Книга: Drang nach Osten. Натиск на Восток
Назад: Лицом к лицу
Дальше: Прелюдия к Холокосту. Лемберг в июне-июле

В одной стае

Все это еще было впереди. А тогда, в сентябре 1939 г. С. Бандера нуждался в могучем союзнике, который бы помог ему и ОУН в борьбе с соперником — А. Мельником — и в реализации плана создания «Суверенной Соборной Украинской Державы». Такого союзника он видел в нацистской Германии. И как бы сегодня последователи С. Бандеры в Украине не открещивались от этого союза с дьяволом, факты говорят об обратном. Вермахт только-только сосредотачивался у границ Польши, С. Бандера еще находился в тюремной камере, а в недрах абвера уже родилось распоряжение, в нем ОУН отводилась самая грязная и неблаговидная роль — взрывать, стрелять и вешать.
Так, в директиве одного из руководителей абвера полковника Э. Лахузена «О боевом обучении членов ОУН (операция «Помощь крестьянам — горцам») предписывалось:
«…4 августа 1939 г.
BA-MA RW5/699
1) Обучение замаскированных как помощники крестьян-горцев борцов за независимость должно происходить вне любых военных схем и во всех отношениях подгоняться под особенности запланированного их использования. Это исключительно кратковременное обучение для определенного задания и будет проводиться в два этапа, о начале которых отделом «Абвер-2» будет дан приказ.
2) Ответственным за проведение обучения является старший лейтенант «Якоб», который во всех вопросах «военно-спортивного обучения помощников крестьян— горцев» подчинен непосредственно отделу «Абвер-2».
3) Находящиеся в лагере Дахштайн борцы за независимость должны обучаться как штурмовые группы (партизанские отряды) численностью от взвода до роты, при этом основной акцент должен делаться на обращение и применение вверенного им оружия в полевых условиях, а также на самостоятельное проведение небольших, основанных на хитрости и внезапности боевых операций.
Необходимо обращать особое внимание на необходимые в рамках этих ограниченных боевых действий разведывательную и охранную деятельность.
4) Первый этап «военно-спортивного обучения» начался 1 августа. Он включает в себя:
а) Все учебные дисциплины, которые можно тренировать без оружия, как то: чтение карт, правильное в полевых условиях поведение на местности днем и ночью, незаметное приближение к объектам и участкам местности, маскировка в полевых условиях, простое уничтожение объектов и участков местности, служба связи, санитарная служба;
б) Все упражнения по обращению со стрелковым оружием и иным снаряжением, включая стрельбу с использованием холостых патронов и капсюльных ружей;
в) Боевая стрельба из винтовок, пистолетов, легких пулеметов и автоматов только с инструкторами и командирами борцов за независимость.
5) На втором этапе после особого указания интенсивность практического обучения повысится путем проведения боевых стрельб из всех видов оружия, метанию гранат, обучению всего кадрового состава обхождению со взрывчатыми и воспламеняющимися веществами.
6) Во всех вопросах руководства и командования лагерем, не связанных с вопросами чистого боевого обучения, старшему лейтенанту «Якобу» предписано обращаться к начальнику лагеря беженцев «д-ру Фридриху».
7) Потребности в оружии и снаряжении, как и в прочем обучающем материале, удовлетворяются через обращение начальника лагеря беженцев в отделение абвера XVII (подразделение II/Z, капитан Штройль).
8) «Обучающая группа «Якоб» докладывает до 12 августа о достигнутых в обучении штурмовой группы результатах и направляет одновременно предложение о целесообразной организации и снаряжении борцов за независимость.
9) Содержание этого приказа разрешается передавать только тем военным учреждениям, которых необходимо поставить в известность, лишь в нужном объеме и устно…».
После захвата Германией Польши и освобождения С. Бандеры из тюрьмы, он и его единомышленники, а также та ветвь ОУН, которая ориентировалась на А. Мельника, в лице начальника отдела «Абвер-2» полковника Э. Штольце, получили мощную поддержку. В том, что она исходила с самого верха, свидетельствует служебная записка адмирала В. Канариса «О совещании с участием А. Гитлера, В. Кейтеля, А. Йодля и И. Риббентропа».
«…14 сентября 1939 г.
Из: Helmuth Groscurth, Tagebücher eines Abwehroffiziers
1938–1940. Mit weiteren Dokumenten zur Militäropposition gegen Hitler, Stuttgart 1970, S. 357.359 (Dok.12).

1. Украинский вопрос:
Министр иностранных дел рейха фон Риббентроп непосредственно после приветствия изложил мне свои взгляды о политических возможностях исхода немецко-польской войны. В последовавшем затем в рабочем вагоне генерал-полковника Кейтеля обсуждении, эти возможности исхода были представлены шефом ОКВ следующим образом:
Вариант 1: Происходит четвертый раздел Польши, при котором Германия выказывает свою незаинтересованность в территории восточнее линии Нарев-Висла-Сан, уступая в пользу Советского Союза.
Вариант 2: Образуется самостоятельная остаточная Польша (наиболее симпатичный фюреру исход, т. к. он сможет тогда заключить с польским правительством мир на востоке).
Вариант 3: Остаточная Польша распадается на:
а) Литве предлагается район Вильно;
б) галицийская и польская Украина получают самостоятельность (Предпосылкой чему является взаимоприемлемое внешнеполитическое урегулирование с Советским Союзом).
В варианте 3-б) я должен подготовить украинцев настолько, чтобы в случае этого исхода организация Мельника (ОУН) подняла бы в галицийской Украине восстание, ставящее целью уничтожение полячества и евреев.
Политическое расширение этого движения в направлении Советской Украины (великоукраинская идея) должно быть безусловно предотвращено.

Пропаганда.
Я обсудил с генерал-полковником Кейтелем урегулирование пропагандистских вопросов.
В соответствии с полным согласием, достигнутым в этом вопросе между министром иностранных дел рейха и д-ром Геббельсом, к ротам пропаганды будут приставлены представители министерства иностранных дел, которые будут просматривать весь поступающий пропагандистский материал, и могут также высказывать свои пожелания. (Связной офицер в министерстве иностранных дел).
Ответственность за ведение пропаганды остается, однако, исключительно на командире роты пропаганды.
Расстрелы.
Я обратил внимание генерал-полковника Кейтеля на то, что мне известно о запланированных в Польше обширных расстрелах, и что в особенности должны истребляться знать и духовенство. За такие методы мир в итоге возложит ответственность на вермахт, на глазах которого подобное происходило.
Генерал-полковник Кейтель ответил, что фюрер уже принял решение по данному вопросу и разъяснил главнокомандующему сухопутными войсками, что если вермахт не хочет иметь с этим ничего общего, то он все же должен согласиться на задействование здесь СС и гестапо. Для чего в каждом военном округе помимо военного командующего будет назначен гражданский командующий, на которого и будет возложено «понародное истребление».
Бомбардировка Варшавы.
На мое замечание о неблагоприятных политических последствиях этого мероприятия генерал-полковник Кейтель ответил, что эти вопросы обговорены непосредственно между фюрером и генерал-фельдмаршалом Герингом. Фюрер часто говорит с Герингом по телефону. Иногда он (Кейтель) узнает о содержании разговора, но не всегда.
Объяснения фюрера.
Во время этого разговора появился фюрер и немедленно спросил меня, какие у меня есть новости с запада. Я ответил, что из всех имеющихся в моем распоряжении сообщений и докладов следует сделать вывод, что французы концентрируют войска и артиллерию — прежде всего в районе Саарбрюкена — с тем, чтобы систематически и методично готовиться к большому наступлению. Я предпринял все необходимое, чтобы мы как можно раньше получили сведения о месте и направлении этого наступления.
На это фюрер ответил: «Не могу представить, чтобы француз напал как раз в районе Саарбрюкена, где у нас самые сильные позиции. Мы располагаем там оборонительными укреплениями, кроме того он (француз) наткнется там на вторую и третью линии обороны, которые, возможно, укреплены еще сильнее. Я считаю нашими слабейшими участками Бинвальд и Пфельцервальд, хотя мне и возражают, что нападение на лесистом участке не имеет шансов на успех. — Я придерживаюсь иного мнения. Возможна еще авантюра через Рейн, но там мы уже отстроились, а также нападение через Бельгию и Голландию, т. е. нарушение нейтралитета, которое я не считаю вероятным. Подготовка же к крупному наступлению через Западный Вал требует времени».
Генерал-полковник Кейтель и генерал Иодль поддержали этот ход мыслей фюрера, а последний добавил, что артиллерийская подготовка к крупному наступлению требует минимум 3–4 недели, так что само наступление придется уже на октябрь.
Фюрер подхватил: «Да, а в октябре уже довольно холодно, причем наши войска будут сидеть в хорошо защищенных бункерах, а французам придется залечь на открытой местности и ходить в атаку. Даже если француз и прорвется на каком-либо слабом участке Западного Вала, мы перебросим к этому времени наши дивизии с востока, которые так ему «надерут бока», что мало не покажется. Значит, остается лишь вариант с Бельгией и Голландией, в который я не верю, но он не невозможен, так что следует быть начеку».
С тем фюрер обратился непосредственно ко мне и потребовал не спускать глаз со всех событий в этих нейтральных странах.
Позиция Италии.
При прощании генерал-полковник Кейтель вкратце затронул наши нынешние отношения с Италией и упомянул как характерный факт, что фюрер отказался предоставить Муссолини подробную ориентировку о положении наших войск в Польше. Якобы известно, что Италия ведет переговоры с Францией, и поэтому он (фюрер) не может относиться к дуче с тем же доверием, что прежде. Если обе стороны (Франция и Италия) договорятся, следует так или иначе считаться с еще более сильным отмежеванием Италии.
Советский Союз.
Относительно Советского Союза и министр иностранных дел рейха фон Риббентроп, и генерал-полковник Кейтель высказались так.
«Русские, очевидно, еще не приняли решения и не знают точно, что им следует делать. С одной стороны, они хотят напасть на Польшу, но с другой — пока сдерживаются. В любом случае пока их поведение неясно».
В заключение я обсудил с министром иностранных дел рейха фон Риббентропом соглашение, заключенное относительно пропаганды и мои подготовительные мероприятия по украинскому вопросу. Предложенное пропагандой вермахта радиообращение к украинцам было одобрено министром иностранных дел рейха с изменением пункта 3 на «вермахт не питает враждебных чувств в отношении украинского населения Польши…».
О том, какого рода «подготовительные мероприятия по украинскому вопросу» имел в виду руководитель абвера, стало известно позже. Более подробно их содержание В. Канарис раскрыл накануне нападения Германии на Советский Союз в беседе с рейхсминистром восточных оккупированных территорий А. Розенбергом. На ней они обсуждали план предстоящего захвата и расчленения территории Советского Союза. В первой части беседы, состоявшейся 30 мая 1941 г., говорится:
«…О расчленении русского пространства на четыре государства…, чтобы раз и навсегда освободить Германию от кошмара возможной угрозы с Востока. (далее в пункте 4В. Канарис подтверждает готовность к сотрудничеству. — Прим. авт.) Я обещал рейхсляйтеру Розенбергу распорядиться о том, чтобы также из состава учебного полка особого назначения «Бранденбург-800», а также украинских добровольческих формирований были выделены люди, которые в нужный момент могли бы использоваться в качестве переводчиков, управляющих служащих, уполномоченных и т. п.».
Практическая подготовка к реализации плана «расчленения русского пространства» с помощью т. н. украинских добровольческих формирований началась задолго до нападения на Советский Союз. Подтверждением тому является «Меморандум Канариса» от 12 сентября 1939 г., представленный в материалах Нюрнбергского трибунала как документ 3047-ps.
Согласно ему, в ноябре 1 939 г. около 400 украинских националистов начали обучение в лагерях абвера в Закопане, Комарне, Кирхендорфе и Гакештейне. После завершения курса подготовки предполагалась их заброска в юго-восточные земли Польши с задачей: провозгласить на их территории независимую Галицию и затем поднять «…восстание, ставящее целью уничтожение поляков и евреев».
Но тогда в сентябре 1939 г. надобность в ОУН отпала, вермахт самостоятельно расправился с польской армией, а пакт Молотова-Риббентропа установил временный «статус-кво» между Берлином и Москвой. К тому же в тот период времени внутри организации разразился острейший внутренний кризис, связанный с гибелью ее главаря Е. Коновальца. Он привел к ожесточенной, не на жизнь, а на смерть борьбе за власть между С. Бандерой и А. Мельником. Продолжалась она до тех пор, пока в нее не вмешался всемогущий абвер. Приближалась война с СССР, и гитлеровцам снова понадобилось пушечное мясо.
В конце декабря 1940 г. — начале 1941 г. по указанию В. Лахузена, Э. Штольце Т. Оберлендер и другие офицеры абвера приступили к формированию разведывательно-диверсионных подразделений из числа оуновцев. Первый батальон, получивший условное наименование «специальная группа «Нахтигаль» («Соловей». — Прим. авт.) насчитывал в своем составе около 300 человек, был образован в спецлагере, располагавшемся на юге Польши, а затем для обкатки переброшен на учебный полигон абвера «Нойхаммер» (Силезия). Назначения на высшие командные должности в батальоне, естественно, получили офицеры абвера. Его командиром стал оберлейтенант А. Герцлер, а офицером по связи — оберлейтенант Т. Оберлендер. В качестве кости представителям ОУН бросили должность сотника — на нее назначили будущего гауптштурмфюрера (капитана) СС Р. Шухевича (Чупрынка). Впоследствии он возглавил т. н. армию УПА, а при президенте В. Ющенко был возведен в ранг «Героя Украины». Батальон представлял бандеровскую ветвь ОУН.
Формирование второго батальона «Роланд» — «им. Е. Коновальца и С. Петлюры» — происходило в середине апреля 1941 г. на территории Австрии. Его личный состав комплектовался эмигрантами первой волны и их потомками, а также украинскими студенты из Вены и Граца. Обучение будущих диверсантов и карателей проходило в замке Зауберсдорф. Батальон представлял мельниковскую ветвь ОУН. Своему старому агенту «Консулу-1» в абвере доверяли больше, чем бандеровцам, и командиром батальона поставили протеже А. Мельника — бывшего офицера польской армии майора Е. Побигущего. При нем находилась группа связи в составе трех офицеров и восьми унтер-офицеров из числа немцев.
Особое внимание в организации подготовки боевиков и командных кадров ОУН абвер уделял ее ключевому звену — службе безопасности. С течением времени она превратилась в серьезного противника советских органов госбезопасности и стала организационно-боевым стержнем ОУН. Основы ее деятельности заложил Е. Коновалец при помощи абвера. В первое время СБ действовала только в высшем организационном звене ОУН, позже, с 1939 г., началось развертывание ее структурных звеньях в западной части Украины. Эту референтуру СБ возглавил Б. Рыбчук, но его деятельность не получила развития, 20 марта 1939 г. во Львове, во время проведения Конгресса украинского студенчества он был арестован польской контрразведкой. Данное обстоятельство, а также борьба между сторонниками С. Бандеры и А. Мельника на время приостановила становление СБ.
К весне 1940 г, когда С. Бандера вышел победителем в схватке с А. Мельником, большинство функционеров СБ перешло на его сторону, и с того времени фактически началось формирование полноценной структур безопасности ОУН. Этим занялся Николай Арсенич (Березовский). Он родился 27 сентября 1910 г. в крестьянской семье, закончил Стрыйскую гимназию, потом учился на юридическом факультете Львовского университета и одновременно редактировал газету «Нове село» («Новое село». — Прим. авт.), овладел немецким и русским языками. В 1936 г. был арестован за ведение националистической пропаганды среди студенчества. После освобождения из тюрьмы, в феврале 1940 г. возглавил разведку ОУН, а с марта 1941 г., по предложению С. Бандеры, взял на себя руководство всей референтурой СБ.
При назначении на должность Н. Арсенича, С. Бандера, видимо, учитывал не только его профессиональную подготовку — он прошел спецподготовку на разведывательных курсах абвера, — а также его личные качества и верность идее создания «Суверенной Соборной Украинской Державы».
Так, захваченный в плен оперативно-боевой группой советской контрразведки командир УПА-Запад А. Луцкий на допросе у следователя в 1945 г. в отношении назначения и деятельности главы СБ показал:
«…Считаю, что Бандера назначил Арсенича на эту должность неслучайно, а потому, что, наблюдая за ним не один год, я и другие активные деятели ОУН убедились в том, что Арсенич, националист до фанатизма, ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО непримирим к врагам ОУН и предателям».
А. Луцкий нисколько не сгущал краски. Н. Арсенича, действительно, отличала невероятная жестокость и беспощадное отношение даже к тем, на кого падала хоть малейшая тень подозрений. В захваченному советской контрразведкой архиве референтуры СБ на Волыни содержался отчет подчиненного Н. Арсенича — М. Козака (Смока). В нем он докладывает о работе референтуры по очистке рядов УПА-ОУН на подконтрольной ему территории: «…С января по октябрь 1945 г. референтура СБ уничтожила на Волыни по обвинению в работе на противника 889 человек из 938, попавших под следствие».
Именно Н. Арсенич сделал СБ не только чудовищно страшной, НО и эффективной структурой в обеспечении безопасности УПА-ОУН. Чему способствовали не только его воля, организаторские качества, а и опыт работы с германскими спецслужбами. Участник событий тех лет М. Смовский позже вспоминал:
«…СБ была организована по гитлеровскому образцу. Почти все командиры СБ — это бывшие курсанты гитлеровской полицейской школы в Закопане 1939–1940 гг. Вышколили их гестаповцы».
Навыкам террористически-диверсионной деятельности оуновцев, действительно, учили настоящие псы войны — инструкторы из полка «Бранденбург-800». Помимо абвера, становлению СБ, в определенной степени, помог и противник — советские спецслужбы. В июле 1941 г. во время отступления Красной армии в руки бандеровцев попали архивы Управления НКВД в г. Луцке, где имелось подразделение заграничной разведки. Н. Арсенич не только сам внимательно их изучил, но и потребовал того же от своих подчиненных. Наряду с этим, для повышения квалификации низовых руководителей СБ, он и другие руководители Службы безопасности регулярно проводили с ними сборы. Только за период 1943 г. Н. Арсенич лично несколько раз участвовал в занятиях с референтами СБ областного и районного уровней.
Самое серьезное внимание он и его окружение уделяли идеологической обработке своих кадров. В этих целях в низовых звеньях СБ регулярно проводились занятия. На них изучались история Польши, Румынии, России, Германии и Украины, а также такие предметы, как общая психология и психология масс, логика, основы красноречия. Но, безусловно, в центре подготовки кадров СБ находились вопросы, связанные с профессиональной деятельностью: выявление в рядах УПА-ОУН агентуры противника и проникновение в его структуры. Для чего изучался практический опыт деятельности, как царской охранки, так и советской разведки и контрразведки. Одной из распространенных форм обучения являлся разбор протоколов допросов разоблачённых агентов советских органов безопасности.
К концу 1945 г. СБ УПА-ОУН представляла собой жестко структурированную и эффективную спецслужбу. В ее деятельности присутствовали все элементы, свойственные классической разведке и контрразведке: наличие агентуры, резидентур, широкое применение оперативных комбинаций с использование двойных агентов. Несмотря на подпольный характер деятельности, в СБ велись учеты агентуры, внедрений в советские и партийные органы подозрительного элемента, и даже имелся обширный архив.
Существенно подорвать, а затем и нейтрализовать боеспособность СБ советским органам госбезопасности удалось не только за счет мощи своего агентурно-осведомительского аппарата, с течением времени проникшего в большинство структур УПА-ОУН, чекистско-войсковых операций, акций по разложению бандподполья, но и путем ликвидации их главарей, в частности Н. Арсенича. В конце концов, контрразведчикам удалось его выследить. 23 января 1947 г. возле села Жуков Бережанского района отряд МГБ блокировал его в лесном бункере. На предложение сдаться он ответил отказом и открыл стрельбу. Перед тем как покончить с собой, Н. Арсенич застрелил свою жену Анну, связную Р. Шухевича — Галушку, облил керосином все документы, что находились в бункере и поджег.
Спустя 50 лет после гибели Н. Арсенича, 2 февраля 1997 г. в Нижнем Березове на фасаде школы, где он учился, был установлен барельеф. В городе Коломые его именем названа улица, а на месте гибели освящен памятный крест. Такова сегодняшняя трагическая реальность Украины. Для одних Н. Арсенич, Р. Шухевич и С. Бандера — герои, отдавшие себя идее «Суверенной Соборной Украинской Державы», а для других — они исчадие ада, принесшие в жертву сотни тысяч безвинных душ.
22 июня 1941 г. мельниковцы и бандеровцы, лелея надежду о «Суверенной Соборной Украинской Державе», на плечах гитлеровских войск вторглись в СССР. Но она оказалась фантомом. В плане «Барбаросса» им отводилась самая грязная работа: захват и уничтожение советских активистов и лиц, сочувствующих им.
В абвере, по признанию Э. Штольце, которое он дал на заседании Нюрнбергского трибунале, ОУН должна была «…при помощи сети агентов разжигать национальную рознь между народами Советского Союза и с помощью провокаций ослаблять советские войска в их непосредственном тылу».
Подтверждение показаниям Э. Штольце можно найти в документах абвера. За 10 дней до начала войны с Советским Союзом из Берлина в адрес подразделения «отдел абвера в Румынии» из отдела «абвер-заграница» поступило секретное распоряжение:
«…BA-MA RH 20–11/485
12 июня 1941 г.
Отдел абвера в Румынии,
секретно,
только для командования.
Для украинских организаций групп Мельника и Бандеры, последняя под прикрытием операции «Роланд», предусмотрены следующие задачи:
1. Создание системы коммуникаций с Советской Украиной и Бессарабией.
2. В случае военных осложнений с Советским Союзом образование партизанских групп со следующими задачами: воспрепятствовать наступлению русских и нарушить их связь с тылом, к примеру, перерезать телефонные и электрические провода, арестовывать и ликвидировать комиссаров и офицеров, нападать на обозные колонны, уничтожать самолеты на аэродромах, способствовать автомобильным авариям, прокалывая и прорезая шины, поджигать места расквартирования военных и тушить пожары на важных для немецкой армии объектах, охранять военные объекты, например, бензохранилища, элеваторы, сельскохозяйственную технику, например, трактора и др., распространять листовки и призывать к восстаниям.
3. Создавать паравоенные формирования, которые будут служить немецким войскам в качестве проводников и переводчиков, собирать группы украинцев, согласно их политическим убеждениям, и встраивать их в эти формирования.
4. Этими формированиями, которыми могут быть задействованы под началом немецких офицеров, унтер-офицеров или солдат, обеспечить безопасное продвижение немецких войск по местности, которая не будет занята немецкими войсками:
а) разоружение русских, находящихся на этих территориях в стороне от линии продвижения немецких войск;
б) контроль над перевозкой заключенных.
Такая украинская самооборона под руководством немецких военных может быть образована силами ок. 500-1000 украинцев с территории рейха. Внедрение этих людей желательно начать незадолго до дня X».
Назад: Лицом к лицу
Дальше: Прелюдия к Холокосту. Лемберг в июне-июле