Глава 11
Жажда и усталость – это сейчас не главное, хотя и то и другое давало себя знать. Забыть об этом. Звание дает определенные привилегии, но для этого надо иметь соответствующие регалии. Я встряхнул Мортона, он тупо заморгал.
– Держись, Морт, недолго осталось, – сказал я, приведя своего спутника в чувство. – Сейчас мы отправимся в гарнизонный магазин и кое-что приобретем, а после со спокойной совестью будем отдыхать. Ты способен идти?
– Нет. Я еле жив, мне страшно. Иди один, я не выдержу.
– В таком случае придется вернуть тебя сержанту Клутцу. А вот и он сам позади тебя.
Мортон взвизгнул и подпрыгнул: ноги пустились бежать еще до того, как их хозяин приземлился. Я едва успел схватить его за руку.
– Что ты, Морт, я пошутил. Хотел стимулировать выделение адреналина. Пойдем.
Адреналина Мортону хватило только на то, чтобы дойти до гарнизонного магазина. Там я прислонил его к стенке возле кассы и вручил свою папку.
– Стоять здесь, не двигаться и не выпускать папку из рук. Иначе я не знаю, что с тобой сделаю. В лучшем случае, освежую. Ясно, рекрут? – И шепотом спросил: – Какой у тебя размер одежды?
Он глупо заморгал. Повторив вопрос несколько раз и добившись наконец ответа, я направился к скучающему продавцу.
Получив все необходимое, в том числе несколько шевронов и тюбик с быстродействующим клеем, и расплатившись деньгами Гоу, я повел Мортона в уборную.
– Заходи в кабину один. А то еще подумают о нас невесть что. Сбрось свои обноски и надень вот эту форму. Давай пошевеливайся.
Пока он возился в кабинке, я наклеил сержантские шевроны поверх капральских. Когда Мортон управился с переодеванием, я подтянул его галстук и наклеил на рукав шеврон. Его старая форма вместе с папкой отправилась в очко, а мы – в бар для сержантского состава.
– Пиво или что-нибудь покрепче? – спросил я, усадив Мортона за столик.
– Я не пью.
– С этого дня пьешь. И ругаешься. Ты в армии, не забывай. Посиди, я сейчас вернусь.
Я заказал две двойные порции чистого этилового спирта и две кружки пива, вылил спирт в пиво и вернулся к нашему столику. Мортон не посмел ослушаться и залпом выпил полкружки. Потягивая свой «коктейль», я любовался его розовеющим лицом и вытаращенными глазами.
– Не знаю, как и благодарить тебя…
– Никак. Ведь я пытаюсь спасти собственную шкуру, а ты всего-навсего составляешь мне компанию.
– Кто ты, Жак? Зачем ты делаешь то, что делаешь?
– Если я скажу, что я шпион и пытаюсь выведать военные тайны, – ты поверишь?
– Да! – мгновенно ответил Мортон.
– Н-да. Так вот, я не шпион. Я такой же рекрут, как и ты. Хотя признаюсь, что до призыва жил не в Пенсильдельфии, а гораздо дальше. Ну, допивай, ты, я вижу, быстро учишься. Пойду возьму еще пару пива и чего-нибудь пожевать.
Мортон набросился на еду с волчьим аппетитом; я же ел неторопливо, раздумывая о том, что делать дальше. Потом заказал еще по кружке (кошелек Гоу казался бездонным) и сигару.
– Ух, как вкушно! – восхищался Мортон с набитым ртом. – Жак, ты жамешашельный парень, просто жамешашельный!
– Вздремни, – посоветовал я, видя, что его глаза съезжаются к переносице, а лоб вот-вот стукнется о стол. – Проснешься новым человеком.
Я неторопливо прихлебывал из кружки – хотелось, чтобы пиво и спирт бодрили, а не туманили рассудок. Бар пустовал, только через столик от нас в той же позе, что и Мортон, похрапывал сержант. Наверное, нализался того же, что и мы. Простые радости военной жизни…
Мне вспомнилась военная служба на Спайовенте, потом Слон, а потом и негодяй, по чьей вине он погиб.
– Я не забыл тебя, капитан Гарт, не надейся! – пробормотал я. – Последние дни я заботился только о том, чтобы выжить, но теперь выхожу на твой след. Ведь мы с тобой в одной армии, на одной базе.
Голова вдруг отяжелела, и я поставил кружку. День выдался трудный, я вымотался не меньше, чем Мортон. Музыкальный автомат гипнотизировал кантри и «музыкой угольных копей», казалось, весь мир погружается в сон. Но так продолжалось недолго.
Услышав подозрительный шорох, я взглянул на коробки, которыми была заставлена стена. Среди них кто-то возился. Вскоре показался острый носик и подрагивающие усы. Крыса замерла, уставясь на меня.
– Кыш отсюда, если не хочешь в суп. – Я хихикнул, довольный остротой.
– Джим ди Гриз, мне необходимо с тобой поговорить! – пробасила вдруг крыса.
Да, денек выдался еще тот. Даже не заметил, как поехала крыша.
– Брось! Ты – вовсе не крыса, а плод моего больного воображения. – С этими словами я схватил кружку и мигом осушил.
– Разумеется, я не крыса. Я – капитан Варод из флота Галактической Лиги.
Очень осторожно, чтобы не разбудить Мортона (это моя галлюцинация, и я должен сам с ней разобраться), я завладел его кружкой. И ехидно произнес:
– А вы маленько усохли со дня последней нашей встречи.
– Хватит корчить из себя идиота, ди Гриз! Выслушай меня. Эта крыса – робот-шпион, управляемый с базы. Ты обнаружен и опознан.
– Кем? Крысой?
– Заткнись. Время дорого, военные в любую минуту могут засечь передатчик крысы. Нам нужна твоя помощь. Ты – первый агент, сумевший проникнуть на территорию этой базы…
– Агент? А я считал себя преступником, которого хотят вернуть домой и отдать под суд.
– Я же сказал – нам нужна твоя помощь. Мы не шутим, речь идет о человеческих жизнях. Генералы замышляют вторжение на материк. Мы узнали об этом из перехваченных радиограмм, но где произойдет высадка, нам неизвестно. Вторжение может привести к неисчислимым жертвам. Надо во что бы то ни стало узнать планы генералитета…
Дверь с грохотом распахнулась, в бар ворвались офицер с пистолетом в руке и техник, увешанный радиоаппаратурой.
– Сигнал идет отсюда, сэр! – заявил техник, указывая точнехонько на меня.
– Какого черта этот вшивый рядовой лезет в сержантский бар?! – заорал я, вскакивая и пиная коробку под крысой. Металлическая зверушка упала на пол, и я раздавил ее каблуком.
– Не дергайся, сержант, – сказал офицер. – Идет розыск…
– Сэр, передача прекратилась! – доложил техник, взглянув на экран пеленгатора.
– Дьявол! – выругался офицер, засовывая пистолет в кобуру. – Должно быть, передатчик за стеной, на улице. Не у этих же алкашей.
– Да, сэр, должно быть, на улице. Переносная модель.
– За мной!
Когда за ними захлопнулась дверь, я спросил у бармена:
– Часто здесь такое случается?
– Да, сэр. База у нас еще та.
Мортон вовсю храпел. Я потрогал носком ботинка останки стальной крысы. Предзнаменование? Из крысы вывалилась и покатилась шестеренка.
– Налей-ка мне еще одну, – попросил я бармена. – И себе, поскольку оба этих типа дрыхнут без задних ног. – Я кивнул в сторону Мортона и незнакомого сержанта.
– Щедрая у вас душа, сэр. Только что прибыли?
– Сегодня.
– Да, сэр, база у нас…
Голос бармена утонул в громовом раскате – сам собой включился телевизор. Военный диктор в черном зарычал с экрана:
– Высадившийся в Мархавено шпион опознан. Ему удалось выдать себя за безобидного рекрута и внедриться в армию. Это установлено благодаря решительным действиям полиции, обнаружившей его гражданскую одежду.
Тоже мне, решительные действия! Я сам послал в участок шмотки, и теперь, должен признаться, шутка не казалась мне такой остроумной. Диктор исчез с экрана, появился другой офицер.
– Внимание! – рявкнул он. – Никого не выпускать за территорию базы. Запереть все ворота, прекратить вылеты авиатранспорта. Шпион, высадившийся в бухте Мархавено, проник на базу.
У меня в груди запрыгало сердце, но утихомирилось, едва на экране появилось фото Жака. Я все еще опережал сыщиков на целый корпус. Скоро они выяснят, что Жак 5138 покинул базу, и пойдут по ложному следу. Забрав со стойки кружку, я вернулся за столик и встретил затравленный взгляд Мортона.
– Хочешь пивка?
Мортон не ответил, но показал на экран дрожащим пальцем.
– А, ты слышал… Какой же это шпион, если позволил загрести себя в армию? Бьюсь об заклад, к вечеру его схватят и прикончат. – Заметив, что у Мортона дрожат губы, я наклонился к нему и прошептал: – Пока они обыщут базу, пройдет немало времени.
– Нет, Жак. Они ведь знают, где искать. Сразу выйдут на сержанта Клутца, а он доложит, что передал нас капралу Гоу. А Гоу скажет, что…
– И след потеряется. Чтобы прочесать такую огромную базу, надо несколько дней. Ума-то у них не хватит проверить данные компьютера.
– Внимание! – на экране снова появился диктор, потряс листком бумаги и сообщил: – Поступила новая информация. Шпион и его пособник незаконно воспользовались компьютером и оформили свой перевод на другую базу. Персонал компьютера взят под арест и, вероятно, будет расстрелян.
Я отвернулся, чтобы не смотреть Мортону в глаза.
– Теперь они точно знают, где искать, – глухо произнес он. – И скоро выяснят, что мы вовсе не покидали базу.
Я рассмеялся – надо заметить, очень ненатурально.
– Не так скоро, Морт. Может, через день, а то и через неделю. А полчаса у нас все же есть.
Он дернулся всем телом, будто получил удар в десять тысяч вольт, и вскочил на ноги. Я усадил его обратно и глянул на бармена. Тот смотрел телевизор.
– Ты прав, – сказал я. – Мы уйдем отсюда, но не спеша. Вставай. Иди за мной.
Мы двинулись к двери. Бармен взглянул в нашу сторону.
– Где казарма для командированных? – спросил я.
– Через черный ход и направо. Счастливо.
– Спасибо. Пока.
Мы вышли через черный ход и свернули налево. Смеркалось. Это обнадеживало.
– У тебя есть план? – с надеждой в голосе произнес Мортон. – Ты знаешь, как отсюда выбраться?
– Конечно. – Я хлопнул его по спине. – Каждый шаг продуман заранее, не волнуйся. – Веселье в моем голосе явно звучало фальшиво, но я надеялся, что Мортон этого не заметил. Необходимо было, чтобы он думал, будто я знаю, что делаю, – иначе он мог сломаться. Я шел на ложь во спасение его боевого духа.
А как насчет моего собственного духа? До сих пор мне удавалось удерживать его на относительно большой высоте, но я чувствовал, что черная паника уже стучится в двери моего сознания.
Мы шли по улице, заполненной военными. Загорались фонари. Сколько нам еще гулять на свободе? Ответ пришел сразу, и был он неутешителен: недолго. Паника застучала громче.
Я слышал, будто приговоренные к повешению проявляют чудеса изобретательности. Виселица мне не грозила, но в затылок дышало не менее страшное наказание, заставляя меня шевелить извилинами. Когда мимо прошел офицер, я остановился, провожая его взглядом, пока он не исчез в толпе. Мортон слабо вцепился в мой рукав.
– Что случилось? Что-нибудь не так?
– Ничего не случилось. Все так. Теперь я точно знаю, куда идти.
– Куда?
– Не спрашивай. Иди, куда я скажу. Я помню, где он. Видел по дороге.
– Кого видел?
– Не кого, а что. ДОС. – И пояснил, глядя в изумленные глаза: – Дом офицерского состава. Там живут офицеры, когда не пьянствуют в баре и не издеваются над нижними чинами. Туда мы и пойдем.
Я показал на ярко освещенное здание. У парадного стояли часовые, а из двери то и дело выбегали офицеры.
– Но это же самоубийство! – В голосе Мортона появилась истерическая нотка.
– Ну-ну, успокойся. Мы же не через парадный вход войдем. Это действительно было бы самоубийством. Но там, где есть парадный, должен быть и черный ход. Видишь, сколько народу на улице? Очевидно, всех подняли по тревоге и заставили разыскивать нас. – Я мрачно хохотнул, он глянул на меня, как на сумасшедшего. Может, так оно и было. Это скоро выяснится.
За домом находился садик, обнесенный высокой стеной. Вдоль стены шла темная аллея. Как раз то, что нужно. Над калиткой горела лампочка. Приблизившись, я прочел табличку: «Только для офицеров». Стуча зубами, Мортон следил за тем, как я достаю из сапога отмычку. Я старался не поддаваться панике, исходившей от Мортона, но она оказалась очень заразна. Сжав его предплечье, я сказал:
– Успокойся, Морт. Замочек совсем простенький, мигом справлюсь.
Не тут-то было. Отмычка провернулась вхолостую.
– Сюда кто-то идет! – простонал Мортон.
– Вот черт! – пробормотал я, обливаясь потом. – Я ведь такие замки с закрытыми глазами отпирал.
– Уже близко.
Я скомандовал себе: «Закрой глаза» – и целиком сосредоточился на замке и отмычке. Наконец раздался щелчок.
– Быстрей! – я втащил Мортона в сад и запер калитку. Мы прижались к стене и, дрожа, слушали приближающиеся шаги.
– Я же говорил, все будет в порядке, – сказал я, когда шаги стихли в отдалении. Мортон стучал зубами и не заметил, как голос мой предательски дрогнул. – Смотри, какой милый садик! Дорожки для прогулок, скамеечки для любви, все, что необходимо для офицерского счастья. А за садиком – темные окна. Знаешь, почему они темные? Потому, что там никого нет, все отправились ловить нас с тобой. Осталось всего ничего – открыть одно из этих милых окошек и…
– Зачем, Жак?
– Разве ты еще не понял? Офицеры сейчас ищут рекрутов. Когда компьютер даст новые сведения, они примутся искать капрала и сержанта. Поэтому надо забраться в дом и стать офицерами. Только так.
Я подхватил его бесчувственное тело и опустил на траву.
– Хорошо, старина. Полежи, отдохни. Я мигом.
Третье окошко оказалось незапертым. Я заглянул в комнату. Неубранная постель, открытый шкаф. Великолепно.
При моем появлении Мортон, успевший сесть, съежился и схватился за голову. Я вовремя зажал ему рот ладонью.
– Тихо! Все в порядке. Мы у цели.
С моей помощью Мортон перевалился через подоконник на кровать. Забравшись в комнату, я запер окно на шпингалет. Из дверного замка торчал ключ. Это оказалось весьма кстати.
– Все, – сказал я Мортону. – Лежи и набирайся сил. Я тебя запру. В доме, кажется, никого, надеюсь управиться быстро.
В ДОСе и впрямь не было ни души, поэтому я не торопился, выбирая нужные вещи. Потом возвратился к Мортону и бодро заявил:
– Новая форма – новый человек. Одевайся, а капральский мундир давай сюда. Ну-ка, дай завяжу галстук, у тебя пальцы потные.
Вскоре, одетые с иголочки, мы вышли в освещенный коридор, оставив сержантскую и капральскую форму в сортире, в корзине для использованной бумаги. В коридоре Мортон взглянул на меня и, вскрикнув, отпрянул.
– Успокойся, ты выглядишь точно так же. Разница лишь в том, что ты лейтенант, а я – капитан.
– Н-но… – пролепетал он. – Т-ты же… военный полицейский?
– И ты. К фараонам никто не привяжется.
Мы свернули за угол и оказались у выхода. Стоявший в дверях с папкой в руках майор довольно осклабился, увидев нас.
– Ага! Вас-то я и ищу!
