Глава 7
Утро и рассердившееся на тепло осеннее солнышко изменили многое. Душ и обильный завтрак, проведенный в компании Бима, наполнили тело бодростью. Так что в игру я вошел переполненный решимостью.
Все выглядело не так безнадежно, как вчера, но стоило заглянуть в сумку, и вернулось чувство неправильности. Раньше я планировал оставлять себе четверть добытого плюс все, что могло понадобиться моему персонажу из вещей. Вечером совесть вступила в жаркий спор с жадностью, и процент снизился до десяти. Теперь же эти спорщицы дружно молчали: жадность – удрученно, а гордость – надменно.
Черт с вами!
Добравшись до ближайшей лавки, я продал все добытые у мага вещи. Много за них не дали, и все же ворованная сумма выросла до десяти золотых монет и восьми – серебра.
Так, теперь нужно найти новую хозяйку жгущих мне руки монет, пока жадность не пришла в себя и не начала пилить, подобно сварливой жене.
Увы, метка, которую я повесил на Улялю, на карте Славии отсутствовала. Либо няшка обиделась на весь свет и не входила в игру, либо, что маловероятно, сбежала в другой город.
До момента самопроизвольного спадания метки оставалось еще несколько часов, так что отчаиваться рано.
Первым делом я направился на главную площадь и нашел там вялых по причине слишком раннего для них утра скоморохов. Дядька Стах некоторое время чесал седую макушку, пытаясь понять, что от него требуют в такую рань. И все же опыт и жизненная мудрость победили. Внеся несколько поправок, он одобрил мою идею. Теперь осталось забрать из лавки заказ, и к вечернему выступлению будет все готово.
Ну и чем теперь заняться? В лавку рано, а на полях с жуткими кроликами мне по-прежнему делать нечего. Ладно, пройдемся по рынку.
Торжище Славии совсем не походило на аналоги в других игрушках. Во время погони за магом-гопником все пролетело мельком. Теперь же у меня было время осмотреться.
Честно говоря, и сравнить-то было не с чем. Размах – не самых маленьких оптовых рынков, а вот колорит – непередаваемый. Казалось, здесь смешалось все. Со стороны центра властвовали деревянные лотки с небольшими навесами. Каждая деталь этих прилавков была украшена резными узорами со славянскими мотивами. Центральную часть рынка затапливало целое море восточного базара. Здесь торговали прямо с ковров. Причем это совсем не напоминало жалкие барахолки. Каким бы ни был стилистически наряд игрока-торговца, возлегая на подушках у заваленных товаром ковров, они выглядели настоящими восточными эмирами. С одной стороны, странно видеть такую картинку в центре славянских земель, но и здесь исторические консультанты корпорации оказались на высоте – в древние времена на больших славянских торжищах преобладали именно восточные купцы.
Чтобы найти нужную вещь среди этого бедлама, у игрока имелись две возможности – просто ходить между рядами как на обычном рынке или же подойти к столбу объявлений. Прикоснувшись к отполированной множеством рук поверхности, можно открыть большой экран с перечнем представленных на рынке товаров. Здесь же – списки перепродающих вещи спекулянтов. Причем среди них имелись как неписи, так и игроки. К этой же информации можно добраться и через свиток-наладонник, но за товаром все равно пришлось бы идти на базар и лично общаться с торговцами.
Пока мой поход больше являлся экскурсией, поэтому с возможностями столба я лишь ознакомился.
Дальняя часть рынка практически полностью была отдана неписям, торгующим в основном маунтами и големами. Здесь я застрял надолго. До безумия захотелось стать обладателем одного из этих великанов, но удовольствие обладания пилотируемым големом было просто запредельно дорогим. Гномом я не стал не потому, что плохо относился к этой расе, – просто, имея меньше чем тысячу золотых, на стартовой площадке подгорного царства делать нечего.
– Нравится? – прогудел подошедший мастер, которого я сразу и не заметил, потому что пытался рассмотреть четырехгранный шип, торчащий вверх на шарообразной голове гуманоидного голема.
– Слов нет; да что толку – не по Сеньке шапка, – автоматически ответил я и только после этого подумал, что гном может и не понять поговорку. Все-таки это программа, а не человек.
Но взгляд поверх головы обладателя низкого голоса показал, что опасения были напрасными. Передо мной стоял игрок. Причем для богача, влившего в игру бездну денег, выглядел он слишком простовато. Но и это не самое странное: мастер был таким же полукровкой, как и я! Возможно, именно поэтому в его голосе не было ноток пренебрежения, которые мне пришлось услышать не только от неписей, но и игроков.
Внешне он похож на чернобородого Санта-Клауса, каким его рисуют в некоторых мультиках – широкогрудым, мускулистым и с пивным животом. Ростом обладатель двух кровей – чуть ниже меня.
– Это да, – искренне улыбнулся полугном с именем Гайкокрут и похлопал голема по щиколотке, так как до колена он не достал бы при всем желании. – Мой красавец стоит три штуки голды. Каждую заклепку сам поставил и все руны лично прописал.
Действительно красавец. На толстых как колонны ногах покоилось бочкообразное тело. И все же простоватую бочку оно не напоминало. Казавшиеся поначалу беспорядочными линии клепаных соединений органично вплетались в вязь угловатых гномьих рун. Местами поверхность шла гофрированной рябью, делая боевого робота устрашающе-прекрасным. Из туловища в положенных местах торчали две руки. Вопреки ожиданиям, у этих рук по два сустава, а заканчивались они массивными секирами.
И как апофеоз – все это венчала заинтересовавшая меня голова с торчащим вверх рогом. Сама голова была шарообразной, со стандартным смайликом вместо лица, и лишь вокруг приделанного на макушку шипа шла невидимая снизу инкрустация.
– Спрашивай, – лукаво улыбнулся Гайкокрут, – вижу же, что очень хочется.
– На кой у него этот шип торчит из головы? – Заметив, что улыбка полугнома стала еще шире, я добавил: – Наверняка все этим интересуются?
– Ты угадал, но отвечать я не устал, – хохотнул, прижимая руками пивное брюхо, големостроитель. – Смотри.
Гном закатал рукав, под которым вместо привычного узкого браслета с камнем находился массивный наруч со светящимися рунами. Толстые пальцы замелькали по рунам с ловкостью пианиста-виртуоза.
Голем вздрогнул и зашипел, что едва не заставило меня подскочить на месте. Гибкие руки с секирами сошлись вместе, словно ловя жертву. Из плоских сторон секир выскочили крючья-захваты. В это же время шип на макушке голема скользнул вперед. Шарообразная голова провернулась. Смайлик скрылся, а его место заняло то, что раньше было неопознаваемой инкрустацией. Теперь предо мной стоял какой-то демонический Буратино – иначе и не скажешь.
Словно чтобы подтвердить зловещую внешность, голем резко дернул руками-секирами на себя и в это время качнулся туловищем вперед. Не требовалось никаких уточнений, чтобы понять – тому, кого клюнет такой вот Буратино, мало не покажется.
Все это произошло за пару секунд, а еще через три секунды голем вернулся в исходное положение, и милый смайлик вновь радовался яркому солнышку.
– Круто, – выдохнул я.
– А то, – самодовольно хмыкнул полугном, запихивая большие пальцы рук за широкий пояс. – Будет золото – заходи.
– Боюсь, что не в этой жизни.
– А что так? – изогнул бровь Гайкокрут.
– Ну, скажем так, я здесь на птичьих правах.
– Ну ничего, – отмахнулся полугном, – все мы когда-то начинали с малого.
– Неужели все это заработано в игре?
– Не, – фыркнул необычайно улыбчивый гоном, – у меня в реале свой тракторный завод. Больше приходится с бумажками работать, а руки по делу скучают. У себя крутить гайки как-то уже неинтересно, а тут – видишь, какая красота?
– Для владельца завода у вас шикарно получается.
– Да брось ты выкать, мы все тут в игре. Судя по фейсу, ты уже не пацан, так что не ломай кайф. Здесь я полугном-артефактор, а ты полуэльф. Кстати, чем занимаешься, половинчик? – спросил гном, с прищуром осмотрев мой нелепый наряд.
Врать такому открытому человеку не хотелось, поэтому я сказал правду, хотя и не всю:
– Скоморохи мы.
Залезть в сумку и перекинуть в слоты куртку скомороха вместо хитона было делом одной секунды.
– Вот оно как, – хмыкнул полугном. – Неожиданно… но веселить людей – тоже не самое простое дело. Что показываешь?
– Приходите… – Под притворно грозным взглядом полугнома я поправился: – Приходи на площадь вечером, увидишь.
– Ну, раз приглашаешь, тогда ответное приглашение: пойдем, посмотришь на другие мои поделки…
Это было сродни походу десятилетнего мальчика в магазин игрушек! Наш мир изобилует самыми удивительными мелочами: смартфоны, мощнейшие компьютеры, чудеса автопрома… Казалось бы, удивляться уже нечему, и все же полугном Гайкокрут скрывал в своей каморке настоящие чудеса. К массивной стене, которая окружала базар, оказался пристроен большой ангар. Там, в художественном беспорядке, размещены различные механизмы.
Ажурная механическая водомерка способна нести на себе седока через любые водные просторы, и остановить ее могли лишь волны выше пяти баллов по шкале Бофорта. Наспинный рюкзачок мог превратить любого игрока в самого настоящего Карлсона, но вращающийся пропеллер артефакта жрал космическое количество маны, так что эта вещь была скорее имиджевой, чем практичной. Основная же часть коллекции полугнома состояла из различных големов – похожих на людей или животных, маленьких и больших, медлительных и стремительных, как мангусты. Двух одинаковых не было – каждый имел свою уникальную фишку.
Венцом коллекции был огромный металлический грифон. Тяжеловесный металл выглядел как живая плоть – золотые чешуйки на туловище гибко облегали мускулистое тело, серебряные нити в гриве спутывались в художественном беспорядке, кромки стальных перьев и клюв были сделаны из незыблемого мифрила, а огромные рубины в глазницах, казалось, отслеживали каждое мое движение.
Но меня больше всего поразил внешне невзрачный аппарат в виде обычного рюкзака. Он висел на стене и вряд ли смог бы привлечь мое внимание, если бы не огромные крылья, крепившиеся по бокам конструкции. Тонкие трубочки имели несколько суставов и явно складывались, втягиваясь внутрь рюкзака. Все довольно привычно, если бы не переливающаяся радужными сполохами мембрана, натянутая на этот каркас. Контраст между простой, даже можно сказать, примитивной конструкцией и мерцающим чудом поражал до глубины души. Казалось, что какой-то безумный ювелир вставил редчайший алмаз в покрытую ржавчиной железную оправу. Но этот ювелир был гением. С каждой секундой созерцания этот дикий диссонанс обретал осмысленность и целостность. Я никогда не понимал художников-авангардистов: как по мне, во всем должна быть гармония, и есть вещи, которые нельзя соединять ни под каким предлогом. Впервые эта уверенность была поколеблена.
– Что это? – завороженно спросил я.
– Это махаон, – с нежностью в голосе сказал полугном и тут же спросил: – Что, посоветуешь мне сменить каркас на золотой?
– Нет, конечно, – на автомате ответил я, – зачем портить такое чудо.
– Я тоже так думаю. Знаешь, Зацеп, я всегда считал, что техника должна работать и служить людям; если нароешь две тысячи золотых, так уж и быть, продам тебе махаона.
– Угу, – только и смог ответить я. А что тут скажешь, если вещь стоила как не самый дешевый «ламборджини».
И все же я не расстроился – если такие вещи находятся за пределами твоих возможностей, это не огорчает, а мотивирует. Хоть шансы стать обладателем махаона были ничтожны, это не мешало моему желанию узнать о нем побольше.
Название аппарата выбрано не случайно – он и еще два таких же чуда сделаны из одного крыла Призрачного махаона – рейдбосса сто восьмидесятого уровня. Гайкокрут не сказал, во сколько ему обошелся материал, но это наверняка ударило по его бюджету. В принципе изобретение мастера являлось своеобразным реактивным дельтапланом.
Волшебный артефакт делал рюкзак и его содержимое легче в несколько сот раз, а встроенный внутрь двигатель разгонял летуна до необходимой скорости. Кстати, реактивный двигатель работал на той самый «слюне дракона», которую предлагал мне алхимик в качестве заменителя напалма.
После экскурсии Гайкокрут отвел меня в мастерскую, которая находилась прямо в городской стене, там мы и продолжили разговор о чудесах Сэкаи под прекрасное пиво из пивоварен подгорного царства.
Со мной такое бывает – иногда не можешь влиться в коллектив сотрудников, которых видишь каждый день, а порой вот так с ходу находишь общий язык с абсолютно чужим человеком. Чаще всего в дружбу это не перерастает, хотя все зависит от желания и общих интересов.
Полугном торговал эксклюзивным и очень дорогим товаром, так что клиенты ему докучали нечасто. В основном предварительные заказы приходили почтой. На базаре он обосновался по договору с городом. Они предоставляли ему место для торговли и часть помещений внутри стены. Он же в случае осады должен был защищать эту самую стену с помощью своих големов.
Временами я поглядывал на карту в ожидании появления там метки Уляли, но няшка так и не появилась.
Уже когда мы прощались, полугном затронул интересную тему.
– Да, кстати, – в очередной раз скользнув взглядом по моему цветастому наряду, сказал Гайкокрут, – ты почему не подкрасишь свои вещички? Я так понимаю, ты работаешь скоморохом только по вечерам? Если не хочешь тратиться на запасную одежду, возьми краску часов на двенадцать и щеголяй в стильном наряде собственного дизайна.
– Что за краска? – искренне удивился я.
– Ну ты даешь! – фыркнул полугном и начал рассказывать…
Нужно, конечно, все уточнить в игровой энциклопедии, но фишка была интересной. Оказывается, у алхимиков можно заказать специальную краску, которая на определенное время перекрашивает одежду в другие цвета. Цена этой краски варьировалась в зависимости от времени действия и сложности рисунка. Если нужно просто поменять цвет, то это одно, а если необходим какой-нибудь цветной узор – то совсем другое. Не знаю, насколько это выгодно в быту, но меня подобная фишка очень заинтересовала. Не факт, что удастся найти одежду другого фасона и с такими же интересными статами, как скоморошья, а так – перекрасил в черное, и можно заниматься темными делами.
На Славию опускался вечер, так что в алхимическую лавку к Данко мне пришлось практически бежать.
В лавке меня ждал неприятный сюрприз – мне элементарно не хватило денег на оплату заказа. Нет, деньги в принципе имелись, но это была добыча с последнего «дела», и тратить ее я не собирался. И пропажа Уляли ничего не меняла. Воспоминания о ночной операции натолкнули на интересную мысль.
– Данко, что вы скажете насчет этой вещи, – сказал я, выкладывая на стол перстень отравителя.
Торговец сначала взял в руки перстень, а затем уронил его на прилавок и для пущей надежности шагнул назад. От моего взгляда не укрылось, что он отодвигался не от перстня, а от меня.
– Что-то не так? – осторожно спросил я.
– Откуда это у вас? – напряженно осведомился Данко.
– Недавно убил шакру и вытащил из нее этот перстень, – с показным равнодушием пожал плечами я.
– Фух, – облегченно выдохнул торговец, – вы меня напугали. За сотрудничество с отравителями и торговлю такими вещами у нас раздирают лошадьми.
– Простите, что навлек на вас такую угрозу, – ошарашенно сказал я и потянулся к перстню, чтобы убрать его с глаз долой.
Жаль… деньги мне были очень нужны.
– Подождите, – остановил меня Дано. – Если вы хотите избавиться от него, нет ничего проще. Сейчас я вызову отряд стражи и дежурного мага.
– Это зачем? – напрягся я.
– Не беспокойтесь. Если сразу добровольно сдать подобный артефакт, от города полагается солидная премия. Это, конечно, меньше, чем можно получить, продав его в Дне, но тоже очень неплохо.
– Нет уж, в Дно мне идти совсем не хочется.
– Прекрасный выбор, – искренне одобрил мое решение Данко.
Оперативная группа с дежурным магом прибыли очень быстро.
Маг был довольно колоритным малым – квадратная фигура, бритая голова и при этом густая борода могли сделать из него эдакого лихого аскера, но этот имидж ломали исконно славянские черты лица.
Дежурный чародей с брезгливостью посмотрел на кольцо, затем на меня. Пятерка матерых воинов во главе с десятником тут же подобралась, но в дело вступил Данко:
– Господин маг, вот – постоянный клиент нашего магазина добыл перстень из шакры, но, увы, не знает, куда сдать эту мерзость. А так как очень доверяет нашему магазину, то конечно же пришел за советом к нам.
Маг не стал бузить и небрежно смахнул перстень в покрытый рунами мешочек. Он еще хотел отделаться благодарностью, но Данко не сплоховал, за что получил десять процентов от полученной векселем суммы.
Этих денег мне хватило, чтобы расплатиться за все заказанное в мастерской алхимика, и даже немного осталось. Так что я решил поинтересоваться красками.
– А какие вам нужны? – спросил Данко, вновь мановением руки материализуя на прилавке низенький ящик, поделенный на ячейки. Из этих ячеек торчали горлышки доброй полусотни колб.
– Для начала черную.
– На всю одежду?
– Да.
– Стойкость?
– В смысле?
– Какое время должна продержаться покраска?
– Не дольше двенадцати часов.
– Ну, это недорого, – улыбнулся Данко, – проблема только в том, что ваш цветастый наряд не станет однородно черным. Получатся разные оттенки от серого до угольно-черного.
Это замечание навело меня на одну мысль:
– А если использовать зеленый?
– Получится то, что вы, странники, называете камуфляжем.
– Отлично; дайте мне три черных и три зеленых.
Закончив с покупками, я побежал к главной площади. Вот так всегда – если утром тебе кажется, что делать совершенно нечего, то к вечеру, скорее всего, придется носиться как угорелому.
Славия как убежденная «сова», полностью просыпалась лишь к полудню, а расцветала только в сумерках. Вдоль улиц зажигались блуждающие огни. Ряды фонарей в каменных джунглях реальных городов красивы, но мертвы. Не помогало даже бурление толпы. В Славии же все было по-другому – деревянные дома разной этажности делали улицы колоритными и живыми, а медленно дрейфующие в воздухе фонари наполняли все пространство энергией. И на этом фоне броуновское движение толпы очень колоритных персонажей довершало общую картину ожившей сказки.
Мне нравился этот мир, этот город и люди, живущие в нем, будь то игроки или неписи. Если несколько часов назад и были сомнения насчет презентабельности профессии скомороха, то сейчас меня буквально распирало от желания поучаствовать в создании атмосферы веселья и легкости.
Скоморохи были готовы и ждали только моего появления.
Внезапно на меня навалился мандраж. Толпа на площади насчитывала несколько тысяч человек. Это было похоже на гигантскую вечеринку. Люди двигались по площади, где стояли лотки с едой и сновали разносчики различных напитков. Между ними шныряли зазывалы и воры. Слышались смех и песни, как в профессиональном исполнении, так и в любительском. Кто-то общался, а кто-то наблюдал за представлениями различных групп скоморохов и музыкантов. Привлечь внимание даже малой части этой массы было как-то страшновато.
А вдруг не получится? Заняться мне больше нечем! Нужно было тренироваться вместо болтовни с полугномом!
Высоко в небе полыхнул огромный салют. Толпа тут же отреагировала на это восторженными криками вперемешку со смехом и громкими аплодисментами.
Неплохая реакция, так что моя идея должна пройти на ура. Конечно, мои фейерверки будут пожиже, да и полыхнут пониже…
Блин, это может стать проблемой.
– Дядька Стах, – кинулся я к старому скомороху, который, в отличие от меня, был абсолютно спокоен. – А мы тут ничего не подпалим, город-то деревянный?
– С какого лиха? – удивился Стах. – Огни ведь у тебя призрачные…
Ладно, хватит дергаться.
Для начала я перенастроил свой кошель для ценностей. Теперь экран открываться не будет, а в руку при касании к поверхности кошеля автоматически попадут взрывные шары.
– Думаю, можно начинать, – кивнул я Стаху, достав из сумки банку с гримом.
В этот раз выбор пал на самую цветастую и задорную рожицу.
– Давно пора, – проворчал скоморох и махнул рукой своим помощникам.
Три скомороха выволокли на невысокий деревянный помост четыре больших котла, которые совсем недавно превратили в импровизированные литавры.
Меня вновь заколотило от предчувствия провала. С этим можно было бороться только действием.
Вскочив на помост, я кивнул барабанщикам, которые раньше были специалистами по бубнам, и выудил из большой сумки две колбы с болотным туманом.
Тяжелые била ударили в туго натянутую на котлы кожу, а колбы полетели в разные концы сцены. Честно, такого эффекта я не ожидал! Весь помост и немалую часть площади заволокло густым туманом, в котором заплясали небольшие молнии, подсвечивающие белесую пелену. Молниям, словно далекий гром, вторили рокочущие литавры. Сквозь туман донесся встревоженный гул толпы.
Блин, я же не знаю, сколько продержится туман! Вот засада… Все, больше без подготовки не буду браться даже за мелкие дела.
К счастью, через пару секунд туман начал истаивать. Пора начинать.
Я прикоснулся к кошелю и тут же почувствовал в руке гладкий шар. Первый снаряд перелетел в левую руку, а в правой появился второй.
При проверке товара шары были опробованы, но все равно вспыхнувший белым пламенем прямо в руке снаряд заставил меня напрячься.
Горящий шар взлетел вверх, растворяясь в тумане светящимся пятном. Через секунду он вернулся обратно, но ему на смену взлетел второй. Третий и четвертый шары поочередно вспыхнули уже в полете. Четно говоря, ловить горящие шары было пока еще боязно.
Удерживать четыре шара у меня получалось хорошо, но рисковать с пятым пока рановато, и так получилось очень неплохо.
Молнии в тумане угасли, а через пару секунд исчез и сам туман. Грохот литавр стал более ритмичным, выводя простейшую мелодию. Толпа загудела, придвигаясь поближе. От этого действа я едва не уронил один из шаров. Боковой взгляд уловил мерцание камня на браслете, реагирующего на системные сообщения.
Надеюсь, мне понравится то, что увижу в логах.
Эта мысль принесла спокойствие, даря уверенность в своих силах. Я начал чувствовать толпу, и как только уловил ослабление внимания, перешел к следующему пункту программы.
Четыре шара мелькали надо мной, оставляя за собой огненные хвосты. Вот один из них строптиво вырвался из привычной круговерти, возносясь в темноту выше своих собратьев. Он был похож на отчаянного Икара. Смельчак рвался все выше и выше, а затем вдруг лопнул большим огненным цветком. Из протуберанца красноватого огня в разные стороны рванули синие и зеленые искорки. Мой фейерверк по сравнению с недавно отгремевшим большим собратом выглядел бледно, но вызвал не менее бурную реакцию толпы.
Мы со Стахом договаривались только на использование помоста и барабанщиков, но он явно проникся моментом, и рядом со мной встали два жонглера с булавами. В специально приглушенном освещении этой части площади их действия были не особо заметны, хотя создавали неплохую массовку.
Фаершоу получилось довольно зрелищным. Казалось, что ничего удивительного в этом нет, особенно учитывая наличие в игре магов-огневиков, но все, что выдавили игроки своими заклинаниями, являлось боевой магией, и в деревянном городе было под строжайшим запретом.
Я жонглировал еще минут десять, время от времени подогревая интерес зрителей очередным взрывом. На это ушло еще три шара.
Хорошего понемножку, и когда моя чуйка подсказала, что пора заканчивать, взгляд неожиданно зацепился за знакомое лицо. В первых рядах толпы стояла бафер-няшка, с огромными глазами и приоткрытым от восхищения ртом наблюдавшая за пляской четырех пылающих шаров. Внимательный взгляд на пространство над головой девчушки подтвердил, что это действительно Уляля.
Два шара друг за другом взлетели высоко в небо и разорвались фейерверком. Немного неэффективно, но удерживать одной рукой мне пока удавалось только два снаряда. Продолжая жонглировать, я залез в сумку и выудил оттуда еще одну склянку с туманом. Она полетела на переднюю часть площадки, и тут же высоко в небо взлетели два других шара. Они едва успели явить миру свой взрывной финал, и тут все утонуло в тумане.
А я в это время судорожно прятал свой колпак и рылся в настройке умения «легкое касание». Там имелась очень интересная функция, которая в данной ситуации была очень кстати.
Воровской навык можно было использовать и в обратную сторону, незаметно подсовывая предметы в чужую сумку. Зачем это было нужно ворам, не совсем понятно; возможно, чтобы подкидывать врагам дохлых рыб, как в историях про сицилийскую мафию.
Пара секунд ушла на перенастройку сумочки для ценностей, и в моей руке возник колоритный кошель, в котором находились одиннадцать золотых. Не оставляя себе времени на сомнения, я шагнул вперед.
Туман начал таять, поэтому найти Улялю не составило труда. Девчушка продолжала всматриваться в небо и не заметила, как скоморох скользнул мимо нее, осторожно прикасаясь к ее кошельку.
Интересно, скольких ротозеев обокрали во время моего представления?
Не знаю, чем руководствовались скоморохи: заложенной в них программой или чутьем артиста, но вновь перешедший в рокот бой барабанов начал стихать вместе с молниями в тумане, а когда дымовая завеса окончательно рассеялась, на подмостках уже никого не было.
Казалось, что происходившее там действо было лишь мимолетным видением. В толпе замелькали девушки в цветастых сарафанах. В руках они держали кувшины, в которые зрители бросали вознаграждение за выступление.
Уляля наконец-то пришла в себя. Она заметила мигание камня на информационном браслете и начала рассматривать свою ладошку. Для посторонних свиток был невидим, так что зрелище получалось забавным. Девчушка увидела сообщение о неожиданной денежной прибыли и начала озираться по сторонам.
Вот и ладно, а мне пора сменить шкурку…
Колба с черной краской, лопнув в моих руках, растаяла в воздухе – так, очень просто, решалась проблема мусора и осколков стекла в игре. Образовавшееся на месте колбы черное облачко закружилось вокруг меня, а затем осело на одежду.
Получилось не очень гламурно, но зато теперь это была обычная одежда черно-серых тонов, а не кричащий наряд скомороха. Небрежное движение ладонью по лицу избавило меня от грима.
Ладно, теперь пора латать прорехи в бюджете, пробитые моей благотворительностью.
Старшина артели скоморохов сидел у себя в шатре и пересчитывал лежащие на столе монеты.
Закончив подсчеты, он ссыпал все в мешочек.
– Сто десять медных, – с гордой улыбкой заявил Стах, протягивая мне кошелек.
– Негусто, даже учитывая, что это половина, – не разделил я его энтузиазма.
– Это не половина, а все.
– Еще лучше… и за что мне такая милость? – отогнав разочарование, спросил я, понимая, что подобная щедрость неспроста.
– У меня есть к тебе предложение, – сказал Стах, развалившись на стуле. – Ты придумываешь нам подобные выступления и получаешь десятину. Но только выступать мы будем сами. Прости, Зацеп, но жонглер из тебя слабый.
– Не все так просто, дядька Стах… скажу сразу: больше половины этих денег уйдет на покупку новых шаров. Но я готов покупать все шары сам, только мое участие в выступлении обязательно, причем в главной роли.
Стах погрустнел, но явно не передумал.
– Ладно, пусть будет по-твоему, но представление должно был интересней, чем сегодня.
– Попробуем, – кивнул я и тут же уточнил: – Дядька Стах, мне казалось, что народу подтянулось много, чего ж денег так мало?
– Мало? – поднял бровь старый скоморох. – Да вы, странники, совсем зажрались! Для одного вечера это очень хорошо, а насчет толпы – так хорошо хоть четверть ее бросила по медяку. Многие вообще не заплатили.
– А если как-то брать плату вперед?
– Сделать это на площади трудно, к тому же запрещено указом князя.
– Ладно, будем думать, – обнадежил я скомороха и, забрав деньги, вышел из шатра.
Наполненный событиями день утомил меня, так что игру я покинул без сожалений.
Странно: выпав в реальность, почувствовал, что болят мышцы рук, но не придал этому значения и завалился спать прямо в кресле.
