Глава девятнадцатая
— Есть кое-что, что тебе надо знать, если ты собираешься встретиться с ней лично, — произнес Ксандр, и я подумала: почему советы дает он, а не Макс или один из королевских телохранителей? Наверняка у них более тесный опыт общения с королевой. Однако они не возражали, чтобы ответственность за мое просвещение взял на себя именно он.
— Она невероятно хитра, и пусть тебя не обманывает ее дряхлый вид. Кроме того, не забывай о ее жестокости. — Он прохаживался по комнате взад-вперед, и мне было трудно уследить за ним. Из-за этих перемещений у меня кружилась голова. — Я бы чувствовал себя лучше, если б мы все пошли с тобой. Не стоит оставаться с ней наедине.
— А если она не захочет с нами встретиться? — спросил Макс у Ксандра.
Взмахнув рукой, тот отмел эту мысль.
— Разумеется, она захочет увидеть Чарли. Она годами планировала эту встречу.
Судя по всему, Макс об этом не знал. Он покачал головой.
— Откуда тебе известно, что она планирует?
— Мне известно больше, чем ты думаешь. Возможно, больше, чем кому-либо другому. — Он саркастически усмехнулся, но никто ему не возразил. Одна я удивлялась, откуда этот революционер так хорошо знает правительницу нашей страны.
Он перестал ходить по комнате и остановился прямо передо мной. Он посмотрел на меня с такой знакомой нежностью, что я едва не забыла, чьи это глаза. Я моргнула, осознав, что восхищение, которое я в них вижу, исходит от Ксандра, а не от Макса.
— Она собирается вытянуть из тебя обещание разделить с ней трон.
— Но это бессмысленно, — перебил его Макс. — Как они будут править совместно? Как сохранят верность подданных? Как будут решаться споры?
— Это древняя магия. Королева гораздо старше, чем тело, которое она населяет. Это не первое ее правление. — Слова Ксандра казались детской сказкой, но никто ему не возразил.
— О чем он говорит? — спросила я, поворачиваясь к Максу.
Но на мой вопрос ответил Зафир, говоря тихо, почти нараспев.
— Все так и есть. Душа королевы — ее Сущность, как она ее называет, — переходила из одного тела в другое еще до того, как она впервые заняла свое место на троне Лудании. Один правитель, разные тела.
Ксандр подхватил эстафету.
— Она очень сильна, но чтобы сменить старое тело на новое, ей нужно разрешение. И сейчас она в отчаянии — ее время на исходе. Прежде, чем она перенесет свою Сущность в твое тело, ей необходимо получить твое согласие. Иначе она так и останется в ловушке. Если ее старое тело умрет, она умрет вместе с ним.
— Но почему именно мое? Почему она не может найти кого-нибудь еще и занять ее место?
Ответ казался очевидным, но я должна была его услышать.
— Потому что ты королевского рода. Ты единственная наследница, которую она может найти.
Я нахмурилась.
— Но так ли это? Ведь моя мама не происходит из королевского рода. А отец не может быть чистокровным. Насколько сильна моя кровь на самом деле?
У Ксандра, судя по всему, имелись ответы на любые вопросы, и он ответил легко, без колебаний.
— Это действует не так, Чарли. Женская кровь, не важно, насколько далеко она находится по линии наследования, сильна и чиста у любой, как если бы она представляла первое поколение. Ее дары будут столь же сильны, как и дары ее предков. — Он поднял брови, предлагая задавать другие вопросы, но у меня оставался только один.
Мои брови сошлись на переносице.
— А что будет, если я приму эту ее… Сущность? Что тогда случится со мной?
— Ничего с тобой не случится, — перебил меня Макс, схватил за плечи и развернул к себе. — Потому что ты этого не сделаешь. Ты скажешь ей, чтобы она катилась ко всем чертям.
Но Ксандр не обратил внимания на вспышку Макса, дав мне единственный ответ, какой у него был.
— Полагаю, в тебе есть место только для одной души.
Никто больше не сказал ни слова; молчание словно высосало из комнаты весь воздух. Королева собиралась торговаться: моя жизнь в обмен на жизнь моих родителей. Она была хитра, как и говорил Макс. Что ж, значит, я должна быть хитрее.
— Макс прав, — заявила я, подняв голову и приняв решение. — Она может катиться ко всем чертям.
Когда я ушла, они все еще спорили, каким способом доставить известие королеве. Макс хотел пойти сам и удостовериться, что суть была понята, а заодно вытребовать у королевы обещание, что мне не причинят вреда. Но Ксандр возражал — он все еще не доверял Максу. В конце концов, было решено, что пойдет Клод, который должен взять с собой одного бойца сопротивления. Кто будет этим бойцом, все еще являлось предметом спора.
Поскольку мы находились под землей, где правила тьма, я не имела представления, день сейчас или ночь, однако отчетливо ощущала, как у меня все болит и в каком я изнеможении.
Когда я вошла в комнату, Анджелина не спала, и я подумала, ложилась ли она вообще. Я опустилась на колени, и она оказалась в моих объятьях. От нее пахло потом, сном и грязью, и я глубоко вдохнула, прижимая ее к себе. Горящие голубые глаза никак не свидетельствовали о ночах случайного сна и прерывистых сновидениях. Глядя в них, легко было представить, что она — необычное существо.
В мои же глаза словно насыпали песок, и я потерла их тыльной стороной руки, чтобы прогнать усталость.
Я с тоской посмотрела на лежащий на полу тюфяк, на подушки и колючее одеяло. Брук взяла Анджелину за руку, собравшись отправиться на завтрак, а я тем временем погрузилась в беспокойный сон, полный видений о солдатах, королевах и потерянных душах.
Меня разбудил шум воды, словно ее переливали из одного сосуда в другой. Звук был негромким, но все же я его услышала.
Я открыла глаза и моргнула, надеясь, что все это не сон: в комнате стояла большая металлическая ванна, над которой поднимался пар.
Ванна. Кто-то принес для меня ванну.
Иден открыла занавеску, крепившуюся над дверью, и двое мужчин внесли огромные ведра с водой, вылив их в ванну.
— Клод вернулся. Мы уходим, как только все будут готовы. — Ее черные глаза встретились с моими, и она подняла бровь. — Ксандр подумал, что тебе захочется вымыться. — Она повернулась. — Я буду снаружи.
— Погоди! А где Анджелина?
Иден кивнула, и ее хладнокровный облик на мгновение исчез. В такие моменты находиться рядом с ней было гораздо легче. Сейчас я чувствовала себя так же, как она, хотя скоро должна была встретиться с королевой.
— Она уже пообедала, но захотела остаться поиграть с другими детьми. По-моему, ничего страшного. Время здесь идет медленно, особенно если нечем себя занять.
Она была права. Мне не хотелось, чтобы Анджелина оставалась в этой темной комнате целый день. Или ночь, в зависимости от того, что за время суток наверху.
— Ладно, — наконец, согласилась я.
За ее спиной опустились занавески, и я посмотрела на воду. Никогда бы не подумала, что ванна, особенно стальная, может выглядеть так заманчиво. Я быстро разделась и скользнула в воду.
Мыла не было, поэтому я просто отмокала, наслаждаясь прикосновением воды к голой коже. На ребрах, которыми Ксандр приложил меня об пол, возникли синяки, и я осторожно потрогала их. В неудобной ванне было тесно, но все же я сумела вытянуться, скрыв под водой голову и лицо. Я запустила пальцы в волосы, пытаясь как можно лучше их отмыть. На секунду я словно оказалась в раю.
Когда вода остыла, я вылезла из ванны и обернула себя старым полотенцем. В тот момент я заметила стопку чистой одежды, аккуратно сложенную на краю тюфяка. Моей одежды, принесенной из дома. Была здесь стопка и для Анджелины. Мне показалось слишком рискованным посылать за ней кого-то к нам домой.
Я быстро вытерлась, оделась, сидя на краю тюфяка, промокнула полотенцем волосы и расчесала их пальцами, чтобы они не перепутались.
Казалось, с тех пор, как я была чистой и отдохнувшей, прошла целая вечность; прежде я относилась к такой роскоши как к должному. Трудно представить, что с вечера нападения на город прошло всего два дня.
Снаружи негромко постучали.
— Чарли? — Это был Макс, и я вдруг поняла, как мне здесь одиноко.
Сердце нервно заколотилось, отдаваясь во всем теле ритмичным эхом, и я прочистила горло.
— Войди.
Он ступил в комнату, и я улыбнулась шире, чем собиралась. Я не хотела дать ему понять, как рада его видеть.
— Можно? — спросил он, указывая на место рядом со мной.
Я кивнула с серьезным выражением лица, но когда он сел рядом, мое сердце забилось еще сильнее.
— Как ты, держишься? Ты ведь понимаешь, что не обязана этого делать?
— Все будет в порядке, — уверенно ответила я, но все же прикусила губу. — Могу я задать тебе вопрос?
— Любой.
— Ксандр был прав, что не послал к ней тебя? Можем ли мы… могу ли я тебе доверять?
Его улыбка была неожиданной. Он убрал с моей щеки мокрую прядь волос.
— Ты можешь доверять мне, Чарли. И Ксандр тоже, хотя иногда мне хочется дать ему по физиономии. Он знает это, хотя не хочет признаваться.
Его ленивая ухмылка была невероятно соблазнительной. Хотела бы я иметь в себе силы сопротивляться искушению, но их у меня не было, и я придвинулась ближе. Мерцающая в углу лампа отбрасывала на его лицо тени, меняя формы и цвета, но это не имело значения. Все равно он был прекрасен.
Его рот оказался в нескольких дюймах от моего, и я смотрела на его губы, не в состоянии отвести взгляд и сделать вдох.
— Который час? — спросила я, надеясь, что этот вопрос его остановит, и он не станет ко мне приближаться.
Он улыбнулся, и я увидела его зубы, каждую их подробность, включая крошечную щербину, которую невозможно было заметить издалека. Его дыхание было теплым и обещающим.
— А что? Ты куда-то торопишься? — В его хриплом, неровном голосе было что-то, чего я не могла понять, но из-за чего пальцы моих ног поджались.
Когда его губы коснулись моих, сердце остановилось, и я перестала ощущать его ритм, погрузившись в наш поцелуй. Я закрыла глаза, приказывая себе отодвинуться, но так и не смогла выполнить это простое движение.
Поначалу поцелуй был осторожным — просто легкая встреча губ, соприкоснувшихся на краткий миг. Словно два пера или еще легче… Мой едва заметный пульс говорил на собственном знакомом языке.
Но потом я подвинулась — ближе, а не дальше, как мне бы следовало сделать, — отвечая на его мягкую просьбу. Говоря ему, что хочу большего.
Он запустил пальцы в мои мокрые волосы и притянул к себе, пока наши грудные клетки не соприкоснулись. Обняв его за плечи, я прижалась к нему и раскрыла губы, не зная, что теперь делать, желая только оказаться еще ближе. Его язык скользнул мне в рот, и моя кровь наполнилась жидким огнем, распространявшим по телу волны желания и страха.
Никогда и ничего в своей жизни я не хотела так сильно.
И никогда так сильно не боялась своих чувств.
Я все еще дрожала, когда, наконец, отвернулась, прервав поцелуй. Это было самым трудным, что я когда-либо делала. Вспухшие губы покалывало, и без его прикосновения они казались слишком холодными.
Глаза Макса остекленели, как, вероятно, и мои. Прежде я никогда не видела выражения прерванной страсти, но теперь смотрела прямо на него. Меня охватило разочарование.
Он пришел в себя быстрее, чем я, и спустя несколько секунд уже восстановил дыхание. Меня разозлило, что он так скоро собрался, — как будто имел большой опыт в деле, в котором я была новичком. Я смотрела на него, стараясь не обращать внимания на укол ревности, появившийся при этой мысли.
— Что мы делаем? — спросила я, выравнивая дыхание.
— По-моему, целуемся.
— Тихо. — Я накрыла ладонью его губы, стараясь не думать о том, что этот рот делал с моим всего минуту назад. Мне не хотелось, чтобы нас услышала Иден.
— В чем дело, Чарли? Ты злишься на то, что я тебя поцеловал? Или на то, что ты ответила?
Я опустила глаза и тихо сказала:
— Просто я не знаю, чем это может кончиться. Что хорошего может из этого выйти. Из нас.
Он поднял мой подбородок, и от этого жеста у меня в животе все перевернулось.
— Кто сказал, что это кончится? — Он провел большим пальцем по моей нижней губе.
Я закрыла глаза, чтобы не видеть его бездонных глаз и не представлять, что смотрю в них вечно.
— Я дочь торговца, Макс. — Горечь, прозвучавшая в моих словах, была наполнена болью даже для моих ушей.
Макс вновь поднял мой подбородок, заставляя посмотреть на него. Когда я открыла глаза, он ответил:
— Ты принцесса, Чарли.
Мир вокруг нас замер. Макс продолжал меня рассматривать. Казалось, к этим словам я не смогу привыкнуть никогда. Одно дело — говорить о встрече с королевой или представлять мою сестру и отца давними родственниками старой королевской семьи. И совсем другое — слышать, что так говорят обо мне. Слишком легко я проглядела этот факт.
Конечно, он прав. Я принцесса. В его объятьях я позволила себе забыть об этом факте. В его объятьях я была просто собой.
— Значит, все дело в этом? — Мне не хотелось задавать такой вопрос, но я должна была знать правду.
Макс выглядел смущенным.
— О чем ты?
Я сжала челюсти, собираясь с духом.
— Это. Поцелуй. Поэтому ты сказал, что я тебя интригую? Ты подозревал, что я принцесса?
Кто еще подходит человеку такого происхождения, как Макс?
Его улыбка меня обезоружила. Убрав с моего лица локон, он тихо ответил, лаская голосом мое сердце.
— Чарли, я бы нашел способ быть с тобой, окажись ты хоть дочерью слуги. Ты интригуешь меня, но не по той причине, о которой говоришь.
Склонившись, он вновь поцеловал меня, мягко, нежно, сладко, не позволяя больше с ним спорить, и я подумала, как одно простое действие может быть столь трагичным и приятным одновременно.
Королева
Королева сдержала улыбку — свою настоящую улыбку, — испытывая в эту секунду истинное наслаждение.
— Вы обнаружили их базу? Их оперативный центр?
Бакстер кивнул.
— Да, Ваше Величество.
Ее губы дрогнули.
— Уверены? Другого провала я не потерплю.
При упоминании о своем проступке он склонил голову, и его дородная фигура вздрогнула.
— Конечно, нет, моя королева. На этот раз мы уверены. Повстанцы выслали в восточную часть города небольшую группу солдат, что-то вроде прикрытия. Одна из наших поисковых команд вернулась и сообщила, что они отследили их путь до самого входа под землю. — Он встретился с ней взглядом и улыбнулся. — На этот раз мы их возьмем.
Она почти дрожала от предвкушения. Наконец, она произнесла слова, которые так долго мечтала сказать:
— Когда вы будете готовы к нападению?
Бакстер поднял голову и отважился бросить взгляд на женщину на троне.
— По приказу Вашего Величества. Войска ожидают команды.
Больше она не стала сдерживать улыбку.
— Хорошо, Бакстер. Очень хорошо.
На лице советника отразилось облегчение: он понимал, что благодаря хорошим новостям едва избежал смертной казни. Он знал, что больше не может позволить себе ее разочаровывать.
— И последнее, Бакстер. — Она поднесла к губе кривой палец, решив, что настало время приступить к подготовке.
— Да, Ваше Величество?
— Мне все равно, как ты это сделаешь, однако никто не должен подвергнуть сомнению мой указ. Сообщи всем, что скоро у нас будет новая королева.