Глава 29
В погоне за «мусором»
Лиз так долго не порывала окончательно с Джейком лишь потому, что он поддерживал в ней огонь жизни; благодаря ему некая частичка в ней все еще верила в любовь и жаждала романтики. И он умел быть очень милым, очень внимательным: присылал ей цветы с записками на лепестках, в коридоре пристраивался к ней сзади и лицом зарывался в ее волосы, постоянно твердил ей, что она прекрасна, что от ее красоты у него перехватывает дыхание.
Потом в одиннадцатом классе, всего несколько месяцев назад, был вечер с участием бывших учеников. Лиз собиралась расстаться с Джейком раз и навсегда, а он сделал нечто такое, что заставило ее снова задуматься о любви.
Когда закончился последний урок, она подошла к своему шкафчику, открыла его, а оттуда выпал цветок. Стебель цветка обвивала ленточка, на которой почерком Джейка было накарябано нечто перефразированное из Шекспира, что должно было бы сразу вызвать у нее отторжение. Шекспира любила Джулия. А Лиз нравились циники – Оруэлл, Твен, Свифт, Хемингуэй. Но она только что пришла с собрания болельщиков; коридоры гудели от шума, ветер растрепал ее волосы, а цветок и лента были так прекрасны, что в тот момент она тоже почувствовала себя неземной красавицей.
«ОНО – ВОСТОК, И ЛИЗ В НЕМ – СОЛНЦЕ, – гласила надпись на ленте (и честно говоря, Лиз поморщилась от банальности Джейка). – ПЛЫВИ НА ВОСТОК, СОЛНЫШКО, ТУДА, ГДЕ МЫ ПОЗНАКОМИЛИСЬ».
Она так и сделала. Пошла к зданию для средних классов, в трехстах футах к востоку от школы для старшеклассников. С Джейком она познакомилась, когда училась в шестом классе. Они одновременно подошли к фонтанчику для питья у спортзала, и он галантно пропустил ее вперед. На мгновение ей подумалось, как это потрясающе мило, что он не забыл их первую встречу, но по мере того, как она приближалась к школе для средних классов, к ней в душу закрадывалось подозрение. Джейк не был сентиментальным – с трудом мог бы вспомнить события минувшей недели, не говоря уже про то, что было пять лет назад.
Она вошла в здание, остановилась у фонтанчика для питья рядом со спортзалом и прочитала оставленную для нее открытку. «МЫ ЦЕЛУЕМСЯ ПОД ЗВЕЗДАМИ». На парковке у кинотеатра она подобрала ожидающего ее плюшевого мишку и взяла записку из его лап: «ТАМ, ГДЕ У НАС БЫЛО ПЕРВОЕ СВИДАНИЕ, ЧАЕПИТИЕ С ПЛЮШЕВЫМИ МЕДВЕДЯМИ». Больница, где она навестила его после того, как он, играя в футбол, сломал ключицу. Она принесла ему кружку чая со специями (которому Джейк предпочел больничный «чили-дог») и – для хохмы – плюшевого медведя, желающего скорейшего выздоровления. Кончилось тем, что они стали целоваться на больничной койке, пока их не застукала медсестра, отнюдь не вежливо попросившая Лиз покинуть палату.
Гоняясь за «мусором», Лиз объехала весь Меридиан, опустошив почти весь бензобак, и в итоге припарковалась на краю заросшего поля близ начальной школы. Джейк стоял посреди поля с табличкой в руках, на которой черным маркером был выведен последний ключ к разгадке:
«ТЫ ПОЙДЕШЬ СО МНОЙ НА ТАНЦЫ?»
Она ответила согласием.
В принципе Лиз не верила, что любовь существует, и Джейка Деррика она не любила. Ей нравилось то, как он за ней ухаживает. Однако, как выяснилось, ее подозрения были не беспочвенными: у ее самовлюбленного парня просто не хватило бы воображения организовать охоту за «мусором». Джейк знал, что всю работу сделают за него подружки Лиз. Ему оставалось стоять на том поле и ждать.
Но в тот день на заброшенном поле близ начальной школы Лиз притворилась, что их связывает большое чувство. Любовь. Она лгала себе. Ее мир был почти прекрасен. Ей было все равно, что красота эта не настоящая.
