Глава 12
В конюшне стояла одна-единственная лошадь, которая тихонько заржала, будто приветствуя ночных гостей.
— Кляча трактирщика,— сказал Хэл.— Кожа да кости.
— Значит, мы здесь одни.
— Точно,— подтвердил Хэл.— Я заглянул в окошко. Трактирщик был вдрызг пьян и швырялся стульями и посудой. Видно, ему не на ком было сорвать свою злость.
— Пожалуй,— произнес Джиб,— даже к лучшему, что мы ночуем в конюшне.
— Я думаю, ты прав,— отозвался Корнуолл.— По-моему, надо подняться на чердак. Похоже, там есть сено, зарывшись в которое мы не замерзнем.— Он попробовал на прочность лестницу,— Кажется, выдержит.
Енот, не дожидаясь приглашения, устремился вверх.
— Он знает, куда бежать,— похвалил своего любимца Хэл.
— Что ж, тогда я пойду за ним,— сказал Корнуолл.
Он поднялся по лесенке, просунул голову в отверстие в потолке и огляделся. Сеновал был не слишком просторным. Енот деловито рылся в груде сена у стены. Внезапно одна из кип сена вскочила и испустила истошный вопль. Корнуолл одним движением взлетел наверх. Доски пола прогнулись под тяжестью его тела. Восставшая из сена фигура размахивала руками и продолжала вопить. Корнуолла прошиб пот; он воочию представил себе, как мчится к конюшне разъяренный трактирщик, оглашая воздух криками, которые наверняка перебудят всю округу — если в этой глуши есть кого будить. Он прыгнул на фигуру. Та попыталась увернуться, но он схватил ее, притянул к себе и зажал ей ладонью рот. Вопли смолкли, зато на пальце его сомкнулись острые зубы. Он отдернул руку, ударил, не глядя, кулаком и снова прижал ладонь к губам. Нового укуса не последовало.
— Тихо,— проговорил Корнуолл.— Я не причиню вам зла. Вы обещаете не кричать?
Кивок головой, очевидно, выражал согласие. За спиной Корнуолла раздался шорох: по лесенке поднимались остальные.
— Сейчас вы увидите моих друзей,— сказал он.— Они тоже не сделают вам ничего плохого. Пожалуйста, не кричите.
— Что стряслось, Марк? — справился Оливер.
— Здесь женщина. Должно быть, от кого-то пряталась. Так ведь, мисс?
— Да,— ответила она,— я пряталась.
На сеновале было не совсем темно: слабый свет сочился в два крохотных окошка под потолком. Женщина отступила было от Корнуолла, но потом, завидев Оливера, вновь прильнула к нему. Она дрожала.
— Не бойтесь, — сказал Корнуолл.— Оливер — весьма дружелюбный чердачный гоблин. Вы знаете, кто такие чердачные гоблины?
— Тут было еще какое-то животное,— прошептала она, качая головой.
— Енот. Не бойтесь, он не кусается.
— Мухи не обидит,— заявил Хэл.— Настолько добрый, что даже противно.
— Мы беглецы,— объяснил Корнуолл,— или почти беглецы, но все равно не опасные. Это Хэл, а вон там Джиб. Джиб — болотник, а Хэл — холмовик.
— А вы? — спросила она, делая шаг назад.— Кто вы такой?
— Зовите меня Марком. Я студент.
— Книжник,— поправил дотошный Оливер,— не студент, а ученый. Провел шесть лет в университете Вайалу-зинга.
— Мы искали, где бы укрыться от бури,— продолжал Корнуолл.— В трактир бы нас не пустили, к тому же мы без денег.
— Он пьян,— проговорила девушка,— напился и начал крушить мебель. Хозяйка закрылась в погребе, а я прибежала сюда. Я испугалась, я боялась его с самого первого дня.
— Вы прислуживаете в трактире?
— Да,— сказала она с горечью,— прислуживаю. Девочка на побегушках. Я не вернусь к нему,— прибавила она, садясь на пол.— Мне все равно, что со мной будет, но я не вернусь. Я не желаю тут оставаться. Хозяин вечно пьяный, а хозяйка только и знает, что грозить розгами. Зачем они мне нужны?
— Присоединяйтесь к нам,— пригласил Оливер.— Компания у нас подобралась славная, и мы с радостью вас примем.
— Но мы идем далеко,— предупредил Хэл,— и путь не из легких.
— После трактира все легко,— сказала девушка.
— Там никого? — осведомился Корнуолл.
— Вряд ли кто-то придет в такую ночь. Да и вообще, посетители нас не балуют, так, заглядывают иногда путники, заходят промочить горло дровосеки и угольщики, но у них обычно не бывает денег.
— Значит,— подытожил Джиб,— мы можем спокойно спать до утра.
Енот, который исследовал углы сеновала, вернулся к товарищам и уселся рядом, обернув хвост вокруг задних лап.
— Сторожить будем по очереди, — решил Корнуолл.— Если никто не возражает, я предпочел бы быть первым.
— Ну так вы идете с нами? — спросил у девушки Джиб.
— Не думаю, что это разумно,— сказал Корнуолл.
— Разумно или нет,— ответила она,— я уйду отсюда, как только рассветет, с вами или сама по себе. Здесь я не останусь.
— Пожалуй,— произнес Хэл,— ей лучше идти с нами. Лес — неподходящее место для прогулок, особенно для молодой девушки.
— Если вы пойдете с нами,— сказал Оливер,— нам хотелось бы узнать ваше имя.
— Меня зовут Мэри.
— Кто-нибудь хочет есть? — спросил Джиб.— Могу предложить кукурузные лепешки и грецкие орехи. Чтобы обмануть желудок, хватит.
Хэл жестом велел всем замолчать.
— Что такое?
— Мне почудился какой-то звук.
Они прислушались. Снаружи глухо стучал по крыше и по земле дождь да завывал в кронах деревьев ветер.
— Ничего не слышу,— сказал Корнуолл.
— Подождите. Вот, опять.
Сквозь вой ветра донесся еле слышный цокот.
— Лошадь,— заявил Хэл,— подкованная лошадь. Это чиркнула о камень подкова.
Звук повторился, к нему добавилось неясное бормотание, затем послышался скрип отворяемой двери, и в конюшне зазвучали голоса:
— Гнусное местечко.
— Все лучше, чем снаружи. Уж слишком бурная выдалась ночка.
— Трактирщик вдребезги пьян.
— Мы и сами найдем себе еду и постели.
Судя по всему, в конюшню завели не одну, а нескольких лошадей. По скрипу кожи можно было догадаться, что с животных снимают седла. Лошади фыркали, одна тихонько заржала.
— Найди вилы и набери наверху сена.
Корнуолл огляделся. Спрятаться было негде. Разве что зарыться в сено. Да — и получить в бок вилами?
— Все сразу,— прошептал он.— Как только он поднимется, кидаемся на него,— Он повернулся к девушке,— Вы поняли? Бегите изо всех сил.
Она кивнула.
Послышался шорох. Корнуолл потянулся за мечом. Мимо него пролетел мохнатый комок. Краем глаза он разглядел Енота: тот прыгнул, растопырив лапы, на человека, голова которого высунулась из отверстия в полу сеновала. Раздался вопль. Корнуолл скатился по лесенке, заметил на пол пути, что внизу лежат зубьями вверх вилы, и каким-то образом умудрился не напороться на них. Человек, которому велено было набрать сена, отчаянно сражался с Енотом, а тот нападал, умело пользуясь как зубами, так и когтями. Корнуолл подобрал вилы, и как раз вовремя: от двери к нему устремились три тени, одна из которых размахивала мечом. Он перехватил вилы поудобнее, а потом швырнул их в противников, выставил перед собой клинок и ринулся в атаку. Щит висел у него на спине, перебрасывать его на руку было некогда. И слава богу, мелькнула у Корнуолла мысль, ведь иначе он не сумел бы схватить вилы и на них наверняка налетел бы кто-то из его друзей.
Один из трех нападавших испустил крик, в котором послышались удивление и боль: вилы вонзились ему прямо в грудь. Корнуолл скорее почувствовал, чем увидел, что над его головой занесен меч, пригнулся и сделал выпад. Его меч погрузился в чью-то плоть, и тут же на плечо Корнуолла обрушился удар, который едва не сбил его с ног. Он шарахнулся в сторону и наткнулся на лошадь. Та дернулась и ударила его копытом в живот. Корнуолл задыхаясь упал на четвереньки. Кто-то подхватил его под мышки и помог встать. Он с удивлением обнаружил, что по-прежнему сжимает в руке меч.
— Уходим! — крикнул кто-то ему в ухо.— Нам с ними не справиться.
Все еще сгибаясь от удара в живот, Корнуолл заставил себя подковылять к двери. Он споткнулся о неподвижное тело, чуть было не потерял равновесие, но устоял на ногах. Ветер швырнул ему в лицо капли дождя, и он понял, что выбрался на улицу. На фоне освещенных окон трактира он разглядел бегущих людей, а справа от себя заметил Хэла: опустившись на одно колено, тот выпускал стрелу за стрелой. Из темноты послышались вопли и проклятия: люди старались извлечь поразившие их стрелы.
— Пошли,— произнес голос Джиба,— Мы все тут. Хэл их задержит.
Джиб взял Корнуолла за руку, развернул его и подтолкнул. Тот побежал; дышать стало легче, и лишь тупая боль в животе напоминала об ударе копытом.
— Стойте,— проговорил Джиб какое-то время спустя,— Давайте разберемся, никто не отстал? Мэри, ты здесь?
— Да,— отозвалась насмерть перепуганная девушка.
— Оливер?
— Здесь.
— Енот? Енот, где тебя черти носят?
— За Енота можешь не волноваться. Он нас догонит.
— Хэл, это ты?
— Я. Они не станут нас преследовать. Им здорово досталось.
Корнуолл плюхнулся на землю. Брюки его мгновенно промокли. Он попытался вложить меч в ножны.
— Вы молодцы, ребята,— сказал Хэл.— Марк прикончил одного вилами, а второго — мечом. Третий подвернулся как раз под топор Джиба. Мне совсем нечего было делать.
— Не скромничай, на твою долю тоже осталось,— хмыкнул Джиб.
— И не забудьте Енота,— подал голос Корнуолл.— Он избавил нас от лишнего противника.
— А теперь расскажите мне, как это случилось,— попросил Джиб.— Я не боец...
— Никто из нас не боец,— отозвался Корнуолл,— Что до меня, то я не сражался с оружием в руках ни разу в жизни, так, участвовал в пьяных драках, и не более того.
— Нам нужно идти,— сказал Хэл,— и чем дальше мы уйдем, тем в большей безопасности окажемся. Пойдем без остановок, но особенно спешить не будем, чтобы не налететь в темноте на камень или дерево. Возьмитесь за руки и не разжимайте их. Если кто-нибудь потеряется или упадет, кричите — и мы остановимся.
