В Склепе стояло гораздо больше шести кресел — будто ждали большую компанию. Гардин устроился в углу, подальше от членов Совета.

Они, видимо, тоже были рады, что он не сел рядом, и разговаривали друг с другом шепотом. До Гардина доносились только отдельные слова. Только Джорд Фара казался спокойным, Он вытащил карманные часы и время от времени поглядывал на циферблат.

Гардин тоже достал часы, взглянул на них, потом — на стеклянный куб, абсолютно пустой, который занимал добрую половину Склепа. Этот куб и создавал впечатление необычности. Трудно было поверить, что где-то рядом вот-вот закончится период полураспада радия, упадет рычажок, произойдет соединение и…

Свет погас!

Он погас не сразу, а постепенно, но это было настолько неожиданно, что Гардин едва не вскочил со стула. Он поднял глаза на потолочные лампы, а когда опустил взгляд, куб уже не был пуст.

Внутри пего возникла фигура — фигура человека в инвалидном кресле!

Какое-то время человек молчал, потом закрыл книгу, лежавшую на коленях, и заложил страницу пальцем. Улыбнулся. Было полное впечатление, что он живой.

— Я — Гэри Селдон, — сказал человек усталым мягким голосом.

Гардин опять чуть было не вскочил, чтобы поприветствовать старика, но вовремя одумался.

— Видите ли, я прикован к креслу и не могу встать, чтобы поздороваться с вами, — говорил старик. — Ваши бабушки и дедушки отправились на Терминус несколько месяцев назад, хотя между нами разница во времени, но с тех пор меня мучает паралич. Я вас не вижу и даже не знаю, сколько вас, поэтому давайте обойдемся без формальностей. Если кто-то стоит — пусть сядет. Если кому-то хочется закурить — я не возражаю. Да и как я могу возражать?

Гардин автоматически потянулся за сигарой, но тут же раздумал закуривать.

Гэри Селдон отложил книгу в сторону, на невидимый стол, оторвал от нее пальцы — она исчезла.

Он продолжал:

— Сегодня — пятьдесят лет со дня рождения Академии. Пятьдесят лет сотрудники Академии не догадывались, чем занимаются. И не должны были знать. Так было нужно. Но сегодня такая необходимость отпала.

Прежде всего должен вам сообщить, что Академия Энциклопедистов — не что иное, как обычное надувательство.

Члены Совета зашевелились, зашептались, раздались удивленные и возмущенные голоса, но Гардин даже не посмотрел в их сторону.

Гэри Селдон, естественно, тоже. Он продолжал:

— Да, это надувательство в том смысле, что ни я, ни мои коллеги не придаем никакого значения тому, выйдет ли когда-нибудь хоть один том. Академия сделала свое дело, ибо именно благодаря ей мы стали обладателями имперской Хартии, благодаря ей мы вытянули с Трентора сто тысяч человек, необходимых для осуществления наших задач. Благодаря ей все эти люди делали свое дело, пока ход событий не обрисовался до определенных очертаний, пока не стало пути к возврату назад.

Пятьдесят лет вы трудились над фальшивым проектом, над этим мыльным пузырем — теперь нет нужды смягчать выражения, — и пути к отступлению отрезаны. Теперь вам ничего больше не остается, как перейти к осуществлению более важного проекта, который предназначен для реализации настоящего плана.

Для этого мы поместили вас на такую планету и в такое время, чтобы через пятьдесят лет вы подошли к точке, где полностью утратили бы свободу действий. С сегодняшнего дня на многие века вперед путь, по которому вы пойдете, неизбежен. Вас ожидает несколько кризисов. Сейчас наступает первый. Во время каждого из них, как сейчас, ваша свобода действий будет ограничена до такой степени, что вы сможете выбрать один, единственный путь. Тот один-единственный, который предусмотрен нашими психологами.

В течение многих веков галактическая цивилизация разлагается и загнивает, но осознают это очень немногие. Теперь наконец откалывается Периферия и тем самым нарушается политическая целостность Империи. Когда-нибудь около одного из пятидесяти прошедших лет историки будущего поставят галочку и скажут: «Вот Начало распада Галактической Империи».

И будут правы, хотя еще несколько столетий спустя никто не догадается о том, что Империя распадается.

После распада наступит период варварства, который, как говорит психоистория, продлится в нормальных обстоятельствах тридцать тысячелетий. Мы не в силах остановить упадок. Мы и не хотим этого, поскольку имперская культура утратила всякую ценность и жизнеспособность. Но мы можем свести период хаоса до одного тысячелетия.

Мы не можем сейчас раскрыть вам все тонкости того, как это будет достигнуто, — как пятьдесят лет назад не могли сказать всю правду об Академии. Если бы вы узнали детали, наш план провалился бы, потому что за счет знания расширилась бы свобода ваших действий. В схему попало бы непредсказуемое число переменных, и наши психоисторические методы оказались бы неприменимыми.

Но вам это не дано, потому что на Терминусе нет и не было психологов, кроме Алурина, а он был одним из моих сотрудников.

Но вот что может вас утешить: Терминус и его Академия, так же как и вторая Академия на другом краю Галактики — зерна возрождения, зародыши второй Галактической Империи. Теперешний кризис — начало пути Терминуса к этой цели.

Кстати сказать, нынешний кризис — самый несложный из тех, что вам придется пережить. Для того чтобы преодолеть его последствия, следует помнить следующее: вы — планета, внезапно оказавшаяся отрезанной от пока еще цивилизованного центра Галактики. Вам угрожают более сильные соседи. Вы — крошечный мир ученых, окруженный быстро разрастающейся границей варварства. Вы — островок атомной энергии в океане примитивной энергетики. Однако вы беспомощны, потому что у вас нет металлов.

Вы видите, следовательно, что стоите лицом к лицу с тяжелейшими обстоятельствами. На вас направлены враждебные силы. Ваши ответные действия, полагаю, очевидны.

Рука Гэри Селдона потянулась за невидимым предметом, и в ней оказалась книга. Он открыл ее и произнес:

— Но какое бы замысловатое течение ни приобрела ваша будущая история, вы должны убедить своих потомков, что путь ваш имеет предназначение и в конце его — новая великая Империя!

Взгляд его упал на страницы книги, и он исчез вместе с ней. Вспыхнул свет.

Гардин обернулся и увидел, что на него растерянно смотрит Пирен.

— Похоже, вы оказались правы. Если вы посетите нас в шесть часов вечера, думаю, Совет обратится к вам за консультацией по поводу дальнейших действий.

Все советники по очереди пожали руку Гардина и удалились. Гардин улыбнулся. Они были-таки здравомыслящими людьми. И, в конце концов, неплохими учеными, честно признавшими свое поражение. Только сделали это слишком поздно.

Он посмотрел на часы. Да, все было кончено. Люди Ли взяли ситуацию под контроль, и Совет не мог больше отдавать приказы…

Завтра должны приземлиться первые корабли анакреонцев. Но с этим тоже было все в порядке. Через шесть месяцев и они не смогут отдавать приказы.

Как сказал Гэри Селдон, и о чем догадался Сальвор Гардин, в тот самый день, когда Ансельм, лорд Родрик, впервые проговорился об отсутствии на Анакреоне атомной энергии, решение проблемы было очевидным.

Чертовски очевидным!