Глава 20

Не встретить ни единого оборотня ночью в полнолуние казалось невозможным. Элайджа был уверен, что хотя бы один из них рыщет в лесу неподалеку от дома Хьюго. Вначале он бродил и бродил среди деревьев в надежде, что его пути пересекутся с вервольфами, потом всерьез принялся их выслеживать и наконец понял, что, вполне вероятно, до рассвета ему не попадется ни одного. В таком случае, подумал Элайджа, защитные чары могут не понадобиться – возможно, все Наварро просто покинули город.

Он почти убедил себя в этом, прежде чем понял свою ошибку.

На подковообразной поляне, которую, словно крыльями, обнимал с двух сторон лес, наслаждались жизнью сотни вервольфов. Они играли, боролись, спаривались и рвали зубами добычу. Посреди всего этого на деревянном помосте в окружении шипящих факелов лежало мертвое тело, и Элайджа сообразил, что у оборотней праздник. Он не мог припомнить, чтоб хоть когда-либо прежде видел такую масштабную церемонию превращения, их поведение словно было кем-то предопределено.

Пока он наблюдал, четыре волка отделились от основной группы. По-видимому, охотничья партия. Элайджа присел за кустами, а потом, не успев даже толком обдумать последствия, опустил голову и пустился бежать.

Четверка оставляла широкий и ясный след из сломанных ветвей и сбитых листьев, ведущий вглубь леса. Элайджа осторожно следовал за ней, стараясь понять и предсказать ее передвижения. Самый крупный из всех, матерый седой волк, один раз чуть не застал его врасплох. Волк вдруг остановился и – Элайджа едва успел скользнуть за дерево – уставил в его сторону взгляд злых желтых глаз. Элайджа перестал дышать, но через мгновение громадный седой монстр уже снова бежал, вернувшись к охоте.

Элайджа переключился на одного из двух более мелких волков, быстроногое бурое создание с нервными настороженными ушами. Волк весь ушел в поиск добычи, а Элайджа преследовал его с той же целью. Когда остальные звери оказались достаточно далеко, вампир припал к мягкой земле, отслеживая глазами движения волка. Нельзя было терять время, и Элайджа прыгнул.

Одной рукой он обхватил морду оборотня, чтобы тот не мог ни укусить его, ни предупредить остальных. Волк бился и извивался, но Элайджа стремительно, как кобра, вонзил клыки в его плечо. Бурый зверь заскулил сквозь сжатые челюсти и, придавленный вампиром, неуклюже повалился на землю. Почувствовав ладонью теплую, липкую влагу, Элайджа вытянул из нагрудного кармана носовой платок и прижал его к ране.

Оборотень снова дернулся, на этот раз вполсилы. Удивляется, почему его сразу не убили, заподозрил Элайджа. Если потребуется, он и убьет, конечно, но ему нужно всего лишь некоторое количество крови этого создания, а не его жизнь. Элайджа скатился с раненого зверя, в самый последний момент отпустив его морду.

– Беги, – крикнул он оборотню, надеясь, что тот не ввяжется в драку.

Но оборотень припал к земле, зарычал… и ему отозвался волчий хор. Элайджа понял, что очутился в ловушке. Злющий гигантский седой зверь был уже тут вместе с остальными охотниками.

К тому же эти четыре волка были лишь первыми из многих… Теперь Элайджа уже не мог их сосчитать. Желтые глаза смотрели на него со всех сторон, и лес словно вибрировал от рычания. Тут собралась вся стая. Элайджу узнали. Оборотни обнаружили Древнего, напавшего на одного из них, и теперь хрупкое перемирие постигнет кровавый конец.

Оставив бурого волка, Элайджа бросился на матерого седого. Они снова и снова налетали друг на друга, рыча и клацая зубами, а остальные оборотни тем временем надвигались на них. Их было слишком много, и Элайджа знал, что лучше бы вырваться из круга и попытаться разобраться с каждым из врагов один на один. Оторвавшись от седого, он снова бросился вперед, лягнув при этом в челюсть одного из волков.

Элайджа был сильнее и проворней оборотней, но они были повсюду. Работая кулаками и клыками, он продолжал прорываться вперед, как вдруг почувствовал, что в предплечье впились острые зубы. Вампира словно ожгло огнем, и он отвлекся на время, достаточное для того, чтобы другой оборотень цапнул его за ногу сзади, стараясь разорвать подколенное сухожилие.

Он попытался игнорировать боль и двигаться вперед. Но у него не было никаких шансов отбить все атаки, и оборотни кусали его снова и снова. Казалось, прошли часы, прежде чем Элайджа вывалился на опустевшую поляну, где на импровизированном алтаре лежал мертвец.

Его зрение стало туманиться, но он мог бы поклясться, что видит снежно-белого оборотня, судя по размерам, волчицу, которая лежала возле алтаря, положив морду на лапы. Ее желтые глаза зло смотрели на Элайджу, а над головой качались и плавали звезды. Волчица не нападала.

Оказавшись на открытой местности, Элайджа смог слегка прибавить скорость, а оборотни теряли интерес к погоне по мере того, как приближался восход, а вместе с ним – и очередное изменение их тел. Солнце могло показаться из-за горизонта в любую минуту, и силы Элайджи быстро таяли. Его ноги были покрыты мелкими, порой пустячными укусами, но большинство вервольфов, казалось, собирались предоставить яду делать свое дело. Яд жег каждый дюйм тела Элайджи, и он успел еще подумать, что надо было разрешить Клаусу перебить всех оборотней. Потом первые лучи солнца, блеснув, отразились в реке, и он бросился в воду.