Книга: Лаврентий Берия. О чем молчало Совинформбюро
Назад: Глава 10 Латвия: «антисоветские стрелки»
Дальше: Глава 12 Эстония: все как у соседей

Глава 11
Литва: «партизанская» республика

В августе 1924 года в Литве было официально объявлено о создании партии «Таутининкай саюнга» («Союз националистов»), которая выражала интересы крупной городской буржуазии, помещиков и кулачества страны. Партия начала складываться с 1908 года как правое крыло литовской демократической партии, созданной в 1902 году. Лидерами и идеологами «Союза националистов» стали Антанас Сметона и Аугустинас Вольдемарас. Обоих сложно назвать новичками в политике.
В результате государственного переворота 17 декабря 1926 года власть в стране захватил «Союз националистов» во главе с Антанасом Сметоной, который 12 апреля 1927 года объявил себя «вождем нации» и окончательно распустил парламент. Пост премьер-министра и министра иностранных дел на короткий срок занял Аугустинас Вольдемарас. Из-за разногласий с другими лидерами литовских националистов в 1929 году он был выведен из правительства. В июне 1934 года попытался совершить государственный переворот, но попытка сорвалась, и его приговорили в восьми годам тюремного заключения. А в 1938 году амнистировали. В 1940 году его снова арестовали, но теперь чекисты. Умер в декабре 1942 года в Москве.
О причине конфликта между Антанасом Сметоной и Аугустинасом Вольдемарасом на одном из допросов чекистами рассказал майор литовской армии Пашков. Вот фрагмент его показаний:
«Близкий фашистскому режим в Литве установился в 1926 году, когда после переворота у власти стали Сметона и профессор Вольдемарас. Сначала между ними не было никаких заметных трений. Но со временем как во внутренней, так и во внешней политике взгляды диаметрально разошлись.
Сметона был сторонником умеренной фашистской диктатуры и во внутренней политике хотел работать с христианскими демократами и народниками, а во внешней ориентировался на англосаксов.
Вольдемарас же стоял на платформе чисто фашистской диктатуры и с другими партиями общего языка не находил, а внутреннюю политику ориентировал на Германию (по договору между Литвой и Германией немцы могли покупать землю в Литве)…»
К этому следует добавить, что если Сметону поддерживало старшее поколение и руководство римско-католической церкви, то Вольдемарас пользовался популярностью у молодежи.
Вплоть до 1 ноября 1938 года в стране действовало военное положение (отмененное по требованию гитлеровской Германии в связи с событиями в Клайпеде – там начались волнение немецкого населения, права которого якобы ущемляли местные власти). При этом литовский диктатор выступал за интеграцию с Германией. В этом нет ничего удивительного. Ведь еще в 1917 году, когда Сметона возглавлял «Литовский Совет» («Летувос тариба»), то последний принял «Декларацию о присоединении Литвы к Германии». В ней говорилось:
«Тариба Литвы просит у Германской империи помощи и защиты… Тариба высказывается за вечную, прочную связь с Германской империей; эта связь должна осуществляться на основе военной конвенции, общих путей сообщения и на основе общей таможенной и валютной системы».
Тогда этот план не был реализован – из-за распада Германской империи.
В результате переговоров руководителя Литвы Антанаса Сметоны с Германией 20 сентября 1939 года были выработаны и парафированы «Основные положения договора об обороне между Германским Рейхом и Литовской Республикой». Первая статья этого договора гласила:
«Без ущерба ее независимости как государства Литва становится под протекторат Германского Рейха».
В феврале 1940 года посланный в Берлин шеф политической полиции республики А. Повилайтис привез информацию о сроках установления протектората – до сентября 1940 года.
Планам Берлина активно противодействовала Москва. В результате сложной военно-дипломатической интриги Иосифу Сталину удалось добиться от Литвы разрешения на размещение советских военных баз на территории республики. Затем в Литве под контролем советской власти были проведены выборы, и новые законодательные органы провозгласили «добровольное вхождение Литвы в состав СССР».

Смена диктаторов и активная оппозиция

Как мы видим, большинство граждан Литвы ничего не потеряли от смены власти, скорее их положение улучшилось.
В Литве существовал ряд политических партий и организаций, из которых наиболее значительными являлись: «Таутининку саюнга» («Союз националистов»), «Гележинис вилкас» («Железный волк»), «Яунон Лиетува» («Молодая Литва»), «Шаулю саюнга» («Союз стрелков»), «Лиетувос савакарго саюнга» («Союз добровольцев Литвы»), «Басанавичюс вардо таутиве мокитон саюнга» («Союз учителей-националистов имени Басанавичюса»), «Лиетувос яунон укининку саюнга» («Союз молодых крестьян»), «Лиетувос вальстиечай ляудининку партия» («Партия народников-селян»), «Социал-демократическая партия Литвы».

Большие дела в маленьком городке

Сейчас многие утверждают, что «ликвидированные» советскими органами госбезопасности подпольные антисоветские организации существовали лишь на бумаге и были придуманы самими чекистами. Если все организации были придуманы палачами с Лубянки, то кто в первые дни Великой Отечественной войны поднял антисоветское восстание и уничтожал евреев? Тоже фантазеры из НКВД и НКГБ? Возьмем, к примеру, небольшой литовской городок Мажейкяй.
«В 1940 году были созданы в гор. Мажейкяй и соседних деревнях подпольные националистические организации, ставившие своей целью свержение советской власти в Литве вооруженным путем, приурочивая восстания к моменту возникновения боевых действий между Германией и Советским Союзом».
Часть их них была ликвидирована чекистами, а остальные… за несколько дней до начала Великой Отечественной войны начали распространять антисоветские листовки с призывом к вооруженной борьбе. А дальше интересней. 22 июня 1941 года эти подпольщики захватили власть в городе и «начали расправляться с советско-партийным активом и гражданами еврейской национальности». Захватить власть в советском городе можно было только при двух условиях – если эта власть отсутствует (сбежала) или если операция была подготовлена заранее и все ее участники знали свои обязанности. В факт исчезновения из города милиционеров, чекистов, партийного и советского актива в первые часы войны верится с трудом. А вот в их аресты по месту жительства или службы, куда они должны были явиться, «узнав о том, что началась война», – почему бы и нет?
«В повстанческих отрядах насчитывалось около 300 человек, преимущественно состоявших из кулацкого элемента, членов шаулистских организаций («Шаулист» – «Союз вольных стрелков» – военизированная организация бывших военнослужащих Литовской буржуазной армии. – Прим. авт.) и враждебно настроенных к советской власти лиц.
После захвата власти, по указанию штаба националистической партии, участниками повстанческих отрядов было арестовано около 200 лиц советско-партийного актива и около 2,5 тысяч граждан еврейской национальности».
Почти все советские активисты были казнены в июле – августе 1941 года. Тогда же лишилось жизни свыше четырех тысяч лиц еврейской национальности, проживающих в Мажейкяе. Члены повстанческих отрядов не только участвовали в расстрелах, но и добивали раненых.

Трагедия Каунаса

Аналогичные события происходили и в других литовских городах. В них активно участвовали не только члены националистических подпольных организаций, но и те, кого Москва считала лояльными советской власти. Например, сразу же после начала Великой Отечественной войны в 29-м стрелковом корпусе Красной армии, созданном на основе вооруженных сил независимой Литвы, началось массовое дезертирство, а также борьба с отступающими частями Красной армии. Не истребленное до конца чекистами местное вооруженное подполье даже взяло под свой контроль покинутые отступающими советскими войсками Вильнюс и Каунас. Уже 24 июня 1941 года в Каунасе начала работу литовская комендатура (в октябре – ноябре ее переименовали в «Штаб охранных батальонов») во главе с бывшим полковником литовской армии И. Бобялисом и началось формирование вспомогательных полицейских «Батальонов охраны национального труда» (сокращенно «ТДА», от литовского «Tautas darbo apsaugas batalionas»). На 1 марта 1944 года в рядах литовской полиции порядка и полицейских батальонах служило восемь тысяч литовцев. Во время немецкой оккупации он «прославился» участием в карательных акциях по уничтожению мирного населения.
Истребление земляков литовцы начали с первых дней Великой Отечественной войны, как только Красная армия покинула города. Уже в июне 1941 года в Форте VII города Каунаса, который был превращен в концлагерь для евреев (вместимость 1500 человек), в качестве охраны служили члены «литовских охранных отрядов». При этом местные националисты, не дожидаясь прихода вермахта, проявили инициативу.
«После отступления Красной армии население Ковно (Каунас. – Прим. авт.) спонтанно уничтожило 2500 евреев. Еще одна большая часть была расстреляна службой вспомогательной полиции („партизанами“)».
В общей сложности во время этих акций в Каунасе было уничтожено 7800 евреев.

В республиканском масштабе

Это примеры последствий деятельности городских подпольных националистических организаций. А ведь были еще республиканские структуры! Например, «Союзу литовцев в Германии» со штаб-квартирой в Берлине подчинялся созданный на территории республики «Фронт литовских активистов» («ФЛА»). Согласно данным чекистов:
«Уже во второй половине 1940 года при непосредственном участии гитлеровских спецслужб был создан „Фронт литовских активистов“ (ФЛА), во главе с бывшим литовским послом в Берлине полковником Казисом Шкирпой, который являлся агентом германской разведки. Для непосредственного осуществления боевых операций и совершения диверсионно-террористических акций против советских войск после начала войны между Германией и СССР ФЛА были созданы военизированные подразделения т. н. „Гвардии обороны Литвы“, которые конспиративно размещались в различных городах Литвы и по заданию немецкой разведки занимались вербовкой и непосредственной подготовкой кадров диверсантов и террористов».
19 марта 1941 года руководство «ФЛА» направил во все подпольные группы директиву, в которой излагались подробные указания, как надо действовать с началом войны и, в частности, «занимать мосты, железнодорожные узлы, аэродромы, фабрики и др. Немедленно арестовывать местных коммунистов и других советских активистов. Передать евреям, что их судьба ясна. Заберите их имущество в свои руки».
К ее выполнению члены «ФЛА» и те, кто к ним примкнул, приступили на второй день Великой Отечественной войны. Резко возросла численность организации. По данным отдельных историков, она достигла ста тысяч человек. На улицах появилось множество людей с белыми нарукавными повязками. Они хватали евреев, коммунистов, комсомольцев, членов семей военнослужащих Красной армии, сотрудников учреждений и др. – всех тех, кого они считали противниками независимости Литвы. Начались массовые самосуды. Фактически «ФЛА» захватил власть в республике и поспешила заявить о создании Временного правительства во главе с Казисом Шкирпой, который должен был приехать из Германии.
Первым актом Временного правительства была раболепно-холуйская телеграмма Адольфу Гитлеру:
«…представители общественности свободной Литвы шлют Вам, Вождю Немецкой нации, глубочайшую искреннюю благодарность за освобождение Литвы от губительной еврейско-большевистской оккупации и за спасение литовского народа. Ваш гений обусловит участие литовской нации в возглавляемом Вами победном походе за уничтожение иудаизма, большевизма и плутократии… за сохранение западноевропейской культуры и за претворение в жизнь нового порядка в Европе».
Был принят политический «Меморандум о правовом положении Литвы и фактических отношениях после окончания большевистской оккупации». В нем первой строкой была выражена благодарность: «канцлеру рейха Великой Германии Адольфу Гитлеру и его доблестной армии, освободившей территорию Литвы». Далее излагалась программа деятельности правительства, на основе которой принимались правовые акты, в частности закон о денационализации евреев и другие.
Казис Шкирпа так и не смог насладиться результатом своей деятельности. Немцы пометили его под домашний арест, а в начале августа 1941 года Временное правительство прекратило свое существование.
Адольф Гитлер никогда не обещал независимость Литве. Другое дело, что руководство «ФЛА» и других националистических организаций испытывало определенные иллюзии в этом вопросе, но это были, как справедливо и цинично считали в Берлине, уже их проблемы.
В архивах сохранился один очень любопытный документ. Реакция руководства «ФЛА» на происходящее в Литве в первые недели оккупации.
«ФЛА просит разрешить изложить свои заботы вождю Великой Германии Адольфу Гитлеру и его смелой армии.
После начала борьбы с большевиками ФЛА создал правительство Литвы, которое выполнило ряд задач, не решив которые, марш немецкой армии через Литву был бы значительно затруднен. Несмотря на это, не предъявляя работе правительства Литвы никаких претензий, его работа против его воли была остановлена. Литве был назначен генеральный комиссар, который взял власть в свои руки. В своем послании к литовцам он объявил, что назначен „в область бывшего независимого литовского государства “…
Один из вопросов, очень взволновавший литовский народ, это вопрос высшего образования в Литве… Немецкая гражданская власть в Литве не только не разрешает прием новых студентов в высшие школы, но и останавливает деятельность высших семестров (курсов)…
– литовцам в Литве нельзя иметь ни одной газеты на литовском языке;
– с начала войны немецкая цензура не разрешила выпуск ни одной литовской книги в Литве (даже научный словарь литовского языка, отпечатанный перед войной, не мог показаться на книжном рынке);
– в радиофонах Литвы все более вытесняется литовский язык;
– в самом святом месте для всех литовцев, на горе Гедимина в Вильнюсе, снят литовский национальный флаг;
– не разрешается праздновать литовские народные праздники».
Не получив от немцев «самостоятельной Литвы», «Фронт литовских активистов» распался. Большинство членов и руководителей организации начали сотрудничать с оккупантами и своими кровавыми делами (геноцидом в отношении местного населения) добились права на сытную жизнь слуг «расы господ». По утверждению отдельных современных литовских историков, кто-то из членов «ФЛА» проявил непокорность и отправился в концлагеря. К сожалению, назвать хоть одно имя они не могут. Зато судьба лидера «ФЛА» сложилась относительно благополучно. Всю войну он прожил на свободе в Германии, а после мая 1945 года перебрался на Запад, где и умер собственной смертью. А вот большинство членов организации погибли во время войны (карательные акции против партизан, бои с частями Красной Армии и т. п.) или были арестованы и осуждены за расправы над мирными жителями. Вот такие борцы за свободу.
Если подвести итоги, то с июля 1940 года по май 1941 года чекистами в Литве было вскрыто и ликвидировано 75 нелегальных антисоветских организаций и групп, созданных литовскими националистами, которые ставили своей задачей подготовку вооруженных антисоветских выступлений к моменту возникновения войны между Германией и СССР. Несмотря на активную деятельность, советские органы госбезопасности не смогли полностью ликвидировать националистическое подполье. Это стало уже понятно в первые часы Великой Отечественной войны.
В декабре 1941 года на базе существовавших в то время различных националистических организаций и групп, объединившихся в целях борьбы за создание независимого литовского буржуазного государства, возникла так называемая «Армия освобождения Литвы» (ЛЛА), инициаторами создания которой были преимущественно офицеры бывшей литовской армии. Вот только реализовывать свои планы они начали только в 1944 году, когда Красная армия освободила территорию республики от немецких оккупантов.

На карательной службе у фюрера

После немецкой оккупации Литвы разрозненные «партизанские группы» были реорганизованы в 22–24 стрелковых (из них 1 кавалерийский) батальона самообороны (Selbschutzbatalionen по немецкой классификации, впоследствии переведены в разряд «Шуцманшафтбатальонов» – «Шумы»), численностью 500–600 человек каждый. Policiniai Batalionai (литовские полицейские батальоны) имели в своем составе немецкие группы связи из офицера и пяти-шести унтер-офицеров. Общая численность военнослужащих этих формирований достигала 13 тысяч, из них 250 были офицерами.
Справедливости ради отметим, что на службу Третьему рейху литовцы часто поступали из-за меркантильных, а не идеологических мотивов. Литовцам, вступившим в полицейские батальоны, или членам их семей возвращалась национализированная Советами собственность, выплачивалась большая заработная плата.
В годы войны в составе немецких вооруженных сил служило ориентировочно 50 тысяч человек. До 20 тысяч в составе вермахта, до 17 тысяч – во вспомогательных формированиях, остальные – в полиции и самообороне.

Когда вернулась советская власть

Когда летом 1944 года советские войска вступили на территорию Литвы, то в Москве прекрасно понимали, что процесс восстановления советской власти будет трудным, долгим и кровавым.
Первая причина – на территории республики находилось огромное количество тех, кто активно сотрудничал с оккупантами. На них была объявлена настоящая охота. Началась «зачистка» тыла действующей Красной Армии. В результате оперативно-чекистких операций:
«С 14 по 20 июля 1944 года НКВД и НКГБ Литовской ССР было арестовано 516 человек, в том числе 51 шпион, 302 активных пособника немецких оккупационных властей, 36 участников подпольных антисоветских националистических организаций и 35 уголовников».
Вторая причина – наличие множество «оборотней» и тех, кто любой ценой пытался скрыть свое криминальное прошлое, маскируясь под мирных обывателей. Вот как характеризовались они в одной из ведомственных монографий, посвященных истории КГБ:
«Лица, настроенные против советской власти, занимались антисоветской агитацией и пропагандой, создавали нелегальные группы из враждебных элементов, распространяли антисоветские листовки и анонимные документы, пытались совершить диверсионные и террористические акты. За 1945 год, например, было зарегистрировано 272 случая распространения листовок, 22 террористических акта над уполномоченными партийных комитетов и колхозов, 18 поджогов колхозных строений. Виновные действовали по заданию иностранных разведок или антисоветских организаций, а иногда и самостоятельно (одиночки, зараженные буржуазной идеологией)».
Многие из этих радикальных диссидентов были представителями мирных профессий. Их трудно было представить в качестве классических «лесных братьев» – коварных и жестоких, с многомесячной щетиной на обветренных лицах, одичавших от многолетней жизни в лесу мужиков. Например, в конце 1944 года арестовали 14 музыкантов Вильнюсской филармонии. Семеро из них в период немецкой оккупации были активными карателями. После освобождения страны от германских войск эти «служители муз» создали националистическую организацию и стали вести активную работу против советской власти.
Третья причина. На территории республики остались многочисленные подпольные военизированные организации, созданные еще до начала Великой Отечественной войны. Например, «Шаулист». В годы немецкой оккупации его члены «прославились» своими зверствами по отношению к местному населению. А после того как Красная армия освободила территорию республики, попыталась начать вооруженную борьбу. Вот только эта попытка была пресечена органами военной контрразведки. Например, Управлением контрразведки «Смерш» 3-го Белорусского фронта 30 августа 1944 года было арестовано 159 активных членов и руководителей «Шаулиста».
Четвертая причина – местное население враждебно относилось к советской власти. Понятно, что многие жители республики скомпрометировали себя сотрудничеством с оккупантами, а также участием в уничтожении сограждан, и справедливо опасались возмездия за свои деяния. Хотя враждебно были настроены не только коллаборационисты и члены их семей, но и все остальные. Об этом мало кто знает, но новую власть в республике в первый месяц ее существования поддерживали только 14 % населения, а в декабре 1944 года более 33 тысяч мужчин скрывались от органов новой власти. Просто многие из них служили при немецкой власти и справедливо опасались наказания.
Поэтому ничего удивительного в том, что в первые послевоенные годы во многих литовских городах существовало очень мощное антисоветское подполье, которое активно поддерживало повстанцев.
Витаускас Житкус, сражавшийся (с 1944 по 1949 год) в одном из отрядов «лесных братьев», утверждал:
«…вильнюсское, каунасское, алитусское подполье оказывало большую поддержку. Оттуда мы получали медикаменты, пишущие машинки, бумагу для газет и листовок. Входили люди разные: интеллигенция, рабочие, служащие. Наши люди работали и в советских учреждениях. Без них разведка была бы слепая и глухая. Многих из них арестовали, и они погибли, многие дожили до наших дней. Литва была разделена на 5 апигардов (военно-партизанских районов). Во главе того, где воевал я, стоял человек под псевдонимом „Ванагас“ („Ястреб“). Он продержался в лесу 12 лет. Потом попытался легализоваться в городе. Но КГБ, в конце концов, его расшифровал и замучил на допросах».
Об этом «партизан» рассказал только в конце прошлого века. В период «холодной войны» мало кто из числа представителей «радикальной оппозиции» был откровенен с журналистами.

Вспомнить все

Одна из первых попыток рассказать об этой тайной войне была предпринята в 1948 году. Тогда в бюллетене одной из организаций литовских эмигрантов – Объединенного Демократического Движения Сопротивления (BDPS, General Democratic Resistance Movement, базировалось на территории Швеции) – были опубликованы документы, тайно вывезенные в конце 1947 года Юозасом Лукшей (Juozas Luksha) и Казимирасом Пипилсом (Kazimieras Pypyls) из СССР. А в 1950 году в Чикаго вышла книга «Партизаны за железным занавесом».
В Советском Союзе заговорили об истории ликвидации «лесных братьев» в конце пятидесятых годов прошлого века. В 1959 году ЦК КП Литвы принял решение о формировании специальной группы офицеров КГБ и историков для подготовки серии монографий о движении «лесных братьев» в республике.
Понятно, что все работы, написанные членами этого редакторского коллектива, носили пропагандистский характер, отражающий официальную точку зрения на события первого послевоенного десятилетия. Эти публикации использовались для доказательства факта поддержки и координации спецслужбами США, Англии, ФРГ, Франции и Швеции антисоветски-националистических движений.
До середины восьмидесятых годов прошлого века в СССР продолжали выходить художественно-документальные сборники, где чекисты (непосредственные участники описываемых событий) вместе с профессиональными журналистами создавали героические истории. Часто в них меняли имена, детали отдельных операций, но в целом эти повести отражали суть, но не размах проводимых органами госбезопасности операций.
Одна из первых монографий, посвященных деятельности литовских «лесных братьев», – книга Д. Бразаитис-Судувиса (J. Brazaitis-Suduvis) с символическим названием «В полном одиночестве» – появилась в продаже в 1964 году. Затем издали еще несколько работ. Авторы большинства публикаций не имели доступа к самому ценному источнику информации – республиканским архивам органов советской госбезопасности и коммунистической партии. А перебежчики из советской внешней разведки и контрразведки могли рассказать очень мало об операциях в Прибалтике в первое десятилетие «холодной войны». Да и руководителей западных спецслужб их истории почти не интересовали.
В Литве об истории «лесных братьев» заговорили только в 1988 году, когда появились первые публикации на эту тему. А в 1991 году начали регулярно выходить сборники «Архив борцов за свободу». В них печатались воспоминания «лесных братьев», документы о партизанах НКВД-МГБ, исторические статьи и другие материалы.

Навечно в памяти чекистов

В республике наибольшую активность проявляли две организации: «Литовская освободительная армия» (ЛЛА) и «Союз литовских партизан» (ЛПС), хотя было множество других структур, чья деятельность оставила такой же кровавый след в истории страны.
ЛЛА (Lietuvas Laisves Armia) возникла еще в предвоенные годы во время присоединения республики к СССР и действовала в подполье. С приходом немцев она легализовалась, пытаясь «вписать» «независимость Литвы» в контекст немецкого «нового порядка» и оккупационного режима, но потом вынуждена была вновь уйти в подполье.
В конце 1944 года руководитель ЛЛА генерал Мотес Пачюльонис разработал план, согласно которому повстанцы должны были захватить один из районов республики и проголосовать там за независимость Литвы. Идея так и не была воплощена в жизнь.
Большим успехом следует признать арест в Каунасе 5 апреля 1945 года начальника штаба ЛЛА Альфонса Ейдиматиса.
В январе 1945 года отряд ЛЛА дислоцировался в Тракайском и Угмерском районах. Командовал им Ионас Мисюнаса («Зеленый черт»). Отряд гордо именовался «Великой борьбой» и состоял из пяти взводов. Ими командовали: Каучиавичюс Вацлавас («Тэлис»); Касивяляускас Едвардс («Клоднас»); Мастаустас Зигмас («Гандрас») и Стасис Мисюнас.
К февралю 1945 года отряд «Зеленого черта» был преобразован в 5-й район ЛЛА, а на его основе были сформированы батальоны и взводы. Этот район входил в Вильнюсский округ ЛЛА под названием Тракайский. Своим первым приказом командир нового района распорядился активизировать террористическую деятельность, направленную против местных органов НКВД, НКГБ и советской власти. Штаб района пытался выпускать местную газету «Вольность». Вышло два номера издания, каждый тиражом 20–30 экземпляров. Третий номер издания захватили чекисты. В результате чекистко-войсковой операции 13 апреля 1945 года погиб начальник штаба 5-го района ЛЛА «Сербантис», а сам отряд прекратил свое существование. Уцелевшие боевики рассеялись по району.
По инициативе руководства штаба округа ЛЛА «Таурас» (Сувалкия) в сентябре 1945 года был создан «Верховный комитет освобождения Литвы» (ВКЗЛ). Его начальником стал находящийся на нелегальном положении полковник литовской армии Людвигас Буткявичус («Луобас»), а его заместителем – капитан ВВС Леонас Таунис («Ковас»). Члены ВКЗЛ: лейтенант Антанас Пилос, ксендз Виулас Лис («Гаувидис») и старший агроном МТС Виндас Рудзявичус.
Руководство ВКЗЛ планировало провести съезд в Каунасе, но эта идея так и не была воплощена в жизнь. Зато удалось создать главный военный штаб и окружные штабы в Вильнюсском, Паневежском и Тельшайськом районах.
Члены штаба вели активную работу по созданию на территории республики двух партий: «рабочей» и «крестьянской». От имени этих политических структур планировалось вести подпольную военно-политическую работу.
Штаб округа «Таурас» ЛЛА в Мариямпильском районе стал «Главным военным штабом» ВКЗЛ. Штаб создал в Сулваки пять бригад, в каждую входило три батальона, в каждый батальон – четыре роты, в каждую роту – четыре взвода, а во взвод – четыре отделения.
В столице республики Вильнюсе был создан аналогичный окружной штаб ВКЗЛ. Третий штаб «Альгимантис» дислоцировался в Каунасе. В октябре – ноябре 1945 года чекисты ликвидировали оба штаба. В Каунасе удалось создать его заново, но в январе – феврале 1946 года его снова уничтожили. В результате разгрома штабов было арестовано 93 человека.
Командование Каунасского штаба ВКЗЛ установило связь с подчинявшимися Верховному штабу ЛЛА повстанческими организациями: «Великая борьба», «Шаурнас», отрядом «Железные волки» и другими.
К маю 1946 года был арестован 451 член ВКЗЛ.
В апреле – мае 1945 года возникла еще одна военно-политическая организация «Союз литовских партизан» («Lietuvos partizanu sajunga», «ЛПС»). Ее создателями были бывший немецкий парашютист Раудинас Зитрюнис и старший экономист республиканского Госплана Мастаускас Матас. Для достижения своих целей они решили объединить все антисоветские силы и создать легальные и подпольные структуры. Верховный штаб ЛПС состоял из военного и административного штабов. Административный штаб мог создавать свои структуры во всех органах советской власти республики.
Возглавил ЛПС полковник Буткявичюс («Казимэрайтис»), а его заместителем стал Мастаускас Матас. Вот только объединить все антисоветские силы республики им не удалось. Основная причина – активная деятельность чекистов.
Во-первых, массовые аресты членов ЛПС. Например, в августе 1945 года в Каунасском районе арестовали 76 человек, а в Паневежском районе – 97 человек.
Во-вторых, проблемы у отрядов ЛЛА. К середине 1946 года чекисты ликвидировали два штаба ЛЛА. А с отрядами ЛЛА эмиссары ЛПС так и не успели установить связь.
В марте 1946 года штаб ЛПС в Вильнюсе был ликвидирован, а полковник Буткявичюс перешел на нелегальное положение и возглавил повстанческие формирования на территории республики, назвав их «Округ А». Его заместителем стал бывший офицер Станишкис («Литас»). НКГБ оценило численность этой структуры в три тысячи человек.
К маю 1946 года чекисты арестовали 731 члена ЛПС. У них изъяли 18 пулеметов, 186 автоматов, 620 винтовок и пистолетов, 190 гранат, шесть печатных машинок и шифроаппаратуру.
После ликвидации ЛЛА (март 1946 года) и ЛПС (июнь 1946 года) по инициативе прибывших из-за рубежа эмиссаров антисоветских эмигрантских организаций Дексниса и Станкявичюса, при активном участии командира округа «Таурас» Антанаса Балтусиса («Жвяис») и командиров повстанческих отрядов был создан новый орган – «Верховный комитет освобождения Литвы» («Vyriausias Lietuvos Atstatymo Komitetas», ВЛАК).
Штаб округа состоял из двух подразделений: военного и политического штабов; последний занимался вопросами пропаганды и прессой. Военный штаб имел три отдела: боевой (оперативный), мобилизационный и повстанческий. Штабу округа подчинялось четыре соединения (в каждом от трехсот до четырехсот бойцов, капеллан и врач). Каждое соединение состояло из трех – четырех взводов, в каждом взводе отделения (восемь – десять человек). В округе «Тарус» было от 1080 до 1920 повстанцев – боевиков ВЛАК.
После ликвидации ЛЛА координацию деятельности отрядов «лесных братьев» взяло на себя руководство округов. С 1944 по 1954 год на территории Литвы их было девять. Они возникли на базе округов ЛЛА или путем объединения разрозненных отрядов и групп, дислоцировавшихся в определенном районе. Обычно отряд сражался в течение двух лет, а срок жизни штаба округа был еще короче. Именно последние в первую очередь старались ликвидировать чекисты.
Округ «Кястутис» – сентябрь 1946 года – июль 1953 года.
Жемайтийский округ – 1946 год (возник на базе Жемантийского легиона ЛЛА) – до 1954 года.
Округ «Присикелимо» – с конца 1947 года до 1954 года.
Округ «Дайнава» – с 1945 года (на базе «округа А» ЛЛА) до 1953 года.
Округ «Таурас» – с весны 1945 года (на территории Мариямпольского, Вилькавинийского, Каунасского и Алитуського районов) до 1954 года.
Округ «Витаутас» – с 1945 года (на базе 3-го округа ЛЛА, включая три приграничных района соседней Белоруссии) до 1952 года.
Округ «Великой борьбы» – на базе 5-го округа ЛЛА. Штаб существовал до 1952 года.
Округ «Альгимантас» – с 1947 года по 1949 год.
Округ «Витис» – с 1945 года до осени 1953 года.
Для активизации борьбы за независимость Литвы 6 июня 1946 года был создан «Совет за свободу нации» («Bendras Demokratinio Pusipriesinimo Sajudis», БДПС). В него вошли представители ЛПС, «Союза борьбы за свободу Литвы», «Литовского фронта», «Движения за независимость Литвы» и «Движения молодежного единства Литвы».
Формально БДПС подчинялись все отряды «лесных братьев», которые входили в состав округов «Таурас», «Дайнава», «Витаута», «Альгимантас», «Кястутис» и «Жемайно».
БДПС просуществовал недолго. В результате чекисткой операции в его руководство был внедрен агент, который помог осуществить операцию по аресту руководства этой организации.
Арест в 1947–1948 годах большинства руководителей и активных членов антисоветских военно-политических организаций в Литве спровоцировал странный феномен. Если в самой республике активность «лесных братьев» начала стремительно падать, то находящиеся за «железным занавесом» противники советской власти с восторгом наблюдали за «всенародной борьбой» с ненавистным им режимом. Фактически органы госбезопасности создали «экспортный» вариант движения «лесных братьев» на территории Литвы. Цель данного мероприятия – организация серии оперативных игр с британской, американской и шведской разведками.
Например, в июле 1946 года во Втором управлении (контрразведка) республиканского МГБ было открыто дело «Запад». В справке от 20 августа 1946 объясняется причина его заведения:
«В 1945 и 1946 годах, МГБ ЛССР раскрыто и ликвидировано несколько комитетов и групп, которые предприняли попытки организовать военизированные структуры и националистические организации в Литве. Среди них были ЛЛА, „Союз Литовских партизан“, ВЛИК, „Совет за свободу нации“ и другие. Для поиска помощи от зарубежных реакционных кругов (в первую очередь Англии и США) эти группы осуществляли путем установления контактов с литовскими эмиграционными центрами в англо-американской зоне в Германии и Швеции. В свою очередь, литовские националистические эмигрантские организации устанавливали контакты с антисоветскими организациями в Литве.
Учитывая это, мы создадим информационный канал для проникновения наших агентов в националистическое движение Литвы и зарубежные центры, чтобы разобщить и ликвидировать банды».
Очень интересный документ. В нем спланированы мероприятия не только по ликвидации «лесных братьев», но и против иностранных спецслужб, которые стали основными противниками литовских контрразведчиков. В 1949 и 1950 году указанные выше организации использовали исключительно как «посредников» между республиканским МГБ и западными спецслужбами.

Безымянные боевики

Хроника ликвидации отдельных бандформирований в версии современных прибалтийских историков звучит так:
«С 20 по 24 декабря 1944 года, накануне Католического рождества, в результате 74 карательных операций в трех районах Литвы было убито около 400 человек, большинство из которых мирные жители. В 1944 и в 1945 годах 13 200 человек погибло и было замучено до смерти на допросах…»
Хотя существуют данные и по отдельным бандам.
«14 партизан было убито в Пузенском лесу 14 декабря 1944 года; 24 в Узеленском лесу 12 января 1945 года; 68 в Трусканайском лесу 9 февраля; 75 в Азагайском лесу 27 марта; 83 в Лабанорском лесу 10–12 марта; 36 в области Вепраи 20 марта…»
Имена погибших в боях руководителей и рядовых членов бандформирований оставались неизвестными. Хотя в отчетах МГБ встречаются имена отдельных командиров повстанцев – тех, кто дожил до начала пятидесятых годов прошлого века. Например, 30 марта 1953 года в лесном бункере был арестован капитан армии Литовской буржуазной республики Джонас Земайтис (Jonas Zemaitis). В этом факте нет ничего примечательного, кроме того, что, выступая на заседании ЦК КПСС 26 мая 1953 года, Лаврентий Берия охарактеризовал его как «выбранного подпольем президента Литвы». Арестованного срочно доставили в Москву «на переговоры» с Лаврентием Берией. Их встреча состоялась 25 июня 1953 года. А затем его расстреляли 26 ноября 1954 года.
В 1953 году были ликвидированы три его соратника – Юзас Сибаила (Juozas Sibaila) (командовал «партизанами» западного и восточного районов республики), Антанас Баксус (Antanas Baksys) и Сергус Станискис (Sergijus Staniskis). Еще 45 «лесных братьев» во главе с Адольфом Раманаускасом (Adolfas Ramanauskas) («был замучен (согласно записи в тюремной медицинской книге) и расстрелян 29 ноября 1957 года») сумели прожить на свободе до 1956 года.
А вот два «лесных брата» скрывались от советской власти до 1965 года. Их поймали, приговорили к высшей мере наказания, но потом смягчили приговор, заменив на двадцать лет тюрьмы. Последнего «литовского партизана», Стасиса Гюига (Stasys Guig), который много десятилетий скрывался на лесном хуторе, обнаружили и арестовали в конце его жизни, в 1986 году.
В статистике советских органов госбезопасности также крайне редко встречаются имена лидеров крупных банд. Да и если бы чекисты называли всех поименно, то получить целостную картину деятельности боровшихся за независимость республики повстанцев сложно. На территории Литвы бесчинствовали не только местные националисты, но и пришедшие из Польши банды, а также дезертиры, уголовники и бывшие коллаборационисты. Например, согласно донесению от 5 января 1945 года, поступившему из НКВД и НКГБ Литовской ССР на имя Лаврентия Берии, к 1 января 1945 года на освобожденной территории Литвы было арестовано органами НКВД-НКГБ 12 449 человек, убито – 2574 человека. Причем среди арестованных насчитывалось 3979 членов Армии Крайовой, 1007 участников литовского подполья, 5456 членов «бандитских шаек и бандпособников». Как видим, соотношение между идейными «лесными братьями» и уголовниками – 1:5.
В течение 1944–1946 годов органы госбезопасности ликвидировали основные силы «Союза литовских партизан» и «Армии свободы Литвы», в частности два состава «верховных штабов», десятки окружных и уездных «командований» и отдельных бандформирований. В ходе этих операций было изъято 2400 пулеметов, 14 тысяч автоматов, 20 тысяч винтовок и 15 тысяч пистолетов.
В 1947 году власти провели против «лесных братьев» 4410 чекистко-войсковых операций, благодаря которым было ликвидировано: пять штабов округов, семнадцать штабов бригад, 323 бандгруппы, 363 антисоветских националистических организаций и групп. Было убито 1540 «лесных братьев» и арестовано 1405 бандитов, их пособников и антисоветски настроенных лиц. В ходе операций изъято 312 пулеметов, 794 автомата, 1695 винтовок, 1275 пистолетов, 1509 гранат и 405 тысяч патронов. Также в число трофеев чекистов следует записать 92 печатных машинки и другую множительную технику, 15 раций и радиоприемников.
За десять месяцев 1948 года численность «лесных братьев» сократилась на 5153 человека. Из них погибло 1037, а остальные были арестованы или легализовались и попали под амнистию. Было ликвидировано два высших антисоветских центра, десять окружных и двадцать пять бригадных штабов.
По данным МГБ республики, с 1944 года по 1952 год добровольно сложили оружие и легализовались (вышли из леса) 38,5 тысяч «лесных братьев».

Анонимные жертвы

Аналогичная картина складывались и с теми, кто погиб от рук «лесных братьев». Есть лишь сухая статистика, которая позволяет оценить масштабы трагедии, разыгравшийся после окончания Великой Отечественной войны.
В Литве жертвами бандитов в 1946 году стали 6112 человек. Всего же в этой республике с 1944 по 1956 годы националистами было убито 25 108 человек (из них 993 – дети до 16 лет), в том числе 21 259 литовцев, 3000 русских, 554 поляка, 79 евреев. По другим данным, среди погибших было более 23 тысяч литовцев. Трудно представить, что такое количество коренных местных жителей активно поддерживали советскую власть, а тем более около тысячи несовершеннолетних жителей республики. Вот если бы все погибшие были ярыми антисоветчиками и пали в боях с подразделениями Красной армии и внутренних войск НКВД, то это звучало бы убедительно. А так большинство жертв – мирные жители, далекие от политики.

Пламя всенародной борьбы

Движение «лесных братьев» можно назвать «народным». Не только из-за огромного числа поддерживающих его в первые годы существования (впоследствии две депортации, постепенная деградация борцов за свободу в обычных уголовников, осознание бессмысленности сопротивления вооруженными методами, профессиональная пропаганда новой власти и т. п. лишили «подпитки» «партизан»), но и количества погибших в стычках с советскими войсками. Большинство «партизан» и их командиров имели очень слабую военную подготовку, чего не скажешь об их противнике.
По утверждению прибалтийских историков, только 37 % от всего числа командиров литовских партизан были капитанами и лейтенантами национальной армии, 10 % – учителями, 10 % – полицейскими, 10 % – студентами и старшеклассниками, остальные – представителями различных слоев общества. Действительно, молодежь активно участвовала в сопротивлении советской власти. Самый популярный способ – изготовление и распространение листовок. Чекистам регулярно приходилось разоблачать антисоветские организации в гимназиях и университетах.
Другое доказательство того, что в рядах «лесных братьев» сражались непрофессиональные солдаты, – соотношение потерь с обеих сторон. Официальная статистика потерь по данным МГБ за 1947 год – 1:64. Хотя реальная картина различалась по отдельным войсковым соединениям. Например, в 1946 году в Литве потери 25-го стрелкового полка – 37 солдат, при этом уничтожено 270 «лесных братьев», а 32-й полк потерял 14 человек и убил 137 бандитов.
А вот соотношение потерь в 1948 году в Литве (там дислоцировалась 4-я стрелковая дивизия НКВД СССР) и Латвии с Эстонией («зона ответственности» 5-й стрелковой дивизии НКВД СССР). За один год было уничтожено 841 и 178 «партизан»; арестовано 2470 и 558 человек. При этом потери личного состава двух дивизий составили соответственно 59 и 8 военнослужащих убитыми, 89 и 21 – ранеными. А еще нужно учитывать потери, не связанные с боевыми действиями (например, неосторожное обращение с огнестрельным оружием). В результате таких ЧП погибло 36 и 7 человек, а получили ранения различной степени тяжести 95 и 13 солдат и офицеров.
Такая пропорция была достигнута не только благодаря высокому профессионализму солдат и офицеров, но и минимальному числу фанатиков среди «лесных братьев». Выше уже были перечислены основные причины, почему население постепенно перестало поддерживать «борцов за свободу». Среди них важное место занимала процедура депортации. С одной стороны, она лишала «партизан» поддержки населения (ведь в Сибирь в первую очередь отправляли членов их семей), с другой – служила жестким предостережением тем, кто собирался уйти в лес.
Еще одна причина отказа от вооруженной борьбы – боязнь за собственную жизнь. Шансов уцелеть у рядовых «лесных братьев» было мало. Например, согласно донесению от 5 января 1945 года, поступившему из НКВД и НКГБ Литовской ССР на имя Лаврентия Берии, к 1 января 1945 года на освобожденной территории Литвы было арестовано органами НКВД-НКГБ 12 449 человек, убито – 2574 человек. Среди арестованных насчитывалось 3979 членов Армии Крайовой, 1007 участников литовского подполья, 5456 членов «бандитских шаек и бандпособников». Понятно, что арестованных ждала незавидная участь – двадцать пять лет в ГУЛАГе, откуда шансов выйти живыми очень мало.
В течение 1944–1946 годов органы госбезопасности ликвидировали основные силы «Союза литовских партизан» и «Армии свободы Литвы», в частности два состава «верховных штабов», десятки окружных и уездных «командований» и отдельных бандформирований. В ходе этих операций было изъято 2400 пулеметов, 14 тысяч автоматов, 20 тысяч винтовок и 15 тысяч пистолетов.
А вот что происходило в стане бандитов по состоянию на 3 сентября 1946 года согласно справке, подготовленной сотрудниками МГБ:

 

 

К началу пятидесятых годов большинство «лесных братьеы» на территории было обезврежено.

Назвать героев

В июле – августе 1944 года вслед за войсками 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов на территорию Литвы вступили подразделения внутренних войск НКВД. В их задачу входила очистка прифронтовой полосы и освобожденной территории от отставших солдат и офицеров германских частей, мародеров, дезертиров, вражеской агентуры, антисоветских элементов, пособников противника. И это было остро необходимо, поскольку в этот период заметно активизировались антисоветские силы.
В августе 1944 года на территорию республики вошла 4-я стрелковая дивизия НКВД под командованием генерал-майора Павла Ветрова. Сначала на территории Литвы дислоцировались четыре полка: 137-й, 25-й, 298-й и 261-й. В начале 1946 года к ним присоединились 32-й и 273-й полки, затем в марте 34-й, 262-й и 285-й. В конце 1946 года на территории республики базировались восемь полков: 25-й, 32-й, 34-й, 137-й, 261-й, 273-й, 298-й и 353-й. Все они были выведены после апреля 1951 года. Затем три из них (25-й, 137-й и 273-й) были ориентированы на охрану государственной границы. Оставшиеся пять полков в августе 1951 года были преобразованы в подразделения, предназначенные для проведения специальных операций. Они существовали до 1953 года, когда на территории Литвы были ликвидированы все повстанческие формирования.
В Литве в силу ряда причин было самое многочисленное (среди прибалтийских республик) повстанческое движение. Например, весной 1945 года в нем участвовало до 30 тысяч человек. А в целом в послевоенные годы «партизанило» или скрывалось в лесах около 70–80 тысяч человек. Для сравнения, по состоянию на 1 января 1946 года в Латвии действовало 64 бандформирования общей численностью 753 человек, в Эстонии – 55, численностью 428 человек.
Для ликвидации националистического повстанческого движения в Литве в декабре 1944 года был образован штаб главного руководства, который координировал деятельность по этим вопросам с командованием соединений и частей Красной армии, дислоцировавшихся на территории Литвы
В феврале 1945 года пять полков НКВД вместе с наступающими войсками Красной армии из Литвы были переброшены в Восточную Пруссию. Часть из них (13-й, 86-й и 132-й) в июне 1945 года были возвращены обратно, а остальные расформированы – в связи с окончанием Великой Отечественной войны. Войска НКВД охраны тыла 1-го Прибалтийского фронта (31-й, 33-й и 216-й полки) также сначала разместили на территории республики, потом их отправили в Восточную Пруссию, а затем снова вернули обратно. Правда, потом 216-й пограничный полк заменили на 217-й пограничный полк, который входил в состав Белорусского фронта. Из Латвии в Литву в июне 1945 года перебросили 12-й и 13-й пограничные полки. Затем 217-й пограничный полк был преобразован в 220-й пограничный полк. Его не отправили в Восточную Пруссию, зато его военнослужащим пришлось участвовать в ликвидации повстанческих отрядов.
В течение 1944–1945 годов в ликвидации «лесных братьев» участвовали семь пограничных полков: сначала 94-й, 95-й, 97-й, 23-й, а затем 113-й, 115-й и 116-й. Первые четыре из них участвовали в контрпартизанской борьбе до февраля 1945 года, затем 23-й полк направили для охраны побережья Балтийского моря, охранять границу между Литвой и Восточной Пруссией назначили 97-й и частично 95-й полк. А обеспечение непроходимости границы между Литвой и Польшей возложили на 94-й и 95-й полки. Эти подразделения, численностью до 1000 человек, боролись с «лесными братьями» в пограничной полосе шириной 50–70 км, а также ловили тех, кто пытался тайно перейти сухопутную границу. К концу 1947 года, когда граница была полностью оснащена инженерно-техническими средствами охраны, оборудована минными полями и пограничными постами, нелегально пересекать ее стало очень опасно. Это привело к тому, что западные разведки были вынуждены забрасывать своих агентов морским или воздушным путем.
Части и подразделения 4-й стрелковой дивизии внутренних войск НКВД (при содействии соединений и частей Красной армии) участвовали с 1944 года по 1945 год в 1764 операциях и 1413 боевых столкновениях. В ходе них было убито и захвачено в плен 30 596 повстанцев и собрано 17 968 единиц стрелкового оружия.
Назад: Глава 10 Латвия: «антисоветские стрелки»
Дальше: Глава 12 Эстония: все как у соседей