Книга: История КГБ
Назад: Часть третья 1977–1984 годы Золотые годы Лубянки
Дальше: Часть четвертая 1985–1991 годы Умирающий «комитет»
Похороны Огородника
Участники событий свидетельствуют, что у происходившего был всего лишь один свидетель — следователь, попросивший остальных членов спецгруппы, в которую, кстати, входил генерал из седьмого Управления КГБ, удалиться из комнаты. Способен ли был жизнелюб Александр Огородник на такой шаг? Тем более что он еще имел шансы спасти свою жизнь в случае, если бы был включен в оперативную игру по разоблачению его заокеанских кураторов — иначе зачем нужно было впоследствии искать «Агроному» двойника для организации захвата с поличным сотрудницы ЦРУ Марты Петерсон?
Существует версия, что он был ликвидирован для сохранения стабильного положения Юрия Андропова в качестве председателя КГБ. Степень участия чекистов в этой процедуре пусть каждый читатель для себя определит самостоятельно. Могут быть варианты, начиная от профессиональной ошибки (когда контрразведчики не обыскали задержанного) и заканчивая насильственным введением яда с имитацией самоубийства.
Важно другое, что в смерти «Агронома» были заинтересованы все, кроме… самих контрразведчиков. Им ведь еще предстояло провести «оперативную игру» с ЦРУ, а реализовывать ее при мертвом агенте значительно сложнее, чем при живом. Это прекрасно понимал начальник второго главка КГБ генерал Григорий Григорьев, который провел немало аналогичных мероприятий во время Великой Отечественной войны, когда служил в 3-м отделе Главного Управления контрразведки «Смерш»
Если бы Александр Огородник был жив, несомненно, пришлось бы провести «открытый» судебный процесс. А на нем бы всплыла его связь с дочерью секретаря ЦК КПСС. Члены Политбюро, которые и так холодно относились к руководителю КГБ, получили бы прекрасный повод обрушить на него свой гнев. Пагубно отразился бы этот суд и на отношениях Юрия Андропова с Андреем Громыко. Ведь этот процесс стал бы сильнейший ударом по самолюбию и репутации последнего. Руководитель МИДа всегда утверждал, что шпионов у него нет. А тут обнаруживается, что чиновник трудиться в центральном аппарате МИДа и сотрудничает с ЦРУ
По мнению генерал-майора КГБ Вячеслава Кеворкова, вот какой разговор мог состояться между этими государственными руководителями: «Первым, скорее всего, позвонил Юрий Андропов. Естественно, он не мог начать сразу с гибели предателя:
Доброе утро, Андрей. Скажи, ты читал записку Международного отдела по поводу Армии Освобождения?
Читал. И честно говоря, Юра, был удивлен тому, как Международный отдел ставит вопрос. Естественно, эти ребята ведут благородную борьбу за свое освобождение, но используют методы террора. Я думаю, нам надо от них дистанцироваться, во всяком случае, никакой помощи оружием.
Об этом и речи быть не может.
Затем перебрали одну-две рутинные темы. И лишь в самом конце беседы:
Да, Андрей, помнишь, я тебе рассказывал о вашем дипломате, работавшем на американцев? — В этом месте Андропов должен был сделать паузу, чтобы поднять накал диалога и дать Громыко попереживать по поводу неожиданно поднятой неприятной темы.
Громыко промолчал. Значит, помнит.
Так вот, сегодня ночью, — продолжал, не спеша, Андропов, — мои ребята пришли его арестовывать. И что ты думаешь…
Громыко не думал, а ждал, какая последует развязка.
Наконец Андропов после очередной паузы сжалился и продолжил.
А шпион со страха взял и принял присланную ему американцами капсулу с ядом.
Теперь пауза потребовалась Громыко, чтобы не выдать голосом радость и облегчение и придумать достойный ответ.
Ну что ж, Юра, у предателей своя логика и, как всегда, свой бесславный конец.
Опять помолчали.
Значит, Андрей, будем считать, что по поводу записки Международного отдела наши мнения едины, — бодро заключил Андропов.
Естественно, другого и быть не могло, — с готовностью подтвердил Громыко.
Можно было с уверенностью сказать, что оба остались довольны исходом разговора, а главное, исходом дела».
1978 год. В 1978 году было разоблачено два агента спецслужб США и семь агентов китайской разведки. Пресечено несколько попыток советских граждан, пытавшихся сообщить секретные сведенья сотрудникам иностранных спецслужб. Пятеро «инициативников» арестовано. Советской контрразведке приходилось активно противодействовать деятельности не только разведок капиталистических стран, но и социалистических (Югославии, Румынии и КНДР). Последние тоже активно собирали информацию о Советском Союзе.
Фотоаппарат в брелоке
1980 год. Среди успехов советских контрразведчиков 1980 года следует отметить разоблачение двух агентов американской и двух агентов западногерманской разведок из числа советских граждан и шести, засланных в СССР агентов китайской разведки.
Радиоприемники для односторонней связи
«Выявлена и ликвидирована разведывательная резидентура, возглавлявшиеся связанным со спецслужбами Китая военным атташе посольства КНДР в Москве Хен Кым Сером, арестовано 5 советских граждан, привлеченных корейцем к шпионской деятельности. Вскрыта резидентура иракской разведки, использовавшая в качестве источников информации граждан Ирака и других арабских стран, постоянно проживающих в СССР…
Осуществлены мероприятия по компрометации ряда дипломатов и других иностранцев из третьих стран, выполнявших шпионские задания спецслужб США, Англии, ФРГ и Китая. Сорвано 126 разведывательных поездок военных дипломатов по стране, прежде всего в районы, граничащие с Китаем, Афганистаном, Ираном и Польшей.
Вскрыты и пресечены попытки отдельных советских граждан установить преступную связь со спецслужбами противника, один из них арестован»
1981 год. В 1981 году в Львове был разоблачен работник одного из местных оборонных заводов — Альберт Георгиевич Петров. При аресте чекисты у него изъяли: перечень вопросов, инструкцию по приему радиограмм разведцентра во Франкфурт-на-Майне, шифры и другие вещественные доказательства его тайной деятельности.
В ноябре того же года контрразведчики арестовали уголовника Евгения Капустина. Так как он не имел прямого доступа к интересующей американскую разведку секретной информации, то ЦРУ планировало использовать его в качестве наводчика, а также для участия в различных технических мероприятиях. Например, агенту могли дать задание съездить в город, закрытый для посещения иностранцами, и выяснить, какую продукцию производит местный оборонный завод. Разумеется, на территорию его не пустят, но много ценного можно узнать в пивной, пообщавшись с местными «работягами». Через несколько дней после задержания агента газета «Правда» лаконично сообщила своим читателям: «Органами государственной безопасности СССР арестован советский гражданин Капустин Е.А., работавший до ареста на одном из предприятий г. Москвы. При аресте у Капустина обнаружены и изъяты разведывательные задания, шифры, инструкции по поддержанию конспиративной связи и другие материалы, неопровержимо свидетельствующие о шпионской работе с Капустиным представителей ЦРУ, действующих под видом сотрудников посольства США в Москве. Ведется следствие».
1982 год. В истории советской контрразведки эпохи «холодной войны» этот год занимает особое место. Чекистам удалось «разоблачить» агента французской разведки — старшего офицера ПГУ КГБ. Тайный информатор Парижа в штаб-квартире советской внешней разведки — явление, можно сказать, уникальное. По крайне мере, в «открытой» литературе больше не фигурировало французских агентов — офицеров КГБ.
В 1981 году в контакт с французской разведкой вступил подполковник В. И. Ветров, помощник начальника отдела управления «Т» (научно-техническая разведка) ПГУ КГБ.
«Подполковник-инженер Ветров В. И., 1932 года рождения, русский, член КПСС с 1960 года, образование высшее. В органах госбезопасности с 1959 года.
С 1976 года Ветров В. И. работает в Главном Управлении КГБ СССР. За короткое время освоил новый для него участок работы. К выполнению служебных обязанностей относится творчески и с инициативой. Принимает активное участие в общественной жизни коллектива. Дважды избирался членом партийного бюро отдела. В последний год является военным дознавателем».
Владимир Ветров
Он родился в 1932 году в Москве. Родители работали на заводе. Окончив школу, Ветров поступил в МВТУ им. Баумана. Затем два года проработал инженером на столичном заводе счетно-аналитических машин. Женился, и у него родился сын.
В 1959 году на него обратили внимание кадровики из КГБ. Два года Ветров учился в разведшколе № 101 (теперь это Академия Службы внешней разведки России — кузница кадров для этой организации) и три года проработал в Центре в управление «Т» ПГУ КГБ СССР.
В 1965 году он под прикрытием должности старшего инженера ВО «Машприборимторг» начал работать в Париже, где занимался сбором научно-технической информации. Во время своего пребывания во Франции он имел широкий круг знакомств среди французских граждан, среди которых был и Ж. Прево, сотрудник фирмы «Томпсон», изготавливающей электронное оборудование, в том числе и для французской армии. В то же время Ж. Прево являлся агентом Управления по охране территории, и поэтому не удивительно, что французская контрразведка пыталась проводить определенную работу по выяснению почвы для возможной вербовки Ветрова, — правда, тогда это не удалось.
В 1970 году Ветров вернулся в Москву и больше во Францию не выезжал. Несколько удачных вербовок, прекрасная характеристика и благодарность председателя КГБ.
В 1974 году вторая командировка, теперь в Канаду, но из нее он был досрочно отозван по трем причинам: пьянство, нарушение правил поведения советских граждан за границей и попытка вербовки местной контрразведкой. С таким «букетом» грехов можно было запросто «вылететь» из внешней разведки, но В. И. Ветрова всего лишь отстранили от оперативной работы (теперь он не мог выезжать в загранкомандировки) и перевели в аналитическое подразделение.
Как вспоминал несколько лет спустя его коллега по работе в управление «Т» ПГУ КГБ СССР В. В. Галкин: «Он казался всегда компанейским, всегда приветлив. Но потом в нем проявилась какай-то меркантильность, стремление что-то выгодно достать, продать. Из-за таких манипуляций его и отозвали из второй командировки.
Страсть к наживе, преувеличенное представление о своих способностях и неудовлетворенное чрезмерное честолюбие, пристрастие к спиртному и женщинам, а также неустойчивость толкнула его на предательство».
По словам В. В. Галкина, бывшего сотрудника управления «Т» ПГУ КГБ Ветров работал в «аналитическом управлении и из-за недостаточно строгого режима секретности имел доступ к самым огромным, другого слова просто не подберу, объемам сверхсекретной информации о персоналиях, о работе наших сотрудников в разведке противников.
В. И. Ветров занимался аэрокосмической темой, разработками, интересующими Министерство обороны. Информация о технологии летательных аппаратов уходила через него, несмотря на то, что всегда предпринимались все меры для зашифровки источника информации».
…В феврале 1981 года в выставочном комплексе «Экспоцентр» на Красной Пресне в Москве проходила международная выставка «Гидрометеотехника». На ней подполковник случайно встретил своего старого знакомого — представителя компании «Шлюм берже» А. де Полена и попросил его передать их общему другу — коммерческому директору фирмы «Томсон — ЦСФ» Ж. Прево письмо.
После долгих раздумий и колебаний француз согласился выполнить его просьбу, и весной 1981 года, вернувшись в Париж, передал письмо Ветрова в УОТ, объяснив при этом, что не знает его содержания, но человек, написавший письмо, является высокопоставленным московским чиновником. В письме автор коротко рассказывал о себе и предлагал свои услуги французам. При этом он не ставил определенных условий, но хотел, чтобы во Франции ему была бы обеспечена нормальная жизнь в случае, если он однажды сможет покинуть СССР.
Несмотря на то, что письмо было подписано полным именем, сотрудники УОТ испытывали поначалу вполне законные сомнения в искренности Ветрова. Поэтому для первой встречи с ним в Москве УОТ обратилось к его другу-французу Ж. Перво, согласившемуся отправиться в СССР. И лишь когда он вернулся в апреле 1981 года с первой папкой документов, сотрудники УОТ впервые осознали всю важность и ценность нового агента. Связник-непрофессионал больше не использовался, но за оказанные Франции услуги был награжден орденом «Почетного легиона».
Теперь для связи с Ветровым, получившим псевдоним «Фаэрвелл», использовалась жена майора П. Феррана — кадрового сотрудника французской контрразведки, — работавшего в Москве под прикрытием военного атташе Франции. Причина привлечения жены разведчика легко объяснима — за ней не велось «наружное наблюдение». В этом французы смогли убедиться на протяжении всего короткого периода сотрудничества с бесценным источником информации.
После серии встреч вместо жены пришел сам майор. Выяснилось, что во время предыдущего контакта агент по ошибке сунул в сумку жены майора швейцарский авиационный снаряд, который он за несколько часов до этого забрал в Минавиапроме. Придя домой и обнаружив взрывоопасный сюрприз, женщина так перепугалась, что наотрез отказалась встречаться с этим «страшным русским».
Как выяснилось потом на следствии, французы работали крайне непрофессионально. За одиннадцать месяцев они провели с Ветровым 12 личных встреч около выхода с Черемушкинского рынка и в скверике около Бородинской панорамы. При этом не была отработана система проверок, вызовов, а передача материалов происходила из «рук в руки», говоря другими словами, при личной встрече сотрудника французского посольства или его супруги с Ветровым.
Провал агента произошел вечером 22 февраля 1982 года и не был напрямую связан с его предательской деятельностью. Он со своей любовницей Ощенко, которая работала в том же управлении переводчицей, заехал на своем «Жигуленке» на опушку леса около деревни Екатериновка.
Их ожидал очередной трудный разговор. Подруга требовала, что бы он развелся со своей женой Светланой и поставила ультиматум — до 1 марта. В этом деле есть одни вопрос, на который, наверное, уже никто не ответит. Знала или нет Ощенко о том, что ее кавалер сотрудничает с французской разведкой? Если да, то она могла начать его шантажировать и тем самым спровоцировать на активные действия. Понятно, что предав огласке их романтические взаимоотношения, она добилась бы только его увольнения из КГБ. А так ему грозил бы смертный приговор.
Перьевая ручка с фотоаппаратом
Одно время, когда о деле В. И. Ветрова знали только сотрудники ПГУ КГБ, утверждалось, что любовница знала о его шпионской карьере. При этом в качестве аргументов, приводились два факта. Во-первых, однажды она якобы вошла в тот момент, когда он переснимал «Миноксом» очередной секретный документ. Сейчас это невозможно проверить. А, во-вторых, она знала о гонорарах от французской разведки, а там шла речь о суммах, превышающих десять тысяч рублей. Их он тратил почти полностью на нее. Напомним, что за такие деньги можно было купить новый автомобиль. Версию о том, что любовница была в курсе его тайной жизни, подтверждает и В. Крючков. Правда, он считает, что подруга только догадывалась об этом.
Мужчина предложил выпить шампанского, а когда женщина расслабилась, ударил ее бутылкой по голове. Потом схватил гаечный ключ и начал наносить беспорядочные удары. Она вырвала «оружие» из его рук, выскочила из машины и принялась звать на помощь. К ней поспешил случайный прохожий. Им оказался заместитель начальника отдела материально-технического снабжения объединения «Мострансгаз» пятидесятилетний Ю. Кривич. Ветров хладнокровно прикончил его ударом ножа в сердце, а потом отправился на поиски подруги.
Он догнал убегавшую женщину и ударил ее в спину в область сердца. Жертве удалось выжить. Истекая кровью, она добралась до деревни. Ее случайно увидела Т. Гришина, которая вызвала милицию и «Скорую помощь». Через два часа на одном из постов ГАИ задержали автомобиль с убийцей.
Отдельные западные журналисты озвучили свою версию произошедшей в парке трагедии. Согласно их утверждению среди сотрудников центрального аппарата Г1ГУ КГБ фигурировала сначала такая версия. Их коллега был арестован за убийство некого бродяги в парке, где у него было «французское свидание» с женщиной, которую описывали как его любовницу. Якобы бомж наткнулся на занимающуюся сексом парочку и попытался их шантажировать. Тогда Ветров в приступе бешенства сначала убил шантажиста, а потом нанес несколько ударов ножом своей любовнице — он опасался, что об убийстве она сообщит в милицию. Затем она трансформировалась. «Бомж» трансформировался в коллегу убийцы по работе, который был тоже влюблен в любовницу. Застав подругу в страстных объятиях другого, он бросился с кулаками на соперника.
…Третьего ноября 1981 года военный трибунал Московского военного округа признал виновным В. И. Ветрова в покушении на умышленное убийство с особой жестокостью, умышленном убийстве и ношении холодного оружия. Он был приговорен к максимальному сроку — 15 годам колонии строгого режима с лишением воинского звания и наград.
О дальнейшем свидетельствуют по-разному. О. Калугин пишет, что через несколько месяцев Ветров сам неожиданно признался в шпионаже, хотя первое время ему не верили, считая, что этот его шаг продиктован тщеславием. Н. Леонов, в ту пору заместитель начальника ПГУ, говорит, что при обыске после суда у Ветрова на квартире был неожиданно обнаружен фотоаппарат «Минокс» и пометки служебного характера. На суде выяснилось несоответствие доходов и расходов обвиняемого. Насторожило также поведение Ветрова в тюрьме, откуда он давал какие-то сигналы на свободу. Версии Н. Леонова придерживается и бывший начальник Г1ГУ А. Крючков, добавляя, что подозревать Ветрова начали уже в ходе следствия по убийству прохожего, так как он слишком охотно признал свою вину. В результате началось доследование дела, в ходе которого была вскрыта связь Ветрова с французскими спецслужбами.
Вне зависимости от причины разоблачения агента 30 августа 1983 года в Следственном отделе КГБ СССР было возбужденно уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного статьей 64 пункт «а» УК СССР (измена Родине).
Осенью 1983 года осужденный за убийство и ношение холодного оружия В. И. Ветров был этапирован из Иркутска в Москву и помещен в СИЗО «Лефортово». В ходе следствия выяснилось, что в период работы на французов он передал им свыше 4000 документов, имевших гриф «совершенно секретно». Многие из них имели резолюции председателя КГБ Ю. В. Андропова, а на некоторых были пометки Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева. Эти секретные материалы касались следующих вопросов:
полный перечень всех государственных организаций СССР, занимающихся сбором и анализом научно-технической информации;
планы реализации информации, а также средства, сэкономленные в результате полученной нелегальным путем западной техники для всех областей промышленности;
список основных агентов, завербованных офицерами линии «X» в западных странах.
Военная коллегия Верховного Суда СССР под председательством генерал-майора Бушуева 14 декабря 1983 года вынесла вердикт: «приговорить Ветрова Владимира Ипполитовича к высшей мере наказания».
Президиум Верховного Совета СССР оставил приговор без изменения. 23 января 1984 года шпион был расстрелян.
1983 год. В сентябре 1983 года в Ленинграде был арестован сотрудник Арктического и Антарктического НИИ Государственного комитета по гидрометеорологии и контролю окружающий среды ученый-ядерщик Юрий Васильевич Павлов («Рольф Дениэль»). Пусть вас не смущает скромная должность в «гражданской» организации. Она позволяла регулярно выезжать в загранкомандировки. Во время одной из них и произошло грехопадение этого человека. Может быть, история этого агента иностранных спецслужб не попала бы на страницы нашей книги, если бы не нанесенный им ущерб обороноспособности нашей страны.
До сентября 1981 года Юрий Павлов занимал пост главного инженер-инспектора атомной инспекции главного управления Морского реестра СССР. До того как стать большим начальником, он всю жизнь проработал в организациях, так или иначе связанных с советским Военно-морским флотом и созданием атомных установок для надводных и подводных судов. Несмотря на допуск к государственным и военным секретам, Юрий Павлов регулярно выезжал за рубеж. Например, в 1961 году в качестве сотрудника физической лаборатории научно-исследовательского судна «Витязь» он посетил Японию, острова Таити, Фиджи, Гавайи… Места, которые большинство граждан Советского Союза могли созерцать лишь на экранах телевизоров и кинотеатров. Работа в Морском реестре также давала возможность совершать вояжи. Четыре раза он побывал в Лондоне, затем посетил Геную, Оттаву, Гамбург. Вот только длились поездки недолго — всего лишь несколько дней и, соответственно, командировочных в валюте платили мало. Другое дело — продолжительные (в течение нескольких месяцев) загранплаванья.
Осенью 1981 года, находясь в очередной зарубежной командировке (начальник радиохимической лаборатории научно-исследовательского судна «Профессор Визе»), он предложил свои услуги западногерманской разведке. Произошло это в норвежском порту Олесунне. Вот как об этом событии, не вдаваясь в подробности, сообщил следователю сам Юрий Павлов: «В октябре 1981 года, находясь на научно-исследовательском судне «Академик Визе», я оказался в городке Олесунне (Норвегия), где наше судно было на стоянке. По собственной инициативе я написал письмо в адрес консульства ФРГ, находившегося в Олесунне. В этом письме я предложил представителям ФРГ вступить со мною в контакт, сообщив о себе, что работаю начальником лаборатории на профессоре «Визе» и располагаю секретными сведениями».
Почему он не предложил свои услуги американцам? Ответ прост — первым на его пути встретилось посольство ФРГ, а т. к. стоянка судна была ограничена, то он остановил свой выбор на немцах. В посольство он, правда, благоразумно не вошел, а вернувшись обратно на корабль, спешно написал письмо, где указал дальнейший маршрут «Профессора Визе» и свой словесный портрет, что бы его можно было легко опознать при личной встрече. Снова процитируем показания Юрия Павлова. В письме он указал: «Я буду одет в старое темное пальто, на голове — вязаная шапочка, в правой руке буду держать красочный буклет…».
А еще в своем послании он подробно рассказал об активных зонах ядерных реакторов советских субмарин и намекнул о своей осведомленности о работах по проектированию судов ВМФ СССР.
После короткой стоянки в норвежском порту судно продолжило свой рейс. Напрасно Юрий Павлов дважды сходил на берег (в Рейкьявике и в Гамбурге) с ярким буклетом в руке. Его письмо осталось без ответа — инициативник вернулся в Ленинград.
По непонятной причине немцы установили с ним контакт только в середине марта 1982 года, когда он снова на «Профессоре Визе» отправился в очередной рейс. В Гамбурге западногерманский разведчик впервые встретился с ним. Свидание длилось недолго. Незнакомец узнал у советского ученого дальнейший маршрут «Профессора Визе» и вручил ему конверт с 800 дойчмарками.
Позднее Юрий Павлов сообщит следователю из Большого Дома (так в народе называли Управление КГБ по Ленинграду и области): «После встречи в Гамбурге в марте 1982 года и до мая 1983 года у меня состоялась семь встреч с представителями иностранной разведки в разных городах и странах. Эти люди не называли мне своих фамилий и должностей, но общаясь с ними, я ясно понимал, что имею дело с представителями разведывательных организаций. Такой вывод я сделал из самого характера и содержания наших контактов, из направленности задаваемых мне вопросов и получаемых мною инструкций.
В течение этого времени я неоднократно получал от них в устной и письменной форме вопросы, касающиеся в основном военно-морской тематики…».
12 мая 1982 года на Канарских островах в испанском порту Санта-Крус-де-Тенерифе произошла вторая «моментальная» встреча Юрия Павлова с иностранным разведчиком. Незнакомец вручил очередной конверт и растворился в толпе. В пакете было 300 дойчмарок и предложение остаться за границей навсегда. Он отказался. В ноябре 1982 года произошла третья встреча, теперь уже в Копенгагене. В переданной ученому записке содержался набор вопросов биографического характера. На их основе можно было оценить ценность будущего агента. Его ответами остались довольны в Бонне и в следующей записке потребовали сообщить мощность ядерной установки крейсера «Киров», а также советских субмарин водоизмещением более тридцати тысяч тонн. Кроме того, его подробно попросили рассказать о некоторых особенностях управления реакторами.
В феврале 1983 года немцы передали его американцам, а в конце весны 1983 года ленинградские контрразведчики установили за ним наружное наблюдение. Произошло это почти сразу после возвращения Василия Павлова из очередной загранкомандировки.
О подозрительном поведении ученого компетентные органы проинформировали другие пассажиры «Профессора Визе». В частности, они сообщили о его тяге к прогулкам в одиночестве по иностранным портам и покупаемых на валюту цветах для своей подруги — старшему научному сотруднику Института прикладной геофизики. Они вместе плавали на «Профессоре Визе». Напомним, что в годы «холодной войны» советским гражданам, попавшим за границу, рекомендовалась держаться вместе по несколько человек. В этом был свой здравый смысл. Большинство командировочных и туристов не владело иностранным языком, да и впервые попав в чужой мир, они терялись. В прямом и переносном смысле этого слова. К тому же не следует забывать о провокациях местных и американских спецслужб в отношении советских людей. Так что Юрий Павлов, старательно избегавший компаний, выглядел, мягко говоря, «белой вороной». К тому же скудные командировочные, выдаваемые в иностранной валюте, он тратил не на ширпотреб, а на оплату билетов в музеи и покупку цветов своей подруге.
Контейнер-булыжник используемый ЦРУ для связи с Юрием Павловым
Была и еще одна причина того, что он попал под «колпак» советской контрразведки. Во время последнего плаванья в его каюте был проведен негласный обыск и обнаружены улики, свидетельствующие о его шпионской деятельности. По утверждению чекистов, этих материалов было достаточно для его ареста. Другое дело — КГБ интересовал не только сам агент, но и выходящие с ним на связь сотрудники иностранной разведки. Поэтому ему позволили вернуться в Ленинград свободным человеком и дали ему последний шанс явиться с повинной в Большой Дом. Юрий Павлов этой возможностью не воспользовался.
Летом 1983 года Павлову позволили изъять содержимое тайника, заложенного в Измайловском парке двумя сотрудниками посольской резидентуры ЦРУ в Москве — Алексом Грищеком и Филиппом Рейнолдсом.
Схема тайника, используемого ЦРУ для связи с Юрием Павловым в Измайлове
Кроме очередной порции денег, в тайнике находился перечень вопросов. Подготовить подробные и четкие ответы на них агент смог только к началу сентября. Под незримым контролем контрразведчиков он заложил материалы в тайник на сороковом километре Приморского шоссе Ленинградской области. Фактически он подготовил ловушку для сотрудника ЦРУ — вице-консула Лона Дэвида Аугустенборга и его супруги Денис. Именно им предстояло вечером 11 сентября 1983 года извлечь материалы из тайника. Во время этой процедуры их и задержали. А затем на страницах одной из ленинградских газет появился лаконичный рассказ о дальнейшей судьбе задержанных: «В ходе расследования получены уликовые материалы, полностью изобличающие американского дипломата и его жену в осуществлении разведывательной деятельности, несовместимой с их официальным статусом.
За противоправные действия Л. Агугустенборг объявлен персоной нон грата».
Сам Юрий Павлов еще десять месяцев находился на свободе. Он написал письмо своим хозяевам из ЦРУ, но так и не смог отправить. Теперь оно храниться в архиве Управления ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области.
Его арестовали лишь 27 июня 1984 года возле Генконсульства США в Ленинграде. До этого момента чекисты все надеялись, что ЦРУ не оставит без связи своего агента. Вот только американцы справедливо решили, что главный виновник «провала» четы Аугустенборгов агент «Рольф Даниэль» и поэтому оборвали с ним всякую связь. В апреле 1985 года Юрий Васильевич Павлов Военным трибуналом Ленинградского военного округа был приговорен к пятнадцати годам лишения свободы, конфискации всего имущества и ссылке на пять лет. На свободу он вышел досрочно—в 1992 году.
Сотрудникам контрразведки приходилось не только ловить иностранных агентов, но и выполнять множество других деликатных заданий.
В 1976 году сотрудниками КГБ было «осуществлено 37 специальных мероприятий в посольствах и консульствах капиталистических стран, из них 16 в представительствах стран НАТО. Проведено 454 мероприятия по негласной обработке диппочты и багажа представительств капиталистических стран».
Дело не ограничивалось проникновением в посольства специалистов по вскрытию сейфов. Так же активно контрразведчики занимались компрометацией сотрудников иностранных дипмиссий. Например, в семидесятые — восьмидесятые годы 12 сотрудников американского посольства были отправлены домой, так как признались в том, что были сфотографированы во время половых контактов с русскими красавицами, а потом подвергались шантажу. Не случайно в недрах госдепа недавно родился необычный по содержанию документ: «Правила безопасности и указания относительно правил поведения для сотрудников американского посольства в Москве, являющихся гражданами России». Из 21 пункта этого документа, носящего в основном запретительный характер, выделим следующий: «Если русский сотрудник установил продолжительные межличностные отношения с американским сотрудником посольства, сообщение об этих отношениях должно быть незамедлительно представлено в службу безопасности посольства».
Среди задач решаемых сотрудниками контрразведки встречались порой весьма специфичные. В августе 1980 года начальник второго Управления КГБ СССР Григоренко подписал справку «О недостатках в работе по добыче, использованию и экспорту природных минералов». С ней ознакомился председатель КГБ Юрий Владимирович Андропов и в качестве приложения к своей записки «Об упорядочение добычи, использования и экспорта природных минералов» направил в ЦК КПСС. Документ сначала обсудили на заседание Секретариата ЦК КПСС, затем провели серию совещаний с руководителями заинтересованных ведомств, а 30 марта 1981 года было принято постановление Совета Министров СССР № 313.
В подготовленной чекистами записке сообщалась, что «существующая организация работы по добыче, использованию и экспорту минералов не в полной мере отвечает экономическим интересам страны и не исключает возможности вывоза за границу образцов, представляющих национальную ценность и большой научный интерес».
Ситуация, лаконично описанная на четырех страницах прилагаемой к записке справки выглядела печальной. Если на Западе торговля минералами стала одним из видов бизнеса, то в СССР этот процесс носит стихийный характер. В результате минералы попадали в частные коллекции или за бесценок продавались за рубеж. Чекисты не смогли оценить объем материальных потерь, т. к. «существующее положение о категориях ценности природных минералов устарело, т. к. со времени его выработки открыто много новых минералов, равных по ценности или даже превышающих стоимость алмазов».
Сотрудники госбезопасности сообщали о появлении в СССР нового вида подпольного бизнеса — добыча природных минералов, их огранка (при необходимости) и продажа иностранцам. При этом участники рынка ничем не рисковали, т. к. статья 167 УК РСФСР предусматривала наказание только за нарушение правил добычи и сдачи государству только драгоценных металлов и камней, но не природных хминералов. Причем перечень полезных ископаемых, которые граждане должны за определенное вознаграждение сдавать государству, был составлен еще в… 1927 году и спустя полвека устарел. Наука ведь не стояла на месте все эти годы.
Глава четырнадцатая. Охота на «тигра» в горах Афганистана
В 1974 году в поле зрения военных контрразведчиков попал старший инженер лаборатории физики плазмы одного из московских институтов Александр Нилов («Тигр»). Весной 1974 году он работал по контракту в Национальном институте нефти Алжира. Там ему ЦРУ организовало «медовую ловушку» и на основе полученных таким путем компрометирующих материалов, а также грамотно используя особенности характера жертвы, завербовало его. Летом того же года закончилась его трехлетняя командировка, и он вернулся в Советский Союз. А дальше ветераны отечественных спецслужб называют различные даты его ареста.
Одни утверждают, что осенью 1974 года его призвали в армию, где он вскоре был арестован и в 1975 году осужден за шпионаж. Другие называют точную дату его ареста — 15 августа 1978 года и говорят, что он занимал должность старшего инженера гражданского вуза. На самом деле его разоблачили в 1977 году (согласно цитируемому в предыдущей главе отчету КГБ).
А теперь обратимся еще к одному отчету. Согласно этому документу в 1975 году: «…В результате контрразведывательного обеспечения Вооруженных Сил СССР выявлено несколько агентов империалистических разведок в окружении советских войск за границей.
Среди обучающихся в СССР военнослужащих из развивающихся стран установлено 40 сотрудников и агентов национальных спецслужб. За враждебную и противозаконную деятельность выдворено из СССР 8 военнослужащих этих стран».
В 1976 году: «выявлено 15 попыток западных разведывательных органов осуществить вербовку советских военнослужащих, в том числе 6 на территории СССР».
В 1977 году «Выявлено 28 официальных сотрудников и агентов национальных спецслужб несоциалистических государств среди военнослужащих этих стран, обучающихся в военных заведениях Министерства обороны СССР. Военной контрразведкой советских войск за границей в контакте с органам безопасности братских социалистических стран разоблачено 14 агентов спецслужб противника, занимавшихся сбором сведений об объектах советских войск».
В том же году был разоблачен агент ЦРУ — майор ГРУ Анатолий Филатов («Этьен», «Алекс», «Блип» («Вспышка»)). Он был завербован в феврале 1974 года во время командировки в Алжир. Там он занимал должность помощника военного атташе. Как и Александр Нилов, он попал в организованную американцами «медовую ловушку». В связи с поломкой автомобиля он был вынужден передвигаться пешком. Вот как об этом рассказывал на суде сам Филатов: «В конце января — начале февраля 1974 года я находился в юроде Алжире, где искал в книжных магазинах литературу о стране по вопросам этнографии, быта и обычаев алжирцев. Когда я возвращался из магазина, то на одной из улиц города около меня остановилась машина. Приоткрылась дверца, и я увидел незнакомую молодую женщину, которая предложила подвезти меня до места моего жительства. Я согласился. Мы разговорились, и она пригласила к себе домой, заявив, что у нее есть интересующая меня литература. Подъехали к ее дому, зашли в квартиру. Я выбрал интересующие 1меня две книги. Выпили по чашке кофе, и я ушел.
Через три дня я пошел в магазин за продуктами и вновь встретил за рулем машины ту же молодую женщину. Мы поприветствовали друг друга, и она предложила заехать к ней еще за одной книгой. Женщину звали Нади. Ей 22–23 года. Она бойко говорила по-французски, но с небольшим акцентом.
Зайдя в квартиру, Нади поставила на стол кофе и бутылку коньяка. Включила музыку. Мы стали выпивать и разговаривать. Разговор окончился постелью».
Анатолий был тайно сфотографирован с Нади, и через несколько дней эти снимки ему предъявил сотрудник ЦРУ, представившийся как Эдвард Кейн, первый секретарь специальной американской миссии службы защиты интересов США при посольстве Швейцарии в Алжире. По словам Филатова, он, опасаясь отзыва из командировки, поддался шантажу и согласился встречаться с Кейном. То, что американцы решили шантажировать Филатова с помощью женщины, неудивительно, так как он еще в Лаосе не отличался разборчивостью в отношениях со слабым полом.
Анатолий Филатов
В августе 1976 года Анатолий Филатов вернулся в Москву и начал служить в центральном аппарате ГРУ. Сам он со времени приезда до ареста успел принять 18 радиосообщений из Франкфурта-на-Майне. Вот некоторые из них: «Не ограничивайтесь сбором информации, которой располагаете по службе. Завоевывайте доверие близких знакомых и друзей. Посещайте их по месту работы. Приглашайте в гости домой и в рестораны, где путем целенаправленных вопросов выведывайте секретные сведения, к которым сами доступа не имеете…»
«Дорогой «Э»! Мы очень довольны вашей информацией и приносим вам за нее глубокую благодарность. Очень жаль, что вы пока не имеете доступа к секретным документам. Однако нас интересует не только то, на чем есть гриф «Секретно». Сообщите подробности об учреждении, в котором теперь работаете. Кем, когда, с какой целью оно создано? Отделы, секции? Характер подчинения вверх, вниз?
Очень жаль, что вам не удалось воспользоваться зажигалкой: срок ее годности вышел. Избавьтесь от нее. Лучше всего забросьте ее в глубокое место реки, когда на вас никто не будет смотреть. Новую получите через тайник».
«Дорогой «Э»! Если вы использовали часть кассет для оперативной фотографии, их все еще можно проявить. Сберегите их для вашей передачи нам у места «Клад». Также в вашем пакете для «Клад» просим сообщить нам, какое маскировочное устройство, не включая зажигалки, вы предпочитаете для мини-аппарата и кассет, которые возможно, мы захотим передать вам в будущем. Мы хотим, чтобы у вас было маскировочное устройство, которое скрывает ваш аппарат и в то же время действует правильно…Новое расписание: по пятницам 24.00 на 7320 (41 м) и 4990 (60 м) и по воскресеньям в 22.00 на 7320 (41 м) и 5224 (57 м). Чтобы улучшить слышимость наших радиопередач очень советуем использовать находящиеся в этом пакете 300 рублей на покупку «Рига-103-2» радио, которое мы тщательно проверяли и считаем, что оно хорошее.… В этот пакет мы также включили маленькую пластмассовую таблицу преображения, при помощи которой вы сможете расшифровывать наши радиопередачи и зашифровывать вашу тайнопись. Просим осторожно обращаться с ней и хранить…Сердечный привет. Дж.»
Вначале 1977 года «Этьен» попал в поле зрения военных чекистов, а летом того же года его арестовали. Сцена его задержания напоминала сюжет советского фильма про «коварных и тупых иностранных шпионов».
«Поздно вечером, настроившись на нужную волну и включив магнитофон, Филатов в наушниках вышел на улицу погулять с собакой. Запись передачи разведцентра была под контролем органов госбезопасности, а потому следовало лишь подать сигнал к действию.
Через несколько секунд после подачи сигнала к Филатову подошли двое и поинтересовались… ходом футболь-кого матча (радиорепортаж о нем в это время транслировался по радио). В полном замешательстве Филатов даже выронил наушники, и тогда-то до слуха присутствовавших четко донеслась немецкая речь, произносившая последние группы цифр.
«Случайные прохожие» предъявили служебные удостоверения сотрудников КГБ и предложили подняться в квартиру. Далее отпираться было бессмысленно. Филатов лишь машинально взглянул в ордер на обыск и обреченно повел всех участников задержания к тайнику».
По одной из версий, американского агента сгубила тяга к красивой жизни. За короткий промежуток времени он купил автомобиль «Волга» и потратил свыше сорока тысяч рублей на рестораны и женщин. Кроме того, контрразведчики активно вели розыск человека, которому предназначались регулярные передачи американского разведцентра, расположенного во Франкфурте-на-Майне и заложенные сотрудниками московской резидентуры ЦРУ в тайники инструкции и деньги.
2 сентября 1977 года при попытке проведения тайниковой операции контрразведчиками был задержан офицер ЦРУ — гражданский помощник по вопросам обороны (именно так называлась его официальная должность в американском посольстве) Винсент Крокет. Его арест был проведен чекистами так же виртуозно и артистично. Вот как описали ее журналисты:
«…Там, где Костомаровская набережная реки Яузы делает резкий поворот вправо, в сторону Курского вокзала, машина, следующая в этом направлении, волей-неволей попадает в «слепую зону». Там-то и была подготовлена засада.
Ровно в 23 часа из окна дипломатического «Форда» вылетел сверток. Невзрачный на вид кусок кабеля был для пущей важности обернут в пропитанную мазутом тряпку…
Вылетевший из «Форда» кусок закамуфлированного кабеля был обнаружен и вскрыт в считанные секунды (в тайнике контрразведчики обнаружили шифроблокноты, письма-прикрытия, ручку для тайнописи, шпионские инструкции и деньги), а еще через мгновение по рации прозвучала команда: «Задержать!»
Встречный «ЗИЛ-130» перекрыл дорогу «Форду», сзади тут же подъехал «УАЗ», а спустя мгновение подкатили, сигналя проблесковыми маячками, три машины ГАИ.
У связника ЦРУ, водителя «Форда», на теле был закреплен специальный бандаж с помещенным в нем контейнером с миниатюрным радиоприемником и наушниками для перехвата возможных переговоров бригад наружного наблюдения. Короче говоря, ситуация для него и его жены (она в тот памятный день — 2 сентября 1977 г. — выступала в качестве ассистентки) складывалась не лучшим образом.
Винсент Крокетт — а именно он был за рулем «Форда» — на всякий случай решил заблокироваться в машине и изо всей силы жал на кнопку звукового сигнала в надежде предупредить Филатова о провале.
Дверца автомашины, впрочем, была вскоре открыта — сотруднику КГБ потребовалось для этого немного времени, — а затем Крокетту и его жене предложили проследовать в приемную КГБ. При задержании Бекки Крокетт истерично визжала и пыталась кусать сотрудников, вытаскивавших ее из машины».
Суд над Анатолием Филатовым начался 10 июля 1978 года. Он обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных ст.64 и ст.78 УК РСФСР (измена Родине и контрабанда). 14 июля Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила американского агента к расстрелу.
Однако приговор не был приведен в исполнение. После подачи осужденным прошения о помиловании смертная казнь была заменена на 15 лет лишения свободы. Свой срок осужденный за измену Родине и контрабанду экс-офицер ГРУ отбывал в исправительно-трудовом учреждении 389/35, более известном как лагерь «Пермь-35». В интервью французским журналистам, посетившим лагерь в июле 1989 года, он сказал: «Я сделал в жизни крупные ставки и проиграл. А теперь расплачиваюсь. Это вполне естественно». Выйдя на свободу, он обратился в посольство США в России с просьбой компенсировать ему материальный ущерб и выплатить ту сумму в валюте, которая должна была якобы находиться на его счете в американском банке. Однако американцы сначала долго уклонялись от ответа, а потом сообщили «Этьену», что право на компенсацию имеют только граждане США.
Когда в 1979 году началась война в Афганистане, то военные чекисты, как и во время Великой Отечественной войны, начали демонстрировать высокий профессионализм. За годы войны там побывало 1200 военных чекистов, из них 278 были отмечены государственными наградами.
«Особистами» только в 1982–1983 годах были арестованы 110 афганцев-агентов «Пешаварского альянса» и спецслужб противника (в т. ч. семь американских, шесть пакистанских и три иранских). «0собисты»40-й армии тогда же пресекли двадцать пять попыток иностранных разведчиков завербовать советских военных, арестовали 46 диверсантов, подготовили две чекистско-войсковых операции, в результате их были задержаны несколько лидеров моджахедов. В течение первых 6 лет войны в Афганистане там работали более 700 сотрудников военной контрразведки.
Например, оперуполномоченный разведбатальона 108-й мотострелковой дивизии капитан Борис Соколов участвовал в 47 боевых операциях (в некоторых ему приходилось командовать группой) общей продолжительностью 269 суток.
Так, разведроту, проводившую операцию 22 января 1985 года в провинции Кабул, удалось благополучно вывести к месту дислокации в населенный пункт Каразимир только благодаря тому, что Борис Соколов добился получения необходимых для безопасного отхода сведений от захваченных в плен моджахедов.
Во время панджшерской операции 17 июля 1985 года группа управления батальона попала под сильный обстрел, командир группы был ранен. Моджахеды предприняли попытку окружения и захвата советских военнослужащих. В этой ситуации оперуполномоченный взял командование на себя и обеспечил прорыв группы без потерь к основным силам.
Естественно, что подобный пример был не единственным. Но именно заслуги Бориса Соколова, не только боевые, но и оперативные — при его личном участии были арестованы несколько агентов антиправительственных сил и иностранных спецслужб — были отмечены в 1985 году присвоением звания Герой Советского Союза.
В боях с душманами погибли особисты И.В. Магвеен-ков, Ю.М.Овечкин, г. В.Сабельников и др., всего 18 чекистов-особистов.
Глава пятнадцатая. Пятый главк против диссидентов
В 1977 году председатель КГБ СССР Юрий Владимирович Андропов емко и лаконично охарактеризовал ситуацию с диссидентским движением в Советском Союзе: «Уже ни для кого не секрет, что диссидентство стало своеобразной профессией, которая щедро оплачивается валютными и иными подачками, что, по существу, мало отличается от того, как расплачиваются империалистические спецслужбы со своей агентурой».
Выше мы уже подробно рассказали о карательной политике в отношении «врагов советской власти» в шестидесятые годы прошлого века, когда страной управлял Никита Хрущев. При Леониде Брежневе ситуация кардинально изменилась.
Можно назвать шесть видов репрессивных мероприятий, применяемых официальными властями в отношении диссидентов:
лишение свободы путем заключения в тюрьму или исправительно-трудовую колонию;
условное осуждение к лишению свободы с обязательным привлечением осужденного к труду;
ссылка;
высылка из страны;
исправительные работы без лишения свободы — на своем предприятие или на назначенном органами МВД с вычетом 20 % из заработной платы;
отправка на принудительное лечение в психбольницу.
Следует отметить, что меру наказания (в большинстве случаев) выбирал суд, а не сотрудники органов госбезопасности, как это утверждают многие правозащитники.
Широко использовался и метод профилактики антигосударственной деятельности — например, механизм «официального предупреждения». Этот механизм был введен Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 декабря 1972 года «О применение органами государственной безопасности предостережения в качестве меры профилактического воздействия». Вот только диссиденты узнали о нем после бесед с чекистами. По труднообъяснимой причине он имел гриф «Не для печати», что существенно снижало эффективность его предупредительного воздействия. На Лубянке этот документ и инструкция по его применению была объявлена приказом КГБ № 0150 от 23 марта 1973 года.
На практике система «официального предупреждения» реализовывалось так. Диссидента вызывали к следователю КГБ и ставили в известность о том, что необходимо прекратить «нежелательную деятельность». Обычно это происходило в процессе длительной беседы. В конце встречи сотрудник Лубянки предлагал вызванному расписаться в документе, подтверждающем получение предупреждения. Если диссидент продолжал антисоветскую деятельность, то в суде это предупреждение рассматривалось как отягчающее обстоятельство.
По утверждению журналиста и историка Ильи Земцо-ва процедуру предупреждений придумал сам Юрий Андропов, который был «мастером манипулирования страхом, не прибегая при этом к насилию». Кто действительный автор метода предупреждений — неизвестно, но он доказала свою действенность в сфере профилактики отдельных видов преступлений.
В качестве доказательства того, что он эффективно работал, приведем один факт. В записке начальника Пятого Управления, адресованной руководству КГБ в марте 1977 года, сообщалось, что в условиях разрядки международной напряженности «профилактика стала важной органической частью всей контрразведывательной работы органов госбезопасности и одним из основных методов борьбы с идеологическими диверсиями противника, в том числе и с такими враждебными проявлениями, как антисоветская агитация и пропаганда. Об этом свидетельствует, например, то, что из 820 человек, проходивших по реализованным местными органами КГБ делам оперативного учета, 630 человек были профилактированы (с ними проведена профилактическая беседа. — Ред.) и 104 человека привлечены к уголовной ответственности, а из 1200 человек, проверявшихся особыми отделами КГБ, осуждено только 4 человека».
Тактика профилактических бесед действительно оказалась результативной. Например, в 1979 году из 15 580 человек, профилактированных в 1978 году, повторно проявили себя с враждебной стороны 107 человек.
Для того чтобы быть до конца объективными, приведем и другую официальную статистику. Например, количество осужденных по ст. 70 (за антисоветскую агитацию и пропаганду) с 1971 по 1975 год снизилось в три раза. За этот же период в судах были рассмотрены дела на 396 человек. В результате в 1973 году было осуждено 73 человека, в 1974 году — 47, а в 1975 году — 22 человека.
А по утверждению полковника КГБ в отставке Елены Козельцевой, которая занималась контрразведывательным обеспечением МГУ, использование процедуры предупреждений дало ей «возможность профилактировать отдельных молодых сотрудников университета и они стали достойными людьми».
Спустя десять лет после своего создания Пятое управление КГБ СССР продолжало решать старые задачи. Вот, например, что говорил председатель КГБ Юрий Андропов в марте 1979 года на Всесоюзном совещании руководителей Пятых отделов.
«На кого сегодня ориентируется противник, проводя идеологическую диверсию? Ведь, как известно, в нашей стране нет социальных, классовых основ, порождающих антисоветскую деятельность. Да, этих основ нет. Но еще есть оставшиеся с послевоенных лет бывшие агенты противника, участники нацподполья, не разоружившиеся после отбытия наказания антисоветчики. Есть у нас просионистские элементы, экстремисты из числа крымских татар и немцев. Вместе с тем противник стремится вовлекать в сферу своего подрывного воздействия и новых лиц…»
Под ними подразумевалась молодежь и представители различных религиозных конфессий.
С учетом вышесказанного Юрий Андропов и ставил первоочередные задачи по «Пятой линии».
«Чекистам, ведущим работу по националистам, надо хорошо знать их тактику, методы использования легальных возможностей для пропаганды национализма под флагом борьбы за самобытность и автономию наций… Ведя непримиримую борьбу с проявлениями такого рода, работники органов государственной безопасности должны с уважением и пониманием относиться к прогрессивным национальным обычаям и традициям народов Советского Союза, к их культуре, национальной по форме, социалистической по содержанию, уметь отличать ошибки и заблуждения отдельных лиц в национальном вопросе от враждебной деятельности реакционных националистических элементов»
Если говорить о противодействии по религиозной линии, то в качестве основных противников руководитель КГБ называл отдельных представителей католического, иудаистского и мусульманского духовенства, а также экстремистски настроенных лидеров таких сект, как баптисты-отколь-ники, адвентисты седьмого дня, иеговисты и пятидесятники. В этой связи внимание пятых подразделений КГБ было направлено, прежде всего, на то, чтобы своевременно пресечь подобную деятельность эмиссаров зарубежных представительств этих сект.
Подрывная активность отличала также эмиссаров антисоветских организаций «Подпольная евангелизация» (США), «Свет на Востоке» (ФРГ), «Институт по изучению религии и коммунизма» (Англия), «Фриденштимме» (ФРГ), «Зарубежное представительство Совета церквей ЕХБ» (США), аналогичные представительства «Международного общества сознания Кришны» и организации «Белое братство». От них не отставали и эмиссары религиозно-пропагандистских центров — «Славянской миссии», «Международной христианской солидарности», «Стефанус миссии», «Свидетели Иеговы» и других, тесно связанных со спецслужбами западных государств и занимающихся под прикрытием лозунга «еван-гелизации христовой» идеологическими диверсиями против СССР и стран социалистического содружества. Отметим, что некоторые из вышеназванных организаций сейчас признаны в нашей стране «тоталитарными сектами».
Особое внимание уделял Юрий Андропов изучению особенностей идеологической диверсии с использованием сионизма. Он говорил, что враги СССР активно используют оружие сионизма и конкретных просионистских элементов в подрывных целях.
Как видим, в перечне основных задач, которые стояли перед Пятым управлением, не фигурировали «диссиденты». Поясним, что речь идет о гражданах СССР, которые критиковали существующий строй, нарушения прав человека (а они были, чего уж лукавить), но при этом не были связанны с зарубежными спецслужбами или религиозными центрами. Таких людей было очень мало. И если бы не активная поддержка Запада, то может быть, о большинстве из них знало бы только их ближайшее окружение.
В многочисленных выступлениях перед подчиненными Юрий Андропов постоянно подчеркивал: «Диссиденты существуют благодаря поддержке Запада. Оторви их от Запада — и нет диссидентства. Оттуда поддержка, деньги. Чрезвычайно важно вскрывать это…
Мы должны продолжать линию борьбы с диссидентами, потому что враг из-за рубежа инспирирует их подрывную деятельность».
Все они были западниками, прямыми или невольными пособниками антисоветских сил за рубежом. И муссируемый ими «вопрос» о правах для западников — это требование свободы проведения антисоветской работы, как правило, осуществляемой больше на словах, чем на деле.
В качестве справедливости утверждения этого тезиса можно упомянуть дело Петра Якира. Вот что по этому поводу писал Юрий Андропов: «Сам Якир, с учетом его принадлежности к семье героя гражданской войны, сначала к уголовной ответственности не привлекался, но в партийных и административных органах ему неоднократно разъясняли антиобщественный и противозаконный характер его деятельности. В 1971 году он был предупрежден Прокуратурой СССР и Комитетом государственной безопасности о нетерпимости его поведения в нашем обществе. Однако Якир из всего этого никаких выводов для себя не сделал».
Практически же деятельность Якира в те годы сводилась к следующему:
а) постоянному контакту с антисоветскими зарубежными центрами, получение от них материальной помощи;
б) изданию «Хроники текущих событий», которая являлась, по существу, печатным органом объединения оппозиционно настроенных единомышленников в ряде городов страны (Киев, Ленинград, Вильнюс, Новосибирск, Свердловск,
Горький). Существовали корреспондентские точки, постоянно занимавшиеся сбором информации для «Хроники»;
в) сбору средств для оказания помощи заключенным и их семьям, для оплаты адвокатов, для расходов, связанных с изготовлением клеветнических материалов.
На основе полученных вещественных доказательств такого рода Прокуратура СССР и КГБ внесли предложение в ЦК КПСС привлечь Якира к уголовной ответственности.
Руководство Пятого управления КГБ СССР регулярно готовило отчет для членов ЦК КПСС о проделанной за год работе. Название документа «Об итогах работы по розыску авторов антисоветских документов» прекрасно отражало его содержание. Сейчас эти документы интересны не только содержащимися в них сведениями о количестве авторов анонимных писем, листовок и лозунгов, но и принимаемых в отношении диссидентов различных мер репрессивного характера.
Другой интересный документ — годовые отчеты о работе КГБ СССР. В них, вопреки распространенному мнению правозащитников, вопросам борьбы с диссидентами и авторами анонимных писем, листовок и надписей, уделено очень мало внимания. У Лубянки были более важные задачи, чем поиск многочисленных анонимов. Да и большинство из них не представляли реальной угрозы для безопасности страны. Эти «анонимы» писали письма в различные государственные учреждения и редакции СМИ с призывами и предложениями изменить ситуацию к лучшему в стране, критиковали действия властей, сообщали о дефиците и т. п. Вина этих людей была лишь в том, что тогда не положено было критиковать существующий строй, и своими действиями они выделялись из общей массы тех, кто днем на партийных собраниях дружно кричал «одобрям-с» любым инициативам партии и правительства, а вечером на кухне слушал радио «Свободы» и рассказывал антисоветские анекдоты.
Краткая хроника противостояния КГБ и «возмутителей спокойствия».
1975 год. «В результате активных действий органов КГБ сорваны попытки организационно сплотить антисоветские элементы, инспирировать серьезные враждебные проявления внутри страны под флагом защиты «прав человека» в СССР, скомпрометированы акции противника, пытавшегося спекулировать во враждебных целях общими принципами Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Хельсинки.
Среди иностранцев, приезжавших в нашу страну по линии культурного, научного обмена и в качестве туристов, выявлено значительное количество эмиссаров зарубежных, сионистских и других антисоветских организаций. За попытки проведения идеологической диверсии выдворено из СССР 114 иностранцев. 679 установленным эмиссарам и функционерам зарубежных антисоветских центров и другим иностранцам закрыт въезд в СССР.
Конфисковано свыше 290 тысяч идеологически вредных материалов, засылавшихся в страну зарубежными подрывными центрами…
В 1975 году профилактировано около 20 тысяч человек, совершивших политически вредные поступки, не содержащие преступного умысла. Свыше 25 активных участников сионистских, проявлений и других инспираторов антисоветских акций выдворены из страны по каналу эмиграции…
В Эстонии, Молдавии, Армении, на Украине и в некоторых других районах страны своевременно вскрыты 53 националистические группы. Их главари привлечены к уголовной ответственности, рядовые участники профилактированы.
В значительной степени снижена враждебная деятельность еврейских националистов. Предотвращены антиобщественные провокационные акции с их стороны, сорваны замыслы распространить свое влияние путем инспирации националистических настроений под лозунгом создания в СССР так называемой «еврейской культурной автономии», снижены эмиграционные настроения, внесен раскол в ряды активных националистов.
Локализован ряд групповых антиобщественных проявлений со стороны некоторых граждан немецкой национальности и крымско-татарских «автономистов».
Локализована врачебная деятельность ряда главарей так называемого Совета церквей, реакционно настроенных ксендзов, епископов и других подобных лиц. Сорваны планы по созданию новых легальных и нелегальных церковно-сектантских формирований. Несколько крупных общин баптистов-раскольников и 30 общин пятидесятников выведены из подполья и зарегистрированы. Вскрыто и ликвидировано 10 их нелегальных печатных точек…
Сорваны намерения Сахарова и его единомышленников взять на себя роль связующего звена различных групп враждебных элементов внутри страны, а также между ними и подрывными центрами за рубежом.
В процессе работы по ограждению советской молодежи от враждебного влияния в Алтайском, Ставропольском, Хабаровском краях, Ленинградской, Иркутской, Томской областях, Татарской АССР и других районах страны вскрыто и предотвращено формирование 30 групп идеологически вредной направленности среди студенческой молодежи, выявлены лица, занимающиеся изготовлением антисоветских и клеветнических материалов с целью передачи их за границу…»
А вот как складывалась ситуация в сфере «эпистолярного» жанра.
«В течение года на территории страны 1629 авторами изготовлено и распространено 10 206 экземпляров антисоветских, идеологически вредных и клеветнических анонимных документов (6476 листовок, 3255 писем и 475 надписей).
По сравнению с 1974 годом число проявивших себя авторов сократилось на 24 %, а также несколько уменьшилось количество распространенных ими анонимных документов. Наиболее заметное сокращение анонимных проявлений отмечалось на Украине, в Белоруссии, Грузии, Литве, Эстонии, Узбекистане, Казахстане, Башкирской, Чечено-Ингушской, Чувашской АССР, в Ставропольском и Приморском краях, Волгоградской, Пермской, Ростовской, Саратовской, Воронежской, Ивановской и других областях.
Почти вдвое по сравнению с 1974 годом сократилось (на 41,4 %) число лиц, распространявших антисоветские анонимные документы, содержащие террористические угрозы и намерения в отношении руководителей КПСС и Советского правительства (48 случаев в 1975 году против 82 в 1974 году)…
Как и в прошлые годы, в 1975 году в общей массе анонимных документов продолжает расти количество антисоветских листовок, изготовленных с помощью множительной техники (типографским шрифтом, фотоспособом, клише и т. д.). Такие случаи имелись в Москве, Ленинграде, Риге, Свердловске и некоторых других крупных промышленных и административных центрах…
Принятыми органами госбезопасности мерами в 1975 году установлено и разоблачено 1277 авторов, распространивших 6602 антисоветских, политически вредных и клеветнических документа: 3210 листовок, 3045 писем, 347 надписей. В числе разысканных 37 авторов, изготовивших враждебные документы с террористическими намерениями в отношении руководителей КПСС и Советского правительства и 126— допустивших угрозы физической расправы в адрес представителей местного партийно-советского актива и должностных лиц.
В процессе осуществления оперативно-розыскных мероприятий в 1975 году вскрыта и пресечена преступная деятельность 53 враждебных националистических и антиобщественных групп, в которые входило 482 участника (в 1974 году было установлено 74 группы с 222 участниками), главным образом из числа молодежи в возрасте до 30 лет. Наибольшее количество групп выявлено на Украине (18 с 51 участником).
По социальному положению установленные авторы распространители анонимных документов характеризуются следующим образом: рабочих, в основном неквалифицированных, 336 (26,3 %); служащих, в том числе ИТР, 244 (19,3 %), колхозников 34 (2,6 %); студентов 63 (4,9 %); учащихся школ, техникумов и ПТУ 219 (17,1 %); военнослужащих 20 (1,5 %); пенсионеров 197 (15,4 %); лиц без определенных занятий и осужденных в НТК и ИГУ 164 (12,8 %).
Из общего количества разоблаченных авторов 143 человека (11,1 %) в прошлом были судимы за особо опасные государственные и иные уголовные преступления.
Разысканные анонимы имеют образование: 534 низшее, 531 среднее и 212 высшее.
В числе установленных 449 членов и кандидатов в члены КПСС и 168 комсомольцев…
Анализ причин и мотивов изготовления и распространения антисоветских анонимных документов свидетельствует о том, что 332 человека, или 25,9 % встали на преступный путь в силу своей политической незрелости и заблуждений, 464 (12,8 %) — из-за корыстных и иных низменных целей; 112 (8,7 %) — из хулиганских и других аморальных побуждений; 36 (2,8 %) в силу материальных и других затруднений; 109 (8,5 %) под влиянием антисоветских передач зарубежных радиостанций и других форм идеологической диверсии и 162 в связи с психическим заболеванием (12,6 %).
Вместе с тем выявлено, что 59 человек, или 4,6 % встали на путь изготовления антисоветских анонимных документов в силу своих, враждебных убеждений и 33 (2,5 %) на почве националистических настроений.
После выяснения целей и мотивов, допущенных анонимами враждебных проявлений, а также с учетом степени их общественной опасности и личности 715 человек профилактированы, 135 взяты в оперативную проверку или разработку, 76 (в 1974 году 95) привлечены к уголовной ответственности…»
1976 год. «В Армении, Литве, Латвии, на Украине и в некоторых других республиках вскрыто 28 националистических групп. В Ленинграде, Ростове-на-Дону, Уфе, Куйбышеве и других городах предотвращено формирование 47 молодежных группирований идеологически вредной направленности.
Сорваны замыслы просионистски настроенных лиц расширить свое враждебное влияние, пресечен и локализован ряд групповых антиобщественных проявлений крымско-татарских «автономистов» и эмиграционно настроенных немцев.
Вскрыто и ликвидировано несколько печатных точек церковников, выведены из подполья и зарегистрированы 98 общин баптистов-раскольников и пятидесятников; скомпрометированы в среде верующих некоторые антисоветски настроенные сектантские главари…
Пресечено 11 попыток создания политически вредных групп в Советской Армии и Военно-Морском Флоте.
Разыскано 1.318 авторов и распространителей анонимных документов враждебного содержания; 69 из них привлечены к уголовной ответственности. Наибольшее количество документов было распространено на Украине, в Литве, Латвии, Армении, Мордовии, Московской и Ленинградской областях,
…В 1976 году профилактировано более 18 тысяч человек, совершивших политически вредные поступки»1.
«В течение года на территории страны имело место 4.673 случая распространения 10229 экземпляров листовок, 2150 анонимных писем, а также учинения 540 надписей антисоветского, политически вредного и клеветнического содержания».
В документе констатировалось, что в отчетном году участились случаи «распространения анонимных документов лицами, отбывающими наказания в исправительно-трудовых учреждениях». Зато снизилось число «антисоветских анонимных проявлений» в ряде советских республик, а так же в Вооруженных Силах СССР.
Органами госбезопасности в 1976 году было установлено 1318 авторов «распространивших в отчетном и предыдущие годы 6968 антисоветских, политически вредных и клеветнических документов».
В 1976 году была пресечена деятельность 65 «враждебных, националистических и антиобщественных групп». Среди «передовиков» чекисты отметили группы из пяти литовских студентов, которые в 1975–1976 годах изготовили и распространили 600 листовок националистического содержания. В ходе обысков у них изъяли еще 4000 экземпляров. Лидеры были привлечены к уголовной ответственности.
Доля студентов среди выявленных лиц — 25 %. Аналогичный показатель по рабочим (большинство из них неквалифицированные), чуть меньше (19,8 %) — служащие. Отдельно сообщалось, что «118 анонимов были в прошлом судимы за государственные и уголовные преступления». Так же среди «установленных 104 члена и кандидата в члены КПСС» и 178 комсомольцев.
Далее в документе сообщается, что большинство авторов анонимок совершили свои деяния в силу политической незрелости, из-за корыстных побуждений или психических заболеваний. И только 98 человек в силу своего враждебного отношения к советской власти, из них 52 человека из-за националистических убеждений.
Поэтому ничего удивительного в том, что к уголовной ответственности было привлечено всего лишь 69 человек. С 784 людьми были проведены соответствующие беседы, а 286 человек взяты в оперативную разработку.
1977 год. «Решительные меры принимались против всякого, рода отщепенцев, маскировавшихся под так называемых «правозащитников», «демократов», поборников гражданских свобод и прав человека и пытавшихся проводить антисоветскую деятельность под прикрытием различных «групп» и «комитетов». 28 из них привлечены к уголовной ответственности.
На Украине, в республиках Прибалтики и Армении вскрыты 32 националистические группы. В Москве, Ленинграде и некоторых других городах предотвращено формирование молодёжных групп идеологически вредной направленности. Ряд попыток создания таких групп выявлен в войсках…
Пресечены замыслы сионистских элементов по организации, антиобщественных вылазок во время важных политических мероприятий в стране. Локализованы подрывные действия главарей крымско-татарских «автономистов», эмиграционно настроенных немцев и турок-месхетинцев, приурочивавшиеся ими к принятию новой Конституции, шестидесятилетию Великой Октябрьской социалистической революции.
Разыскано 1309 авторов и распространителей антисоветских анонимных документов…»
1978 год. Среди достижений сотрудников аппарата Пятого управления КГБ СССР и подчиненных ему региональных структур следует отметить их активную работу в отношении эмиссаров зарубежных спецслужб, специализировавшихся в проведении идеологических диверсий. За активную антисоветскую деятельность четверо из них были арестованы, более ста выдворены за пределы Советского Союза, многим был запрещен въезд в нашу страну. Так же чекисты добивались снижения активности «антисоветских, националистических, церковно-сектантских и других антиобщественных элементов» и недопущения их консолидации и объединения, а так же установления контактов с финансируемыми западными спецслужбами антисоветскими зарубежными центрами.
Основное внимание КГБ уделяло не репрессиям в отношении инакомыслящих граждан СССР, а противодействию деятельности иностранных спецслужб. Обратим внимание, что государство так же активно противодействовало появлению националистических и церковно-сектантских организаций.
Об этом в наши дни предпочитают не вспоминать, но в семидесятые годы в Советском Союзе не убивали людей из-за их национальности и цвета кожи. Да и о скинхэдах сотрудники милиции узнавали из телевизионной передачи «Международная панорама», а не суточных сводок происшествий.
Многочисленные тоталитарные секты, существующие сейчас в нашей стране, возникли после прекращения деятельности КГБ и исчезновения с политической карты мира Советского Союза. До этого времени их руководители даже не пытались организовать что-либо на территории СССР. Чекисты жестко и решительно пресекали любые попытки появления организаций, где рядовые члены находились в беспрекословном подчинении у лидера и выполняли различные подавляющие сознание процедуры.
Достаточно вспомнить основанную в Японии в 1987 году секту «Аум Синрике» и запрещенную сейчас в большинстве стран мира. Секта построена по строго централизованному принципу. В структуре реализуется абсолютное подчинение нижестоящих адептов вышестоящим. Вступившие в нее передают все свое имущество секте. Для деятельности организации характерно использование наркотических веществ и психоэнергетических средств (аудиокассеты) в процессе установления и поддержания контроля сознания адептов.
Хотя в историю эта секта вошла не из-за «религиозной» деятельности, а из-за «увлечения» лидеров терроризмом и изготовлением биологического оружия. 20 марта 1995 года по личному приказу ее лидера Секо Асахары секта произвела газовую атаку в Токио, в результате чего погибли 12 и пострадали около 5 тысяч человек.
В России культ «Аум Синрике» действует с лета 1992 года. Его появление сопровождалось мощнейшей рекламной кампанией — в первые месяцы было потрачено свыше одного миллиона долларов (оплата ежедневной часовой программы на радиостанции «Маяк» и получасовую еженедельную передачу на московском канале «2x2»). В том же 1992 году «Аум Синрике» была зарегистрирована Минюстом. По оценкам лидеров «Аум Синрике», в январе 1994 года число их адептов в Москве составляло 35 тысяч человек, а в целом по России — немногим менее 50 тысяч человек.
Формально деятельность «Аум Синрике» в нашей стране сейчас запрещена, но фактически действуют несколько многочисленных разрозненных групп. В СССР такое было просто немыслимо. Если государство объявило запрет, то он неукоснительно соблюдался…
Вернемся в 1978 год. В конце февраля на Лубянке подготовили очередной отчет об итогах работы по розыску авторов антисоветских анонимных документов. Вот несколько цитат из него: «В течение отчетного года на территории страны имело место 2088 случаев распространения 10 708 экземпляров листовок, 4764 анонимных писем, а также учинение 653 надписей антисоветского, политически вредного и клеветнического содержания.
По сравнению с 1976 годом произошло увеличение числа случаев распространения анонимных документов на 215, одновременно с этим возросло количество распространенных листовок на 479 экземпляров, анонимных писем на 2.613 и на 113 враждебных надписей».
Далее авторы отмечали увеличение числа лиц, допускавших «высказывания с признаком «центрального террора». Зато снизилось число угроз физической расправы в отношении «представителей партийно-советского актива и должностных лиц». Например, 31 человек высказал террористические намеренья в отношении руководителей КПСС и советского правительства, а 82 — в отношении «жертв» рангом ниже.
…В марте 1979 года был подготовлен очередной отчет. «В течение отчетного года на территории страны проявили себя 4660 анонимных автороа, которыми в 2150 случаях было распространено 11 445 листовок, надписей и писем антисоветского, политически вредного и клеветнического содержания.
По сравнению с 1977 годом число проявивших себя авторов уменьшилось на 427 человек. Одновременно с этим уменьшилось количество анонимных документов на 4780 экземпляров.
Принятыми органами госбезопасности мерами в 1978 году установлено и разоблачено 4206 авторов. В числе разысканных оказалось 26 авторов, изготовивших враждебные документы, содержащие террористические намерения в отношении руководителей КПСС и Советского правительства, и 77 — допустивших угрозы физической расправы в адрес представителей местного партийно-советского актива и должностных лиц.
В процессе проведения оперативно-розыскных мероприятий вскрыта и пресечена преступная деятельность 38 враждебных, националистических и антиобщественных групп.
Из общего количества установленных авторов 27 % — рабочие, в основном неквалифицированные, 20,7 % — студенты и учащиеся, 19,5 % служащие, 16,5 — пенсионеры. Оставшуюся часть анонимов составляют лица психически неполноценные и без определенных занятий.
447 анонимов в прошлом были судимы за государственные и уголовные преступления. В числе установленных 107 членов и кандидатов в члены КПСС и 144 члена ВЛКСМ…
После соответствующий проверки более половины установленных анонимов профилактированы часть авторов оперативно проверяется, а 55 человек привлечены к уголовной ответственности…»
1980 год. «Пресечены попытки сколотить антисоветские группы: «комиссия по расследованию использования психиатрии в политических целях», «группа содействия выполнению Хельсинкских соглашений», «комитет в защиту прав верующих», «религиозно-философский семинар», «свободные профсоюзы»; возродить организационные звенья отщепенцев, группировавшихся вокруг нелегальных изданий «Поиски», «Хроника текущих событий», «Евреи в СССР».
На Украине и в республиках Прибалтики сорваны акции националистических элементов по проведению организованной враждебной деятельности, ликвидированы четыре выпускавшихся ими нелегальных издания. Упреждена попытка экстремистски настроенных Лиц создать в Армении националистически-подпольные группы. В Грузии ликвидировано группирование, участники которого занимались изготовлением и распространением антисоветских клеветнических материалов, парализован выпуск нелегального издания «Колокольня». Скомпрометированы, наиболее активные инспираторы антиобщественных проявлений в Абхазии. На ранней стадии предотвращено создание националистических групп в республиках Средней Азии и Казахстане. Сбита активность просионистских элементов, враждебно настроенных лиц из числа крымских татар, турок-месхе-тинцев, немцев.
Нанесен ощутимый удар по структуре руководства и нелегальной печатной базе баптистов-раскольников. Ликвидированы экстремистские группировки секты «Свидетели Иеговы». Вскрыты и ликвидированы созданные сектантами и церковниками 6 нелегальных типографий, 19 печатных точек, более 30 перевалочных баз, складов, переплетных и наборных цехов…
Установлено 1512 авторов и распространителей анонимных антисоветских и клеветнических документов…»
А только затем, в одном абзаце, скромно указывалось на огромный объем работы, проделанной в процессе подготовки и проведения 0лимпиады-80 в сфере обеспечения «надежной безопасности, предотвращения преступных акций со стороны иностранцев и враждебных элементов внутри страны»…
Глава шестнадцатая. Олимпийские игры чекистов
Летом 1980 года в нашей стране состоялись XXII летние олимпийские игры. В них приняли участие спортсмены из 80 стран мира (по различным причинам проигнорировали 60, включая США, КНР, Японию и ФРГ). В историю это мероприятие вошло как одно из самых безопасных и жестко контролируемых советскими правоохранительными органами. Отдельные журналисты утверждают, что граждане СССР во главе с самим Леонидом Ильичем Брежневым и многочисленные иностранные гости стали участниками спектакля, поставленного режиссерами из КГБ во главе с Юрием Владимировичем Андроповым. В чем-то они правы. Руководство правоохранительных органов, не только КГБ, но и МВД, создало такие условия, что возможности осуществления теракта или другого противоправного акта просто не существовало.
Следует отметить, что еще за полгода до официального объявлений в октябре 1974 года решения Международного Олимпийского комитета (МОК) о проведении летних состязаний XXII Олимпийских игр в столице СССР, сотрудники внешней разведки узнали о благоприятном для Москвы раскладе мнений членов МОК…
В Вашингтоне к идее проведения 0лимпиады-80 в Москве отнеслись с «холодным равнодушием» и среагировали, как обычно. Активизировали антисоветскую и антиолимпийскую кампанию. Этим и ограничились. А вот когда Советский Союз в декабре 1979 года ввел свои войска в Афганистан, то главный противник приложил максимум усилий для срыва 0лимпиады-80. Почему Вашингтон так бурно среагировал на появление в Кабуле советских солдат?
Небольшую горную страну, находящуюся на древнем «Шелковом пути», — плотным кольцом окружают государства Ближнего Востока, Средней Азии и Индийского субконтинента. Такое стратегическое положение привело к тому, что за Афганистан сражались испокон веков — несмотря на то, сколь неровна и неприветлива его земля.
Афганистан оказался в эпицентре так называемой «великой игры» XIX века — борьбы за сферы влияния между Россией и Великобританией. В прошлом веке контроль над этой страной пытался установить Третий рейх. В пятидесятые — семидесятые годы прошлого века Москва успешно сотрудничала с любым режим в Кабуле. Да и с соседней Индией отношения тоже были великолепными. США, в свою очередь, активно взаимодействовали с Пакистаном. Геополитическая ситуация в регионе резко осложнилась после апрельской революции 1978 года в Афганистане. Кабульские реформаторы решили развивать страну, а сделать они это могли с помощью СССР или США. Учитывая тесные и многолетние связи Москвы и Кабула нетрудно было предсказать дальнейший сценарий развития событий. Вот почему Вашингтон решил любой ценой отменить 0лимпиаду-80. Просто не было у США другого варианта нанести ответный удар.
Американцы сначала попытались убедить руководство Международного олимпийского комитета перенести Игры в Афины или Мельбурн. Хотя реализовать эту идею технически было невозможно. В течение нескольких месяцев до начала Олимпиады невозможно подготовить базу для ее проведения. Затем у заокеанских «ястребов» созрела совершенно безумная мысль: заменить СССР на Берег Слоновой Кости. В феврале 1980 года Госдеп США просил свое посольство в этой стране «как можно скорее войти в контакт с правительством… и внести тему проведения в Кот д'Ивуаре спортивных мероприятий олимпийского типа в конце 1980 года». Через какое-то время от этой идеи отказались, заменив ее новой — провести альтернативную Олимпиаду в пяти странах на пяти континентах. Предполагалось, что в этих так и не состоявшихся соревнованиях теоретически могли участвовать советские спортсмены. Пока президент США и конгресс занимался «маниловщиной», а другое определения этому сложно придумать, руководство ЦРУ и их коллеги из других ведомств занимались обычной работой.
В западной прессе началась активная информационная компания. В одной из аналитических записок, подготовленной чекистами и адресованной в ЦК КПСС, в частности, отмечалось, что «многие органы буржуазной печати дали своим сотрудникам задание приступить к сбору и подготовке материалов «о недостатках в советской экономике, торговле, сфере обслуживания, строительства олимпийских объектов», которые, якобы, «могут представлять серьезную угрозу для проведения Игр на должном уровне».
Апофеозом враждебной кампании стало издание книги Джеймса Патеррсона «Инструкция по проведению террористических актов», где была детально описана операция по захвату заложников из числа спортсменов. Возможно, публикация этой книги осталась бы незамеченной, если бы не данные, добытые по линии внешней разведки. Например, в докладе председателя КГБ СССР Юрия Андропова в ЦК КПСС от 16 июня 1978 года сообщалось: «От наших источников получены сведения о том, что в ФРГ и ряде других капиталистических стран якобы ведется подготовка террористов для засылки в СССР в период Олимпиады в качестве туристов».
К маю 1980 года КГБ «выявило и взяло на учет несколько тысяч террористов» по всему миру, готовых к «экстремистским акциям» во время 0лимпиады-80.
Вероятность осуществления террористических актов во время 0лимпиады-80 была минимальной — ни одно западное государство не решилось бы на проведение такой акции, слишком высоким был бы ущерб в случае раскрытия советскими органами госбезопасности таких планов. Этого не скажешь о других акциях, подготовленных многочисленными зарубежными антисоветскими организациями. Вот несколько примеров: «Эмигрантская организация «Эстонский национальный совет» (ЭЖ), выработавшая в 1977 году новые установки для проведения антисоветской деятельности, рекомендует эстонским эмигрантам, посещающим Родину, создавать в ЭССР небольшие конспиративные «группы действия», которые совершали бы враждебные выступления во время проведения в республике международных мероприятий, в том числе олимпийских соревнований;
на совещании руководителей международной организации молодых христиан (ИМКА), состоявшемся весной 1977 года в г. Кассель (ФРГ), принято решение о проведении в 1980 году в г. Москве в период Олимпиады традиционной международной конференции-встречи с повесткой дня «Верующая молодежь и спорт». На встречу планируется пригласить представителей 83 национальных организаций ИМКА, которым рекомендуется прибыть в г. Москву в качестве туристов;
находящаяся в Швеции эмигрантская организация «Латышский национальный фонд» готовит издание брошюры (на английском языке) «о репрессированных и пропавших в СССР спортсменах». Предполагается распространить брошюру перед Олимпийскими играми;
НТС («Народно-трудовой союз» — антисоветская эмигрантская организация. — Авт.) объявил кампанию по сбору средств с целью создания специального фонда для проведения враждебных акций на Олимпийских играх в Москве, разработал «программу-минимум» по подбору и подготовке «тысячи активных пропагандистов» для засылки в СССР в потоке туристов, которые должны будут распространять антисоветскую литературу и устанавливать нелегальные контакты с различного рода отщепенцами;
зарубежные украинские, литовские, эстонские, крымско-татарские, дашнакские и прочие националистические организации, различные «комитеты» и «союзы», тесно сотрудничающие с разведывательно-диверсионными службами капиталистических государств, также ведут активную подготовку своих эмиссаров и вынашивают намерения включить их в состав ряда национальных делегаций и туристических групп для поездки в ОССР в период подготовки и проведения 0лимпиады-80. Перед эмиссарами и связанными с ними враждебными элементами из числа советских граждан противник ставит задачу по изучению обстановки и созданию условий для проведения провокационных акции. В этих целях рекомендуется тщательно изучать места расположения Олимпийских объектов, систему пропускного режима на них, устанавливать контакты с обслуживающим персоналом спортивных сооружений, подбирать конкретных лиц из числа советских граждан с целью инспирации с их помощью выступлений с провокационными требованиями. Националистические и клерикальные организации намерены осуществить массовый завоз в СССР антисоветской литературы, которая, по их замыслам, должна «наводнить Москву, Киев и Прибалтику в период Олимпийских игр. Одновременно клерикальные центры стремятся объединить свои усилия в целях сбора клеветнической информации о положении верующих в СССР и побуждения религиозных фанатиков в различных областях страны к активным противоправным действиям в период подготовки и проведения Олимпиады-80».
Опасения чекистов оказались небеспочвенными. В качестве примера можно вспомнить такую историю.
Во время проведения Олимпиады сотрудниками КГБ были изъяты у некоторых иностранных туристов и советских граждан номера… фальшивой газеты «Правда»! Первую полосу официального советского издания украшала «фотография» голого по пояс члена Политбюро ЦК КПСС Михаила Андреевича Суслова (курировал, в частности, вопросы идеологии. — Авт.) с наколкой Иосифа Сталина на груди. «Гвоздем» номера был «репортаж» о распаде СССР, оказавшийся, к сожалению пророческим. Инициаторами и исполнителями этой нестандартной антисоветской акции были журналисты из итальянского антикоммунистического журнала «Фриджидере» («Холодильник») и их коллега — эмигрант из СССР, активно сотрудничающий с ЦРУ.
…При проведении 0лимпиады-80 чекистам пришлось решать множество задач. Например, не допустить проникновения в столицу любых возмутителей спокойствия, начиная от представителей криминального мира и заканчивая террористами. Многие считают, что летом 1980 года Москву «закрыли» исключительно по инициативе КГБ'и МВД.
Мера эта была вынужденной, но Лубянка и Житная площадь (место расположение здания МВД СССР) к ней имели косвенное отношение. Свое веское слово сказали коммунальные службы города, а также члены оргкомитета «0лимпиада-80». По предварительным прогнозам, в столице должно было находиться одновременно 150 тысяч иностранных и 100 тысяч советских граждан: спортсменов, судей, журналистов и т. п. А еще 26 тысяч человек обслуживающего персонала. Внушительная, хотя и не окончательная цифра. К ней следует добавить тех, кто решил посетить Москву летом 1980 года по собственной инициативе в качестве зрителей уникального события; участников всевозможных совещаний и конференций; туристов; абитуриентов, решивших поступить в столичные вузы; студентов и т. п. Всех их нужно где-то разместить, накормить, обеспечить перемещение по городу и т. п.
КГБ решала свои, ведомственные, задачи. Например, чекисты подготовили альбом с установочными данными на три тысячи членов различных международных террористических организаций. Информацию направили не только на контрольно-пропускные пункты въезда иностранцев на территории СССР, но и передали спецслужбам стран Варшавского Договора. Не забыли и о тех, кто мог совершить «враждебные акции во время Олимпиады». Например, 6 тысячам иностранцев сразу же запретили въезд в нашу страну. Остальных потенциальных гостей проверяли по оперативным учетам КГБ. Для этого консульское управление МИДа СССР временно изменило процедуру получения визы. Документы нужно было подавать не позже чем за два месяца. На таможне был усилен досмотровый и паспортный контроль, а также смонтировано новое оборудование. Меры по охране государственной границы летом 1980 года стали более суровыми.
МВД сыграло не меньшую роль в обеспечении безопасности 0лимпиады-80, чем КГБ. Фактически на милиционеров легла основная нагрузка в сфере охраны и досмотра. А чекисты занимались оперативным обслуживанием многотысячного коллектива участников 0лимпиады-80. Объяснялась такая «специализация» просто. КГБ не могло, без ущерба для основной деятельности, выделить большинство своих сотрудников для обеспечения безопасности Олимпиады. Да и нерационально использовать профессиональных контрразведчиков в оцеплении во время проведения отдельных спортивных мероприятий. Например, стадион в Лужниках вмещал 140 тысяч зрителей. Для обеспечения охраны общественного порядка требовалось 6808 сотрудников правоохранительных органов. Понятно, что Лубянка не могла обеспечить столько народа. Поэтому нет ничего удивительного в том, что из 50 тысяч сотрудников правоохранительных органов, работавших на улицах Москвы, больше 40 тысяч служило в МВД.
В октябре 1975 года в МВД было создано «олимпийское» управление, включившееся в разработку системы мер безопасности. Для ознакомления с опытом организации подобной работы делегация представителей правоохранительных органов, в которую были официально включены и представители КГБ СССР, выезжала в 1976 года в Монреаль, ставший в тот год столицей Олимпийских игр.
А в КГБ «профильное» подразделение было сформировано только в июне 1977 года. Для координации всей работы по линии КГБ в Пятом управлении был образован 11-й отдел, задачей которого являлось «осуществление оперативно-чекистских мероприятий по срыву подрывных акций противника и враждебных элементов в период подготовки и проведения летних Олимпийских игр в Москве».
Аналогичный «олимпийский» отдел был создан и в Управлении КГБ СССР по Москве и Московской области. Впоследствии многие сотрудники отдела имели официальную аккредитацию на различных олимпийских объектах как официальные сотрудники СБП — «службы безопасности проведения», давшую право почти повсеместного прохода по всем охраняемым зонам и олимпийским объектам — последних было 99.
По линии МВД, на обслуживании олимпийских объектов было задействовано 8525 человек (30 % от штатной численности милиции города Москвы) и командировано из других городов 37 116 человек (сотрудников территориальных подразделений и курсантов учебных заведений МВД СССР). Для охраны олимпийских объектов, расположенных в Московской области, а также железнодорожных вокзалов и аэропортов было задействовано еще 4409 человек. При этом сотрудники МВД были задействованы на всех участках работы, начиная от контрольно-пропускных пунктов и заканчивая физической охраной отдельных лиц.
Сотрудники правоохранительных органов великолепно справились с возложенной на них задачей. Во время проведения 0лимпиады-80 в Москве не было совершено не только ни одного теракта или провокации, но и квартирной кражи.
Назад: Часть третья 1977–1984 годы Золотые годы Лубянки
Дальше: Часть четвертая 1985–1991 годы Умирающий «комитет»
