать власть — как от зомби, так и от тех, кто таким поведением власти, мягко говоря, недоволен, а потом и военные плюнут на власть… Ну а нас — как обычно…

— То есть никто? И даже ни одного завалящего Брюса Уиллиса? — съязвила Иринка.

— Угу. У него своих покойников-беспокойников целый Голливуд будет — не до нас, — отшутился невесело я. — Вряд ли можно надеяться на лучшее. Отношение властей к «низам» известно — проблемы индейцев шерифа не волнуют… Но даже в лучшем варианте — экономика рухнет. Все налаженные связи, весь деловой оборот — к чертям зомбячьим.

— Да, похоже, ипотеки нам уже не видать…

— Это полбеды. Мы, считай, уже безработные. Кому в военное время все это нужно — ну, то, чем мы занимались?

— Организация работ никуда не денется — все равно потребуется. И компьютеры, и связь тоже.

— Ну да. Но перерыв в этом процессе неизбежно произойдет. И уж наверняка обесценятся деньги…

— Надо закупаться. Сейчас, пока не все догадались.

— Так ночь уже, утром поедем.

— К утру владельцы магазинов сообразят. И как минимум — поднимут цены. А сейчас еще можно успеть. «Метро» вроде круглосуточно?.. Пошли?

Гигантский круглосуточный гипермаркет «Metro С&С», работающий официально только с юрлицами, при некоторой заранее заложенной в проект хитрости доступен и для «физиков». Ближайший к нам — у Северянинского моста. Иногда мы в нем закупались, хотя и нечасто — продается там все упаковками. Сейчас же — в самый раз. Деньги после некоторых колебаний, взяли «квартирные». Если все будет нормально — снимем при первой возможности с банкоматов, а если нет… Ну тогда это будет не самая большая беда.

А вот к сборам на уже, можно сказать, военную операцию надо отнестись всерьез. С оружием в зал навряд ли пустят, а укушенные могут и внутри встретиться. Значит, надо одеться как-то посерьезней: чтобы не сразу прокусили, чтоб можно было схватить что потяжелее — и по башке. По части «схватить» — там есть чего, можно начать с отдела спорттоваров, взять по бите, а перед кассой оставить, а вот с одеждой сложнее — это надо заранее, — а что? Машка иногда мечом помахивала, и в Нескучнике, и так просто боккеном, но не всерьез, так что своего доспеха не имела. Я на байке педальном катался, но без экстрима — и тоже без доспеха. Придется ограничиться обычной курткой. Подумал о наручах из толстой пластмассы — пара гибких разделочных досок из «Икеи» в хозяйстве имелась, но долго их делать… Если только кое-как свернуть в трубочку и в рукав засунуть… Двух листов пластика как раз хватило на шесть наручей. Вышло, правда, так себе: рукав расперло, рука внутри болтается, кисть спрятать некуда… В общем, «первый блин оладьей», но хоть какая-то защита. Так и поехали.

Машин возле гипермаркета было не по-ночному много. Привычка запасать «соль и спички» в бывшем советском народе сидит генетически — по крайней мере, у некоторых. Но наплыв не катастрофический — так, на треть от максимального. Прошли входной контроль, цапнули телегу и покатили по ангару. Бит в спорттоварах уже не было, только ценник на пустом контейнере белел сиротливо. Разобрали… Заглянули в «Сад-огород», где я прихватил симпатичный такой топорик на длинной рукояти — дорогой, собака финская, но нужный. Темляк только приделать — и настоящий боевой чекан.

А в машине у меня хозяйственный — дрова порубить на пикнике. Можно, конечно, и по голове им, но с этим никакого сравнения… Вооружившись пошли по отделам: консервы, макароны, сахар, спички, соль, всякие хрустящие хлебцы и продукты длительного хранения. Ассортимент был небогат, и тот грузчики еле успевали выкатывать со склада. Прихватили большую катушку веревки — мало ли, упаковать что или силки на зомби делать, если они такие тупые, как кажутся. В остальных отделах народу почти не было — ситуация не располагает к домоулучшательству или там косметике. Хотя косметику тоже надо посетить — затариться мылом, пастой, тампаксами всяческими, да и прочего разного понабрать. А то когда еще получится…

В итоге телегу мы нагребли так, что катили вдвоем: одному управлять ею стало трудно. Машка завладела топором, взмахнула пару раз, пока никого поблизости нет, — и потребовала себе такой же. И то верно — она ж с ним лучше меня управляется. Жаба экономии попыталась сдавить горло, но была хладнокровно задавлена туристскими берцами, которые мы тоже купили для всех. Дешеветь это все уже точно не будет. Разве что дела пойдут совсем плохо и можно будет просто мародерить. Но тогда и о деньгах жалеть не придется…

Пристроились в небольшую очередь к банкомату, сняли все деньги с карточек, пока банкоматы еще не пустые. Целее будут — жаль, что на карточках мало, а до счетов в банке вряд ли в ближайшее время удастся добраться… А может, и ничего, рано паникуем. Ладно, с этим завтра разберемся.

Когда уже наш «перегруженный ковчег» пристроился в кильватер других таких же около касс — я прихватил на всякий случай коробку водки. Хотя сами мы к ней и равнодушны — жидкая валюта не помешает.

Много брать не стали, хотя и помнилось из какого-то фильма: «В смутное время более всего в цене растет выпивка». Но денег просто не хватит на все.

Все это время я не забывал оглядываться по сторонам. Вроде нормально, все ходят ровно, не качаются, остановившимися глазами не смотрят и тем более не бросаются. Был один мужик с перевязанной кистью, и я все время старался быть от него подальше. Но и он выглядел вполне бодро, ходил прямо, и в конце концов я решил, что «бывают же и просто травмы». У паранойи тоже должны быть границы.

Погрузка прошла спокойно. Где-то вдали постреливали, но далеко, за ТТК. У дальнего края стоянки появился было одинокий зомби, но выезжавший «крузер» просто мимоходом снес его кенгурятником. Зомби упал и больше не шевелился — видимо, разбил голову об асфальт. Ну что ж, так тоже можно. У меня, конечно, не «крузер», но в случае чего — буду давить… Запихнув на заднее сиденье то, что не влезло в багажник, двинулись обратно. Возле гипермаркета было пустынно, а дальше, в городе, пешеходы стали попадаться чаще. Вот только людей среди них уже не было. Большинство стояли неподвижно, но некоторые деловито ковыляли куда-то к видимой только им цели. Разумеется, никакого понятия о ПДД они не имели и шли как попало, приходилось их иногда объезжать. Без крайней необходимости бить машину не хотелось — это «крузеру» хорошо, у него на кенгурятнике и следов не осталось, а я запросто могу повредить фары или стекло, да и на капоте вмятины как-то ни к чему. И менты примотаться могут — это здесь их не видно и не слышно, а на выезде… Да, на выезде. Я как-то уже заранее приготовился к выезду. Если все пойдет по второму варианту — в городе будет хреново.

А выехать из зажатой бетонным кольцом МКАДа Москвы — та еще задачка. Если вовремя не успеть — можно так влипнуть…

Навстречу проехали два БТРа с сидящими на броне солдатами. Не ОМОН, обычные бойцы в куполообразных зеленых касках. Значит, войска уже вводят, это хорошо. Маячившего на дороге зомби, не сбавляя хода, прикатали, стоявшего на тротуаре ловко подстрелил короткой очередью кто-то со второго БТРа. Точно в голову, тот и вздрогнуть не успел — осыпался, где стоял. Башенный пулемет зачехлен — эти не будут из пушки палить в белый свет, знают, с кем воюют и как надо. Настроение резко улучшилось. Может, не так все и плохо будет. Может, даже и зря мы столько всего понакупили. Впрочем, если и зря — все равно хорошо. Лучше в эту сторону ошибиться. Смеяться над своей паранойей куда приятнее, чем плакать над своей же глупостью.

К дому подъехали уже после полуночи. А расслабляться рано — надо еще все перетаскать, но перед этим — проверить подъезд… Дверь. Фонарь. Углы. Пролет. Площадка. Второй этаж. Третий. Четвертый. На всякий случай еще и пятый. Все, поблизости никого — ни шумного, ни, что страшнее, тихого. Пакеты в руки, ружье на шею, иду замыкающим. И так — четыре раза… Как там у Фореста Гампа: «На войне всегда есть куда идти»? Ну да, примерно так. Хоть он и дурак, а умный… А насчет войны — и рад бы усомниться, да уши не дают. Стреляют в городе: негусто, но повсеместно. Ну так в зомби нет нужды стрелять очередями — необходимо и достаточно один раз в лоб… Но стрельба была далеко, где-то за домами. А наши — все дома. Умаялись так, что больше никаких советов и мозговых штурмов. «Наступит завтрашний день… Ну а пока что ты жив… Ура!»

Однако выспаться не удалось. Под утро за окном вспыхнула перестрелка. Не одиночные выстрелы в зомби, не стрельба даже, а настоящая перестрелка. Черт, кто с кем воюет? Спросонья подумалось о толпе вооруженных зомби. Нет, это уж совсем бредятина. Чтобы стрелять, не говоря уж о том, чтобы попадать, нужны какие-никакие мозги. Ничего и близко похожего не показали ни обычные зомби, ни суперзомби. Нет, это явно люди с людьми. Но на хрена? Проморгавшись и прислушавшись, определил, что стреляют на соседней улице, ближе к метро. Или дальше, за метро. А может, и на проспекте — попробуй ночью через окно разбери. Кто-то хочет проехать, а его не пускают? Ну и ладно, это их дела, а наши все дома, так что сидим тихонько и под пули не лезем.

Тут автоматную стрельбу перекрыли гулкие раскаты чего-то покрупнее — и все стихло. Видимо, БТР жахнул. Или даже БМП: у нее пушка больше. Но это определенно военные, и что бы с кем бы они ни делили — ходячих мертвецов они наверняка зачистят. А перестрелка — скорее всего, с мародерами. Так что сейчас главное, чтобы нас за таких мародеров не приняли. В общем, до выяснения продолжаем сидеть тихо.

Телевизор работал, по трем основным каналам шла одна и та же пресс-конференция: перед толпой журналистов поочередно выступали то пресс-службы МВД и МЧС, то какой-то лощеный майор от московского гарнизона, приглашенные эксперты от разных ведомств и академий. Слов было много, информации мало. Вроде бы военные и милиция полностью контролировали город, но толком сказать, что где происходит, не могли, — зато кому-то при лампасах хватило умишка гордо заявить, что отдан приказ изымать оружие у граждан до окончания беспорядков. Вот бы эту жирную чиновную задницу да на улицу — и ставки принимать, успеет он осознать, какую феерическую дурь сморозил, или последние мозги отморозил еще вертухаем в лагерях… Присутствовавшая «наука» важно несла чушь, и рядом не лежавшую с невероятными, но упрямо очевидными фактами, которые я видел сам и которые периодически прорывались в студию звонками очевидцев. Показали и пару видеороликов. Изгрызенный зомби шел на автоматы, пока от множества попаданий в центр туловища не переломился пополам. Но и тогда он не упал, а продолжил движение, согнувшись, на ногах и руках, как горилла. Оператор не выдержал, и в кадре беспорядочно замелькали кусты, асфальт, солдаты, машины… На этом сюжет закончился. В другом сюжете одетый строго по уставу усатый сержант одним выстрелом убивал какого-то растрепанного человека. С первого взгляда на то, как бежал и особенно как падал «убитый», становилось видно, что сюжет чисто постановочный, и ни режиссер, ни актеры зомби в глаза не видели.

Радио радовало не больше — половина станций просто транслировала аудиоряд той же конференции, другие разбавляли ее же сюжеты собственными соображениями и звонками очевидцев. В Интернете, наоборот, стало почти тихо — видимо, после «ночной вахты» большинство блоггеров и форумчан банально завалились на боковую.

Но один интересный факт я все же выловил — оказалось, зомби реагируют на огонь. Открытое пламя захватывало их внимание, как наркомана вид готовой дозы. Полезное сведение — может очень пригодиться в случае рукопашной. Пока зомби пялится на зажигалку — как раз можно его топором и отоварить. Правда, не совсем ясно, как пламя действует на суперзомби: так же или нет? О суперах сообщений было мало — двое упоминали, что некоторые зомби не так уж медлительны, а один видел прыгающего, но такого впечатляющего прыжка, как «мой», он не продемонстрировал, а просто скакал, как воробей, на двух ногах — удивительно высоко и быстро, человек так не может. Я откомментил, рассказал о своем случае, предупредил, что такие зомби значительно опасней, и поделился предположением — такими становятся те, кому удалось хорошенько пожрать живого мяса.

Тем временем рассвело, улица стала видна не только под фонарями, и мы обнаружили, что зомби стало существенно больше. Нет, дружными рядами они не маршировали, но, просто глядя в окно, я насчитал пятерых. Трое стояли в ранее темных углах, которые с рассветом темными быть перестали, — но, похоже, в охотничьем алгоритме зомби смена внешних условий предусмотрена не была. Оставшиеся двое мерно топали вдоль улицы примерно в ту сторону, где стреляли. А вот военных не было — ни слуху ни духу. Ни цепи солдат, зачищающих нежить, ни хотя бы мимоезжих БТРов, как вчера. Так что радовались мы рано — войска-то в город ввели, но не похоже, чтобы для зачистки мертвых и спасения живых…

Мобильники сеть видели, но попытки позвонить показывали хроническую перегрузку. Естественно — все пытаются связаться хоть с кем-нибудь. С Интернетом было получше — «аська» поглюкивала, но еще держалась. Раза с пятого я законнектился и отбил мессагу Сашке: «Сообщай, что у вас творится». В сети ее не было — наверное, спала еще. Или поперлась все же в школу? Ну не дуры же они, блин… Попробовал еще раз дозвониться на мобильный — трехтоналка. Перегруз сети. О, так ведь городской телефон есть. Я как-то и забыл о его существовании: привык уже, что проводная сеть — это для Интернета, а трепаться и по мобиле можно. Может, многие думают так же?

— Приветик, — отозвалась трубка голосом бывшей, — как там у вас, совсем плохо?

— У нас — пока ничего. Зомби по улицам гуляют, но в целом терпимо. Продукты есть, сидим ждем, пока город почистят.

— А чистят хоть?

— Где-то чистят. По крайней мере, стрельба идет.

— Стрельба и у нас идет. Со стороны заводов и центра. А в районе тихо.

— Зомби есть?

— Сегодня не видели еще. Вчера десантники двоих застрелили у «Копилки».

— Ты в «Копилку» ходила, что ли?

— Ну да. Надо же жрачки запасти. Вот мы втроем и ходили, с дедом. Мы осторожно — сперва посмотрели, потом пошли. На перекрестках патрули стоят: говорят, вся дивизия дежурит. Полдня дежурит, а в другое время всем сказали дома сидеть. А дед с утра за машиной поехал. Как вернется — поедем в деревню. Там народу мало, значит, безопасно.

— Ну вообще, наверное, так.

— Ну ладно, ты звони, а то страшно как-то — ощущение, что все друг друга бросили…

Вот так с ней постоянно — то чуть ли не с врагом разговор, а то «звони»… Ну да ладно, не привыкать. Значит, у них все относительно неплохо — город патрулируется, мертвяков отстреливают, дают жителям возможность перемещаться безопасно.

А вот у нас как-то мрачненько — ни одной живой души, только мертвые. И мертвых все больше — вот уже семь в пределах видимости. Трое так и стоят в засаде, и еще четверо прибрели. Эти не уличные — тетка в халате, пузатый мужик в трениках и дети, тоже зомби. Всей семьей на охоту… Все погрызенные — друг друга ели, видать… Дохлая семейка тоже протопала в сторону проспекта — что-то их там привлекает. Интересно, что? Надо знать, чтобы не оказаться рядом с подобным объектом… Труп свежий? Возможно. А чего этот труп не встает? Другие вон как бодренько топают, пока голову не проломишь… Да элементарно — значит, ему голову заранее кто-то проломил, еще при жизни. Или прострелил — как раз в той стороне шумели…

— К месту перестрелки потянулись. За мясом.

— Думаешь, они это понимают?

— Может, понимают, может, чуют — кто их разберет. Но топают дружно. И, кстати, стрельбы больше не слышно — значит, военных там уже нет.

— Постреляли и уехали? Тогда зачем стрелять?

— Ну хрен его знает. Новый приказ пришел. Или раненых своих повезли — там в две стороны стрельба была.

— Если раненые — тогда понятно, почему они трупы не собрали. Плюнули на все, из пушки разнесли не глядя — и скорей в санчасть.

— Они могут не знать, что трупы без головы — прикорм для суперзомби. Может, это и не так, просто предположение. Для чего-то они на живых бросаются — и пытаются именно кусать, а не бить или там душить…

— Слушай, а может, они и оружие не собрали?

— Думаешь туда сходить? Может, ну его на фиг? Если зомби туда собираются, чтобы мяса поесть, — там может оказаться толпа суперов.

— Да, пожалуй… Но и сидеть что-то надоело. Тем более непонятно, чего мы ждем. Точнее, чего надеемся дождаться?

— Пару часов еще посидим, послушаем — может, что прояснится. Может, эти уроды из властей прочухаются, скажут — есть тут вообще государство или каждый за себя.

Пока делать было нечего, я решил доработать ружье, чтобы можно было стрелять при любом положении приклада, да и пожрать не мешало бы — вчера как-то не до того было, весь вечер на эмоциях, жевнули наскоро, что приволокли, да и улеглись. Газ пока горел исправно, вода и электричество тоже были. Надолго ли? И что делать, если коммуникации начнут отрубаться? Думай, голова, думай…

Однако время шло, а изменений никаких не происходило. Стало меньше радиостанций в эфире — сигнал передатчика исправно ловился, но в нем была тишина: студии прекратили работу. Телевидение пока работало, тон сообщений постепенно становился мрачнее. Куда-то пропали пресс-секретари силовых ведомств, вместо них приперся какой-то поп, с ходу заведший волыну повышенной длительности о покаянии и грехах наших, потом его сменил какой-то крепкий мужик средних лет, призвавший сплотиться, создать дружины самообороны и защищать землю русскую от инопланетной напасти. Далее его понесло, он что-то завернул о сатанистах, пидарасах и рок-музыкантах — в общем, выдал стандартный набор псевдопатриотического бреда. Жаль, на первый взгляд казался нормальным. Впрочем, что толку с дружин самообороны без оружия? Приемами самбо суперзомби об стену убивать, что ли? Зря не пошел на место боя — может, нашел бы чего… Восемь патронов, блин… когда только на улице, вот этой мелкой улочке в спальном районе — уже десять штук разгуливают… Надо все-таки сделать защиту кое-какую. Хотя бы на руки, на левую. Одной рукой отталкивать, второй рубить. Московская резня без бензопилы, блин…

Нет, все-таки надо идти на улицу. Доехать до заправки, если она еще работает — заправиться, если не работает — попытаться так просто, ведром начерпать до полного бака. Там не пусто, конечно, зимой вообще стараюсь бак пустым не держать, но лишние две сотни пробега — они не лишние ни разу при таком-то раскладе. Ну и вообще — надо осмотреться, пока это можно сделать относительно безопасно. Если зомби станет больше… Нет, когда их станет больше — этого уже так запросто не сделать… Потом только прорываться на машине и из нее не выходить.

— Надо бы нам вылазку устроить.

— Зачем?

— Чтобы не попасть в западню. Видишь же — их все больше, и тенденция ничуть не меняется.

— Вижу. Но тут мы в безопасности — летать они не умеют и дверь железную голыми руками не сломают. Какие бы там мутанты ни отожрались.

— Не сломают — да. А вот столпятся в подъезде штук десять — и все, не пролезем. А у нас даже веревки приличной нет, чтобы из окна спуститься.

Опять выход из подъезда. В одной руке топор, в другой зажигалка, и ружье под мышкой. В подъезде никого. Хорошо. А вот во дворе — есть один. Или не один? Обзор с лестничного окна плохой… Дверь осторожно от себя… В край вцепились желтые пальцы и рванули наружу. И хотя я именно этого и ждал — все равно отшатнулся, да так, что чуть не упал. Страшно все-таки, блин. Стоило бы сразу по руке и ударить, чтоб нечем цепляться было, но не успел. В открытом проеме замаячила опухшая морда со все теми же страшно-неподвижными глазами. Но тут уже я от злости на себя, свой испуг, на страх перед этой безмозглой тварью — шарахнул топором. В рукояти отдалось уже знакомым хрустом — и теперь окончательно мертвый мертвяк начал падать вместе с топором. Пришлось с усилием его стряхивать с глубоко вошедшей железки. Отпихнув тяжелое тело ногой, я осторожно выглянул влево. Вид вправо закрывала дверь, и там, с той стороны, точно был еще один покойник. Точнее, беспокойник — покоиться в мире он явно не желал. Но до него было еще метров десять — даже если он сразу пошел в нашу сторону, — и стоять ждать его явления из-за двери не хотелось.

— Стой тут, — сказал я Маше-с-топором, шагнул через упокоенного и перебежал покрытый жухлой прошлогодней травой газон.

«Беспокойник» действительно направлялся к двери, но был дальше, чем я ожидал. Теперь, увидев меня, он медленно поворачивался — появление новой цели в застывших мозгах отражалось не сразу. Нормально, зомби один, тупой и медленный — ночью температура упала, и это на подвижности холоднокровного организма не сказаться не могло. Эх, если бы подморозило — их бы вообще можно было, как дрова, рубить… Но такого подарка нам в этом году природа не приготовила — было явно больше нуля, и зомби шевелились. Ну что, самому его рубить или пусть Машка попробует? Учиться-то все равно придется, даже если найдем оружие и патроны: на всех беспокойников не напасешься, да и шуметь не всегда стоит.

— Тут один мертвяк, сонный от холода. Маш, будешь пробовать?

— Буду. Где он?

— Выходи, от подъезда справа метров пятнадцать. К тебе почти спиной, удобная позиция.

Чтобы зомби не обернулся, я решил зажечь зажигалку — надо же убедиться, что огонь действует. Выкрутил регулятор на полную и поджег. Беспокойник уставился на крохотный язычок и медленно пошел на меня. Так действует или нет? Вроде на меня не смотрит, но и сильно завороженным не выглядит. Попробовал отвести зажигалку в сторону. Определенно на огонь глядит, но топает в прежнем направлении… Пока я экспериментировал, Машка подошла к нему и с длинного кругового замаха ударила топором в основание черепа. Ролевички-мечемашнички, блин, все бы вам финты крутить… Беспокойника-то упокоила, а вот топор удержать не смогла — так он и рухнул вместе с мертвецом.

— Ты что, голову ему снести хотела, что ли?

— Так интересно же попробовать.

— Маша! — укоризненно произнесла вышедшая последней Иринка. — Ты как сказанешь… Это ведь человек был, и он не виноват, что в такое превратился.

— Так что ж его теперь — хоронить с почестями?

— Без похорон он пока обойдется, а вот разные трюки — забудь, — сказал я. — Тут не игрушки, бить надо быстро и без выкрутасов. И силы беречь — может понадобиться и не с одним рубиться.

— Если б он был не один — я бы по-другому била, — сердито заявила Машка, выдирая топор. Сам он выходить не хотел, а прижать череп ногой, чтоб не мотылялся, она решилась не сразу.

Вот так с ней всегда — фиг чего объяснишь, сама лучше всех знает. Даже если результат и не очень положительный.

— Осторожней, не поцарапайтесь топорами. Они ж все в заразе теперь!

— О, еще один из-за угла топает!

Пока мы тут в «троих из леса» играли, нашлись охотнички на нас. Ага, этого я уже видел — он на той стороне дома под кустом стоял. И как учуял, тварь… Да, похоже, стоять на улице нельзя совсем — мертвяки будут сбегаться со всех сторон. Хорошо, они сейчас еле шевелятся, а как потеплеет — все будет куда серьезнее… Но пока не шевелятся — надо этим пользоваться. Так что этого быстренько зачистим — и поехали, некогда нам тут в железных дровосеков играть.

Четвертый зомби дался мне легче — я подошел, шагнул влево, подождал, пока он потянется руками, а потом быстро обошел справа и коротким взмахом проломил череп. Все, поехали, пока солнце не согрело тварей. Вот только топоры надо аккуратно держать — иначе недолго и помереть героем. Хотя финны молодцы — у них к топорам пластмассовые чехлы прилагаются.

Со двора выехали без проблем — на машины зомби внимания не обращали. Но все же слишком приближаться к ним не стоит, так что стоящих и идущих по дороге я объезжал по дуге. Подъезжая к перекрестку, на всякий случай сбросил газ и переключился на четвертую. Шипы, конечно, все равно шелестят, но хоть немного потише. Да, бой был здесь — вон гильзы рассыпаны. Кто-то вот тут у края тротуара залег, а там газон весь скомкан — БМП разворачивалась… Здесь были военные, и нам ничего интересного не оставили. А противник где был? Вот он где был — через перекресток напротив стоит буквально в лоскуты порванная ментовская машина. Ну дык, 30 миллиметров пушка. А машинка-то как моя. Может, чего полезного с нее снять? Вроде и не надо мне пока ничего, но может и пригодиться. Но быстро там ничего не снимешь, а долго копаться нельзя — в пределах видимости трое зомби… разве что датчики повыдергать…

Да фиг с ведь ними, вроде не подводила машинка до сих пор. Нам бы оружие найти… Было у них оружие в машине или все с собой? С собой, конечно.

Разве что патроны в машине, но куда нам их патроны… А с двадцатым калибром менты не ездят, увы. Но посмотреть надо — перед глазами упрямо стояла картинка: открываю я бардачок, а там потертый старенький ПМ, советский еще, с коричневыми текстолитовыми накладками… и два полных магазина к нему… Подъехал поближе, вновь сунул под мышку лежащее рядом ружье и полез мародерить. Увы, ПМ в бардачке не оказалось, и вообще ничего интересного в салоне, только стеклянная крошка на сиденьях и ровные дырки в дверцах — бронебойными влупили. Даже рацию снимать смысла не было — зацепило одним из снарядов. Так, а беспокойнички меня уже заметили и все дружно направляются сюда. Перебить? Ну их на фиг, все равно ловить тут уже нечего. Я прыгнул обратно за руль и двинул машину дальше. Как и ожидалось, зомби замерли. Так, а если они такие предсказуемые — можно же ими запросто управлять? Проехал метров сто, опять вылез из машины. Точно — топают сюда, прямо по вектору, не пытаясь выстроиться цепью или, например, в кольцо охватить. Подождал, пока подойдут поближе, опять в машину — и мимо них обратно. У ментовской машины еще багажник есть — может, там что забыли? «Калькулятор для окончательных расчетов», например…

Электрозамок не работал — ну еще бы, блок предохранителей на одной линии с рацией, снаряд насквозь прошел и дальше полетел — что ему легковушечная требуха: его дело — БТРы дырявить… И ключей в замке зажигания не забыли. Придется топором. Замок выдержал ровно один удар — если знать конструкцию, оно несложно. А, блин, лучше бы сложно, да не зря. Пусто и в багажнике. Даже запаски нет — как специально машину готовили, чтобы бросить…

Но во время перестрелки в ней ведь не было никого — может, поискать там, где они были? За машиной прятались, как в кино? От БМП не спрячешься, да и просто от «Калашникова» — не очень. И все же обошел машину с другой стороны. Никого, но крови хватает. Значит, кто-то был, и его больше нет, а ходит теперь где-то его оживший труп. Интересно, где?

— Макс, ты там долго еще? Они уже подходят!

А, черт, совсем забыл о тех троих беспокойниках — они как раз преодолели обратно ту стометровку… И, похоже, разогрелись, пока шли: уже почти как люди ногами шевелят… Может, из ружья? Страшновато на таких шустриков с топором… Или не стоит? Наверное, все же не стоит — случай рядовой, а патроны надо беречь на крайний. Пока еще не раздобуду, конечно. Попробовал трюк с уходом в сторону — не, уже не получается: разогревшийся, подвижный зомби успевает повернуться. А зажигалка после прошлого раза подплавилась и не загорается. Придется рубить спереди, по лбу. Первого удачно, пока он ко мне руки тянул, я боковым ударом, пользуясь длинной рукояткой, и упокоил. Второго сложнее: он близко уже оказался, пришлось первый удар по рукам, а потом по башке. Тоже нормально. А вот третий извернулся и топор схватил. Я тяну — и он тянет, и так цепко, что никак не вырвать… Ну тут уже делать нечего, отдал топор, отскочил назад, крутнул на ремне «сайгу», отщелкнул предохранитель. Прицелился вдоль планки на стволе и аккуратно вдавил спуск. Из гладкоствола я стрелял сто лет назад, но помню, как впечатляла отдача. Правда, тогда это был двенадцатый калибр, в нем дури больше, и тогда я с прикладом стрелял…

Но ничего, громыхнуло мощно — а рукам терпимо, даже прицел почти не сбился… Эх, хорошо их из ружья, но страшно жалко патронов — семь осталось… С другой стороны, надо было все же и ружье проверить в ситуации небезвыходной. Чтоб если уж что — то можно было и без него отмахаться или хотя бы убежать. В другой раз может такой возможности и не быть.

— Слушай, ну мы все же и дураки. Надо было втроем как-то организоваться — чтобы один ищет, другой по сторонам смотрит, а…

— А третий за рулем сидит, чтобы всегда мог машину подать как нужно. Или чтоб убежать, или зомби сбить.

— Да я так нарулю… — сразу поняла, на кого я намекаю, Иринка.

— Нормально нарулишь. Улицы пустые, никто не ездит, и если приложишь об столб — ну хрен с ним, будем на мятой машине ездить. По нынешним временам не главная беда. Учиться все равно придется всем. И на машине, и с ружьем. Да и с топором, наверное, тоже…

— А мы точно дураки. У нас же рации есть. Хотя бы предупредить заранее, не в окно орать…

— Блин, действительно…

Две рации у меня были, дешевенькие PMR — купил как-то себе игрушку: сбылась детская мечта. Но пару раз пригождались — то машину буксировать, то по лесу гулять… Надо взять. И еще — надо все-таки проверить кусты позади расстрелянной машины.

В третий раз вернулись. Только теперь уже с рацией в кармане и правильно организованным тылом. Пошел в кустах смотреть. Есть! Зомби автомат ни к чему — зомби его и бросил. Ментовский «окурок», он же «ксюха» — АКС-74у. Из новых — в черном пластике. А, ч-черт! Нет, ну вот что такое «не везет», а?

Убит автомат напрочь: пуля попала как раз в УСМ… И все там, естественно, разворотила — не починишь… Разве что самопал из уцелевшего ствола сделать, но толку в том самопале… Обидно как, я-то уже думал — нашел оружие… Ну хоть магазин посмотреть… Ага, магазин увесистый, патроны есть. Только куда я их засуну? Но все равно — не выбрасывать же… А больше в кустах ничего — если у мента и был табельный пистолет, то остался в кобуре, на ремне у зомби. И фиг найдешь, куда он утопал: нет следов на асфальте, даже кровь с него не капает, давление-то «ноль на ноль»… Ладно, возвращаемся к первоначальному плану — мы вроде на заправку собирались. И лучше бы она работала, потому что деньги пока есть, а как добывать бензин из зарытых в землю баков — я понятия не имею…