Глава девятнадцатая
ГОРЬКАЯ МЕСТЬ
Выскочив в коридор, Грин и Зареслава оказались окружены стеной девушек и стеной витязей. Ведьма, успевшая надеть шляпку, напряженно смотрела сквозь вуаль в сторону центральной лестницы.
Там все заволокло дымом, и оттуда неслись выкрики:
— Всем покинуть палаты! Выбираться на улицу любой ценой!
Ну да, помещение хоть и каменное, просторное и огромное, но построено все-таки с расчетом на удобную круговую оборону. Запасных выходов нет, окна узкие, в некоторые и не протиснешься. И в данный момент миссия располагалась на третьем этаже. Так что предпочтительнее было эвакуироваться через малочисленные подходящие для этого окна.
Но ведьма выбрала другой путь. Наверное, сумела воспользоваться своим особым зрением.
— Все за мной! — Последующие распоряжения и объяснения она давала уже на ходу: — Горит противоположное, нежилое крыло. Дыма еще мало, поэтому мы легко спустимся по парадной лестнице. В дыму не дышать и желательно не смотреть, я предупрежу о ступеньках. Держаться за руки. И за мою тоже! Я выведу!
И тут Райкалин понял, что все в миссии прекрасно знают о смертельной опасности прикосновения к красотке. Витязи сбились с быстрого шага, девицы тоже резко стали отставать. Ну еще бы! Одно касание ничем не грозило. Но в дыму можно было просто нечаянно натолкнуться на идущую впереди Зареславу. И что тогда? Риторический вопрос.
Поэтому Василий бесстрашно взял на себя риск и ухватился правой рукой за нежную кисть ведьмы, которую она требовательно отставила назад. Рыцаря тут же кто-то схватил за левую. В следующий момент они нырнули в сгущающийся дым, затаив дыхание и прикрыв глаза. Только и слышали четкие команды своей предводительницы.
И что самое смешное, азартно веселящее и невероятное, Шестопер, спускаясь по лестнице, вдруг почувствовал немалый восторг и удовольствие. Он не просто держался за руку ведьмы, он ее сжимал, ласкал, поглаживал и, будь такая возможность, вообще держался бы за нее зубами, словно преданная собака.
Даже почувствовал сожаление, когда они оказались во дворе. Только там, словно опомнившись, девушка резко вырвала свою ладонь из ручищи рыцаря. Еще и возмутилась еле слышно:
— Медведь! Чуть мне пальцы не поломал! — и бросилась руководить служанками, которые начали оказывать первую помощь мужчинам.
Все-таки шедшие в хвосте колонны рыцари надышались дымом и теперь судорожно, со слезами на глазах пытались откашляться. Но вышли все. В том числе и сам граф со своим молчаливым спутником откуда-то появился. И словно мотылек стал увиваться вокруг ведьмы, вроде и покрикивая на нее, поругивая, но делая это крайне деликатно:
— Ну вот почему ты сразу наружу не вышла?
— Выводила всех остальных из дыма, — спокойно, негромко ответила она.
— Они и сами все с усами, выбрались бы через окна!
— Ничего, так быстрее получилось и безопаснее. И вообще, граф, отстаньте от меня. Лучше выясните причину возгорания и позаботьтесь о ночлеге. Вряд ли наши комнаты проветрятся за полчаса.
Тем временем общими усилиями воинов личной дружины, гридней и слуг из княжеских палат пожар погасили. Открыв настежь все окна на этажах, усиленными сквозняками избавлялись от остатков дыма. Но спать в тех помещениях в самом деле казалось неразумным.
— Есть свободные комнаты в нашей казарме, — вспомнил Грин. — От двух ключи у моих оруженосцев, от остальных можно получить у коменданта.
— Ведите! — позволила Зареслава.
Василий не только пребывал в хорошем настроении, но и оптимистично смотрел на ближайшие часы: «Мы сейчас сядем в комнате наедине и мило пообщаемся. Хоть пожар нам и помешал, но в итоге так даже лучше получится!»
Всего через пять минут его ждало жестокое разочарование! Ведьма выбрала себе комнату и заперлась в ней с двумя девицами. Отдала приказ витязям:
— Никого к нам не пускать. Хочу выспаться!
Двое воинов застыли у закрытой двери.
Примчавшемуся графу только и осталось, что расселить остальных, назначить смены и самому отправиться спать. Выглядел он страшно довольным. Чему, спрашивается, радовался? Что в огне не сгорел? Или что его подопечная себя правильно вести начала?
Опечаленный странным нежеланием продолжить милую беседу, Райкалин отправился восвояси. Оруженосцы караулили кисель и не смыкали глаз. И конечно же набросились с вопросами, что случилось.
— Да все в порядке. Один дым, а огня и не было, — отмахнулся рыцарь. — А теперь ложитесь и спокойно спите. Но! Ко мне старайтесь шесть часов никого не подпускать и сами не будите. Я сейчас приму лекарство, которое превращает человека в подобие трупа. Поэтому не переживайте и не поднимайте панику. Только выполняйте, что я сказал.
И с мрачной решимостью достал из сундука кувшинчик с «Местью». Выпил кисель, улегся и довольно своевременно вспомнил, что час дается на расслабление, смирение, отторжение излишнего зла и чрезмерной ненависти. Поэтому постарался припомнить самые светлые моменты своего пребывания в этом мире. А они почему-то оказались все связаны с Зареславой.
«Надо будет ей уже завтра вручить письмо!» — решил он, засыпая и чувствуя, как на лице застывает счастливая улыбка.
Буквально сразу, по косвенным ощущениям, в сон ворвался дикий страх. Ощущение падения. И короткая, жуткая боль.
Затем Василий Райкалин в виде чего-то аморфного и бестелесного завис в пяти метрах над своим изломанным обнаженным телом. Не этим, которое рыцарское, а тем, которому было сорок шесть лет и которое проживало в двадцать первом веке иного мира.
Смотреть на свой труп было жутко и притягательно одновременно. Как и на нескольких прохожих, которые опасливо приближались к месту трагедии. Они больше посматривали на окна двадцатичетырехэтажного дома, которые в данный момент были закрыты все. Иначе говоря, полиции придется долго разбираться, откуда и каким образом свалилось тело.
Главное, что Райкалин вовремя вспомнил о грядущей материализации краткосрочного фантома и решил отправиться в заранее выбранное место. Оно казалось во всех смыслах примечательным, и хорошо, что он подумал о нем загодя. Это была квартира одного из местных нуворишей, расположенная напротив той, из которой самого Василия выбросили минуту назад.
Нувориш находился в отъезде, прислугу он не держал, так что дома у него никого не могло быть по умолчанию. Об этом знали убийцы, консьерж в фойе, ну и все остальные заинтересованные лица. Бронированная дверь и окна — на сигнализации, но отключить ее изнутри квартиры — плевое дело. К тому же интерьер мог поразить самого привередливого дизайнера и наиболее прижимистого собирателя очень, ну очень полезных вещей.
Но не к ним стремилось голое, только начавшее формироваться тело. Василий постарался себя представить сразу в коридоре, возле двери, чтобы иметь возможность включить камеры наружного осмотра. Это было предпочтительнее, чем подсматривать в дверной глазок. И у него получилось! Босые ноги почувствовали прохладу дорогого паркета, спина четко ощутила пустое пространство нежилого в данный момент помещения, а рука уже тянулась к панели, чтобы включить наружную камеру и экран для просмотра.
Бывал он здесь несколько раз с деловыми визитами и хозяина квартиры никоим образом не подозревал даже в причастности к собственному убийству. Совершенно иные, торговые дела, не касающиеся мотивов только что свершившегося преступления. И когда он час назад по местному, реальному времени был приглашен местной любовницей в квартиру напротив, то лишь мысленно хмыкнул: «Какое совпадение! Вон, напротив Алекс живет, сейчас что-то в Питере решает…»
Да и тут же забыл об этом. Предстоял бурный секс с шикарной, соскучившейся по его ласке женщиной. Так что Василий даже не поинтересовался у подруги, знает ли она своего соседа. Потом и в самом деле стало не до вопросов. Под тихую, приятную музыку выпили коньяку, заели лимончиком и окунулись в омут разврата.
Именно музыка да страстные стоны партнерши заглушили легкий шум открывающейся входной двери и практически беззвучные шаги трех костоломов, прошедших в спальню. Ну и тварь продажная старалась, держала его на себе так и так обнимала, чтобы он даже случайно не оглянулся на проем двери.
А потом стало поздно брыкаться и оказывать надлежащее сопротивление. Удар по затылку сразу вогнал в полубессознательное состояние. Практически сразу должен был убить на месте, да головушка дубовой оказалась. Поэтому даже удалось кое-что рассмотреть в мерцающем кровавом тумане.
Первое: женщина тут же откатилась в сторону, как только тело с нее сдернули, и бросилась одеваться. Второе: изначально костоломы собирались лишь нанести контрольные удары и оставить труп в квартире. Наверняка квартира была снята через риелтора и все выходы на себя убийцы подчистили заранее. Не факт, что следствие отыскало бы преступников. Скорей ленивые, равнодушные ко всему и продажные следователи списали бы все на бытовуху, разборки в порыве ревности.
Третье: подняв голову, удалось не только рассмотреть лица своих убийц, узнав одного из них, но и удивить их изрядно. Один даже не удержался от восклицания: «Оп-па! А жмурик-то еще живой!» Ну и четвертое, самое важное: из залы послышался голос, полный ненависти, но в то же время странно знакомый:
— Живой? Вот уж котяра беременный! — После чего прозвучало эмоциональное, скорей всего спонтанно принятое решение: — Тогда пусть насладится последними секундами своей жизни в полете! Бросайте его в окно! Но перед этим сломайте руки! И что там еще получится…
Убийцы только несколько секунд медлили, переглядываясь между собой и взвешивая последствия такого приказа. Но, видимо, быстро все просчитали, да и распоряжения не то шефа, не то заказчика следовало выполнять беспрекословно. Вот они и постарались. Удары дубинок по рукам, ногам и ребрам на несколько мгновений все-таки лишили Райкалина сознания. Потом твари дождались, пока он вновь шевельнется, и только тогда выбросили из окна. А в спину донеслось издевательское:
— Лети!
Но голос он так и не узнал. И теперь вот страстно желал рассмотреть своего главного смертельного врага.
На экране вначале мелькнули только тени ушедших первыми костоломов. Они правильно рассчитали, что успеют уйти без привлечения к себе внимания. Наверняка консьерж блокирован их сообщником, да и камеры в фойе повреждены. Подъезд выходит на другую сторону от места падения тела. Так что ищи-свищи потом этих типов!
Но дверь квартиры осталась приоткрытой, готовой выпустить остальных участников убийства.
Выходящую пару удалось рассмотреть великолепно. Мужчина слегка подтолкнул медлящую женщину и аккуратно закрыл дверь. Только после этого снял перчатки и раздраженно прошипел:
— Хватит ныть! Поживешь пока у меня на даче, а когда все успокоится…
Они вошли в лифт, не стали спускаться по лестнице. Ленивые! Все-таки шестнадцатый этаж.
Райкалина всего трясло от страха, омерзения и непонимания. Ну ладно женщина, продажная тварь, с которой он и знаком-то был совсем недолго. А вот мужчина, Валька Кузьмичев, оказался ни больше ни меньше как одноклассником! Причем несколько школьных лет он числился в друзьях и только в выпускном классе неожиданно ушел от забав и развлечений, стал скрытным и отчужденным, неприятным типом.
Причина вроде лежала на поверхности: родители Валика по уши погрязли в какой-то секте и сына втянули. Вон он и двинулся мозгами, по мнению всей дружной компании. Ребятам и девчатам и так было весело, интересно и радостно жить, так что никто не заметил потери бойца, не до того было. Первый секс, первые гулянки, первая любовь, хватало развлечений. И про Кузьмичева банально, казалось бы, навсегда забыли.
И вот он появился… Да в какой мерзкой роли!
Итак, главный враг найден. Но что дальше?
Изначально Василий именно в эту квартиру и намеревался попасть, потому что здесь имелось оружие. Да и Алекс по комплекции очень походил на нынешнего Грина Шестопера. Оставалось лишь выяснить цели, затем одеться, отыскать и аккуратно достать оружие из тайника и приступить к возмездию. Выйти в облике помолодевшего, двадцатилетнего парня вроде бы и просто. Но в то же время есть и сложности. Скорей всего полиция будет долго, очень долго разыскивать квартиру, из которой выбросили тело. А потом еще дольше проводить опросы соседей и поиск свидетелей.
Мелькнула, правда, идеальная, казалось бы, идея, как жестоко наказать Вальку Кузьмичева и его подельницу. Еще в тот момент, когда они садились в лифт, надо было выскочить на лестничную клетку и деревянной битой повредить панель вызова лифта. Такая бита лежала у запасливого Алекса в прихожей, на полочке для шапок. Можно и створки разжать вначале, а потом бить и крушить электропроводку. Лифт обязательно встанет в шахте. И не факт, что парочке тварей удастся из него быстро выскользнуть.
Еще можно их напугать до потери пульса. Причем очень просто: начав кричать вниз проклятия, называя уродов по именам и грозя адскими карами на том свете. Мол, я уже здесь и жду вас в самом скором времени. Шикарно может получиться: оба преступника на нервах, и тут вдруг лифт застрял. Потом грохот и темнота, в которой слышится рев покойника: «Валька, ты сука позорная…» и так далее по нарастающей буйной фантазии.
Сказка — а не месть!
Но этот свой порыв Райкалин сдержал по нескольким причинам. Главная: сигнализация на двери. Пока с ней провозишься, лифт уже окажется внизу. Просто так резко откроешь дверь, весьма быстро припрутся типы из специализированной охраны. И тогда не удастся осуществить вторую половину своих замыслов.
Вторая причина: не факт, что правосудие потом сумеет виновным инкриминировать убийство. И захочет ли? Райкалин по своему богатому опыту прекрасно знал, что правосудие может быть насквозь прогнившим и трижды продажным.
Поэтому замерший возле двери и трясущийся от ненависти мститель осознал вдруг самое важное: «Это ведь чудо? Чудо! Да еще какое! Время повернуло вспять и практически стало мне подвластно! Я теперь могу сюда возвращаться сколько угодно раз! И каждый раз варьировать, совершать свою месть самыми изощренными способами! Вот это жесть! Вот это возможности!..»
Наибольший позитив проистекал из многократности использования средства «Месть». Иначе говоря, при каждой пробе можно чуть ли не весь здешний мир изменить. Как и почему такое случится, трудно себе представить или вообразить. Скорей всего в данный момент уже произошла некая бифуркация вселенных, и здешний мир пять минут назад раздвоился на две самостоятельные ветки. В одной реальности — жизнь продолжается, как и прежде, и смерть некоего Василия Райкалина мир не взволновала.
Во второй реальности — все пойдет иначе. А насколько иначе, и в какую сторону, и пойдет ли вообще — зависит только от самого мстителя. Вполне возможно, что никакой бифуркации не случится, даже если хоппер лично пристрелит или четвертует своих убийц. Не настолько значительны их жалкие душонки, чтобы преодолеть инерцию целой вселенной.
В связи со всем вышеперечисленным Василий принял решение не мстить наобум, а с максимальной скрупулезностью реализовать вторую часть своих замыслов. А они напрямую касались обогащения. Раз кисель «Месть» стоит как целое баронство, то следовало решить вначале финансовую проблему. Иначе на очередные визиты в свой мир не хватит никакой выдумки, наглости и везения. Нельзя зависеть от прихоти и подарков судьбы, которая щедро подбросила бедному рыцарю невероятно редкое, страшно дорогостоящее лекарство.
Надо создать собственную финансовую империю. А как? Для этого следовало заглянуть в Интернет. Любой человек двадцать первого века знает, слышал о полезных ископаемых. Порой и видел на картах значки, где отмечены залежи самых ценных металлов, серебра и золота. Но попади он в прошлое, вряд ли припомнит хоть пару значков с той самой карты и уж тем более ни за какие коврижки не сможет отыскать будущий прииск на реальной местности. Для этого надо быть геологом, картографом и много-много чего иного знающим специалистом.
Райкалин ничего конкретно не знал, хотя очень хотелось. Но сколько ни напрягал свою память в первые два дня пребывания в рыцарском теле, так ничего толкового и не припомнил. Клады были на территории Белоруссии? Вроде должны быть, но кто о них помнит, кроме работников музеев? Да и история идет совсем по иному пути, значит, искать клады вообще бессмысленно.
Другой вопрос — это залежи золота или еще чего-то полезного. Тут можно при правильной организации обогатиться быстро и не особо привлекая к себе внимание завистников. А там и вообще замахнуться на пьедестал Ротшильдов и прочих финансовых воротил, используя их ценнейший опыт и уникальные наработки. Но то — дело далекого будущего, и не факт, что желанного. А вот сейчас…
Василий оделся, чтобы чувствовать себя комфортно, и стал возиться с компьютерами Алекса. Основной и в рабочем кабинете оказались запаролены оба, но ноутбук на кухне, используемый для просмотров новостей и фильмов, оказался полностью доступен. И хоппер, забывший о мести своим убийцам, а точнее, отложивший эту месть на следующий раз, включился в азартный поиск своих будущих богатств.
Прошелся по сайтам. Почитал. Приуныл.
Золота, алмазов и прочей пользительной прелести имелось очень много. Но! Все далеко, где-то в труднодоступных районах и у черта на куличках. Конечно, кое-что имелось как раз на границе Белоруссии, Украины и России. При хорошей организации там некий стартовый капитал можно было наскрести. Даже алмазы мелкие поискать — тоже окупится. Но вот чтобы как на Клондайке, в Южно-Африканской Республике или как в Якутии — фиг вам!
Правда, имелись месторождения иных полезных ископаемых. Та же обычная, или калийная, соль, но Василий подозревал, что на этом рынке он явно не будет первым. В глобальной перспективе и на этом можно миллиарды заработать, но кто в молодости печется должным образом о своей старости? Вот и молодому рыцарю хотелось не спокойной, обеспеченной старости, а роскошной и бурной молодости.
Покопавшись в продуктовых запасах Алекса и навалив себе несколько тарелок съестного, настойчивый мститель все искал и искал, запоминал и запоминал, жутко сожалея, что ноутбук нельзя прихватить с собой в иной мир. Поинтересовался производством йода и прочих лекарств, изучил процесс изготовления пенициллина. Пробежался по некоторым кустарным производствам, на которых в Средние века можно сколотить солидное состояние.
И когда отпущенное ему время подходило к концу, он вспомнил о сокровищах и кладах. Вначале прошелся по тем, которые были спрятаны еще до Рождества Христова. Уж они-то наверняка покоятся на своих местах. При верной организации экспедиций можно все достать и выгодно использовать. Ну и напоследок забил в поиск информацию о кладах в интересующей его местности.
И ошеломленно хмыкнул, когда увидел сообщение о некоем кладе в местности, совпавшей с топонимом Вищин. Оно гласило:
«Наиболее известным и одним из самых ценных среди подобных можно считать денежно-вещевой клад, найденный в 1979 г. около д. Вищин Рогачевского р-на Гомельской обл. Когда-то возле этой деревни на правом берегу Днепра на городище находился замок. Исследуя крепостную стену городища, археологи обнаружили целый набор серебряных женских украшений: бусы, подвески, браслеты, височные украшения. Впервые в одном комплексе были найдены гривны-слитки трех типов — киевские, новгородские и литовские…»
Здравый смысл подсказывал, что, несмотря на совпадения в названии, в наличии замка и крепостной стены, надеяться на клад именно рыцарю Шестоперу никак не следовало. Но с другой стороны — чего только не случается? Вдруг и в том мире люди решили припрятать сокровища не в замке, а в прилегающей к нему крепостной стене? И вдруг именно князь Балош (тоже по случайности живший примерно в обозначенное для клада время) мыслил при укрытии своего клада аналогично? Мол, припрячешь подальше, сохранишь подольше.
Хитры и непредсказуемы повороты истории и людской логики. Но почему бы не проверить?
Василий уже целенаправленно продолжил поиск, пытаясь выяснить, где именно, под какой частью стены оказался тайник. И координаты все-таки получил, хоть и не идеально точные. Дальше следовало осматриваться на местности.
Успел справиться с поиском до приближения срока рассеивания телесного фантома. И сразу понял, почему многие, оказавшись в месте своей предыдущей смерти, потом не возвращались в свое истинное, ожидающее во сне тело. Дико захотелось именно жить! Здесь жить, в своем мире! Пропало куда-то сомнение, появилась твердая уверенность, что именно это тело и есть истинное, за которое следует держаться всеми силами. Хотелось куда-то бежать, что-то делать, кому-то мстить — и, возможно, даже голыми руками. В общем, неожиданно проявился некий психический синдром, банально называемый инстинктом выживания.
А следовало поступить иначе и ничему не сопротивляться. Просто лечь, максимально расслабиться и позволить вырывающемуся сознанию (наверняка уходящему вместе с душой) покинуть фантомное тело и перенестись в настоящее.
Как раз эта простота и далась тяжелее всего. Тело охватила страшная паника, успокоиться и расслабиться никак не получалось, и только благодаря громадному опыту прожитых лет Райкалину удалось погрузить себя в некое подобие нирваны.
Еще он понял, почему волхв не упоминал о повторном применении «Мести». Ни один хоппер, будучи в здравом уме и твердой памяти, не захочет пережить повторно собственную смерть. А возвращение сознания в тело Грина Шестопера очень напоминало именно смерть. Причем весьма неприятную и продолжительную.
Вначале жесткое сердцебиение. Потом нехватка воздуха, ощущение, что голову поместили в закупоренную банку. Затем резкий всплеск боли в нервных окончаниях. А после него — жуткое ощущение, что голова сплющивается под давлением гигантского пресса. Наверное, только таким рабочим порядком и выдавливалась душа обратно.
Где уж тут лежать спокойно да расслабленно? Поневоле начнешь бегать, метаться, оттягивать время переноса и… Финал закономерен: фантом развеивается, сознание гибнет… Родственники или друзья рыцаря Шестопера хоронят так и не проснувшегося товарища… Играет печальная музыка… Звучат скорбные соболезнования… Где-то в своей башне плюется от злости великий светлый волхв Гонта… Или презрительно смеется?
Очнулся Василий в своем новом, молодом теле, сотрясаемом неприятной дрожью, мокрый, с жуткой головной болью. С трудом осознал, где он, что он, и с напряжением всех сил потянулся к кувшину с водой: «А печень ему водолаза! Мало того что меня там плющило, так еще и здесь наизнанку выворачивает! — Дорвавшись до воды, выпил половину и, не почувствовав облегчения, вспомнил о порошках, принесенных Петри от волхва. — Если и это не принесет облегчения… я кого-то убью!»
Съел две ложки — запил. Потом еще ложку снадобья в себя затолкал, чуть не выплеснув обратно вместе с ужином. И уже собрался умирать, как резко стало отпускать. Через пять минут он лежал в блаженной истоме, ощущая в себе каждую ноющую косточку и осознавая каждую расслабившуюся мышцу.
«М-да! Нелегка судьба хоппера! — пришел он к глубокомысленному выводу. — И на кой, спрашивается, банан мне повторять над собой подобные издевательства? Ради мести? Да гори тот недобитый Валик синим огнем вместе с тупой прошмандовкой! Не хватало мне только из-за них терпеть подобные муки! Из-за чего еще? Золото и алмазы?.. Тьфу на них! Мне с лихвой хватит того, что знаю, чтобы стать князем. А то и на монаршую корону замахнуться. Да и эти бы знания с толком реализовать, а потом плодами воспользоваться…»
Обессиленное тело провалилось в сон, благо что до утренней побудки еще оставалось около часа.
