Выполняя приказ Москвы
Седьмая попытка покушения на Степана Бандеру была успешной. Поздним утром в четверг, 15 октября 1959 года, жильцы одного из домов в городе Мюнхене сообщили в службу «Скорой помощи» о мужчине, лежащем на лестничной площадке. Лицо у него было в синяках и пошло черными и синими пятнами, а костюм запачкан кровью. Умирающий страшно и визгливо что-то кричал по-украински.
Рядом с ним стояла сумка с продуктами. В левой руке он сжимал связку ключей. По дороге в больницу этот человек скончался.
Врач при осмотре тела обнаружил спрятанную под пиджаком кобуру с пистолетом и сообщил о находке в правоохранительные органы. Полиция быстро установила личность умершего – некий Стефан Поппель, а судмедэксперт констатировал факт «наступления смерти вследствие насилия, путем отравления цианистым калием». При тщательном осмотре трупа на лице были обнаружены микроскопические осколки оболочки ампулы с ядом. А верхняя губа имела глубокий порез.
Через несколько часов выяснилось, что владельца паспорта на самом деле звали Степаном Бандерой. После этого вопрос о том, кто «заказал» жертву, у полиции отпал сам собой. Разумеется, Москва! Теоретически жертву могли убить бывшие соратники по ОУН – между ними шла жесткая борьба за власть, но в конце пятидесятых годов, прожив много лет в эмиграции, они уже были не способны, как в молодости, на радикальные действия. Да и умереть в тюрьме никому из них не хотелось.
Еще один важный факт – необычное орудие убийства. Члены ОУН-УПА использовали традиционные средства умерщвления: веревку, нож, пистолет и т. п. Цианистый калий – это из арсенала спецслужб.
Советская официальная пропаганда поспешила обвинить в совершении этого преступления министра по делам беженцев ФРГ Теодора Оберлендера, с которым Степан Бандера тесно сотрудничал в годы Второй мировой войны. Якобы по приказу этого политика «ликвидировали» руководителя ОУН. В Бонне к этой версии отнеслись скептически.
Также среди украинских эмигрантов начали стремительно распространяться слухи о том, что Степан Бандера стал жертвой западногерманских спецслужб. Эту версию полиция сразу же отвергла. Руководитель ОУН активно сотрудничал с британской разведкой. Маловероятно, что Бонн решил спровоцировать конфликт с Лондоном.
Третье предположение – Степан Бандера покончил жизнь самоубийством. Называли даже мотив этого поступка – ближайший соратник Мирон Матвиейко («Усмих») начал сотрудничать с КГБ в 1951 году и несколько лет обманывал его. Здесь нужно пояснить, кто такой «Усмих».
Вот что о нем в своей книге «Поединок без компромиссов» написали Дмитрий Веденеев и Иван Быструхин:
«Матвиейко Мирон Васильевич (1914, с. Беремовцы Зборивского р-на Тернопольской обл. – 10 мая 1984, с. Павлово Радеховского р-на Львовской обл.). Из семьи греко-католического священника. Псевдонимы – “Див”, “Жар”, “Рамзес”, “Усмих”.
Член ОУН с 1930 г. Образование незаконченное высшее медицинское. Ответственный сотрудник референтуры СБ Провода ОУН(б). По заданию ОУН с 1941 г. сотрудничал с контрразведкой Абвер. С весны 1949 г. – руководитель референтуры СБ ЗЧ ОУН. Занимался вопросами контрразведывательной защиты ячеек украинской политической эмиграции, подрывной работы против оппозиционных бандеровцам украинских политических организаций за рубежом.
Один из особо приближенных к Бандере людей. Жена М. Евгения Кошулинская – крестная мать сына С. Бандеры – Андрея, технический сотрудник СБ ЗЧ ОУН. По словам лидера ОУН в Украине в 1950–1954 гг. В. Кука, “способен на провокацию, может добиться признания даже от невинного человека”. За рубежом прошел обучение в спецшколе английской разведки под псевдонимом “Модди”. Получил задание С. Бандеры нелегально прибыть в Западную Украину и подчинить силы движения сопротивления ЗЧ ОУН. В ночь с 14 на 15 мая 1951 г. с группой эмиссаров ОУН был заброшен с английского военного самолета на территорию Тернопольщины. 5 июня того же года захвачен спецгруппой МДБ УССР. Принимал участие в оперативных играх советских органов госбезопасности с зарубежными центрами ОУН и спецслужбами некоторых стран НАТО.
В связи с политической нецелесообразностью имитировать перед иностранным сообществом наличие движения сопротивления в Западной Украине специальные мероприятия были приостановлены. 19 июня 1958 специальным постановлением Верховного Совета СССР помилован. 24 декабря 1960 М. выступил в СМИ УССР с осуждением собственного участия в националистическом движении».
Маловероятно, что предательство заброшенного за «железный занавес» эмиссара спровоцировало добровольный уход из жизни одного из руководителей ОУН. Версию самоубийства Степана Бандеры также опровергли и немецкие криминалисты. Они утверждали – это было убийство, а не самоубийство. Об этом свидетельствовал порез на верхней губе. Да и место и время для самоубийства было выбрано странное.
Криминалисты так и не смогли реконструировать тип и модель оружия, из которого стреляли в жертву. Если это газовый баллончик, то почему на лицо жертвы попали фрагменты ампулы с ядом? Если убийца использовал носовой платок, смоченный смертоносным веществом, то как он выжил сам, вдыхая пары цианистого калия?
Ответы на эти и другие вопросы западногерманские правоохранительные органы услышали от убийцы, который добровольно явился с повинной. Рассказанная им история выглядела слишком фантастичной и похожей на сюжет бульварного романа. Потребовалось несколько месяцев на ее проверку.
Вечером 12 августа 1961 года в американский разведывательный центр в Западном Берлине позвонили из полицейского участка по обычному делу: человек, представившийся агентом советской разведки Богданом Сташинским, приехал городской железной дорогой в западный сектор, обратился в полицию и требует связать его с американскими властями. Такие инциденты тогда происходили регулярно. Сотрудники ЦРУ первоначально равнодушно отнеслись к этому сообщению и, следуя инструкции, провели первый допрос перебежчика.
Богдан Сташинский признался в совершение двух убийств: Степана Бандеры и другого лидера ОУН – Льва Ребета. Последний скончался утром 12 октября 1957 года от «острой сердечной недостаточности» на лестничной площадке в подъезде дома редакции газеты «Украинский Самостийник». Под медицинским заключением о причинах смерти стояли подписи двух немецких врачей – Вальдемара Фишера и Вольфгана Шпанна. В их профессионализме никто не сомневался. Умерший был очень крупной и влиятельной фигурой среди эмигрантов – западноукраинских националистов. Он занимал пост редактора газеты «Украинский Самостийник», был профессором мюнхенского Украинского Вольного Университета и председателем Политического Совета ОУН.
Правда, историки до сих пор не могут объяснить, почему в Москве решили ликвидировать Льва Ребета. Единственная его «вина» перед советской властью – в начале пятидесятых годов прошлого века он написал две книги: «История нации» и «Формирование украинской нации». Правда, их мало кто прочел из проживающих в Европе украинских эмигрантов. А немногочисленным «солдатам» УПА эти творения были неинтересны. У них были свои идеологи, которые не только жили на территории Западной Украины, но и участвовали в боевых действиях. А чего читать произведения жившего с 1944 года в сытой и мирной Западной Германии человека. К тому же в 1948 году – вместе с Миколой Лебедем, Иваном Бутковским и Мирославом Прокопом – он стал одним из руководителей организации, выделившейся из ОУН(б), так называемой «Заграничной ОУН» или ОУН(з), а с 1956 года возглавлял ее с Зиновием Матлой.
