Глава 6
Секс по телефону
Я сидел, полностью парализованный вопросом, что сказать Рейчел. Что вообще можно сказать умирающему человеку? Который к тому же может и вообще не знать, что ты знаешь, что он умирает? Я составил список возможных опенингов (так мы говорим в мире кино) разговора, и ни один из них не показался хоть сколько-нибудь подходящим.
Опенинг:
– Привет, это Грег. Хочешь увидеться?
Возможный ответ:
Рейчел: С чего это ты вдруг решил со мной встретиться?
Грег: Потому у нас осталось не так много времени, чтобы встречаться.
Рейчел: То есть ты, типа, хочешь со мной увидеться, потому что я умираю.
Грег: Я просто хочу захватить немного эпохи Рейчел! Ты понимаешь: пока еще могу.
Рейчел: Ну ты и бесчувственная скотина!
Грег: Попробуем еще раз.
Опенинг:
– Привет, это Грег. Я слышал, у тебя лейкемия, и вот, звоню, чтобы тебе стало лучше.
Возможный ответ:
Рейчел: С чего это от твоего звонка мне станет лучше?
Грег: Потому что! Блин, не знаю.
Рейчел: Я просто вспомнила времена, когда ты не хотел встречаться со мной.
Грег: Елки-палки.
Рейчел: А теперь решил изгадить мои последние дни – вот что ты делаешь.
Грег:
Рейчел: Мне осталось всего несколько дней на этой земле, а ты засираешь их своим говном.
Грег: Черт, давай попробуем заново.
Опенинг:
– Привет, это Грег. Паста, ты и я – дружная семья.
Возможный ответ:
Рейчел: А?
Грег: Я зову тебя на свидание. В своем стиле.
Рейчел: Что?
Грег: Послушай. Дни, отпущенные нам, чтобы побыть вместе, коротки и бесценны. Давай наверстаем упущенное время! Побудем вместе.
Рейчел: О Боже мой, это так романтично!
Грег:
Грег: Черт!
На свете не существовало хорошего способа выполнить мамину просьбу: возобновить дружбу, которая никогда не была основана на честности, а закончилась в высшей степени неловко. Как это сделать? Да никак.
– Алло? Кто говорит? – спросил голос мамы Рейчел, агрессивный и лающий. Обычная манера миссис Кушнер.
– Э-э, здрасьте, это Грег, – представился я. И тут, вместо того чтобы попросить номер Рейчел, выпалил: – Как у вас дела?
– Гре-э-эг! – протянула миссис Кушнер. – У меня хорошо-о-о-о.
Бац – в одно мгновение ее тон полностью изменился. Эту ее сторону я никогда не видел и даже не надеялся увидеть.
– Прекрасно.
– Грег, а как ты-ы-ы-ы? – Теперь она говорила голосом, какой женщины обычно приберегают для котяток.
– Э-э, хорошо.
– А как дела в шко-о-о-о-ле?
– Да вот скоро заканчиваю, – похвастался я и тут же сообразил: как же глупо говорить так человеку, чья дочь больна раком, отчего чуть не повесил трубку. Но вдруг она сказала:
– Грег, ты такой забавный. Ты всегда был таким забавным мальчишкой.
Говорила она будто бы серьезно, но при этом не смеялась. Все оказалось даже еще страннее, чем я боялся.
– Я звоню попросить у вас номер Рейчел, – объяснил я.
– Она. С. Удовольствием. Поговорит с тобой.
– Ага, – согласился я.
– Рейчел сейчас у себя в комнате, ждет.
Я понятия не имел, как это понять. В своей комнате, ждет. Ждет меня? Или смерти? Бог ты мой, это как-то мрачновато. Выберем светлую сторону монетки.
– Кутит, – предположил я.
Это была уже вторая выносящая мозг бестактность, которую я умудрился сказать за последние полминуты, и мне снова захотелось отключить мобильник и съесть его. Но…
– Грег, у тебя потрясающее чувство юмора, – сообщила мне миссис Кушнер. – Ни в коем случае не позволяй им отобрать его у тебя, ладно? Навсегда сохрани свое чувство юмора.
– Им? – Я встревожился.
– Людям. Всему миру.
– А-а.
– Мир будет пытаться свалить тебя с ног, Грег, – обрисовала перспективу миссис Кушнер. – Они захотят выдавить из тебя жизнь. – Я не нашелся, что сказать в ответ на это, и она добавила: – Ой, я уже сама не знаю, что говорю.
Пока миссис Кушнер растерялась, нужно оседлывать волну или тонуть в море бреда окончательно.
– Аллилуйя, – воскликнул я, – прямо проповедь!
– Проповедь. – Она расхохоталась кудахчущим смехом, – Ой, Грег!
– Миссис Кушнер!
– Зови меня Дениз, – предложила она, напугав меня.
– Потрясно!
– Вот номер Рейчел. – Дениз продиктовала мне номер, и, хвала богу, на этом все кончилось. После беседы с Дениз я почти с облегчением думал о предстоящем разговоре со своей бывшей ненастоящей девушкой о ее неминуемой смерти.
– Алло, это Рейчел.
– Привет, это Грег.
– Привет.
– Ага.
– …
– Я тут звонил врачу, и он сказал, что прописывает тебе Грег-альгин.
– Что это?
– Это я.
– А.
– Угу, в удобной таблеточной форме.
– О.
– Да-а.
– Что ж, видимо, ты знаешь, что я больна.
– Да.
– Это моя мама сказала тебе?
– Э-э, моя мама сказала мне.
– О.
– Ну, вот.
– Что?
– Что?
– Что ты хотел сказать?
– Ну…
– Грег, что?
– Ну, я… это… звонил… узнать… не хочешь ли встретиться.
– Прямо сейчас?
– Ну да.
– Нет, спасибо.
– Э-э… ты не хочешь встречаться?
– Нет, но все равно спасибо.
– Ну, может, позже?
– Может, позже.
– Ладно, ну… пока.
– Пока.
Я отключил телефон, чувствуя себя распоследним самовлюбленным болваном в мире. В какой-то степени наш разговор был на сто процентов таким, каким я и ожидал, и все равно ему удалось ошеломить меня. Я вообще вечно влипаю в неудобные истории, заканчивающиеся постыдным фиаско, – из-за мамы, которая пытается управлять моей светской жизнью. Нет, это нормально, когда мама организует общение ребенка, пока он ходит в детский сад. Но моя мама планировала мои встречи с друзьями до девятого класса! Хуже всего то, что в двенадцать-тринадцать лет единственные, за кого мамы решали, с кем и когда им поиграть, были дети с явными нарушениями развития: умеренными или серьезными. Не буду вдаваться в детали – и так ясно, что эмоционально это ужасно меня ранило, и возможно, именно из-за этого я так часто взрывался или притворялся трупом.
В любом случае то, что вы видите здесь, – лишь часть большого маминого Проекта по Вмешательству в Жизнь Грега. Без сомнения, она стала единственным крупным препятствием между мною и жизнью, которую я пытался описать выше: жизнью без друзей, врагов и неловкости.
Чувствую, пора представить вам мою семью. Пожалуйста, простите, если вас затошнит.
