Глава 49
Схватка могучих калек

Мертвыми глазами на Святогора смотрела голова погибшего Мстислава. Нетвердой походкой богатырь подошел к страшной находке и вытащил изо рта у царя свернутую бересту. Развернув послание, гигант прочел:

«Я говорил, что нам не присуще чувство мести. Это была ложь. Месть воистину сладка, когда можешь упиться ею вдосталь».

Внизу оказался нацарапан знак, который Святогор уже не раз видел в подземных жилищах бук – зигзаг и две вертикальные полосы посредине. Богатырь взвыл от горя: только сейчас он осознал, какую потерю только что понес; и не только он, но и вся русская земля. Бледный лицом старый воин снял голову с копья и развернулся. Видно, что-то было в его лице такое, что даже Ахмат, человек не робкого десятка, побледнел и закрывшись, как от удара, произнес: «Это не мы!»

– Я знаю, что не вы, – рассвирепел гигант; выхватив меч, он стал приближаться к пленнику, – но именно вы отвлекли меня, и я не смог защитить царя!

Горец быстро взял себя в руки и, презрев страх, взглянул Святогору в глаза:

– Я не боюсь смерти, но мы дрались с тобой, а не с твоим царем. Не наша вина, что у него не было охраны, кроме тебя. Как он смог бы выжить, если любая твоя отлучка для него могла стать смертью?

Эти слова по какой-то причине остановили надвигающуюся на него угрозу в лице взбешенного богатыря.

– А и верно, Вольга должен был стеречь царя. Я же видел: хоть и раненый, но он ушел живым. Как мог он допустить, что какое-то чудище учинило такую расправу?..

Гигант несколько раз громко позвал Вольгу, но тот не отзывался.

– Может, и его убили, – предположил горец, – убитых много, нападал сильный враг.

– Не против Вольги, – отрезал Святогор, – хотя, на всякий случай, надо поискать тело. И не только человеческое…

Из-за ран поиски шли медленно, Ахмат больше сидел, но Святогор внимательно осматривал место, еще недавно бывшее его неприступным домом. Решетки в темнице были распахнуты, кто-то выпустил убийцу на волю, прежде чем тот начал резню. Убиты были все, чудище не пощадило никого. Даже маленьких детей кузнеца бука порвал на мелкие клочки. Святогор был в ярости: на Вольгу, на себя, на всех…

Сам Вольга появился под вечер. С неба спикировал сокол, на земле быстро обернувшись человеком. Ахмат выпучил глаза от удивления, такого он еще не видел.

Обернувшийся человеком богатырь выглядел так, будто прошел через тяжелую битву. Вся рубашка была в крови, на плече зияла такая страшная рана, что левая рука еле держалась. Пришлось даже ее примотать обрывками рукава. На ногах тоже царапины, но они не настолько глубоки и уже начали заживать. Богатырь ошарашенно смотрел на окровавленный двор. Тела Святогор уже убрал, но запах мертвечины был еще стойкий.

– Что тут произошло?

– Это я у тебя хотел узнать: что тут произошло? – Святогор надвигался на второго богатыря.

– Откуда я знаю? Сам видел – я только что прилетел!

– А почему ты только что прилетел?.. – вкрадчиво, но с явной угрозой продолжил допрос гигант.

– К Черной горе летал, – пояснил Вольга, пятясь, – Горыныча-то зашибли, надо было яйцо найти.

– И как, нашел?

– Не нашел, – развел руками оборотник, – все там облазил, все пещеры, все лазейки, нигде нету.

– И яйцо не нашел, – начал перечислять Святогор, почти приперев Вольгу к стене, – и царя не уберег…

– Да что тут случилось-то?

– Бука тут случился. Из клетки вышел и убил всех.

– Говорил я этому дурню, – рассердился Вольга, – запри ворота и сиди тихо, нет же…

Монолог прервал удар гиганта, Святогор без всяких разговоров врезал оборотнику кулаком в живот. Богатырь согнулся, но тут же откатился в сторону.

– Ах вот ты как… – Вольга сплюнул на землю сгусток крови, слова давались тяжело, удар был очень силен.

– Ты должен был его защищать. Видел же, что меня прижали – значит, отступай в крепость, защищай царя! Я когда заметил, что ты улетел, был уверен, что ты все правильно понял.

– Я-то все правильно понял, еще когда Горыныча убили, – парировал Вольга, но Святогор больше не вступал в разговоры. Теперь гигант наседал, нанося удары один за другим. Святогор был гораздо выше своего противника, но тот умудрялся отбивать удары и даже иногда уклоняться от них. Скорость сражающихся была неимоверной, сидящий в углу раненый горец во все глаза смотрел на эту необычайную схватку. Оба противника были ослаблены недавними ранами, и тем не менее скорость и сила ударов, блоков и подсечек с трудом улавливалась человеческим взглядом. Противники явно стоили друг друга.

– Ах это я виноват, значит, – теперь разъярился уже Вольга, – а ну-ка вспомни, кто был против того, чтобы оставить чудище в живых?!

– Так и убил бы его сразу, – парировал Святогор; теперь пятился от яростного натиска уже он.

– Я его хотел допросить, узнать, кто его послал, и убить. А кто мне не дал? Кто сказал – раз царь так желает, пусть так и будет? Ты сказал.

Фразу богатырь-оборотник закончил особенно эффективным выпадом, который сбил куда более крупного соперника с ног.

– Царь твой молодой еще и глупый, – разъярялся Вольга все больше, – а ты только поддакивал каждому его приказу и капризу! Ты царя убил, ты буку оставил!

Святогор только молча защищался от града ударов, которые наносил его соперник с разных сторон. На одном из выпадов гигант открылся, и тут же получил сокрушительный удар кулаком в грудь; хрустнули ребра, но седобородый богатырь успел подцепить рукой ногу обидчика и резко дернул, свалив нападавшего навзничь. Вольга взмахнул руками и рухнул на спину, ударившись головой о камень.

Два богатыря лежали на земле, тяжело дыша.

– Нельзя авторитет царя рушить, – первым нарушил тишину Святогор, – нельзя – и все.

– И вот теперь он мертв, зато с авторитетом, – парировал с земли Вольга, – все как ты хотел.

Теперь богатыри молчали уже куда дольше. Казалось, никто не хотел первым продолжать разговор.

– Ладно, – нарушил молчание Вольга, – а что теперь?

– Собрать тела, похоронить достойно.

– Ты понял, о чем я. – Он слегка приподнялся, но так и остался в полулежачем положении, привалившись к стене.

– Не знаю я, что дальше, – огрызнулся Святогор, – не знаю. Вообще не понимаю, как теперь жить и зачем.

– Это ты брось. Скольких мы царей пережили… Мстислав был хорошим парнем, но не он первый, не он и последний.

– Не первый, но последний. Его мать убита тоже. Династия прервалась. Это конец. Все.

– У них же с Ольгой, черниговской княгиней, любовь была, – намекнул оборотник, – глядишь, и не последний еще в роду твой царь.

– Свадьбы не было. Все откладывали до победы.

– Подумаешь, свадьба… Дело-то молодое. Любовь. Что твой Мстислав, идеальный, что ли?

– Он именно такой.

– А вот я бы все же проверил животик нашей княгини: не зародился ли там какой продолжатель династии.

– Надежда, – вздохнул Святогор, – слишком зыбкая надежда… Я Мстислава знаю, он до свадьбы не стал бы бесчестить любимую.

– А ты все равно проверь, – усмехнулся Вольга, – люди нас порой удивляют.

Теперь богатыри сидели друг против друга на расстоянии двадцати шагов. Опять повисла неловкая пауза.

– Если появится наследник, еще не все кончено… – Святогор даже чуточку оживился от мысли, что еще, возможно, не все потеряно. – Запремся здесь, будем держать оборону до его совершеннолетия. Союзников будем собирать тихо да готовиться. Жаль, Горыныча теперь нет. Как же ты его не нашел? Точно все там осмотрел?

– За дурака-то меня не держи… Я искать умею. Все осмотрел, нету там яйца.

– А к плакальщику заходил?

– Я ко всем заходил. Даже в верхнюю пещеру. Мне там чуть руку не оторвали. Говорю же, везде я искал. Везде!

– Странно. Сразу полетел?

– Сразу. Залетел Мстислава предупредить, а потом соколом туда.

– Кто же яйцо мог забрать?

– Не знаю. Может, оно вовсе не появилось. Могло такое быть? Живая вода тоже раньше текла, а затем перестала.

– Живая вода исчезла, потому что я источник мертвой воды завалил. Кто же мог знать, что они связаны?..

– Кто же мог знать, что Мстислав выпустит буку?.. – в тон Святогору ответил Вольга.

– Мстислав хотел нам помочь. Просто хотел помочь. Наши противники сколько раз ловко использовали против нас способности баюна? Ему хотелось так же.

– Баюн – животное. Умное, но животное. Бука – хозяин, чудовище. Я же говорил, что заводить свое чудовище, чтобы бороться с чужим, – плохая идея. Я предупреждал.

– Предупреждал, – нехотя согласился Святогор.

Во дворе снова повисла тишина.

– Силен же ты, братец, – шумно выдохнул Святогор, – ты мне ребра поломал.

– Зарастут, – зло бросил Вольга в ответ, – ты на меня напал, я защищался.

– Ты сильней меня, что ли? Никогда бы не подумал…

– Негоже нам, русским богатырям, выяснять, кто сильнее. В настоящем бою я бы на тебя поставил: ты дерешься грамотно, а я просто руками и ногами машу как умею. Разозлил ты меня своими обвинениями в смерти царя, вот злость мне ярости и придала.

– Извини. Я себя впервые за тысячу лет плохо контролирую. Так плохо еще не было.

– Послушался бы Мстислав меня и заперся в крепости – был бы жив. Твердыня неприступна, ее не взять.

– Мы бы взяли, – раздался из угла голос горца, про которого в пылу драки все забыли.

– А это кто еще такой?..

– Предводитель тех, кто на нас напал. Знакомься, человек с кавказских гор, зовут Ахмат.

– Чего ты его не убил?

– С такими ранами он был уже не опасен.

– Зачем они на нас напали-то?

– Не поверишь, за Даниила мстили!

– А мы здесь при чем? Даниил помер спустя месяца два, как мы с ним виделись.

– Считают, что я меч свой отравил.

– Глупость какая-то…

– Месть не глупость, – не согласился Ахмат.

– У них там, в горах, свои традиции.

– Да знаю я про их традиции, – махнул рукой Вольга, – а все одно, глупо как-то все сложилось. Не так должна была наша история закончиться.

– Ничего у нас еще не закончилось! Мы еще повоюем!

– Повоюем, – согласился Вольга, – только вопрос – за кого.

Над двором снова повисла неловкая тишина, каждый думал о своем.