Глава седьмая. Неотвратимость осознания
Утро понедельника по всем ощущениям грозилось перерасти во что-то удивительно праздничное. Ленка немного поразмышляла о причине такой насыщенной радости бытия. Разгадка лежала на поверхности, но сводить лучезарность настроения к обыденному «влюбилась» категорически не хотелось.
Первым уроком была алгебра. Ленка, переполненная сиянием, вдруг спохватилась, что не сделала домашнее задание, про которое благополучно забыла. Пришлось развить бурную деятельность по решению хоть чего-то из списка заданного. Вредные упражнения решались катастрофически медленно.
Олег, насмотревшись на её мучения, сжалился и подсунул свою тетрадь.
– Списывать низзя, – с болью в голосе прошептала Ленка, но, когда он потянул тетрадь к себе, вцепилась в неё обеими руками. – Не трожь.
– Так ты же сказала…
– Мало ли чего может сказать человек в состоянии шока. Ага. Вот. Страничку переверни, пожалуйста. Кажется, я успеваю.
Циркуль вошёл в кабинет в тот момент, когда Ленка, в полном изнеможении от гонки списывания, закрыла тетрадь Олега.
– Доброе утро. Надеюсь, все проснулись. Спрашивать сегодня никого не буду, – класс заметно оживился. – А вот тетрадки с домашним заданием попрошу передать мне, – Циркуль зашуршал учебником. – У нас сегодня новая тема. Откроем страницу девятнадцать.
Он написал на доске: «Квадратный трёхчлен и его корни». Качки тут же зашушукались и вполголоса загоготали.
– Чибисов и Воробьёв хотят дать нам определение квадратного трёхчлена? – поинтересовался Циркуль, не оборачиваясь и продолжая писать на доске формулы.
Качки тут же потеряли дар речи, резко уменьшили торчащую над партой часть тела и прикинулись неодушевлёнными предметами.
– Не слышу бодрого ответа, – не унимался Циркуль.
– Александр Кириллович, – прогнусавил Чибисов, – мы больше не будем.
– Не будете что? – заинтересованно обернулся Циркуль.
– Смеяться на уроке.
– Отчего же? Положительные эмоции помогают успеваемости.
Качки грустно переглянулись, но вступать в дискуссию не захотели.
– Что ж, с вашего позволения я продолжу.
Он повернулся к доске и даже успел поднять руку с мелом, как в кабинет большим лохматым клубком влетела разъярённая Русалка. Чёрное пончо металось вокруг неё грозовой тучей.
– Савина! Как ты могла?! – заорала классная, срываясь на визг и багровея лицом. – Кто позволил тебе тащить детей за город? Как тебе это в голову пришло? Ты хоть соображаешь, что наделала? А если бы что-нибудь случилось? Чем ты думала?
– Но ничего же не случилось, – Ленка встала и лучезарно улыбнулась. – Мы очень хорошо отдохнули. Не волнуйтесь.
– Нет, вы только посмотрите на неё! – Русалка в запале хлопнула себя по бёдрам. – Она меня ещё успокаивать будет. Ты не имела права без взрослых везти детей за город. Это ты хоть понимаешь? Не имела права!
Циркуль деликатно кашлянул.
– Светлана Сергеевна, может, вы отложите воспитательную беседу? У меня сегодня сложная тема.
Русалка с разгона злобно обернулась к нему, но тут же спохватилась, расплываясь в виноватой улыбке.
– Прошу прощения, Александр Кириллович. Больше не буду отнимать у вас время, – и, холодно глянув на Ленку, отчеканила: – А ты, Савина, после уроков зайдёшь к директору. Понятно?
– Хорошо, – кивнула Ленка и села.
Циркуль задумчиво посмотрел на дверь, за которой стремительно скрылась Русалка, и почесал нос.
– Вот такие пироги, – сказал он не в тему. – Итак, продолжим.
Класс, с большим воодушевлением наблюдавший за представлением, со вздохом потянулся к учебникам.
– Я с тобой пойду, – прошептал Олег.
– Вот ещё, – так же тихо отмахнулась Ленка.
– Мы же вместе ездили.
– Ну и что? Всё равно меня уже отругали. Зачем тебе подставляться?
– Не собираюсь я скрываться. Поехал, значит, отвечу.
Ленку захлестнула волна благодарности. Всё же приятно, что сероглазый так по-рыцарски решил разделить с ней горькую чашу позора.
– Слушай, откуда Русалка узнала, что мы ездили без взрослых? Бандерлоги поклялись, что никому не скажут.
– Не знаю, – пожал плечами Олег. – Может, родители сказали? Разве это важно?
– Конечно. Меня не оставляет чувство, что кто-то всё время пытается меня подставить.
– Да брось ты, это просто случайность.
– Я так не думаю, потому что…
Александр Кириллович выразительно посмотрел на Ленку, и ей пришлось прервать обсуждение столь важного вопроса, попытавшись хотя бы приблизительно уловить то, о чём он говорил. Только сосредоточиться она так и не смогла, до конца урока убеждая себя в том, что детки не могли её предать. Тогда кто?
На перемене она наведалась к бандерлогам. Те в один голос категорически уверили, что никому ничего не говорили, и очень расстроились, что Ленке за них попало. Она подбодрила их как могла и позорно сбежала, когда они, чутко раскусив жизнерадостный тон, сами принялись её успокаивать.
Заторопившись на лестнице, чуть не шлёпнулась, но была заботливо подхвачена сильными руками и возвращена в приемлемое вертикальное положение.
– Спасибо, – буркнула Ленка, совершенно не собираясь вглядываться в лицо героя.
– Всегда пожалуйста, – раздался знакомый голос.
Она подняла голову. Так и есть. Рядом стоял очень довольный собой Вересов и преглупейше улыбался.
– Кто бы сомневался.
– Слышь, Лен, – гот доверительно придвинулся. – Ты не расстраивайся. Наша директриса тётка нормальная. Даже орать не любит. Ты только сразу признавай свою вину, и всё. Она сознательных уважает.
– Да что ты, – усмехнулась Ленка. – С чего вдруг такая забота в мою сторону? И только не говори, что влюбился.
– А что? – Он неожиданно склонился к ней и прошептал на ухо: – Так заметно?
Ленка отодвинулась.
– Хватит выпендриваться, Вересов.
– Нет, Ленка, ты неправа. Это не выпендрёж, это галантность. Слышала такое слово? Или рассказать поподробнее?
– Ну ты и… – У неё даже не нашлось подходящего определения, и поэтому она просто протопала мимо него с крайне независимой физиономией.
Когда начался урок литературы, Ленка в нехорошем предчувствии, что её вызовут к доске, ждала появления классной. Но вместо этого Русалка бросила с порога:
– Сколова, поменяйся местами с Дубининым. Раз уж с Савиной нельзя близко сидеть, придётся тебе сесть на заднюю парту. Надеюсь, у Дубинина нет возражений?
Олег покосился на замершую в горестном недоумении Ленку и покачал головой.
– Тогда что сидим? Кого ждём? – вздёрнула подвижные брови Русалка. – Поживее пересаживаемся.
Олег быстро собрал учебники и пересел. Сашка, с трудом сдерживая радость, плюхнулась на соседний стул, очень довольная переменой места. Хоть бы для приличия попыталась изобразить сожаление, уныло подумала Ленка, а то светится, как новогодняя ёлка, смотреть тошно.
Весь урок Сашка поглядывала на неё, всячески выражая поддержку. Но Ленка сидела с каменным лицом и делала вид, что ничего не замечает. Только Сколову это совершенно не задевало, она даже погладила Ленку по локтю и подсунула конфетку.
После звонка классная долго сидела за столом, вдумчиво листая тетради и делая записи в журнале. Класс не решался бурно демонстрировать окончание урока и сдержанно шебуршал в сумках, тыкался в планшеты и телефоны, переговариваясь строго шёпотом, как при покойнике.
Наконец, Русалка встала, породив хорошо различимую волну цунами, стирающую все звуки и движения.
– Савина, не забудь зайти к директору.
– Хорошо, – отозвалась Ленка из-под парты, куда свесилась в поисках упавшей ручки. – Уже иду.
– Не слышу! – повысила голос классная.
Ленка нашла ручку и выпрямилась.
– Уже иду, Светлана Сергеевна.
Русалка с победоносным сиянием в глазах, тяжело впечатывая шаг, удалилась. Чары, тяготеющие над классом, рассеялись, и большинство загодя собравшихся тут же ломанулось к выходу, пытаясь одновременно просочиться в узкий дверной проём.
Команда Ерчевой сплочённым табунком степенно процокала мимо, косясь на Ленку и злорадно перешёптываясь. Алина, скорчив скорбную гримаску, выразительно хмыкнула, но от воспитательной беседы воздержалась. Видимо, встреча с директрисой была в её понимании и так достаточной карой.
Олег подошёл к Ленке. Выглядел он виновато.
– Лен, ты не обижайся на Русалку, – он резко открывал и закрывал молнию сумки. – Она…
– С чего ты взял, что она обижается? – встряла Сашка, незаметно пытаясь оттеснить Дубинина.
– Лен, – позвал Олег, не обращая внимания на Сашку.
– Что? – Ленка всё смотрела в учебник. Буквы прыгали перед глазами, и сложить из них что-то осмысленное было невозможно.
– Ты же видишь, она не хочет с тобой разговаривать, – не унималась Сашка.
– Лен, ну ты чего? – совсем расстроился Олег.
– Ты ничего не сказал, – пробормотала Ленка тихо. – Ничегошеньки. Боишься её, да?
– Лен, послушай, – Олег решительно отодвинул в сторону обалдевшую от такой наглости Сашку и сел рядом с Ленкой. – Она всё равно заставила бы меня пересесть. Какой смысл спорить?
– А я бы дрался до последней капли крови за честь сидеть рядом с Савиной, – сказал вдруг гот, крайне заинтересовавшись их разговором.
– Тебя не спросили, – одновременно рявкнули Ленка и Олег. И тут же невольно улыбнулись от такого единодушия.
– Какие вы скучные, – погрустнел гот. – Уйду я от вас.
– Скатертью дорожка, – добросердечно пожелала ему Сашка.
– Ну что, пойдём к директрисе? – Олег встал и опять затеребил молнию на сумке.
– Ты всё ещё хочешь пойти? – Ленка принялась собирать вещи в рюкзак.
– Да, – сероглазый был настроен очень решительно.
– Тебя подождать? – поинтересовалась Сашка, старательно делая вид, что Дубинина здесь нет.
– Зачем? – удивилась Ленка.
– Ну мало ли, – она воодушевлённо всплеснула руками. – Может быть, ты захочешь поговорить. Или ещё что.
– Спасибо, Саш, но иди домой. Завтра поговорим. Не маленькая, справлюсь.
– Как хочешь, – насупилась Сашка и, окинув Олега враждебным взглядом, ушла.
Ну вот, расстроилась Ленка, посочувствовал ей человек, а она даже толком отреагировать не смогла. Сашка и так чахла без внимания и одобрения, а тут ей свезло заполучить подругу, которая, как выясняется, не умеет дружить. Нет, это нужно срочно исправлять.
У кабинета директора было пустынно и тихо. Ленка, переглянувшись с Олегом, бодро постучала, изображая пофигизм, хотя ей было немного не по себе. На тихое «войдите» они прошли к огромному столу, на котором сиротливо стоял маленький ноутбук. Вся остальная поверхность столешницы впечатляла сияющей чистотой и не обременённостью другими предметами.
Директриса, женщина неопределённых лет, в тёмном костюме и белой блузе с кружевным воротничком, не отрывая глаз от экрана, кивнула на приветствие, продолжая бодро что-то печатать на ноутбуке двумя пальцами. Ленка поразилась отсутствию украшений и макияжа, хотя следы бледно-розовой помады всё же отслеживались.
А в целом приятное лицо, очки в круглой допотопной оправе, пепельные волосы, стянутые в тугой пучок на затылке, навевали образ милой бабушки из рекламы про молочные продукты. Ленка даже умилилась от острого ощущения домашнего уюта, исходившего от директрисы.
– Олег, а ты зачем пришёл? – поинтересовалась директриса, продолжая постукивать по клавишам.
– Мы вместе вчера ездили, Нина Петровна, – твёрдо сказал сероглазый, с явным намерением разделить наказание пополам. – Вместе и отвечать.
– Вот оно как, – слегка удивилась директриса, блеснув в его сторону очками, но печатать не перестала. – Не ожидала.
– Мы подумали, что вдвоём вполне справимся без взрослых, – добавил Олег. – Вот и решились поехать.
– Решились, – повторила директриса. – Вот оно как.
Установилась пауза, заполненная клацаньем клавиш и ритмичным движением указательных пальцев. Ленка, убаюканная полным отсутствием интереса к своей персоне, даже вздрогнула, когда директриса, резко откинувшись в кресле, уставилась на неё.
– Лена, скажи, – живой и пристальный взгляд, увеличенный линзами, прошил Ленку насквозь, – а твой отец живёт с вами?
– Нет, – изумилась Ленка, ожидая чего угодно, но только не вопроса про отца, – мои родители в разводе.
– Понятно, – доброе лицо наполнилось почти материнским участием. – Это многое объясняет.
– Что, например? – нахмурилась Ленка.
Но директриса уже переключилась на Дубинина, меняя выражение участия на возвышенную скорбь.
– Олег, надеюсь, ты пытался отговорить Савину от поездки?
Сероглазый смущённо потупился.
– Нет. Я не…
– Какое разочарование. Такого я от тебя не ожидала.
Она умолкла, видимо представляя то огромное и высоконравственное, в чем хотела бы намертво зафиксировать, как мошку в янтаре, каждого нерадивого ученика.
– У нас всё было под контролем, – уже не так уверенно добавил Олег.
– Даже так? – Директриса отвлеклась от созерцания прекрасного и переключилась на Ленку. – Лена, ты тоже так думаешь?
– Дети так ждали этой поездки, – без энтузиазма сказала Ленка, ощущая, как неубедительно звучат её слова в пустом кабинете. – Мне не хотелось их расстраивать.
– Вижу, вы оба не понимаете, – на её лице проступило жгучее сожаление. – И, что самое печальное, вы не можете оценить все последствия своего поступка.
– Но всё же прошло хорошо, – попыталась отстоять свою правоту Ленка. – Мы нормально отдохнули. И ничего не случилось.
– Ключевое слово – не случилось! – вдруг хлопнула по столу ладонью директриса. Ленка и Олег вздрогнули. – Не случилось! Вы на себя посмотрите, вы сами дети! За вами самими приглядывать нужно.
– Мы ответственные, – вставила Ленка.
– Нет. Своим поступком ты доказала свою полную безответственность. И более того, не способна сделать вывод из этой ситуации.
– Нина Петровна, это я её уговорил поехать, – встрял сероглазый, стараясь перевести огонь на себя. – Она не хотела ехать.
– Зачем ты пытаешься выгородить Савину? – Лицо директрисы закаменело в скорбном недоумении. – Что за джентльменский сентиментализм?
– Но это правда, – не отступал он. – Это я убедил её поехать.
Директриса нетерпеливо отмахнулась.
– Лена, ты понимаешь, что подвела своих подшефных? Я даже перечислять не хочу того, что могло бы с вами произойти в лесу. Но та лёгкость, с которой ты относишься к своему поступку, меня пугает, – Нина Петровна величественно выпрямилась в кресле. – Ты не осознаёшь той ответственности, которая на тебя возложена. Видимо, тебе следует передать шефство над классом кому-то другому.
– Не надо, – всполошилась Ленка. – Мы только-только начали привыкать друг к другу Не передавайте.
– Похвально, что ты дорожишь своим шефством, – директриса была явно удивлена пылом Ленки. – Но твой поступок…
– Простите, такого больше не повторится, – Ленка уставилась в участливое, доброе лицо директрисы. – Я всё поняла. Только не отдавайте бан… другому. Теперь всё будет по правилам. Я обещаю.
– Поняла? – со странной интонацией переспросила директриса, рассматривая Ленку, словно бабочку под микроскопом. – И что же ты поняла?
– Мы в ответе за тех, кого приручили, – разгорячённо выпалила Ленка и тут же спохватилась, что это прозвучало не совсем к месту.
– Что ж, основной твой посыл мне понятен, – она перевела взгляд на ноутбук. – Пожалуй, я не буду настаивать на твоём отстранении от шефства.
– Спасибо, – с чувством произнесла Ленка— Я не подведу.
– И занеси, пожалуйста, номер телефона завуча в свою телефонную книжку На случай неоднозначных ситуаций. Ты всегда сможешь с ней проконсультироваться.
– Конечно, – Ленка с готовностью вытащила мобильный, – диктуйте.
Но директриса почему-то молчала. Ленка глянула на неё. Взгляд Нины Петровны был прикован к её мобильнику, а лицо выражало едкую смесь разочарования и брезгливости. Такое происходит, когда, складывая мозаику, надеешься увидеть приятную картинку, а пазлы ложатся в нечто совершенно противоположное и неприятное.
– Так какой номер? – напомнила Ленка.
– Что? – встрепенулась директриса, опять возвращаясь в образ доброй бабушки. – Ах да.
Она продиктовала номер и задумчиво проследила за рукой Ленки до самого рюкзака, словно надеясь, что телефон волшебным образом найдёт себе другого хозяина.
– Может, мы пойдём, Нина Петровна? – тихо спросил Олег, словно боясь разрушить созерцательное настроение директрисы. – Нам очень много задали.
– Что? – Она с недоумением уставилась на него— Ах да, конечно. Можете идти.
– До свидания, – Ленка встала. – Было приятно с вами поговорить.
Директриса с живым интересом уставилась на неё.
– До свидания, Нина Петровна, – Олег, уцепив Ленку за локоть, быстренько выволок из кабинета.
– Ты чего? – удивилась Ленка.
– На всякий случай. Она любит поговорить. Так что лучше не давать повода, – он усмехнулся, но Ленкин локоть не отпустил.
– Мне кажется, что она номер завуча дала только для того, чтобы посмотреть на мой телефон. Может, она знает про подарок бандерлогов?
– Не выдумывай, – отмахнулся Олег, ускоряя шаг. – Вы, девчонки, такие фантазёрки. Лучше давай поторопимся.
Ленка, не терпевшая никакого принуждения, неожиданно смирилась с тем, что её волокут, хотя и довольно деликатно, на улицу. Ведь, когда о тебе заботятся, пусть и таким способом, это всё равно приятно.
За дверями школы сероглазый, с некоторым сожалением, что повод для рыцарского поступка исчерпался, отпустил Ленку.
– Ну ладно, до завтра, – Ленка поддела носком кеда большой тополиный лист, совершенно никуда не торопясь и изо всех сил это показывая. – Спасибо за эвакуацию.
– Ага, пока, – кивнул он и, забросив сумку на плечо, ушёл.
И опять она почувствовала себя брошенной. Непонятно, почему так происходило. Ну поговорили, ну разошлись по домам. А внутри нарастала какая-то хмурая неудовлетворённость.
